За себя и за того парня

Альмалексия       Итак, Нереварин.       Дожилась Айем, да. Так ненавидеть Неревара, что готова переспать с Нереварином, невзирая на пол и возраст. Или - убить.       Нет, ну не подлость - явиться в виде малолетней девчонки, вдобавок - имперского происхождения, да ещё такой симпатичной. Вот так бы её и... ух! А придётся пустить в расход.       Не подумайте чего - я не всегда была такой. Я и Вивека любила, и Неревара... почти любила, да и Сота Сил был мне не противен. Я знаю толк в красоте, и все мои мужчины были красавцами. Я умею выбирать и умею покорять.       И смерти Неревара я не хотела, это всё Аландер Сул неправильно понял. Нас всех подставил один чрезвычайно мстительный маг. Это из-за него Неревар умер, а мы оказались в дерьме.       Ох, Обливион подери, я схожу с ума - какая досада! Опять мысли по кругу, злые, бесполезные, от которых комок в горле, а в груди злое чёрное пламя, как от безвременно ушедшего Лоркханова Сердца!       Так, Айем, возьми себя в руки. Для чего тебе Лента? Правильно, чтобы собрать силу Векха, Сетха и Нереварина, которая ещё не бог, но, того и гляди, им станет. А её смерть можно так обыграть, что она мигом вознесётся в ранг святых (где по сю пору пребывает Неревар, предыдущее воплощение, ха-ха!), а поток молитв, адресованных ей, даст мощный приток силы... кому? Мне, Айем Единственной.       Спросите, зачем? Да затем, чтобы отвести и утопить этот проклятый комок земли и камня, именуемый Баар Дау! Который подвесил над городом имени себя мой непутёвый муженёк! Так что тётя Айем вовсе не так безумна, как вам кажется.       Сплавив Нереварина разбираться с докучливой, но безобидной сектой "Конец Света", я переместилась в Заводной Город.       Там, распятый на цепях, как марионетка, под куполом имени себя висел Сота Сил. Это я его там подвесила. Это же так просто: стукнуть его по маковке, пока он смотрит в свои чертежи, да магией подкрепить - и делай с ним что хошь. - Не надоело? - Усталый голос, ни капли страха, только ирония. - Нееет, - расхохоталась я. - Такое не надоедает. - Ты всегда была стервой, милая, - оскалился он в улыбке, железные зубы наполовину выдернуты, по подбородку бежит кровь. - Не пойму, что эти два идиота, Векх с Нереваром, в тебе нашли. Я ещё понимаю, Клавикус Вайл. Вы с ним друг друга стоите. Но эти!... Впрочем, мы, мужчины, иногда кидаемся на форму, не видя содержимого... - Не трогай Вайла! Вы все, вместе взятые, не стоите его мизинца, - вскинулась я. - И тем не менее, ты с нами спала. И ещё что-то от нас требовала. Пустышка.       Меня передёрнуло, но я каким-то чудом удержала на лице маску спокойного торжества. - Эта пустышка была единственным воином в нашей великолепной тройке. Неревар вообще отдельно стоит, и к нему особый счёт. Эта пустышка прикрывала ваши хлипкие тела собой, когда пришёл Мерунес Дагон. - То же самое, - оскалился он ещё шире, - мог бы сказать Вивек, когда спас тебя, дуру, и меня, дурака, из-под Красной Горы. Ему тогда досталось не меньше, а как бы не больше нашего. То же самое мог бы сказать и я, когда принял на себя основную силу проклятия Азуры. Иначе кое-кто ходил бы серый, как я, или двухцветный, как Вивек. Чего уж говорить о Нереваре, который постоянно воевал за нас за всех. Пока он воевал, ты, радость моя, почти никого не убила - сидела в тёплом шатре да планы планировала. - Но если бы не мои планы... - Да, Планы тебе удавались, дорогуша, ты была неплохим тактиком и стратегом... и лучше бы им и оставалась! Ты хоть представляешь, что будешь делать, ЕСЛИ, - подчеркнул он слово "если" - сила к тебе вернётся? - Ну... отведу Баар Дау, - слегка смешалась я, не ожидавшая такого мирного, вроде бы, вопроса от истерзанного бывшего друга. - А дальше? - Поведу народ на священную войну против н'вахов... - и сама почувствовала банальность, даже стыдно стало. А проклятый Сетх не преминул этим воспользоваться. - Браво! Я скажу тебе, что будет дальше. Смертные, которые поклоняются всевозможным Аэдра и Даэдра, а может и Магне-Ги, сплотятся против "Триединой" тебя и твоей оригинальной новой религии, и народ данмеров просто перестанет существовать. Потому что ты не Дагот Ур. Ты просто глупая маленькая женщина, урвавшая объедки с барского стола. - Что!? Что ты хочешь сказать? - задохнулась я. - То, что я первый понял, чего стоит наша хвалёная сила. Вивек - познал ЧИМ, он и теперь ещё силён, но эта "сила" подточила и его, потому он и отдал Нереварину Призрачный Страж. И он даже теперь продолжает из последних сил удерживать Баар Дау. А ты всё трепыхаешься. Вместо того, чтобы попробовать объединиться с нами и отдать эту фальшивую силу Вивеку, чтобы он, наконец, отвёл эту каменную бомбу замедленного действия в море, ты хочешь её у нас отобрать. Подумай о том, что лучше было бы, для нас с тобой, взять и красиво уйти со сцены, как полагается реликтам былых эпох, отслужившим своё, и поиметь напоследок добрую память. Я взял бы тебя, да и Векха, в Заводной Город, и вас бы не достали ни слухи, ни злые люди... Но куда ж тебе это понять, дурочка властолюбивая!       