За себя и за того парня

Хассур Зайнсубани       Один эшлендер устал от кочевой жизни и решил уйти на покой. Так начинается моя история...       Остановился этот эшлендер в Альд'Друне, в гостинице "Крыса и Котелок", снял комнату и стал ждать там сына. А сын ушёл в Мамею и не вернулся. Такие дела.       Ждал я его, ждал, ждал... Только хотел сам туда бежать или на помощь звать, как вдруг... - У нас бард приболел, - тихо сказала кому-то хозяйка в коридоре. - Вышел без маски, хватанул ртом пепла и теперь неделю сидит без голоса. А народ скучает. Сможешь заменить? - Смогу, - откликнулся весёлый девчачий голос. - Только это на один день всего... - Да ладно, он уже на поправку пошёл, скоро снова в строю будет. Мне один вечер как раз и нужен, чтобы посетители не разбежались.       Потом они о чём-то долго шушукались, их шаги начали удаляться по коридору.       Не выдержал я, выглянул из комнаты и увидел маленькую рыжую девчонку. Недку. Н'вах. Нордку или имперку, причём последнее скорее всего. Она сидела на табуретке у стойки, настраивала лютню, а посетители недоверчиво приглядывались к ней. Подпирали головы руками, демонстративно зевали.       А потом она запела...       И я не пожалел, что пришёл. Нет, великим бардом её не назовёшь, уж больно незатейливыми и простыми были её песенки. Но с ней было, определённо, не скучно. Через некоторое время поймал себя на том, что вместе со всеми смеюсь над приключениями скумного воителя в подвале. И над тем, как один горе-шпион переоделся женщиной и пытался поймать чёрную хаджитку в тёмной комнате. А над печальной и поучительной судьбой мужчины, не сумевшего вовремя отказаться от подозрительной выпивки, я почти заплакал...       И вдруг мне стало любопытно. - Эй, юная леди, а наши песни, эшлендские, ты знаешь? - окликнул я её.       Она немного смешалась, потом порылась в котомке и вытащила книгу. - Они у меня есть, только я мелодии не знаю. Напойте, пожалуйста!       Пришлось вылезать к стойке. Под прицелом взглядов понял, что краснею. Какой позор... Бедные барды, как они это выдерживают? Хотя судя по рыжей, ей это как раз нравится.       Книга оказалась "Гимнами Эшленда". Я уткнулся в строчки, неуверенно намурлыкал несколько тактов. Голос у меня оставляет желать лучшего, я это знаю, но слухом боги не обидели. Я и сам не заметил, как втянулся, а потом вступила лютня, и голос рыженькой обвил мою песню, как лоза дерево... - Подари мне, пожалуйста, книгу, - пристал я к певице, когда она зачехлила инструмент и спустилась вниз. - Я уже не эшлендер, но память об этом сохранить хочу. Чтобы не стать совсем уж... цивилизованным данмером. - Книгу подарить могу, я там почти всё выучила. Только... мне взамен нужна информация, - шёпотом закончила она. - Понимаете, я в гости к эшлендерам собралась. Меня воспитали данмеры, и они много о них рассказывали. Но сами они, это... цивилизованные, и знают мало. - Зачем шёпотом? я и так расскажу, - улыбнулся я. - Не такая уж это тайна. Сам я из племени Уршилаку. Всего их четыре больших и много-много маленьких, но об остальных я знаю немногим больше, чем ты. А вот Уршилаку... Кочуем мы вдоль побережья Моря Призраков и иногда перебираемся в Западное Нагорье. Тут либо прямиком через Эшленд идти (дорогу я тебе нарисую), мимо Маар Гана, либо по морю от Хуула плыть. Как придёшь, поговори сначала с простыми людьми, охотниками и пастухами. Ведь без подарка тебя, чужеземку, даже гулахан на порог не пустит. - Гулахан - это вроде советника? - уточнила она. - Вроде того. Зовут его Забамунд. А вот самого ашхана, Сул-Матуула, да и шаманку, Нибани Месу, без нужды не тревожь. Уршилаку - традиционалисты и чтят Неревара. И хоть наша мудрая женщина знает много историй и хранит память о стародавних временах... вряд ли она снизойдёт до разговора с чужеземкой. - Ну это-то понятно, - улыбнулась она, конспектируя всё на небольшом листочке. - Я буду осторожной. Спасибо вам, - и она поклонилась и ушла к себе... Так мне показалось.       