Два мира. Том 2

      Из комнаты для игры в шоги через раздвинутые двери можно было наблюдать, как облетает последняя жёлтая и алая листва с деревьев, падает, кружась, в пруд, заставляя расходиться круги по воде. Неджи нравилось созерцать природу, причём по какой-то причине он больше всего любил осеннее увядание, хотя люди в большинстве своём предпочитали цветение сакуры.       — Твой ход.       — Верно, — вновь обратив внимание на доску, Неджи, подумав немного, передвинул коня.       — Хм, — Шикамару чуть наклонился вперёд, изучая положение фигур. — Недурно.       — Я же не могу позволить тебе заскучать, — учтиво отозвался Неджи. — Как я понимаю, сейчас тебе играть, помимо меня, больше не с кем.       — Что верно, то верно, — протянул Шикамару. — Отец безвылазно сидит у Пятой — видимо, дела совсем плохи…       — Что ты имеешь в виду? Реакцию на наш альянс прочих Великих Селений?       — Не только, но да, — Шикамару скрестил руки на груди и заговорил тоном, удивительно походящим на тон его отца, когда тот рассуждал о серьёзных вещах. — Ты, думаю, в курсе, что Райкаге и Цучикаге отвергли приглашение на церемонию подписания договора, причём в весьма резкой форме. Только Мизукаге сохранила нейтралитет, а затем и вовсе прислала в Аме своего человека, Ао, — я не знаю его, но отец говорил, что это один из самых уважаемых джонинов Кири, советник Мизукаге. После церемонии Цунаде-сама встречалась с ним, однако понять, как настроена Кири, не удалось: туманники как всегда темнят и недоговаривают побольше остальных. Но вот по поведению Цучикаге и Райкаге, а также по тому, что, как сообщает разведка, между Кумо и Ивой туда-сюда снуют послы, можно прийти к логичному заключению, что готовится союз — и направлен он будет наверняка против нас. Сомневаюсь, что они станут по нашему примеру пытаться притянуть на свою сторону мелкие деревни, но вот Киригакуре… На самом деле, сейчас от решения Мизукаге очень многое будет зависеть.       — И каковы шансы, что Мизукаге поддержит нас? — сосредоточенно спросил Неджи.       — Мизерные, откровенно говоря, — Шикамару невесело хмыкнул. — Начнём с того, что ей, похоже, очень не нравится «узаконивание» Акацуки. Кроме того, согласно опять-таки данным разведки, в других странах ведётся пропаганда, которая рассказывает, что наш альянс нашёл источник некой силы похлеще бидзю и учится теперь ею пользоваться.       — Речь о происшествиях у того храма в Стране Водопада?       — Про него, конечно же. Впрочем, не понять их нельзя: о существовании другого мира знают немногие даже в странах альянса, остальным остаётся только строить предположения. А такой параноик как Цучикаге не может предположить ничто иное кроме мирового сговора против него, чем подзуживает Райкаге, который известен своей порывистостью и склонностью к насилию.       — И что Хокаге-сама намеревается предпринять?       — Продолжать переговоры, по возможности убедить Цучикаге и Райкаге, что альянс не угроза, а Мизукаге постараться перетянуть на нашу сторону.       Он замолчал, и Неджи задумался о сказанном. Положение в самом деле тяжёлое: если доказать отсутствие у альянса враждебного по отношению к соседям настроя не удастся, могут начаться стычки, при худшем раскладе способные перерасти в полномасштабную войну, а этого очень бы хотелось избежать. Неджи попробовал представить, что лично он мог бы сделать для предотвращения подобного развития событий, однако пока в голову не пришло никаких идей. Он негромко заметил:       — Ты говорил, что не только во внешней политике дела обстоят плохо. В чём же ещё?       