Le Tour de France или Большая петля

Из-за нехватки кислорода у Скорпиуса иногда начинались странные боли в голове. В висках будто стучало, тело тряслось, зрение ухудшалось и очень хотелось пить. Сейчас было такое же чувство, но на этот раз дело было не в воздухе. Малфой, прислонившись к изгороди, полусидел, будучи связанным толстыми тросами и магическими заклинаниями. С другой стороны от него был Луис Уизли. На щеке у него виднелся большой порез, оттуда шла кровь, но никто и не думал ее останавливать. Кажется, Скорпиусу тоже досталось. Он чувствовал сильную боль, но не мог посмотреть, что же случилось. Его голова была зафиксирована так, что он мог смотреть только выше себя и не мог пошевелить головой. Он видел Кубок, а, скосив глаза, мог увидеть Луи. Но сейчас его больше волновал не Уизли и не Кубок, а люди, находившиеся здесь. Люди, связавшие его и Уизли. Люди, которые как-то умудрились незамеченными пробраться на такой защищенный объект. Их было трое. Чуть впереди стоял полный мужчина лет пятидесяти с густыми черными усами и спутанными волосами. Он, как и все его спутники, был в обычной одежде, только на руках у каждого виднелась черная метка. Скорпиус знал, как она выглядит, не мог не знать. Его отец был Пожирателем смерти, и, как бы он ни старался, не мог свести это позорное клеймо. По правую руку от мужчины стояла женщина низкого роста, с грязными, спутанными волосами, которые были заплетены во что-то напоминающее пучок. Кажется, такая прическа была сделана лет десять назад и не расплеталась. Последним был самый молодой мужчина, лет тридцати от силы. У него были длинные вьющиеся русые волосы и яркие зеленые глаза, которые смотрели без доли радости и сожаления. В них было только презрение. Презрение к нему и Луи. — Наконец-то вы очнулись, мистер Малфой. Мы все замучились вас ждать, — сказал старший мужчина. — Ты знаешь, кто мы? Быстро перешел на ты. — Нет. — Жаль-жаль. Ну ничего, после сегодняшнего дня все будут знать и помнить нас. Меня зовут Раксас Мальсибер, моих верных друзей — Алекто Кэрроу и Дэмитрий Рассел. Надеюсь, ты догадаешься, кто есть кто. Мальсибер. Кэрроу. Скорпиус слышал эти фамилии, он изучал архивы Пожирателей. Однако, насколько он знал, Кэрроу должна была сидеть в тюрьме. Да и Мальсибер наверняка тоже. Вот про юного Рассела чемпион Хогвартса ничего не знал. — И что вы тут делаете? — поинтересовался Малфой. — Что мы тут делаем? Развлекаемся, конечно! Сейчас один наш друг доделает некоторые дела, касающиеся, кстати, и тебя, и придет к нам. И вот тогда мы начнем играть по крупному. А пока, мальчик, давай поговорим. Давно я не разговаривал с Малфоями… — Нечего с ними разговаривать. Делаем дело и уходим, — отрезала девушка. — Алекто, ты знаешь, кого назначили главным, поэтому молчи и следи за вторым. У Уизли были закрыты глаза, но Скорпиусу казалось, что он все слушает. — Так вот, Малфой, нас тут прервали. Давай продолжим просвещаться. Можешь задавать вопросы, не стесняйся, и если они нам понравятся, мы ответим. «Только не факт, что правду», — как будто говорили его глаза. — Зачем мы вам? — Как это зачем? Ради мести, конечно. Я и Алекто участвовали в обеих войнах, и обе войны мы проиграли. После всего этого, сбежав от авроров, мы поговорили и нашли наши слабые места. Поняли, как глупы мы были, поэтому решили собрать новый отряд Пожирателей смерти. Теперь мы действуем более грамотно. Ты, может, и не поймешь этого, но все наши действия довольно осторожны. — И как же вы проникли сюда? — Не хорошо перебивать одним вопросом другой. Но на этот я, так уж и быть, отвечу — один добрый человек помог нам. Мой дальний-дальний родственник, между прочим. Но об этом забыли, что сыграло нам на руку. И вообще, нехорошо перебивать старших! Пленники себя так не ведут. — И