День спустя, решившись всё же рассказать хоть кому-нибудь о своей беде, мучимый жестоким похмельем, я отправился в Гильдию Бойцов... - Правильно сделал, что обратился, - молвил пожилой имперец, по имени Перциус Мерциус. - Дам я тебе лучника, он всё равно бездельем мается. Только учти, туда уже наша Юлиана Ллетри отправилась. Самовольно. Если повезёт, встретитесь там с ней. И будьте аккуратнее, там пепельные твари...       От недоброго предчувствия у меня захолодело в груди...       И предчувствие меня не обмануло. Отстреливая на пару с наёмником с холма пепельных зомби, упорно, как никс-гончие, преследующих израненную парочку - моего сына и рыжую менестрельку, я с ужасом вспомнил, как надирался в тот вечер дешёвым пойлом, потом по пьяне кому-то откровенничал... И, таща на своих плечах потерявшую сознание девчонку в Храм (мой сын шёл рядом и чуть не плакал), потом отсыпая золото лучнику, я поклялся больше никогда не пить. И тайком подсунул ей в мешок немного золота и пару зелий. Всё равно за самодеятельность и глупый героизм ей ничего не дадут... Неревар Индорил       Я сидел тихо и ни во что не вмешивался...        Перциус Мерциус был холоден: - Если ты думаешь, что я поощрю твою дурацкую выходку, то глубоко ошибаешься. Умная бы сначала уточнила, что происходит в Мамее, а потом лезла. И не пошла бы одна, позвала бы бойца поопытней. Это не некроманты и не бандиты. Ты хоть знаешь, что такое корпрус? Знаешь? Ну тогда радуйся, что не подцепила и жива осталась, - и он кинул Юли деревянный меч. - Ребята, погоняйте её как следует, выбейте дурь... Сил моих нет, на неё смотреть.       Косадес же даже не пытался сдерживаться. Он заворачивал такие словесные конструкции, сдабривал их такими оборотами и оснащал такими метафорами, что я невольно подумал: а не пишет ли он стихи? Вивек и то так не ругался. Под конец он лихо прошёлся по предполагаемой родословной Юли и велел ей: - Бери меч и сражайся. - Опять?! - простонала она, не успевшая отдохнуть от многочасовой тренировке в Альд'друне. - Не опять, а снова. Раз научилась выискивать себе на ж... нижний мозг приключения, учись с ними справляться.       Через два часа Кай выгнал спать вконец умученную девушку и принялся изучать собранную ею информацию. К счастью, Дагот Ур в эту ночь не приходил, и я тоже смог отдохнуть. Меня всё ещё потряхивало. Чего мне стоило сдержаться и не пытаться спасти девчонку от ВСЕХ ударов, обрушившихся на её нежную тушку и непутёвую голову, знаю только я. Тогда, в Мамее, я отразил два (!) смертельных удара и перерезал её рукой горло особо неподатливому гаду. Но и без того ей хватило. Когда на подходе к городу она ослабела от ран и потеряла сознание, моё астральное сердце облилось кровью. Но... после смерти Пикстар я решил: никаких поддавков. Хочет совершать глупости, пусть получает соответственно. Зато поумнеет. Да и всё равно, от всех бед её мне не спасти, как ни надрывайся.       И вдруг я понял, кого мне напоминает Юли. Меня самого при жизни. Я так же лез во все дыры и получал по башке. Совершал глупости и обижался, когда меня в них тыкали...       Наутро Кай разбудил Юли, подождал, пока она умоется и поест, и сказал: - Значит так, Странник. Слушай сюда, и поймёшь, почему я так орал. Я не напрасно отправлял тебя собирать всю эту информацию. Дело в том, что ты можешь быть Нереварином.       Юлиана захлопала глазами и села мимо стула. - Да что ж ты так реагируешь-то... - Косадес поднял её с пола и посадил на стул. - Ну попадаешь ты под пророчества, бывает. Лично я в это не верю. Но Император почему-то считает, что твои настоящие родители, о которых ты не знаешь, твой день рождения (почему Хирсинов день-то?) и то, что ты побывала в тюрьме, делает тебя подходящей кандидатурой на роль Неревара Воплощённого. Ситуация в Морровинде и впрямь аховая, и Нереварин под рукой ему точно не помешает. - Так ты орал из-за того, что Нереварин мог погибнуть, как дурак и испортить планы Императора? - Не только. И не столько. Демон бы с ним, твоим предназначением, но почему-то именно твоей гибели я хочу меньше всего. Привязался я к тебе, вот что.       Юли молчит, а я понимаю: лукавит старый Клинок, ой, лукавит, история с Нереварином его давно зацепила, только сам себе признаться боится. - Ты, кажется, говорила Зайнсубани, что собираешься к эшлендерам в гости? Ну, так к ним ты и пойдёшь. Только Уршилаку и смогут тебе подсказать, Нереварин ты или нет. Про небольшие подарки помнишь? Молодец. Испытание предложат - прими. И самое главное... во имя Девяти, не рискуй ты больше понапрасну!       