Вот теперь Шикамару явно пребывал в нерешительности, стоит ли отвечать. Внимательно посмотрев Неджи в глаза, чуть прищурившись, Шикамару молчал почти минуту, но затем всё-таки сказал:       — Внутри Конохи тоже всё не так спокойно и радужно, как хотелось бы. Уверен, ты не мог не заметить, сколько жителей селения недовольно альянсом. В первую очередь, естественно, тем, что мы теперь сотрудничаем с Акацуки.       — Действительно, — признал Неджи. — И в нашем клане есть те, кому не нравится подобное объединение, однако Хиаши-сама давит подобные мысли. Он твёрдо стоит на стороне Хокаге, и клан Хьюга также поддержит её при любом раскладе.       — Это потому что у вас в клане очень жёсткая власть, — сказал Шикамару. — Не говорю, что это хорошо или плохо — это так. Но большая часть наших шиноби из мелких кланов или вообще без оных, не говоря уже о гражданских — им своё мнение иметь не запрещает никто. При этом люди весьма внушаемы, при наличии определённых навыков и смекалки не так уж и сложно заставить их думать так, как тебе угодно. Проблема в том, что в Конохе есть тот, кто прекрасно это понимает и не стесняется пользоваться.       Неджи мрачно кивнул, понимая, о ком идёт речь, но, как и Шикамару, не желая называть имя вслух — на всякий случай.       — Если Пятая не сумеет убедить жителей в том, что её политическая линия верна, могут начаться проблемы, — негромко произнёс Шикамару, серьёзно глядя на друга.       — Понимаю, — так же тихо отозвался Неджи. — По оценкам твоего отца, насколько велик риск… волнений?       — Этого он мне не сказал. Впрочем, то, что он теперь практически ночует в резиденции, говорит за себя, — Шикамару протяжно вздохнул и сделал ход серебряным генералом. — Как же в такое время не хочется оставлять деревню…       — Ты всё-таки решился?       — Не принять его предложение было бы глупо. К тому же, Пятая хочет, чтобы я освоил эти возможности ради блага Конохи.       — Так когда отправляешься?       — Через пару дней. Для начала нужно закончить с некоторыми делами здесь.       Неджи кивнул, приняв к сведению, и сделал свой ход.       Вернувшись с прошлой миссии, проходившей совместно с парой из Акацуки, Шикамару, потребовав строжайшего соблюдения тайны, рассказал Неджи, что, по словам Учихи Итачи, владеет зачатками магии. Более того, Итачи согласился помочь эти зачатки развить — странный порыв от нукенина Конохи, но Шикамару, казалось, верил его желанию помочь. Неджи не знал точно, на чём основывалось это почти доверие бывшему врагу, но готов был как всегда положиться на суждение Шикамару — предчувствия того никогда не обманывали.

***

      Возвращаясь в поместье, Неджи не мог отделаться от ощущения смутной тревоги, поселённого всем, что сказал Шикамару. Если худшие прогнозы сбудутся и в Конохе всё-таки начнётся полноценный раздор, клан Хьюга, конечно же, останется верным Хокаге и наверняка не будет в этом одинок — Сарутоби издавна поддерживают Сенджу, за Шикаку, первым советником Пятой, стоят кланы Нара и их вечные союзники Яманака и Акимичи… Но на чьей стороне окажутся другие влиятельные семьи? Неджи слишком мало знал о клане Инузука, чтобы судить, а Абураме, слишком закрытые, не внушали доверия, особенно с учётом того, сколько их людей, по слухам, состояло в Корне…       Его путь лежал мимо дома, ставшего новым обиталищем клана Учиха. Теперь, когда единственный его обитатель был в отлучке на миссии, особняк казался мрачным и покинутым.       Неджи невольно остановился у ворот; ветер колыхал бумажные фонари с символами древнего клана.       «Что произошло, если Саске вновь принял брата? — в который раз мысленно спросил себя Неджи. — Как смог простить ему уничтожение всей семьи? И что случилось такого, если в том мире Учиха Мадара из врага превратился в союзника?»       