Four Marauders

В живом мире тоже было не сладко. Да и как могло что-то вообще быть хорошо, если Джордж один. Снова один. Теперь уже навсегда. Его вовсе не расстраивал тот факт, что никто не пытается добраться до него в его собственном доме. Напротив, после смерти Фреда, он как никогда желал тишины и уединения. Чтобы никто не говорил ему, что разговаривать вслух с зеркалами ненормально. Чтобы никто не убирал со стола вторую тарелку, которую всегда ставил для брата Джордж. Чтобы никто не пытался его вразумить. Вот и сегодня Джордж Уизли ходил хмурый, но этому никто не удивлялся. Ему было очень тяжело одному поднимать магазин, пропал тот огонёк, с которым создавались все творения в их лавке, шутки стали однообразными, и особого удовольствия, такого, как раньше, ему уже не приносили ни разработки трюков, ни их демонстрация. Конечно же ни о каком удовольствии не шло речи, ведь не было больше ни единой причины улыбаться. Рон, что странно, очень много трудился в магазине, вроде как искренне хотел помочь, хоть никогда и не жаловал близнецов, но смерть Фреда его тоже изменила, он, кажется, понял, для чего нужны были все эти шутки и приколы. Но понял только тогда, когда их больше не стало. Он пытался вернуть всё, и Джордж частенько нахваливал его, но младший понимал, что как бы он не старался, место Фреда ему не занять. Ни в лавке, ни в доме близнецов, ни в разработках, ни тем более в сердце Джорджа место Фреда всегда будет его. Можно встать рядом, но не вместо. Джордж просто этого не позволит. В тот день Рон отпросился, вроде как Грейнджер позвала на свидание, и Джордж впервые решил поработать ночью. Спать ему все равно не светило, снова и снова видеть перед глазами момент, как злосчастная стена убивает самого дорогого для него человека. Что ж, эту картину он прекрасно видит, не закрывая глаза. Так зачем тратить время напрасно, если можно провести его с пользой. Часов в 11 вечера дверь в магазин открылась. В такое время мало кто заходит, детей уже не отпускают, только если барышни перед встречей покупают амортенцию. И правда в дверях оказалась девушка. Бывшая девушка Фреда. Анджелина Джонсон. — Здравствуй Джордж, давно не виделись. Как твои дела? Вижу, магазин процветает. — Джордж стоял спиной к девушке, раскладывая новый товар, и закатывал глаза на каждое новое предложение. Неужели все так и будут спрашивать, как у него дела. Прекрасно, ещё 5 минут и пойду прогуляюсь под аваду. — Здравствуй Андж, все нормально. Спасибо, ты тоже прекрасно выглядишь. Но ты очевидно немного забылась. Фреда нет. — Последнее он процедил сквозь зубы, чтобы Джонсон ушла восвояси и больше не возвращалась. — А я к тебе. Хотела поговорить с тобой. — Девушка расстегнула пуговицу на рубашке. Джордж подумал, что ещё пару реплик, и он сам её выкинет отсюда. — Интересно-то как, и о чём же? — Злой сарказм стал любимым оружием Джорджа. Порой даже лучше авады. — Джордж, понимаешь, ты мне очень нравишься, и я хотела бы быть с тобой. — Глаза Джорджа распахнулись, он резко повернулся лицом к Джонсон, удивлённо хлопая ресницами. — Я сейчас правильно понимаю, все то время ты дурила голову моему брату? — О, а желание выпереть её никуда не пропало. Даже выросло. — Я ошибалась, мне так жаль, что я врала ему, я не хотела. — Ах, ты не хотела. — Джордж вышел из-за прилавка, подошёл вплотную к девушке и впился в неё взглядом. — Посмотри мне в глаза, скажи мне сейчас, что ты не всегда хотела быть со мной, что с братом все было по-настоящему. Анджелина промолчала. А что она могла сказать, что ходила с Фредом куда-то чтобы Джордж не проводил с ним столько времени?! Да, это так. Скорее всего, скажи