***
Немного жутко от того, что Гарри наизусть помнит дорогу к Луи. Когда их автомобиль подъезжает, Гарри быстро выскакивает из машины, прежде чем его мама может сделать какое-нибудь неловкое замечание. ― Пока, мама! Спасибо за то, что подвезла! ― Гарри в спешке хлопает дверью машины, ощущая волнение от предстоящей встречи. И вот он как в первый раз стоит около хорошо известного дома. Кстати, мама Луи, наверное, может прекрасно позаботиться о своем сыне, но... Стайлс стучит, а затем сцепляет руки за спиной. Он раскачивается взад-вперед, когда слышит несколько пар бегущих к входу ножек. Маленькая девочка, не больше шести лет, распахивает дверь. Она приветливо улыбается, и Гарри насчитывает у нее три отсутствующих зубика. Он почти тает. Он очень любит маленьких детей. Еще одна маленькая девочка, которая выглядит практически идентично первой, появляется рядом. ― Ты кто? ― спрашивает первая. ― Я, хм, Гарри. ― Он представляется и несмело машет. Луи никогда не говорил, что у него есть сестры, да и сам он никогда не видел их в периметре этого дома. А еще Гарри никогда не видел маму Луи. ― Ты Гарри? ― интересуется вторая маленькая девочка. У нее большие голубые глазки и насупленный носик. Немного погодя к разговору присоединяется еще одна девушка, выглядящая немного старше других. ― Кто ты такой? ― Гарри, ― практически шепчет первая маленькая девочка, указывая на стоящего в дверях гостя. У девушки, выглядящей постарше, совершенно другая реакция. Она ухмыляется, осматривает Гарри сверху донизу и поднимает брови. Гарри растерян. Почему эти девочки ведут себя так странно при упоминании его имени? ― Фелисити, ― говорит она. ― Девочки, представьтесь Гарри. ― Я Дейзи. ― А я Фиби, ― девочка улыбается. Все зубки у Фиби на месте, в отличие от ее сестры Дейзи. ― Девочки? ― знакомый голос доносится по коридору, ведущему от гостиной к входной двери. Гарри признает этот голос. Луи. Слава богу, он дома. ― Привет, Луи, ― уже здоровается Гарри и поднимает пятерню, хотя Луи пока не в поле его зрения. Дейзи и Фиби хихикают, а Фелисити усмехается. Что за реакции у этих девчонок? В коридор заходит еще одна девушка. Она с такими же голубыми глазами, как и остальные Томлинсоны. ― Господи, девочки, дайте ему зайти. ― Ее тон начальственен. Она призывно машет рукой, уступая место Гарри, чтобы пройти. Эта девушка, похоже, самая старшая из собравшейся группы девчонок. ― Спасибо, ― вежливо благодарит Гарри, проходя внутрь и снимая с себя ботинки с курткой. ― Гарри, почему ты носишь цветы в волосах? Ты же мальчик? ― спрашивает Дейзи. Фелисити и старшая из них девушка разбрелись по своим комнатам, а Дейзи с Фиби все еще пристально следили за Гарри, словно он – это самое интересное ТВ-шоу. Гарри смеется. Этот вопрос всегда смущал его, но сейчас он расценивает его милым, потому что исходит он от маленькой девочки. ― Мне просто нравится, ― отвечает ей Гарри. ― Дейзи – цветочное имя. Оно переводится как «маргаритка». Они красивые, ― вещает Фиби. На губах Гарри улыбка: ― Мне они тоже нравятся, они есть у меня дома. Иногда я надеваю из них венок. Дейзи смеется и хлопает в ладошки, Гарри же может умереть от умиления. Эти девочки похожи на крошечных Луи: такие же милые, голубоглазые и любопытные. ― Какие еще цветы тебе нравятся? ― искренне интересуется Дейзи. ― Ну, ― начинает Гарри, приседая до уровня глаз девочек, и ерошит светлые волосы Дейзи, ― мне нравятся ромашки, потому что они такие же запоминающиеся и красивые, как вы. ― Девочки хихикают, и Гарри продолжает: ― Еще мне очень нравятся красные цветы, вроде роз и тюльпанов. ― Весной наша мама высаживает эти цветочки в саду, ― сообщает ему Фиби. Гарри притворяется