Защитник-2

      Всё это было невыносимо. Шум раздражал, бесконечные визиты раздражали. Он устал. Устал так сильно, что не было сил даже говорить. Шевелиться тоже было трудно. Руки как будто налились свинцом, поднять их казалось невозможным. От движений головой перед глазами темнело, а в висках и затылке простреливала резкая, острая боль. Поэтому Гаара пытался не шевелиться. А посетители всё шли к нему непрерывным потоком и избавиться от них, кажется, было невозможно. Гаара всерьёз задумался над тем, не применить ли ко всем этим вельможам Силу. Да, некрасиво, да, эти утонченные души оскорбятся, но они оставят его, наконец, в покое. Этого дорого стоит.       – Полно вам, господа. Его Светлости нужен покой.       Придворный лекарь даже не подозревал как много раз уже спас всех этих господ от жестокой расправы. К наставлениям лекаря прислушивались. Верховного мага на время оставляли в покое, давая возможность отдохнуть в одиночестве. Поначалу Гаара только и делал, что спал. Глаза закрывались сами собой и противиться собственной усталости маг никак не мог. Видимо, давали о себе знать снадобья, которыми поил его лекарь. Маг пытался отказаться от этой настойчивой заботы, но к его словам остались глухи. Возможно, это было и к лучшему. Во всяком случае, спустя несколько дней Гаара чувствовал себя гораздо лучше. Его не клонило в сон каждую минуту, а это стоило многого. Слабость он поборет, головную боль – не заметит. Главное – не спать. Ведь сейчас не то время, когда можно позволить себе отдых.       – Увы, Ваша Светлость, – признался лекарь при очередном осмотре, – мне неведомо, что сталось с Вами. Скажите, прежде у Вас бывали такие приступы?       – Нет.       Нет, такого с ним еще никогда не было, и хотелось бы верить, что больше не случится. И дело не в кошмарах, от которых невозможно избавиться даже теперь. Вся эта слабость и головная боль – всё это следствие поломанных щитов. Поломанных? Нет! Слишком мягко, совершенно неточно. Если бы их просто поломали, всё было бы совсем не так. Его щиты разорвали в клочья. И пока он их не восстановит, головная боль не пройдет.       … Но откуда слабость?       – У Вас сотрясение, мэтр, – объяснял лекарь. – Похоже, Вы сильно ударились, когда упали.       Гаара не возражал против этого объяснения, хоть и верил ему с трудом. Но пол в подземельях каменный, и падение на него не пройдет бесследно.       Слабость не желала отступать, маг был прикован к постели. Он не мог покинуть этой раздражающе пёстрой комнаты. Слуги не смогли зайти в его покои – помешали защитные амулеты. Сан де Рэ велел приготовить для него другие. Излишне роскошные, раздражающие своим пестрым убранством. Но подушки на кровати были удобными, и Гаара, засыпая, каждый раз думал о том, что не помешало бы забрать их к себе.       А еще он с затаенной тревогой думал о Ли. Что с ним стало? Где он сейчас, как себя чувствует? Придворный лекарь сказал, что, в целом, состояние беллатора опасений не вызывает. Его мучает лихорадка, но жизни это не угрожает. Так же несколько омрачает его состояние сильный ушиб головы. Он каким-то неведомым образом упал назад и ударился затылком. Говорить о последствиях этого удара можно будет лишь тогда, когда Ли проснётся. Сейчас же он по большей части спит, крайне редко приходя в себя.       Лекарь обещал докладывать о состоянии его охранника, но дни шли, а новостей не было. Гаара хотел бы сам навестить беллатора, но пока это было неслыханной роскошью. Поэтому маг полностью сосредоточился на себе. Принялся методично и очень аккуратно, игнорируя острые вспышки боли, восстанавливать поврежденные щиты. Сейчас он досадовал на то, что их так много. Что с них толку, если их разбили так легко!       По дворцу поползли слухи, что здоровье Верховного мага сильно подорвано, а его жизни угрожает опасность. Канцелярия магов заседала днями напролет, решая, кто сменит его. Обо всём этом Гааре рассказывал сам Сан де Рэ. Правитель с тревогой смотрел на не встающего с постели мага, и, как ребенок, каждый раз спрашивал, поправится ли он. Маг в ответ усмехался, хоть самому ему было не до смеха. И дело вовсе не в том, что за его спиной уже делили всё еще не опустевшее кресло. Оснований искать ему замену было больше, чем достаточно. К тому же Гаара прекрасно знал, как у них всё устроено, а некоторые порядки, такие как выбор приемника, и вовсе ввёл лично. Но себе замену он еще не искал. Вот в Канцелярии и всполошились. Нет, тревожили Верховного мага вовсе не политические интриги. Его поражала окружающая его глупость. Все вокруг отказывались замечать очевидные вещи. Специально об этом умалчивать глупо. Уж проще было задать ему прямой вопрос и потребовать ответа, чем каждый день ахать и охать у его постели, справляясь о самочувствии. Был бы здесь маршал Какаши, он бы ни на минуту не поверил в «приступ». Ведь не мог же он случиться сразу у всех присутствующих в подземельях! Но этот простой факт отчего-то все упрямо закрывали глаза. Никто не хотел признавать, что признаки болезни у всех одинаковы. Лекари находили незначительные различия и упирали на них, с пеной у рта доказывая, что случаи это совершенно разные. А стоило вскользь сказать об этом придворному лекарю, как тот побледнел, подобрался и доверительным шепотом доложил, что подозревает какую-то новую, доселе неизвестную болезнь.       – Но слава всему святому, – облегченно вздыхал лекарь, – это незаразно.       Это и не могло быть заразно, Гаара знал это наверняка, но вслух ничего подобного не говорил. Да и не давали ему и слова сказать. Лекарь продолжал говорить, очевидно, боясь вопросов, на которые еще доподлинно не знал ответов. Он докладывал, что сейчас во дворец приглашены десятки практикующих медиков и все они под чутким надзором стражи проверяют всех заключенных. Кто-то из них наверняка распространяет эту заразу.       Гаара ухватился за упоминания о заключенных. Он потребовал пригласить к себе начальника подземелий. Лекарь его желание не одобрил, однако, исполнил. Спустя четверть часа перед Верховным магом уже переминался с ноги на ногу черноволосый юноша – старший помощник начальника подземелий. Гаара нисколько не удивился, увидев его. И рассказ о том, что начальник подземелий лежит с лихорадкой и головной болью нисколько не поразил его. Юноша доложил и о том, что стражи, стоявшие на карауле в тот роковой день, тоже пострадали. Правда, отделались они сравнительно легко. Доспех и легкие шлемы защитили их при падении.       – Стражу мы сменили, – поспешно добавил помощник начальника подземелий.       Он явно нервничал, чего-то боялся. А когда у него спросили о заключенных и вовсе посерел. Гаара догадывался в чем дело, но выяснять это не спешил. Терпел, игнорируя внезапно навалившуюся усталость, слушал сбивчивый доклад о том, что за заключенными наблюдают лекари. Осмотр проходит два раза в день, и в этот день ни один лекарь дважды не смотрит одного и того же… пациента. Юноша старательно, стараясь не упускать деталей, рассказал о состоянии заключенных и их жалобах. Все они были одинаковыми. Все страдали от того, что неудачно упали наземь. Вернее, удачно, ведь никто не погиб.       Гаара слушал этот самый нелепый доклад в своей жизни и не удивлялся ничему. Его больше поражало то, что Учиха Саске отпустил их так быстро. По словам лекаря и этого юнца и дня не прошло, с тех пор, как их обнаружили в подземелье в таком… плачевном виде. Могло показаться, что демон подчинил своей воле весь дворец, но это однозначно было не так. Учиха ограничился одним лишь подземельем, и маг невольно спрашивал себя: почему так? Почему он не подчинил своей воле весь дворец, а то и город? Почему довольствовался столь малым? И почему, всё-таки, так недолго продержал в своей власти? Да, им хватило и этого, но всё же…       Верховный маг благосклонно прикрыл глаза. Он обрадовался тому, что юноша замолчал. Сейчас он мечтал лишь о том, чтобы остаться одному и немного отдохнуть. Вот поспит пару часов, и продолжит восстанавливать свои щиты. В этом деле он уже всё понял. Во всём разобрался. У него даже были очень веские предположения по поводу их столь скоро освобождения. Вариантов здесь, на самом деле, было не так уж много. Лишь один человек мог заставить Учиху освободить их. Какая ирония! Тот, кто должен его ненавидеть, спас его.       Докладчик всё не уходил, и Гаара через силу заставил себя на него посмотреть.       – Что-то еще? – сухо спросил он       – Но во всей этой суматохе, – собравшись с духом, выпалил помощник начальника подземелий, – один заключенный сбежал.       – Только один? – лениво уточнил Верховный маг, прекрасно понимая, о ком идет речь.       – Так точно.       – И кто это? – всё же уточнил Гаара. Имя беглеца все уже знали наизусть. И, судя по тому, что Сан де Рэ об этом ему еще не рассказал, значит, этому юноше хватило ума не болтать об этом налево и направо. Хотя, вполне возможно, в этом есть заслуга начальника подземелий.       – Узумаки Наруто, – сконфуженно признался юноша.       – И кому известно об этом? – невозмутимо уточнил Гаара, вновь прикрывая глаза.       – Только Вам, мэтр. Я больше никому об этом не докладывал.       – Вот и славно, – стало быть, молчание – заслуга мальчишки. Позже нужно будет отметить это. – И не говори об этом никому. Потому что побега не было. Я сам его отпустил.