она это вслух, Джордж бы её убил без суда и следствия. Уизли же прочёл в её глазах все, ухмыльнулся и отвернулся к стеллажу с товарами. — Джордж, прости, я правда хочу быть только с тобой. — Прости за что, Андж? За то, что уводила от меня брата, чтобы я от него отвыкал?! Или за то, что игралась с ним, а пялилась на меня?! Он тратил на тебя столько времени. Он извинялся передо мной за это, он ненавидел себя за то, что не мог отказать тебе и оставлял меня. Я его не винил ни в чем, а он себя да. А теперь его нет. И я не знаю, как мне жить дальше, а ты приходишь и говоришь, что время, которое мы могли провести с ним вместе, ты забирала только чтобы умерить свою детскую ревность. Хотя я был тебе никем. А он, он все, что есть в моей жизни. — Я… — Я не думаю, что у нас что-то может быть. Мне нужно побыть одному. Анджелина молча покинула магазин, Джордж сжал в руках очередной товар так, что от него осталась только смятая упаковка. Как можно обманывать человека, вертеть им только для того, чтобы он не проводил время со своими близкими, чтобы при этом не ревновать к нему другого. Сколько всего они могли бы сделать, не будь Анджелины. Хотя, Джордж всегда было бы мало. Сейчас он прекрасно понимал, что даже если бы они проводили вместе каждую секунду, этого бы не хватило, чтобы прожить вечность без него. Отбросив упаковку в сторону, Джордж медленно направился в их с братом комнату. Желания работать у него больше не было. Да и какое желание с такими — то новостями. Дверь в комнату братьев приоткрылась, Джордж сделал несколько шагов, впиваясь взглядом в столик, на котором всегда стояла горящая свеча, лежал свитер с буквой «F» и коричневая волшебная палочка перед портретом Фреда. И множество совместных колдофото. Как ему этого не хватало. Джордж опустился на колени перед столиком, упёрся руками в бедра и всхлипнул. Плечи мелко подрагивали, он плакал каждый день и уже мог делать это так, чтобы вся улица не сбегалась на его крики боли. — Как мне быть, братишка? Я точно знаю, что никогда не буду с Джонсон, она лгала тебе, она отбирала тебя у меня. Я бы хотел ненавидеть её чуть меньше, но я не могу. Ты бы сказал, что это не выход, что ненавистью ничего не решить, но я не могу, не могу перестать думать о том, что все они так относились к тебе. Что мне делать? Я уже не знаю, что дальше… Джордж сидел и смотрел на колдо, где они, как и всегда, были счастливы. Вот они идут на матч, вот отлеживаются у Помфри после очередной проделки, вот обнимашки, просто так. Вот он смотрит на Фреда этим взглядом, как на самое дорогое, и тот отвечает взаимностью. А это… На столе неизвестно откуда взялось колдо, на котором Фред лежит там, в замке, а он, Джордж, плачет над уже бездыханным телом. Джордж прижался спиной к столу, обнимая это колдо, и громко заплакал. Сколько бы лет не прошло, это всегда будет выше его сил. Никогда он не сможет смотреть на это без слез, никогда не сможет вспоминать без боли в сердце. Ведь это он не уберег брата. Глаза юноши медленно слипались, утомлённый всем происходящим, Джордж провалился в сон. Фред же, в свою очередь, немного успокоившись после взгляда в реку, которая показывала снова и снова его безумно страдавшего близнеца, решил-таки подумать над предложением Поттера. Стать мародёром, да ещё и в такую команду вступить… Это было не просто неплохое предложение, это было бы их с Джорджем мечтой, будь они вместе. Но они разлучены навсегда. Конечно же Фред не сомневался, что добра душа брата позволила бы ему все, чего он захочет. У них так было всегда. Но сейчас это означало, что Джордж там будет страдать, а он тут веселиться. Фреда мучила совесть, ведь