Милость победителей

      Локи поднял свой меч, Стив Роджерс взглянул в глаза трикстера и ужаснулся. Там не было ненависти, не было злобы, в его синих, как чистый лёд глазах была пустота и обречённость. Это был равнодушный взгляд не воина, но палача. Как в замедленной съёмке Стив увидел, как обоюдоострый меч полетел вниз, на покаянно подставленную ему беззащитную шею, и сделал всё что мог. Одним резким выпадом Капитан Америка перехватил меч прямо за лезвие, благо сила позволяла, и отвёл удар от шеи Тора. Из разрезанных до костей ладоней фонтаном хлестанула кровь, а за ней пришла дичайшая боль. Роджерс взвыл в голос, где-то краем сознания отмечая, что сыворотка суперсолдата в этот раз не подействовала. Нанесённые мечом раны горели, будто на ладони попал расплавленный металл, а по венам к локтям начал подниматься смертный холод. Как издалека, он слышал чьи-то голоса, но разобрать их он не мог. Лица расплывались перед ним. Вот напуганный Тор что-то говорит Беннеру, смотрит на Локи, и по его щекам катятся слёзы? Брюс, вытряхивающий содержимое аптечки прямо на пол и достающий жгуты, но использовать он их не успел. Стивен ощущал уже не холод, а убаюкивающие тепло, ему хотелось спать. В голове появились предательские мысли, что всё это дивный сон, что ничего этого нет в реальности. «Но всё-таки, почему так сильно мёрзнут руки?» -подумал теряющий сознание Стив. Упасть ему не дал Брюс. Роджерс почувствовал, как его предплечья перехватили куски льда, толстого, зеленоватого и очень холодного. Локи колдовал, а в глазах его было отчаяние.       Когда Локи решил казнить Тора, он действовал как во сне. Он понимал, что вот этого Один ему не простит никогда. Зачем он это делал, он сам впоследствии не мог толком понять. Это была просто истерика. У Тора всегда всё было легко и просто. Сначала изувечил, а потом просит прощения. Первая мысль, когда Громовержец рухнул перед трикстером на колени, была изуродовать ему лицо и спину, но он понял, что на подобную жестокость он просто не способен. Локи разозлился, на Тора, на жизнь, на свою слабость. А разозлившись, он ударил. Ударил сильно, беспощадно и жестоко. Если бы не Стив, Тор был бы уже мёртв. Увидев как кровь из ран Стива полилась на пол, брызнула на стены, Локи ужаснулся. Давние воспоминания пронеслись у него в голове. - Что привело тебя сюда? — спросил древний кузнец. — Вы Гефест? — кузнец кивнул. — У моего брата день рождения завтра, я хочу подарить ему особый подарок. — Он ведь не примет, — Гефест криво ухмыльнулся, — он относится к тебе так же, как и мои собратья. Тыкает тебя твоей «слабостью», но за помощью бежит к тебе. — Это от того, что он слишком юн. Он поумнеет! — порывисто возразил Локи. Гефест только грустно улыбнулся. — Чего ты хочешь от меня? — Говорят, что ты умеешь ковать всё! — Это правда! — А лёд? Ты можешь ковать Синий Лёд? — Могу! — Нижайше прошу научить меня, — попросил Локи. Он был молод, горяч и любопытен и ему ещё всё по плечу. Он хотел создать такой кинжал, которому не будет равных. А подарок преподнесут анонимно.       Тогда на Олимпе он отковал себе обоюдоострый меч «Душа Льда» и кинжал для Тора «Немезида». Как же было больно Локи, когда его гнали по плацу, а Тор демонстративно рассматривал рисунки на кинжале, не проявляя жалости и не зная, кто сделал для него вещь, не раз спасавшую его жизнь. Локи прекрасно помнил, какие ужасные свойства он вложил в оружие. «Душа Льда» способна убить йотуна, ванны после ран, нанесённых этим мечом, не могут оправиться несколько лет. Альвы, и светлые, и темные, сразу же лишаются магии, а для смертных сам материал смертельно ядовит. Он быстро перерождает кровь Мидгардца, и раненый погибает в страшных муках. Противоядием, точнее, одним из его компонентов, является кровь кузнеца, отковавшего меч. Тор подхватил одуревшего от дикой боли Роджерса и понёс в его в лазарет. Локи уже объяснял Брюсу, что надо делать. Беннер не возражал, сейчас он понимал, что Локи лучше знает, что делать. Брюс Беннер был очень хорошим врачом. Когда он увидел, как хлестанула кровь из открытых ран, он очень удивился. «Не может быть!» — в отчаянии подумал Брюс. — «В ладонях же нет никаких артерий, а кровь бьёт как под большим давлением. Меч отравлен». Этот вопрос он и задал Локи, и тот подтвердил его опасения. Роджерса перенесли в операционную, и Брюс хотел уже зашивать ему руки, как Локи схватил его за запястье и отрицательно покачав головой, указал ему на дверь. — Ты что задумал? — Магией его буду лечить, подготовь, пожалуйста, комнату для него. Нужна ещё одна кровать — для меня, - чтобы если что, не дать ему «уйти». Как только Брюс ушёл, Локи, не обращая внимания на Тора, разрезал себе запястья и своей кровью начертил охранные руны на лбу и конечностях Капитана. Читать магические катрены было жутко тяжело, без голоса тратилось очень много сил. Пару раз Локи шатало, но на ногах он устоял, и только когда дыхание Роджерса выровнялось, он позволил себе осесть на пол и закрыть глаза: — Я только одну минуту отдохну и всё, — прошептал одними губами Локи, проваливаясь в глубокий сон. Трикстер уже не видел, как Брюс увез Роджерса в палату, как поставил ему питательные капельницы. Локи не почувствовал, как, несмотря на недовольное бурчание Беннера, Тор подхватил его на руки и перенёс на кровать в комнату, смежную с палатой Стива. Уложив брата на кровать, Тор сел рядом и в отчаянии обхватил голову руками. Сколько он так просидел, он не знал. Роджерс ещё не очнулся, Локи крепко спал. Тор не заметил, как сам начал погружаться в сон. Сон, который уже не приносил ему успокоения. Проснулся он от громких голосов, раздающихся из коридора. Он узнал Тони Старка. Тор встал и вышел навстречу Старку. Единственным его желанием было защитить своего младшего брата.