***

      Отправляясь в путь Какаши, не рассчитывал на легкую прогулку. Он был готов встретиться с врагом, принять бой и даже умереть. О, если бы всё было так просто! Само по себе путешествие было совсем не тяжелым. Сетовать можно было разве что на то, что они слишком много времени проводят в седле. Но как раз это и не было неожиданностью. То, что они отставали, тоже не стало откровением. Время было против них. Враг уже начал действовать, а им еще только предстояло разобраться что к чему. Эта «прогулка», на самом деле, напоминала ночной кошмар. Как будто ты мчишься к месту назначения, делаешь всё возможное, чтобы прийти туда во время, но раз за разом опаздываешь. Багряные земли на глазах превращались в пепелища. Деревни сгорали дотла, и в последнее время пожары даже не надо было тушить. Всё догорало к их приходу. Одинокие очаги огня уже и не стоили их внимания. Но пожары не новость для Багряных земель, пусть и зимой, когда холод поглощает практически всё. Хуже всего то, что живых не было. Некого было расспросить о случившемся. Никто не мог рассказать о том, что случайно заметил. А те, кто отправились в город на заработки, еще даже не подозревали, что у них больше нет дома. Больше никого у них нет.       В городах всё было немного иначе. Сжечь за раз весь город еще никому не удалось. Да и не было там никаких пожаров. Зато на глазах рушились дома – деревянные ли, каменные ли, значения это не имело. И случалось это не только в бедных районах. Крушению неизменно предшествовал труп. Личность жертвы не имела значения, неважно было и сословие, к которому она принадлежала. Главным было совсем другое. Так говорил Асума, и Какаши чем дальше, тем больше был склонен этому верить. Всё происходило до скучного однообразно. Им докладывали о несчастье, они приходили на место происшествия и наблюдали одну и ту же картину.       Самоубийство всегда первым бросалось в глаза. Большее городские власти не интересовало, уж слишком страшная картина открывалась их взору. Они спешили закрыть жуткое дело, сдать его в архив. Разрушение домов все как один списывали на подвижность почвы – обычно незримую, но постоянную; еще, бывало, отмечали ветхость постройки.       Родственников усопших, кто наотрез отказывался поверить в самоубийство своего родича, обычно показывали лекарю. Реже – заключали под стражу. И то на пару дней, дабы успокоился, смирился со своим горем, а до тех пор не натворил бы каких непоправимых бед. Те, кто был состоятельнее и мог платить звонкой монетой, авторитетно настаивали на продолжении дела. Но продолжать было нечего. Драгоценные минуты уходили на то, чтобы убедить чиновников рассмотреть этот случай внимательнее. К тому времени, как власти говорили свое снисходительное «одобряю», расследовать было уже нечего. Дом с возможными уликами становился руинами.       Халатность чиновников выводила Какаши из себя. И ведь об этих «досадных недоразумениях» наместникам не докладывали. А в случае, если наместник лично становился свидетелем «недоразумения», разводили бурную деятельность. Чуть ли не каждый час отчитывались светлейшему герцогу «ни о чём», и в итоге то ли находили «виновных», то ли ставили на отчете печать «Необъяснимо» и отправляли запрос Канцелярии магов.       Беспечность чиновников, их самоуправство приводили Какаши в ярость. Да у них под носом переворот осуществить можно, и не заменят, а кому надо не доложат! Будут пересчитывать золотые монеты, взвешивать их на миниатюрных весах, решая, достаточна ли плата за то, чтобы они позволили рассмотреть дело внимательнее. Или будут ждать следующего месяца, чтобы добавить в книгу будущих расходов пункт: «Запрос эксперта по вопросу…». Порой Хатаке хотелось собрать вместе всех этих вельмож и прилюдно казнить.       Утешало одно. Городские следователи не зря получали свой хлеб. Не все, конечно, но были среди них и те, кто отличался наблюдательностью. Они внесли в отчеты поправки. Приписки. Кроме трупа, на месте происшествия всегда обнаруживали начерченный кровью жертвы круг. В круг был вписан правильный треугольник. Очевидное заключение властей разбивалось вдребезги, но они не обращали на это внимания. Не хотели слышать то, чего не понимали. Дела закрывали, а тем, кто пытался возразить, грозили увольнением, а то и без предупреждения гнали с по праву занимаемого места.       Наместники, следящие за порядком на вверенных им территориях, в большинстве своем даже не догадывались о том, что происходит у них под носом. Оно и понятно. Им никто об этом не докладывал, а в дела простых смертных, просто так, со скуки, они не лезли. И без этого хватало забот. Вот и получалось, что трагедия разворачивалась у всех под носом, а никто этого даже не замечал. Все странности списывали то на погоду, то на чей-то неудавшийся магический эксперимент. «Виновника» наказывали, согласно Уставу, жизнь шла своим чередом. До следующего необъяснимого самоубийства.       Ритуальные убийства, – так это назвал Сарутоби. И его больше интересовал этот самый Ритуал, а не тот, кто за всем этим стоит. О том, что важнее, они не спорили. Было не до того. Чем больше был город, тем больше это сулило неприятностей. Бывало так, что найдя один труп, на следующий день им докладывали уже о другом, в другой части города, а то и в соседнем доме. И если бы хоть один из них не касался этого дела! Вписанный в круг правильный треугольник преследовал их повсюду.       Кроме всего прочего, появилась еще одна проблема. Точнее, досадное недоразумение. Хьюга Нейджи. Своим присутствием он начал порядком утомлять Какаши. Этот… юноша то шел вместе с ними, то пропадал из поля зрения маршала. Хатаке невольно отметил, что Хьюга не нравится Асуме. Сарутоби ни разу с ним не заговорил, и смотрел на Нейджи не враждебно, но настороженно. И никогда, никогда не расслаблялся в его присутствии. Сам Хьюга тоже предпочитал избегать боевого мага. Какаши даже было подумал, что эти двое друг друга знают. Знакомство, это, надо полагать давнее, как и обида, поселившаяся в их сердцах. Выяснять детали Хатаке не собирался, да и не молчаливая вражда его спутников досаждала ему. На вынужденных привалах, в минуты отдыха, Хьюга неустанно говорил с ним. Давал абсурдные советы, предлагал свои услуги. Слушать его не было никаких сил. А отмахнуться от Нейджи всё никак не получалось. Грубые слова не производили на Хьюгу впечатления. Приказ заткнуться действовал всего на пару часов, а потом Нейджи о нём просто «забывал». Возможно, именно эта назойливость и заставила Какаши внимательнее присмотреться к своему второму спутнику.       Асума, как и сам маршал, с каждым днем становился всё мрачнее и мрачнее. Он тщательно отмечал на карте их маршрут, обозначал крестами места, где им встретилось пепелище, или где довелось обнаружить разрушенный дом. Маг, казалось, замкнулся в себе. Хьюга Нейджи он не замечал, но если тот попадался ему на глаза, смотрел на него холодно, почти зло. Как будто считал, что виновник всех их бед стоит перед ним. Сарутоби то не переставая курил, напряженно о чем-то думая, то, бывало, не дымил сутки напролет. С маршалом они практически не разговаривали, обменивались простыми жестами и жалели время на отдых. Если бы не кони, они, наверное, и вовсе не останавливались. Но менять скакунов на переправах Какаши категорически отказывался. Хотел быть хоть в чем-то наверняка уверенным.       Шли уже четвертые сутки, с тех пор, как путники миновали последнюю деревню. Пополнить свои запасы там не удалось – всё было безжалостно сожжено. Кони отказывались приближаться к пепелищу. Вставали на дыбы, хрипели, отчаянно трясли головой. Асума всё же побывал в сожженной деревне. Пошел сам, игнорируя предостережения маршала и собственные инстинкты. Им нужна была хоть какая-то информация. За время своего путешествия он не нашли ничего, кроме трупов, необъяснимых пожаров в деревнях и разрушений домов в городах. Это задевало обоих.       Сарутоби бродил по деревне без малого четверть часа, и вернулся оттуда задумчивый и мрачный. Он ничего не сказал, ничего не объяснил. Потёр согретые пожаром руки, достал из дорожной сумы карту и внёс в неё очередную отметку. Еще несколько минут он внимательно изучал путь, что они уже прошли, и Какаши видел, как маг аккуратно обвел вкруг Вератт – город, в который они сейчас направлялись. Не последовало ни вопросов, ни объяснений – давала о себе знать усталость. Привал негласно был окончен. Нелегкий путь продолжился.       Разговаривать перестали вообще. Даже Хьюга Нейджи - и тот стал гораздо реже докучать разными предложениями. Привалы стали занимать больше времени, но полноценного отдыха они не давали. По-прежнему слишком много сил уходило только на то, чтобы ровно держаться в седле. Кони тоже устали. Они отказывались переходить на рысь, но всё еще покорно шли шагом, понурив головы и ища хоть что-то съестное среди белоснежного, никем и ничем нетронутого снега.       Запасы продовольствия давно истощились. И если им с маршалом Асума еще мог раздобыть хоть какой-то перекус, с лошадьми дело обстояло куда хуже. Стог сена слишком велик, чтобы его можно было достать из «за пазухи». У всего есть свои ограничения. То, что удавалось раздобыть, конечно, было лучше, чем ничего, но всё же этого было несравнимо мало.       Какаши переживал за их скакунов, и следующий за ними демон охотно предлагал свои услуги. Но маршал стоически отказывался. Он не говорил об этом, но мечтал о том, чтобы достичь города. Хотелось в тепло. Лечь на печь, погреть руки, поспать. Но окрестности Вератта были пустынными. Позапрошлогодняя засуха вынудила людей покинуть насиженные места и перебраться поближе к городу. Иссушенными жестоким летним солнцем территориями занялись маги. В этом году планировалось их повторное освоение, а пока путь был пустынным и бесконечно длинным…

***

      Нагато мерил шагами комнату. Легко было сказать, что он выманит Ключ из его убежища, но сделать это на самом деле было не так уж и просто. Обычно лишенного Силы мага в первую очередь интересует магия, Тайные знания, способы восстановить свой талант. Но Узумаки Наруто всё это не интересовало. Куда больше его занимало редкое оружие, но специально он его не искал. О магических ритуалах и обрядах он слушал с любопытством и вниманием, но неизменно отказывался, когда ему предлагали увидеть всё это своими глазами, а то и принять во всём этом участие. Ко всему прочему, за все свои визиты в «Кицунэ» Нагато ни разу не удалось встретить там демона.       Маскарады Стража изрядно утомили. Менять себя ему совершенно не нравилось. Но его неизменные помощники сейчас были бесполезны. И сейчас годились лишь для того, чтобы скопировать с них их личность. Всё было бы гораздо проще, если бы они могли говорить.       Зато Нагато смог внимательно рассмотреть и по достоинству оценить работы Узумаки. Пожалуй, цена на них была несколько занижена. Впрочем, это если знать, кто это делает. Увы, среди представленных товаров не было ничего, что могло бы пригодиться самому Нагато. А частные заказы Наруто не принимал. То ли вообще не вёл такой практики, то ли отказывал именно ему. В глаза, к слову, он ему так ни разу и не посмотрел. Как будто кто-то остерегал его это делать.       Нагато остановился у закрытого окна. Еще было темно, но город уже начал просыпаться. Через несколько часов рассветет. Жизнь вновь будет бить через край. Наблюдать за этим интересно. Увы, сейчас он не может позволить себе праздного безделья. И без того последние несколько дней потрачены впустую. Пока это еще незаметно. Конан до сих пор продолжает договариваться с демонессой и готовит финальный экзамен для Нара Шикамару. Юного мага они отпустят, как только разделят Узумаки Наруто с его демоном. Кроме того, они всё еще ждали вестей от Утакаты. Но не сегодня–завтра придёт письмо, и нужно будет действовать решительно и быстро. А Ключ всё еще сидит в своём очаровательном особняке, и думать не думает куда-то из него уходить. Это идёт вразрез со всеми планами. Как же его убедить в том, что прогулка ему жизненно необходима?       – Используй Силу, – проворчал Дафф. – Вы с ним связаны.       – С демоном он тоже связан, – возразил Нагато.       Он думал об этом. Думал о Ритуале Крови. Все Стражи связаны. Все они родня. И связь крепка и нерушима. Так было издревле. И использовали эту связь либо для того, чтобы найти друг друга, либо чтобы позвать на помощь. Остаться равнодушным Зову Крови не мог никто. Но рядом с Ключом был демон. И Зов мог просто не достичь ушей Узумаки.       – Ер-р-рунда, – отмахнулся Хранитель. – Обойди его.       Нагато обернулся. Дафф лежал на кровати и скалился ему. Поймав недоуменный взгляд своего Спутника, громадный волк поднял голову и навострил уши. Он ждал вопроса. Ему нравилось знать больше, нравилось быть мудрее. Страж тихо хмыкнул. Испытывать терпение своего Хранителя и собственное терпение он не собирался. Поэтому просто просил:       – Как?       – Позови всех, – охотно подсказал Дафф.       – Всех? – недоверчиво переспросил Нагато. – Ты хоть представляешь, что мне предлагаешь?       – Никто не говор-р-рил, что это будет легко, – оскорблено фыркнул Хранитель, вновь кладя голову на могучие лапы.       – Легко, – повторил Страж, покачал головой и нервно хохотнул. – Легко!       Позвать всех – значит обратиться к каждому Стражу, даже тому, о ком он понятия не имеет. Позвать всех – значит объявить общий сбор. Сейчас собрать всех Стражей в одном месте всё равно, что отвести ягнят на заклание. Слишком рискованно. Подставлять всех под удар – нет, в планы не входит. Жертва нужна лишь одна. И её уже определила Судьба. Им нужен только Ключ. Только он. Других подвергать опасности нет нужды. И всё же…       Ключ должен быть в нужном месте в нужное время. И он должен пройти этот путь сам, без помощи магии. Но ему нравится Лиман, и не похоже, что он собирается куда-то отсюда уходить. Значит, особого выбора нет, и Дафф прав. Нужно провести Ритуал Крови.       – Если тебя беспокоят др-р-ругие, – лениво заметил Хранитель, – то ничто не мешает тебе пр-р-ровести Р-р-ритуал дважды. За десяток дней до места назначения никто не добер-р-рется.       О, если бы всё было так просто! Последствия Ритуала были сущей мелочью по сравнению с тем, сколько проблем сулило его проведение. Начать с того, что Зов Крови сам по себе требует тщательной подготовки и огромных ресурсов, и закончить тем, что Ритуал во чтобы то ни стало нужно провести на территории Таки. Так влияние на Ключ будет максимальным, и никакой демон не сможет с этим ничего поделать. Но Така – не лучший выбор для них. Нагато уже свёл знакомство с Верховным магом. Провести его не так-то просто. Тем более, что Ритуал сильно повлияет на магический фон. А ведь он уже получил предупреждение от Суна но Гаары. А быть арестованным до определения вины Нагато было совсем не с руки. Опять-таки терялось драгоценное время. Значит, подготовка должна быть более тщательной, чем обычно.       – Мне потребуется твоя помощь, – медленно сказал Страж, вновь отворачиваясь к окну. На улице по-прежнему было темно и в стекле он видел отражение своего бледного лица.       – Ты ведь знаешь, – незамедлительно отозвался Дафф, – я всегда к твоим услугам.

