***
Когда звонит телефон, а имя абонента – «Лестрейд», циркуляция крови в жилах Джона Уотсона на мгновение замирает. Хоть Грэг и его друг, он никогда не звонит просто так. Это всегда косвенный экстренный вызов от Шерлока, и хуже этого может быть только звонок Майкрофта, (чего, к счастью, еще не случалось). — Грэг? — Джон набирает в легкие побольше воздуха, чтобы хватило услышать ответ. — Ты только не переживай… — Чего и стоило ожидать. — Что с ним? — Он жив. — Уже хорошо. — Шерлок ранен и не подпускает к себе врачей скорой помощи. — Это он попросил вызвать меня? — Джон надел куртку, придерживая телефон плечом. — Нет, он пытается поймать такси. Безуспешно. Никто из кэбменов не пускает его в салон. — Почему? — Как тебе сказать… Во первых, он в саже, испачкан кровью, но незначительно! — Джон не воспринимает эту попытку Грэга успокоить его. — Думаю, водители опасаются, что он отключится прямо в машине, потому как ему и правда место в скорой… — «Ну и катись отсюда!» Джон слышит фоном разъяренный голос Шерлока. — Это был уже третий кэб. — Почему он не принимает помощь докторов? — Говорит, что незнакомцы облапали его уже достаточно. Шерлок сказал, что лучше бы ему вызвали швею. — Швею? — Джон подумал о черном юморе друга. Шерлока ведь нужно «подлатать», а к телу он относится не лучше, чем к вещи. — Видишь ли, пострадало его пальто. — А нет, к вещи Шерлок относится с гораздо большим трепетом. — Он сам не свой. Еле стоит на ногах, но когда увидел дыры в драгоценной одежде, взбесился и накинулся на своего обидчика, которого как раз погружали в карету скорой после нашего вмешательства. «Доброй ночи, Грэм. Я иду пешком!» — Подожди секунду, — инспектор отвел телефон от уха и заговорил с Шерлоком. — Стоять! В таком состоянии я тебя не отпущу. Садись в машину! «В больницу я не поеду». — Я отвезу тебя на Бейкер-стрит. «С кем ты говоришь по телефону?» — Вызвал тебе доктора на дом. «Какого черта?!» На этих словах Шерлок буквально выдрал телефон из рук Лестрейда. Джону же ответил спокойным мягким тоном. — Привет, Джон. Извини инспектора за беспокойство. Идиоты из Скотланд-Ярда млеют при виде крови. Все в порядке. Как ты?***
Того, у кого «все в порядке», Джону пришлось вытаскивать из полицейской машины, поскольку стоило стрессовой ситуации отступить, как предательское тело ослабло, не позволяя Шерлоку передвигаться самостоятельно. — Привет, Джон, — бросил Лестрейд, обходя автомобиль. — Принимай пациента. — Он открыл дверь со стороны заднего сидения, и Джон едва успел поймать Шерлока, который, видимо, опирался на эту самую дверь изнутри. Он помог ему выбраться, подхватив под руки. — Ну спасибо, инспектор, — ядовито прошипел Шерлок. Отказываясь от услуг скорой помощи, он не преследовал цели привлечь внимание Джона. — Спасибо, Грэг, — Джон перекрыл язвительный тон друга своей искренней благодарностью. С Шерлоком он пока не заговаривал. Орать хотелось на этого непроходимого самодостаточного идиота, но у Шерлока был такой избитый вид, что причитания кажутся Джону нарушением клятвы Гиппократа. Шерлок обвил плечи Джона руками, доктор обхватил его поперек спины. Сделав пару шагов к двери, они остановились, пока Джон пытался выудить свой ключ из кармана. Шерлок сделал попытку отстраниться. — Я правда рад тебя видеть, Джон, но наши объятия несколько затянулись, — даже в таком состоянии этот невероятный человек пытался шутить. — Могут пойти слухи. — Джон сурово взглянул на него и припер к стене, как лестницу, что готова упасть, не найдя опоры, пока возился с замком. Кое-как они поднялись в 221Б. Джон быстро