***
Когда Лили снова оказалась в гостиной Гриффиндора, на нее налетел еще один голубоглазый блондин — на этот раз уже другой Скамандер. Лили чертыхнулась (или правильней сказать мерлинулась) и со всей своей злостью посмотрела на Лоркана. Тот бежал дальше и не обратил никакого внимания на проклинающий взгляд Лили. В гостиной уже был Хьюго: он был сильно заспанный и, как китайский болванчик, кивал на какие-то заверения со стороны его старшей сестры. — Вот все и собрались, — заметила появление кузины Роза. — Пойдемте тогда в Большой зал. А ты, Лили, раз уже пообедала, можешь идти на улицу — скоро кто-то из преподавателей должен прийти туда. Лили кивнула. Она, конечно, и крошки в рот не брала, но сейчас она очень сомневалась, что сможет проглотить хоть каплю воды — ее немного мутило. А все это Мерлиново волнение! И с чего это вдруг? — Чемоданы самим тащить или их доставят? — осведомилась Лили. — Доставят уж, — хмыкнула Роза. — Но если нечем заняться, то можешь поработать домовиком, Лилс. И Роза, улыбаясь, пошла к выходу из гостиной. Лили ненавидела это прозвище — Лилс. Ее еще часто называли Лисой: и имя подходило, да и внешность у Поттер была подходящая: вся рыженькая, личико остренькое, а глаза миндалевидные. Лили бы очень хотела иметь зеленые глаза — как у ее тезки-бабушки, как у отца и у Альбуса. Она с затаенной завистью и ревностью думала, вот бы у нее были глаза, как у брата — большие, зеленые-презеленые. А то самому Поттеру, казалось, все равно, какой у него цвет глаз — главное, видеть может, и ладно. А вот Лили было не все равно — она считала глаза главным украшением человека, а карий цвет глаз она не любила, он казался ей слишком скучным и невыразительным. Лили вышла из гостиной и снова пошла к выходу из замка. Слава Мерлину, второго Скамандера там не было, но она заметила Альбуса и Скорпиуса. Они оба сидели на ступеньках и молчали. Лили, вообще, не так уж и часто видела их разговаривающими: либо они просто не любили разговаривать, либо не делали этого при посторонних. Лили немного кольнуло то, что и ее считают посторонней, но для этих двоих явно абсолютно все были лишними. Самая невероятная дружба из всех, о которых слышала Лили. Даже дружба ее отца и дяди Рона меркла по сравнению с этими двумя: такими странными, для всех чужими, но только друг для друга своими и родными. На коленях у Малфоя Лили вдруг разглядела Марка — белоснежного хорька Альбуса. Тот был абсолютно белым, было только небольшое черное пятнышко не левой передней лапке. Скорпиус смотрел куда-то вдаль, попутно гладя хорька. Тот блаженно пофыркивал и, казалось, спал. Лили разглядывала эту милейшую картину: два семнадцатилетних парня, причем со Слизерина, которых боялись многие ученики, мирно сидели на ступеньках, а один из них гладил животное. Лили бы пустила слезу умиления, если бы не разучилась плакать года два назад. Парни все так же молча сидели и, как Лили, в последний раз перед отправлением смотрели на ландшафт Хогвартса — все то, что сопровождало семь лет их насыщенной жизни. Лили хотела окликнуть их, завести разговор, но совсем не знала, о чем говорить. Да и такую идиллию разрушать не хотелось. Но все, как обычно, решилось само собой: на выходе показались шумно переговаривающиеся Гарри и Хьюго, за ними шли пуффендуйцы: парень и девушка, Лили совсем не помнила их имен. После них шли два слизеринца: один из них был Алан Нотт — его Лили знала благодаря Альбусу и Розе. А второй был Уоррингтон — имени его Лили никогда не запоминала, да и не собиралась. Другие два слизеринца встрепенулись и поднялись с лестницы. Малфой все так же прижимал к себе Альбусова хорька. Поттер что-то шепнул Скорпиусу на ухо, тот кивнул и пошел в замок. Лили проводила Малфоя взглядом, думая, дал ли ему Альбус какое-то супертайное поручение, или он просто пошел отнести хорька на место. Почти все собрались на улице: не хватало только Малфоя, Розы и того близнеца-когтевранца. Странно, но никаких других учеников еще не было, хотя они вполне могли проводить участников. Может быть, время еще не подошло. Учителей вот все еще тоже нет. К