***
Разумеется, день пути до Отофоку они преодолели за два часа. Донельзя мрачный Кьюби на плечах Узумаки раскинул по его спине хвосты, вцепился в жилет дзенина, который Наруто через пень колоду согласился надеть, и исключительно недружелюбным тоном сказал, что собирается спать. И если кто-то посмеет его побеспокоить, то умрет, распятый на шпиле резиденции Хокаге. От его взгляда Саске едва заметно поежился. Даже в таком смешном состоянии Курама умудрялся заставлять инстинкты вопить дурным гласом о смертельной опасности. То ли Наруто привык жить в смертельной опасности за двадцать шесть лет общения с девятихвостой тварью, то ли его инстинкты работали каким-то совершенно другим образом (учитывая количество раз, когда Нанадайме вляпывался во всякие гипотетически и не очень смертельные передряги это было более вероятно), но Узумаки только небрежно кивнул, пообещал, что «не парься, даттебае, я тебя донесу!» и, совершенно проигнорировав полыхнувшую от Курамы волну бешенства, зашагал по дороге в сторону Отофуку. Саске шел рядом, частично наслаждаясь ничего не значащей болтовней Хокаге, которую он привычно пропускал мимо ушей, чтобы этого самого Хокаге не прибить, частично ожидая чего-нибудь… эдакого. Наруто не разочаровал. Через пятнадцать минут он неожиданно остановился, обернулся к Саске с хитрющим видом. Когда Наруто делал такое лицо, теоретически, надо было сматываться, причем как можно дальше. Но Учиха напомнил себе, что убежать от Узумаки он уже пробовал, вспомнил, чем это закончилось, и послушно вздернул бровь, побуждая Наруто не юлить. - Спорим, Саске-теме, я быстрее тебя? Мгновенно вспыхнувший рыжей чакрой силуэт исчез впереди быстрее, чем прозвучала фраза. Саске вздохнул, спросил у себя, почему Наруто такой идиот, и, не найдя ответа, рванулся за ним. Если Узумаки думал, что Учиха ему уступит, то он сильно ошибался. Итак, дневной переход к Отофуку они преодолели за два часа, к исходу которых Узумаки беззастенчиво пользовался режимом сеннина и силой Мудреца Шести Путей, а от потрескивания Сусано вокруг у Саске заболела голова. Учиха выиграл. Всего на мгновение, долю секунды, но он раньше пересек условную черту. Судорожно втягивая в себя обжигающий легкие воздух, Саске едва заметно усмехнулся. - Я победил, добе. - На этот раз, теме, — значительно пропыхтел Наруто, восстанавливая дыхание. — Даттебае, стареем мы что ли? .. И вообще, если бы мне не мешал Курама, я бы уделал тебя только так! Притворяющийся спящим лис дернул хвостом, но придуриваться не прекратил. Саске с некоторой тревогой подумал, что полная острых зубов пасть Кьюби находится всего в нескольких сантиметрах от беззащитной шеи Узумаки. - Теме, — неожиданно серьезно окликнул Наруто. Саске перевел взгляд с лиса на его нахмуренное лицо. — Прекрати. Я тысячу раз просил тебя прекратить. Лис неожиданно приоткрыл один глаз, с интересом покосился на Наруто. Чувствовал ли он ту уверенность, с которой Узумаки произносил эти слова? Ту бездну доверия, которую рыжая тварь совсем не заслуживала? Саске не знал точно, насколько глубока связь Наруто с Девятихвостым. Но искренне надеялся, что когда демон решит предать идиота, тот почувствует это быстрее и убьет его первым. Без колебаний. А иначе Саске положит жизнь на то, чтобы Биджу навсегда забыли, что такое солнечный свет. - Саске! Даттебае, как же вы меня оба задолбали! — неожиданно почти тоскливо признался Наруто. — Вас надо срочно подружить! - Уволь, — холодно откликнулся Саске, проходя мимо Наруто к вратам Отофуку. - Только через его труп, — прорычал за спиной Курама.***
На самом деле глупая вражда этих двоих временами жутко раздражала Наруто. Нет, ну честно, что за детский сад! То есть, конечно, иногда Курама был исключительно мил (что не меняло того, что Наруто искренне побаивался приступов его «скучающего» настроения), да и теме вел себя прилично… Хотя нет, о чем он! Каждый раз, когда Курама был не язвителен, а Саске притворялся душкой, они находились в диаметрально противоположных частях Страны Огня! В большинстве своем лис замыкался и засыпал в его подсознании всякий раз, когда Учиха возвращался в Коноху. А Саске, стоило ему увидеть, что Наруто общается с Курамой, замыкался в себе, и делал то-самое-выражение-лица. От него в такие моменты тянуло тщательно спрятанной за слоем