нашарил выключатель, несмотря на два года, прожитые в другом доме, условный рефлекс не пропал. Когда зажегся свет, Джон не смог сдержать возмущения. — Как ты мог превратить нашу гостиную в свалку за такое короткое время? — Шерлок тяжело дышал, ухватившись за дверной косяк. Подъем по лестнице, даже при поддержке Джона, стал настоящим испытанием для истощенного организма. — Некому было возражать против бардака, и я увидел возможность царствовать в хаосе. — Закрыв дверь, они двинулись вперед. Джон все также удерживал Шерлока, что поспособствовало совместному падению, когда он перецепился через стопку книг, не замеченную из-за ножки кофейного столика. Они синхронно полетели на пол, благополучно стукнувшись лбами о сидушку дивана. Шерлок не сдержал стона. Похоже, этот день идеально подходил для неумышленного самоубийства. Джон поднялся на ноги и стащил с Шерлока пальто, а тот уселся на полу, опираясь спиной о диван. Осмотрев предмет одежды, Джон предположил пулевое ранение между плечевой и лопаточной костью (дыра на пальто в соответствующем месте), а так же рваную рану на голени (внизу, на подоле, образовался разрез, достойный дамской макси-юбки). — Шерлок, что именно тебя беспокоит? — спросил Джон, проходя на кухню за аптечкой, без которой не обойтись вне зависимости от ответа. — Пока не определил. — «Значит — все», — понял доктор. Раскрыв аптечку, он охнул, не обнаружив там и половины стандартного содержимого. Отсутствие спирта, необходимого как антисептика, и обезболивающих препаратов, смущало больше всего. — Шерлок, ты держишь медикаменты в каком-нибудь другом месте? — поинтересовался Джон, в растерянности глядя на скудное содержимое аптечки. — Они быстро заканчиваются, — послышался ответ из гостиной. — В холодильнике есть водка. — Джон действительно нашел этот напиток в дверце. Брови сами поползли вверх, как только Джон прочел название «Stolichnaya». — Русская? — Исходя из ее крепости, я решил, что она больше подходит для наружного применения. И заканчивается не так быстро, как медицинский спирт. — Джон тяжело вздохнул. Это же как часто Шерлок вляпывается в передряги, если нуждается в антисептике в литраже 0,7? — Что же, сегодня примешь еще и внутрь, в качестве обезболивающего. Джон раскинул целый врачебный лагерь вокруг сидящего на полу Шерлока. — Отстранись от дивана, я помогу тебе снять рубашку, — велит Джон приказным тоном пока еще терпеливого доктора. От этих слов, Шерлок, напротив, сильнее вжимается в опору дивана. — Сначала осмотри ногу, — противится он, закатывая штанину. Из протяжной рваной раны вытекает новая дорожка крови, стоит только Шерлоку напрячь ногу. — Повреждение икроножной мышцы и вывих голеностопного сустава, — диагностирует Джон, глядя на выразительную гематому в районе опухлой лодыжки. — Это может подождать. — Джон тянется к пуговицам рубашки пациента, но тот перехватывает его руки и смотрит таким ожесточенным взглядом… «не заставляй меня угрожать». — Брось, Шерлок. Пуля не прошла навылет. Нужно сначала разобраться с ней. — Вот именно, Джон. Пуля служит мне пробкой от кровоизлияния, она меня не беспокоит, а вот от боли в лодыжке — скулы сводит. Мне нужен холодный компресс. — Джон замер над ним в недоумении. С чего вдруг такое сопротивление и повышенная нервозность? — Сейчас, Джон! — рычит Шерлок, замечая его замешательство. — Я здесь доктор, и мне решать, в какой очередности справляться с травмами, — уверенно парировал Джон, вновь потянувшись к пуговицам. Вдруг Шерлок зашипел, резко втягивая воздух, дернул больной ногой и жалобно заскулил. Джон