***
― Мы на месте, да? ― спрашивает Луи, когда они останавливаются у нужного дома. Смешно, но Гарри не хочет уходить. «Заткнись», ― повторяет он себе и неохотно подтверждает. ― Да, вот мы и приехали... ― Я должен... проводить тебя до двери? ― спрашивает Томлинсон. Сердце Гарри замирает, потому что это то, что его орган обычно делает в конце дня. Да, и не спорьте. Но у них же не свидание? Гарри должен перестать думать. Он кивает, не доверяя языку. Они, словно отзеркаливая друг друга, одновременно покидают салон автомобиля, и Гарри ведет их к входной двери. Когда они добираются до крыльца, Гарри поворачивается к Луи, не зная, что ему еще делать. Обычно это та часть, когда вы целуете человека, с которым вы ходили на свидание, но у них не тот случай. ― Ну... ― Гарри хихикает от собственной нескладности. ― Спасибо. ― За что ты меня благодаришь? ― интересуется Луи с легкой улыбкой на губах. Его голубые глаза сверкают, и он так прекрасно выглядит. Настолько прекрасно, что Гарри практически забывается. ― Не знаю, ― он краснеет и переминается с ноги на ногу. Способность говорить теряется где-то в великолепной синеве глаз и в мягких волосах. Луи хихикает. Что? ― Ты всегда такой неловкий? Лицо Гарри краснеет еще больше. Наверное, он сейчас выглядит маленьким стесняющимся идиотом. ― Практически всегда... Наверное, мне стоит вернуться в дом, пока я не опозорился еще больше. ― Он улыбается на прощание и поворачивается к двери, но Луи не нравятся его действия. ― Гарри, ― зовет он. ― Что? ― спрашивает Гарри, повернувшись к Луи. Мальчик хихикает, когда его глаза останавливаются на Луи. Крохотный, милый парнишка стоит перед ним, его руки широко разведены в стороны, а на лице читается ожидание. ― Давай, ― призывает Луи. Гарри усмехается и закатывает глаза, тем самым пытаясь сделать вид, что это не самый лучший момент в его жизни. Он делает шаг вперед и обхватывает талию Луи, кожей ощущая руки на собственной шее. И может это снова прозвучит странно, но Гарри всем существом понимает, как хорошо он пахнет. Он как смешение персиков, сливок и просто Луи. Также Гарри понимает, как замечательно держать его в своих объятиях. Абсурдно, но он считает, что они – как подходящие друг другу пазлы – Гарри с его долговязыми конечностями и Луи с его небольшим телом. Наверное, это тот случай, о котором говорят, что противоположности притягиваются. И вполне вероятно, что это не совсем подходящая фраза. Или даже сравнение. Да и черт с ним. Когда они через несколько секунд отстраняются, Гарри сразу же начинает тосковать по теплому Луи в своих объятиях. Да, это прописная истина, ну и что. Гарри-то не волнует. ― Увидимся в понедельник, Хазза, ― и с этим Луи подмигивает и идет к своей машине. Прежде чем зайти в дом Гарри стирает глупую улыбку с лица, а потом все-таки заходит. Как и ожидалось, мама тут же начинает закидывать его вопросами, начиная от «как все прошло?» и заканчивая «вы предохранялись?». (Гарри багровеет от таких вопросов, но он в этом ни за что не признается). ― Ну, мам! ― скулит он. ― Мы ничем таким не занимались! Это был обычных поход в кино двух обычных друзей. Его мама закатывает глаза: ― Ладно. Но что-нибудь особенное произошло? Настает очередь Гарри закатывать глаза. Когда его мама успела превратиться в девочку-подростка, ищущую сплетни? Его разум возвращается к моменту, когда они с Луи смотрели фильм, и то, как он служил для него опорой большую часть времени. Ох, и давайте не забывать, что Гарри влюблен в Луи. И это то, что пугает больше всего. И Гарри никогда не врал своей маме, но все бывает впервые. ― Неа. Но фильм был хороший, ― отвечает Гарри, и заставляет себя улыбнуться. Желая избежать ненужных