Полдня Юлиана бегала по магазинам, закупалась провизией и лекарствами, чинила оружие и доспехи. Где-то раздобыла костяной доспех с клювовидным шлемом, стёклами на глазах и сеточкой на дыхательном отверстии.       В Маар Ган прибыла только к завтрашнему утру, задерживаться не стала, а побрела по дороге, ведущей на север.       Там её и настиг очередной кошмар.       Вот как это выглядело моими глазами. Юли сидит неподвижно на кровати и неотрывно смотрит в окно остановившимся взглядом. А за окном плавает золотая маска. Одна, без хозяина. В серо-красной мгле. И шепчет, создавая ощущение сюрреализма и безумия: - Неревар Индорил, хай Ресдания! Трое, которым ты верил, предали тебя, один, которого ты предал, был прав! Сбрось проклятую кожу, приди на Красную Гору!       А Юлиана только руки перед грудью сцепила в каком-то молитвенном жесте и шевелит губами, произнося одно-единственное слово: - Нет, нет, нет...       Я оттолкнул девчонку, прислонился лбом к стеклу и сказал маске: - Ворин! Если хочешь говорить, говори со мной. А Юли не трогай, она ещё не твоя!       Маска зашевелила губами, но я не услышал ни слова - со страху рыжая построила такую защиту, что сквозь неё не пробивалось ни звука с той стороны. Золотой нос расплющился о стекло, потом маска вздохнула и растворилась. Вместе с красноватой мглой.       И тут девчонка очнулась. Вздохнула полной грудью, обернулась... и увидела меня. Её глаза округлились: - Кто вы? И как попали в мою комнату? - Позвольте представится, юная леди, - я приложил руку к груди и отвесил театральный поклон. - Неревар Индорил, к вашим услугам. - Ой, - сказала она. - Лорд Неревар? - Просто Неревар. Давно уже не лорд. Какие там титулы у духов. А в твоём сне я потому, что ты... в некотором роде, одержима мной. Не пугайся, твоё тело я возьму под контроль, только если ты разрешишь и в случае смертельной опасности. - Так это вы меня всё время спасаете? - Давай уже на ты, - и я провёл рукой по лбу. - Нам с тобой придётся пройти долгий путь, и выкать в такой ситуации глупо, согласись? - Ка...кой путь? - Путь Нереварина. Он непростой, и я должен буду тебя по нему вести. - Но ведь если вы... ты Неревар, то я не Нереварин. - Ты Нереварин. На самом деле те, кого называли ложными воплощениями, тоже были Нереваринами, просто им не повезло. Да и я тогда был... глупее. И не сберёг их, не сумел наставить...       Я сделал паузу. Предстояло самое трудное. - Впрочем, путь Нереварина ещё не стал твоим. Ты можешь свернуть и идти по своей дороге...       Я ждал всего. Она имела право отказаться. Но её ответ заставил меня испытать горечь и гордость одновременно. - Я уже встала на этот путь. И если с него сверну, то перестану уважать себя. Нереварин, так Нереварин.       И она встретила мой взгляд. Твёрдо и смело, хотя внутри неё наверняка всё тряслось. - Юли. Юлиана Ллетри. Имперка, чужеземка... Я благодарен тебе. И постараюсь уберечь. От смерти тела, от смерти души... если ты сама не подставишь голову под чей-нибудь меч.       Произнеся эту своеобразную клятву, я положил руки на плечи девчонке. Она опустила глаза: - И я благодарна тебе, Неревар, за всё, что ты сделал и ещё сделаешь для меня. И постараюсь оправдать все твои ожидания. Когда клятвы были произнесены, я отнял свои руки и показал ей на медвежонка: - Видишь этого зверька? Он светится. Это твоя душа. Не давай ей погаснуть.Если погаснет, то даже я не смогу тебя спасти. - А что, и такое бывало? - Была у меня одна... Воровка. У неё душой было ожерелье. Оно потускнело. И всё отведённое ей коротенькое время она воровала из старой крепости Когорун... пока не погибла от мора. - Печально... Что ж, я постараюсь не умереть так глупо.       И она вновь поймала мой взгляд...       Когда наступил рассвет и мне пришлось уходить, я долго думал, что же смотрело на меня из её глаз. Я прочитал в них то, чего так боялся... и так хотел. Да простит меня Азура... Юлиана Ллетри       Вот мы и встретились, защитник мой неведомый...       