***

      Они добрались до Вератта за два часа до полудня. Город встретил путников мерным гомоном и покоем. Жизнь здесь, как и в любом другом городе, била ключом. Близился самый разгар дня. Город был оживлен. Здесь шли приготовления к выставке скакунов. В Вератте вообще почитали коней и лошадей и даже на гербе города был изображен вставший на дыбы конь. Оттого прохожие жалостливо косились на усталых, полностью в мыле, скакунов и лишь потом обращали внимание на их всадников. Слова упрека застревали у них в горле. Те, кто не узнавал их, замирали, видя обветренные, осунувшиеся лица людей, а те, кто несмотря ни на что, узнали Первого маршала, помчались докладывать светлейшему герцогу об уважаемом госте.       Наместник их визиту очень удивился и вместе с тем обрадовался. Велел подготовить комнаты для почтенных гостей, самолично отправился на кухню, требуя приготовить к обеду что-нибудь изысканное и вкусное. Жизнь в Вертатте шла своим чередом. О крадущемся по Таке несчастье здесь, похоже, и не подозревали.       «Счастье в неведении», – подумал Асума, наблюдая за тем, как по широким улицам гуляют люди. Одни куда-то спешили и, толкаясь, расчищали себе дорогу, другие наслаждались погожим днём. Погода сегодня их действительно баловала. Солнечно, безветренно и не так холодно, как было раньше. Скоро весна. Это чувствуется уже сейчас.       Мальчишки лет двенадцати повели усталых коней в стойло. Там их вымоют, накормят, дадут отдохнуть. Сарутоби тихо хмыкнул. О скакунах позаботятся. А о себе ему нужно подумать самому. Пожалуй, стоит принять столь щедрое предложение герцога. Кто знает, когда еще выдастся возможность искупаться и поспать на удобной кровати. Пока всё спокойно, можно и немного отдохнуть. Асума кликнул приставленного к нему слугу и сообщил о том, что желал бы искупаться. Как он и предполагал, приготовления требовали времени. Это было ему лишь на руку.       Вновь оставшись в одиночестве, Сарутоби еще раз прощупал магический фон города, но первые выводы лишь подтвердились. В Вератте было спокойно. Магический фон не колебался. Здесь не пахло тревогой и безумием. И это лишний раз подтверждалось спокойствием животных. Идя по окрестностям Вератта и входя в сам город, их кони ни разу не фыркнули. И уши к голове они тоже не прижимали. Неужели здесь им повезет просто немного передохнуть?       … Или они опять опоздали?       Мысли о том, что происходит в Таке, во всех Багряных землях, не покидали Асуму ни на минуту. Объяснить происходящее он всё еще не мог, хоть предположения, конечно, были. Они были у него изначально, еще до начала этого путешествия. И они полностью совпали с тем, что думал об этом Верховный маг. Суна но Гаара обещал связаться с Верховными магами других провинций, обговорить с ними положение дел, узнать, не доходили ли до их ведома слухи о странных самоубийствах. И вместе с тем, Верховный маг потребовал, чтобы он нашел подтверждение их теории. Лучше, конечно, чтобы обнаружил что-то другое. Но если их худшие опасения подтвердятся, у него уже был готов план действий. Радикальный, несколько жесткий, для его осуществления нужны были причины посерьезнее ритуальных самоубийств. Награждая Асуму особыми полномочиями, отдавая ему заверяющую его права грамоту, Гаара требовал выяснить, какой ритуал проводит враг и к чему это приведет.       Асума развернул на столе походную карту, еще раз внимательно изучил свои отметки и тихо хмыкнул. За недели странствия ничего толкового узнать не удалось. И вместе с тем кое-что уже собралось. Маг аккуратно соединил все отметки на карте линией. Получилась кривая, которая должна была бы замкнуться здесь, в Вератте. Асума внимательно всмотрелся в карту и невесело усмехнулся. Если на этот славный город тоже падет тень ритуала, то всё окончательно станет на свои места. Это не совсем то, что они ждали, однако… однако.       Размышления мага прервал вежливый стук в дверь. Все было готово для омовения. Пора было выкинуть из головы все мысли и отдохнуть. Физически и духовно.       За шесть часов, что он проспал, ровным счетом ничего не изменилось. Разве что на город опустились сумерки. Всё вокруг по-прежнему было спокойным. Магический фон не колебался. Казалось, что в Вератте вообще не используют магию. Вернее, не ставят никаких экспериментов. Что ж, тем лучше. Если что-то вдруг случится, они узнают об этом моментально.       Отдых был кратковременным. Сейчас, спустившись в обеденный зал, Асума ощущал это особенно остро. Думать о том, что возраст дает о себе знать не хотелось. Дорога выматывает. Особенно, когда твой путь такой тяжелый и напряженный. А толком отдохнуть им уже давно не удавалось. Будет просто замечательно, если они посвятят отдыху еще и ночь. Но этот простой пагубно скажется на деле. Они уже провели здесь шесть часов, а за это время ничего не произошло.       … В пустую потерянное время? Или беда еще не пришла сюда?       … Если им всё-таки повезло, и они обогнали беду, могут ли они хоть что-то предотвратить? Как же сейчас поступить?..       В обеденном зале соблазнительно пахло едой. Стол уже был накрыт, но хозяин дома еще не спустился. Зато Какаши пришел на ужин одновременно с магом. Сарутоби кивнул, приветствуя маршала, и на безмолвный вопрос отрицательно покачал головой.       – Пока всё спокойно.       – Это-то меня и тревожит.       В ожидании герцога прошло без малого двадцать минут. За это время почтенные гости успели обсудить свой дальнейший план действий. За ужином они расспросят наместника, хоть это едва ли чем-то им поможет. Герцог, даром что принимает живейшее участие в жизни своего надела, всё же есть вещи, на которые он смотрит сквозь пальцы или вовсе пропускает мимо ушей. Но они поговорят с ним несмотря ни на что и воспользуются приглашением провести в его поместье еще и ночь. Остаток этого дня они посвятят отдыху. В то время, как верные люди маршала соберут для них всю необходимую информацию. Он уже успел дать соответствующее распоряжение. Когда только встретил нужного человека? Ведь, только приехав в город, они сразу же отправились в поместье наместника.       Разговор прервался с появлением герцога. После пары дежурных фраз, приступили непосредственно к трапезе. О, это было просто бесподобно! Вкусная, горячая еда – верх мечтаний!       Сам обед прошел в нарочито светской обстановке. Это совершенно не соответствовало настроению и сложившимся обстоятельствам. Наверное, поэтому вечер показался Асуме утомительным. Время ускользало от них, а взамен они так ничего и не получили. Герцог вполне ожидаемо ни о чем не знал, но пообещал содействие во всех делах Первого маршала и его уважаемого спутника. Итак, еще один день обещал кануть в никуда. Но отрицательный результат – тоже результат. И он дарит надежду. Надежду на то, что всё не так плохо, как кажется. Не вся Така подверглась… нападению. Есть еще здесь безопасные оплоты, где царит мир и покой.       Свободное время Какаши употребил на сон. Отдых – вот главное, что сейчас им было нужно. Указывать Сарутоби, что ему следует делать, маршал не собирался. Он не строил предположений, чем сейчас займется маг, поэтому совсем не удивился, узнав, что и Асума всем развлечениям предпочел отдых. Да, их путь был утомительным. И предстоит пройти еще немало. Им нужно восстановиться. Поднимаясь в отведенные ему покои, Хатаке искренне радовался тому, что Хьюга Нейджи вновь затерялся где-то в городе. Значит, есть шанс полноценно отдохнуть ночью. И никто не будет докучать ему бесполезными разговорами…