И он плюнул мне в лицо. Кровью. В глазах потемнело...       Когда я вынырнула из своего помутнения, Сота Сил по-прежнему висел на цепях и был безнадёжно мёртв. Все железные детали я с него каким-то образом содрала, его тело было перекручено, как тряпка, которую после стирки выжала домохозяйка. - Сила, где же ты? - в отчаянии воззвала я.       Силы не было. Если что-то и было, оно ушло не в меня, а в треклятый Этериус. Сетх оказался прав. И он переиграл меня даже в смерти. - Тысяча дохлых скампов!       Я рвала его мёртвое тело, пока не остыла.       И лишь после этого поняла, до чего докатилась. Боги. Я сошла с ума. Теперь придётся прикрывать дело рук своих. Кем? Нереварином. Я принесу её в жертву так, что она станет святой, а Сетх - злодеем. Святой-герой лучше, чем просто святой, не так ли?       Я омыла своё лицо охлаждающей жидкостью. Дома приму ванну, а пока сойдёт и так. И перенеслась на своё законное место. "Лента" работала без сбоев, не зря я её столько чистила.       Так-так, я успела вовремя. Вот и девчонка на пороге мается. Сейчас мы её используем по полной. Воплощённый Неревар всё ещё Неревар, и он не откажет даме, не так ли? Неревар Индорил - Тысяча скампов и один зивилай!!! - Юли пнула разрушенный памятник Альмалексии и тихонько заскулила. Я ловил её панические мысли:       "Неревар, что мне делать?! Я не хочу!..."       Я сам был в шоке. Только что... Альмалексия... приказала... Юли... наслать... пепельные бури... на Морнхолд!!! И всё из-за одного идиота, уныло стонущего о конце света. Красота! И это холодная, всегда расчётливая, как Клавикус Вайл, Альмалексия! Ну, случались у неё приступы агрессии, и головы летали, и стулья, и посуда. Но приказать Нереварину засыпать пеплом красивый город, после того, как та с трудом справилась с Дагот Уром и избавила... ну или попыталась избавить её народ от порождений пепла, это... ни в какие ворота не лезло. Воистину тысяча скампов.       "Привязывай верёвку, - еле выдохнул я от спазмов отвращения и гнева, стиснувших моё астральное горло. - Спускайся. Там, на месте, решим, как быть."       "Вивек был прав, тыщу раз прав, - яростно думала она, дрожащими руками разматывая верёвку. - Проклятая богиня совсем чокнулась. Она хоть понимает, что таким деянием не способна вызвать ничего, кроме ненависти? Я её уже ненавижу!"       Бамз-Амсшенд гостеприимно распахнул нам своё ржавое нутро. Внизу валялись сломанные игрушки Сота Сила и двемерские центурионы. Но где-то в коридорах ещё стучало и гремело, а значит, следовало быть начеку. Что было архисложно в компании с разбушевавшейся Юли. Пришлось, за неимением лучшего варианта, заставить её сесть на труп механического зверя, закрыть глаза и провести точечный массаж. - Всё, я почти в норме. Нереварушка, пока я в безопасном состоянии, говори со мной, рассказывай что-нибудь, чтобы опять не думать об этом...       Нереварушка, значит. Плохой признак, даже в состоянии полнейшего любовного неадеквата она не позволяла себе уменьшительно-ласкательных вариантов моего имени - видимо, слишком уважала. Придётся и впрямь немного побыть менестрелем - иначе тонюсенькая плёночка спокойствия порвётся в самый неподходящий момент. - Открывай глаза, только медленно, - самым спокойным тоном, на который был способен, произнёс я.       Она послушалась, и я тихо и напевно, как сказочник, рассказывающий истории маленьким детям, начал:       "Маленький Сота Сил сидел на краю трещины в земле и швырял камни в скрибов..."       Я как раз дошёл до момента признания Сота Силом того, что он от скуки фигнёй мается, как появились первые враги.       "...в сторону!"       Стреляющие шаровые центурионы выскакивали будто бы ниоткуда, если бы их не выдавал противный скрежет. Юли, наловчившаяся справляться с механической напастью за свои прошлые странствия по гномьим подземельям, била их молниями, затем быстро подбегала к замкнувшим игрушкам и срубала им головы или то, что их заменяло. Наконец, они кончились, и я смог начать новую историю, а она - подлечить полученные ранения:       "Однажды мы с Сетхом напоили Вивека, чтобы выведать подробности его творческого союза с Молаг Балом. И спьяну он наплёл нам такое, что мы чуть не сдохли от хохота. Представь себе, в его изложении ему оторвали голову и ноги, а он свои творения рожал. Как женщина. И мало того, он этот пьяный бред ухитрился запомнить и записать, как один из Уроков..."       