участникам подошел Скамандер и встал чуть поодаль от них. Осталась только Роза, которая, скорее всего, еще что-то проверяет, и Малфой, который ускакал с хорьком наперевес. Походку Малфоя, конечно, «скачкАми» не назовешь, но почему-то Лили было приятно хотя бы в своих мыслях как-то оскорблять Малфоя — все-таки детская ревность терзала душу Лили и подстрекала ее на плохое отношение к младшему Малфою. Как будто это он и виноват, что Альбус отдалился от всей семьи. Малфой как раз подошел к своему другу, как вскоре после него показалась процессия с МакГонагалл и Розой во главе. После них шли преподаватели, а затем — толпа любителей поглазеть. Директриса прошествовала дальше, а за ней и вся эта галдящая толпа. Участникам пришлось вливаться в нее и двигаться следом. Наконец они все пришли на большую пустынную полянку. МакГонагалл приказала всем ученикам, кроме участников и Розы, образовать круг и оставаться в нем до окончания прощальной церемонии. Все напряженно ждали, когда же уже появится транспорт. Почему-то из этого делали большую тайну, и ни один профессор, даже любивший поговорить профессор УЗМС, никак не намекал на то, что это может быть. Лили осмотрела широкую поляну, которая была все-таки довольно мала для Хогвартс-экспресса. Значит, повезут их не на нем. Рядом не было озера, значит, безумная идея Лили тоже не оправдалась — на кальмаре они рассекать Ла-Манш не будут (Лили, хоть и была девушкой практичной, на этот раз не подумала, что, даже если они бы поместились на кальмаре и не свалились с его гладкой и мокрой спины, то уж попасть из закрытого озера в Англии в такое же закрытое озеро во Франции просто невозможно). Значит, либо министерство или кто-то там еще предоставит свой транспорт, либо Хогвартс придумал нечто поистине необычное. МакГонагалл тем временем еще раз прошлась по истории Турнира, говорила о том, какая это честь для их школы, как она на них надеется, также надеется на благоразумие учеников во время ее отсутствия и так далее и тому подобное. Лили уже порядком надоело ждать — все-таки было холодно, а ноги от долгого стояния на месте затекли. Казалось, другие испытывают тот же дискомфорт, но поторопить директрису никто не решался. Наконец-то МакГонагалл сказала, что сейчас прибудет транспорт, и хлопнула в ладоши. Все уставились в небо и в находящийся неподалеку Запретный Лес, ожидая какую-нибудь большую карету или корабль, как у Дурмстранга, только летающий, или еще чего-нибудь эдакого. Но на самом деле не появилось ничего огромного и прекрасного: через несколько долгих минут после хлопка директрисы в воздухе начали появляться небольшие кареты без видимого управления — как раз на таких они, начиная со второго курса, отправлялись в Хогвартс. Карет было пять: одна ярко-красного цвета, а оконные рамы и двери были отделаны позолотой. Вторая карета была темно-зеленого цвета с серебристой отделкой. Третья была синего цвета с бронзовой отделкой, а четвертая, предсказуемо, желтого цвета с черной отделкой. Последняя же карета была вся серебристой, местами с позолотой, а на одной из дверей был изображен герб Хогвартса. А на каждой двери других карет были изображены соответственно лев, змея, ворон и барсук. Оригинальненько, нечего сказать: кареты в цветах факультета Хогвартса и одна, обособленная от них, видимо, для директрисы. Либо дражайшая МакГонагалл очень любила роскошь, либо дело было в традициях. Зная ее, та бы скорее предпочла гриффиндорские цвета: вот уж кто был гриффиндорцем до мозга костей! Все вокруг восторженно замерли и пытались тихо переговариваться, но разговоры, разумеется, были слышны отовсюду. А Лили недоумевала: и как они будут рассаживаться? Каждый в свой факультет, что ли? Получается, когтевранцу останется целая карета?! Вот везучий гаденыш! А ей, Лили, что, придется лететь Мерлин знает сколько вместе с Хьюго и Гарольдом Уитби?! Мерлин, Моргана и Мордред, сохрани и помилуй! Уж лучше тогда сразу к МакГонагалл. Упомянутая же МакГонагалл, насладившись произведенным эффектом, сказала: — Прошу всех участников рассаживаться в кареты с изображением их факультета. За