Милость победителей

      Напрасно Старк опасался за девушку: с Локи они поладили моментально. Эмили была неглупа, а главное, не пыталась лезть в душу пациенту. Она прекрасно видела, с каким трудом парень ходит и двигает правой рукой, и восхищалась его мужеством, хотя ей не было открыто даже и половины всей картины.       После памятного разговора с Беннером сердце Локи стало оттаивать. Потихоньку, как толстый лёд на реке, после долгой зимней стужи. Глупо было обижаться на судьбу, прошлое было невозможно изменить, но можно построить своё будущее. Душевная боль и обида отступали, опальный принц Асгарда решил искать себе место в новом мире. Отсутствие голоса его не пугало, трикстер решил устроиться музыкантом, в какой-нибудь ресторан для начала, благо, он отлично играл на рояле. Проблема была в том, что играть на любом инструменте — каторжный труд, требующий хорошего физического здоровья. Локи решил восстановиться, чего бы ему это ни стоило. Каждое утро начинал с гимнастики, стиснув зубы от боли, он растягивал мышцы, разрабатывал руку и терпел. Терпел, когда казалось, что тело его режет железная струна, терпел, когда его рука не желала его слушаться. Как-то раз, во время гимнастики его застал Брюс, увидев выражение лица Локи, он догадался обо всём. — Давай я выпишу тебе обезболивающие? — Нет! Не хочу быть зависимым ещё и от лекарств! — Локи уже отлично изъяснялся жестами. — Не надо себя так мучить! Ты ведь что-то задумал? — Брюс уже научился понимать трикстера. Он был единственным человеком, с которым Локи начал общаться. С Тони и Стивом он был по-прежнему холоден и вежлив, но те были спокойны. Если человек не доверял никому на протяжении сотен лет, и это не фигура речи, то не стоит ждать, что он сразу сможет наладить отношения со всеми. — Ладно, тебе скажу! Я хочу уйти из Башни! — Куда? Ты не протянешь и недели в нашем мире! — повысил голос Брюс, — не с твоим…- он вовремя поймал себя на полуслове. — Ты хотел сказать, что я калека, — Локи грустно рассмеялся. Смех в исполнении Локи, это было самое жуткое, что можно было себе представить. Ведь на лице трикстера отражались эмоции. Радость, которая была теперь редким явление. Ирония, возникавшая время от времени, чаще всего теперь проступала тихая грусть. Смех Локи был беззвучный, поэтому производил жуткое зрелище. — Я не хочу больше здесь оставаться, не могу злоупотреблять чужим гостеприимством. И потом, Старк мне не доверяет, так будет всем спокойнее, — Локи посмотрел на Брюса, и Беннер понял, что тот для себя уже всё решил. — Тони не доверяет никому, ты же и сам это прекрасно понимаешь! Ты жить где будешь? А главное, на что? — Работу нашёл, — поколебавшись, объяснил трикстер, — в ресторан музыкант требуется, а я на рояле играть умею, немного. — Откуда? — Воспитание, я же царевич, — и Локи грустно ухмыльнулся. Тони слово своё сдержал, Джарвис следил за Локи круглые сутки, и о разговоре с Брюсом было доложено сразу. — Не пущу! — гневно сказал Тони, обращаясь к Стиву. — Но ты пойми, он хочет всё забыть, ему надо как-то жить! — Стив! Нельзя отпускать беспомощного парня на произвол судьбы, чтобы он там о себе ни думал! Даже если Локи не возьмётся за старое, в чём я не уверен, то он всё равно рано или поздно проявит свою суть, и вот тогда на него откроют охоту! Мы должны держать его в поле зрения! — Вот сам с ним и разговаривай! — правильный Стив сомневался в решении Тони. — Пошли к ним! — и Старк повлёк Стива за собой.       Тор сидел в каком-то кабаке Асгарда и напивался. Пил он целенаправленно много, он ненавидел себя. После разговора с одним из инхериев у него не осталось сомнений. Он повёл себя как последняя скотина. Ему срочно было нужно с кем-нибудь посоветоваться. Он решил разыскать своих друзей. Теперь, когда гнев его иссяк, он ненавидел себя. Одна мысль терзала его: «Сам Локи сбежать не мог. Значит, ему помогли или, того хуже, похитили. Теперь он неизвестно где, нуждается в помощи и уходе. Нужно срочно его разыскать!» Допив последний стакан, Тор решительно поднялся и направился к дворцу. Нужно было проспаться, искать друзей, а уж тем более бывших, нужно на трезвую голову. О том, что он скажет Локи, когда найдёт его, он старался не думать. Конечно же, Громовержец решил просить прощения, но сам прекрасно понимал, что в данной ситуации исправить ничего уже нельзя. От себя он решил, что просто посмотрит на брата один раз, убедится, что с ним всё в порядке, и вернётся в Асгард. Он мысленно поклялся себе, что заставит Одина изменить своё решение в отношении Локи и оставить его в покое. С такими мыслями он дошёл до дворца и направился к себе в покои. Он упал на кровать, не раздеваясь, и заснул. Один грустил в своём кабинете, он смог услышать ход мыслей своего сына. Решение его было правильное, но всё же цена за него была непомерно высока. Когда Один оглашал приговор, он рассчитывал продержать Локи в тюрьме лет сто пятьдесят, пока не сменится поколение людей в Мидгарде. Как бы то ни было, лучшего политика и советника, чем Локи, было не найти. Теперь возможность того, что Локи захочет вернуться в Асгард, равнялась нулю, а значит, Тор будет единолично править Асгардом, и сколько ещё опрометчивых решений он примет, было никому не известно.