И если бы на Арене в Вивеке проводили турниры по влипанию в ситуации, я бы была постоянной чемпионкой. Начиная с моего прибытия в Морровинд и заканчивая этим предназначением.       Страшно ли мне? Очень. Но я дала клятву. Несмотря на вялое "постараюсь", это именно клятва. Я поклялась давно умершему королю кимеров, что пройду этот путь до конца. И я пройду, даже если сдохну по пути или в конце.       Но теперь придётся быть осторожной вдвойне. Больше не будет бескорыстно-благородных глупостей, вроде моего похода в Мамею. Теперь придётся обдумывать каждый будущий поступок, ибо это тропа - не моя. Это тропа Неревара, и она полна ловушек.       Наш странный, сумбурный разговор перевернул мой мир с ног на голову. Никогда Юлиана Ллетри уже не будет прежней. И от этого особенно страшно.       Но положи руку на сердце, Юли, и скажи: только ли от страха оно так мечется и дрожит?       Положила. Сказала. Не только. Неревар был красив резкой мужской красотой, изящен, как дикая пума, резок в движениях, как ветер. Он не стал красоваться передо мной полунагим, как на фресках, но даже мешковатая рубаха не скрыла его почти идеального сложения. И его глаза... глубокие, чёрные, не маслины, как у босмеров, а два колодца в ночь, полную звёзд и ветра, на фоне бледно-золотой кожи. Я утонула в этой ночи и до сих пор не всплыла.       Надо же так попасть - влюбиться в призрак...       Я ударила себя по щеке и принялась выпутываться из кожаного спальника. Спасибо Хассуру за его науку - внутрь не набилось пепла, хотя всю ночь надо мной завывала буря и намела настоящие сугробы. Отряхнула, скатала валиком, приторочила к рюкзаку рядом с лютней. Погрызла какой-то пеммикан*, именуемый местными "скаттл", запила отваром собачьего корня, который меня научил варить один ушлый телванни по имени Эдди. Довольно удачно сбила метательным ножом громко верещавшего скального наездника, а то один такой меня вчера укусил и заразил болезнью... Добила бедную тварь, чтоб не мучилась, выдернула единственное не попорченное перо - зверь оказался весь покрыт подозрительными язвочками. И двинулась дальше по фояде.        Ещё дважды меня заставала в пути буря, несколько раз нападало зверьё, и дважды приходил во сне Неревар. Я пыталась держать лицо, но внутренне обмирала от счастья, и видимо, он это чувствовал - вначале наши разговоры получались какими-то абстрактно-отвлечёнными, и лишь время спустя получалось более-менее связно говорить о чём-то конкретном.       На вторую ночь он предложил мне поучиться у него боевому мастерству. - Только учитель из меня ещё более суровый, чем даже твой Косадес, - предупредил он. - Ладно, уж вытерплю как-нибудь, - рассмеялась я.       Он не обманул. Таких сложных упражнений не знал никто из моих учителей. Мне казалось - наутро моё тело будет плакать кровавыми слезами, но нет - проснулась бодрой, и со знанием, что в нужный момент этот приём всплывёт в памяти и спасёт мою жизнь.       На третий день пути я услышала море. "Сейчас их лагерь расположен у моря, неподалёку от даэдрических руин", - вспомнила я слова Хассура. Лишь бы не откочевали куда-нибудь. А то ищи их...       Почти поперёк дороги торчали оплавленные чёрно-красные зубы. Даэдрические стены, разрушенные внеземными силами. Страшные, прекрасные и наверняка кишащие нечистью. Обойти их не получалось - по правую сторону местность поднималась вверх крутым скользким от пепла холмом, по которому мои сапоги скатывались, как по льду. Я выпила зелье, увеличивающее скорость, и рванула напрямик. Ноги у меня быстрые - как у всех, рождённых под знаком Коня, а с зельем я превратилась в настоящий вихрь.       Вдруг мои ноги оторвались от земли и совершили прыжок в длину на два человеческих роста, перемахнув канаву, а по тому месту, где я только что была, ударила молния, толстая, как дерево, и наверняка смертельная. Грозовой атронах - стихийный даэдра, с которым мне пока не совладать. "Спасибо, Неревар", - мысленно поблагодарила я.       С разгону влетела в море, и показалось, что оно зашипело. Лихорадочно принялась скидывать доспехи. Одежду снимать не стала - пусть прямо на мне и стирается. Море, кстати, было на удивление тёплым для подступающей зимы - не от близости ли вулкана? - Эй, н'вах, что ты тут делаешь?       