The Vampire Diaries. My Damon

Елена помнила лето 2009-ого. Нет, не так. Она думала, что помнила лето 2009-ого. И оно казалось ей адом. На деле, все оказывается именно так. Не смотря на близость родных и внешне спокойствие любимого Мистик-Фолс, что-то внутри упорно подсказывает ей, что это самое натуральное затишье перед самой, что ни на есть натуральной бурей. И она будет. И очень скоро. И, ох, какая сильная. От этого страшно. Не неуютно, не тревожно, а именно страшно, и Елена отчаянно гонит от себя эти мысли, стараясь сконцентрироваться на семье, друзьях, спокойной, нормальной человеческой жизни. А еще она гонит от себя мысли о Деймоне. Но вот они, уж точно, не хотят никуда уходить. Деймона нет. И это одинаково сильно пугает ее, как если это, внушенный им же сон, так и, если это реальность, настоящая, которая началась как раз после того, как один из внушенных им снов прекратился. Она бы даже поверила в то, что все это, все эти шесть лет, привиделись ей. Поразительно, и ненормально, но мало ли, вдруг и такое бывает? Она готова принять даже такой вариант, если бы не одно «но». Стефан. Она ясно видела его той ночью на мосту, когда они с родителями возвращались домой. А это значит… это значит, что браться Сальватор существуют, что они где-то рядом, и, что очень скоро… об этом страшно даже подумать. Она не знает, как реагировать на слова Бонни о том, что она ведьма, на печальные взгляды Мэта, с которым она все-таки успела расстаться, на глупые, совершенно детские выходки Джереми, на Викки, которую в своей голове она уже трижды успела отправить «на ту сторону». Она не знает, что на самом деле означает непомерная агрессия Тайлера, действительно ли он не активированный оборотень, или просто импульсивный и через-чур вспыльчивый маменькин и папенькин сынок. Не знает, есть ли в городе тайный совет, охотились ли в ее семье на вампиров, и, наконец, есть ли под старой церковью замурованный склеп. Она осторожно выспрашивает у миссис Локвуд, (так как нормально общаться с Тайлером нет, практически, никакой возможности), есть ли у ее мужа младший брат Мейсон, и, узнав, что есть, начинает внимательнее следить за поведение мэра. Она очень хочет, но пока не решается заговорить с Заком Сальватор, долго и, пожалуй, излишне досконально, изучает городское кладбище, и, наконец, перерывает все домашние бумаги, в поисках доказательств того, чья же она, на самом деле, дочь. Она кидается на каждого ворона, пристально вглядывается во всех приезжих, отчаянно выискивает на каждой парковке пресловутую Камаро, и медленно, но уверено, начинает сходить с ума. Финал ее терпения наступает августовским утром, когда, Бонни, заглянув к ней в спальню, забирается на кровать и, стесняясь и краснея, начинает рассказывать, что она поговорила с бабушкой, и та… - Бонни, а у вас в семье была Эмили? – Елена в упор смотрит на подругу. - Была… - Бонни едва заметно кивает, - а откуда..? - Так, - Елена беззаботно пожимает плечами, - к слову пришлось. Забудь. - Погоди, но... - Бонни изумленно хлопает пушистыми ресницами, и Елена начинает мысленно проклинать себя за этот вопрос. - Бонни, все нормально! – она берет подругу за плечи и пристально смотрит ей в глаза, - забудь. Внушение. Вот какой талант она однозначно позаимствовала бы у вампиров. Если они, конечно, существуют. Дневник, (в котором, конечно же, нет ни слова о Деймона или Стефане), она теперь открывает значительно реже, все больше и больше времени проводя в библиотеке или на чердаке, роясь в старых городских документах. А, когда, наконец, находит список приглашенных на бал основателей 1864-ого года, то там, как миленькие, красуются имена Деймона и