Хоть и маленький в то время, он помнил настороженность и опаску, с которой многие в деревне относились к клану Учиха в последние годы его существования. И сейчас он начинал понимать, почему было так: Учихи всегда хранили слишком много тайн.       «Хорошо, что клан Хьюга избрал другую тактику отношений с деревней…»       Ветер донёс до него голоса — кто-то приближался со стороны центра селения.       — …в классе, как и ожидалось от вас. Вы замечательно потрудились!       — Благодарю, Нацу-сан, — выйдя из-за поворота, Ханаби встрепенулась, увидев Неджи, и радостно улыбнулась. — Нии-сан!       — Добрый день, — приветствовал он. — Произошло что-то хорошее?       — Нам отдали итоговые табели, — Ханаби продемонстрировала книжицу официального вида.       — Могу я взглянуть?       — Конечно.       Приняв табель из её рук, Неджи открыл его и просмотрел колонку с оценками.       — Высшие баллы по всем предметам, — Неджи перевёл взгляд на Ханаби; она затаила дыхание, словно ожидала чего-то. — Замечательный результат, — и, хотя подобная бесцеремонность со стороны членов побочной ветви в обращении к главной не приветствовалась, мягко добавил: — Я горжусь тобой.       — Спасибо! — Ханаби просияла. — Очень приятно слышать это от тебя, Неджи-нии-сан.       — Тебе ведь остались лишь выпускные экзамены, верно?       — Да, и я, наконец, стану генином… — Ханаби замолчала и повернула голову в сторону дома Учиха, возле которого они по-прежнему стояли; весёлость мгновенно сменилась глубокой задумчивостью. На миг Неджи показалось, что кузина хочет о чём-то его спросить — но почему-то не стала.       — Идёмте, Ханаби-сама, — предложила Нацу, до того молча стоявшая в стороне. — Думаю, Хиаши-сама захочет узнать о ваших результатах.       — Отец сегодня на совещании, — протянула Ханаби и вдруг предложила: — Нии-сан, потренируемся?       — Конечно, — кивнул Неджи. Они неспешно зашагали по направлению к поместью, оставив мрачный особняк Учих позади. — Когда у тебя экзамены?       — В конце месяца, — ответила Ханаби. — Мы должны были сдавать вместе со всеми следующей весной, но учителя решили, что наш класс достаточно силён для того, чтобы выпуститься на полгода раньше.       «Ей не терпится, — чувствовал Неджи, внимательно глядя на Ханаби. — В отличие от Хинаты, она искренне хочет быть шиноби… Из неё в самом деле получится глава клана лучший, чем из сестры».

***

      На следующее утро команду Гая вызвали к Хокаге — для них имелось новое задание.       — Во время миссии пропала команда наших шиноби, — сообщила Шизуне, сверяясь с записями. — Это произошло приблизительно в двадцати километрах от восточной границы Страны Огня…       — То есть, существует вероятность, что в этом могут быть замешаны шиноби Кумо или Кири, хотя нельзя исключать и возможность, что это дело рук Учихи Обито, — закончила Хокаге, выглядевшая усталой и встревоженной — эта ночь для неё была явно бессонной. — Ваша задача выяснить, что случилось с отрядом, найти его и вызволить, если наши товарищи попали в плен. При этом необходимо действовать очень осторожно — наши отношения с соседями и так оставляют желать лучшего.       — Что за задание было у той команды, Хокаге-сама? — спросил Гай.       — Стандартная миссия по сопровождению, ничего необычного.       — Три дня назад пришло сообщение от заказчика, что он был доставлен в пункт назначения и расстался с эскортом, — добавила Шизуне. — После этого сведений не поступало. Команду возглавляет Хирада Ринджи, чунин. В его подчинении ещё три чунина: Кимура Маширо, Шимада Ёши и Хирада Тамико.       — Прошло уже много времени, и на поисковое задание была назначена именно ваша команда из-за вашей скорости, — Хокаге вздохнула. — Найдите их и верните в деревню. Сейчас Коноха не может позволить себе терять людей.       — Есть!