вопросов, он добавляет: ― Ну, я пойду к себе. Гарри целует маму в щеку, а потом поднимается в свою комнату. Он падает на кровать, чувствуя легкость. Забавно, как один только мальчик может сделать его счастливым и невероятно возбужденным. Гарри чувствует жужжание своего телефона, так что он поспешно выуживает его из кармана джинсов. От Найлера: Как все прошло с твоим любовничком а? Гарри лучезарно улыбается, хоть и не знает этому причины. Сейчас он просто счастлив. От Гарри: Хорошо. Он все время опирался на мое плечо, и это было чертовски мило!! ХХ От Найлера: Он хочет твой ч Гарри смеется и закатывает глаза от сообщения своего лучшего друга. Спустя несколько минут мобильный жужжит уже от входящего сообщения Зейна. От Зейна: Найл рассказал мне, что Луи навалился тебе на плечо, а потом вы лизались это так? Гарри выдает короткий и громкий смешок. За Найлом и Зейном всегда замечались рассказы, которых в реальной жизни не происходило. Хотя, Гарри хотел бы поэкспериментировать с Луи. Он на секунду задумывается о том, как хорошо будут чувствоваться губы Луи на своем члене, как он позволит ему сделать с ним все, что он только пожелает. Гарри воображает их горячие поцелуи и то, как Луи будет раскладывать его на постели... Нет. Нет-нет-нет. Гарри прогоняет эти фантазии, его рассудок помутнен, но он собирается с силами и пишет Зейну ответ, игнорируя наполовину вставший член. От Гарри: Жаль, но нет, он только облокотился на мое плечо, но он был таким милым, ты бы его видел! Он невъебенно милый боже Гарри ничего не может с собой поделать. Он просто должен кому-нибудь растрезвонить о том, какой Луи милый. О, точно. Может, ему стоит рассказать Найлу о своей влюбленности? Возможно, он сможет помочь. Шутите? Найл? Поможет? Эти два слова никаким образом не относятся к Найлу, когда дело касается чувств. От Гарри: Ах да случилось дерьмо. я узнал, что влюблен в Луи От Найлера: Я не знаю что делать От Гарри: Ну помоги мне ): Ответ Найла короткий и абсолютно бесполезный. От Найлера: Засоси его Ха, нет. Телефон вибрирует снова, оповещая о сообщении, но уже от другого человека. Гарри открывает письмо, и улыбка почти разделяет его лицо на две частички. Угадайте, кто ему написал? От Луи: Отлично провел с тобой время, кудряшка, рад, что я был не единственным, кто плакал. Мы должны повторить кино как-нибудь, если хочешь (: х От Гарри: Мне нравится твое предложение, и я тоже хорошо провел время. рад, что мы сходили .х***
Остаток выходных у Гарри проходит в каком-то тумане, он сторонится вопросов мамы и болтает с Найлом и Зейном. Странно, но обычно он все рассказывает своей матери, но сейчас боится ее реакции. Она скорее всего скажет: «Ты слишком юн, чтобы быть влюбленным». Возможно, он и юн, но он знает, что любит Луи, и он не может остановить своих чувств. Когда наступает понедельник, без зазрения совести можно сказать, что Гарри боится. Он не знает, как он должен вести себя по отношению к Луи. Ведь он влюблен. А Луи натурал. Жизнь несправедлива, вам так не кажется? Он решается. Он попытается заполучить внимание симпатичного футболиста с красивыми глазками и миленьким личиком путем своего согласия на эфир с Гримшоу. Кто знает, может, он влюбится в Ника. Да, конечно.***
― Ник! ― он оборачивается и когда замечает Гарри, вспыхивает улыбкой. ― Да? ― отзывается Ник, строя удивленное лицо и поднимая руки. Какая-то новая штука с приветствиями? ― Я хочу попробовать, ― с улыбкой произносит Гарри. ― Это лучшая новость дня! ― Ник быстро обнимает мальчика и тот обнимает в ответ. Странное ощущение. Оно не ужасное, но их объятия определенно не такие, как с Луи. Ник выше ростом и с широкими плечами. Ощущение пустоты внутри не покидает Гарри. ― Итак, сегодня у меня имеется одно радио-шоу, ― ставит в известность Ник. ― Так что, если желаешь, то можешь присоединиться ко мне сегодня. Так сказать, прочувствовать всю атмосферу. ― Круто, я согласен!***
