***
Остальные уроки прошли в небольшом волнении как у нее, так и у всех учеников. На Истории не то Магии, не то только Франции Роза смотрела перед собой и думала о том, что же ей делать, если Кубок все же выберет ее. Молодая учительница истории все объясняла материал и старалась донести его до учеников, которым в этот день не было нужно ничего, кроме как дождаться ужина, поэтому историчка дала задание и отпустила за десять минут до урока. Пятым уроком была Трансфигурация. Тут уж расслабиться не получалось. Вел ее маленький мужчина в деловом костюме — даже галстук надел. На его уроках Розе было сложнее всего — он требовал очень много, давал просто горы заданий и материала. Даже на самое маленькое его домашнее задание уходило обычно около часа. Сегодня он тоже не стал их щадить и жестоко гонял. Он даже провел опрос, и многие за этот день получили «Плохо» и «Слабо». До Розы очередь, слава Мерлину, не дошла, а то она при таком своем состоянии не смогла бы ответить на все вопросы месье Хафнера. Последним уроком был Уход за Магическими Существами. Учитель — молодой паренек с веселым выражением лица — прекрасно понимал состояние учеников, поэтому просто объяснял материал, как бы разговаривая сам с собой. Не зная, чем себя занять, Роза оглядывала класс. Из знакомых здесь был только Нотт, который неизвестно какими силами умудрился попасть практически в Высший класс. Он занимался на достаточно неплохом уровне и в некоторых аспектах опережал Розу на добрую пару шагов. Даже сейчас, когда Роза только решила оглядеть кабинет, Алан уже давно занимался тем же и как раз смотрел на нее, будто заметив что-то в ее спутанных рыжих кудрях. Роза приподняла бровь, как бы спрашивая, почему он бездельничает. Парень на это снисходительно ухмыльнулся и стрельнул глазами в ее абсолютно чистую тетрадь. Так как было скучно (именно и только поэтому), Роза не отводила взгляд от Нотта, думая, что бы еще ему передать мимикой. Но в голове были только сцены из прошлого: как они рисовали друг у друга на пергаментах на третьем курсе, как Алан прямо в форме полез на самый верх яблони за самым спелым яблоком для нее, как плавали на четвертом курсе в озере и как на них кричал Филч, как какая-то девчонка жутко ревновала Алана к ней и подставила ее на контрольной по Зельеварению, как Алан голыми руками дрался со старшекурсниками-слизеринцами из-за того, что те назвали Розу предательницей крови, но на следующий день не разговаривал с ней. Роза вспомнила, как она была счастлива, когда Нотт заступился за нее, она была готова броситься к нему, но, видимо, хорошо, что так и не сделала это — именно после того дня Нотт стал огрызаться на нее и проводить больше времени с теми слизеринцами, с которыми дрался. Роза до сих пор помнила, как ей было больно, сколько ночей она проплакала из-за того, что Нотт предпочел их дружбе какие-то аристократические слизеринские ценности. Ей было все равно, что ее семье он бы тоже не понравился: Алан стремительно становился самым дорогим для нее человеком, и как только она это поняла, он стал столь же стремительно отдаляться от нее, становясь более далеким, чем, к примеру, Малфой. Роза чувствовала, что в уголках глаз собираются слезы. Все это время она смотрела на Нотта, и тот тоже не отрывал от нее взгляда. Видя, что с ней что-то происходит, он чуть наклонил голову вбок. Роза до сих пор помнила, как легко им было понимать друг друга, и даже сейчас она понимала, что он спрашивает, все ли с ней в порядке. Роза не хотела делиться своей болью с ее источником, поэтому быстро отвернулась. Когда прозвенел мелодичный звоночек, возвещающий о конце урока, все радостно повскакивали с мест и начали собираться, и первой из класса вылетела Роза. Ужин начинался только в шесть, и до этого времени Роза решила посидеть в своей комнате и, если будут силы, сделать уроки.***