***

      Пробежка до границы заняла порядка суток — куда меньше, чем у любого другого отряда. Они начали поиски из городка гражданских, где команда Ринджи рассталась с заказчиком; там местные жители сказали, что шиноби ушли на север. Двигаясь по таким наводкам от селения к селению, команда Гая к вечеру следующего дня пересекла границу Страны Горячих Источников, где след оборвался.       Они остановились, чтобы обсудить план.       — Здесь разделимся на две группы, — объявил Гай. — Ли пойдёт со мной, Тен-Тен с Неджи. Разойдёмся на двадцать километров и двинемся параллельными курсами.       — У этих раций радиус действия около тридцати километров, — Тен-Тен достала приборы из рюкзака и выдала всем по одному. — Новая разработка, так что постарайтесь ничего с ними не сделать, — она строго посмотрела на Гая и Ли.       — Отлично, Тен-Тен! — пропустив её слова мимо ушей, восхитился Ли. — Так мы сможем оставаться на связи.       — Вперёд! — скомандовал Гай и сорвался с места так быстро, что даже Ли за ним не сразу поспел.       — Что-то Гай-сенсей странный какой-то, — заметила Тен-Тен, нервно поглядев вслед товарищам. — То есть, ещё страннее, чем обычно…       Неджи задумчиво повертел в руках рацию.       — Эти приборы куда мощнее, чем любые, которые мне до сих пор приходилось использовать, — сказал он, закрепляя тканевый «ошейник» и вставляя наушник. — Откуда они?       — Мой отец разрабатывает снаряжение, — буднично отозвалась Тен-Тен. — Сам он не шиноби, но старается для нас.       — В самом деле? — Неджи удивился. — Ты не говорила.       — Ты не спрашивал.       Она двинулась через лес, и Неджи последовал за ней. А ведь действительно, он никогда не интересовался семьёй напарницы, хотя они знакомы столько лет…       — Ты помнишь её? — спросила, обернувшись, Тен-Тен. — Хираду Тамико?       — Нет, — честно ответил он. — А должен?       — Ну, вообще-то она в академии училась в одном классе с нами.       — Погоди, — Неджи постарался припомнить, — это та, которая ходила в красном кимоно и подводила глаза лет с десяти?       — Нет, это Эйко. Она сейчас, как я слышала, вышла замуж за какого-то чиновника в столице… — Тен-Тен усмехнулась. — Ну же, вспоминай. Тамико, невысокая такая, щуплая, её из-за цвета волос ещё Баклажанчиком называли.       Перед мысленным взором наконец возникло лицо девочки, всегда казавшейся младше своих лет, на занятиях сидевшей на первой парте у окна. Ками-сама, как же давно это было…       — Да, теперь вспомнил.       — Ты ей, кстати, нравился, — беспечно сообщила Тен-Тен. — Впрочем, как и большинству девчонок на параллели.       Неджи не нашёл, что на это ответить, и, активировав Бьякуган, стал исследовать окрестности. Довольно долго они шли в молчании, пока он не сказал:       — На два часа, в трёх километрах от нас.       — Что там? — тут же встрепенулась Тен-Тен.       — Не уверен, — Неджи пригляделся. — Похоже на часть снаряжения.       Они побежали и вскоре, выбравшись из леса, спустились по крутому склону в узкое ущелье. Безрадостное, почти мёртвое место, где лишь камни, лишайники и тонкий ручеёк на самом дне.       — Вот оно, — Тен-Тен опустилась на корточки возле кучи, в которую были свалены четыре окровавленных жилета шиноби Конохи и такие же банданы с протекторами, на которых были выгравированы символы Скрытого Листа. — Да что здесь произошло?..       — Проверь карманы, — посоветовал Неджи. Ему пришлось на время дезактивировать Бьякуган, для поддержания требующий немало чакры — Неджи и так пользовался им много часов с минимальными перерывами.       