отстранился, вглядываясь в его лицо, и преувеличенная страдальческая гримаса показалась ему наигранной. Однако, этого нельзя утверждать, когда ранения так очевидны. — Джоо-он, — простонал Шерлок, поглаживая поврежденную ногу. Весь врачебный опыт твердил Джону, что нельзя на такое вестись, но когда дело касается Шерлока, трезвому рассудку бесполезно подавать голос. — Пожалуйста, — Шерлок экономит на употреблении этого слова, так что в его устах оно действительно становится волшебным. Джону не остается ничего, кроме как принести лед. Когда он возвращается, то замечает, что Шерлок застегнул те пуговицы, с которыми ему удалось справиться во время спора. Да что, черт возьми, с ним происходит? Приготовив марлю с прослойкой льда, Джон отложил ее в сторону, исследуя травму. Он приподнял ногу Шерлока, слегка надавливая на стопу, нагибая вперед пальцы. — Так больно? — И без этого было больно! — огрызается Шерлок сквозь стиснутые зубы. — Прости, нужно исключить вероятность перелома, впрочем, без рентгена не обойтись. — Шерлок терпеливо ждет, пока Джон накладывает повязку. Он настороженно наблюдает за доктором из-под полуопущенных век. Прохладное прикосновение льда приносит облегчение, хоть он и быстро тает на воспаленной коже, стекая на пол мелкими струйками воды. До того, как Джон заканчивает с перевязкой, Шерлок нарочито громко заходится кашлем, после чего фыркает и возмущается. — Откуда такое пренебрежение санитарией, Джон? Разве не положено сначала смыть с меня эту сажу? — По большей степени испачкано пальто, руки и лицо. Там ранений нет, — спокойно отвечает Джон, тем временем поливая водкой шрам на икре. — Откуда тебе знать? — ядовито (да сколько можно?) шипит Шерлок. — Уважаемый доктор, будь так добр, принеси мне полотенце и тазик с водой. Справлюсь сам, раз уж для тебя это не важно. — Проигнорировав этот выпад, Джон сосредотачивается на шраме, втирает антибактериальную мазь и проходится большим пальцем по контуру. — Как это произошло? — «Ну вот, начинается», — подумал Шерлок, закатывая глаза, — «Теперь он захочет узнать историю происхождения всех шрамов?». — Просто большой гвоздь. — И где же тебя носило? — спросил Джон, внимательно глядя в зеленые глаза, особо выделяющиеся на фоне присыпи сажи. «Не Шерлок, а черт настоящий!». — В подвале склада стройматериалов, — безразлично бросил Шерлок, потирая щеку. — Джон, вода. Возвращаясь в гостиную с миской теплой воды и свежими полотенцами, Джон заметил изумрудные крапленые отблески в волосах Шерлока. Так к списку травмированных зон прибавилась заумная кудрявая голова. Джон расположился позади Шерлока. Присел на диван, таким образом, что сидящий между его ног Шерлок касался коленей доктора плечами. Это положение позволяло хорошо рассмотреть голову, хоть Джон и заслонял себе свет время от времени. Осколки бутылочного стекла сияли в черных кудрях все равно что звезды в ночном небе. Джон тщательно выбирал их, время от времени нащупывая пальцами сгустки крови. Похоже, чтобы продезинфицировать все порезы, Шерлоку потребуется душ из водки. — И как тебя только угораздило? — Судя по гордому молчанию Шерлока, тот принял вопрос за риторический. — Серьезно, Шерлок, если ты знал, что это дело так опасно, почему не взял с собой меня? — Это невежливо, жаловаться на то, что я лишил тебя развлечения, когда я в таком состоянии. — Опять этот защитный юмор, к чему это все? — Твои «развлечения» приобретают черты садомазохизма. Серьезно, Шерлок, что мешало тебе просто позвонить мне? — Мысль о складе настигла меня неожиданно. Тебя не было рядом. — Так почему ты не связался