Милость победителей

      Месяц прошел с визита Одина в Мидгард. Весь месяц то темные эльфы, то йотуны нападали на Золотые Чертоги. Асгард держался, пока ещё держался. Фригга заперлась в своих покоях и не выходила, её одолевали видения, одно страшнее другого, но всё сводилось к тому, что для спасения Асгарда Локи должен был встать во главе его армий. Судьба Тора была скрыта от её взора, и пролить свет на участь сына мог только Локи. Несколько ночей Фригга мучилась бессонницей, но, в конце концов, решилась и отправилась в Мидгард. Локи с улыбкой святого подводил итоги проделанной работы. Вещество, синтезированное им и Брюсом, обладало повышенной токсичностью. Беннера пришлось долго уговаривать создать бактериологическое оружие против йотунов. Решающим аргументом стало то, что если йотуны прорвутся на Землю, то точно никого не пощадят. Так оно и случилось, йотуны ворвались внезапно, их шаманы успели напрочь выморозить пять крупных городов на юге Америки, пока не подоспела помощь. Пущенный газ уничтожил три четверти армий йотунов. Бюллейст, руководивший вторжением, был в ярости. Он едва ушел обратно, но все поняли, что Мидгард лучше не трогать, а вот на завоевание Асгарда силы остались. — Локи, к тебе пришли, — Брюс зашел в лабораторию. — Я же сказал, что в Асгард ни ногой. Сами пусть разбираются, — голос Локи был усталый, чувствовалось, что Лафейсону надоело всё. — Да будь там Один или ещё кто, то я бы выпроводил бы его в не очень вежливой форме, но женщина… — Даже так? Ладно, я поговорю с ней.       Фригга смотрела на своего младшего сына и не узнавала его. Когда-то давно Локи смотрел на неё с любовью и нежностью, сейчас взгляд его был холодным как лёд. Локи предложил Фригге стул, сходил на кухню и вернулся с чаем. Всё это он проделал молча. Царица Асгарда чувствовала себя неловко, но ей пришлось заговорить первой. — Локи, я умоляю тебя… — Нет, я не вернусь. Если это всё, что вы хотели мне сказать, то покиньте это место и никогда больше не возвращайтесь. — Локи, спаси нас, — прошептала Фригга в отчаянии, — пожалуйста, спаси. Мне очень страшно. Больше никто не сможет помочь. Только ты. Так странно, такие простые слова «мне страшно», сказанные не гордой царицей Асгарда, а просто напуганной женщиной. Настоящей Фриггой, не интриганкой, не женой Одина, не матерью Тора, а просто напуганной женщиной. Локи смотрел на неё, отмечая черные тени, залёгшие под глазами, красные прожилки глаз, точно много плакала, чуть подрагивающие руки. Он решился, впоследствии он и сам не понимал, зачем он это сделал. — Хеймдаль! — голос его прозвучал твердо и властно. Фригга ничего не успела понять, как они уже были на Радужном Мосту. Также не говоря ни слова, Локи повел Фриггу в тронный зал. Один встал навстречу и впервые за долгое время попытался обнять своего младшего сына. Локи отстранился и сказал: — Я согласен. — Хорошо, — Один вздохнул с облегчением, — сегодня же вечером ты будешь провозглашен наследником престола. Локи посмотрел на Одина, на ту женщину, которую считал своей матерью и неожиданно сам для себя сказал: — Соболезную вашей утрате, а теперь позвольте мне отдохнуть, — и, не дожидаясь разрешения, отправился в свои покои. — Локи, прости, прости, прости, — шептал Тор потрескавшимися искусанными губами. За этот страшный месяц его руки были переломаны, будто попали под мельничный жернов. Всё его тело превратилось в сплошной оголённый комок нервов. Больше всего ему хотелось умереть, но Бюллейст под личиной Локи ревностно следил за тем, чтобы его игрушка не умерла раньше времени от голода и жажды. Он лично вливал Тору в горло жидкую кашу и воду. Следил за тем, чтобы тот всё глотал. Он не резал тело Тора, чтобы тот не умер от кровопотери. В данный момент Бюллейст просто развел ноги Тора в стороны и потянул за рычаги дыбы с такой силой, что связки в паху у Громовержца затрещали и лопнули. Тор испустил истошный вой, ему казалось, что он вот-вот умрет. Провозглашение нового наследника проходило не на пиру, а военном совете. Все присутствующие молчали, ибо будущее было туманно и неясно. Будущее Асгарда было в руках верховного Мага, и никто не знал, сможет ли он одолеть угрозу, исходящую от Йотунхейма. Локи выдержал весь положенный церемониал, поправил на плечах непривычный алый плащ, показывающий старшинство в правах на престол и вышел на балкон. Там, украдкой оглянувшись, чтобы никто не увидел его «слабость», он зажег магический поминальный огонек по Тору и отправил его к озеру. Огонек повис в воздухе, а потом вернулся к Локи на ладонь. — Очень интересно, — задумчиво прошептал Локи. – Эй, слуги! Кто там? На балкон выскочил мальчик лет пятнадцати: — Наследник, — юноша почтительно склонил голову. — Кто был рядом с моим…братом…в день его гибели? — Ф-ф-фандрал, — от волнения слуга начал заикаться. — Пришли его сюда, живо! — слуга исчез, а Локи задумчиво смотрел в сторону Ледяных Скал. — И вот зачем мне это всё? — задал вслух риторический вопрос Локи.