Тен-Тен подчинилась и принялась обследовать карманы один за другим, умело и быстро справляясь с многочисленными застёжками. Пока она занималась, Неджи отошёл, тщательно осматривая камни вокруг; ни следов, ни сколов, которые бы непременно остались от попадания оружия, ни капель крови, ничего… кроме лески, натянутой почти у самой земли между двумя валунами. Он осторожно приблизился, опустился на одно колено. Леска, закреплённая одним концом за валун справа, тянулась на другую сторону ущелья, где меняла направление, забирала выше, пока, в конце концов, не обрывалась в расщелине в стене, где наверняка была заложена взрывчатка.       Какая примитивная ловушка… Это даже на мгновение выбило Неджи из колеи, а затем он вновь активировал додзюцу и стал искать подвох — ведь не может же всё быть настолько просто. Но нет, всё обстояло именно так.       — Тен-Тен, — окликнул он напарницу.       — В карманах ничего интересного, — ответила она, поднимаясь. — Немного сломанного оружия, пара записок со списком покупок, свиток с заданием и ещё кое-какая мелочь.       — Здесь ловушка, — поделился собственными наблюдениями Неджи. — Всего лишь натянутая леска, ведущая к заряду взрывчатки.       — Растяжка в ущелье — классика, — протянула Тен-Тен, встав рядом с ним и наморщив лоб. — Слушай, мне кажется, или это как-то простовато?       — По крайней мере, кажется не тебе одной, — Неджи нахмурился, быстро соображая. Это не похоже на почерк бойцов Кири или Кумо, и уж точно — на действия Учихи Обито. Тогда кто мог напасть на команду Ринджи, более того, унести тела, оставив одежду? Бывшие члены Акацуки Какузу и Хидан, охотники за головами? Нет, эти бы не стали тратить время на четвёрку чунинов, не стоящих практически ничего. Может быть, другие нукенины, попроще? Или обыкновенные бандиты? — Сообщи остальным.       — Сейчас, — Тен-Тен коснулась кнопки на рации. — Гай-сенсей, приём.       — Слышу тебя, Тен-Тен, — тут же ответил Гай. — Нашли что-то?       — Окровавленное снаряжение и простецкую ловушку в ущелье.       — Мы пойдём по нему дальше на северо-запад, — сообщил Неджи, включив свой передатчик.       — Тогда мы проверим его в своём направлении и догоним вас.       — Принято. Поспешим, Тен-Тен, — сказал Неджи напарнице. — Уверен, мы движемся в верном направлении.       — Я тоже, — кивнула она.       Выбравшись из ущелья, Неджи и Тен-Тен побежали по его краю — возможно, та ловушка была призвана усыпить бдительность своей простотой, не хотелось никакого сюрприза, будучи зажатыми между скал. Неджи продолжал сканировать окрестности Бьякуганом, однако ни других следов, ни тел, ни врагов не замечал.       Близилась ночь. Сумерки опускались на землю быстро, и вскоре стемнело совсем, однако напарники продолжали путь. Гай и Ли ещё не нагнали, и Неджи пока не видел их в радиусе обзора Бьякугана — видимо, товарищи всё ещё обследовали ущелье.       Путь теперь шёл вниз с небольшим, но верно сравнивающим вершину и дно ущелья уклоном. На глаза стало попадаться всё меньше полей, больше голых каменистых участков — они приближались к границе Страны Молнии. «Мы не пойдём туда, — твёрдо решил для себя Неджи. — Проникновение на их территорию — слишком большой риск, в нынешней политической ситуации совершенно неоправданный».       Километрах в четырёх к северу лежала большая деревня — об этом Неджи не преминул сообщить напарнице.       — Хочешь проверить? — она как всегда точно угадала его намерения.       — Имеет смысл.       — Согласна. Гай-сенсей, — Тен-Тен вновь воспользовалась рацией. — Тут немного северней деревня, мы заглянем в неё.       — Когда закончите, ждите нас возле неё, — сказал Гай. — Мы нашли одно тело.       — Кого-то из наших? — быстро спросила Тен-Тен, словно надеясь, что учитель опровергнет.       — Это Ёши, — ответил вместо наставника Ли. — Я помню его по экзамену на чунина.       — Плохо, — проговорила Тен-Тен, выглядевшая искренне расстроенной.       — Мы продолжим поиски, — сказал Гай. — Встречаемся возле деревни.       В селениях гражданских, особенно таких удалённых, шиноби были редкостью и моментально приковывали к себе взгляды, поэтому напарники прежде, чем идти расспрашивать местных, притаились на крыше сарая на самых окраинах — возможно, что-нибудь узнать удастся так, и без расспросов. Неджи пристально всматривался в лица — и вдруг увидел среди деревенских смутно знакомое, не без помощи Тен-Тен воскрешённое в памяти.       Они догнали девушку, когда она зашла в безлюдный проулок между домами.       — Тамико! — окликнула бывшую одноклассницу Тен-Тен.       Та обернулась — и на её лице возник страх. Тамико затряслась и явно собралась закричать, но Тен-Тен быстро среагировала и крепко зажала ей рот ладонью прежде, чем девушка успела издать хоть звук.       — Эй, ну ты чего? — удивилась Тен-Тен.       — Кричать не советую, — холодно произнёс Неджи, подходя ближе. Нехорошее подозрение закралось ещё когда он увидел на куноичи одежду крестьянки, а теперь укрепилось. — Сейчас Тен-Тен отпустит тебя, и ты расскажешь, что делаешь здесь.       Его напарница убрала руку, хотя оставалась наготове. Тамико шумно втянула в себя воздух и, опустив глаза, залепетала:       — П-простите, я не узнала вас, ребята… М-мы после миссии немного задержались, потому ч-что обнаружили с-след, вроде бы это были шиноби Кумо…       — Не лги, — жёстко приказал Неджи. Теперь и Тен-Тен посерьёзнела, посмотрела на бывшую одноклассницу с болезненным пониманием и достала кунай. — Вы дезертировали, так?       Судорожно всхлипнув, Тамико вдруг разрыдалась, едва выговаривая:       — М-мы не хотели… не хотели ничего плохого, просто убежать… Маширо-кун и я… мы вместе, п-понимаете?.. Они с братом не хотят воевать… а война будет, это все чувствуют! Они решили, что надо у-убежать, спрятаться где-нибудь д-далеко, докуда бои не дойдут… Они придумали обставить всё т-так, будто нас схватили на миссии, ск-скрыться… Х-хотели запутать здесь следы и у-убежать на острова… Но Ёши… Ёши не хотел… он сказал, ч-что мы не должны бросать Коноху, и брат… брат его… Ринджи не виноват, ему пришлось! — истерика вышла на пик, и Неджи поморщился.       — Где остальные?       Душа слёзы, Тамико обхватила себя руками и отчаянно замотала головой. «Сама она брата и возлюбленного не сдаст. Ну тогда…» Он резким ударом лишил её сознания и подхватил на руки.       — Воткни кунай в стену дома, — попросил он напарницу.       — Хочешь, чтобы её товарищи сами нашли нас?       Неджи коротко кивнул и двинулся прочь из деревни. Тен-Тен быстро догнала его и зашагала рядом.       — Что с ними будет теперь? — негромко спросила она.       — Мы доставим их обратно в Коноху, — ответил Неджи абсолютно ровно. — Там их ждёт суд и, скорее всего, тюрьма. Была бы сейчас война — смерть.       Тен-Тен вздохнула.       — Какое, однако, мерзкое вышло задание.       «Необходимое деревне», — подумал Неджи. В отличие от напарницы он не испытывал брезгливости по отношению к этой работе или жалости к девушке, которую нёс, — люди, отвернувшиеся от родной деревни, убившие своего товарища, не достойны жалости.