ваши вещи не беспокойтесь — они будут лежать в моем экипаже, а некоторые оставшиеся мелочи поместим в экипаж Когтеврана. Мисс Уизли, будьте любезны сесть в экипаж Гриффиндора. Размещаемся, дорогие наши участники, и не беспокойтесь: полет пройдет гладко, вам нечего опасаться. — И МакГонагалл ушла заканчивать какие-то свои дела. Участники стали рассаживаться. Лили забралась в свой экипаж последней — двое Уизли и Уитби уже были там. Ну просто прекраснейшая компания! Лили смотрела из окна кареты на машущих им людей: мысль о том, что она может их больше не увидеть, навеянная Альбусом и Малфоем, не хотела ее покидать. Но Лили, собрав все свое самообладание, переключила ход мыслей на Шармбатон. Роза все еще что-то писала в своем большом магловском блокноте, Хьюго и Гарри громко обсуждали предстоящее, а Лили совсем не хотелось их слушать, и она, отыскав обычные магловские наушники и плеер, принялась наслаждаться музыкой, смотреть в окно и думать о своем. Карета вдруг неожиданно и резко взлетела. Лили было интересно, как кареты сами по себе летают — даже если бы их и тащили невидимые лошади — фестралы, как их называют — то эти лошадки все равно не смогли бы так плавно поднять тяжелую карету с четырьмя взрослыми подростками. Интересно, какие же чары применены здесь? Лили было бы интересно использовать это в будущем.***
Лили настолько ушла в свои мысли, что не заметила, как они прилетели. Поняла она это лишь тогда, когда карета уже опустилась на землю. Хьюго и Роза явно давно заметили приближение к пункту назначения, поэтому они не казались удивленными. Хотя нет, как раз таки удивленными они и были — но не тем, что они уже приехали, а тем, куда именно они прибыли. Если бы в это время Уитби не спал, то они с Хьюго явно бы кричали от восторга, и их было бы слышно в самом Лондоне. Природа Франции была будто с картины. Они приземлились прямо около школы — величественного высокого замка из серого камня. Замок Шармбатон совсем не был похож на замок Хогвартса — Хогвартс был олицетворением сказочного замка с кучей башен, старинным стилем и прочим. Шармбатонский замок же был другим: он был строгим, но вместе с тем красивым. Башен на нем не было, не считая одной, но она явно компенсировала отсутствие других — она была очень высокая, и Лили никак не могла разглядеть ее верхушку. Скорее всего, эта башня служит для занятий по астрономии. Но сколько, наверное, нужно времени, чтобы дойти до верха! Помимо башен было еще отличие: Шармбатон весь просто излучал изысканность. Хоть он был сделан из серого камня, казалось, что это серебро, и замок выглядел блестящим. У Хогвартса такого, конечно, не было. Если бы не Битва за Хогвартс во время Второй магической войны, принесшая разрушение замка, то его явно бы не ремонтировали еще несколько тысячелетий. Такое чувство, что, как Основатели построили замок, так никто в нем ничего и не менял. — Как красиво, — не удержалась Роза, и Лили в кои-то веке была с ней согласна. Ландшафт вокруг замка был самым красивым из всего, что Лили когда-либо видела, а они много где побывали с семьей за шестнадцать лет. Карета окончательно приземлилась, и Лили побыстрее вышла наружу, чтобы рассмотреть все получше. Она ступила на коротко подстриженный газон и изумилась: все оказалось даже красивее, чем из окна кареты! Вокруг замка было посажено множество кустов и деревьев. Позади замка была видна часть парка — как, наверное, хорошо выйти в жаркий весенний день, когда учиться не хочется, и посидеть на скамеечке, поболтать с друзьями. А если ты больше предпочитаешь воду, то можно было пройти с другой стороны замка и оказаться около озера. Озеро было достаточно большим, но все же, как подумалось Лили, в Хогвартсе озеро больше. Конечно, не может же гигантский кальмар жить в прудике. Присмотревшись, Лили поняла, что вокруг замка были не просто обычные кусты, а специально подстриженные. Некоторые из них изображали какого-нибудь животного, другие были похожи на снитчи, но больше всего Лили Поттер поразили кусты в форме людей — это были волшебники с направленными друг на друга ветками — заменами