Я подняла глаза. Данмерский мальчишка, на вид лет пятнадцати, с гуаром на поводке, весь в коже. - Ищу ваших ашхана, гулахана и шаманку, - честно ответила я. - Всех сразу, что ли? - удивился он. - Ну, кого-то одного для начала. - Тогда тебе к Забамунду, он наш гулахан. А Сул-Матуул и Нибани Меса разговаривать с тобой не будут, потому что ты чужеземка. Разве что Забамунда как-нибудь впечатлишь, и он тебя к ним отправит.       Я высушила одежду опять-таки на себе - нечего смущать народ своим нагим телом. Кое-как оттёрла соляные разводы с тёмной рубахи. Влезла в доспехи. И побрела искать шатёр Зебамунда. Сул-Матуул       Мой маленький сын вбежал в юрту и огорошил меня: - Пап, а к нам Нереварин пришёл! - Кто-кто? - не поверил я. - Ну, тётя, которая говорит, что она Нереварин. - А как выглядит тётя? - Такая рыжая... красивая! Только она это, как его... Н'вах. - Почему ? - А я её в Гнисисе видел, она там в Легионе служит. Ну или служила.       Час от часу не легче. - И где там этот твой Нереварин? - В юрте Забамунда, песенки поёт.       Тут я не выдержал и расхохотался. Поющий Нереварин-чужеземка. Это в страшном сне не привидится. И что нам с ней делать? - Хорошо хоть поёт-то? А то если она ещё и фальшивит, то точно не Нереварин, и тогда мы её выгоним. - Вообще здорово поёт! Дедушка Шиби заслушался и с табуретки упал. А тётушка Курапли похлёбку себе на юбку пролила. И ещё, она наши песни знает! Пока мы дедушку подсадили, а тётушке юбку оттёрли, они с Забамундом разучили ещё одну, и теперь вместе поют!       А вот это уже опасно... - О чём хоть они поют? - О Нереваре под Красной горой. - А до этого? - О всяких разных подвигах. Мы думали, что их совершали разные люди, а потом она сказала, что это всё было с ней. И ещё она Зебамунду книгу подарила со стихами.       "Всё продаётся, - подумал я, - и даже мой гулахан." - А ещё он меня послал, передать тебе, чтобы ты её принял и дал испытание, вот! - вспомнил сынишка. - Молодец, маленький Сул, беги передай... Нереварину, что я её жду. И не забывай: сегодня твоя очередь гуаров пасти.       Не удивляйтесь. Я считаю, что вождь должен уметь всё, что умеют члены племени, иначе он будет плохим вождём. Вот и поручаю сыну всякие простые (пока) дела. Жена моя считала иначе... и дочку разбаловала. Но моей славной охотнице не повезло, наткнулась на пепельную тварь...       Не успел я окончательно погрузиться в печальные думы - поднялся полог шатра, и я быстренько наколдовал себе защиту. Это была она, и худшим вариантом на роль Нереварина была бы только нордка. Всякие зверорасы вообще в расчёт не берём. Но учтива, с порога поклонилась в пояс, пробормотала приветствие, немного спутав очерёдность слов.       Я смотрел на неё во все глаза. Да, красива, и понятно, что Забамунд легко пал жертвой её обаяния. Но я не падок до чужеземной красоты. Хоть и слышал о данмерах, которые женятся на имперках. И об Императрице-данмерке с фамилией Септим. - Песенками ты меня не проймёшь, - и я пригвоздил девчонку к земле взглядом. - Чтобы стать другом племени, этого мало. Ты должна доказать нам, что ты воин. Принеси из нашей родовой гробницы лук моего отца, Сул-Сенипула, Костегрыз.       Чужеземка безропотно протянула карту, и я нарисовал на ней точку. - Можно, я у вас в юрте лютню оставлю? А потом за ней вернусь, - неожиданно спросила она. - А если не вернёшься? - девчонка раздражала, но вместе с тем... нравилась. Может быть, из неё получился бы неплохой Нереварин, кто знает... - Если не вернусь, значит убили, и играть на ней будет кто-нибудь из вас. Или передайте Дариусу в форт Мёртвая Голова.       Так беззаботно она это произнесла, что я не сразу разглядел выражения её глаз. И понял, что она идёт по облакам или по болоту, осторожно прощупывая путь и всё время боясь сделать неверный шаг.       "Зачем тебе это, чужеземка?!" - хотел спросить я, но она уже вышла и опустила полог. Неревар Индорил       Если холодный приём ашхана и обескуражил Юли, то она виду не подала. - В конце концов, не может человеку всё время везти. К тому же он прав, в Нереварине главное не песенки, пробормотала она и открыла дверь в гробницу Уршилаку.       