сильно заинтересованным этой новостью. ― Хочешь поиграть с нами в переодевалки? ― робко спрашивает Дейзи. ― Ты можешь одеться принцессой, тебе же нравятся девчоночьи штучки. Гарри смеется, снимая цветочную корону и помещая ее на волосы Дейзи. ― Я бы с удовольствием, но я здесь, чтобы позаботиться о вашем приболевшем братике, ― объясняет Гарри. Он чувствует трепет от слова «позаботиться», но игнорирует его. ― Вот. Я даже принес ему суп. Фиби тихо смеется: ― Ты как мамочка. ― Думаю, можно и так сказать, ― Гарри улыбается странному сравнению. Он приподнимается и видит кого-то краешком глаза. Вытянувшись, его глаза встречаются с глазами Луи, стоящим в конце коридора и облокачивающимся о косяк двери. На его милом личике есть небольшая улыбка, адресованная Гарри. ― Привет, не заметил тебя, ― говорит Гарри. Руки Дейзи протягивают лавандовую корону, и Гарри аккуратно кладет ее на свои кудри. Дейзи и Фиби подбегают к Луи, и Фиби подманивает его наклониться. Она что-то шепчет, но Гарри не может услышать. Луи улыбается, качая головой. ― Знаю, девочки. А теперь ступайте играть, ― с нежностью призывает Луи. Он провожает сестренок взглядом, пока те не скрываются в комнате. Гарри приближается к нему, но останавливается на безопасном расстоянии. Ему плевать, что Луи болен, но он не хочет нарушать его личное пространство. Кстати говоря, Луи выглядит не очень-то важно. Его лицо бледнее, чем обычно, глаза усталые, и он успел пару раз шмыгнуть. ― Ты не рассказывал, что у тебя есть сестры, ― отмечает Гарри, улыбаясь при мысли о милых девочках. Луи пожимает плечами: ― Они и без того назойливы. ― Ворчание голоса Луи напускное. Гарри это чувствует, потому что он всегда был ловок в улавливании ноток любви. ― Не соглашусь. Они очаровательные, ― комментирует Гарри. Он любит маленьких детей, любит их, особенно таких любознательных и прелестных, как девочки семьи Томлинсон. ― Они обожают тебя. ― Луи ухмыляется, низко опустив голову. ― Возможно. ― Но Гарри не может сдержать любопытства, так что спрашивает: ― Что Фиби тебе сказала? Луи снова шмыгает, потом пожимает плечами: ― Хм... Ничего. Гарри не хочет вмешиваться, поэтому просто оставляет все как есть. ― А где у вас кухня? ― Он указывает на банку супа в руке. Только сейчас его ударяет маленькая кувалдочка. Он бывал только в коридоре и в комнате Луи, но никогда не был в остальных частях дома. ― О, ты принес его! ― Луи выглядит радостным и жестом приглашает Гарри следовать за ним. На кухне располагались столешницы наряду с деревянными шкафами вдоль стен, а также прикрепленные к холодильнику картинки, нарисованные руками маленьких девочек. Помимо них висели фотографии каждого из детей семьи Томлинсон. Гарри улыбается, когда видит до смешного милое фото Луи, позирующего рядом со статуей Человека-Паука и пытающегося скопировать супергеройскую позу. ― Покажешь, где у вас хранятся кухонные принадлежности? ― Гарри засмотрелся на убранства кухни, но вовремя спохватился и задал вопрос. Луи указывает на шкафчик у плиты. Гарри приседает вниз, пытаясь понять, на какой из шкафчиков ему показывают. Он выбирает ближайший, но Луи качает головой. ― Левее. Гарри тянется левее, открывая дверцу шкафчика и вытаскивая среднего размера кастрюлю, а затем ставит ее на плиту и включает конфорку. ― Где у вас консервный нож? ― спрашивает он, поворачиваясь к Луи, глаза которого сонно щурились, а сам он прислонялся к холодильнику. ― М-м... ― Луи волочится к столешнице и достает из нее консервный нож, после чего протягивает его Гарри. Последний нежно забирает нож из ослабшей руки. ― Засыпаешь? ― Луи трет глаза и кивает. Гарри может расплакаться, потому что он никогда не видел ничего более