В это самое время Юли прилаживала к заваленной двери взрывное устройство двемеров. Наугад она нажала на простенькой с виду мягкой коробочке неприметный бугорок...       "Отбегай!" - заорал я, услышав тиканье.       "Разбиватель замков Екаша" было жаль, но как иначе Юли могла вскрыть ящик, куда двемеры спрятали эту мину? Ведь вскрывать замки такой сложности Юли до сих пор не научилась.       Она послушно отбежала за угол, бухнуло, и в стене открылась дыра. Двемеры хранили свои тайны пуще глаза, но и глаз готовы были вырвать с корнем, чтобы другие не взяли.       "На нашей свадьбе с Альмалексией случился казус. Он не вошёл в летописи, не годилось выставлять народных героев в смешном свете. Танцуя, она сломала каблук. Этот каблук попал мне под ногу, и мы упали. Падая, я схватился за скатерть, и всё вино со стола вылилось на нас... Пришли!"       Вот он, Карстангз-Бшарн. Юли тут же прокомментировала: "Тьфу, на морозе не выговоришь. Любят эти гномы языколомные сочетания!" А перед нами стояла полная противоположность грубовато звучащему гномьему названию - изящный волчок, сделанный из многочисленных узких полос золотистого металла. Он чуть заметно светился.       "Вот ты какая, адская машинка", - мысленно произнесла девчонка и со злостью вогнала подаренный богиней когерер в коробку передач. - Так, что дальше?"       Я почувствовал, что она вновь закипает. Ярость, почти усыплённая мной, проснулась и подняла свою змеиную голову.       "Юли... Никто, кроме Айем, не заставляет тебя включать именно бури. Покрути рычаги и подумай..."       Хотя и у меня никаких идей не возникло. Зато Юли воспряла духом:       "Неревар, ты гений! Где там у меня телекинез завалялся? Ого, как его много, я с ним так и потащилась в Морнхолд! Да здравствуют женские сумочки! Ох ты, и Захват Эрабенимсун на донышке. Минирай, я тебя люблю!"       "Что ты задумала?" - удивлённо спросил я.       "Летать здесь нельзя, действует какая-то аномалия. Но телекинез никто не отменял. Помнишь, как вы Ворину ботинки носками в обратную сторону поставили, когда он пьяный в Скайрим собрался?"       "Помню! Ты имеешь ввиду..."       "Я хочу таблички местами поменять".       "А удержишь?" - откровенно говоря, я испугался. Пластины с изображениями погодных явлений, вращавшиеся на противоположной стене по мановению когерера, казались большими, и были привинчены довольно увесистыми болтами.       "Ты мне поможешь, если что."       Идея была безумной, но...       "Ладно. Скажешь, когда понадобится помощь."       ...Сколько мы проторчали в Небесной Гавани, я сказать не берусь. Был момент, когда от магического истощения Юлиана упала в обморок. К счастью, пластина с бесформенным облаком пепельной бури уже лежала на "адской машинке в шатком равновесии, а пластина с изображением снежинок - висела на двух болтах.       "Все привинчивать не буду, слишком тяжело. Взяла бы дождь, но он на противоположном краю ряда, тоже не вытяну. Обойдёмся чем есть, авось Альмалексия не поймёт."       "Авось, - выдохнул я, мне тоже досталось, чувствовал себя шкуркой от батата. - Сейчас передохнём, и за дело..."       ...В Морнхолде шёл снег. Крупные и красивые белые снежинки падали на тёплые камни, таяли, блестели в свете факелов и фонарей. - Лучше Скайрим, чем Красная Гора, - вслух подумала Юли и побрела в Храм. - Я просила пепельную бурю! - возмутилась Альмалексия, увидев "Неревара" в мокрых доспехах и со снегом на носках сапог. - Я её и вызвала, - равнодушно пожала плечами Юли. - Кто виноват, что эти гномы всё перепутали, а машина испортилась в ответственный момент? Сходите да проверьте. А у меня то место высосало всю энергию, во второй раз я превращусь в труп, и вам придётся прибегать к помощи некромантии.       От такого нахальства богиня раскрыла рот... и тут же его закрыла. - Ты и впрямь плохо выглядишь, Нереварин. Ступай, отдохни. Мне скоро понадобится твоя помощь в одном деликатном деле.       Хорошо, что она не слышала моего смеха. А я хохотал. До слёз. И как ни печально, я был счастлив.* Юлиана Ллетри       Салас Валор бродил потерянным призраком в Годсриче. Убивать его сразу не хотелось, а хотелось вначале узнать причину бегства.       "Возможно, причина в том, что он отвергнутый любовник Айем. Но сдаётся мне, что виной тому - сама Альмалексия и её безумие. Что-то услышал, и понял, что пора бежать," - прокомментировал Неревар.       "Интересно, а с кем она вообще не спала?" - задала я риторический вопрос.       "Это уже неважно. Снег, дождь, туман, ветер - всё это, если затянется, способно причинить неприятностей не меньше, чем пепельная буря. Поэтому решаем быстрее, что делать с парнем. И бежим разгребать личный могильник Альмалексии дальше, иначе в Морнхолде станет так же холодно, как в Скайриме."       Я присмотрелась к окрестностям. Норд-эксгибиционист, что каждый день околачивался тут голым, наконец оделся - в грубую рубаху и тёртые штаны местного покроя.       "А шуб данмеры не шьют, - вздохнула я. - Пошли, что ли, к нашему безумцу."       Как только я приблизилась, Салос поднял на меня больные и несчастные глаза.Но безумия в этих глазах не было. - Что ты узнал, что Богиня послала меня убить тебя? - обратилась я к бывшему Руке. - Я не хочу совершить ошибки. - Да. Я знаю. Альмалексия - Чудовище! - Салос воздел к серому небу стальной кулаки и потряс ими. - Она давно уже не та. Конечно, она по-прежнему поможет... если очень попросить... но... я дважды видел кровь у неё под ногтями! В глазах у неё пылало безумие, она тяжело дышала, и я боялся подойти к ней. А сегодня... этот снег! Она наслала снег на наш город, скоро всё здесь завалит сугробами, и город погибнет от холода. Я больше не хочу иметь с ней ничего общего. Пропади пропадом и она, и все её чудеса.       И он замолчал. Снег уже не таял на его наплечниках, блестящих, словно полированных, по его маске текли ручьи воды. - Я не хочу вас убивать, - произнесла я. - На самом деле она хотела не снег, а пепел, но что-то не заладилось... Но про кровь на её руках слышу в первый раз, и поэтому помогу вам. Но и вы помогите мне. - Как? - Отдайте мне ваши доспехи. Я принесу их Айем, как доказательство вашей смерти. А вы отправляйтесь на Вварденфел, в Балмору, найдите там каджитку Хабаси и попросите её от моего имени сделать вам тату на лице. Для такого дела я одолжу вам свои доспехи Ординатора. Вы будете одним из рядовых Ординаторов, решившим навестить знакомых. И ждите меня в "Южной Стене", я придумаю, как спрятать вас получше.       ...Теперь узнать данмера могла разве что мать. Тату изменило даже черты его лица. Я купила ему доспехи и сказала: - Теперь ты будешь стражем в моём поместье. Имя возьми любое понравившееся и ни в коем случае не откликайся на своё. Пока эта катавасия не закончится или пока не решишь сбежать из Морровинда совсем. А я, пожалуй, заберу свой доспех да вернусь в Морнхолд, там у меня есть дело.       Парень поцеловал мне руку, и я отчалила.       Айем встретила меня... с волнением. Если это можно назвать именно волнением. - Убила? Почему же этого никто не видел? - Потому что ваш холод разогнал всех по домам.       Айем, которая забыла, кто на самом деле создал этот холод, напрочь вжилась в роль. Настолько, что даже не вспомнила, что изначально она хотела вовсе не снег... - Ну ладно. Всё равно ты достойна награды. Выбери себе любое благословение.       Получив "Железную кожу", что свидетельствовало о том, что Альмалексия ещё сохранила крохи былой силы, я повернулась к выходу, но тут... - Стой... Муж мой, Неревар, я узнаю тебя!       "ЧТО? Узнала?! А что же раньше-то не узнала? Тогда бы я не заподозрила, что это очередная ловушка!" - со злостью подумала я.       "Ну и дела, - у Неревара тоже был шок. - Знал бы я, что она ТАК меня любит,может быть, и не в лез в это дерьмо с Инструментами, и вообще вёл себя иначе. Но в том-то и беда, что любви не было. Эх, как играет, стерва!" - Муж мой отважный, я так хотела вновь увидеть тебя! И боги услышали меня - ты вернулся! - Альмалексия разливалась соловьём. - Помнишь, на нашу свадьбу нам подарили мечи? А помнишь, в битве с Даготами ты сломал свой меч? Имя его было Пламя Истины. Твоя истина шла рука об руку с моей надеждой. Твой меч пылал так же ярко, как и твоё сердце, и был столь же безжалостным. И вот он раскололся на три части. Одну из них я отдам тебе сейчас, но две других где-то в Морнхолде - я чувствую их! Откуй свой меч заново, Неревар, и мы вновь встанем плечом к плечу!       "Боги, я сейчас заплачу. Она приняла тебя за меня, и при этом не разглядела меня в тебе. Иначе бы говорила по-другому. Но меч я хочу вернуть. Для тебя, Юли. Раз уж мне не дано им владеть."       "А я его починю, чтобы понять, что она задумала. А задумала она страшное, сердцем чувствую. Неужели она и есть тот враг, о котором говорил Хелсет?"       Я вышла из Храма, по старой памяти сплюнув за порогом в кулак. Альмалексия прекрасна, но, увы, к её огорчению, я девушка традиционной ориентации, и совсем не жажду её близости. А от сладких речей её хотелось блевать, а не плевать.       "Куда пойдём теперь?" - спросил Неревар.       "Для начала, в музей. Я там видела одну занятную штучку. Отдам за неё Симмахов ножик и кольцо Каджита. Жалко, а что делать... А потом заглянем во дворец. Каррод мне кое-что обещал. У него на поясе странной формы ножны болтаются. Не наш ли это меч?" Каррод       Сегодня похолодало. Примерно до того уровня, когда говорят "не жарко". А завтра наверняка будет ещё холоднее. И я достал из сундука вязаную кофту и тёплые подштанники.       Его Величество Хелсет тоже немного потолстел, под мантией у него явно было что-то тёплое. - Непривычно, - констатировал он. - Давно у нас в городе не было так холодно. А ведь Руки Дождя на дворе. Говорят, это Альмалексия разгневалась на свой народ и решила его заморозить. - Это вместо пепельных бурь, которые для неё были бы более характерны? - скептически усмехнулась госпожа Барензия. Она передвигалась по дворцу в толстых носках, которые не влезали ни в одни туфли. - Разумеется, если это продлится, нам придётся делать срочный заказ мастерам на меховые сапоги. Но Скайрим в Морнхолде - явное свидетельство того, что богиня сдаёт, и чудеса за неё творит кто-то другой.       И она сунула зябнущие руки в рукава. Старость, увы, не радость - ещё двадцать лет назад она выглядела цветущей женщиной, и в какой-то короткий срок так изменилась...       Тут вбежал гонец, его лысая голова явно мёрзла, и он по бабьи перемотал её платком. - Пришла Нереварин с необычной просьбой. Она касается одной фамильной реликвии, принадлежащей личному телохранителю Вашего Величества, - отрапортовал он. - Впустить, - приказал Хелсет       Она вошла, непривычно тихая; мокрые волосы, выбивавшиеся из-под колпака, скручивались в жгуты, нос слегка покраснел. Она тоже мёрзла, как ни крути, Сиродил достаточно тёплая провинция, даже Тайбер Септим не смог превратить её в Скайрим. А может, и не захотел. По доспехам Нереварина струились ручейки. Она машинально вытерла ноги о ковёр и поклонилась, при этом громко чихнув. - Как там на улице? - буднично спросил Хелсет. - Холодно и сыро, - она удивлённо уставилась на лепёшку снега, упавшую с её наплечника на ковёр, извинилась. - Я вот с каким делом.       И она выложила на ковёр два необычных предмета. Первый походил на четырёхугольник с острой кромкой и двумя неровными сторонами, слегка изогнутый. Второй напоминал оплавленный гномий щит, в который вонзилось... что-то... После она приложила к этому чему-то странный четырёхугольный обломок, и я с удивлением узнал... меч. Только без рукояти и необычной формы. - Да, это был именно меч, принадлежавший когда-то Неревару. Я хочу отковать его заново. А рукоять от этого меча, скорее всего, у вас, Каррод. - Это и есть шанс отдать мой долг, Нереварин? - усмехнулся я. - Да, этот клинок переходил в нашей семье по наследству от отца к сыну, и никто не знал, ни что это такое, ни как им сражаться. Попытки отковать их него кинжал не удавались даже лучшим кузнецам. Если ты знаешь, что с ним делать, я отдам его тебе. Как ни дорога мне эта бесполезная реликвия, но долг чести важнее, - и я протянул ей рукоять вместе с ножнами.       Она приложила его к обломку клинка - и по всей длине получившегося лезвия пробежала волна оранжевого пламени. Меч, сломанный, негодный, был всё ещё жив. - Одного кузнеца, способного починить меч, я знаю. Его зовут Ягак-гро-Глюк. Правда, неизвестно, может ли он вернуть магию в оружие, но об этом я его тоже спрошу, - произнесла девушка. - А что это за непонятная фиговина? - спросил я, указывая на щит. - Эта, как вы выразились, фиговина вместе с остриём была музейным экспонатом, - и вдруг улыбка Юли сделалась горькой. - Знал бы Неревар, во что превратился его меч... Что я отдала за него - лучше не спрашивайте, теперь мне не осталось ничего, кроме как попытаться. Иначе это вот, - она указала на творящееся за окном безобразие, - будет идти до тех пор, пока Айем не сменит гнев на милость. А зная нашу... богиню, она будет гневаться до тех пор, пока сугробы не вырастут по крыши Морнхолда...       В её словах прозвучала такая жуть, что все вздрогнули.       ...Вечером следующего дня я вышел на улицу, прикупить чего-нибудь и доспехи подреставрировать. Снег на газонах уже не таял - лежал белыми комочками. С ближайшей декоративной пальмы сорвался большой, белый и влажный сгусток, шмякнулся о мостовую и разлетелся, как клякса. По дорогам бежали ручьи. Тепло ещё сопротивлялось, но холод наступал и сыпал, сыпал с небес нескончаемыми хлопьями.       