***

      Новости о том, что Верховный маг идет на поправку, развеяли сгустившиеся над дворцом тучи. Гаара действительно чувствовал себя гораздо лучше, хоть всё еще толком не вставал с постели. От резких движений перед глазами темнело, ко всему прочему, он очень быстро уставал. Зато ему удалось избавиться от мучительно головной боли – давали о себе знать отчасти восстановленные щиты. Придворный лекарь оценивал его состояние вполне удовлетворительным, настаивал на покое и постельном режиме. Выполнить его требования Верховный маг мог лишь отчасти. О покое можно было только мечтать. Сложившаяся неспокойная ситуация в Таке не располагала к этому. К тому же, придворный лекарь так и не доложил ему о том, что Ли поправился, а это давало лишний повод для беспокойства. Гаара хотел бы навестить беллатора, посмотреть на него, понять что с ним не так, но сил на такую длительную прогулку у него еще не было. И маг довольствовался лишь докладами своего лекаря и развлекал себя тем, что, оставшись в одиночестве, мерил широкими шагами отведенные ему покои. Занятие это, к слову, сильно его утомляло, и за это Верховный маг сильно злился на самого себя. Себя вообще можно было во многом упрекнуть, но на это Гаара не тратил время. Он методично восстанавливал щиты, напряженно думал, считал. Считал время, что он провел в беспамятстве и то, что провел, лежа без сил в этих покоях. Сейчас, когда важно каждое мгновение, он позволил себе так нелепо оступиться.       Ситуация в Таке складывалась неоднозначная. Маршал Хатаке Какаши обнаружил беду, которая грозила стать настоящей катастрофой. Сейчас нужно бросить все силы на то, чтобы это предотвратить. А вместо этого он всеми силами борется с головной болью. Немыслимо!       Гаара догадывался, что в Лале и Хёно дела обстоят не лучше, чем в Таке. Ему успели доложить о том, что ответ на его официальный запрос пришел из соседних провинций практически в одночасье. А ведь это обращение, хоть и содержало в себе всю информацию, всё же было лишь формальностью. Юридическим поводом для дальнейших бесед. Верховные маги обычно не обращали на них внимания. Просматривали, конечно, но никогда не отвечали. Ждали личного обращения. Но в этот раз ответили. Причем письма было два: одно официальное, второе – личное. Это означало лишь одно. Почтенных мэтров беспокоит то же, что и его. И на вверенных им территориях тоже творятся непотребные дела. Увы, прочитать их ответы Гаара никак не мог. Придворный лекарь не позволял ему этого. Он вообще запрещал ему не то, что ходить, сидеть. Требовал, чтобы его уважаемый пациент лежал и никого не принимал. Зная, с кем имеет дело, лекарь отказывал Гааре в любых его капризах. Он запретил слугам приносить в покои Верховного мага зеркала и любые бумаги. Более того, он лично навещал мага чуть ли не каждый час, дабы убедиться, что Его Светлость не позаботился о себе сам. И если такое случалось, начинался настоящий скандал. И только вмешательство сиятельного Сан де Рэ могло немного поумерить пыл чрезмерно ответственного лекаря.       Гаара сердился, но уступал. Подчинялся приказам правителя, исполнял волю лекаря, возвращая зеркала и письменные принадлежности туда, откуда их брал. Пока он мог себе это позволить. Ведь за всё время его «болезни» лично с ним еще никто не пытался связаться, а значит, час действовать еще не настал.       Чем прочнее становились щиты, тем лучше Гаара себя чувствовал. Придворный лекарь приходил в восторг и замешательство, наблюдая его. За несколько часов состояние его пациента разительно менялось. Причем менялось в лучшую сторону. Лекарь невольно отметил это, и Гаара не упустил случая вытребовать себе несколько свитков.       – Это дело требует моего непосредственного внимания, – безустанно повторял он и лекарь, в конце концов, сдался.       Гаара по нескольку раз перечитал ответы из Лале и Хёно. Такие разные и такие одинаковые. Все его предположения подтвердились. Суть ответов была одна: у них тоже происходили необъяснимые вещи. И вписанный в круг правильный треугольник в последнее время тоже стал их самым страшным бичом. Их предположения с Асумой обрели под собой серьезную почву. Кто-то напал на Багряные земли. К этому выводу пришли и почтенные мэтры соседних провинций. Однако, прямо об этом они не говорили, но осторожно предполагали.       «Мы принимаем меры, – писали ему, – однако…»       Однако их недостаточно. Люди продолжают умирать. Повсюду появляются этот тревожащий символ, и когда о нём заговорят в массах – лишь вопрос времени. Время опять против них. А они продолжают бездействовать. Всё что им сейчас под силу – это наблюдать. И это раздражает. О, как это раздражает!       С неохотного разрешения лекаря, в покоях Верховного мага слуги тщательнейшим образом установили на массивной прикроватной тумбе переносное зеркало. Оно стояло так, чтобы Гаара мог лежать и при этом без труда видеть своё отражение в нём. К зеркалу Гаара еще потребовал пару свитков и перо с чернилами. Лекарь этой вольности воспротивился, и маг не стал ни на чем настаивать. Не имея возможности писать сам, он стал приглашать к себе тех, кто должен был делать это за него. В конце концов, он вёл не личные мемуары, а подготавливал указы и распоряжения. Вопросов ему не задавали – о его предусмотрительности давно слагали легенды. Она же нередко была поводом для шуток и грандиозных историй. Гаару всё это не занимало. Он закончил все приготовления. Сделал для этого всё, что зависело от него, даже больше. Сан де Рэ официально дал ему разрешение от его имени действовать по своему усмотрению. Всё на благо Таки. Последние призрачные оковы спали с рук. По всей провинции уже разосланы соответствующие приказы, и все только и ждут того мига, когда дозволено будет сорвать Высокие Печати и прочитать во всеуслышание содержание свитков. Да, он готов действовать в любой момент. Но вестей от Сарутоби Асумы всё еще нет. Что бы это значило?