великолепного в своей жизни. Гарри подносит руку к волосам Луи и нерешительно убирает челку с его глаз. Он напоминает ему маленького сонного ежонка. Луи щурится и трется о протянутую ладонь. Луи выглядит угрожающе милым. Настолько, что Гарри в любой момент может взорваться от любви к этому мальчишке. ― Почему бы тебе пока не лечь на диване, ― воркует Гарри, медленно и осторожно убирая руку от волос Луи. Он не хочет, чтобы у предмета его воздыхания случился обморок. ― Хорошо, ― хрипит Луи и лениво идет в гостиную, соединенную с кухней. Гарри улыбается и нежно покачивает головой. Он так сильно влюблен в этого глупенького задиру. Гарри открывает банку супа и выливает его в кастрюлю. Он засекает пять минут, а сам тем временем проводит время за рассматриванием интерьера кухни. Когда таймер духовки гаснет, он поспешно выключает конфорку, выливает суп в тарелку, а потом рыщет по отделам в поисках ложки. Наконец он находит ее и направляется с едой в гостиную. Когда Гарри заходит в гостиную, первым, что он замечает, – мягкие волосы. Сам же их обладатель крепко спал. Волосы наполовину закрывали левый глаз Луи, но это не мешает ему мирно спать. Его дыхание медленное и ровное, лицо выражает спокойствие, грудь размеренно вздымается. Гарри тоже захотелось бухнуться спать рядышком. Луи смотрелся таким умиротворенным, и Гарри влюбляется в него сильнее раз от раза. Он выглядит как произведение искусства. Он, словно совершенство, с плавными линиями и нежными изгибами. Прежде чем Гарри может сделать что-нибудь глупое, вроде пробуждающего поцелуя, он садится на пол и подергивает его руку. Реакции не последовало, поэтому Гарри берется ласково тыкать Луи в грудь. И снова никакой реакции. Он тыкает Луи в щеку. И еще раз. Ноль внимания. Луи – соня-засоня. ― Луи... ― шепчет Гарри, легонько тыча в милый маленький носик, ― просыпайся... Он держит тарелку с супом у самого лица Луи, пытаясь заманить его аппетитным запахом. ― Луи Томлинсон, ― интонация Гарри нежная, но голос приобрел чуть более громкий звук. Нос Луи морщится, и Гарри улыбается, внутренне гордясь тому, что сумел разбудить спящего. ― Мхм, ― мурлычет Луи, приоткрывая глаза. ― Слишком холодно. Гарри обращает внимание на одежду Луи. На нем домашние спортивные штаны и старенькая футболка, но он все равно умудряется выглядеть совершенным. ― Хм... ― Гарри оглядывается по сторонам, пытаясь найти одеяло. И он находит его под самим Луи. В итоге Стайлсу не составило никакого труда вытащить одеяло и накрыть им замерзающего. ― Спасибо, ― Луи дарит небольшую улыбку, втискиваясь между одеялом и диваном. Гарри хочет лежать в обнимку с Луи. ― Эм... суп готов. ― Гарри неуверенно протягивает руку с тарелкой супа. Луи не принимает такого варианта. Вместо этого он открывает рот. Проходит несколько секунд, чтобы до Гарри окончательно дошло, что Луи от него хочет, и он хихикает. По правде говоря, Гарри хотел бы покормить его, но он не хочет показаться слишком нетерпеливым и без промедления засовывающим в рот Луи ложку. ― Луи! ― Гарри пытается строить из себя невозмутимого, но на деле ему и весело, и неудобно. ― Я не буду кормить тебя с ложечки. ― Гарри! ― парирует Луи, используя тот же тон, ― я самый больной человек в мире, и я требую, чтобы ты меня накормил. Стайлс смеется, стараясь не расплескать суп. ― Гарри, ― настаивает старший. ― Еда. Мой рот. Живо. Гарри собственноручно ломает стену, которую сам же построил, и набирает ложкой суп. Он протягивает ее ко рту Луи, и тот зажимает ее своими губами, немного посасывает, вкушая суп, а затем гулко проглатывает. Гарри не знает, делает ли Луи это нарочно, но температура в комнате явно стала выше. Гарри вытягивает