Стефана. Тех самых первых братьев Сальватор. - Бонни, слушай, - Елена отрывается от своих мыслей и переводит глаза на мулатку, - ты можешь взглядом зажечь свечу? - Я… - Бонни изумлено смотрит на нее, нерешительно облизывая пухлые губы, - ты серьезно? Ты не смеешься надо мной? - Нет! – Елена отчаянно трясет головой, - я совершено серьезно! - Ты… - огромные темные глаза смотрят недоверчиво и непривычно, - ты думаешь… думаешь, что я, действительно… могу быть… ведьмой? - Бонни! – Елена решительно тянется к прикроватной тумбочке и берет с нее небольшую декоративную свечку с запахом кокоса, - вот, держи. Такая, ведь подойдет? - Для чего? - Бонни! - Я… я не знаю… бабушка показывала мне, но… - Бонни! – Елена хватает ее за руки и пристально смотрит в глаза, - покажи мне. Пожалуйста, ну?! Секунда, две, десять. Короткий немного прогревший фитилек вспыхивает слабым неуверенным пламенем. Ладно. Уже легче. Елена ходит по дому, который лично спалила дотла, после гибели любимого брата Джереми, который, кстати, день ото дня, неизменно запирается в своей комнате, и…что-то подсказывает Елене, что он там страдает по Викки. А, может, и нет. Может, это ей привиделось тоже, и в какой-то момент кажется, что она уже путает, что происходило с ней наяву, а что она видела в этом странном, каком-то чересчур правдоподобном сне, длинною в шесть лет. Во всяком случае, так ей казалось. Невозможно передать, что чувствуешь, когда в одночасье меняется все, и кажется, что повзрослел. И кажется, что пережил столько всего, что никогда больше не стать прежним, и, какого это осознать, что, на самом деле, прошло всего лишь несколько минут. Неописуемо. Невыносимо. Не передать словами, и, как жить со всем этим, теперь уже просто непонятно, потому что меняешься, а близкие не могут уловить, когда и почему. Родители не понимают, почему она не отходит от них, Джена пугается бесконечного внимания со стороны племянницы, и даже эгоистичная Кэролайн не может не заметить того, как нервно, даже немного истерично, Елена охраняет ее, стараясь почему-то не допустить ее близкого общения с Тайлером. Сближаться с эгоистичным и избалованным сыном мэра, ей совершенно не хочется, но волнует ее не это. Волнует поведение подруги, которое упорно не подается ни одному вразумительному объяснению. А Елене снится Деймон. Он снится ей каждую ночь, и, не смотря на то, что ей хватило времени на то, чтобы осознать – весь тот ад, который она за короткие пару минут пережила у себя в голове, был ничем иным, как внушение. Его чертово внушение, там, на лесной дороге, она все равно не может выбросить из головы мысль о том, что она любит его. Любила. Пусть и во сне. Мир Елены разрывается, и она начинает медленно делиться надвое вместе с ним. Она может сутки не отходить от родных, а на следующий день в полном одиночестве отправиться бродить по городу и искать то, что напоминает ей о Деймоне. О их любви. О счастье. О том, что, хоть и приснилось ей, но было таким натуральным, таким искренним, таким настоящим. И таким нужным. Ей страшно от того, что во сне она стирала себе воспоминания, а еще от того, что теперь она никак не может забыть этот самый сон и эти самые пресловутые воспоминания, которых не было, но которые Деймон милостиво вернул ей, прежде чем испариться. Какой-то бред. - Елена? – голос Кэролайн заставляет ее вздрогнуть, - Елена, ты не слушаешь меня! - А? – Елена хмурится и ловит возмущенный взгляд блондинки, - Кэр, извини, я… мама. Мне нужно поговорить с твоей мамой! - С мамой? – Кэролайн удивлено округляет глаза, - Елена, что с тобой происходит?! И о чем ты собралась с ней говорить?! О делах? Работе? А, учти, с ней больше не о