Надо отдать ей должное - девчонка училась. Пусть на своих ошибках, но всё же. Почти до самого конца она прошла осторожно, избегая толпящихся мертвецов и призраков и убивая их поодиночке. За всю дорогу ей не нанесли ни одной серьёзной раны. Только я хотел обрадоваться, как Юлиана расслабилась...       ...и вполне предсказуемо сглупила. Я едва успел отдёрнуть её в сторону, уронив на пол, и тут же стрела звякнула о стену там, где только что находилась её грудь. Секундой позже, и - смерть!       Потом она и призрак Сул-Сенипула долго играли в прятки среди колонн. Старый ашхан был терпелив и искусен, впрочем, он был таким и при жизни. Поэтому, стоило Юли неосторожно высунуться из-за колонны, как ещё одна стрела отсушила ей левую руку. Юли вскрикнула, уронила щит и, плюнув на осторожность, рванула к призраку напрямик. Тот, видимо, не ожидал, что она решится на это, и упустил момент, когда она пересекла невидимую черту. А в следующий миг кончик зачарованного меча наискось рассёк призрака, заставляя его распасться на две половинки... На пол упал лук и пара капель эктоплазмы...       Победительница, тщетно пытаясь найти зелье, чтобы хоть как-то заставить руку двигаться, ругалась не хуже Косадеса. Потом подгребла к себе лук и задремала на камне, подозрительно напоминающем алтарь. - Неревар? - позвал меня удивлённый голос. - Я знаю, ты в теле девочки. Но не можешь ли ты выйти? Нам надо поговорить.       Я удивился. Это был голос Сул-Сенипула. Юли тоже удивилась. - Почему я его слышу? - А почему ты слышишь меня? - ответил я вопросом на вопрос. - Из таких, как ты, как раз шаманки и получаются. Просто тебя никто не учил специально. Ты подождёшь меня? - Подожду, - улыбнулась она. - Ты только вернись...       И я вышел из её тела. Сул-Сенипул сидел, прислонясь спиной к алтарю и медленно заращивал дыру в призрачной плоти. - Я давно понял, что ты здесь. Ещё когда твоя малышка упала из совершенно невозможной позы на передние лапки, как хаджитка. Но почему ты позволил мне ранить её? - Я не могу отразить все удары, направленные на неё. Я только чувствую, когда ей грозит смерть, и тогда беру её тело под своё управление. - Но с Пикстар ты повёл себя иначе. Просто сказал моему отцу, что ведёшь Нереварина, и он вручил ей лук без всякого боя. - Пикстар... Ты же помнишь её, Сул-Сенипул. Маленькая, тщедушная девочка, которую ветром качало. Чистый разум и чистая душа без всяких мускулов. Я не вёл её, а шёл впереди. И кончилось это тем, что в единственной битве, которую мы не смогли избежать, её растерзали вампиры. - Получается, ты даёшь Юлиане - правильно? - получить свой опыт самой? Странно, для влюблённого. Другой бы опекал её, как дитя неразумное, а ты... - Я не влюблён, а люблю.       Упс... проговорился. - Тогда всё верно. Она не превратится в вялое садовое растение. Её душа вырастет, как дикий, но сильный росток. Не сложно тебе, так-то? - неожиданно спросил он. - Сложно, но терпимо, - поморщился я, - хотя каждый раз, когда её ранят, ранят и меня. Хуже другое... - Что? - Я видел её глаза. Глаза влюблённые. Были нормальные, и вдруг подёрнулись этакой дымкой... Теперь она смотрит на меня, как на последний глоток в пустыне, хоть и не говорит. - И что в этом плохого? - А то, что ей шестнадцать лет, и эта любовь для неё первая! Теперь она горит изнутри. Умирает от жажды. Однажды она не сможет контролировать себя и попадёт в беду. Просто из-за того, что будет сосредоточена на своём внутреннем мире, а не на опасности.       