как же мне следует вести? — Не паясничай, малец. Так вот, у нас уже новый отряд Пожирателей, но на этот раз мы не стремимся добиться власти путем революции. Пост министра сам упадет к нам в руки, когда вся «светлая сторона» посходит с ума от горя. А чтобы свести добрых людей с ума, надо лишить их того, что им дорого. Поэтому вы и здесь, сын добра и сын предателя. Думать, кто есть кто, не приходилось. Сын предателя… Скорпиуса никогда так не назвали. Сын Пожирателя — это да, но не предателя. — И что вы с нами сделаете? Хотя Скорпиус и сам прекрасно знал ответ. — Убьем конечно, — беспечно пожала плечами Алекто. — Тебя, между прочим, уже пытались убить. Не замечал? Его пытались убить? Скорпиус стал вспоминать, что с ним происходило последний год. — Можешь и не пытаться вспомнить, — усмехнулась женщина. — Полуконь же говорил тебе о том, что кое-кто пытался кое-что сделать с тобой? Это были мы. Кентавр должен был положить тебе вместо червяков пиявок, они бы высосали немного твоей крови, а из нее мы бы сделали один интересный эксперимент, — мужчины тоже заулыбались. — Ты бы мучился, мучился, потом не выдержал бы и издох. Про куклу вуду слыхал? У нас была бы своя белобрысая кукла. — Куклам вуду не делают прически, Алекто, это тебе не обычные куколки. Вот эти люди, которые спорили, делают куклам прически или нет, могли получить его кровь. Хотя даже Скорпиус знал, что не важно, есть у вуду волосы или нет, главное составляющее — любое ДНК человека. Но раз Пожирателям понадобилась именно кровь, значит, они хотели сделать сильную куклу, которая могла бы подчинить себе Малфоя. Если набрать много крови (где-то пиявок пять), то они бы даже смогли пробраться в фамильные сокровища дома Малфоев. А ведь Скорпиус говорил отцу, что защита на крови — не лучшая идея. — А почему снова не попробовали взять кровь? — У нас появились на тебя другие планы, мальчик. Хотя поразвлекаться с куклой надо было. Ладно, это мы используем на других. — И что вы собираетесь делать, когда всех нас перебьете? — Тихо-мирно уйдем. Когда-нибудь о вас все-таки вспомнят и найдут. Вот слез-то будет… — Мы тут уже долго. Нас скоро будут искать. — Не будут, — усмехнулся Мальсибер, — наш добрый друг настоял на том, чтобы участников стали искать только после двух часов пребывание в лабиринте. — А мы тут уже сколько? — Не так много, чтобы вас начали искать. Вдруг из ниоткуда полетело заклинание. Оно не попало в цель, но Пожиратели сразу всполошились и начали атаковать. Луи успел применить невербальное на Кэрроу, та отлетела прямо к Кубку и сильно ударилась головой. Однако от этого она не упала в обморок, как должен любой человек после такого заклинания. Хотя из головы у нее текло много крови. Одновременно случилось сразу несколько событий. Скорпиус успел рассмотреть того, кто нападал — это был последний участник турнира. Возможно, девушка уже какое-то время находилась здесь и выжидала. Но это ей не помогло — двое взрослых мужчин-Пожирателей одолели ее и Малфой смотрел на тело Софии, лежащее на траве. Кэрроу подлетела к Луи и направила палочку ему в горло. — Ах ты, сученыш, да я тебя… Мальсибер заметил это и попытался остановить свою спутницу. Но та успела попасть заклинанием в мужчину, и, пока тот прибывал в шоке, Алекто сильнее прижала палочку к горлу Уизли. Тот начал задыхаться. Кэрроу победно усмехнулась. — Смотри, Малфой, первый! — Стой, Алекто, мы не можем, еще не пришел… — Авада Кедавра! И тело Луиса Уизли повисло в руках женщины. Та отбросила его и напоследок пнула. Глаза чемпиона Шармбатона оставались широко открытыми. Большие голубые глаза. Скорпиус узнал одно из своих видений в шаре и удивился, как же он мог не понять этого раньше. Он же видел глаза Луи, многое слышал о том, как они похожи на безоблачное небо. Хотя