ЛИТХО (апокриф)

Каково оказалось наказание за допущенные в первом путешествии ошибки - лучше было не вспоминать. Придя в себя от неожиданно-блаженного тепла солнечных лучей, наконец-то ярко затопивших собой комнату, Литхо едва слышно застонал. Бил его Лэйхор редко, но зато - в отличие от орков - никогда не делал этого походя, спустя рукава. Все тело, включая руки и ноги, болело, как после встречи с плетьми, однако ни одного рубца нигде не обнаруживалось. Да и лежал андо не в постели, а на полу, лицом вниз, прямо - в засохшей луже желчи, которую он, судя по всему, ранее не смог удержать в себе. Скривившись от отвращения, мальчик медленно поднялся и через силу принялся приводить в порядок и себя, и комнату. В мыслях своих невольно рассуждая о том, что, скорее всего, именно рвота в какой-то степени его и спасла. Если тело андо вдруг не выдерживало и вело себя подобным неосмыслимо-странным для майа образом, Лэйхор обычно оставлял своего «подопечного» в покое и уходил. Ни в Утумно, ни в Ангбанде, ни здесь - на востоке Железных гор, он так и не привык к тому, что квэнди - куда менее совершенный народ, а потому Литхо до сих пор так и не понял, как именно стоит ему относиться к тому, что порой он бывает слабее того, чем ему хочется. …Когда пришло время спускаться к колодцу за новой порцией чистой воды, оставалось только мысленно просить неведомо кого о том, чтобы судьба развела-таки его с Тархом. Нарываться сейчас на почти неизбежную стычку с кровным «родственником» - не хотелось, и, как ни странно, нехитрое желание квэндо действительно исполнилось - ему повезло не встретиться не только с братом, но и с матерью, в результате оказавшейся избавленной от нового повода для тревог за сына. Зато судьба не уберегла мальчика от встречи с гопой орков, как раз в это время приведших в Крепость очередную группу пленных. Эльфов. Судя по похвальбе их пленителей - из Оссирианда. Нескольких женщин, устало сидевших сейчас прямо на полу, и одинокого мужчину, стойко возвышавшегося над ними. - Почти под самым Химрингом ихним с ними прошли! - хохотали ирчи. - Меж холмом и человеческим поселком! Ничуть не таились, а эти жмурики - спят, как сычи. Туфта это все про охрану пустоши!!! Делаем - что хотим. А эти - терпят… Насколько Литхо мог вспомнить самую свежую из виденных им когда-то карт, от одного места до другого - совсем недалеко. И оба они – на самой границе Ард-Галена. Если орки не врут и действительно - ни от кого не таились (а эльфы ни словом им в этом не возражали), то… У андо всерьез захолодело в душе. Если все - так, то о какой осаде Ангбанда может идти речь? Ведь орки не ходят на Юг «переходом», а беспечность эльфов квэндо совсем недавно видел своими собственными глазами… Гордым силуэтом плененного мужчины впору было искренне залюбоваться, но… он-то - здесь… и женщины эти тоже - отнюдь не у себя дома. А орки - распаляются и ржут… И грядущий голод осенний тоже никуда не делся… Красивая сказка и неблагоприятная явь внезапно оказались столь отчетливо стоящими рядом, что Литхо – не выдержал: подхватил свое ведро и как можно быстрее поспешил убраться наверх. Изо всех сил стараясь сделать все для того, чтобы выбросить из головы то, что только что увидел. *** В очередной раз Лэйхор вошел в его комнату где-то в середине дня. По-прежнему - солнечного, хоть как-то просушивающего ту нудную мокрядь, что уродовала окрестности Крепости почти весь последний месяц. - Ну, что - оклемался? - спокойно поинтересовался он, скорее, чтобы напомнить о произошедшем накануне, и, не дожидаясь ответа, приказал. - Собирайся. Снова пойдешь. - Ни за что! - в полголоса возразил андо. Уже произошедшего ему - хватило. Причем - надолго. Каштановая бровь Создавшего медленно поползла вверх. Литхо внутренне сжался, но попытался заставить себя стоять на своем. - Отка-аз??? - очень тихий гул зимнего ветра ушел на тон ниже, чем бывало обычно. Нетрудно