раздражения тревогой. Наруто устал просить Кураму простить Саске — в конце концов, столько лет прошло, это уже даже не смешно! — и устал бороться с Учихой. Он говорил бесчисленное количество раз, что Курама никогда не причинит ему вреда, объяснял кривящемуся Саске чуть ли не на пальцах, что его связь с Биджу это не просто слова, что он чувствует краем сознания каждого из них, а Кураму — как никого другого. Что Хвостатые изменились и, вообще, изначально не пытались убить каждого встречного человека, как не пытаются и теперь. Что Саске должен ему поверить. Саске вроде верил. Ему, но не Кураме. Хмыкал, говорил, чтобы Узумаки заткнулся, и что у них есть темы поинтереснее, чем какие-то совершенно не интересующие Саске Хвостатые. Затыкал рот поцелуем, переводил тему, давал подзатыльники… И вроде успокаивался. Но иногда на него находило — вот это. Резкая тревога за жизнь Наруто, выматывающее нервы обоих напряжение, будто Узумаки не способен сам позаботиться о себе! «Меня нет без тебя», — однажды просто признался Саске. И Наруто чуть не захлебнулся страшным знанием: это действительно так. С обеих сторон. Саске знал, что Наруто сильнее всех, кто может встретиться ему на пути (кроме самого Саске, конечно. Но это было вопиющим заблуждением с его стороны и не заслуживало внимания). Он знал, что вряд ли Наруто погибнет от случайного куная — не так уж и бесполезно чувствовать намерения окружающих на сотню миль вокруг. Что Узумаки знает, что творит. Хотя теме и бурчал постоянно, что на самом деле Наруто ни черта не знает и подчиняется только хаосу в своей голове. Наверное, умом Саске понимал, что Курама не тронет его. Но это временами прорывающееся сквозь гениальные учиховские мозги заблуждение доставляло Наруто очень много проблем. Потому что донести что-либо до лиса было невозможно вообще никак. Он ненавидел сам клан так сильно, что Наруто до сих пор боялся упоминать Мадару даже в мыслях. И ненависть эта была помножена на воспоминания нелегкой истории их общения. Всего, чего Наруто смог добиться от Курамы: данного сквозь стиснутые клыки и небольшую драку обещания, что провоцировать Саске он не будет. И когда на Саске находило, начиналось вот это. Наруто тяжело вздохнул, покосился на сидящего на плечах лиса. Тот притворялся спящим и, похоже, искренне верил, что Наруто не чувствует его бешенства. Ладно, ладно, возможно идея тащить в Отофуку Саске была не сильно хорошей, но даттебае! Они и так видятся в разы меньше, чем Наруто хотелось бы! Чертовы документы занимают все свободное время, а в мозгах Саске твердо укрепилась мысль, что он должен что-то там искупить, и он продолжает периодически сваливать из Конохи. Будто того, что теме помог уничтожить Мадару, Десятихвостого, Кагую и завершить Четвертую войну недостаточно для искупления мифических грехов, даттебае! Ну ладно, ладно, возможно после Кагуи Саске и впрямь немного подпортил впечатление, слегка спятив и попытавшись убить Наруто… Но разве того, что он раскаялся и продолжает винить себя за эту ерунду, недостаточно?! Наруто между прочим уже заколебался убеждать его, что все нормально и он не в обиде! Наруто нахмурился и с неожиданной злостью посмотрел в спину вышагивающему впереди Саске. И опять он в этом чертовом плаще — даттебае, как Наруто ненавидит эту тряпку! —, а сам-то заставил Узумаки надеть неудобный и скучный жилет, мотивируя это какой-то глупостью вроде незаметности! - Чего ты там пыхтишь, добе? — спросил Саске, не поворачивая головы. - Ничего, даттебае, — пробурчал Наруто, отворачиваясь. Способность теме улавливать его мысли была, конечно, исключительно полезной, но иногда страшно несвоевременной! И вообще, Курама сейчас не в том положении, чтобы вредничать! Ну пошел Саске с ними и пошел, чего злиться-то? Ведь Наруто искренне старается лису помочь. Чего только стоит гениальный план, который он придумал —, а каждый знает, что Нанадайме Хокаге презирает планы и действует сразу наверняка! — и тот плакат, на котором Наруто постарался нарисовать Кураму в окружении его будущих друзей! Осталось только показать лису, что такое настоящая дружба, и можно будет приступать. - Саске-теме! — воодушевленно воскликнул Наруто, догоняя Учиху. — Нам надо найти какую-нибудь Академию! У гражданских же есть Академии? - Это называется школа, Узумаки, — холодно