чем, и… - Кэролайн, – Елена очень серьезно смотрит на подругу, - учти, что однажды ты уже потеряла ее. И всем нам стоило очень-очень больших трудов вернуться тебя назад. - Что? – Кэролайн с сомнением смотрит на нее, и Елена вдруг понимает, что она сказала это вслух. - Ничего. Кэр, ничего, правда. Просто, можно мне поговорить с твоей мамой? - Пожалуйста, - блондинка беззаботно пожимает плечами, - только, да! – тонкий указательный пальчик с идеальный маникюром ровно очерченной пикой устремляется на Елену, - впереди начало учебного года, а значит, бал основателей, и, следом за ним месяц мероприятий, включающих в себя конкурс «Мисс Мистик-Фолс». И то, что ты в последнее время… в последние несколько месяцев, какая-то отмороженная вообще не освобождает тебя от обязанности участвовать во всем этом! «Мисс Мистик-Фолс». Конкурс. Танец. Их танец. А потом, спустя год… первая ночь. И осознание, что все реально, и Деймон, и… - Поняла меня?! Елена, ты поняла меня?! - А..? Черт, Кэролайн! Конечно, я тебя поняла! - Что с тобой, милая? – блондинка нежно берет ее за руки и преданно смотрит в глаза, - переживаешь из-за расставания с Мэтом? - Что..? Нет! Ты с ума сошла! Как вообще такое могло прийти тебе в голову?! - Тогда в чем дело? - Кэр, я… - Елена нервно облизывает губы и отчаянно не знает, что делать, - я не могу тебе рассказать. Пойми, это… это не моя тайна. Да, это вообще не тайна, просто… просто я ничего не понимаю. - Ты влюбилась? – Кэролайн недоверчиво смотрит на нее, и тут Елена сдается. - Да. Да, я влюбилась. - В кого?! – голубые глаза разом загораются миллиардами огоньков. - Он… ты его не знаешь. Произнеся это, Елена вздрагивает. Не знает. Все так. Кэролайн не знает его. Не знает и его брата. Она не влюблена в Стефана Сальватора, она не встречалась с Деймоном, Мэтом, Тайлером, не спала с Клаусом… хм…в какую ветренную девушку Деймон в своем внушении превратил ее подругу. Не передать. - Интересненнько! – блондинка начинает ерзать на стуле, - кого это я не знаю?! Давай, рассказывай! Кто он? - Он… - Елена жмурится, силясь собраться с мыслями, - его зовут Деймон. - Как?! - Деймон! Он… он очень хороший… - И где вы познакомились? - В лесу. - Гилберт! - Кэр, я серьезно!!! – Елена возмущенно смотрит на подругу, - помнишь вечеринку в конце года, когда мы все вместе поехали в лес, и… - Когда ты рассталась с Мэтом? - Да. - Ну, и? - Я ушла ото всех, и… он… - И?! – глаза Кэролайн полыхают, как полчище светлячков, - он..? - Кэр, успокойся! - Елена возмущенно закатывает глаза, - он был на дороге… мы познакомились, разговорились, и… - И что?! - И все! - Совсем все? - Кэролайн, ты издеваешься?! Не совсем все, я влюбилась в него! А с того дня больше не видела! Он мне понравился, и мне хочется встретиться снова, но… - Не отвечает? - Кэролайн сочувственно смотрит на нее, и Елена непонимающе хмурится. - Кто не отвечает? - Деймон. - На что? - Ну… - блондинка удивленно хлопает глазами, - сообщения… звонки. - А… - Елена изо всех сил пытается собраться с мыслями, - я… я не звонила. - Почему? - У меня нет его телефона. - Да… - Кэролайн откидывается на спинку стула и многозначительно кивает головой, - романтика так и прет. Ну, во всяком случае, это объясняет то, что ты ходишь такая пришибленная все это время. - Так заметно? - Словами не передать. Не грусти, милая, - Кэролайн подается вперед и ласково гладит ладонь Елены, - все будет хорошо. Вы обязательно встретитесь с ним. Я уверена. Все будет хорошо. - Я знаю, - Елена слабо кивает, - спасибо. Она сделала это. Она рассказала о нем. Проговорила все это вслух, и теперь, Деймон, кем бы он ни был, стал реальностью. Ничего хуже и представить было нельзя.