Сейчас в Обеденном зале было даже тише, чем в первый день. По такому случаю здесь собрались абсолютно все ученики — и обычно пропускающие ужин, и худеющие, и зубрилы, не пропускающие шанса сделать уроки или посидеть в библиотеке до самого ее закрытия. Никто не хотел пропустить столь знаменательное событие. Роза не испытывала страха, нет. У нее просто было какое-то нехорошее предчувствие в душе и из-за этого ей было как-то неспокойно. Но не страшно. На нее напала некая меланхолия, поэтому она просто ждала исхода сегодняшнего вечера. Рядом с ней сидел Хьюго. Он смотрел куда-то вдаль за часть стола Дурмстранга, тоже немного грустный, но вместе с тем решительный. Подле него сидел Гарри Уитби, и сегодня даже этот незатыкаемый обычно парень молчал и смотрел на стол. Все остальные члены семьи тоже молчали, как и ученики Хогвартса, Шармбатона и Дурмстранга. Даже учителя — и те не обсуждали нерадивых учеников. Слышно было только министра магии — месье Ле Руа и его помощника — другого месье Ле Руа. Они переговаривались между собой и иногда с кем-то рядом сидящим. Помимо учителей и двух месье Ле Руа, за учительским столом сидело еще несколько человек — Роза их не знала, но догадывалась, что они тоже из Министерства. Посередине Обеденного зала стоял красивый позолоченный табурет, а на нем высился Кубок Огня. Он светился легким голубоватым свечением, и все заворожено смотрели на него. Роза не понимала, чего же все ждут. Церемонию давно уже можно было начать. Как будто услышав ее мысли, со своего места встала мадам Делакур-Уизли. — Добрый вечер. Я рада сообщить, что сегодня мы наконец-то узнаем имена наших Чемпионов. Совсем скоро Кубок будет готов принять решение касаемо Турнира. Как бы в подтверждении ее слов Кубок стал гореть ярче. — Когда станут известны имена Чемпионов, я попрошу их выйти из зала и пройти в ближайшую комнату. Там будут получены инструкции к первому туру состязания. После ее слов зал начал аплодировать, а директриса пошла прямо к Кубку Огня. Она встала рядом с табуретом и стала ждать. Прошло всего несколько минут, и пламя Кубка вдруг налилось красным, взметнулся столп искр, и из Кубка выскочил обгоревший кусок пергамента. Зал замер. Флер Делакур-Уизли взяла кусочек в руки и, прочитав, подняла голову. — Чемпион Дурмстранга — София Симонова. Зал аплодировал, но Роза знала, что Чемпиону Шармбатона будут аплодировать громче — и даже не потому, что болельщиков из Шармбатона больше, а потому, что такая традиция — аплодировать Чемпиону школы, в которой проводится Турнир. Девочка прошла к выходу из зала. Роза уже присматривалась к ним, как к соперникам: самая обыкновенная девчонка, наверняка ее будет легко одолеть на состязаниях. Это звучало жестоко, будто речь идет о естественном природном отборе, от которого зависит жизнь, но Роза не могла не думать о том, конкурентоспособный ли участник, ведь она возможный Чемпион. Краем глаза Роза заметила какое-то странное шевеление. Это был Хьюго. Необычайно бледный, с огромными глазами и приоткрытым ртом. Он чуть не свалился со стула, но успел себя удержать. — Хью, ты чего? Тебе плохо? Он ничего не ответил, только смотрел куда-то вперед. — Хью? Хей, Хью, ты жив? Хью кивнул. — Тмсн, — тихо сказал он. — Что? — не поняла Роза. — Там Соня, — все так же тихо, но уже разборчивее сказал он. Роза сначала и не поняла, какая, к Мерлину, Соня, но потом вспомнила ту девушку, что вышла недавно из зала. Вспомнила взгляд Хьюго, который последние три дня все выискивал кого-то в толпе. Вспомнила, как услышала от кого-то, что некий парень из Хогвартса гуляет с девочкой из Дурмстранга. Но Роза, конечно, и не подумала тогда о Хьюго. А теперь смотрела на него — всего бледного — и не могла поверить. Это ее веселый братец, ее вечно беззаботный Хьюго чуть не свалился только из-за того, что какую-то девушку… «Не просто какую-то», — тихо сказал внутренний голос. Роза уже была готова сама рухнуть в обморок со стола. Потому что-то, что Хьюго переживает, как девушку