Ягак-гро-Глюк встретил меня настолько приветливо, насколько приветлив может быть орк. Мы разговорились. - Слышал про меч Неревара? - оскалясь, спросил он. - Не только слышал, но и участвовал, - похлопал я по тому месту, где раньше висели ножны. - Одной очень юной и очень безумной леди я отковал этот меч. Вытащил из щита почти невредимым его остриё и даже гравировку подреставрировал. Но вот беда, магию вернуть в оружие я так и не смог. Намекнул, что это гномья магия. И знаете, что она сделала? Пошла к гномам. - Серьёзно? Разве они не вымерли? - Может, вымерли. А может и нет. В последний раз я видел её у дыры в гномьи катакомбы. - Это где памятник разрушенный? - Да.       Я не нашёл что сказать. Впрочем, Нереварин есть Нереварин, и я не удивлюсь, если она действительно найдёт там хотя бы одного живого гнома... Неревар Индорил       Нет ничего странного в том, что мы всё же нашли гнома.       Раддак Стунгтумц обитал, если можно так выразиться, в собственной кузнице. Где мы ранее находили и продолжали находить прах. Боже, неужели все двемеры кончили вот так? Кучкой дурно пахнущей серой пыли? Или кому-то повезло, и они улетели с Нирна в Этериус? Вот и ещё одно племя неоплаканное. - Приветствую, Мастер, - печально поздоровалась Юли с призраком. - У меня есть откованный меч Неревара, но он совсем лишился магии. Вы не могли бы её вернуть? - А ты сама, случаем, не Неревар? - ехидно улыбнулся гном. - Нет, но он со мной... - Тоже, небось, в виде бесплотного духа? - Можно сказать и так...       Раддак вдруг посерьёзнел. - Да, только Неревар рискнул бы попытаться возродить Истинное Пламя, никто другой бы не взялся... Это почти невыполнимо, если ты не двемер. Покажи меч...       Юли вытащила клинок. - Да, это он. Гордость и горе моего народа. Их было двое, и они были похожи на своих владельцев. Горячий и пламенный - как Неревар, и холодный и жгучий - как Альмалексия. Помню, на этом мече мы использовали состав "пиройловая смола". К сожалению, он у меня давно кончился. Но его можно найти в глубинах земли, ниже Бамз-Амсшенд. Там он иногда зарождается самопроизвольно, и тогда вода начинает гореть. Есть один заваленный ход, Нюренер Дюр. Он ведёт в Шахту Дхрур, там есть даэдрические руины. Они обитаемы. Не знаю, зачем дреморам пиройл, но они им тоже пользуются. Не для будущего ли похода на человеческий мир? - Спасибо, - и Юли поклонилась призраку в пояс.       "Юли, ты взрывчатку сохранила?" - спросил я.       "Да. Ты такой счастливый..."       "Все мужчины любят игрушки. А Истинное пламя был моей любимой игрушкой. И самым верным другом. Только одно омрачает радость..."       "Что?"       "У меня предчувствие, что Истина скрестит меч с Надеждой"...       Дальше мы шли в молчании. Молча преодолели грязную дыру Нюренер Дюр. И только в самой Шахте Дхрур Юли подала голос.       "Впечатляет. Любят даэдра шик."       "Ага. Видишь огоньки?"       "Вижу. Почему-то дремор сейчас особенно жалко. Они-то в нашей истории никаким боком не замешаны. Может, попробовать их не убить, а обокрасть?"       "Рискованно. Дремора не любят обитателей Нирна, считают нас тупым скотом, и у них есть на то основания."       "И всё же я попробую..."       Вот тут и пригодился навык карманника. Не зря Юли дружила с ворами из Гильдии. Под заклятием невидимости у неё почти получилось.       Помешали доспехи. Вот почему паладины не воруют, хотя и не только поэтому. Представьте себе лицо дреморы, который вдруг видит сидящего на корточках Ординатора в сине-золотых доспехах, в маске, засовывающего руку ему в карман!       "Юли, посмотри вверх и беги!!!"       Она подняла глаза, увидела дремору с выражением лица "то ли зарубить, то ли ещё посмотреть"... Рванула... раздался треск...       Нашивать карманы на даэдрик - глупо. Ещё глупее - прикреплять их к тоненьким кожаным ремешкам, на которых держатся латные штаны. А уж учитывая, что этот самый даэдрик нашит на самую обычную, плохо выделанную кожу... в общем, дремора потерял штаны.       Мало того, он здесь оказался не один, так как из-за колонн донеслось приглушённое "Бу-га-га". - Давайте, зашью, - смущённо предложила Юли. Гогот усилился. - Зашшей... тшеловек... - даэдра так растерялся, что принял предложение.       Вы можете похвастаться, что зашивали штаны дреморе? А работать пришлось много. Починить лопнувший ремень, расползшиеся швы, где-то приклепать отпавшие пластины...И втихаря свистнуть пиройловое масло. Даэдра нас не тронули, хотя на руках через противную маслянистую воду не понесли, но и на том спасибо.       