сейчас они уже, конечно, не казались чистыми и красивыми. Они уже не были живыми. Старший Пожиратель ругал Кэрроу за поспешность, женщина отвечала, что у них есть еще двое. Скорпиус почти не слышал их спор. Он смотрел на мертвое тело парня, которого даже почти не знал. Вспоминал рассказ Гарри Поттера о Турнире и о смерти его друга Седрика Диггори. В тот день тоже от одной Авады умер невинный человек. Малфой не хотел терять контроль над собой, он все время отгонял непрошенные мысли, но они по чуть-чуть проникали в сознание. Мысли об Альбусе, которые сейчас сидит и ждет победы. Скорпиусу стало действительно больно от мысли, что он больше никогда не увидит ни его, ни отца с матерью, ни любимого хорька. В груди потеплело. Сначала парню казалось, что это от воспоминаний, но потом он понял, что ему буквально что-то греет кожу. И он вспомнил о цепочке. Малфой мог бы нажать на кулончик, достаточно только отвлечь внимание своих стражников. Но он бы сделал так только в том случае, если бы мог передать Поттеру сообщение. Сказать, чтобы они высылали подмогу. Но проблема была в том, что он не мог. Как только он нажмет, Ал сразу переместится. А Скорпиусу не хотелось, чтобы он находился в таком опасном месте. С другой стороны, исчезновение Альбуса обязательно заметят. Может, кто-то тогда догадается об опасности? Мальсибер с Расселом как раз ругались и не обращали на него внимание. Или сейчас, или никогда. Малфой вздохнул и, подняв связанные руки, поднес их к шее. Он стал пальцами поднимать цепочку, внимательно следя за спорившими. Говорят, что поумнели. А сами не смотрят на пленника, хотя один из них только что чуть не убил Кэрроу. Скорпиус стал перебирать цепочку в поиске хоречка. Найдя его, он решил еще раз обдумать все. Но не успел — Рассел вдруг резко обернулся и Малфой нажал на кулон. Молодой Пожиратель хотел что-то сделать, но прямо из воздуха появился Альбус. Он был уже с палочкой на изготовку и первым же делом выстрелил в Мальсибера. Казалось, что он с самого начала турнира ждал боя. Он дрался против двоих Пожирателей. Ему удалось отбросить Кэрроу, так что остался только парень. Малфой еще раз попытался вырваться из пут, но у него никак не получалось ослабить их. Только он собирался доползти до того места, где лежали их палочки, как вдруг прямо под его ногами появился люк, который сразу же открылся, отбросив Скорпиуса, и оттуда вышел мужчина. Так вот как они здесь оказались и их не засекли. Подземный ход. Очень умно. Скорпиус крикнул Поттеру, но не успел. Новый Пожиратель с одного раза попал в Альбуса. Тот свалился на землю, почти упав на Дэмитрия. — Здравствуйте, мистер Ле Руа, у нас тут ЧП. Ле Руа? Малфой смотрел и не верил — не может быть, что все это организовал министр магии. Он же сидел на месте жюри, и уход должен быть подозрительным. — Я заметил. Поставьте этого мальчишку куда-нибудь и пока не трогайте, — оценив обстановку, министр продолжил: — Что, неужели один этот пацан вырубил троих лучший? — Но, сэр, вообще-то меня он… — Если бы я не пришел, а я хотел чуть задержаться, он вырубил бы и тебя, и это был бы конец для всех нас. Что с Уизли? — Это Кэрроу его. Случайно. — У вас все вечно случайно. Неужели она обошлась без своего любимого Круцио? — Она была зла. — Понятно. Не просвятите меня, откуда здесь вообще взялся Поттер? — Просто появился будто из воздуха! Он застал нас врасплох, поэтому мы и не успели дать достойный отпор. Ле Руа, казалось, не поверил этому, но промолчал. — Разберись пока с Кэрроу и Мальсибером. А я поговорю с нашими дорогими гостями. Рассел ушел к своим союзникам, а министр подошел к парням. — Ну что, Поттер, поздравляю — теперь у тебя на одного кузена меньше. Альбус посмотрел на Луи, потом на Скорпиуса, будто спрашивая, правда ли это. Малфой тихонько