протянул Саске, с сомнением глядя на него, — и я не понимаю, зачем она нам нужна. - Я тоже, — мрачно протянул Курама, не открывая глаз. — И если ты опять потащишь меня к детям, детеныш, я тебя убью. Наруто закатил глаза. Иногда эти двое сами не понимали, насколько они похожи. - Даттебае, да не пойдем мы к ним! То есть пойдем, конечно, но общаться тебе с ними я не дам, рыжая жопа! А то мало ли, что ты опять учудишь! - Не понимаю о чем ты, — открестился Курама. - Ну-ну, даттебае! — Наруто погрозил лису пальцем. Тот открыл глаза и так плотоядно уставился на мелькающую перед его носом руку, что Наруто поспешил палец убрать. - Кхм. Ну вперед, Саске-теме, Курама! Я сейчас покажу вам, что значит настоящая дружба! И нечего хмыкать, теме! Тебе, между прочим, тоже не помешало бы подтянуть матчасть! Наруто предпочел не заметить скептический взгляд Саске и раздраженное постукивание хвостов по спине, и прыгнул на ближайший дом. Коли уж Саске ему не помощник, достаточно ориентироваться на детские сознания! Школа оказалась довольно большим и шумным местом. С ветки ближайшего к ограде дерева Наруто довольно оглядел двор, по которому группками были рассыпаны дети разных возрастов, и удовлетворенно кивнул сам себе. Игнорировать раздраженно стучащие по спине хвосты и мрачные взгляды Учихи становилось все труднее, но преисполненный энтузиазма Наруто справлялся. Нанадайме он или как! Наконец, он заметил то, что искал. В дальней части двора, под окнами школы, шушукались о чем-то девочки подростки. Наруто прикинул расстояние, сложил печати и перенесся к ним, цепляясь чакрой за стену и тут же исчезая в тенях. Саске бесшумно последовал за ним. Не заметил бы и шиноби — разве что кто-нибудь уровня Каге, — не то, что две девчонки. Они продолжали оживленно переговариваться, но теперь Наруто, а вместе с ним и обучаемый основам дружбы Курама, могли слышать о чем. Если люди начинают дружить в детстве, подумал Наруто, вырисовывая рядом с оранжевым акварельным лисом его будущих друзей, то учить Кураму дружить надо на основе детей! Академия не подходила: мало ли что еще расскажет неугомонным будущим шиноби мерзкий мстительный лис! Наруто до сих пор снились кошмары с финансовыми отчетами и скромными отписками Академии, мол: «Снесена до основания в результате самопроизвольного взрыва огнеопасного вещества неизвестного состава. Просим обеспечить финансированием для реконструкции здания, список необходимого прилагаем». Зато скромные гражданские дети без контакта с Курамой вряд ли могли причинить много вреда, так что Наруто разумно решил, что ближайший город, где количество гражданских превышает количество шиноби, им подходит. И не ошибся же, даттебае! Нанадайме Хокаге никогда не ошибается! - А приходи сегодня ко мне, Чи-тян! — говорила белокурая девчушка, усыпанная фенечками. — Мои родители вернутся только вечером! Наруто кивнул. Посиделки с друзьями, замечательно! - Но Момо-тян, — жалостливо протянула темноволосая аккуратная девочка, нервным движением поправляя очки, — нам же задали на завтра так много домашних! Я не успею! - Да ладно тебе! — махнула рукой светловолосая. — Ну что тебе будет? Подумаешь, Нода-сенсей разозлится! - Но Момо-тян! .. - Ой, да не бойся! Ты же умная, и так все знаешь и умеешь! Ну хочешь, сделаем вместе? Наруто не выдержал и одобрительно закивал. Взаимопомощь! Чудесно! - Хорошо, Момо-тян, я приду! — расцвела Чи-тян. — А чай будем пить? - Конечно! — кивнула Момо, и Наруто чуть не лопнул от восторга, торжествующе косясь на хладнокровно наблюдающего Саске. Лис смотрел на происходящее крайне мрачно и без особого интереса, но Наруто был уверен, что он просвещается. — Мама вчера приготовила моти, много, я тебя угощу! - Ура-ура! — Чи-тян захлопала в ладоши и тут же жутко смутилась, покраснела до ушей. — Момо-тян, а во сколько? - Да прямо после уроков! Пойдем вместе! - Хорошо! Ой, Момо-тян, звонок! Надо бежать! - Ты иди, Чи-тян, — покачала головой Момо-тян, —, а я пропущу. Так спать хочется! Эта Момо нравилась Наруто все больше и больше. - Ой, ты такая смелая! — округлила глаза Чи-тян. — Ладно, до встречи! Чи убежала, неловко придерживая сумку, а Момо облокотилась о стену и затеребила фенечку на руке. Наруто хотел было исчезнуть оттуда и найти еще одну парочку, чтобы, так сказать, закрепить