Спала Юли на стальном остове гномьей кровати, её мучили кошмары, а я их отгонял. А выкроив время, когда в её снах образовывался просвет, общался с духом Раддака. Нам много было чего рассказать друг другу.Я узнал много нового о своей двуличной жене и о её субличностях, в которые она верила сама. Я-то был тогда наивен, немного влюблён и очень хотел повторить то, что потерял вместе с Улени. Но Раддак был непредвзят и ясно видел и меня с моей верой, и её с многочисленными масками. Но и он только догадывался, какая тьма таилась в её глубине.       Наутро... или - скамп разберёт, какое время суток здесь, под землёй - меч был зачарован, и мы простились. Юли тайком смахивала слезинку, Раддак тоже был печален. Может, однажды он и сумеет обрести покой, но пока не ясна судьба остальных двемеров, он не уйдёт.       ...Альмалексия была холодна и собрана. - Эти твари, - сказала она, - принадлежат Сота Силу. Он сошёл с ума и собирается разрушить Морнхолд. Убей его, Нереварин. - И она благословила нас на битву.       "Ну что, вперёд, спасать Сота Сила?" - усмехнулась Юли, когда неведомая сила подхватила нас и перенесла в затопленный механический город мечты умнейшего из Трёх.       "Это точно," - отозвался я и нервно засмеялся. Юлиана Ллетри       Позади - полузатопленные, грязные внутренности этой драгоценной шкатулки - Заводного Города. Позади - топоры из стен и каток, от которого я удирала очертя голову, на пределе скорости. Позади - робот-недоделок и машина, рожающая механических чудовищ - они тоже изрядно попортили мне кровь. А передо мной - Сота-Сил собственной персоной.       Мёртвый Сота-Сил. Уже начавший гнить, как самый обыкновенный труп. Изувеченный и перекрученный, все металлические части содраны. Он висел на цепях и пустыми глазами смотрел в никуда. Или, может быть, в обитель Намиры, Принцессы Безобразия и Разложения. Мы опять опоздали.       Шлёпающие шаги - в мёртвой тишине тяжёлое бульканье эмульсии под ногами разносится далеко-далеко. Оборачиваюсь...       Ну так я и знала. Альмалексия в страшноватой змеиной маске, прямая и напряжённая, как стрела, готовая сорваться с тетивы, шла ко мне. В руке её был бело-голубой брат меча Неревара, на клинке его плясали тысячи маленьких молний. - Не ожидала? - со смехом в голосе, грозящим перерасти в истерику, поприветствовала она меня. - Ты поломала мои планы - дошла живой и увидела то, что видеть не должна. Разумеется, это я убила Сота Сила, он должен был стать первой жертвой на моём алтаре. Алтаре новой веры! В Альмалексию Единственную, грозную и милостивую! Я бы спасла мой народ от Баар Дау, нашествия даэдра, нордов, от чего угодно! Вивек тоже должен умереть - глупый поэт, ради политических игр пожертвовавший меня - тебе! И ты, мой дорогой Неревар, не сумевший забыть своё рыжее ничтожество, заставивший меня перекрасить волосы в ЕЁ цвет! Ты ещё не бог, но уже святой, и сила твоя потекла бы ко мне с кровью и молитвами верующих! Но... - её голос упал до трагических нот. - Но Сетх оказался пуст. Он посмеялся надо мной. Он смеялся, когда я терзала его, и умер со смехом. И поэтому ты - будешь кричать!!!       И она сделала длинный, стремительный шаг. Неревар вовремя отдёрнул меня, и меч-молния просвистел буквально в волоске от моей груди, чудом не развалив её на две половинки. Я подставила Пламя Истины новому удару. Мою руку охватили плети молний, а её кисть запылала... Я успела ещё разглядеть её глаза - в них стыли безумие и боль. Целый океан безумия и боли...       Спустя час две израненные женщины едва удерживались от падения в кровавую жижу под ногами. Откуда в нас столько крови? Все в ожогах - от огня и от молний. Вдобавок, мой верный индорильский доспех погиб безвозвратно, те остатки пластин, что только чудом держатся на мне, теперь могут выполнять лишь декоративную функцию. - Ты не хочешь меня убить, или не можешь? - спросила меня тяжело дышащая Айем. - Могу. Но не хочу. - А я хочу, но не могу. Будь ты проклят, Неревар Индорил, почему ты предпочёл мне эту рыжую даготскую девку? - Я и есть эта девка. Только в прошлой жизни. А Неревар Индорил делит со мной тело, иногда подменяет меня, но хозяин - не он, - устало ответила я. Знала бы ты, "дорогая", как мне надоели эти бесконечные интриги! И этот кошмарный город, носивший когда-то твоё имя... - И судя по твоей улыбке сквозь отвращение, судя по твоим глазам, он до сих пор любит тебя. Даже в облике имперки. Скамп! - рявкнула богиня и расхохоталась. - Только знаешь, Нереварин... В данный момент мне отчего-то плевать на Неревара. И даже на Вивека плевать. Я желаю - тебя! Мне нравится твоё лицо, твоё тело, и, обливион побери, твоя отвага. У меня душа андрогина, я могу быть и с мальчиками, и с девочками. Ведь моя покровительница, Боэта - гермафродит. Ну что за жизнь! Ты и правда не хочешь меня убить? - Нет, Айем. Но ты можешь попытаться сохранить хотя бы честь. Выйди к своему народу. Расскажи ему правду. И кто убил Сетха, и с какой целью. Ведь ты всё же немало сделала для данмеров. А потом объединиться с Вивеком и попробовать сдвинуть эту несчастную луну хоть на немножко...       