кивнул. — Хотите, чтобы у моей семьи стало на целых два человека меньше? — Почему бы нет. Хотя мы, если честно, не собирались убивать тебя. Нам было достаточно убийства Малфоя и твоих страданий по этому поводу. — Вы думаете, я бы страдал? — По нему-то? Конечно. Ну ладно, у нас тут с вами важные дела намечаются. Поттер, скорее всего, созвал всех своих, так что с минуты на минуту сюда придет толпа желающих спасения. Мини-подарочек, то есть двух чемпионов, мы им оставим, а вот вы пойдете с нами. Мужчина начал открывать подземный проход. — Вы же понимаете, что вас заподозрят в первую очередь? — Скорпиус все пытался понять, почему министр так рискует. — Почему это, глупый мальчик? — Вы же просто взяли и ушли посреди Турнира. Это подозрительно. — Почему это ушел? Я на него и не приходил. — Как это? Вы же сидели на месте жюри. Альбус пытался что-то сказать. Он косился глазами на лицо министра, но Малфой не мог понять, в чем дело. Ле Руа рассмеялся. — Мне описывали тебя как умного парня, но это, видимо, не так. Ты принял меня за Себастьяна, я так понимаю? Я — не он, я — Савелий Ле Руа и, по несчастной случайности, брат-близнец достопочтеннейшего министра. Мы, конечно, очень похожи, но неужели ты не заметил, что у нас разная кожа? Я посветлее него буду. Вот в чем дело. И правда, голос у этого Ле Руа был другим, более хриплым и прокуренным. — Мой брат — тот еще скот. С самого детства считал себя лучше всех. Наш отец всю жизнь шел к тому, чтобы стать министром, а Себ просто прошел по протоптанной отцом дорожке. Отца он поставил на дурацкую министерскую должность, меня вообще в тюрьму сплавил, потому что я ему никогда не нравился. — У вас это, кажется, взаимно, — буркнул Поттер. — О да. Ненависть братьев-близнецов — это вполне нормально. — Я знаком с двумя парами близнецов. Одни друг в друге души не чаяли, другие часто ссорились, но один из братьев потратил единственный в жизни шанс на получение любого зелья в мире (будь то любовное, зелье удачи, слезы Феникса и т.д.) на подарок своему брату. Так что дело не в том, что вы близнецы, а в том, что вы просто мудаки. Ну не мог Ал что ли промолчать? Нет, взбесил этого Пожирателя, теперь их, вероятно, не отлеветируют, а прям по земле поволокут. — Ты, Поттер, не меньший дурак, раз сейчас сидишь здесь, а не на трибунах. — Сам себе удивляюсь. Мой самый гриффиндорский поступок за всю мою жизнь. Скорпиус вдруг услышал голос в своей голове. Парень бросил взгляд на Альбуса. Тот понимающе кивнул. Значит, он тоже слышал это. Малфой оглядел обстановку. Рядом с ними стоял Ле Руа, позади него Мальсибер и с угрозой смотрел на Поттера. Рядом стоял Рассел и приводил в чувства Кэрроу. Никто не обращал на Скорпиуса внимание, поэтому он осторожно скосил глаза на Софию. Она лежала все такой же бездыханной, однако Малфой только сейчас заметил, что она лежит куда ближе к волшебным палочкам, которые у них отобрали. Вот так девчонка! И вот сейчас она послала телепатическое сообщение ему и Альбусу. Хорошо, что они оба — хорошие легилимены. И оклюменты. Кажется, пока чемпион Дурмстранга лежала, она успела набраться сил, потому что для групповой легилименции нужно много сил. Сейчас в головах у всех троих раздавались два чужих голоса. София спрашивала о наличие у них плана. У Поттера был один вариант, но делать все надо было быстро. Альбус отвлекал внимание Ле Руа и разговаривал с ним о брате и отце. Кажется, близнец решил, что никто не собирается приходить за его пленниками, поэтому спокойно общался с Алом. Ну как спокойно — бесился, конечно, в раздражении людей Поттер был профессионалом. Скорпиус и не знал, что Альбус может так хорошо поддерживать разговор. Наверное, это плата за все те годы, когда говорить приходилось Малфою. Поттер спрашивал, задействован ли в