***

      Утро наступило неожиданно. А ведь на вечер были такие грандиозные планы! Какаши собирался пройтись по городу, зайти в казармы, еще раз встретиться с полковником, которому волей случая доверил сбор информации. Он лично не знал этого паренька, но столкнувшись с ним в поместье герцога, понял, что может доверить ему это поручение. И дело вовсе не в загоревшихся восхищением и преданностью глазах. «Своих» маршал чуял издалека.       За завтраком герцог рассказал ему, что они с мэтром Асумой спали так крепко, что он запретил будить их к ужину. Сарутоби к завтраку опаздывал. Он, как выяснилось, встал раньше и сейчас гулял по поместью. Слуги сбились с ног, ища его.       – Вы пробовали его позвать? – невозмутимо спросил Хатаке. За время их совместного путешествия, маршал четко уяснил одно: боевой маг воздушной стихии слышит всё, что происходит вокруг. Особенно то, что от него пытаются умышленно утаить или то, что обращено непосредственно к нему.       Асума в скором времени к ним присоединился. Маг выглядел отдохнувшим и казался абсолютно безмятежным. Благодушное настроение Сарутоби передалось герцогу и приближенным наместника. И даже Какаши позволил себе ненадолго расслабиться и насладиться нежным мясом куропатки.       Завтрак не занял много времени. Утренние часы герцог предпочитал отдавать работе. Сразу после трапезы наместник отправился проверять полигон, где во всей красе должны были проявить себя скакуны, и стойла, где им предстоит зимовать будущую неделю. Гостей он предоставил самим себе, предварительно убедившись, что его содействие господину маршалу и достопочтенному мэтру не нужно.       Какаши был рад полной свободе действий. Он не хотел посвящать герцога в это дело. Тот непременно пожелает принять в нём живейшее участие и будет только мешать.       Асума всё время благосклонно молчал, и Хатаке был благодарен магу за то, что тот не пытается своевольничать. Вопросов Сарутоби не задавал. И то, что они вместе отправились в казармы Вератта, тоже не обсуждалось.       Ожидаемых новостей не было. В городе действительно царили мир и покой. Никаких происшествий, даже обычных краж – и то не было. Странного поведения ни у кого так же не заметили. На улицах и по домам только и обсуждали, что предстоящую выставку жеребцов.       – Что ж, – медленно подвел итог Какаши. – Здесь ничего, и слава Небесам. Отправляемся.       Но выдвинуться в путь сразу же не удалось. Требовалось время на то, чтобы подготовить лошадей и приготовить еду хотя бы на пару дней вперед. Маршал сердился. Теперь уже они впустую теряли время. Здесь всё тихо и мирно, где-то – нет. Где-то они нужны, а их там нет. Но они были в нужном месте в нужное время. Асума понял это в один миг. Что-то холодное пронзило воздух, ветер принёс чужой страх и отчаяние. Коротко ругнувшись, маг сорвался с места.       Какаши на мгновение застыл. Странное поведение Сарутоби означало только одно. Только что рухнули все их надежды. В этот город тоже пришла беда.       «Еще можно успеть», – ободрил себя маршал и побежал вслед за магом.       С двух сторон от поместья во двор спешили слуги. Они уже успели испытать на себе гнев и нетерпение легендарного маршала Багряных земель, и теперь, когда всё наконец-то было готово, они спешили передать сиятельным гостям наполненные едой дорожные сумы. Конюхи, тем временем, оседлали отдохнувших коней. Жеребцам посторонние не нравились. Они недовольно фыркали, прижимали уши к голове и отказывались куда-либо идти. Договориться с ними стоило огромных усилий. Конюхи были горды собой, понимая, что им это удалось. Они вывели скакунов во двор, остановили их неподалеку от ворот. Там, в растерянности топтались на месте другие слуги. Провизия готова. Жеребцов они привели. Да вот господа куда-то пропали. И как теперь быть-то? Отвести скакунов назад, в стойло, ибо холодно. Иль, может, немного обождать, чай господа скоро вернутся?..       Нейджи усмехнулся. Просто наблюдать и то было интересно. Но оставаться всего лишь наблюдателем Хьюга не собирался. Никем незамеченный, он покинул свое убежище и в считанные секунды настиг маршала.       – А ведь я могу предсказать, кто и когда будет жертвой, – заметил Нейджи, поравнявшись с Какаши.       – Так почему не предсказал? – резко спросил маршал, сворачивая вслед за Сарутоби с широкой улицы в небольшой переулок.       – Ты не попросил, – пожал плечами Хьюга. – Вели мне, и я всё исполню.       Какаши отмахнулся. Сейчас было не до этого. Сейчас во что бы то ни стало нужно догнать Асуму. Уж слишком быстро он бегает.       Далеко бежать не пришлось. Немного попетляв переулками, маг остановился напротив одного из одноэтажных домов. Мгновение он переводил дух, затем, не церемонясь, выбил входную дверь.       Они опоздали.       На полу, в кругу из собственной крови лежал молодой полковник. Тот самый, который несколько часов назад докладывал, что в городе всё тихо и спокойно. Тот, кто уверял их в том, что никаких странностей ни за кем не водится.       Какаши в бессильной злобе сжал кулаки. Они были здесь, рядом, но ничего не смогли сделать. Маршал хмуро осматривал тело. Ничего нового он не видел. Очередное самоубийство, вернее Ритуальное убийство. Убийство, теперь в этом нет сомнений. Этого человека Хатаке знал. Он видел его глаза, говорил с ним. Нет, этот полковник не наложил бы на себя руки. Не сегодня, когда он между делом поделился своими грандиозными планами на этот вечер и на будущую неделю. Он хотел принять участие в выставке скакунов. Хотел быть тем, кто первым прокатится на лучшем жеребце…       Ничего не меняется. Они по-прежнему бездействуют и отстают. И годны они лишь на то, чтобы собирать трупы! Скольких еще им предстоит найти? Ведь до сих пор они не прошли еще и половины Таки. Что если в каждом её уголке в один день, в один час умирает по человеку. А ведь это даже не старики. Молодежь, у них вся жизнь впереди. И каждый, наверняка каждый, только-только определился с тем, чего хочет достичь, уже даже подготовил свой первый шаг, но сделать его не успел.       Маршал был в ярости. Сдерживать себя с каждым мигом было всё труднее и труднее. Он злился на себя и на Асуму. На то, что они такие медленные и беспомощные. Он ненавидел того, кого они искали, и жаждал встретиться с ним как можно быстрее.       – Что скажешь? – с трудом сохраняя бесстрастные интонации, спросил Хатаке.       – Как всегда, – так же ровно ответил ему Сарутоби. – Всё тот же ритуал.       – Как нам остановить это? – хмуро, больше от отчаяния спросил Какаши.       Каждую ночь Нейджи предлагал ему что-то предпринять. Чего-то пожелать. Но маршал был настолько вымотан дорогой, так сильно злился на самого себя, что лишь отмахивался от назойливых предложений. Своих желаний надо бояться, в это он верил твердо. Да и не вызывали доверия предложения этого Нейджи. Кто он вообще такой? Заняться бы этим вопросом вплотную, да сейчас не до того. В мирное время Какаши о нём и не вспоминал. Хьюга объявился перед ним только сейчас, когда земля вновь стала уходить из-под ног. Это настораживало. Хатаке не удивился бы, узнав, что за тем человеком, которого они непременно найдут, стоит этот Нейджи. Поэтому принимать от него помощь нужно очень осмотрительно. Чтобы еще больше не усугубить ситуацию.       – Будем действовать по плану.       Невозмутимость Асумы поражала даже больше, чем то, с какой легкостью он избавлялся от изувеченных тел.       – О чем ты? – нахмурился маршал.       – Мы отстаем, – хмыкнул Сарутоби. – Сильно отстаем, ты и сам это видишь. Нам нужно выиграть время и хоть немного себя обезопасить. Сейчас мы идем на копья, опустив щиты.       Какаши посерел. Слышать правду было неприятно. И вместе с тем, в душе поднимался праведный гнев. Ведь для того-то он и переступил через себя, и взял с собой мага! На мгновение маршал утратил самообладание. Схватил мага за грудки, посмотрел ему в глаза и прошипел:       – Для этого я и взял тебя с собой! Чтобы ты управлялся со всеми этими щитами!       – Знаю, – Асума криво усмехнулся, настойчиво отстранил от себя маршала.       – Знаешь, – разъяренно, на пределе слышимости прошептал Хатаке. – О да! Ты всё знаешь! Но не делаешь ничего! Ровным счетом ничего!       – Действовать необдуманно – глупо. Когда не знаешь, с чем имеешь дело, не знаешь, что предпринять.       Спокойствие Сарутоби раздражало. Какаши стиснул зубы, чтобы не сказать чего-то еще. Он и так позволил себе лишнего. Ведь и сам прекрасно понимал, что к чему и как это работает. Сам ведь на четвертый день пути вытребовал у своего спутника объяснений.       – Я догадывался об этом с самого начала, – задумчиво продолжил Асума, – но доказательств не было. Нужно было время на то, чтобы всё проверить и убедиться.       Какаши медленно перевел дыхание и отступил на шаг. По-хорошему, им нужно было побыстрее выйти из этого треклятого дома. Крыша на их головы падала уже не раз, но эту здравую мысль Хатаке прогнал даже толком её не обдумав. Сейчас его интересовали совсем другие вещи.       – Что проверить? – сухо спросил он. – В чем ты убедился?       – Багряные земли в целом, и Така в частности, окружены щитами, – Асума достал сигарету и, неспешно прикурил. – Они служат для того, чтобы оградить жилые территории от влияния Аномальных зон. Щитов этих много, никто точно не знает, где они находятся, но они есть и они работают.       Какаши не сводил пристального взгляда с мага. Тот медленно и со вкусом курил, не спеша продолжать свой рассказ. Хатаке уже немного успел изучить привычки Сарутоби, поэтому даже не пытался его подгонять. Пока маг молчал, он мог обдумать то, что ему уже сказали. Обдумать, вспомнить, сопоставить с тем, что было известно и до этого. О щитах ему доводилось слышать и прежде. Они окружают каждое государство, и это позволяет всем жить так, как они сейчас живут. За многовековые войны эти щиты немало пострадали. Последняя война сильно подорвала защиту Багряных земель. Маги говорили о трещинах, но Суна но Гаара нашел способ их залатать…       – Все эти убийства, – выдохнув облако дыма, продолжил Асума, – направлены на то, чтобы эти щиты уничтожить.       – Уничтожить? – не поверил Какаши. – Зачем?       – Хороший вопрос, – хмыкнул Сарутоби, вновь затягиваясь. – Тот, кто за всем этим стоит, в территории не заинтересован, – маг задумчиво посмотрел на сводчатый потолок, и между делом отметил: – Сейчас рухнет. В этот раз целых пять минут.       Хатаке бросил короткий взгляд на потолок. Тот выглядел надежным. Тем не менее, маршал предпочел выйти на улицу. Стоило ему только переступить порог, дом начал рушиться. Какаши застыл. Он никак не мог к этому привыкнуть. Лишь спустя долгое мгновение маршал понял, что его спутник остался в доме. Едва ли жизни боевого мага сейчас хоть что-то угрожает, и всё равно, тревожно за него. Вдруг не успеет защититься? Как быть тогда? Даром, что маг, Сарутоби был хорошим напарником.       Тишина обрушилась внезапно. Повседневный гул города, на который маршал не обращал внимания, вдруг пропал. Время не остановилось, но сильно замедлилось. Сейчас Какаши мог хорошенько рассмотреть любую щепку. Часть крыши, что уже успела упасть на промерзшую землю, взмыла в небо. На миг дом вновь стал таким же, как было всего несколько минут назад. Спустя еще одно мгновение, он обратился в пыль.       На месте происшествия стали собираться люди. Все с недоумением смотрели на место, где некогда был не так давно построенный дом. Несколько зевак, что видели происходящее с самого начало, задыхаясь, пересказывали недавние события. Гомон усилился. После полной глухоты это ощущалось гораздо сильнее. Какаши поморщился. Он давно перестал удивляться всем этим магическим штучкам, и никак не мог понять, почему же на людей это производит такое неизгладимое впечатление? И ладно бы они были в деревне. Это же город. Город! Магией здесь никого не удивить. Так почему же все так потрясенно смотрят на Асуму, на то, как медленно он встает с колен, и замирают, затаив дыхание, почувствовав на себе его тяжелый взгляд.       … Но хотя бы стало тихо. И на том спасибо.       – Надолго этого не хватит, – хмыкнул Сарутоби, подходя к маршалу. – С твоего позволения, я воспользуюсь вольностью.       Какаши подавил тяжелый вздох. Всё, что начиналось «С твоего позволения», в случае Сарутоби Асумы, значило, что его ставят перед фактом. Маг решил воспользоваться «вольностью», о которой Хатаке понятия не имел. Но раз уж Асума сказал об этом, то едва ли ему, маршалу, понравится то, что он задумал. Но спор сейчас не к месту.       – Хорошо, – кивнул Какаши. – Но я должен всё об этом знать.       – Как пожелаешь, – кивнул Сарутоби.       Маг рассек рукой воздух, и от этого нехитрого движения, вновь зарождающийся людской гомон стих. Хатаке недоуменно осмотрелся по сторонам. Он не задумался над этим, но уже ждал, как что-то начнет ломаться или взмывать в воздух. Отчего-то ничего подобного не происходило.       – Я всего лишь избавился от шума, – пояснил Асума, перехватив растерянный взгляд Какаши. – Он мешает говорить и слушать, – маг достал из дорожной сумки складное зеркало, развернул его, поднял в воздух, на уровень своих глаз, и отпустил. Вопреки всем ожиданиям, зеркало не упало.       Несколько секунд не происходило ничего. В какой-то миг по стеклу пошла рябь, и вскоре Хатаке увидел в нем отражение Верховного мага Таки.       – Новости? – без приветствия спросил Суна но Гаара.       – Отвратительные, – отозвался Асума. – Это хуже, чем мы рассчитывали. Щиты разрушают.       Верховный маг не выглядел ни удивленным, ни растерянным. Он коротко кивнул, как будто услышал то, что и ожидал и задал следующий вопрос.       – Нашли?       – Нет, – Сарутоби отрицательно покачал головой. – Он прячется. Это не так-то трудно в сложившейся ситуации.       – Что еще?       – Деревни сжигают дотла, – отчитался Асума. – В городах разрушаются дома. Сколько жертв сказать затрудняюсь.       Суна но Гаара помрачнел. Мгновение он молчал, плотно сжав губы, затем покачал головой.       – Всё это лишено логики, но сейчас не имеет ровным счетом никакого значения, – Верховный маг ненадолго умолк, тихо вздохнул и продолжил. – Действуем по плану. Это даст вам неделю, не больше, – он вновь на мгновение умолк, и так же сухо продолжил: – Я осмелюсь дать совет маршалу, – зеркало само собой развернулось к Какаши, и Хатаке увидел бледное, напряженное лицо Верховного мага. – Привлеките к поискам больше людей.       На этом разговор был окончен. Гаара исчез до того, как Какаши успел что-то сказать. Несколько мгновение маршал смотрел в собственное отражение и даже не сразу заметил, что хмурится. Он совершенно не понимал, о чем идет речь. Совет Верховного мага был прост и очевиден. Он и сам думал о том, чтобы расширить поисковую группу, но сейчас это было абсолютно невозможно. Это тоже было очевидно. Нужно было только покинуть свой уютный кабинет и отправиться в путь. Но главным было совсем не это. Маги опять водили его за нос. Сейчас они явно знали больше его. Знали и молчали, не желая посвящать в детали. Это раздражало.       – Объясни, – потребовал Какаши, наблюдая за тем, как Асума прячет в сумку зеркало.       – Всё просто, – пожал плечами тот. – Мы предполагали, что случится нечто подобное, поэтому продумали всё заранее. В этом весь наш Верховный маг, – Сарутоби усмехнулся. – Я должен был найти подтверждение нашим догадкам. Я обнаружил несколько не то, что мы ждали, но суть от этого не меняется. Мы не можем найти того, кого ищем, он прячется за магией. А магией здесь пользуются все. Поэтому мы её запретим. На неделю будет введен запрет на магию. Это значит, что кроме меня и Верховного мага никто, без должного на то разрешения, использовать магию не имеет права. Тот, кто нарушит запрет – наш враг. Мы найдем его за эту неделю.       – Вы вводите военное положение, – нахмурился Какаши. – Я не оспариваю это решение, но всё же…       – Мы уже его ввели, – мягко перебил Асума. – Сейчас очередь за тобой. Избавь нас от этой толпы.