было догадаться, что последует вслед за этим. Мучительно цепляясь за остатки чудом сохранившейся в нем внутренней свободы, андо молчал. Никогда еще противостояние между ним и Лэйхором не длилось столь долго, обычно мальчишка сдавался гораздо раньше. - Я, помнится, предупреждал, что твое целительство дорого тебе обойдется… Добиваешься, чтобы я его запретил? - Нет. Но… - тише шепота начал было Литхо, однако стало понятно, что защита - прорвана. Чувствуя это, майя разгневанно схватил мальчишку за воротник, почти выволок его из комнаты, в мгновение ока протащил через гостиную и во внешнем коридоре швырнул на колени куда-то под дверь комнаты его матери. - Учти, андо: никакого рудника – не будет. Если я заберу тебя из Палат, останешься у меня. Но твоя мать вернется в барак, а сестра – в поселки. Этого аргумента было довольно… Превознемогая новую боль (на этот раз - в сильно ушибленных суставах), андо нехотя начал собираться. - На сей раз пойдешь сам, - напутствовал его хозяин. - От Крепости и до самого Юга. …Пора тебе учиться отвечать на любые возможные вопросы, да и не попадаться на глаза тем, кому не стоит - навык не из бесполезных. Припасы - будут, наши кордоны тебя выпустят, остальное - только твоя забота. Что можно было на это возразить??? Да ничего… Просто - сделать, как требуют, а остальное - в руках судьбы. Которой, конечно, можно было пробовать весьма активно помочь, но… андо знал - если она «упрется» - путь его на этом ее решении благополучно закончится. Только не в виде привычного уже окончания тренировки, а - скорее всего - в виде окончания жизни. Чего матушка его тоже, наверное, не переживет. …Мысль о подобном исходе держала крепче, чем магия. Людям, наверное, было проще - им и так рано или поздно предстояло умереть. Эльфам же… Не то, чтобы им свойственно было «цепляться за жизнь» потому, что она - безумно им дорога. Просто, во-первых, смерть - противоестественна, а во-вторых, становиться после этого орком как-то не хотелось. Обрекать на подобную судьбу кого-то другого - тоже. Вот и пришлось Литхо несколько ночей бесшумно шагать по высокой траве, днем - привычно прятаться в балках да оврагах, пить воду из случайно найденных источников, ориентироваться - по звездам и… идти… идти… идти… До тех пор, пока над головой не зашумели хвойные леса северных отрогов Синих гор, а перед глазами не открылся спуск с них в уже виденные недавно долины Таргэлиона. *** Несмотря на свое «согласие» с волей Лэйхора, на этот раз мальчишка решил максимально избегать того, чего делать на самом деле не хотел. Шанс на то, что ему это удастся, был невелик, но надежда-то обычно борется за свое до последнего. Даже у не-свободных… Не рискуя нарушать границы Оссирианда, он незаметно пересек по диагонали почти все земли, подвластные Карантиру, и при этом ни разу не покинул отлично скрывавших его лесов. На городки и поселки, дороги и хоженые тропы смотрел лишь со стороны, кормился - тем, что было взято с собой, дарами леса и тем, что удавалось поймать с помощью силков. Скрываться вроде бы не скрывался (во всяком случае так, чтобы это было заметно со стороны), но и ненужных для себя встреч - избегал. Было тоскливо. Смотреть на здешнюю жизнь только издалека, слышать лишь обрывочные отголоски живой речи, знать - там, вне леса, его не ждут, а, если он соприкоснется-таки с чем-то тем - внешним - закончится все точно так же, как у князя Амрода… Впрочем, ближе к завершению первой луны его путешествия к Южным неурядицам прибавились наконец Северные… Лэйхор явно заметил, что его пожелания пытаются обойти, и ошейник андо начал постепенно тяжелеть. А так как под плоскими «листиками», в виде которых он был сделан, таились перпендикулярные им дужки крепежей, ощущения получались - неприятные. Боли - не было, но давила эта красиво сделанная гадость довольно сильно. А по прежнему опыту Литхо знал, что без дальнейших ухудшений ситуация не останется. Дня за три на месте соприкосновения крепежей с его телом на коже образовались-таки болезненные красные вмятины, и, не дожидаясь того, когда они потемнеют или всерьез поменяют цвет, заставив его еще и всерьез раздирать их ногтями, андо со вздохом повернул в сторону хоть какого-то жилья. Утешая себя, впрочем, мыслью о том, что к эльфам сунется совсем ненадолго, а все остальное время проведет - у людей. Краткоживущие обитатели Севера ему не очень-то нравились, о подобных им южанах он ничего толком не знал, но, решил, что, т.