выбрали участником Турнира… это так странно, так не похоже на младшего Уизли. Хьюго начал приходить в себя. Роза знала, что сейчас не самое время для расспросов, но она не могла удержаться. — Хью, кто она? — тихо спросила Роза в самое ухо брата. Парень легонько вздрогнул. — Знакомая, — чуть помедлив, сказал он. Врет? Или действительно только знакомая? Пока? — И как вы познакомились? — Розе было просто интересно: столкнулись они в коридоре, или, может быть, на уроке познакомились. — Летом в магловском Лондоне, — сказал он и улыбнулся. Роза ожидала чего-чего, но не этого. — Так вы с ней были знакомы? До прибытия сюда? Хьюго все еще улыбался. — Можно сказать и так. Роза не любила, когда с ней говорили загадками. Особенно когда она хотела все быстро узнать. — Хью, давай нормально, а? Казалось, что Хьюго и не слушает ее, а витает в облаках. И что-то подсказывало Розе, что облака эти находились в магловском Лондоне. — Ты серьезно? Хью? Он кивнул. — Как вы могли познакомиться в Лондоне? Она же из Болгарии! — России, — поправил он. — У них в Дурмстранге много учеников-болгар, но сам Дурмстранг там не находится. И София тоже не оттуда. — Ладно, — не стала спорить Роза. — Хорошо. Так как вы оба, причем волшебника, очутились в магловском Лондоне? — Гуляли. Роза уже хотела прибить его, но под рукой ничего не было. — Хьюго Уизли, если ты сейчас же не скажешь… Договорить ей не дал Хьюго. Он резко перестал улыбаться. — Да что тебе от меня надо, Роз?! Я просто увидел ее, мы немного поговорили и разошлись. Я не знал, кто она и откуда, она тоже ничего не знала обо мне. Мы просто случайно встретились в парке, а потом разошлись. И потом мы встретились здесь, и я узнал, что она волшебница. А что она в тот день делала там, а не в своей магической России, я не имею понятия! Хочешь, у нее спроси! Хьюго был непривычно злым. Но, что удивительно, он не кричал. Он говорил громко, но почему-то никто его не слышал и никто не оборачивался в сторону Хьюго и Розы. — Хью, прости, я просто спросила. Не нервничай. Уизли ничего не ответил. — С ней все будет хорошо на Турнире, я уверена. От этих слов Хьюго явно стало только хуже. Кубок тем временем выбросил еще одну бумажку. Глаза у тети Флер расширились, рот удивленно приоткрылся. Зал молчал. — Чемпион Шармбатона, — голос у нее надломился, — Луис Уизли. Луи — высокий блондин с настолько яркими голубыми глазами, что их было видно даже с другого конца зала — прошел к выходу, не посмотрев ни на мать, ни на кого-либо еще. Луи изменился с последнего раза, как Роза видела его. Он сильно вытянулся в росте, его волосы стали даже белее, чем были. Раньше он стригся коротко, но теперь немного отращивал волосы и челку. Казалось, весь Шармбатон был уверен, что Чемпионом будет Ника. А Луи — Роза не слышала ни одной сплетни о нем — был неожиданностью для всех. Включая его мать. Тетя Флер переживала, это было видно. Может, она и смирилась с тем, что ее дочь будет участвовать, но вот сын…. Возможно, испытания будут куда сложнее, чем Роза смела предполагать. Кубок снова загорелся, и тут у Розы немного закружилась голова. Сомнений нет — сейчас скажут имя Чемпиона Хогвартса. Розе казалось, что листок летит в руки мадам Делакур-Уизли непозволительно медленно. Хотя это оттягивает тот волнительный миг. С одной стороны, хочется побыстрее узнать результат, а с другой — бесконечно оттягивать этот момент. Хотя бы настолько долго, насколько получится. Вот листочек упал в руки тети Флер, и девушке показалось, что это именно тот листочек, на котором она написала свое имя. Вот, даже обугленные концы по краям. Вот он полностью упал в руку Флер. Она развернула его, и, как показалось Розе, чуть облегченно вздохнула. Хотя, наверное, все это глюки разволновавшегося мозга. Флер подняла голову, что означало, что она вот-вот скажет, что же написано на том листке. Роза зажмурилась и уже была готова вставать со своего стула — она