***

      Направляясь в «Кицунэ», Шикамару никак не рассчитывал на какую-то помощь. Он хотел получить совет, совет, который, – маг отдавал себе в этом полный отчет, – ему едва ли пригодится. И всё же ему хотелось поговорить с тем, кто хоть отдаленно, но понимает его. Встреча с Узумаки перевернула его жизнь с ног на голову. В очередной раз.       Абураме Шино отличался молчаливостью. Это шло вразрез со всеми представлениями Шикамару о демонах. Из-за запрета Узумаки действовать, Шино только и оставалось, что говорить. Говорить много, обещать невозможного, так, как это делала Хината Хьюга. К слову, её маг продолжал слышать, и Нара это очень раздражало.       – Тебя избавить я могу от этого, – негромко прошелестел Шино.       Он предлагал это постоянно, не требуя ничего взамен. Наверняка всё было не так просто, но Шикамару даже не задумывался над этим. Он должен был терпеть свою назойливую поклонницу. Хината ни при каких обстоятельствах не должна была раньше времени узнать о том, что у него появилась поддержка. Вмешиваться в планы Миледи Шикамару не собирался. Он только и хотел, что закончить постдипломную практику, получить лицензию и вернуться домой. Никакие авантюры его не волновали. О Шино, до поры до времени, никто не должен был знать.       – Не узнают, – невозмутимо отвечал Абураме.       Он был рядом. Всегда был рядом. Шикамару ощущал это, но с тех пор, как они покинули отзывчивые стены «Кицунэ», демон появлялся на глазах крайне редко, даже в те минуты, когда Нара был в полном одиночестве. Как бы там ни было, привыкать к Шино не пришлось. Его появление пока никак не повлияло на жизнь Шикамару. Демон ни во что не вмешивался. Но всегда откликался, стоило только к нему обратиться. Мысленно ли, словесно ли – это не имело значения. Иногда Абураме откликался, стоило только вспомнить о нём, но в целом пока это не доставляло никаких неудобств.       Шино безмолвно появился в дверях комнаты. Он делал так довольно часто. Наблюдать за вверенным им смертным было интересно. Господин оказался прав. Этот юный маг его заинтересовал. Абураме прекрасно понимал ту, что желала его. Будь его воля, он бы опередил её. Увы, приказы господина неоспоримы. Ему только и остается, что наблюдать и никому не позволять приближаться к этому смертному. Раз уж Нара Шикамару не может принадлежать ему, он сделает всё, чтобы он никому не достался.       Юный маг много времени проводил один. Смертная женщина давала ему скучные указания, нелепые и бессмысленные. Как будто была слепа и не видела, какой талант сидит напротив неё. Она признала, что Нара Шикамару умён, но по достоинству оценить его талант не могла. Зато юный маг знал, чего стоит, и это Шино восхищало.       Оберегать Нара Шикамару от опасности, значило ни минуты не спускать с него глаз. Ни живой ни мертвый, что делил комнату с юным магом, ежечасно таил в себе угрозу. И тот, кто жил в соседней комнате, тот на кого Шино никак не удавалось взглянуть, тоже был опасен. Недаром, он так сильно интересовал Милорда.       Абураме прислушался. В соседней комнате царила абсолютная тишина. Спустя пару мгновений Шино убедился, что комната пуста. Демон неопределенно хмыкнул. Страж редко покидал свои покои. Абураме прикрыл глаза. Стоит ли доложить об этом Милорду? В конце концов, защита псевдогосподина была приятным дополнением к истинному приказу. Милорд велел ему наблюдать за всеми, с кем имеет дело Нара Шикамару. И сейчас Шино прекрасно понимал почему. Всех этих смертных – живых и неживых интересовал один лишь человек – Супруг Милорда. Его новый Господин.       Подумав немного, Шино всё же решил не оставлять Нара Шикамару одного. Приказ молодого Господина был предельно ясен, а вот желание Милорда неоднозначно. Абураме ограничился лишь тем, что заглянул в соседнюю комнату. Благо сейчас никто не мог этого заметить.       Соседние покои выглядели нежилыми. Больше того, это были не покои вовсе. Комната совершенно не была приспособлена к жизни, в том смысле, как это привычно смертным. Зато магический фон там был знатный, и выводы напрашивались сами собой. Большую часть времени в этой комнате проводил Страж, которого все величали «господин», но увидеть его Шино ни разу не удалось.       Страж что-то замышлял. Магический фон многое говорил об этом. Чужие намерения казались размытыми и неясными. Отчетливо ощущалась лишь угроза. И то потому, что опасность грозила непосредственно Господину. Но всё это заботы Милорда. Вмешиваться в происходящее ни к чему. Тем более, что Нара Шикамару не желает этого.       Шикамару выполнял очередное задание Миледи. Он сидел на кровати, перечитывал свитки, и, чем больше он читал, тем меньше думал, что теряет впустую время. Похоже, несмотря ни на что, Миледи решила его кое-чему научить. И хоть архивная работа совершенно не привлекала Шикамару, всё же, разбирать эти свитки было интересно. Ему нужно было приготовить эликсир омоложения. В семи свитках, предоставленных наставницей, хранилась вся необходимая информация. Её нужно было найти и собрать. После предстояло приготовить сам эликсир и испытать его на белых мышах. Их было три. У него было всего три попытки приготовить зелье. Ошибиться не хотелось ни разу. Вот маг и тратил часы напролет, чтобы всё внимательно прочитать, выбрать из рукописей лишь то, что нужно ему именно сейчас.       – Слушайте! Слушайте! Слушайте!       Крик глашатаев нарушил тишину. Шикамару от неожиданности замер. Медленно, не зная, чего ждать, Нара отложил в сторону свитки, и только сейчас заметил демона в дверях своей комнаты. Настороженный взгляд мага Шино проигнорировал. С самым невозмутимым видом он поднял правую руку и указал на закрытое занавесками окно. В том же миг с улицы донеслись призывные крики:       – Слушайте! Слушайте! Слушайте!       Шикамару слез с кровати. Гомон на улице усилился. Голоса глашатаев просто терялись в нём. Маг подошел к окну и одним резким движением отодвинул занавески в сторону. Людей на улице было много. Все они, побросав свои дела, выбежали на улицу. Многие из них додумались, выходя, накинуть на плечи сюртуки и кафтаны. Многие, но не все.       – Слушайте! – донеслось теперь приглушенно.       Шикамару открыл окно. В комнату ворвался холодный, свежий воздух. Маг поежился. На улицу всё прибывали люди в наспех накинутых на плечи шалях и сюртуках. Маг видел высокие шляпы глашатаев, но рассмотреть их лица не было никакой возможности. Зато с высоты третьего этажа была видна часть города, и Нара с удивлением отметил, что на улицы Лимана вышло множество людей.       – Замрите и слушайте! – прорвались сквозь гул толпы сильные голоса глашатаев. Гул несколько стих, и этим не преминули воспользоваться «высокие цилиндры». – Его сиятельство правитель наш и покровитель, Сан де Рэ повелевает!       Теперь уже на улицах стало совсем тихо. Народ замер в ожидании.       – От сих пор с сей минуты до приказа владыки нашего, воспрещена магия в городах и деревнях, на дорогах и в домах!       Ропот прошел по толпе. Шикамару застыл на месте, не веря своим ушам. Только что на ровном месте, без всяких на то оснований, магию запретили. Да что же творится в этом мире?!       – Телепорты отныне не работают! – продолжали глашатаи, перекрикивая гомон народа. – Магические цехи и иже с ним с сей поры прекращают свою работу. Магию дозволено использовать лишь Верховному магу и тем, кому он вверил свою дозволяющую грамоту.       Недоумение среди людей сменилось настороженностью. Возмущение разом стало волнением. Что-то происходит. Что-то, о чем никто не ведает. И без того жизнь не кажется тихой и мирной, а тут еще какая-то напасть. Что случилось-то? На каком таком основании у них забирают магию? С какой такой стати их лишают столь мощной поддержки, дохода, смысла жизни? Протестующий гомон усилился.       – Тот, кто нарушит приказ, – перекрикивая возмущение толпы, зачитали глашатаи, – будет арестован и казнен.       В миг на улице воцарилась настороженная, недоверчивая тишина. И в этой абсолютной тишине последние слова глашатаев прозвучали громко и зловеще.       – Сим во всей провинции Таки, безо всяких исключений, объявлено магическое военное положение. Исполняйте!       Шикамару покачал головой, медленно отходя от только что закрытого окна. Вот это да… Ну и дела…