к. они и без того - смертны, то чего-то еще худшего, чем смерть, от его появления этим жителям Белерианда не будет, и… как не крути, а они для него все-таки - чужаки… Нехорошо, конечно, было так думать. О ком бы то ни было. Даже - о чужаках. Но КАК-ТО думать о происходящем было необходимо! Он же не кукла, в конце концов. Которая делает только то, чего хочет от него кукловод… А измыслить что-нибудь более стоящее - не получалось. Даром, что идти все равно придется. Причем… как через пару-другую дней выяснилось - через Дор-Лорлас. *** На этот раз андо видел эльфийский город вблизи при свете дня и уже второй раз в жизни. Внимательным взглядом без труда отмечал понравившиеся ранее детали, да и вести себя на улицах сумел так, чтобы почти не привлекать к себе чужого внимания. Местных синдар и нандор из соседнего Оссирианда тут и без него оказалось немало. Ну - мальчишка. Ну - вылез впервые из своих лесов… Помощи - не просит, безобразий - не учиняет… И то хорошо. Конечно, встреть он сейчас здесь князя или кого-то из эльдар, видевших его в ту ночь рядом с Карантиром и его смертной спутницей - за руку его бы наверняка схватили и, скорее всего, вопросов задали бы - не счесть. Но судьба была милостива к Литхо и, как только ошейник окончательно перестал совсем уж сильно давить на измученную его внезапной тяжестью кожу, андо начал исподволь искать глазами кого-то из тех, с кем мог бы попробовать заговорить. Не кусать в тревоге и неуверенности губы - не получилось. Впрочем… По давней привычке он делал это совсем не так, как стал бы поступать в таком случае мальчишка-южанин. Кровь, если и появилась, то - на внутренней стороне губ. Посторонний взгляд, не знакомый с подобной повадкой, не заметил бы не только ее, но и две едва приметные ямочки чуть выше подбородка: в местах, где нервно стиснутые зубы сжимали-таки податливую гладкую плоть. О том, что будет с ним в том случае, если заметит его кто-то более искушенный в повадках обитателей земель по ту сторону равнины Ард-Гален, думать получалось урывками. Невольный спазм тогда удавалось в общем-то прекратить, но через какое-то время все начиналось сначала. А потому… - Простите, - вежливо обратился Литхо к среднего роста молодой женщине с не очень длинными светло-золотистыми волосами, одетой изящно, но - по-мужски. - Да, малыш, - приветливо отозвалась та. - Ты кто? - Форгват. Нан-Эльмот, - соврал мальчишка. - Эльфы моего леса мало знают о людях. Я хотел увидеть кого-то из них. Вы… Ты знаешь, где они живут? - и, не дождавшись в первый момент ответа, пояснил. - Синдар короля говорили - где-то в этих местах. Эстолад. Говорить (достаточно свободно) с самой настоящей южанкой, находящейся при этом на ее земле, даже при всей предыдущей выучке поначалу оказалось довольно трудно. Совсем не так, как это было бы на Севере, попади она в плен. Вот уж впору было Лэйхору чуть ли не «спасибо» говорить за то, что он придумал для истории андо столь подходящую для этого ложь! Ведь майа не раз с усмешкой говорил при Литхо о том, что, выбирая место его фальшивого «рождения», он не так уж сильно кривит душой против правды. Раньше андо не понимал смысла этих слов. Мать его была из синдар Эред-Ветрин, а отец по ее словам вообще принадлежал к нолдор. По всему выходило, что Нан-Эльмот здесь ни при чем… Теперь стало понятно: о неразговорчивости