со мной? Не выслал те же координаты? — Я не знал о твоих планах, на их выяснение ушло бы слишком много времени. — Раньше тебя это не останавливало. Ты звонил и писал сообщения до тех пор, пока я не приеду туда, куда тебе нужно. Что изменилось? — Ничего. Если верить тебе. — Опять этот тон. «Не понимаю, из чего ты делаешь проблему, у меня все на своих местах». Джон выхватил у него полотенце, чтобы вытереть кровавый подтек на затылке. Как же он бесился, когда Шерлок вел себя вот так. Хотелось запустить руку в перепачканные кровью кудри, потянуть на себя, заглянуть в глаза, и спросить «какого черта?!». Нельзя. Тщательно вытерев шею Шерлока, Джон увидел на ней ожог от пролетевшей в опасной близости пули. Затягивающая недавний шрам пленка выглядела насколько блестящей, словно сама смерть провела языком по длинной шее, оставляя на месте ласки глянцевую слюну. Джона передернуло. Он наполнялся гневом до самых краев. Доктор Уотсон похрустел пальцами, удерживаясь от того, чтобы не сомкнуть руки на горле Шерлока и вполне намеренно его не придушить. — Как ты смеешь подставляться под пули теперь, когда ты только вернулся из мертвых? — Джон сказал это таким жутким тоном, что Шерлок смог по-настоящему отвлечься от боли, реагируя на него. — Невозможно вернуться из мертвых, Джон. Фактически, я не умирал. — Джон не верил своим ушам. Еще на прошлой неделе Шерлок вымаливал у него прощение по этому поводу, и ему показалось, что этот паршивец действительно понял, что несмотря на его возвращение, Джон переживал гибель Шерлока, как настоящую, и даже внезапное оживление не могло отменить тех двух лет, что Джон его оплакивал. А теперь вдруг снова этот цинизм. — Так тебе понравилось дергать смерть за яйца?! — Джон сорвался на крик, так что Шерлок даже подпрыгнул на месте. — Эта фигура речи слишком груба и недостойна твоего таланта, Джон. — Опять он это делает. Поправляет, вставляет замечания невозмутимым голосом критика, в то время как сам — абсурден до горького смеха. Джон обессиленно шмякнул полотенце в миску с водой, так, что та расплескалась вокруг. — Хватит, — отрезал Джон, опасаясь потерять здравомыслие вслед за пациентом. — Давай просто разберемся с твоими ранами. Снимай рубашку. — Шерлок напрягся и окаменел. Благо он сидел спиной к Джону, и тот не мог заметить тех ярких, но расплывчатых эмоций, что отразились на измученном лице, словно блики фар, на залитом дождем асфальте. — Джон, я вдруг понял, что как врач ты мне не подходишь. — Шерлок уперся кулаками в пол, чтобы приподнять туловище и отстраниться. — Ты эмоционально вовлечен, так что, я лучше поеду в больницу. — Джон оперся локтями в колени и устало протер глаза. С Шерлоком точно что-то было не так. Могло ли случиться, что за эти два года в друге произошли изменения, которых Джон не уловил за всепоглощающей обидой? Он вспомнил слова Лестрейда: «Говорит, что незнакомцы облапали его уже достаточно. Шерлок сказал, что лучше бы ему вызвали швею». Ну и что все это должно значить? — Шерлок. — Джон потянулся к нему и опустил руку на его плечо. — Что с тобой происходит? — В данный момент я ранен и это несколько утомляет. — Шерлок старался выглядеть спокойным. Отвечал вежливым тоном, лишь бы Джон пошел на компромисс, лишь бы Джон ничего не увидел. — Так что, пожалуйста, отвези меня в больницу. Обо мне позаботятся лучше в подходящих условиях, а тебе не придется торчать со мной до утра. У тебя завтра смена и ночное дежурство. — Говоришь, не справлялся о моих планах? — Старые привычки умирают с трудом. — Шерлок отстранился достаточно, чтобы взглянуть на