ложку из плена. ― Еще, ― требует Луи, приоткрывая рот. Так Томлинсон получает еще четыре или пять ложечек супа, прежде чем Стайлс прекращает эту «игру», потому что Луи не знает, что делает. А Гарри просто не хочет показаться возбужденным подростком. ― Все. Не хочу, чтобы тебя стошнило, ― лжет Гарри. Луи делает разочарованное лицо, но не спорит. ― Теперь слишком жарко, ― жалуется он, отталкивая одеяло. «Ты прав, ты горячий», ― думает Гарри, забирая одеяло. ― Так лучше? ― он складывает одеяло и аккуратно кладет его на пол. Луи недовольно качает головой. ― Что? Но почему? ― Гарри, Гарри, Гарри. Как ты можешь так легко забыть свое обещание? ― Какое обещание? ― Ну, ― начинает Луи. ― Если я не ошибаюсь, то ты обещал мне не только суп, но и обнимашки. Луи, кажется, пытается показаться устрашающим, но получается милым. Его выдает улыбка. Кроме того, эй. Гарри лишний раз пообнимается с Луи Томлинсоном. Да он сейчас разрыдается от счастья. Еще раз. В очередной раз. ― Луи, я пошутил. ― Гарри улыбается в надежде, что улыбка его спасет. Не надейся. ― Ага, а я не понял твоей шутки. Так что бегом сюда. Гарри качает головой, используя всю свою силу воли, чтобы не прыгнуть в зовущие руки. Он смеется, но быстро прекращает, когда Луи хватает его за шею. ― Луи! ― взвизгивает Гарри. ― Отпусти меня! Луи прижимается лицом к кудряшкам, заставляя щеки Гарри вспыхнуть. ― У тебя нет выбора, юный Хазза, ― сообщает Луи, понизив голос. ― Сдавайся и никто не пострадает. Гарри хихикает и раздраженным тоном капитулирует: ― Хорошо-о-о! Луи разжимает тиски, отчего Гарри сразу же падает в его объятия. Последний немного ворочается, но затем встает, поправляя свой джемпер. Луи улыбается ему и переворачивается на спину. Его голова опирается о подлокотник дивана, а руки призывно открыты. Гарри тихо смеется: ― Нет, Луи. Я раздавлю тебя. Скорее, Гарри уже «раздавлен» им. Луи с возмущением смотрит на Гарри. ― Извини, Гарольд, но, вопреки распространенному мнению, я не слабак. Гарри улыбается сказанным словам. Он вспоминает, как Ник обратился к нему как к «Гарольду», но, когда прозвище слетает с губ Луи, то Луи выигрывает. Ник отличный парень, но... это Луи. ― Даже в мыслях не было считать тебя слабаком, ― отнекивается Гарри, ― я просто намного больше тебя. Луи хмурит брови: ― Ты глупенький. Просто иди ко мне. Сердце в груди так быстро бьется. Оно старается все взвесить, но не выходит. Мозг работает неправильно, отчего Гарри несколько секунд пялится на Луи. На его очаровательное, сонное личико. Гарри идет к другой стороне дивана, взбирается и ползет вперед, пока не устраивается на теплом и погружающемся в сон мальчике. Он едва может дышать, потому что сейчас его тушка расположилась на Луи. Луи – друг. У Гарри никаких шансов. Помни это, Стайлс, и не обнадеживайся. Гарри кладет голову на теплую грудь Луи, пока руки несколько неловко зажаты между телами. Луи легко заключает Гарри в свои объятия, и все тело кудряшки, кажется, немеет от осознания того, что он по-настоящему обнимается с Луи Томлинсоном. Господи Иисусе. Гарри чувствует, как рука Луи пробирается к его цветочной короне и забирает ее с его головы. Гарри смотрит вверх, видя, как парень помещает ее на собственные мягкие, непослушные волосы. Луи смотрит на Гарри с улыбкой. ― Как я выгляжу? ― Луи преувеличенно красуется новым аксессуаром. ― Фантастически, ― хрипло шепчет Гарри. Луи выглядит слишком красивым. Луи откашливается, а затем внезапно говорит: ― Мой день рождения через месяц. ― Какого числа? ― Гарри решает не комментировать скорую смену темы. ― Двадцать четвертого, ― отвечает Луи. Гарри открывает рот, но Луи вздыхает: ― В канун Рождества, я знаю. Это