результат. А то вдруг лис не понял? Но тут к Момо подошли три девочки того же возраста, с разноцветными волосами. - Ну что, — спросила одна из них, — эта дура согласилась? - Конечно! — презрительно фыркнула до этого момента милая Момо-тян, поправляя прядь светлых волос. — С ней же никто не дружит, кроме меня! Она же тупая! - Тогда по плану, Момо-тян! — кивнула вторая. — Ты сможешь задержать ее до вечера? Чтобы совсем темно было! - Смогу. Только опять эта идиотка все моти сожрет, моя мама так старалась и все псу под хвост! - Ничего, Момо-тян, — усмехнулась третья. — Мы оставим тебе местечко, чтобы пнуть эту дуру! Будет знать, как заставлять Сейджи-куна на нее пялиться! - Точно! — фыркнула Момо. — Сейджи-кун только мой, и ей пора бы это понять! Они засмеялись и пошли в сторону ворот, возбужденно переговариваясь. Наруто спрыгнул на землю, глядя им вслед. Саске бесшумно опустился рядом. - Да-а-а, — мерзким тоном протянул Курама и захихикал, — так дружить это по мне! Ну что, детеныш, я все понял. Пошли искать мне друзей? Можно первым делом мы найдем Учиху, и я тоже его пну? И усмехнулся, растягивая пасть и показывая мелкие острые клыки.***
Наруто сосредоточенно пил уже третью кружку чая и стремительно покрывал лежащий перед ним свиток мелкими буквами. Работал. И думал. Роковая смесь. Когда Узумаки углублялся в работу, у Саске всегда появлялось смутное ощущение неправильности происходящего. Тихий Наруто настораживал. А Наруто, не болтающий с Учихой на протяжении заполнения жутко важного и требующего сосредоточенности документа, от которого зависела судьба Конохи, попросту пугал. Черт его знает, какие идеи могли прийти в голову Нанадайме, пока он молчал. Саске окинул спину Наруто настороженным взглядом, но очевидных вещей, к которым можно было придраться, не нашел и поудобнее устроился на подоконнике. В резиденции царила тишина, прерываемая лишь скрипом пера и периодическим стуком чашки о стол. АНБУ испарились, стоило Саске махнуть рукой. Теоретически, они подчинялись только Хокаге и должны были обеспечивать его безопасность, но, во-первых, никто не сомневался, что безопасность Нанадайме Саске обеспечит лучше всех отрядов вместе взятых, во-вторых, его все еще немного побаивались, и, в-третьих, никто не хотел подсматривать и подслушивать, чем Учиха Саске и Узумаки Наруто могут заниматься наедине. Это было глупо. Кому бы в голову пришло заниматься сексом в резиденции Хокаге? Но уходящий Шикамару так встревоженно глянул на углубившегося в документы Нанадайме, что Саске уже подумывал изменить принципам, и вытащить Наруто из этого пугающего состояния тем самым способом, который действовал лучше всего. Тем более Курама, который за пару дней после неудачного воплощения гениального плана Хокаге извел Наруто усмешками и подколами, пожелал остаться дома. - Добе, — не выдержал Саске, когда в счет пошла четвертая кружка. — Оторвись. - Я работаю. - Я вижу, — хмыкнул Саске. — И как? - Ты мешаешь, теме. - Наруто, — вздохнул Саске. — Оторвись. И посмотри на меня. Узумаки раздраженно стукнул кружкой о стол и нервно крутанувшись в кресле, воззрился на Учиху. Он и впрямь переживал. С горечью перекатывал в памяти так задевшие его слова тех девчонок. Вспоминал, как они окружили несчастную Момо-тян, и как Наруто спугнул их и поднял рыдающую девочку на руки. Как передал ее встревоженной бабушке и выслушал сетования старушки, что у Момо нет отца и матери, и поэтому в школе все над ней издеваются. Резанувшая по живому ситуация, по тем воспоминаниям детства, которые Наруто так отчаянно старался не вспоминать. Тот Наруто, который купался во всеобщем внимании, все еще помнил, каково это, быть одиноким и покинутым. - Прекрати лазить по моим мыслям, Саске-теме, — устало вздохнул Наруто и зажмурился, прерывая зрительный контакт. Учиха бесшумно спустился с подоконника, подошел к Наруто и зарылся пальцами ему в волосы. Узумаки уткнулся лбом Саске в живот и затих, постепенно расслабляясь под рукой. Пусть Саске не всегда в Конохе, но рядом — он всегда. И Наруто никогда больше не почувствует иного. - Скажи, теме, — уже бодрее пробурчал Наруто, спустя несколько пронизанных тишиной минут. — Тебя никогда не посещали странные мысли в этом кабинете? - Даже не думай, — отрезал Учиха, отвешивая Нанадайме подзатыльник. - Но Саске! — обиженно