бывших домочадцев Темного Эльфа везде, где только можно, ходили почти легенды. Навряд ли эта нолдэ в результате удивится невольной сбивчивости его слов. А потом, если повезет, они либо вовремя расстанутся, либо же язык чужака станет более свободным и все столь заметные ему сейчас сложности сойдут на нет сами собой. Впрочем, начатый Литхо разговор - продолжался; его собеседница то ли не заметила, что что-то здесь происходит не совсем так, то ли предпочла не заострять на этом особого внимания. - Живут, - с улыбкой кивнула она. - Тебе показать дорогу или проводить? Мне, признаться, самой надо было бы зайти в поселок одного из родичей их правителя – бусины отнести. В подарок… - Ну, если… тебе по пути… Пришедший как можно вежливей пожал плечами. А что еще было делать-то? Отказываться??? Как? Да и зачем, собственно? Пришлось согласиться на совместную дорогу, даром, что это давало надежду хотя бы пытаться обмануть волю Лэйхора, да и незнакомка эта невольно вызывала симпатию. Не хотелось расставаться так сразу… Тепло и солнечно было рядом с ней. Но это Литхо понял уже чуть позже. Когда действительно шел рядом со своей спутницей по узенькой тропке меж зеленых ветвей и молчаливо слушал бесхитростную мелодию ее слов, которыми нолдэ пыталась так или иначе скрасить случайно связавшую их дорогу. По происхождению она оказалась наполовину нолдэ, наполовину ваниэ, сюда пришла вместе со всеми - из Валинора, с людьми общается много, особенно - с обитателями самого ближнего к Дор-Лорласу поселка, глава которого приходится близкой родней князю Мараху и является одним из сводных братьев его наследника Имлаха. Даже имя у него - с родовым корнем: Фоллах. В его поселении у нее довольно много знакомых, она часто дарит кому-то из них различные мелочи, а девочек помладше охотно учит кое-чему из женского рукоделия или другого какого доступного им ремесла. Вроде бы - мелочи. Ничего значительного. И - главное - ничего такого, что могло бы хоть как-то повредить в случае чего что ей, что Дор-Лорласу, что кому-то из нолдор или людей… Зато - настолько буднично, светло и обыденно, что на какое-то время Литхо почти забылся. Едва не почувствовал себя просто местным мальчишкой. Действительно кем-то из нан-эльмотских синдар, идущим по своим, глубоко личным делам из одного южного поселения в другое. Мысли о Севере на какое-то время почти стерлись из его головы, а душу покинули тревоги и мрак. Не навсегда, конечно же, но… Не было в его внутренней сути достаточно места для той Тьмы, что подсказала бы андо, что даже из таких вот просторечных бесед при желании можно вытянуть достаточно очень опасных для его спутницы сведений. Например, о том, какие из местных поселений как и через кого между собой связаны, что из умений и с кого именно из потенциальных пленных можно будет поиметь, кто может оказаться достаточно важным для кого-то заложником и кем именно стоит в случае чего кому пригрозить… Да мало ли что еще! Но этой Тьмы в мальчишке - не было. Поэтому сейчас он просто отдыхал, неумело греясь под теплыми лучами чьего-то искренне-живого тепла, не задетого изнутри ни холодом Железных гор, ни безысходной постылостью изнурительного плена. До тех самых пор, пока не миновал почти незамеченными простенькие поля-огороды и не увидел прямо перед собой крепкие ворота и острые колья человеческого тына. Оседлые ирчи? Смертные Северяне??? Нет. Вокруг по-прежнему было тепло, и зелень широколиственных лесов тихо шелестела где-то в отдалении… Все еще Юг… Южане Трех Племен. Люди народа Мараха. Внезапная резкая бледность как разлилась по его лицу, так почти сразу с него и пропала, а глаза только потом начали искать реальные подтверждения тому, что все происходит за много-много лиг от тех мест, где Литхо привык видеть что-то подобное. Колья частокола зачищены аккуратнее, чем на Севере; земля меж домами - чисто выметена; на небольших и длинных