отстойно. ― Я думаю, это круто, ― добавляет Гарри. Луи не реагирует. Гарри ложится головой на подставленную грудь и становится слушателем спокойного сердцебиения сквозь тонкую ткань старой рубашки. Медленное поднятие и опускание грудных клеток поглощает мальчика и загоняет в царство сна, но тут раздается голос Луи: ― Гарри, тебе кто-нибудь нравится? Стайлс практически давится воздухом: ― Почему ты спрашиваешь? ― Не знаю, мне просто скучно и ты не разговариваешь со мной, ― объясняет Луи. ― Так, да? ― Гм, ― Гарри обдумывает вопрос и решает, что, эй, Луи не спрашивал, кто именно ему нравится. Он может просто ответить «да». ― Так ты можешь сказать мне, кто это? ― выпрашивает Томлинсон. Гарри с некоторым трудом качает головой, потому что он лежит на груди. Вау, он лежит на груди у Луи. ― Ладно, ― шепчет Луи в завитки. Гарри до сих пор не вернули его цветочную корону. ― Ты... Ты можешь описать этого человека? Стайлс пожимает плечами и кивает, потому что, да. Он может дать словесный расплывчатый портрет, и Луи никогда не узнает, что оригиналом этого портрета являлся он. ― Ладно, ― начинает Гарри. ― Он старше меня. ― Теперь-то можно было смело об этом говорить, так как Луи сказал, что его день рождения в канун Рождества, а Гарри – первого февраля. Технически, Луи старше его. Гарри продолжает: ― Он очень привлекательный? И... мне кажется, что я не нравлюсь ему так же, как он нравится мне. Замечательно справился, Гарри. Абстрактно и правдиво. Заслуживаешь награду за сообразительность. ― Хорошо, ― бормочет Луи. Его тело чувствует себя немного затекшим под Гарри, и последний принимает это как знак, что он, скорее всего, сильно давит на бедного парня. ― Я давлю на тебя своим весом? ― Гарри сталкивается с Луи лицом к лицу. Луи смотрит на него с каким-то странным, непередаваемым выражением, прежде чем качает головой. Нет. ― Ты можешь описать девушку, которую видишь рядом с собой? ― просит Гарри, в очередной раз устраиваясь головой на мягкой груди. Если Гарри ответил Луи, то и Луи должен ответить Гарри. Только так. К тому же, возможно, еще чуть-чуть, и он получит подсказку о том, какими качествами должен обладать человек, по которому Томлинсон будет сходить с ума. ― Хм. Конечно, ― подтверждает Луи. Он вздыхает в макушку Гарри, а затем продолжает: ― Давай посмотрим. Этот человек... милый. Очень милый. Словно, я хочу быть рядом с ним всегда, но еще я хочу, чтобы он был в моей власти. Э-э-э. Потом. Этот человек красивый настолько, что порой я сбиваюсь с положенного пути. Ему присуща небольшая неуклюжесть, но она его украшает. И... ты перечислил три вещи, да? Я, наверное, тоже. В конце концов, я не думаю, что нравлюсь этому человеку, потому что он дал мне понять, что не видит меня рядом с собой. Я уверен, что он представляет рядом кого-то другого. Гарри мог бы найти эту тупую девчонку и разукрасить ей лицо. Кто не хотел быть парой Луи? Какая-то дурочка. Гарри глубоко вздыхает: ― Мне жаль... А потом его веки закрываются и он быстро засыпает.***
― Боже, это так мило! Гарри утыкается в подушку. Но, подождите, это не подушка. Но должно быть подушкой. ― Тсс, Лотти, Гарри просыпается! Что? Ой! Сознание прошибает воспоминание о том, что он в доме у Томлинсонов. О боже. Гарри не хочет открывать глаза. Но открывает. Первое, что он видит, – это четырех маленьких девочек с голубыми глазами, ухмыляющихся и хихикающих. Не говоря ни слова, Гарри устремляет взгляд на красивого, мирно спящего Луи. ― Гарри, ты и Луи влюблены? ― один из близнецов, вероятно, Дейзи, спрашивает. Гарри понимает, что Дейзи раскрепощеннее стесняющейся Фиби. Гарри краснеет, но отрицательно мотает головой на груди Луи. ― Нет, девочки. ― Гарри