взвыл Наруто, отстраняясь и вскидывая на Саске посверкивающие озорством глаза. — Даттебае, неужели не посещали? Саске промолчал. - Посещали-посещали! — расплылся Узумаки в улыбке и цепко схватил Саске за талию — не вырваться и не убежать. То есть вырваться, конечно, но идея отрубить Наруто обе руки как-то не прельщала. — Я чувствовал, не отпирайся! Саске-теме, ну нет же никого! И Курама дома! Даттебае, мы не должны упускать такой шанс! - Идиот. Наруто восхищенно усмехнулся. Саске позволил подставить себе подножку, покорно упал спиной на стол. Прожег нависшего над ним Узумаки взглядом. - Что это ты делаешь? — мрачно поинтересовался он. - Я, между прочим, Хокаге, даттебае! — веско сказал Узумаки, улыбаясь белоснежной улыбкой. — Так что в этом кабинете даже не надейся на другой расклад! Моя очередь. - Только ты можешь считать какую-то очередь в этом! — разозленно процедил Учиха. Наруто усмехнулся еще шире, намекающе вскинул брови, показал большим пальцем на шляпу с иероглифом Хокаге за своей спиной и, когда Учиха закатил глаза, поцеловал его.***
- Есть идея, даттебае! — воскликнул Наруто и, одевшись в мгновение ока, смылся через окно. Саске подавил приступ злости, в излюбленной манере посчитав, на этот раз, до ста, неспешно поднялся, оделся, привел в порядок кабинет. Черт возьми, теперь он не сможет оставаться с придурком здесь наедине. То, что Узумаки засечет направление его мыслей, тем более такое, не стоило и сомневаться. А кабинет все же создан, чтобы в нем работать. А не заниматься такими вещами. Оставалось надеяться, что Кьюби про это узнает и устроит Наруто веселую жизнь, навсегда отбив желание отлынивать от работы подобным образом в самых неподходящих для этого местах. А то, что мерзавец узнает, Саске был уверен. Он вышел из резиденции, прошел мимо невидимых АНБУ, и по тихой ночной Конохе отправился домой. Наруто чувствовался смутно где-то далеко в Лесу Смерти, и что он там делал в это время Саске даже думать не хотел. Дремлющий на излюбленном подоконнике лис приоткрыл глаза, прожег Саске взглядом, и снова заснул. Или сделал вид, что заснул. Саске прошел на кухню, заглянул в снова пустой холодильник. Провел кончиками пальцев по столу, на котором ощущалось едва заметное присутствие чакры Сакуры. Что она делала здесь? И с каких это пор охранные печати на дверях пропускают ее внутрь? Хотя это же квартира Наруто. Наверняка с самого начала. У Саске почти не было здесь вещей. У него почти нигде не было вещей. Только в старом особняке клана Учиха: что-то детское, со времен команды номер семь. Еще до того, как Саске ушел. Теперь же все его пожитки помещались в небольшую сумку, притаившуюся у входной двери, в ожидании, когда он снова уйдет. Лис все еще игнорировал его, и Учиха отвечал ему тем же. Он вытащил из шкафа рамен, поставил кипятиться чайник. Узумаки наверняка вернется голодным. Голодный Наруто — шумный Наруто, а этого лучше избежать. Мало ли, какая у него там идея, Саске не хотел слушать ее всю ночь. Завтра, точнее уже почти сегодня, у идиота день рождения. И он опять не вспомнит об этом до тех пор, пока его не поздравят друзья. Надо напомнить ему пораньше, чтобы не успел зарыться в свои документы. От Леса Смерти полыхнуло радостью. Саске поморщился, доставая две чашки и чай. Обычно, удаляясь от Конохи на достаточное расстояние, он переставал ловить эмоции Узумаки. Его присутствие оставалось на краю сознания ровным, надежным и привычным со времен Кагуи фоном. Саске и не помнил уже те времена, когда Наруто был всего лишь Наруто: раздражающим и непонятным мальчишкой, вызывающим только смутную боль. Слишком ярким, слишком болтливым, слишком жизнерадостным, слишком похожим своим одиночеством на него самого — все было слишком для погрязшего во тьме ненависти Саске. До тех пор, пока своим сиянием Наруто не расколол эту тьму. «Потому что ты мой друг». Узумаки влетел в окно как всегда неожиданно. Если бы Саске не почувствовал идиота на подходе, то плескаться бы ему в кипятке. Наруто радостно пропыхтел что-то похожее на приветствие и с воплем: «Курама, даттебае, поднимай свой хвостатый зад и смотри!» помчался в комнату. У него в руках было что-то рыжее. Что-то рыжее. В руках. Саске не выдержал, и пошел следом. - Смотри! — возвестил Наруто, ставя на пол перед донельзя мрачным лисом