Джона и улыбнуться ему. Это сработало против него. Поначалу, Джон улыбнулся в ответ, но эта улыбка застыла на лице дольше положенного, пока синие глаза настороженно изучали реакции Шерлока. Тяжелая маска спокойствия не могла удержаться на усталом лице, а нездоровый блеск зеленых глаз выдавал в нем загнанного зверя. Напряжение, вибрирующее по контурам вытянутого в струну тела, повисло в комнате броской декорацией. От Шерлока разило спиртом и страхом. Он не отводил глаз, чтобы себя не выдать, но откровенно не мог выдержать проницательного взгляда, которым на него смотрел Джон. — Что ж, раз ты сейчас дома, разумно было бы сменить рубашку. Твоя испачкана кровью. — Вызов? Определенно. Джон взял верный след, не до конца понимая, что ищет. — Не стоит. — Почему? Ты сам недавно пожаловался на антисанитарию. — Шерлок только нахмурился в ответ и сжался так, словно ожидал броска в свою сторону. — Просто подай мне телефон. Я позвоню в скорую, а ты, если так хочешь помочь, позаботься о моем пальто. Химчистка и портной - то, что нужно. — О, ну конечно, пальто — проблема первой важности, да, Шерлок? — Джон поднялся с дивана и попытался пройти к нему за спину, как Шерлок преградил путь здоровой ногой. — Телефон в другом направлении, Джон. — Шерлок смотрел в сторону, потому что смотреть на Джона снизу-вверх, все равно, что признать поражение заблаговременно. Джон опустился на корточки подле него и склонил голову набок. — Ты отказался от госпитализации сразу, почему? — Шерлок убрал, выставленную, как шлагбаум, ногу, и отодвинулся еще дальше, пока не уперся в журнальный стол. — Потому что я сам могу с этим справиться, и Лестрейд зря тебя вызвал. — Шерлок выплюнул эти слова, словно яд. Джон только поджал губы и хмыкнул. — Значит, сам, говоришь… Но сейчас хочешь ехать в больницу. — Выбираю из двух зол меньшее. — Шерлок обвел Джона презрительным взглядом, обозначая его как Высшее Зло. Взвинченный, напряженный, он старается отгородиться от друга, как может, только зачем? Джон хлопнул себя по коленям и поднялся, вновь нависая над Шерлоком. – Показывай. — Нет! — отчеканил Шерлок, одаряя Джона свирепым взглядом из-под сведенных бровей. — К врагам принято не поворачиваться спиной, я тебе враг? — Оставь меня в покое! — Не дождешься, Шерлок. — Джон бросился к нему, намереваясь стащить рубашку и провести осмотр силой. Только он подался вперед, как Шерлок занес здоровую ногу для удара в живот, но Джон успел перехватить ее. — Какого…? — Я сказал «нет». — Джон держал его ногу в захвате, и потянул ее на себя, чтобы приблизить Шерлока. — Ты единственный пациент, с которым нужно драться, чтобы оказать помощь. — Рад вызвать твое восхищение даже в таком жалком состоянии, Джон. — Притянув Шерлока, он зажал его ногу между коленей, но как только ухватился за вороты злосчастной рубашки, его окатило водой. Шерлок дотянулся до миски с полотенцами и опрокинул ее на Джона. Пока Джон инстинктивно протирал руками глаза, Шерлок воспользовался моментом и вырвался. Он попытался вскочить на ноги, но то ли от того, что движение было резким, то ли из-за сломанной (?) лодыжки, Шерлок покачнулся и плюхнулся животом на диван. Джон тут же оказался рядом, заламывая его руки за спину, чуть ли не усаживаясь Шерлоку на поясницу. — Слезь с меня! — Процедил сквозь стиснутые зубы Шерлок, извиваясь всем телом, в попытках сбросить с себя Джона. — Шерлок… — Выметайся! — Шерлок, успокойся. Я не отпущу тебя, пока не узнаю, что ты пытаешься от меня скрыть. — На мгновение Шерлок затих и уткнулся лицом в подушку дивана. — Я не хотел ехать в больницу, потому