― Привет, я Ник Гримшоу, и сегодня к нам в гости заглянул специальный гость... ― в микрофон трезвонит Ник, с улыбкой смотря на Гарри. Последний думает, что ему нужно представиться. ― Гарри Стайлс! ― объявляет он одновременно с Ником. Ой. Неувязочка. ― Извини! ― Гарри смущенно улыбается. ― Но ты смотрел на меня, как будто хотел, чтобы я сам представился! ― Все классно! Как вы уже поняли, дорогие слушатели, сегодня Гарри присоединился ко мне, потому что, многие из вас знают, в этом году я выпускаюсь. Так что сейчас Гарольд на правах моего юного ученика. Гарри смеется: ― Я не Гарольд. ― Имя «Гарольд» производное от имени Гарри! ― наигранно спорит Ник. ― Не для меня, ― парирует мальчик. Он высовывает язык, когда Ник закатывает глаза и усмехается. ― Ну, хорошо, убедил, Гарольд, ― поддразнивает и смеется ведущий. Остальная часть эфира строится на обсуждении десятки лучших песен недели и обо всем волнующем молодежь. Они болтают о том, какое дерьмо может приключиться на этой неделе в их школе, стараясь выражаться крайне корректно, потому что диалог могут слышать их учителя, которые, кстати, также создают поводы для разговоров. ― Мы завершаем наш радио-эфир, но мы обязательно услышимся в следующий понедельничный уикенд! ― объявляет Ник спустя час эфира. ― До встречи, любимые слушатели! ― прощается Гарри, и Ник удивлен взмаху руки мальчика, потому что... ну, вообще-то их никто не видит, но ладно, никто не против такого жеста. Ник выключает микрофоны и поворачивается к Гарри, давая ему пять. ― Молодец, кудрявый, для эфиров на радио у тебя отличный голос, ― хвалит Ник, заставляя Гарри улыбнуться. ― Спасибо, мне было по-настоящему весело. ― И... ― добавляет Гримшоу, загадочно улыбаясь, ― надо признать, ты способный ученик. Гарри действительно собирается влиться во всю эту радио-кутерьму.***
Прежде чем пойти на второй урок, Гарри останавливается у своего шкафчика, чтобы взять учебник, но замечает маленькую бумажку, аккуратно ждущую его на стопке книг. Он набирает побольше воздуха и начинает читать. «Я слушал эфир, который ты провел сегодня утром вместе с Ником Гримшоу. Мне не очень-то нравится этот парень, но я слушал только из-за тебя. Твой голос звучал великолепно. Твой смех был прекрасен. И я боюсь. Каждый раз, когда я смотрю в твою сторону, мне хочется поцеловать тебя, и раньше я никогда не ощущал влечения к мальчикам. Как ты это делаешь со мной, Гарри? Искренне твой Тайный Поклонник». Гарри читает письмо дважды и хмурится. Кем мог быть этот тайный поклонник? Кто-то, кто лично знаком с Гарри или кто-то, кто любовался им издалека? Его также смутили слова «раньше я никогда не ощущал влечения к мальчикам». Это значит, что тайный поклонник – парень? Когда Гарри всматривается в почерк, то видит, что он немного неаккуратный и угловатый, так что решает, что да, это кто-то мужского пола. Значит ли это, что в его школе есть еще один гей?***