второго лиса. Матерого, потрепанного жизнью в Лесу Смерти и ловящим его Наруто. Он был минимум в полтора раза больше Кьюби, повидал за свою жизнь и не таких монстров, а поэтому уставился на Девятихвостого с философским презрением, явно ожидая, когда ненормальный человечишко наиграется и выпустит его обратно. Курама смотрел на лиса. Лис смотрел на Кураму. Наруто сиял не хуже начищенного самовара. - Что это Узумаки? — обманчиво спокойно спросил Девятихвостый, вскидывая на Наруто морду. Саске автоматически протянул руку за спину, нащупывая рукоять меча. - Как что? — хлопнул глазами Наруто. — Друг! Курама, предложи ему дружбу, даттебае, я не понимаю по-вашему! - По-нашему, — повторил Курама. И прыгнул. Саске рванулся вперед, и мелкие клыки сомкнулись на лезвии меча. Лисица мгновенно сориентировалась и метнулась в открытое окно от греха подальше, Наруто завопил, вопрошая Кураму, какого черта он творит, а Саске, оттесняя абсолютно глухого к реальной опасности идиота в сторону, мрачно пообещал себе уйти из этого дурдома как можно быстрее!***
Курама разъяренно долбанул по стене хвостом, и вторым и третьим, а потом девятью сразу, но она даже трещинами не покрылась! В этом чертовом теле он ничерта, ничерта не мог! Наруто расстроенно жаловался на жизнь ублюдку где-то на кухне. Учиха перебинтовывал ему пострадавшую руку, Курама мстительно надеялся, что она не заживет под воздействием его чакры, воспалится, пойдет гангреной и отвалится! И Узумаки поймет, как это все Кураму достало! Ничего страшного, ходит вон ублюдок однорукий, пора восстановить равновесие идиотов в мире! Курама рассерженно прошелся от одного угла комнаты до другого. Наткнулся взглядом на чертов плакат. Подпрыгнул, сорвал его зубами и мстительно разорвал на клочки. Узумаки с Учихой затихли, прислушиваясь к разъяренным звукам, доносящимся с комнаты, но вмешиваться не решились. И правильно! Какая к черту дружба?! Узумаки что, забыл кто такой Курама?! Да он убивал людишек тысячами тысяч, он топил землю в их крови, он уничтожал деревни, вызывал хвостами цунами, расщеплял в пыль Бомбой Хвостатого города! Его заточали, потому что страх, который он вызывал, морозил кровь в жилах! Его боялись, перед ним поклонялись, им восхищались, его боготворили и проклинали, его ненавидели, но уважали! А теперь он жалкая собака на поводке у Хокаге Конохи! И пусть Узумаки никогда не относился к нему, как к оружию, пусть он был тем самым мальчиком, про которого говорил Рикудо-сеннин, пусть! Все это время Курама вызывал уважение и страх! А теперь над ним смеются все ниндзя Конохи! Как же, поглядите на него! Кто это на плечах у Нанадайме? Жалкая крыса?! Курама взревел, потрясая хвостами, но даже этот звук, тот самый, который сотрясал деревья и сметал прочь горы, даже он вышел жалким пищанием! Дружба?! Дружба?! Нет ее! Курама не раз видел, как умеют дружить жалкие людишки, он много старше Наруто и намного-намного умнее! Он знает, что они предают, видел, как друг становится врагом в одночасье, стоит лишь появиться перед глазами золоту или славе! Да сам Узумаки испытал это на своей шкуре! Не отвернулись ли от него «друзья» тут же, стоило ему накинуть плащ Хокаге на плечи?! Его боятся, его уважают, как носителя Курамы и вне зависимости от него. Все его так называемые «друзья» забыли его имя тут же, стоило ему стать Нанадайме! Курама видел это, наблюдал, выныривая из дремы, и знал, какую боль это доставляет Наруто! И только Учиха, предатель Учиха, не склоняется перед Узумаки в раболепных поклонах! Наруто ошибается. Нет никакой «дружбы». А глупые идеализированные мысли глупого ребенка, владеющего непонятной силой, навсегда заточили Кураму в этом жалком теле! Кьюби разъяренно рявкнул в пустоту, растерзал на части чудом уцелевший кусок плаката. Злость на идиота детеныша постепенно улеглась. Курама сел под окном, слишком утомленный вспышкой своей ярости, раздраженно постучал по полу хвостами. В конце концов, Наруто старается. Не виноват же он, что он идиот. Спустя полчаса, когда Курама уже перебрался на подоконник и почти уснул, смирившись с незавидностью своего положения, тоненько пискнули на кухне часы. Негромко переговаривающиеся там болваны на мгновение затихли. А потом Учиха хмыкнул: - С днем рождения, усуратонкачи. Точно, вспомнил Курама, ловя восторженное