всё, что они когда-либо делали было с взаимного соглашения. Даже если идея была гениальной, второй близнец должен был одобрить. А сейчас он один. И как принять это решение в одиночку Фред не знал. — Напиши письмо и спроси в нем всё, что хочешь. — Послышался сзади голос Блэка. — Что?! — Фредди, это потусторонний мир. Никто не знает, что здесь реально, а что нет. Может судьба поймёт, что это было очень жестоко в отношении вас и поможет. А если нет, то тебе хотя бы легче станет. Что ты теряешь?! Блэк улыбнулся ему и ушёл, думая о том, какой он всё-таки молодец. Он уже всё продумал. Надо только подговорить остальных, и совсем скоро Фред будет с ними. И, возможно, будет счастлив. Рыжий же решил написать братишке, хоть и думал, что раз судьба так жестоко с ними обошлась, то помогать не станет точно, и брат это письмо, скорее всего, не получит. "Дорогой Джордж, Скорее всего, ты не поверишь в это, но это письмо от меня, твоего близнеца. Я знаю, что ты меня проклинаешь за то, что я обещал жить, но не сдержал слова. Мне жаль, что я подвёл тебя, но знаешь, лучше я, чем ты. Может такова моя судьба. Я не представляю, как ты держишься, я знаю, что тебе очень больно, мне больно точно также. Я все ещё чувствую тебя, всё, что чувствуешь ты. Прости меня. Хочу сказать, что очень по тебе скучаю. Я люблю тебя, очень люблю, братишка. Не важно, на том или на этом свете, я всегда буду тебя любить. Я знаю, что ты скучаешь, поверь, я всё бы отдал, чтобы хоть на мгновение тебя обнять. Я не уверен, что ты когда-либо узнаешь об этом письме, но если вдруг, просто знай, ты был, есть и будешь самым дорогим, что у меня есть. А ещё… Мне предложили стать мародером. Помнишь, мы думали об этом очень много. Я не знаю, что ответить. Без тебя я не могу принять такое решение. Пока я не буду знать, что ты думаешь по этому поводу, я никогда не соглашусь. Ты же знаешь. Подскажи мне. Я знаю, что сам ты чувствуешь себя плохо, но я бы хотел знать всё, что происходит там. Как магазин? Как семья? Главное, как ты? Твоё ухо лежит у меня в кармане. Навсегда твой, Фред.» Фред свернул письмо, смаргивая непрошенные слезы. Да какой он мародер без своей опоры. Он эгоист. Прекрасно зная, что брат убивается по нему уже 4 года каждый день, он смеет спрашивать его о таких вещах. Открыв ещё раз пергамент, юноша смял его и бросил в сторону. Затем поднялся с земли, чувствуя острое желание с кем-то просто помолчать, и пошёл искать Снейпа. Но все это время за ним наблюдал Римус, которого Блэк уже успел подговорить помочь мальчишкам. Думать было не о чем, Римус расправил лист бумаги, свернул его нормально и, оглянувшись, тихо исчез, направляясь в дом братьев. Зайдя в комнату, Римус сразу приметил стол со свечей, а около него молодого человека с тусклыми рыжими волосами. Рядом с Джорджем лежала та самая колдография, наличию которой очень удивился Римус. Кому вообще пришло в голову это фотографировать. Но это он выяснит позже. Мужчина подошёл поближе к Джорджу, вложил ему в руку пергамент и убрал колдографию, предварительно хорошо её осмотрев. Было любопытно, кто такой хороший фотограф, и как в дом близнецов попала эта карточка. Едва ли Джордж поставил её в рамку и смотрел на неё 24 часа в сутки с улыбкой на лице. Но сейчас мужчина надеялся, что парень проснётся и не подумает, что сошёл с ума, хотя такими темпами и с такими помощниками, в существовании которых он, почему-то, не сомневался, все вполне возможно. А если Джордж поверит, что письмо от брата, значит, напишет ответ. И это точно поможет им в общении с Фредом. А уж в том, что Джордж будет рад его вступлению в ряды мародеров, Римус не сомневался.