***

      Гай и Ли присоединились к ним в лагере, разбитом на открытом берегу мелкой речушки. По мере того, как Тен-Тен передавала, что удалось узнать, Ли всё грустнел, а вот Гай не выказал удивления.       — Я с самого начала подозревал это, — таким мрачным учителя Неджи не видел с похорон Асумы. — Ни один из членов этой команды доступа к секретным данным не имеет, так что врагам их захватывать нет смысла, а просто так исчезнуть отряд не мог… На войне всегда находятся те, кто бежит. То, что это началось уже сейчас — дурной знак.       — Неужели всё-таки будет война, Гай-сенсей? — спросил Ли, тревожно глядя на наставника.       — Хотел бы я ответить, что нет.       Ли стиснул кулаки, Тен-Тен поёжилась, а Неджи отвернулся в ту сторону, где виднелась деревня. Если уж Гай стал так серьёзен… Неджи вдруг отчётливо осознал: войны не избежать. Начнётся всё со столкновений, которые непременно перерастут в полноценные боевые действия — может, это случится не сейчас, а через месяц, через полгода, год, но случится обязательно. Ведь без войны система шиноби умрёт — так уж она устроена, что без битв загнивает. «Наша задача вовсе не предотвратить войну — понял Неджи. — Наша задача — победить в ней».       Его внимание привлекли две стремительно приближающиеся тени.       — Идут.       Дезертиры даже не пытались подкрасться или атаковать — они подбежали и остановились в нескольких метрах от команды Гая.       — Тами-чан! — Маширо, крепкий парень с ожогом на лице, испуганно посмотрел на девушку, всё ещё бывшую без сознания.       — С ней всё в порядке, — заверил Ли.       — Пока, — холодно добавил Неджи.       Гай сделал жест, требуя от учеников молчания.       — Мы здесь, чтобы вернуть вас в Коноху, — сказал он противникам. — Не сопротивляйтесь, и никто не пострадает.       — По своей воле мы туда не вернёмся, — возразил Ринджи; лицами они с сестрой были очень похожи. — Мы не желаем больше служить селению, пляшущему под дудку нукенинов, готовому ради них вступить в войну с соседями.       — Тогда зачем вы пришли сейчас прямо к нам?       — Чтобы просить вас отпустить Тамико, — Ринджи посмотрел в глаза Гаю, и теперь в его взгляде была почти что мольба. — Гай-сан, вы не только хороший шиноби, но и добрый человек. Прошу, позвольте нам просто уйти, и больше никто никогда о нас не услышит.       — Ты же понимаешь, что я не могу, — покачал головой Гай. — Долг не позволяет.       Ринджи нахмурился.       — Тогда мы вынуждены…       Раньше, чем он дотянулся до держателя, где был закреплён кунай, Неджи оказался рядом и шестьюдесятью четырьмя ударами Мягкого касания полностью прекратил циркуляцию чакры в его организме. Ринджи кашлянул кровью и упал; после такого не поднимаются. Понимая это, Маширо поднял вверх руки в знак капитуляции.       — Сдаюсь, — проговорил он. — Только, прошу, не вредите Тами-чан.       Пока Тен-Тен импровизировала с верёвками, надёжно связывая дезертиров, Неджи с непониманием думал: почему этот парень, рвавшийся из деревни к призрачной свободе, так просто и легко сдался? Впрочем, он всё понял, заметив, как Маширо смотрит на Тамико, как шепчет ей, пришедшей в себя и вновь находящейся на грани срыва, какую-то успокаивающую ложь.       «В смутные времена люди с большей силой тянутся друг к другу, — в один из приходов к ним на занятие в академии вдумчиво изрёк Третий. — Когда чувствуешь, что можешь в любой день умереть, яснее понимаешь, что тебе дорого и важно».       «Мне важен клан, важна Коноха, — подумал Неджи, глядя на свою команду. — Мне важны друзья. И всё это я не предам никогда».