За себя и за того парня

Крассиус Курио       Юли окрепла. Так я и сказал ей при встрече, когда она повертела перед моими глазами колечком с провоцирующим названием "Луна-и-Звезда". - Не то слово, - отозвалась новоявленная Нереваринша. - Ну, рассказывай, Юли, как докатилась до жизни такой...       Почему я Грандмастера называю уменьшительно-ласкательным именем? Да потому, что важный и величественный вид она делать уже научилась, а в душе - дитё дитём. Карьеру сделала, а что с ней делать, ещё не знает. Так и бегает за советами ко мне да к Беро - боится накосячить. Хорошо, что только к нам, ибо Инглинга вполне справедливо считает дураком, а Нилену и Велинду втихую презирает.       Что особенно радует, так это то, что она совершенно не боится меня и спокойно общается на равных. Несмотря на мою вполне заслуженную дурную репутацию. - ...Так ведь Орваса я давно прищучила, - смеётся она. - Я у него из сундучка ооочень интересные записи вынула. Хороший такой, аппетитный компромат, после которого он никому уже ни сват, ни брат, ни зять. Показала ему, он мне в ноженьки бух! "Не выдавай, кричит, век должником буду!" Ведь открой я Ведаму Дрену то, что надыбала, он бы непутёвого братца послал далеко-далеко, прямо на причинное место Молаг Бала. И пришёл бы ему кон от моей руки. И это мужчина, - скривилась она. - Зато после этого его подруженции, Велли с Нилли, были полностью в моих руках, и признали меня хоть Наставником, хоть Даэдрическим Князем! - Даэдрическим Князем? - покатился я со смеху.       В этом вся Юли: сморозить нечто неожиданное, зато от чистого сердца, сделать невинные глаза, а через пару минут хохотать со всеми вместе. - На Даэдрического князя ты не тянешь по той причине, по которой я не похож на Даэдрическую Княгиню, а бабушка не является дедушкой, - выдавил я из себя.       Отхохотавшись, мы кое-как привели себя в соответствующее состояние духа и воли, а именно, сделали умные лица. - Возьми этот пояс, - провозгласил я, - надень на свою тонкую талию... - и неожиданно сграбастав её лицо, я поцеловал её в губы по всем правилам профессионального ловеласа. Она выпучила глаза. - Д...да не смотри на меня так враждебно пы... пышечка, - не выдержал я. - иди вып... полнять своё предназначение и вспоминай иногда одинокого дядюшку Ку... ку... Курио!!! - и я согнулся пополам в новом приступе хохота. Юли злобно сверкнула глазами, и... присоединилась ко мне.       Отдышавшись, мы кое-как разогнулись и приняли вертикальное положение. - А если бы перед тобой сейчас стоял вот такенный норд в тяжёлых доспехах? - ехидно прищурилась она. - Я бы ему сказал то же самое и посмотрел на его реакцию.       И нас скрутил новый приступ хохота. - А теперь серьёзный разговор, Юли, - откашлявшись, сказал я. - Насколько я изучил свой дом, там многие ищут выгоды лично для себя. И я не думаю, что в других домах всё иначе. Даже рыцари Редоран будут думать только о себе. Чтобы сплотить их, тебе понадобится сплотить вокруг себя самых достойных представителей каждого из трёх домов. Себя я к таковым не отношу, но, за неимением лучшего, сойду и я. Беро тоже безоговорочно с тобой. Хоть такое знамя. - Почему так? - тихо спросила она. - Почему каждый сам за себя? - Так повелось, - вздохнул я. - Издавна. Король Неревар совершил чудо, заставив все эти враждующие дома и племена встать под одно знамя. Но тогда была война. А теперь... мало кто понимает, насколько опасен Шестой дом, и когда в их дома проникнут упыри, никто не прибежит к ним на помощь. Ибо свято уверены в том, что это бессмысленно. Кто-то или что-то исковеркал сознание целого народа. - Но я попытаюсь сломать этот барьер, - так же тихо отозвалась девчонка. - Попытайся. Юли... - А? - Твои глаза светятся. Ты влюблена? - Ага. - А в кого? - Ты его не знаешь. - Но хоть не из другого дома? - Нет. - Слава даэдра... - и я вздохнул. - Этот барьер тебе тоже придётся ломать... Неревар Индорил       Я снова обнимал Юли. На этот раз - именно то, что вы думаете. Ну, почти.       Я приручал её постепенно, зная, что слишком смелое поведение её отпугнёт. Заставал её врасплох, прислушивался к ней, и пока не разу не ошибся. На совсем уж откровенные ласки я пока не решался - пусть это произойдёт с обоюдного согласия. И думал, что же нам делать с ней дальше.       Да, теперь она моя, и это прекрасно, и плевать на то, что мы дети разных народов, и создали нас разные боги - плевать. Я нашёл её, а она не прогнала меня. Но сроку нам - меньше года. Ибо передо мной стоит выбор. Или остаться с ней - и навеки слиться с её душой. обрекая её на безумие. Или оставить её и уйти на перерождение, ибо за все мои труды мне обещана новая жизнь. Но последний выбор грозит нам обоим мучительной болью. Смогу ли я оставить её? Сможет ли она меня отпустить?       