волшебных палочек, видимо. Были и другие скульптуры с людьми, изображающими повседневную жизнь волшебника. Такое чувство, что здесь рассказывается целая история, проходит целая жизнь. Все остальные участники турнира уже вышли из карет и также наслаждались видом. Как только все ступили на землю, большие серебряные двери замка открылись, и навстречу гостям вышли несколько взрослых волшебников. Впереди всех шла молодая, но вместе с тем серьезная девушка. У нее были длинные, почти что белые волосы, доходящие до талии. Лицо не тронула ни одна морщинка, а глаза, ярко-голубые глаза, излучали неподдельный интерес. И Лили знала эту женщину, и Хьюго знал, и Роза с Альбусом — все знали свою тетю Флер Делакур-Уизли, которая, после смерти бывшей директрисы Мадам Максим, не могла оставить школу без проверенных людей. Изначально она собиралась пробыть здесь всего год, тем более к тому времени ее старшая дочь Мари-Виктуар уже училась в Хогвартсе. Но шли годы, а Флер все никак не могла оставить свою работу. Она планировала провести свою жизнь в Англии с Биллом, а детей отдать в Хогвартс, но планы ее поменялись — теперь вся семья живет во Франции, детей отдали в Шармбатон, а Билл нашел себе работу во французском отделении Гринготтса. После этого все у них нормализовалось, вот только Мари-Виктуар не вернулась во Францию к ним. Она решила остаться в Англии вместе с Теддом Люпином. Конечно, иногда она своих родственников навещала, но все же у нее теперь была своя жизнь, а аппарации всегда не очень хорошо получались у Мари. Позади тети Флер или, как ее теперь нужно будет называть, мадам Делакур-Уизли, стояло двое мужчин: один совсем молодой, ему было от силы лет двадцать. Он был очень красив: светлые локоны обрамляли лицо истинного аристократа, а глаза, голубее самого неба, были немного узковаты, что лично ему только придавало шарма. Сам парень был среднего роста, загорелый, из-за чего волосы казались еще светлее. Телосложением он был хорош, нечего сказать — у Лили даже немного дух захватило. Она бы скосила глаза посмотреть, не отреагировали ли другие девушки так, но просто не могла оторвать взгляд от молодого человека. И на его фоне абсолютно мерк взрослый мужчина лет пятидесяти—шестидесяти. Если приглядеться, то можно было понять, что этот мужчина — постаревшая копия того молодого красавца. Пожилой мужчина был так же красив, у него тоже были ярко-голубые глаза, даже ярче, чем у молодой копии. Несмотря на возраст, он все же держался прямо, а взгляд его был уверенным и серьезным. Лили оторвала взгляд от молодого парня только тогда, когда начала говорить Флер Делакур-Уизли. Голос у нее был тихий, и поэтому всем пришлось замолчать и отложить свои обсуждения, чтобы понять, о чем говорит директриса. — Дорогие гости из Хогвартса, — начинает Флер Уизли на английском языке. Каждому участнику за день до отправления дали зелье, благодаря которому на определенное время можно понимать и говорить на другом языке. Там был французский, на котором в основном и придется изъясняться, и русский, потому что в Дурмстранге он является основным языком. Если же попадется студент болгарин или испанец, то придется как-то выкручиваться самому. — Мы, представители школы магии Шармбатон и Министерства магии Франции, приветствуем сегодня вас в нашем замке. Все склонили головы и уважительно поклонились. — Что-то вы рановато, — произнес на французском языке тот самый молодой красавчик. — Гости Дурмстранга еще не прибыли. Вы должны были явиться только через десять минут. «Ужасное упущение», — подумала Лили. — Прошу прощение, месье Ле Руа, — первый раз подала голос профессор МакГонагалл. — Так получилось, что кареты летели быстрее, чем мы планировали. — Хотите пройти в Обеденный зал сейчас? — Я думаю, что нужно сначала представиться детям, — встрял старый месье Ле Руа. — А то я не думаю, что они знают хоть одного из нас. Ученики Хогвартса смущенно опустили головы. Некоторые знали Флер Делакур-Уизли, и то только ее родственники. А вот кто остальные — Лили не имела ни малейшего понятия, хотя догадывалась, что это как-то связанно с