этом плане глава отдела международных отношений. Савелий ответил, что конечно, и что в тот день именно он заходил к кентаврам «пообщаться о Малфое». Скорпиус начал возмущаться, чтобы никто не подумал, что он уж слишком подозрительно молчит. У Пожирателей действительно был план — из-за смерти чемпионов министра магии Франции отстранят от должности и после него место займет его отец, потому что больше некому. Савелию отец обещал хорошее место в совете и прощение преступлений. А сотрудничали они с британскими Пожирателями просто потому, что Эрнест — двоюродный брат Мальсибера (по женской линии). Поэтому у них разные фамилии и никто и не заподозрил бы отца министра в содействии Пожирателям смерти. В этот раз Альбус был спикером, а Малфой следил за обстановкой. На Софию периодически обращали внимание, но как только Скорпиус говорил, что никто не смотрит, она чуть продвигалась. Медленно, чтобы ни в коем случае не спалиться. Потому что это их единственный шанс. Никто не смотрит. Чемпион Хогвартса отвлек внимание на себя и сказал, что София может призвать палочку. Аккуратная палочка карамельного цвета быстро подлетела к девушке и та успела спрятать ее за мантией, оставаясь лежать неподвижно. Никто ничего не заметил. Олухи. Скорпиус продолжал следить за Пожирателями, выбирая удобный случай. Кэрроу очнулась, и теперь все Пожиратели стояли около них, со злобой смотря на каждого, а особенно на Альбуса, который победил их всех. Пока Пожиратели смотрели на парней, София призвала себе остальные палочки. Их план должен был случиться быстро, а иначе кого-нибудь точно убьют, а остальных заберут к себе в штаб. И Скорпиус догадывался, кого могут убить, а кого будут пытать. Четыре Пожирателя против троих подростков. Малфой и София слишком устали, чтобы использовать невербальную магию на полную мощность. У Альбуса бы могло получиться, если бы не Ле Руа. Поэтому в данной ситуации все решала скорость. Она, и еще удача. И ничего больше. От Луи стало неприятно пахнуть, как заметила Кэрроу, и его решили убрать. Двое из Пожирателей подошли к нему. Получалось, что все Пожиратели стоят спиной к Софии. Оставалось только сделать так, чтобы Мальсибер с Ле Руа отошли, и тогда можно было действовать. Пожиратели почему-то долго копались, и Ле Руа подошел к ним. Не идеально, но случая лучше явно не представится. И слизеринцы одновременно произнесли в голове: «Сейчас или никогда». София была готова. Скорпиус вздохнул и приготовился. Девушка отлевитировала палочки настолько быстро, насколько могла. Получилось хорошо — палочки мгновенно оказались в руках парней, и те стали атаковать Мальсибера. С помощью магии они мгновенно выпутались и стали нападать на других трех Пожирателей, которые уже забыли о противном запахе Уизли. София тем временем послала в небо сноп красных искр. И теперь цель всех троих — продержаться в этой дуэли максимально долго. Лишь бы помощь прибыла сразу. Пожиратели стали разбрасываться непростительными. Одна Авада чуть не попала в Поттера, но заклинание срикошетило о Кубок и практически достало Кэрроу. Альбуса явно никакая Авада Кедавра не возьмет. Если бы не вся серьезность ситуации, Скорпиус просто стоял бы и смотрел, как Альбус дерется. Он был прекрасен в вихре различных заклинаний, и защищающих, и направленных против него. Поттер танцевал, от некоторых заклятий отпрыгивал, другие разбивал о свой магический щит. Он вырубил Рассела и отобрал палочку у Мальсибера. Малфой тем временем на пару с Софией сражались с Кэрроу. Та быстро отключилась, и они пришли на подмогу Альбусу. Вдруг с земли поднялся Мальсибер. Палочки у него в руке не было, но был нож. Он успел подбежать к Альбусу и приставить нож ему к горлу. Сопротивление пришлось прекратить. — Вы, ублюдки! — кричал Пожиратель, размахивая ножом