Ааах, она что-то слишком быстро учится, слишком легко находит мои слабые места. Радует то, что она никогда не станет использовать это в своих целях... - Нельзя так, - задыхаясь, вымолвила она, в очередной раз оторвавшись от моих губ. - Так мы ничего не решим, только процелуемся да проласкаемся всю ночь, а наутро я умру от счастья! - Зато это будет прекрасная смерть!       И опять всё пошло по новой.       Наконец нам с трудом удалось собраться.       В комнате было светло. Свет исходил не только от медведя, переселившегося на подоконник. Светилось всё. Даже мы с Юли. Словно какие-то волшебные существа осыпали всё вокруг своей сияющей пыльцой. Это светилось наше странное, безумное счастье. - Как тебе в роли Наставника? - спросил я, чтобы хоть как-то завязать разговор. - Не знаю, ещё не распробовала, - как-то неопределённо отозвалась Юли. Машинально расправила на себе одежду (у меня при этом сердце покатилось в пятки, а оттуда рвануло к горлу). - Ничего не изменилось, только новую кличку мне приделали. А знаешь что плохо? Моё наставничество рискует остаться только именем.       Помолчала, зябко повела плечами. (Боги, да что же она делает, и что со мной делается?!) - Не нравится мне эта власть. Побыла Грандмастером Хлаалу, и поняла: не моё. В одиночку мне всё это не разгрести. А Наставничество - власть более высокого порядка, это мне придётся тащить за собой все три дома, да ещё не формально, а реально. Переживать за все ошибки. Мирить их. И это при условии, что всё получится. Ты же слышал, что Курио сказал. Каждый сам за себя. И все отгородились друг от друга барьером ненависти, который построили тысячелетия назад. А мне за месяц-другой надо его сломать...       Она глубоко-глубоко вздохнула, её рубашка натянулась (я сошёл с ума!). - За что мне это всё? - За верность слову, - и я снова обнял её, притянул к себе. - За умение идти до конца и побеждать, несмотря ни на что. За умение видеть правду, какой бы она ни была, и принимать её. Именно это всё я в тебе и люблю. - Ладно, ладно, я собрание достоинств, - засмеялась она. - Но ведь Уршилаку меня теперь на руках носят, а я ещё не заслужила... - Это ты так думаешь. Ты не свернула тогда, когда можно было это сделать, и не сдрейфила, когда поняла, что всё, пути назад нет. Вся твоя слава тобой заслужена, Юли. Но хочешь, я сделаю тебе маленькую подсказку? Следующим выбери дом Редоран. Твоей душе он намного ближе, чем Телванни и чем твой собственный дом. Рыцарские традиции его для тебя будут более понятны, чем интриги всех остальных домов. И если найдёшь сочувствующую душу, то этот дом пойдёт за тобой без лишних слов.       И я вновь поцеловал её, и она опять ответила. Я ощутил её ладонь на своей груди. Мы определённо сходим с ума, но и гори оно синим пламенем! Тем более, у нас ещё не одна ночь впереди. А много-много наполненных светом ночей... Юлиана Ллетри       Атин Сарети и стал первым, к кому я отправилась в доме Редоран. От Гилдан я узнала, что на него не так давно напали нанятые кем-то ассасины - значит, мой вариант. И я не ошиблась. - Мой сын похищен, - сказал он. - Вернее, не совсем похищен, это следовало бы назвать по другому. Сделал это Болван Веним. - Болван? - Простите, оговорился. Болвин. Но по характеру и жизненной позиции - чистый болван. Это наши с ним дела, но сын - это средство для шантажа. - Сын маленький? - уточнила я. - Ну, если перевести на твой возраст, лет тринадцать-четырнадцать. - Сделаю, - пообещала я. - А вы за это меня Наставником Редоран признаете? - и медленно надела на палец колечко. - Нереварин? - Атин удивился, но не слишком. - Тогда всё понятно. Надеюсь, ты не будешь крутить им перед носом у стражи? - Нет. Мне свобода сейчас необходима, как воздух. Значит, охота на самозванку всё-таки объявили? Ну мы ещё посмотрим, кто кого. Как сына зовут? - Валвур. Если ты его спасёшь, я не только сам, но и других Советников уговорю тебя признать.       Я вышла под купол Скара, села на дощатый настил и задумалась. Всю мою самоуверенность как рукой сняло. Это будет самое грандиозное воровство, не считая моего "приключения" в Министерстве Правосудия. После этого можно к Хабаси в Гильдию записываться - продвижение сразу на четвёртый ранг через три обеспечено.       Ладно, насколько я узнала, Сарети товарищ не эгоистичный, и для общего дела переломит гордость. Шансов мало, но именно Сарети - тот, кто не постесняется встать рядом с домом Хлаалу в случае внезапной атаки с Красной горы. Рыцарская душа дома Редоран не позволит отступить из-за дурацких предрассудков. Не об этом ли говорил Неревар?       