***

      Что ни говори, мир смертных меняется, когда приходит ночь. Всё становится другим. Настороженным, взволнованным, напуганным. Люди прячутся по своим домам, запирают двери и ставни и ждут солнца, как избавления от кошмаров. Тех, кто наивно считает себя «властелином ночи» немного. Большую часть времени они бранятся и сетуют на то, что поблизости нет никого, с кем бы они могли поговорить по душам. В последние дни ночью на улице вообще мало людей. Это несколько необычно. Наруто говорит, что всё дело в зиме. Мороз и холод не располагают к прогулкам. Но кажется, на самом деле всё не так просто. Впрочем, его, Саске, это совершенно не касается.       … Его вообще не касаются дела смертных, но запрет на магию кажется личным оскорблением. Какой-то жалкий смертный правитель пытается запретить его. Ха! Смешно! Глупо! Конечно, за всем этим стоит не ничтожный Сан де Рэ. Суна но Гаара оправился-таки от небольшой встряски. Стряхнул с алой мантии пыль и принялся действовать. Рано он его отпустил. Слишком рано. Впрочем, так хотел его драгоценный муж, а осуждать его желания не дозволено никому. И всё же интересно. Запретив магию, введя военное положение, Верховный маг Таки бросил вызов ему, или у него на то были совсем другие причины? Увы, этого пока не узнать. Ведь магия под запретом. Нарушать законы смертных чревато последствиями. Тем более, что эти последствия далеко не двусмысленны…       Нет, определенно, ночь – самая скучная пора. Себя решительно нечем занять. И можно лишь тешиться тем, что он сжимает в объятиях драгоценного мужа. Наруто не давал ему скучать до самых сумерек. Запрету на магию он искренне обрадовался. Ему и в голову не пришло, что слова глашатаев могут быть личным оскорблением для него, Саске. Со словами: «Теперь-то ты не будешь нарушать правила», маг потащил его в их самодельное додзе. Там они тренировались часами на пролет, пока Наруто окончательно не выдохся. Теперь драгоценный муж крепко спит, без интересных сновидений. Он не ищет его тепла, не пытается сжать в разгоряченных ладонях его руку. Но он и не пытается отстраниться. Просто не знает, что его обнимают.       Саске лениво провел указательным пальцем по щеке мага. Кожа у него мягкая и гладкая. Ни щетины, ни шрамов, что время от времени чудятся на его лице. Наруто фыркнул и перевернулся на спину. Вырвался из не тесных объятий, раскинул руки в стороны, то ли порываясь кого-то обнять, то ли пытаясь показать, что вся эта кровать принадлежит ему. Учиха тихо хмыкнул. Его драгоценный муж всегда спал… с размахом. Это было еще одним доказательством того, что с ним всё в порядке. Что никакой дурной сон его не тревожит.       «Замечательно», – подумал Саске.       Видит Великое Пламя, он был бы рад спасти драгоценного мужа от жуткого кошмара. Такой прекрасный повод разбудить его и успокоить. Однако, едва ли сосновый лес таит себе какую-то опасность. И снится Наруто не густая чаща, а редкий лес, и в нём – большая поляна. Ничего необычного. Ничего подозрительного. И всё равно. Наруто хочется разбудить. Выслушать недовольное ворчание, проигнорировать предложение навестить родных и перенести в подобное место. Если его так тянет на природу, то зачем сидеть дома?       … Ах да, запрет на магию. Ну и что? Для демонов он бесполезен. Почувствовать их Силу смертные не в состоянии. Если, конечно, не ткнуть их носом в свое колдовство…       Наруто вновь повернулся на бок. Обнял Учиху за талию, положил голову ему на грудь, пробормотал что-то неразборчивое и затих. Саске чуть приподнялся и заинтересованно посмотрел на мужа. Узумаки редко баловал его такой близостью. Но он часто что-то бормотал, когда спал. При этом мыслей в голове у него совсем не было, а говорил маг совершенно неразборчиво.       Саске задумчиво погладил мужа по голове. Он уже решил, что разбудит его, однако осуществлять свой коварный план не спешил. Лениво выбирал способ это сделать. Деликатный стук в дверь отвлёк его от размышлений. Учиха тихо хмыкнул, но на ночного гостя так и не посмотрел. Это было ни к чему. Саске мимолетно улыбнулся. О магическом запрете старшему брату было неведомо. Да и не остановило бы его такая досадная мелочь. Смертные, что они могут противопоставить им?       Мгновенное веселье и легкомыслие в мгновение ока улетучилось. Разговаривать с родными было конечно интересно, но куда больше Саске хотелось разбудить мужа. Но пока его маленькая шалость откладывалась. Брат пришел к нему неспроста. И если то, что так сильно тревожило всех их, всё-таки случилось, то лучше Наруто не знать об этом. Лучше бы никому об этом не узнать. Никогда.       – А ведь ты его совсем не знаешь, Саске, – негромко сказал Кагами, наблюдая за тем, как младший брат с наигранной заботой укрывает мужа одеялом.       Учиха тихо хмыкнул и соизволил лениво посмотреть на своего ночного гостя. Он знал о том, что брат пришел к нему, но не обращал на него внимания даже тогда, когда Кагами появился в комнате. Всё ждал, когда же тот нарушит молчание и скажет то, зачем пришел. Вот, дождался. И, похоже, в своих догадках не ошибся.       – Это не упрек тебе, – негромко продолжал Кагами. – Мы тоже не знали своих супругов.       – Неправда, – возражение вырывается само собой, но это действительно так. Саске ни мгновения не сомневается, что знает своего мужа как облупленного.       – Нет, брат мой, – Кагами усмехнулся. – Ты его совсем не знаешь, – с нажимом повторил он. – Сам посуди, – охотно предложил брат, отвечая кривой ухмылкой на недовольный взгляд. – Он ушел из Лале. Почему? Ведь эта провинция отличается от Таки лишь названием городов. Почему захотел жить именно в Лимане? Если он собирался держать магическую лавку, выгоднее всего это было сделать в городке поменьше, где совсем нет конкуренции. Почему он захотел жить в таком большом доме? Большая часть комнат у вас пустует. В них никто не бывает. Никогда.       Саске нахмурился. Он никогда над этим не задумывался. Но это же сущие мелочи, которые не имеют ровным счетом никакого значения! Смертные часто совершают едва ли объяснимые поступки. Зачем заострять на них внимание?       – Думаешь, ерунда, – "прочитал" его мысли Кагами. – Но это действительно смешные мелочи. Однако, вопросы на этом не иссекают. Ты знаешь, почему, с тех пор, как вы поселились здесь и открыли «Кицунэ», он не делает ровным счетом ничего? Чего он хочет? К чему стремится? О чем молчит и не смеет даже думать? Я уже не говорю о вещах, которые он любит или терпеть не может. Ответишь хотя бы самому себе?       Саске неопределенно хмыкнул. Он толком не мог ответить ни на один вопрос. Возможно, знал, чего хочет его драгоценный муж, но совершенно не понимал этого. Его желание было далеко не материальное. И даже неосязаемое. И сам он об этом никогда не говорил.       – И я уже не говорю о чем-то более личном, – спокойно продолжил Кагами, не дожидаясь ответа. – К примеру, знаешь ли ты, зачем он так мучает себя? Почему подавляет свою Силу этим несчетным количеством ограничителей?       Саске поморщился. Он давно перестал ломать над этим голову. Списал всё на причуды смертных. Наруто, на самом деле, Сила совершенно не волнует. И колдовать он не желает, хоть и порой в этом приходится сомневаться. Но истина проста. Целостность ограничителей Узумаки волнует куда больше, чем свободный доступ к своей Силе. Над этим не нужно ломать голову. Это нужно просто принять. Как данность.       – Я, – немного помолчав, сказал Кагами, – не мог бы ответить ни на один вопрос. – Меня не заботили все эти «мелочи». Я тоже думал, что знаю его лучше всех. Еще бы! Ведь я знал почти все его мысли…       Саске нахмурился. Старший брат никогда не говорил с ним об этом. Все его попытки поднять эту тему Кагами безжалостно пресекал. Всё-таки он угадал. Видит Великое Пламя, он хотел ошибаться.       – Я говорю тебе об этом не потому что хочу… или потому, что пытаюсь предостеречь тебя от ошибки… Нет. Поступай, как знаешь. Не в этом дело. Дети. Они всё-таки сбежали.       Саске вновь промолчал. Но руки сами собой сжались в кулаки. Великое Пламя! Почтенные братья! Высшие демоны! И не в силах присмотреть за детьми!       – О да. Я разделяю твои чувства, – кивнул Кагами. – Но пламя лучше уйми. Сейчас оно не поможет.       Огонь прожег на ковре внушительную дыру. Наруто разозлится, когда увидит это. Но это неважно.       – Ты знаешь, где их искать?       – Увы. Мы не знаем, куда они попали, – Аномальная зона спрятала их. И мы не знаем, куда они оттуда пойдут. Они ищут всё то, что я и твои братья считали неважным, незначительным. Они ищут их, но время забрало не только их имена и мысли, но даже род и дом. Более нет ни городов, ни деревень, где они родились и выросли, где мы когда-то их повстречали. Война и Аномалии в очередной раз перестроили этот мир.       – И что хуже всего, – тихо заметил Саске, – они не смогут сами вернуться.       Лицо брата потемнело еще больше. Конечно, он и сам это понимает. Дети, они еще не умеют призывать Замок. Их Сила до конца еще не сформировалась. Они всё ещё растут и слишком явно меняются. А к подобному Ритуалу допускаются только взрослые.       – Да, – голос Кагами прозвучал глухо и невыразительно.       Саске осторожно переложил Наруто и на кровать. Маг этого даже не заметил. Учиха сел, всмотрелся в бледное лицо брата.       – Если я встречу их – верну домой. Но ты сам понимаешь…       – Твой муж, – кивнул Кагами, – твои оковы, – помолчал немного, и уже исчезая, на пределе слышимости добавил: – Мы благодарны.