прямо около лица Поттера. — Берем их всех и быстро сваливаем, — приказал Ле Руа. — Ну уж нет, эта паскуда Поттер должен заплатить! — Не смей его трогать, не сейчас! Скорпиуса держал Ле Руа, Софию — Рассел. Палочки у них отобрали. Все, больше им шанса точно не представят. Француз, все еще держа Малфоя, подошел к Мальсиберу и толкнул его. Тот не сдержал равновесие и упал, а нож угодил Альбусу в грудную клетку. Скорпиус следил и молился, чтоб этот идиот попал по ребру. Малфой никогда не был религиозным человеком. Вот и сейчас его молитвы ему не помогли: на белоснежной рубашке Альбуса стало появляться большое красное пятно. Мальсибер от удивления опустил руки, и Поттер упал прямо на землю. Он задыхался, тянул руки к ране, пытался набрать в пораженные легкие как можно больше воздуха. А Скорпиус просто стоял и смотрел, как его лучший друг, как его черт возьми любимый человек умирает. Ле Руа все еще удерживал его, но за это парень был ему благодарен, потому что, если бы тот отпустил, Малфой бы упал и вряд ли смог заставить себя подняться. Раздались крики наконец-то прибывшей помощи. Но Скорпиус их ненавидел — они прибыли слишком поздно. Пожиратель наконец отпустил его и стал сражаться с прибывающими волшебниками. Там был и его брат-близнец, и трое директоров, и еще какие-то помощники. Магов становилось все больше, и Малфой заметил Гарри Поттера. Отец Альбуса. Скорпиус видел, что его заметили, значит, сейчас увидят и сына. Малфой лег рядом с ним, сняв свою рубашку и приложив ее к ране. Кровь все не останавливалась, а Скорпиус забыл все уроки по оказанию первой помощи. Альбус задыхался, смотря непривычно яркими глазами прямо на него. Малфой пытался сделать хоть что-то, но из-за шока его движения были медленными. Его мантия, вся изорванная и грязная, валялась рядом. Скорп применил простейшие заклинания остановки кровотечения, но это не помогло. Почему, черт возьми, ничего не помогало? Альбус не мог говорить. Может, хотел что-то сказать, наверняка хотел, но не мог. Вскоре его глаза, прекрасные глаза цвета изумруда, любимого камня Малфоя, закрылись, и Скорпиуса начало покачивать. Бледное лицо, закрытые глаза и приоткрытый рот. Все именно так, как он видел в шаре, хотя кровавое пятно тогда показано не было. Кажется, уже всех Пожирателей поймали, Гарри Поттер пробивался через толпу к молодым волшебникам, но Скорпиус не мог позволить этому случится. Он не мог видеть горе и осуждение отца, которое обязательно промелькнет в его глазах. Он как будто будет говорить: «Как же ты не уберег моего сына». А Малфою нечего будет на это ответить. Он ненавидел самого себя. Как только Гарри Поттер подошел достаточно близко, чтобы увидеть, что случилось с сыном, парень не выдержал. Он не мог никому позволить приближаться к нему. К ним. Вокруг них стал появляться магический купол. Завывал ветер, шумела листва, а Скорпиус, прижав к себе тело, собрался с силами и аппарировал. Перемещение в таком состоянии было опасно для жизни обоих, но Малфой должен был срочно сделать это. У него было не много времени. Альбус пока жив, но если они так и будут лежать там, то одного Поттера точно не досчитаются. У Скорпиуса был час на то, чтобы все исправить. Говорят, что у волшебников иммунитет в магловскому оружию и раны от него легко и быстро заживают. Скорпиусу вдруг вспомнилось это и он расхохотался, громко, чтобы весь Малфой-мэнор, в который он перенесся, слышал его. Раны заживают? Ха-ха. Как бы не так. Скорпиус положил Альбуса на пол и из последних сил крикнул. Он не понимал, как у него хватило на все это сил. И испытание пройти, и купол против остальных волшебников поставить, и аппарировать. Наверное, после всего этого Скорпиус сам умрет. Но все это потом. А сейчас Скорпиус ждал, когда послышатся шаги с лестницы.