Я передёрнул плечами и продолжил: - Но пока мне удаётся контролировать себя, хотя это во сто крат труднее, чем когда я об этом не знал. Меня теперь почти ничего не сдерживает. Даже то, что она не кимер. И я не знаю, на чём держится она. Может, на гордости. - Так прекрати держаться, - усмехнулся старый ашхан. - Расслабься и получи удовольствие. Я вот жалею, что так мало получил при жизни. А у тебя есть её сны. Во снах ты можешь делать с ней всё, что вы захотите. К тому же во сне бабы не брюхатеют... - Ой, Сул-Сенипул, не сыпь мне соль на сахар... - Какой, лунный? - захохотал призрак. - Да хоть солнечный! - и я тоже захохотал. - А Юли нас не слышит? - отсмеявшись, спросил он. - Она теперь устанавливает в своей голове защиту. Сквозь неё не пробьётся даже Дагот Ур. Только для меня её дверь и открыта. Я прихожу в её сны на её зов. Даже сейчас она неосознанно зовёт меня... - Доиграешься, лорд Неревар. - Уже доигрался. Я почти перестал быть Нереваром Мора. Раздал свою личность по частям Нереваринам, и от каждого взял по чуть-чуть. А в эту неосторожно вложил весь остаток себя. И теперь она последняя. И я сделаю всё, чтобы она победила. Сул-Сенипул грустно кивнул. - Тогда... не знаю как объяснить, но будь с ней, Неревар. Пока это возможно. Она тебе нужна не меньше, чем ты ей. Береги себя. И её.       И призрак растворился, а я вернулся к Юли.       Вот только всего содержания разговора я ей не рассказал. Побоялся... Юлиана Ллетри - Ты не Нереварин. Но можешь им стать.       Я поморщилась: руку ощутимо кололо.       Обратно я добиралась практически ползком: с одной рукой я становилась более уязвимой для атак местного зверья. И отбиваться стало труднее. Но доползла. И даже не заболела по пути.       Ашхан удивился, но не так чтобы очень, и принял меня в Друзья Клана. Правда, при этом обронил фразу, что Нереварин, мол, достояние данмеров, и всяким чужеземцам они его не отдадут. Но к шаманке отправил.       Увидев сквозную дыру от стрелы в плече и безвольно висящую руку, Нибани Меса заставила меня сесть, сняла с единственного столика (по видимому алхимического) многочисленные бутылочки и пузырёчки. Выколупала меня из доспехов. Распустила широкий ворот моей безразмерной рубахи до предела и прямо через него вытащила злополучную конечность, которую положила на столик и обмазала какой-то резко пахнущей субстанцией.** - А чего ты хотела? Это же Костегрыз. Он тем и славен, что обездвиживает то место, куда попала стрела, - объяснила она. - Сама по себе ранка не опасная, сквозная и в мякоть. Но магия лука лишила тебя руки. И не окажись ты носителем духа Неревара, и не обнаружь это Сул-Сенипул, быть бы тебе убитой. Он бы методично отстрелял тебе все конечности, а после застрелил бы неподвижную мишень. - А чем вы меня намазали? - Это зелье восстановления ловкости. Немного иное, чем ты привыкла видеть в магазинах. Извини, у меня тут не алхимическая лаборатория, всё делается вручную. Через некоторое время тебя начнёт щипать, потом почувствуешь жуткую ломоту. Это неизбежно. Зато, ещё немного времени спустя, твоя рука будет как новенькая. Терпи. И не злись на ашхана. Ему нелегко, сегодня ты поломала его мировоззрение. - Да я не злюсь. Я понимаю... - через силу улыбнулась я: руку почти сразу начало щипать.       Вот тут шаманка и обронила фразу про Нереварина, который ещё не Нереварин. - А я думала, что Нереварин - это и есть Нереварин... - Наверное, ты знаешь, что Неревар приходил ещё раз пять или шесть. Но ни один из носителей его духа Нереварином не стал. Дальше всех удалось пройти Пикстар... Ты же знаешь её имя? - Знаю. Это такая маленькая девочка? - Да. Она была умненькой и очень светлой, но её тело не было телом воина. И всё же, она носила в себе дух Неревара, как теперь ты. И я не меньше, чем ашхан, удивлена, что он на этот раз выбрал тебя. - Я и сама удивлена. Но я поклялась Неревару идти до конца. И... если остановлюсь, за мной придёт Дагот Ур. Лучше умереть. - Тебе снится Дагот Ур? - Снился, по крайней мере. И звал почему-то Нереваром. - Он многих зовёт, и они становятся спящими. Потом Видящими. Но это данмеры. Прочих его слуги убивают или превращают в ходячую гниль. В этом он похож на нас, ибо данмеры в основной массе грешат презрением к иным расам. - Так эти испытания... как своеобразная проверка на вшивость? Ведь Нереварином себя может объявить любой, рождённый в нужный день непонятно от кого и побывавший вне закона. - Отчасти да. На чём мы остановились? Так вот: Нереварин - не только носитель духа Неревара, но и тот, кто сможет воплотить его надежды. Или надежды Морровинда. Или доделать то, что не доделал Неревар при жизни. Вот ты. Бард, который пел песни о героях и никак не надеялся стать одним из них. Более того, даже не хотел. Ведь ты не дура, понимаешь, что за такую славу надо платить, и порой, жизнью. Ты ничего не знаешь о своих качествах лидера, не знаешь, насколько сможешь развиться как боец. И у тебя ещё нет знака Неревара. - Какого? - я чуть не заорала, руку выкручивало, как мокрую тряпку. - Луна и звезда. Их держит в руках Азура, и они же были у Неревара. - Кольцо? - Кольцо. Или татуировка. Он был посвящён Азуре и носил её символы.       