Я говорила пустым, серым голосом, и чувствовала, что так же пусто и серо на душе и у Неревара. Ворин умер с честью, а Альмалексия...       "Она мертва, Юли. Для меня - мертва. Ты разговариваешь с трупом..." - Не поможет. Сетх был уже не более чем простым магом. И я от него недалеко ушла. Даже если я помогу Векху, луна не стронется с места. Она так и будет висеть на остатках силы моего бывшего возлюбленного. Ты могла бы помочь, если бы была НЕРЕВАРОМ. Но теперь... Убью я тебя, и что? Силы в тебе ещё меньше чем в Сетхе. Молитвы, обращённые Неревару, не сделают тебя сильнее. Просто вылетят две души из тела, и поминай, как звали. Ты посмотри - Сетх разлагается, как обычный труп, Вивек тоже через пять лет развоплотится, сбежит в свои книги, где он действительно бог... Ты - герой, знаменитость, но не бог. И ты - всё та же Улени Дагот, только повзрослевшая и окрепшая, в отличие от той размазни. Но признай, менестрелем тебе было бы проще, чем святой, а?       Я кивнула. Говорить было больше не о чем.       Вдруг лицо Лжебогини стало спокойным. - Подержи, - и она сунула мне в руки Молнию. Рукоятью ко мне, остриём наружу. - Раз надежда умерла, остаётся умереть и её носительнице.       И она грудью насадилась на собственный меч. Внутри меня ахнул Неревар, мне тоже резко поплохело, я чуть не выронила потяжелевший клинок... - Держи меня крепче, - прошептала безумная богиня. Её белые от одолевающих чувств глаза приближались, она ползла по лезвию, загоняя его всё глубже в себя, и вдруг впилась мне в губы. Я заледенела, а она ласкала мои губы, нежно, бережно и горько, пока у нас обоих не кончился воздух в лёгких. И тогда она схватилась за лезвие и клокочущим голосом произнесла: - Ну вот и всё, хоть немного, но вы с Нереваром принадлежали мне. Оба, - она рассмеялась и рванула клинок. Рукоять легко выскользнула из моих пальцев, осклизлых от крови. Она сделала два шага назад, упала навзничь, всё ещё удерживая меч обеими руками, и несколько страшных минут корчилась в красной жиже, улыбаясь безумной, счастливой улыбкой...       А я так и не решилась подойти, вытащить из неё меч. Впоследствии это спасло мне жизнь. Я просто трусливо стянула с её пальца Ленту Лабиринта и перенеслась... неважно куда, лишь бы дальше отсюда!       А попала в Морнхолд. Лил дождь. Просто дождь. Снега не было, по мостовой неслись потоки, я промокла до нитки, зато с меня смыло всю кровь. И вдруг... - Ты сделала всё правильно, хоть и не по плану. - Азура? - Смертная, у меня мало времени, меньше чем тогда в пещере. Дождь - не моя стихия, а Шеогората. Поэтому слушай внимательно и не перебивай. Я остановила машину и заблокировала навсегда, чтобы никто не смог больше издеваться над данмерами. Им и так досталось, в том числе и по моей вине. Из троих остался один Вивек, и не мне, а тебе решать его судьбу. Так же, как именно тебе на ближайшие пять лет решать судьбу Морровинда. Но так или иначе, все семь пророчеств ты теперь выполнила и стала настоящим Воплощением. Неревар подскажет вначале, что делать, а потом твоя кровь вспомнит себя, Драконорождённая, и ты выстоишь. Ровно до указанного срока. Всё это время я буду следить за тобой. Помни об этом. Всё в твоих руках, Нереварин.       И она растворилась в струях дождя, а я осталась стоять и смотреть, как красные струйки под ногами становятся бесцветными и сливаются с остальными.       ...Хелсет не сразу узнал в истерзанной, оборванной девчонке Нереварина. Потом выслушал печальную повесть, наградил пурпурными доспехами Стража, поделился планами и отпустил. Другом он мне так и не стал, но уважение заслужил.       Покидая дворец, я спросила Неревара:       "Ты как, держишься?"       "Да. Больно, но... переживу. Смирился уже."       "Это всё её ненависть..."       "Ты права, этот яд тёк её в крови с незапамятных времён. Премудрый Вивек ошибся и здесь, отдав её за меня... без любви. Прости, что втянул тебя и в это."       "Простила. Ведь я-то люблю."       "Как и я тебя..." И мы покинули Морнхолд. Нас ждали пыльные дороги Вварденфелла, по которым я успела стосковаться. И я клялась, что как можно дольше не вернусь в Морнхолд. Город света, город магии, город лжи и предательства...