изумление Наруто, сегодня же его день рождения. Глупый людской праздник. Курама не помнил, когда Наруто его отмечал в последний раз. До того, как завершилась война, было некогда. Потом Узумаки пропадал на миссиях, принимал сдержанные поздравления от своих временных напарников. Неизменно прилетал орел. Наруто читал короткую записку в свете походного костра, или выхватывал ее из сумочки на лапе под свист кунаев. Улыбался, как придурок, вне зависимости от ситуации и тогда подсознание его озарялось радостью. Потом детеныш стал Хокаге, наступили скучные времена. В один из бесконечных дней Курама просыпался от затопившего клетку восторга детеныша, от которого шумело в ушах, краем сознания отслеживал, как Наруто спешно откидывает документы в сторону и полностью игнорируя всех на свете исчезает с такой скоростью, что свистит ветер в ушах, и снова засыпал, не желая знать, чем они там занимаются с подошедшим близко к Конохе, но как всегда не успевшим Учихой. Пожалуй это был первый раз за много лет, когда ублюдок посчитал нужным появиться перед Узумаки до, а не после начала его праздника. А многочисленные раболепные людишки, — те самые «друзья», которые так важны Наруто, — даже не вспомнили. Ну-ну. Люди не меняются, и Момо с «подружкой» Чи, лишь иллюстрация правилу. Когда Курама уже заснул, громко постучали в дверь. - Кто там, даттебае? — пробурчал Наруто, почесывая затылок и кусая припухшие губы. Он потянул на себя ручку. Глупо моргнул. - С днем рождения! — рявкнула орава голосов. Курама аж подпрыгнул, поднимая морду со скрещенных лап и изумленно наблюдая, как квартира заполняется гомонящимися шиноби. - Ну неужели это свершилось! — громко и ехидно воскликнула Сакура, держащая в руках исполинского размера торт. — Я же говорила, что надо идти в полночь! - Конечно, ведь великий и жутко занятой Нанадайме Хокаге-сама, — вторил ей воняющий псами дзенин, имени которого Курама не помнил, — всегда исчезает на рассвете этого эпохального дня! И оставляет нас грустно поглощать торт в одиночестве! - Будто ты когда-нибудь расстраивался, Киба! — пробурчал закутанный в тряпки шиноби, от которого слышался странный гул. Шиноби загоготали, а Киба показал этому кулак и усмехнулся не хуже Наруто, сейчас растерянно замершего. - Наруто-кун! — выбрался вперед ученик зеленомордого. — В этот чудесный день, то есть ночь, я желаю тебе, чтобы сила твоей юности всегда была с тобой! Наруто-кун! .. - Кто-нибудь, заткните Ли, пока он не разошелся! - Здравствуйте, Хокаге-сама, — не обращая внимания на вновь грянувший хохот, церемонно поклонился стоящий рядом с Сакурой Казекаге. — С днем рождения. - Гаара! — наконец воскликнул отмерший Узумаки, машинально отвешивая ответный поклон. — Сакура-чан, Сай! Ирука-сенсей, и вы здесь! Какаши-сенсей! Ребята… Но что вы тут делаете? - Поздравляют тебя, идиот, — послышался от кухни ленивый голос Учихи. Курама машинально обернулся, окидывая ублюдка ошеломленным взглядом. А вот Учиха не был так уж удивлен. — Проходите. Нечего стоять на пороге. Узумаки, очнись и забери у Сакуры торт. - Ой, Сакура-чан, прости, давай сюда! — засуетился детеныш, подхватывая из рук девки многоэтажную громадину с лягушкой на вершине. — Даттебае, Саске-теме, надо наверное передвинуть кровать, и освободить комнату, мы же не поместимся все на кухне! И чайник вскипятить! Конохомару, ты помнишь, где у меня чайник? - Конечно помню! — отозвался невысокий паренек и целеустремленно обогнув Наруто, пошел на кухню. — Здравствуйте, Курама-сама. Лис машинально кивнул. - Так, Наруто, сгинь! — распорядилась Сакура. — Чоджи, Шикамару давайте сюда пакеты! Наруто, почему у тебя в холодильнике шаром покати? Опять ешь один рамен? Здравствуйте, Курама-сан. - Вовсе нет, Сакура-чан! - Не ври мне, я была сегодня здесь! И в холодильнике пусто! Господи, Наруто, ну неужели трудно следовать моим рекомендациям? Твой желудок скоро свернется в узел, и я его восстанавливать не буду! Ино, там в пакетах овощи, порежешь? - Без проблем! Привет, Саске-кун! Здравствуйте, Курама-сама! - Сакура-сан, давайте сюда мясо, я поставлю в духовку, — протянула руку пахнущая песком девушка. И кивнула. — Здравствуйте, Курама-сама. - Узумаки, у тебя, что, совсем нечего пожрать? — заглянул в холодильник раскрашенный дзенин из Суны. — Скучно живешь! Эй, Гаара, пойдем