окнах домов, под крышами и на косяках дверей - резные наличники, явно перенятые у соседей-эльфов; видимая близ домов утварь - изящнее и искусней. И - сады… Пусть по одному или по два-три деревца у изрядного числа домов, а - есть. Летом - дающие тень и прохладу, убежище от яркого солнца, осенью - дарящие сочные плоды, а по весне, очевидно, цветущие так, что от их аромата должно быть просто дух захватывало!... У людей, служащих Хозяину Создавших, определенную любовь к красивостям и тонкости работы перенимали в основном те, кто жил в районе крепостей. Их сородичи, остававшиеся в поселках, были проще и тем довольно заметно походили на орков. Да и дерево посреди поселения воспринималось ими в первую очередь как то, что грозит ближайшим домам возможностью проломить крышу или стать причиной очередного пожара… …Еще одно подмеченное различие оказалось заключенным в одежде и лицах. А также - в том, как привыкли двигаться одни и другие. Здесь - больше льна, чем шерсти, и почти совсем не видно меха, полнее и сложнее узоры отделки, свободнее повадка, приветливей взгляд. Даже - у тех, кто явно являлся воином. «Дома» от всех них тянуло войной. Даже от землепашцев, даже от ремесленников. Эти же… Хоть и привыкли с малолетства знать, с какой стороны берутся за меч или копье, стремления держать в руках как одно, так и другое явно не имели. В пришедших к ним они в первую очередь видели друзей, а врагами здешних обитателей можно было только СТАТЬ. В результате вполне конкретных совершенных тобою поступков. Никак не заранее и никогда - просто потому, что ты - пришелец-чужак. Когда же Литхо с легкой руки новой знакомой столкнулся с тем человеком, о котором она ему пол дороги рассказывала, а - главное - о чем-то заговорил с ним, он и вовсе забыл про все на свете… Совсем… Даже про Лэйхора. Даже про Север. Про все. Своим высоким ростом, сложением и светлыми волосами Фоллах очень живо напоминал андо Синлина, его наставника в целительском ремесле. Квэндо, который при случае вполне сходил для мальчишки за никогда не существовавшего у него старшего брата. Однако по духу этот человек оказался старше северянина, чуть суше повадкой, жестче суждениями, приземленней мыслью. При этом его глаза легко вспыхивали весельем, на лице часто мелькала улыбка, а исходящее из глубины души ощущение Света было таковым, что… не потянуться к нему было попросту невозможно. Только много позже, через десятки прожитых лет, Литхо неожиданно для себя понял, что этот смертный легко сошел бы для него за его отца. А тогда он просто растворился в новых, совершенно незнакомых для него ощущениях сказки. Светлой, солнечной, теплой, яркой. Свободной. Не помнил о происходящем с ним почти ничего. Кроме совершенно ошеломляющего потока зелени и ярких солнечных лучей, заполонившего его фэа до такой степени, что на какое-то время в ней не осталось места ничему иному. Только восхищению и тому, что, наверное, многие другие назвали бы счастьем. Будь на то его воля, он никогда не покинул бы ни этого поселения, ни того человека, с которым столь неожиданно свела его судьба. Однако, поправляя в какой-то момент волосы, он невольно задел рукой лэйхоровское «украшение» и… Нет. Случившееся далее не было жестким «падением с небес на землю». Скорее - плавным спуском с высокой, но не слишком крутой горы. Просто стало понятно, что надо уходить. Пока еще - все с тем же ощущением нереальности происходящего (еще больше усилившимся в тот момент, когда, вызвавшись провожать своего гостя, Фоллах в какой-то момент буквально на руках перенес мальчишку через какой-то глубокий ручей), однако достаточно безоговорочно. И только позже, уже спускаясь по едва заметной тропе с северных холмов Дортониона, Литхо понял, насколько же был не прав в своих прежних суждениях насчет людей. А заодно твердо решил: нести хоть что-то, связанное с Лэйхором, в их поселения - не будет. Ни-ког-да...