что я под наркотой, Джон. Из-за этого возникли бы проблемы. Сам посуди: вначале я не почувствовал боли, затем нервно-возбужденное состояние… — Поздно врать, Шерлок. Я знаю, что дело в спине. — Шерлок замер, а потом заворочался под Джоном с такой силой, что тот почувствовал, будто катается на сломанном велосипеде в девятибалльное землетрясение. — И ты мне её покажешь. — Что еще тебе показать? — заорал Шерлок, осознавая свое поражение. — Это я сообщу тебе во время осмотра. — Иди ты в задницу со своим осмотром! — Не сомневайся, я и туда загляну, если заподозрю неладное.***
Джон отпустил его руки и помог подняться. Оба были промокшими от опрокинутой Шерлоком воды и тяжело дышали. Усевшись на диване, Шерлок еще раз бросил на Джона злобный взгляд, после чего, быстро справился с пуговицами рубашки, безжалостно срывая их с петель, напыщенно раздувая ноздри. Он распахнул рубашку резким движением, пытаясь поскорее от нее избавиться, и стоило завести руку за спину, как Шерлок тут же опешил от резкой боли. Джон ощутил вину из-за заломленных рук, нельзя было этого делать, ведь под лопаткой друга все-еще гнездилась пуля. Но с Шерлоком по-хорошему не получается. — Я помогу, — мягко произнес Джон, вставая перед ним. Шерлок отвернул голову, и протянул руки Джону, чтобы тот расправился с манжетами. Первый рубеж пройден. Джон увидел натертости и глубокие поясующие линии, оставленные кандалами. Проведя большим пальцем по израненному запястью, Джон замер и поднял взгляд на Шерлока. Тот не осмеливался взглянуть в ответ. Увиденное раззадорило Джона. Теперь он стремился поскорее добраться до спины. Джон уже освободил плечи Шерлока от спасительной ткани белой рубашки, и осторожно вытянул его руку, стаскивая рукав. Когда Джон расправился с ним, Шерлок ухватился за снятую половину одежды, натягивая её на себя. — Джон, пожалуйста… — Он уже не выглядел таким бойким, а глубокий баритон звучал тихо и жалобно. — Все в порядке, Шерлок. — Джон погладил его по плечу, принимаясь за второй рукав. — Все хорошо. Сейчас я обработаю щипцы, чтобы вытащить пулю, а ты пока укладывайся на диване, пораженной стороной к краю, ладно? — Шерлок кивнул, и Джон отвернулся, полностью сосредотачиваясь на приготовлениях. Он давал себе время успокоиться, перед тем, как увидеть картину, достаточно ярко расписанную его воображением. Джон прошел на кухню и принялся подогревать на огне железный прутик, используемый Шерлоком в химической практике. После извлечения пули нужно будет прижечь края раны. Вместо медицинского пинцета, который Шерлок видите ли забыл в теле неизвестного трупа, придется воспользоваться щипцами для твердого горючего. Вернувшись в гостиную с подносом, на котором расположилось все необходимое для «операции» в домашних условиях, Джон старался как можно дольше не смотреть на Шерлока. Тот уже уткнулся лицом в подушку и замер в ожидании неизбежного. Когда Джон наконец осмелился обернуться, то, что предстало его взору, заставило замереть на месте и не дышать. Это именно тот редкий случай, когда реальность не уступает ожиданиям, и даже превосходит их. Спина Шерлока, как объемный, рельефный холст, полностью покрыта резкими штрихами полосующих шрамов. И даже пуля, засевшая между лопаткой и плечевым суставом, рассекла грубый выступающий рубец. Одни шрамы успели зарубцеваться до того, что даже отбрасывали мелкие тени. Джон принялся их считать, но сбился, споткнувшись о собственный невнятный всхлип. Узкие протяжные полосы от кнута, пошире и покороче, но куда более выразительные, задрапированные розовой пленкой, — от раскаленных