министерством Франции. — Меня зовут Эрнест Ле Руа, и я являюсь главой ОМО — Отдела Международных Отношений, если кто не знает, — начал самый старый из всех собравшихся (ну, может быть, не считая МакГонагалл). — Я — директор школы магии Шармбатон Флер Делакур-Уизли, но вы можете знать меня как Флер Делакур, я принимала участие в прошлом Турнире Трех Волшебников. — Себастьян Ле Руа, Министр Магии Франции, — спокойно произнес тот двадцатилетний красавец. Лили оторопела: этому человеку же вряд ли тридцать лет есть, а он уже Министр Магии. Из них двоих — сына и отца — Министром Магии скорее должен был быть Эрнест. Но видеть на этом посту мальчишку, который по всем магическим и магловским законам должен растрачивать деньги богатого отца на всякие пьяные вечеринки — ну просто верх чего-то нестандартного. — Минерва Да Пабло, заместитель директора Шармбатона. Мы с вами тезки, мадам МакГонагалл. Приятно познакомиться. МакГонагалл ответила, что тоже несказанно рада. — А это — Рузаль, — сказала Флер Уизли, — он немой, но со своей работой проверяющего справляется отлично. Так что, если вам что нужно, всегда обращайтесь к нему. Рузаль — длинный и тощий смуглый парень с абсолютно лысой головой кивнул словам мадам Делакур-Уизли. Больше спутников у директрисы не было. Лили вдруг заметила на себе чей-то взгляд и осмотрела поляну. Роза стояла с блокнотом и временами что-то записывала. Больше взрослых никто не слушал: Альбус и Скорпиус смотрели куда-то вдаль этим вечно отрешенным взглядом, Гарри и Хьюго о чем-то переговаривались, косясь в сторону Лисандера. Сам Лисандер вроде бы и слушал взрослых, но выглядел настолько сонным, что, казалось, его глаза поддерживает магия. Рядом с ним стояли двое парней, два других слизеринца: Нотт и Уоррингтон. Они подсмеивались над пуффендуйцем Криви, который, кажется, никак не мог понять, почему у него вдруг так сильно начал чесаться нос. Дальше всех стояла девчонка с Пуффендуя, которая смотрела на Себастьяна Ле Руа и томно вздыхала. Все были заняты своими делами и даже не думали смотреть на Лили. Тогда она подняла взгляд вверх — и там увидела сотни голов, смотрящих на них из окон. Ученики Шармбатона не выбегали шумной кучей приветствовать гостей, как сделали бы ученики Хогвартса, а терпеливо ждали команды директора. Вот еще одно отличие Шармбатона от Хогвартса — дисциплина. Сотни пар детских глаз смотрели на них, следили за каждым шагом, и Лили это порядком нервировало. — Пойдемте пока что к озеру, — сказал Эрнест Ле Руа. — С минуты на минуту должны прибыть гости из Дурмстранга. Флер кивнула. — Рузаль, будь добр, отведи пожалуйста наших гостей в Обеденный зал и позови Арнольда. Он знает зачем. Рузаль кивнул, дав понять, что он понял приказание, и повел англичан в замок. Говорят же, что, если снаружи все гладко и блестит, то внутри все грязно и черно? Так вот, это точно не про Шармбатон. Изнутри он был даже красивее, чем снаружи, хотя Лили думала, что красивее уже быть не может. Стены были серебристые и мраморные, на потолке висела большая хрустальная люстра, чуть ли не на каждом шагу были расставлены горшки с цветами и другими красивыми растениями. На стенах висели картины: красивые лорды и леди в золотых рамках пили чай или просто неподвижно сидели. Можно было подумать, что это обычная картина, пока персонаж на ней не начинал моргать или водить глазами из стороны в сторону. Но движений они в основном никаких не совершали. Портретов в Шармбатоне было не так много, по крайней мере, в том коридоре, где они проходили. Больше всего там было пейзажей — самых прекрасных из тех, что Лили когда-либо видела. Она иногда останавливалась перед наиболее понравившемся полотном и рассматривала его, но потом ей приходилось бежать, чтобы нагнать свою группу. Так они и шли длинными коридорами, пока не дошли до большой серебряной двери — не такой большой, как входная, но тоже довольно внушительной. — Добро пожаловать, — сказала профессор МакГонагалл. — Ведите себя прилично, чтобы мне и Хогвартсу не было за вас стыдно! Лили криво усмехнулась. Когда это кто-то из Хогвартса вел себя прилично?