смеется, но, честно говоря, ему не до смеха. Они с Луи не влюблены. ― Твоему братику Луи нравятся девочки, а не мальчики. ― Но тебе нравятся девчачьи вещички, так что ты девушка, ― настаивает Фелисити. ― Луи трещит о тебе все время. Постоянно. Это так раздражает. Остальные девочки кивают сказанному. Внешне Гарри зарумянился и улыбался, но про себя знал, что Луи не любил его. Луи дал описание человека, которого он мнил рядом. И этот человек милый и красивый. Гарри, конечно, знает, что он не урод, но он никогда бы не описал себя милым. Скорее, скучным и ужасающим. ― Нет, я не нравлюсь Луи. ― Девочки смотрят на него с разочарованием в красивых голубых глазках. ― Не расстраивайтесь. ― Тогда почему вы с ним обнимаетесь? ― любопытствует Лотти. ― Потому что этого захотел ваш брат. ― Гарри пожимает плечами. ― Вы, девочки, обнимаетесь с друзьями? Девочки с задумчивостью смотрят друг на друга. ― Почему ты не хочешь быть влюбленным в Луи? ― по-детски спрашивает Фиби. ― Потому что, ― отвечает ей Гарри, тщательно подбирая слова, ― быть влюбленным в кого-то, порой, не очень хорошая вещь. Иногда ты не нравишься одному человеку, и тебе от этого становится грустно. ― Это так. Гарри больно, что Луи не влюблен в него, но их дружба достойна того, чтобы все стерпеть. ― Влюбленность когда-нибудь означало что-нибудь хорошее? ― спрашивает его Фелисити, смотря с беспокойством. ― Ну конечно, Физзи, ― шипит Лотти. ― Это хороший вопрос, ― обращается Гарри к Лотти, а затем говорит всем: ― И много раз. Влюбляться – это замечательно. Какое-то время вы просто встречаетесь, и когда вы оба будете готовы, вы выходите замуж. Прекрасно, когда судьба дарит вам подарок в виде проведения остатка жизни с человеком, которого любишь. ― Тебе кажется, что я выйду замуж за того, кого я полюблю? ― спрашивает Лотти. ― И я тоже? ― за ней спрашивает и Физзи. Гарри тихонько смеется: ― Конечно. Думаю, каждая из вас найдет человека по душе и выйдет замуж. Будет это мальчик или девочка – я не знаю, но уверен, что вы будете счастливы. ― Мальчикам разрешено жениться на других мальчиках? ― любопытничает Фиби. ― Многие люди не одобряют такие браки, но да, два мальчика могут пожениться, если они захотят этого, ― объясняет Гарри. ― Та же ситуация с двумя девочками. Я надеюсь, что смогу жениться на парне, которого я полюблю. В конце речи щеки Гарри полыхают румянцем. Просто это первый раз, когда он вслух признал свое желание жениться на ком-нибудь. От этого он ощущает некоторую неловкость. ― Ты должен жениться на Луи, ― как ни в чем не бывало заявляет Лотти. ― Потому что тогда ты сможешь быть нашим старшим братиком. Гарри может видеть в своей голове, как он и Луи женятся. Да. Гарри Томлинсон. Гарри нравится такое сочетание. Это очень хорошая мысль, пока она не упомянута вслух. Гарри краснеет и поднимает глаза на по-прежнему спящего Луи. ― Нет, девочки, как я уже говорил... ― Гарри поворачивается к заинтересованным лицам маленьких девочек. ― Мы с Луи должны быть влюблены друг в друга, чтобы пожениться. Но мы не влюблены. Но Гарри хочет, чтобы они были влюблены друг в друга. Девочки охают, и, кажется, тем самым будят Луи. Его руки крепче тянут мальчика к себе, а сам он утыкается носом в его кудряшки. Гарри чувствует ускорение пульса и молится, чтобы Луи не понял, насколько тесно они прижаты друг к другу. Девочки смотрят друг на друга и улыбаются, прежде чем Дейзи подходит ближе, наклоняется и шепчет Гарри на ухо: ― Ты и Луи будете прекрасными мамочкой и папочкой. ― Все присутствующие девочки ярко улыбаются и мило смеются, а затем разбегаются по своим комнатам. И все, о чем Гарри может теперь помышлять: «Да. Я всем сердцем этого желаю».