хоть за бухлом сходим! - Я тебе зачем? — риторически спросил Казекаге, но покорно отправился следом. Проходя мимо они отрывисто поклонились и хором сказали: — Здравствуйте, Курама-сама! - Йо, Курама, — кивнул Хатаке, облокачиваясь спиной о стену рядом с окном, и наблюдая, как весело переругивающиеся шиноби расчищают комнату. К окну они старались не приближаться. Ирука издалека опасливо покосился на Кураму, осторожно кивнул, перевел встревоженный взгляд на Какаши. Но ничего не сказал и вновь повернулся к Наруто, продолжая втирать ему что-то про правильное питание. Узумаки приниженно сопел. — Как дела? - Как видишь, Хатаке, — рыкнул Курама. — Что за аншлаг? - А? — Какаши вскинул глаза от книжки, в которую уже успел уткнуться. - А, ты про это. Ма-а, просто все отчаялись поймать Наруто в день его рождения, и решили прийти ночью. Чтобы наверняка. Сакура специально ездила в Суну. Слышал про твою беду. - А что, еще не вся Коноха слышала? — мрачно рыкнул лис, наблюдая, как Сакура отчитывает Наруто за бардак. - Неа, — качнул головой Хатаке. — Мне сказал Наруто. Просил совета. А Деревня, похоже, уверена, что ты перевоспитываешь Нанадайме. - Что? — изумлено клацнул челюстями Курама. - Наруто много работает, — пожал плечами Какаши. — Не всегда плодотворно, конечно, но он старается. Все беспокоятся за него, но оторвать Наруто от работы может только Саске, а он сам знаешь, как часто появляется. Ну и ты еще. Как только это с тобой приключилось, Наруто стал брать себе выходные. - Ты же не должен быть в восторге от этого? — ошеломленно проворчал Курама. - Он справляется даже так. А все знают, что ты благотворно на него влияешь. - Влияю? — совсем уже опешил Курама. Благотворно? .. - Ма-а, ну вы же друзья, — протянул Хатаке. — А из всех его друзей только ты можешь позволить себе не сохранять субординацию. Это хорошо на него влияет, а то он, похоже, периодически забывает, что не только Хокаге. - А кто же еще? — пробормотал Курама, собирая в кучку расползающиеся мысли. В Конохе, стало быть, думают, что Курама благотворно влияет на Хокаге? .. - Ну… Непредсказуемый Ниндзя Номер Один? В конце концов, Наруто все еще немного простоват, и относится к работе Хокаге слишком серьезно, — вздохнул Какаши. — Ты неплохо помогаешь ему вспоминать, что он все еще тот же шалопай, каким был когда-то. За что тебе все благодарны. - Благодарны, — повторил Курама, постукивая хвостами. - Какаши-сенсей, вы чего там застряли с этим букой, даттебае? — воскликнул Наруто, выныривая с кухни. — Вы, может, хоть чай будете? Рыжая жопа, прекращай дуться и садись давай со всеми! Я буду кормить тебя великолепным рисом великолепной Сакуры-чан, а ты будешь злиться, но есть, даттебае! - Это с чего же? — рявкнул лис, ощериваясь на приближающегося, сияющего счастьем Наруто. - Ну как же, даттебае! — усмехнулся Узумаки, бесстрашно и бесцеремонно подхватывая его поперек туловища. — Ты же мой лучший друг, ты должен присутствовать на моем празднике! А ты вечно отлыниваешь, рыжая наглая задница! Но не теперь, даттебае! От изумления Курама даже не отгрыз ему его в мечтах покрытую страшной гангреной, а на деле уже зажившую руку. - Твоим лучшим другом совсем недавно был Учиха, — растрянно рыкнул лис, позволяя усадить себя на колени. - А Учиха ему уже не друг, Курама-сама! — залихватски хохотнул пропахший собаками шиноби. — С друзьями так нельзя! - Киба-кун! Когда говорят про спутника жизни другого человека, нельзя смеяться! Сила юности всегда сопровождает Наруто-куна и Саске-куна, и это хорошо! - Ли! — рявкнул мгновенно покрасневший до самых ушей Наруто. Сидящий рядом ублюдок хмыкнул. А шиноби покатились со смеху, безжалостно подтрунивая над краснющим Хокаге. Курама переступил лапами по коленям возмущенно бухтящего Наруто, машинально обернул их хвостами. Оглянулся вокруг. - Хотите мяса, Курама-сан? — поинтересовалась Сакура, внося в комнату поднос и устраивая его на импровизированном столе из обычной простыни. Наруто восторженно вертел головой, умудряясь болтать сразу со всеми, прижимался к молча наблюдающему за ним ублюдку плечом, и держал на отвратительно маленькой спине Курамы руку. Не покровительственно. А так, будто боялся, что тот сейчас сорвется и уйдет. Ладно. Пожалуй, Курама и впрямь понял, что такое так восхваляемая детенышем дружба.