***

      Наруто медленно пересек лесную поляну. Тишина начинала его раздражать. Даже Курама и тот молчал. Было в этом что-то неправильное. Маг пнул подвернувшуюся под ноги ветку. Та бесшумно отлетела в сторону. Узумаки нахмурился. Он нагнулся, поднял другую ветку, практически без усилий сломал её. Тишина поглотила хруст. Наруто на мгновение замер. С этим сном однозначно что-то было не так.       А ведь всё начиналось так хорошо! Маг искренне радовался тому, что оказался здесь, в таком живописном месте. На поляне сильно пахло сосной. Этот запах напоминал о детстве, и невозможно было не улыбнуться, вдыхая его. Тишина тоже радовала. Ни копошение белок, ни шелест ветра – ничто не нарушало его умиротворенный покой.       Всё изменилось внезапно. Кто-то погладил его по голове. Это заставило Наруто встрепенуться. Прикосновение было знакомым и очень приятным. От него в пору было еще больше расслабиться, но отчего-то вместо этого по телу пробежала дрожь. Всё разом изменилось. Он «проснулся».       Маг резко вскочил на ноги и быстро осмотрелся. Он по-прежнему был на поляне в сосновом лесу, но теперь это место не казалось ему безмятежным и спокойным. И здесь перестало быть тихо. Откуда-то издали доносился приглушенный шум воды. Но не это было главным. Наруто слышал голоса. Он слышал Саске, в этом не было никаких сомнений. Учиха с кем-то говорил. Его собеседник был куда более разговорчивым, чем сам Саске. И было даже интересно о чем идет речь. Но… Слов Узумаки не понимал. Он чувствовал тепло и тяжесть рук своего мужа, но не мог к нему прикоснуться. А так хотелось зацепить хотя бы край его камзола и проснуться.       – Проклятье, – пробормотал Узумаки.       Объятия Саске не спасали от очередного нелепого сна. Похоже, он сам того не замечая, стал слишком сильно на него полагаться. Наивно поверил, в то, что если Учиха рядом, он в безопасности.       Но всё было не так. Всё опять было не так!       – Ты никогда не будешь в безопасности, – вздохнул Курама. – Во всяком случае, до тех пор, пока не встретишься со Зверем.       – А потом? – машинально спросил Наруто, и только потом осознал, что снова может слышать и говорить со своим Хранителем. От этого магу стало немного спокойнее.       – Потом... – Курама хмыкнул. – Если выживешь, будешь в безопасности. Все будут...       – Если выживу, – медленно повторил Узумаки.       – Именно, – Хранитель наверняка кивнул. – Учиха в этом тебе не поможет. Посмотри. Зверь призвал тебя, и вот ты здесь. Твой муж рядом, но что толку?       – В самом деле, – проворчал Наруто, неспешно идя на шум воды. – Сам нас свёл, а теперь еще и недоволен.       – Я тобой недоволен. Ты ничего не делаешь. Ничего!       – И что ты хочешь, чтобы я сделал? – ссориться или ругаться с Курамой у мага не было ни малейшего желания. Проще было дать тому выговориться, и кто знает, может, и прислушаться к тому, что он скажет.       – Во-первых, поверь, наконец, что всё это серьёзно, – охотно стал давать советы Хранитель. – Ты – не бессмертный. Учиха – не всесильный.       Наруто хотел спросить, чтобы это значило. Не про себя, про Саске. Ведь демоны сами по себе очень сильны. А о Высших и говорить не приходится. Совершенно другой уровень. И, если сравнивать со смертными, да хотя бы с ним самим, то Учиха всесилен. Узумаки уже вдохнул, собираясь обрушить на Кураму всё свое непонимание, но тот не дал ему и слова сказать.       – Во-вторых, – совершенно серьёзно продолжил он, – используй Учиху. Попроси его сделать клетку для Зверя. Помнишь, рассказ Шукаку?       – Шукаку? – Узумаки даже остановился. Имя было какое-то знакомое. И всё же маг никак не мог вспомнить где и когда его слышал.       – Суна но Гаара, – терпеливо подсказал Курама. – Сильный маг из Золотых Песков. Послушный ученик в Вековых Льдах. Несостоявшийся фальшивый Страж. Ныне Верховный маг Таки. Вспомнил?       Наруто задумчиво пошел дальше. Шум воды становился всё громче. Но сейчас мага это совершенно не волновало. Слова Хранителя что-то в нём задели. Что-то всколыхнулось в памяти и перед внутренним взором пронеслись далёкие события. Вновь он пережил их, как свои собственные. И еще труднее стало убедить себя в том, что это не его жизнь. Не его воспоминания.       – Помню, – кивнул Узумаки, мысленно всё ещё находясь в том глубоком подземелье и чувствуя себя наивным доверчивым юношей. Он с восхищением смотрел громадное, закованное в цепи существо и искренне верил в то, что они поладят. Суна но Гаара действительно мечтал об этом…       – Прекрасно, – обрадовался Курама. – Попроси Учиху тебе помочь. Потребуй от него эту клетку. Большего он всё равно не сможет тебе дать. Как бы этого не хотел.       Наруто неопределенно хмыкнул. Он не привык кого-то просить о помощи, тем более, несмотря ни на что, не видел в этом особого смысла. И вместе с тем, его тешила мысль чем-нибудь занять мужа. Надолго занять, если, конечно, повезет. Мысленно маг пообещал себе, проснувшись, поговорить с Саске. Супруг новому занятию наверняка «обрадуется».       – В-третьих, – продолжил давать советы Курама, – найди меня. Если я вернусь, это сделает сильнее и тебя тоже.       Узумаки неопределенно пожал плечами. О том, что собеседник этого никак не мог увидеть, он не подумал. Найти Кураму он собирался. Но сделать это не так-то просто, как кажется. Наруто совершенно не хотелось уходить из дома. Особняк ему нравился. Маг не хотел с ним расставаться. А что-то в глубине души подсказывало ему: если уйдет – уже не вернётся.       Наруто вышел из леса. Здесь шум воды был просто оглушительным. Ярко слепило солнце. Узумаки зажмурился, повернулся к водопаду спиной. Лес показался ему густым и темным. Сейчас от него отчетливо веяло опасностью. Впрочем, место, на которое он только что пришел, назвать безопасным язык не поворачивался. Повсюду были камни. То ли раскаленные под прямыми лучами знойного солнца, то ли мокрые и скользкие, заточенные стремительным потоком воды. Посмотреть в небо не получалось. И понять, насколько высок водопад было невозможно. Впрочем, это не показалось Наруто таким уж важным. Он осторожно подошел ближе к воде, коснулся её рукой. Вопреки всем ожиданиям, вода была ледяной. А ведь на солнце она должна была бы нагреться. Хотя бы на поверхности.       «Странно», – хмыкнул про себя маг. Подумал немного и, на всякий случай, на несколько шагов отошел от бушующей стихии. Вода в водопаде была прозрачной и чистой. Сквозь неё был виден рельеф скалы. Этот вид завораживал.       – И еще одно, – заметил Хранитель, отвлекая мага от мысленного восхищения природой.       – Что, ещё не всё? – удивился Наруто. Когда Курама замолчал, маг искренне понадеялся, что с наставлениями покончено. Ведь он даже решил прислушаться к одному из его советов. Всё равно Саске скучает без дела...       – Нет, не всё. Всего и не скажешь! Это просто невозможно!       – Ладно, ладно, – Наруто примирительно поднял руки вверх. – Не кипятись. Что еще?       – Сам это реши, – фыркнул Курама. – Сделай уже хоть что-нибудь! Время бесценно. А ты тратишь его в пустую!       – А, – маг легкомысленно махнул рукой, – ты опять об этом. Но ведь это так здорово – не делать ничего! Спокойная, размеренная жизнь. Это…       – Скучно, – подсказал Хранитель, – Тебе не подходит. Ты ведь хотел стать боевым магом...       – Но не нашлось такой Академии, которую я смог бы закончить, – фыркнул Узумаки. – Не сыпь мне соль на раны.       – Но теперь у тебя есть муж, и он может кое в чём тебе помочь.       – Тогда магом признают его, но не меня. Я уже думал об этом. Не подходит.       – Хорошо, – легко согласился Курама. – Не подходит. Придумай что-нибудь еще. Вспомни, зачем ты пришел в Лиман?       – Потому что много слышал об этом городе, – хмыкнул Наруто. – Мне хотелось на него посмотреть.       – И только? – Хранитель явно усмехнулся.       Узумаки неопределенно хмыкнул, но отвечать не стал. Конечно, были причины, чтобы прийти в сердце Таки. Но после встречи с Саске они потеряли всякий смысл. И всё же, сейчас Курама тоже прав. Он слишком расслабился. Вместо того, чтобы прозябать дома, мог бы…       Наруто застыл. Все мысли разом вылетели из головы. Сердце как будто пронзил стальной шип. Маг затаил дыхание. Шум воды заглушал все другие звуки. И поэтому казалось, что тот, кто к нему приближался, делал это совершенно бесшумно. Узумаки бегло осмотрелся. Ему негде было укрыться, некуда было бежать. И вместе с тем, здесь никто и ничто не мог проскользнуть незаметно от него.       Минуты тянулись бесконечно долго. Ожидание тревожило и изводило. Но никто не появлялся у водопада. Никто не нарушал одиночества мага. Но он был здесь не один. Наруто знал это наверняка. Кто-то, чье одно присутствие заставляло волоски на шее становиться дыбом, был здесь. Он наблюдал за ним, выжидал. Хотел напасть и растерзать. И сейчас лишь выбирал лучший миг для своей жестокой расправы.       О, жажда убийства была настолько осязаемой, что в какой-то миг Узумаки подумал, что она принадлежит ему. Но он никогда так сильно не желал кому-то зла. И лишь это еще помогало ему понимать себя.       Наруто медленно выдохнул, мысленно собрался, усилием воли возвел вокруг себя ментальный щит. Разом стало легче. Гнетущее чувство не исчезло, но стало гораздо слабее. Тревога и страх отступили ровно настолько, чтобы понимать, что происходит и принимать решения.       – Хоть что-то полезное ты всё-таки сделал, – проворчал Курама. – Щит, конечно, слабенький, но всё же лучше, чем ничего.       – А ведь ты был против моего заключения, – хмыкнул Узумаки, вновь осматриваясь по сторонам. Вокруг ничего не менялось. Это сильно действовало на нервы.       – Неоправданный риск. Пустая трата времени, – тут же откликнулся Хранитель. – Между прочим, в Горных Цепях есть Ветхий монастырь. При нём работает школа. Там обучают монахов.       – Надо же, – фыркнул Наруто, желая сбросить с себя тревожное, парализующее чувство. На несколько секунд это удалось.       – И не простых монахов, – Курама не обратил внимания на слова своего Спутника, – боевых. В этой школе собраны лучшие мастера ментальных атак и защит. Почему бы тебе не взять у них пару уроков?       – Я не знал о них, – на мгновение растерялся Узумаки. – И где мне найти этот… как-его-там монастырь?       – Ветхий монастырь, – терпеливо повторил Хранитель. Он не сомневался, ему придется повторить его название еще не раз. – Он где-то в Горных Цепях. Точнее не знаю. Его поиск – часть обучения. Своего рода вступительный экзамен. Ты станешь сильнее уже только от того, что сам пройдешь весь путь и найдешь его. И когда ты подойдешь, к воротам Ветхого монастыря, перед тобой сразу же раскроются его двери. Тебе не нужно будет ничего никому доказывать, объяснять или просить. Тебя поймут без слов, ведь к тому мигу ты уже станешь одним из них.       – Я могу потратить на поиски всю жизнь, – скептически заметил Узумаки.       – Ты недооцениваешь себя, – фыркнул Курама.       Наруто задумчиво хмыкнул. Его всегда поражало то, как много знал его Хранитель об этом мире. Мире, в котором его, откровенно говоря, нет. Правда, так ведь было не всегда… Пожалуй, к словам Курамы стоит прислушаться. Он мог бы попытаться найти это монастырь. Но думать об этом сейчас получалось очень скверно. Ему не потребуется обучение, вообще ничто не потребуется, если он не выберется из этого «сна».       – Как мне проснуться? – просто спросил он у Хранителя.       – Никак, – вздохнул Курама. – Зверь призвал тебя сюда, и лишь он может отпустить тебя. Не волнуйся. Сейчас он не сможет причинить тебе вреда. Он лишь хочет… познакомиться с тобой.       Наруто не ответил. Его щит исчез, и он вновь ощутил холод и чужую злость. Стоять на месте было невыносимо. Узумаки осторожно сделал шаг в сторону. Он хотел вернуться в лес. Там было спокойнее. Однако, тело не слушалось. Оторвать ногу от земли стоило огромных усилий. И, казалось, даже воздух мешает ему идти. Как будто Зверь не хотел, чтобы он уходил. Наруто усмехнулся. Так просто уступать он не собирался. Здесь у него не было противника. Никто ничем ему не грозил. Лишь пугал незримым взглядом. Это даже не смешно.       Наруто сделал еще один шаг в сторону и прежде, чем отвернуться, бросил последний взгляд на водопад. Кровь в жилах застыла, по телу пробежала дрожь. На мгновение магу показалось, что он видит свой самый большой кошмар. Из водопада на него смотрел огромный красный глаз. Он, казалось, был так близко, что его можно было рассмотреть во всех подробностях. Черный зрачок окружало несколько кругов, как это было у Стража с такой же фамилией, как у него. На каждом круге, в разных местах «висели» черные запятые. Точно такие же, какие часто появлялись у Саске. Все эти детали навсегда впечатались в память. Наруто казалось, он сможет нарисовать этот глаз когда угодно. И никогда, никогда он не сможет забыть этого холодящего кровь, парализующего чувства. То ли страха, то ли обреченности, то ли еще чего-то. Чего-то такого, что Узумаки никак не мог себе объяснить.       Наруто смотрел в идеально круглый глаз и не замечал, что вокруг него уже появилось горообразное тело. Не понял он, что голова у существа маленькая, что большую её часть занимает этот гипнотизирующий его глаз. Отвести взгляд маг не мог. Что-то заставляло его всматриваться черный зрачок. Он смотрел в него и видел… к своему ужасу видел в нём свою смерть. Все те кошмары, о которых он старался не вспоминать. Всё то, что Курама требовал помнить, – всё это оживало в памяти. Всё это он переживал снова. Во всех подробностях.       «Поверь. Не испытывай судьбу. Попроси Учиху сделать клетку – это большее, что он может тебе дать», – все эти слова вмиг приобрели совсем другой смысл. И вместе с тем, глядя в этот громадный алый глаз, в голове звучали совсем другие слова. Слова, что раздражали его своей однообразностью. Слова, что в детстве производили на него неизгладимое впечатление, заставляющие сердце стучать часто-часто: «Пока Зверь спит – ты живешь. Как только Зверь проснется – ты умрешь.». И вслед за ними, совсем уж зловещее, но до сих пор абсолютно не понятное: Зверь просыпается.       Зверь… проснулся? Он вновь нашел его во сне, но в этот раз явился к нему лично. Его вид неясен, да и какое это имеет значение? С таким в ближний бой не вступишь. От такого только и можно, что убегать. Правильно советовал Курама. Но сейчас бежать бессмысленно. Он не успеет. Он уже ничего не успеет, ведь Зверь перестал просто смотреть. Оперся могучими лапами о скалу и прыгнул. Прыгнул прямо на него, разевая пасть и обнажая острые клыки. Уйти бы с его пути, да тело не слушается. Только остается, что нерушимо стоять на месте и ждать своей предрешенной участи…       …Столкновения не последовало. Наваждение пропало внезапно. Вокруг царила непроглядная темень, и Наруто на миг показалось, что он ослеп. Прошло немного времени, и мягким рыжим светом загорелся огонь, освещая бурые шкуры животных. На далёкой стене заиграли привычные тени. Узумаки осмотрелся по сторонам и сам не понял, как вздохнул с облегчением. Он был в безопасности. Здесь был.       – Не нужно меня недооценивать, – Курама явно был доволен собой, – Как будто я позволю так просто тебе навредить. Ха! – он наверняка покачал головой, тихо вздохнул и задумчиво заметил. – Пока мы можем от него уйти. Пока здесь еще можно спрятаться… – Хранитель недолго помолчал и невесело продолжил: – Увы, так вечно не будет. Он наберется сил и придет. И тогда сбежать уже не получится.       – И что же делать? – шепотом спросил Наруто, медленно опускаясь на мягкие шкуры.       – Я тебе уже сказал, – фыркнул Курама. – Потребуй от Учихи клетку, и главное, поверь, что всё серьёзно. Вспомни, ты умер уже десять раз. Тебе больше некуда отступать. Жизнь у тебя осталась всего одна. Последняя.       – Не…       – Не отнекивайся и не удивляйся! – раздраженно перебил Хранитель. – Ты всегда это знал. Я просто говорю тебе то, во что ты так сильно отказывался верить!       – И как это возможно?! – вспылил Узумаки.       Маг взъерошил волосы на голове. Он ничего не понимал, но спорить с Курамой не собирался. Проще было согласиться. Тем более, что Хранитель был абсолютно прав. Он всегда знал, когда «умирал». В нём что-то неуловимо менялось. Он безвозвратно что-то терял. Но это ничего не объясняло. Ровным счетом ничего!       – Это у кошек девять жизней, – чуть спокойнее продолжил он. – У меня – одна. Так как же так?       Повисшую в пещере тишину, прервал тяжелый вздох. Прошло еще несколько долгих минут, прежде чем Курама теперь уже абсолютно спокойно, на пределе слышимости, прошептал:       – Найди меня и узнаешь.