прутьев. Они настолько впечатлили Джона, что тот передернулся, словно чувствуя, как эти же шрамы проступают на его собственной спине, разрастаются по коже, как ветки ядовитого плюща. Верно, Шерлок счел такое промедление прилично затянувшимся, ибо бугры мышц, которыми тот успел обзавестись в отсутствие, особо заметно перекатывались по напряженным плечам, а грудная клетка вздымалась и опускалась с невероятной частотой. — Пуля находится примерно в восемнадцати сантиметрах вниз от плеча, и в двадцати четырех — по горизонтали. Взглядотерапия кажется мне неэффективной, Джон, — выпалил Шерлок предательски дрожащим голосом. Ему казалось, что с вместе с рубашкой снялся верхний слой кожи. — Да, конечно. Просто… прости. О, Господи. Пуля вошла не глубоко, её кончик виднелся, слегка зажатый рубцованными краями кожи. Джон отпил из бокала водку, приготовленную для дезинфекции, и принялся за дело. Шерлок был прав, он действительно излишне эмоционально вовлечен, — подрагивали руки. Однако, сосредоточиться на изъятии пули оказалось куда проще, поскольку это занятие отвлекало от созерцания остальных ран. Шерлок прикусил палец, когда Джон вытаскивал пулю из его тела, что не спасло от сдавленного полустона, полукрика. — Потерпи. Вот так. Сейчас все закончится, — приговаривал Джон успокаивающим шепотом. — Я только… — Нужно было прижечь рану. Джон взял в руки раскаленный прутик, но так и застыл с ним у пулевого отверстия, не в силах прикоснуться. Как он мог, если чуть ниже, у поясницы, виднелись размашистые шмаленые шрамы, нанесенные с противоположной лечению целью? «Незнакомцы облапали его уже достаточно. Шерлок сказал, что лучше бы ему вызвали швею.» О, Боже. Джона мутило от осознания того факта, что по большей части к Шерлоку прикасались именно так: ударами, орудием пыток, пулями, кнутом, пощечинами. Не удивительно, что он сторонится любого контакта, но как же больно осознавать, что Шерлок не познал других прикосновений. Что любой телесный контакт в его сознании закреплен за образом боли и страданий. — Ради Бога, Джон! — Словно услышав его мысли, отозвался Шерлок. Как же противно Джону быть тем, кто сейчас снова заставит его вспомнить эти пытки. Нет, он не мог вот так сразу прикоснуться к нему раскаленным железом. Потому что он заботится о Шерлоке, а не пытается ему навредить. Иногда боль действительно необходима, и в такие мгновения лучше сопроводить её лаской. Свободной рукой Джон поглаживал Шерлока по спине и плечам, бережно минуя соприкосновения с открытой раной. — Прости меня, пожалуйста, Шерлок, я должен. — И он прижал край раскаленного прутика к краю раны, Шерлок зашипел от боли и вздрогнул. — Прости, прости… — Джон вынужден был прикоснуться так четырежды, чтобы припечь все края. — Вот так, все хорошо, это быстро заживет. — Джон продолжал скользить руками по израненной спине, прикасаясь невесомо, нежно, непрерывно. В итоге, он бессознательно начал обводить пальцами шрамы. — Джон. — Шерлока нехило колотило от этих прикосновений. Чувство уязвимости беспощадно раздирало изнутри, к горлу подступил ком. — Пожалуйста, не надо… — Просто скажи, что эти люди мертвы, — процедил Джон сквозь зубы стальным тоном, что шло вразрез с нежным касанием подушечек пальцев, пробегающих по самому длинному шраму. Шерлок только тихо засмеялся. Очень странно, но от ласковых касаний Джона становилось невыносимо больно. Шерлок просто не привык к хорошим ощущениям, потому не мог их принять. Его тело пробивала паническая дрожь. Он чувствовал себя тающим льдом. «Таять, словно лед» — красивая метафора, вот только таять