Им это не мешало

В клубе было душно. Табачный дым курился вверх от карточных столов – к потолку, где зависал белой пеленой. Один общий зал разветвлялся на несколько отдельных комнат: где-то виднелись бильярдные столы, а где-то шест для стриптиза. Здесь было не так многолюдно, как снаружи – через охрану проходили далеко не все. Даже агентам не удалось избежать затруднений: в клуб пустили только Соло, а вот русскому пришлось искать обходные пути. Когда они снова встретились, Наполеон достал сигареты и закурил – для маскировки или от нервов. Из-за дыма его запах таял среди табачной горечи. - Увидел его? – Курякин протянул американцу бокал – с соком, глотнув который, Соло насмешливо поморщил лоб. – В досье сказано, что он игрок. - Я сейчас в таком состоянии, что лучше ориентируюсь на запах, – Наполеон снова приложился к кромке, раздувая ноздри. – Он в вип-зале. Не уходи дальше тридцати футов. Курякин согласно промычал, вспоминая о передатчике. Теперь от Ильи мало что зависело – основной частью операции заправлял Соло. Американец вручил ему недопитый стакан и поправил на себе пиджак. Курякин пристально осмотрел его, доискиваясь до мелочей. Наполеон выглядел собранным и решительным. Хмыкнув, Илья протянул руку и дернул коллегу за галстук, отчего Соло изумленно распахнул глаза. - Тебе не хватает небрежности для «случайной» встречи, - пояснил Илья свои действия. Его пальцы дернули узелок еще пару раз, ослабляя напор. Когда ворот рубашки уже не так плотно облегал шею, русскому открылся совсем бледный отпечаток его засоса. Метка почти стерлась. Он поднял глаза на Наполеона – тот разглядывал его с оттенком любопытства. Поняв, что зависает, Илья поспешно убрал руки в карманы и кивнул Соло топать к «объекту». Напарник фыркнул, без его команд разбираясь со своей задачей. Пройдя через зал и собрав на себе еще дюжину заинтересованных взглядов, Соло отогнул занавеску и зашел в ту комнату, где предположительно засела их цель. Илья опрокинул в себя остатки сока, хлопнул стакан на ближайший столик и подсел за стойку к бармену. Выкрики и музыка изрядно отвлекали, но Курякин старался не терять сосредоточенности. Он подключил к радиоприемнику в кармане наушник, чтобы держать происходящего за стенкой под контролем. Пока что все шло как по маслу: Соло быстро вошел с «объектом» в тесный контакт. - …Я пришел сюда расслабиться, – шорох. – У меня довольно напряженная работа, поэтому минуты отдыха для меня бесценны. - Да? – голос «объекта» выдавал возбуждение. – И кем же ты работаешь? - Искусствоведом, питающим слабость к дорогим вещам… и красивым мужчинам. Судя по их воркованию, «объект» уже выставил посторонних из комнаты, а Соло почти забрался к нему на колени. Десять минут работы – такими темпами американец управится за час. - У меня в коллекции есть один интересный экспонат. Не хочешь его осмотреть? - Я работаю, основываясь на личном доверии к заказчику, – остудил его Соло, но все же чем-то зашуршал. – Я же ничего о тебе не знаю… Расскажи о себе. - Ну, я… – шорох, – имею некоторые дела с политиками. А еще увлекаюсь оружием и стрельбой. В тире, разумеется. Со стороны можно было подумать, что преподаватель университета культуры встретился с типичным госслужащим. И если бы не определенная направленность заведения, это смотрелось бы правдоподобно. Илья подпер голову рукой, продолжая вникать в их скользкий флирт. Мужчины не прекратили беседу даже тогда, когда в микрофоне обозначился звук расстегиваемой ширинки. Курякин нахмурился, внезапно осознавая, что ему придется выслушивать секс напарника от и до. Вообще, сношение было необязательной частью операции, но это работало как магнит, вытягивая из разомлевшего альфы всю информацию. - ...