уже смирилась с судьбой. — Чемпион Хогвартса, — казалось, что голова отдаляется от тела, — Скорпиус Малфой. Аплодисменты звучат по всему залу, а Роза не верит — обошлось. Пронесло. Новое правило не было чей-то шуткой или подставой — ее не выбрали Чемпионом. Никого из них — ее, Хьюго, Лили, Альбуса — не выбрали. Потом Роза опомнилась. Скорпиус Малфой. Роза училась с ним на одном курсе и знала, что он достаточно сильный волшебник. И он, и Альбус — Роза никогда не встречала более могущественных детей. Хотя, конечно, детьми они не были. Тогда, Роза не встречала более могущественных подростков. Каждый из них обладал каким-то своим даром, у каждого было что-то такое, о чем простым волшебникам вроде нее приходилось только мечтать. Но Скорпиус Малфой всегда существовал для Розы вместе с Альбусом. Она не понимала этого, но сейчас осознала, что слышать «Скорпиус Малфой» без продолжения в виде «Альбус Северус Поттер» непривычно и даже как-то неправильно. Роза посмотрела туда, где сидели эти двое. Скорпиус был удивлен, но ничуть не напуган. Все его выражение лица говорило: «Что, серьезно, меня?». И больше ничего. Ни испуга, ни страха, ни растерянности — только легкое удивление. Альбус же, как обычно, не показывал никаких эмоций. Он просто смотрел прямо на Скорпиуса. — Я же сказал, что из-за вас, Поттеры, достанется мне, — сказал Скорпиус только Альбусу, но услышали его все, кто сидел рядом. Скорпиус встал и направился к выходу из зала. Он не выглядел растерянным. Казалось, что он до сих пор еще не понял, что произошло. А вот Альбус точно понял. Он стал бледней, а взгляд из равнодушного превратился в обеспокоенный. Поттер смотрел на Скорпиуса до тех пор, пока дверь за ним не закрылась. И даже когда она закрылась, он все продолжал смотреть туда. — Ты как? В порядке? — тихо спросил у него Нотт. — Конечно, — равнодушно ответил Альбус, все еще смотря на дверь. Роза не понимала — он что, ждет, когда Скорпиус пнет ногой дверь и вбежит в зал, крича, что он не хочет в этом участвовать? Альбус же понимает, что такого не будет. Да и Скорпиус точно не будет такого делать. Девушка все же чуть-чуть знала его. В зале стихли аплодисменты, пришел Рузаль вместе с Арнольдом и вдвоем унесли Кубок. — А что, в этом году Кубок не выкинет четвертого? Очередного Поттера? — крикнул кто-то из зала. Роза не знала, было ли это смешно или нет, но нервы накалились до такой степени, что она рассмеялась. В зале было тихо, был слышен только истеричный смех Розы. Но она не чувствовала смущение или стыд — просто избавлялась от напряжения. По крайней мере, смех Розы отбил у кого-либо желание сейчас пошутить. Кто-то, видимо, не сдержавшись, послал в нее болезненное, но вместе с тем успокаивающее заклинание. Это было не очень больно — удар был только для того, чтобы привести девушку в чувство. Она и пришла — сразу прекратила смеяться и, не обращая внимания на направленные на нее взгляды, начала искать того, кто ее ударил. Алан Нотт и не особо прятался. Его рука все еще сжимала палочку, но, как только Роза посмотрела на него своим фирменным уничижительным взглядом, он сразу ее убрал. Попытался улыбнуться и сказал: — Прости, Уизли, но твой ржач уже всем надоел. Надо было, чтобы хоть кто-то это сделал. — Как ты разговариваешь с моей сестрой, Нотт? — начал заводиться Хьюго, но Роза подняла руку, показывая, чтобы он остановился. Напряжение спало, и Роза с абсолютным спокойствием смотрела в черные глаза Алана Нотта. Нет, не черные — темно-синие. — Пусть разговаривает, как хочет. Но если потом вдруг в его ботинке окажется слизняк — я не виновата. Все вокруг тоже рассмеялись — напряжение надо было сбросить всем. Алан Нотт, что удивительно, не разозлился и не обиделся. Ничуть. Он только фыркнул. — Опять розового или найдешь другой цвет, Уизли? — Только не говори, что тебе не понравился Боб, — Роза улыбнулась. Алан усмехнулся. — Дура ты беспамятная. Его звали Стив.