для льда — значит умирать. Шерлок привык быть холодным, ему комфортно быть льдом, и если Джон не прекратит, он превратится в жалкое мокрое место. — Джон, могу я уже одеться? — Джон убрал руку, когда заметил, что дрожь в теле друга не унималась и рисковала перейти в приступ паники. — Я принесу твой халат. — Джон направился в спальню Шерлока за обещанной вещью. Вернувшись, он помог Шерлоку накинуть его, и этот халат казался сейчас самой подходящей вещью. Легкий и шелковый, он ласкал истерзанную кожу, не причиняя боли. В противовес — пальто служило Шерлоку тяжелой броней. Шерлок так беспокоился о его благосостоянии… он мог скрыться, просто подняв ворот, взмахнуть подолами, словно крыльями. Неужели Шерлок и вправду дошел до того, что проецирует свою уязвимость на предмет одежды? Грэг сказал, он чуть не убил преступника именно за разорванное пальто. Даже когда измученная спина скрылась в шелковых объятиях халата, Джон не мог прогнать навязчивых образов устрашающих шрамов. Казалось, даже прикосновение ткани должно было вызвать мучительную боль. Этим шрамам не больше месяца, и с возвращения Шерлока прошло сколько же времени. Сопоставив факты, Джон пришел в ужас. Значит, когда Шерлок заявился в «Landmark» во фраке, с нарисованными усами и гребаным французским акцентом, эти раны были еще свежими. Шерлок держался превосходно, играючи легко и весело, в то время, как его спина, утружденная идеальной осанкой, изнывала от боли, пекла и саднила. Он светился счастьем от встречи с ним, с Джоном, тогда как прошло всего пару дней, с момента, как Шерлок, должно быть, корчился от боли и унижения. А что сделал Джон? — Джон? — позвал его обеспокоенный Шерлок, потому как друг, казалось, впал в состояние немого шока. Как только Джон подумал о боли и унижении, в его мыслях, словно было произнесено заклинание, появилась Эта Женщина. «Кто-то вас явно любит. Если бы я била вас по лицу, то тоже пощадила бы нос и зубы». С этим Шерлок ушел с их первой за два года встречи. С рассеченной губой и кровью из носа. Руки Джона задрожали, уличенные им самим в страшном преступлении. Он ведь схватил Шерлока за вороты чертовой рубашки и опрокинул на спину, в желании придушить. Джон вздрогнул, сделал шаг назад от Шерлока, словно и сейчас мог ему навредить, и скрестил руки на затылке. После острого чувства вины, пришла злость. Джон всегда стоял щитом за его спиной, а там, где его носило эти два года, спина Шерлока была открытой мишенью. — Почему ты не взял меня с собой? Разве Майкрофт не мог подделать документы, по которым я просто уезжаю из страны, меняя место жительства? Разве… — Джон осекся, наткнувшись на скорбный взгляд зеленых мерцающих глаз. — Нет. Если бы только была возможность… — Конечно же, нет. Злость Джона отступила, утратив цель. Они оба стали заложниками ситуации, Шерлок ни в чем перед ним не виноват, а тогда, в ресторане, Джон накинулся на него с кулаками и след этой несдержанности бледнел тонкой полоской на пухлых, подрагивающих губах Шерлока. Джон шагнул к нему и притянул к себе, он положил руку Шерлоку на затылок, заставляя уткнуться лицом себе в плечо. — Шерлок, прости меня. — прошептал Джон, поглаживая его по волосам. Пальцы наткнулись на остатки стекла (да есть ли на этом человеке хоть одно живое место?). Шерлок отстранился и смотрел непонимающе. — Что? .. Джон, за что? — Джон впился взглядом в шрам, оставленный им же, на нижней губе. Джон не удержался, чтобы не прикоснуться к следу своей жестокости, и Шерлок, ощутив его пальцы на губах, застыл не дыша, с широко распахнутыми глазами. — Хотя бы за это.