Он создает мне проблемы. Не ожидал, что найду кого-нибудь, кто сумеет с этим разобраться… - Да, я крупная шишка, малыш, - хвастался «объект». – Этот олух-депутат у меня давно на коротком поводке. Ты только скажи – я быстро все решу!.. Если бы в КГБ использовали такие методы на допросах… Илье не удалось додумать, сократило или увеличило бы это процент преступности. В этот миг по ту сторону прослушки раздалось пошлое хлюпанье и стон. Курякин прочистил горло и отнял от себя наушник. Ebat’. Он обвел глазами зал, но никто, разумеется, не обращал на него внимания. Илья пригнулся к стойке, стараясь не подносить динамик слишком близко к уху и абстрагироваться от того, что он оттуда слышал. Он пытался воспринимать стоны как… радиопомехи, из которых ему требовалось выловить речь. Но эти «радиопомехи» были такими сильными, что Курякин терпел поражение. Он прижал ладонь ко лбу – Уэйверли переоценил его выдержку. Курякин оставался каменным, но уже исключительно ниже пояса. Он вытерпел еще час, а потом вскочил на ноги. Никакой ценной информации он больше не услышал кроме того, что его напарник был очень мокрым, тесным и… В общем, Илья прожил бы спокойно остаток своих дней, не отягощенный этими знаниями. Русский завернул из основного зала в коридор, где располагались служебные помещения. Он вырубил охранника раньше, чем тот успел обернуться, а потом дернул рычаг пожарной тревоги. Гангстеров не сильно встревожила сирена, поэтому Илье пришлось вкатить в комнату персонала дымовую шашку. И вот тут люди сами создали панику. Никто из присутствующих не собирался рисковать своей шкурой, поэтому все кинулись к выходу, подгоняемые криками охранников. А Илья пошел против толпы – к комнате, в которой его напарник кувыркался с «объектом» последние полтора часа. Курякин молился, чтобы американцу хватило мозгов не доводить дела до «сцепки». В противном случае их задание станет сюжетом для слезливой комедии, над которой все ЦРУ будет рыдать, а Уэйверли – смеяться. К счастью, «объект» и Соло обнаружились раздельно. Альфа пулей вылетел из вип-зоны, наспех застегивая штаны по пути к своей группировке, а Наполеон замешкался, безуспешно воюя с пуговицами на жилетке. Подождав, когда посторонние уйдут, Илья скользнул в комнату. - Некогда подворачивать манжеты, – Курякин кивнул себе за спину, ощущая задымление. Только это спасало его от того, чтобы не надышаться новой дозой феромонов. – Давай живее. - Ты вмешался раньше времени, – не теряя манерности, Наполеон поднялся с дивана на не совсем твердых ногах. – Я бы управился сам, без лишнего шума. Илья сощурился, выражая крупные сомнения, которые напарник отмел одним движением бровей. Соло усмехнулся и пошел к нему навстречу: глаза американца блестели, а укладка растрепалась. Дым шашки отошел на второй план, и к сладковатому аромату напарника примешался запах морской соли. Курякин сделал все возможное, чтобы не дышать. - Ты совсем не умеешь расслабляться, большевик, – вместо того, чтобы пройти мимо, Соло остановился и провел рукой от его плеча вниз. – Так можно сорваться в один момент. Между ними оставался фут, не больше. По инструкции им следовало отойти еще на два. Наполеон забывался, охваченный впечатлениями от недавней близости – ему хотелось альфы. И Илья был альфой – был им все то время, что вслушивался в его стоны. Соло втянул воздух ртом и сделал шаг – последний, чтобы уткнуться носом в шею русского. Илья протянул к нему руки. Наручники тут же защелкнулись на запястьях американца. - А ты не очень силен в романтике. - Ну, извини, ковбой. Илья отпрянул и приказал напарнику идти первым. Наполеон вздохнул – но подчинился. Курякин не представлял, как им удастся добраться до дома без приключений. Вся надежда оставалась на их выдержку и профессионализм… которые постепенно давали сбой.