Когда в тот же день Гарри заходит в класс истории, он сталкивается с не очень комфортной для себя обстановкой. Парты, которые первоначально были расставлены вразнобой, теперь стояли аккуратными группами. Блять, и где он, по-вашему, должен сесть? Раздражающе болтливые девушки уже заняли одну из групп, пока футболисты забили себе другие парты. Оставшиеся ученики также как и он, неловко стояли, не совсем понимая, куда сесть. А потом Гарри слышит короткое «ох» из-за спины и делает шаг в сторону, позволяя кому-то обойти себя, когда замечает, что этим кем-то являлся Луи. ― Ой, привет, Луи, ― здоровается Стайлс. ― Дерьмовенько, да? ― спрашивает Луи, все еще стоя рядом и улыбаясь. ― Ага... ― Гарри пытается заставить себя улыбнуться, но не выходит. Если влюбленность будет кидать его от одной эмоции к другой, тогда проблем он не оберется. ― Куда сядем? ― Сядем? ― недоуменно спрашивает Гарри. Луи не хочет сидеть со своими друзьями? ― Да, дурачок, сядем, ― шутит Томлинсон. ― Давай, Гарри, остановимся на этих милых столиках. Луи хватает младшего мальчика за предплечье и ведет к столам в дальнем углу кабинета. Гарри практически тает от прикосновения, то и дело напоминая самому себе, что мышцы ног тоже должны функционировать. Луи садится за парту, и Гарри садится напротив него, ощущая внезапную неловкость. Он не знает, что делать со своими руками и ногами, а уж что он должен говорить – и подавно. Фраза, вроде «я влюблен в тебя», вероятно, не самая приемлемая для начала беседы. Он решает обратить внимание на доску и посмотреть, чем они будут заниматься на сегодняшнем уроке. Двадцать четвертое ноября Сдача проектов по Древней Греции будет проведена завтра! Сердце Гарри останавливается. ― Черт возьми, Луи, наш проект должен быть защищен завтра! ― кричит Гарри и смотрит на Луи широко раскрытыми глазами. ― У нас сделана только половина! Гарри старается изо всех сил не думать о том, что после того, как их проект будет сдан, у них с Луи больше не найдется поводов для встреч и разговоров. Но он отталкивает эту мысль, потому что нет. Он не хочет ничего такого думать. ― Дело дрянь, ― ругается, но в то же время шутит Луи. ― Тогда тебе, наверное, снова придется прийти ко мне. Гарри старается состроить лицо, как бы говорящее «ох, черт, это дерьмово», но у него не получается. Когда звенит звонок и учительница заходит в класс, Гарри направляет свое внимание к ней. ― Здравствуйте, ребята, сегодня вы занимаетесь доработками своих проектов, ― объявляет она. ― Срок сдачи – завтра, так что некоторые из вас, возможно, захотят ускориться. Мальчики смотрят друг на друга, и кудрявый отчетливо проговаривает «оу» из-за которого Луи тихо смеется, а Гарри снова ощущает гребаную влюбленность. Когда учитель начинает отмечать присутствующих, Гарри занимает себя рисунками на парте. Близстоящие столы заняты только им и Луи, но, к счастью, тот не замечает, что Гарри рисует сердечки. Конечно, из-за Луи. Гарри закрашивает одно из них, когда Луи бьет его в голень. И, ох. Он смотрит на нарушителя, хмурится и шепотом спрашивает: «Что ты делаешь?». Луи только улыбается и дает еще один легкий пинок. Гарри пинается в ответ, и их действа превращаются в игру ногами под столом. Гарри думает, что так он мог бы провести остаток жизни, даже если из-за этого его ноги покроются синяками. Он случайно хихикает, осторожно пиная Луи в лодыжку, пока последний кривляется, показывая свои мучения на лице, когда Гарри снова хихикает. ― Стайлс? ― произносит его фамилию учительница. ― Что? Ой, здесь, ― Гарри краснеет, в то время как одногруппники посылают ему улыбки. Луи ловит лодыжку Гарри и удерживает ее, а когда учительница называет фамилию Томлинсона и он кричит «здесь», Луи начинает осторожно отпускать ногу, а затем перекладывает собственные конечности на мальчика. Сердце готово выпорхнуть и Гарри даже не знает почему. Хотя нет, наверное, знает. Легкий вес ног на собственном теле – это самое захватывающее, замечательное, и в то же время, страшное, что он испытывал. Смешно, но их обувь недавно, буквально, целовалась под столом, и, кажется, взрыва не избежать. Но Гарри лишь улыбается и старается не думать, как же, черт возьми, он заебался притворяться, что ничего не происходит.