Неожиданно она положила ладони на мои виски. От них пошло тепло и сила. - Ты ведь уже общалась с Нереваром? - Да. Во сне. - Как проходило общение, легко или с трудностями? Вроде, скажем, головной боли. - Да нормально, - пожала я плечами. О том, что во мне неожиданно проснулось некое чувство, я предпочла умолчать. - Правда, по его словам, в момент вселения меня вынесло из тела... - Ты сильная, - с каким-то торжеством произнесла Нибани Меса. - Он не подмял твою душу, и вы общаетесь на равных. Возможно, из тебя получилась бы неплохая шаманка... но в Сиродиле нет шаманов. Она отняла руки от моих висков. - Первое из Семи пророчеств, во всяком случае, ты выполнила. - Родиться в нужное время от неизвестных родителей? - Именно. - А ещё какие есть? - Слушай. И записывай...       ...Я усердно записывала, а шестерёнки в моей голове усиленно вращались.       "Ни мор, ни возраст не смогут повредить ему. Проклятие плоти убежит от него". Хорошо бы, а то три болезни и один мор - это, простите, перебор!       В пещерной тьме Азура видит всё и заставляет звёзды и луну сиять". Кажется, Неревар говорил, что его кольцо Азура засунула в какую-то пещеру? Осталось только вспомнить, в какую, ага.       "Глас странника объединит Дома" и "Рука странника объединит Велоти". Ну тут всё ясно, главное понять, как это сделать.       "Он чтит кровь племени неоплаканного. Он поглотит их грех и возродится". Племя неоплаканное, это могут быть и Даготы, и двемеры. Но поглотить... Почему-то моя фантазия нарисовала картинку, как я запихиваю в рот большой пыльный комок, именуемый грехом. Буэээ...       "Освободить Ложных богов". От власти? Или от жизни? Хотят ли они этой свободы? Ведь не просто так упоминаются двемеры, да и Неревар говорил что-то про какие-то проклятые инструменты... И ещё там же, в этом пророчестве, были какие-то осколки, которые я должна собрать и склеить. Осколки чего? Или кого?       "Юли... ты меня слышишь?"       Сердце рванулось из груди так резко, что я едва не упала. И пошло-пошло-пошло колотиться...       "Неревар? Слышу. Но как?"       "Это Нибани Меса. Она что-то сделала с тобой, и теперь ты можешь общаться с духами на уровне шаманки. Пусть и не так, как она. Теперь тебе не нужно спать, чтобы поговорить со мной. Правда, мой образ может тебе явиться всё равно только во сне. Или я могу на время покинуть твоё тело, но есть ли смысл?"       "Ты можешь помочь мне с пророчествами?" - и я пересказала ему услышанное от шаманки.       "Могу, но постепенно. Всё слишком запутанно даже для меня. За тысячу лет столько изменилось... Но мы разберёмся, обещаю." - Юлиана? Что с тобой? Ты как будто ушла в себя. - Неревар... - Всё, как и должно быть, - удовлетворённо сказала шаманка. - Я облегчила вам общение. А теперь слушай. Тебе нужны "Утраченные пророчества" и "Семь проклятий". Без этих двух книг тебе не разобраться в предназначении. Ибо одной ногой ты в Империи, а другой - в Ресдайне, и они разрывают тебя надвое. Впрочем, и Империя, и Ресдайн лучше того, что предлагает Дагот Ур. Его выбор означает для тебя смерть. Смерть души в первую очередь.       Мне вспомнились слова Неревара: "Береги его, это твоя душа" - и маленький плюшевый мишка, светящийся мягким светом. И темнеющий всякий раз, когда появлялся Дагот Ур. - Рука шевелится? - спросила Нибани Меса.       Я пошевелила пальцами, повращала кистью, кивнула, обтёрла конечность платком и запихнула её обратно в рубашку. - Теперь ты можешь быть гостем в наших шатрах, Юлиана Ллетри. Наша пища, кров и сердца - теперь твои. Можешь пользоваться моим кровом прямо сейчас, а то зеваешь, как зверь-даэдрот...       И я заснула на войлочном одеяле у очага, вдыхая пряный запах трав. Во сне легче воспринимается то, что тяжело наяву, к тому же во сне меня ждёт Неревар...