Неревар... Вспомнила, и сердце сбилось с ритма. Теперь он учит меня не только сражаться. И уже которую ночь я теряю голову, и позволяю ему и себе всё больше и больше... Безумие? Пожалуй. Но оно того стоит. Хотя бы ночью я безудержно счастлива и ничего не боюсь. - Тёте плохо?       Тоненький, детский и какой-то мяукающий голосок. - Тёте хорошо, - машинально откликнулась я и обернулась.       Рядом со мной стоял маленький каджит. Пушистый. В одних коротких штанишках. Похожий на котёнка любой дикой кошки. Только-только в нём начали формироваться черты сутай. И на руке рабский наруч... грр, вот одолею Мор, сделаю так, чтобы рабство отменили. - Как зовут тётю? - поинтересовался любознательный котёнок. - Юли, а тебя? - Вирр. Миу! - И что маленький Вирр делает здесь один? - Гуляет. Тётя Гарриса его отпускает, потому что Вирр маленький, может только тапочки подносить. Правда, потом тётя Гарриса его везде ищет. - А почему она ищет Вирра? - спросила я, поневоле подлаживаясь под манеру малыша. - Потому что Вирр терряется. Зато меня все дяди и тёти здесь знают, вот! - гордо сообщил котёнок. - А маленький Вирр любит прятки? - спросила я, озарённая идеей. - Пррятки - любимая игрра Вирра! - обрадовался котейко. - Вирр пррячется, все его ищут, кррасота!       Я подманила детёныша и зашептала ему на ушко план нового развлечения...*       На самом деле я очень боялась. И за себя, и за котёнка. Когда тот с радостным "Миуу!" влетел впереди меня в поместье Веним, я чуть было не запорола всё представление. А представление было, признаюсь без лишней скромности, неплохим. Я в полной "костяной" экипировке была неотличима от уличного стражника. На моё истошное "тревога!", сорвавшееся на нервной почве и превратившееся в "Трево..." сбежались три или четыре тётки в гномьих доспехах. - Вы не видели маленького раба Гарисы Ллетри? - прохрипела я им. - Ой, его тут все знают. Он вечно у нас находится. Но вот ведь свинёнок пушистый, прячется всё изощрённее. Выпорола бы она его, что ли... Одна беда, пока мы его ловим, в поместье может проникнуть кто угодно... - Я посторожу, - выдохнула я и закашлялась.       Тётки разбежались, а я начала водить глазами по помещению. Ключ нашёлся под ковром, а на столе - записка, которую я трогать не стала. Метнувшись за гобелен, я обнаружила дверь. Ничем, кроме маленькой "тюрьмы" для Валвура, это быть не могло, и я отомкнула её. - На, пей зелье, и следуй за мной, - скомандовала я перепуганному эльфёнку.       Обратный путь вышел страшным. Валвур путался в ногах, спотыкался, норовил свалить какой-нибудь неудачно стоящий кувшин или табурет. Но всё рано или поздно кончается, закончился и этот путь. - Теперь дуй к папе, я позже приду. У меня здесь ещё есть дело, - напутствовала я мальчишку и вернулась в поместье. Как раз вовремя... - Держи это чудо, неси к хозяйке. Обыскалась, небось, - и мне с хохотом вручили Вирра.       На улице я угостила малыша конфеткой. По крайней мере, так эти разноцветные шарики называла Хабаси. А на меня такая "конфетка для котяток" действовала как хорошее вино. Детёныш принял подарок и благодарно муркнул. - Вирр - это ребёнок моего лучшего раба и его жены, - просветила меня Советница-однофамилица. - Единственный, вдали от Эльсвейра они почему-то почти не размножаются. - и приняла у меня из рук котика. - Впрочем, недолго ему быть рабом. Я им скоро дам вольную. Коту за работу, а жене и ребёнку - по этическим соображениям. К тому же кошка на своей работе легко заменима. А там захотят остаться или нет - их дело. И, кстати... тёзка... - Что? - К Атину сын вернулся. Я признаю тебя Наставником Редоран. Слово Атина Сарети весит немало... Атин Сарети       Волчок по имени Юли вертелся на Арене с бешеной скоростью, и мне даже жалко стало Болвина в его тяжёлых доспехах. Он раз за разом промахивался двуручником по юркой цели.       Болвин... В принципе, он был неплохим правителем. Если бы не его паранойя. С чего-то он углядел во мне угрозу. И началось... Интриги, подставы, словесные пикировки... Видели боги, не я начал эту войну, и мне пришлось обороняться, чтобы выжить.       Я хитрее Болвина, и у меня раз за разом получалось вывернуться из расставленных им сетей и выставить его дураком. И каждая маленькая победа становилась ступенькой в моей карьерной лестнице. Теперь я - второй после Грандмастера человек в доме Редоран, и пользуюсь влиянием едва ли не большим, чем мой оппонент, который его в конце изрядно подрастерял.       Но я - не воин. Дипломат. И смутно ощущал чувство вины: ведь испокон веков Редоран были воинами. Если бы не последнее событие...       "Надо приблизить к себе Брару Морвейн. У неё растёт неплохой сын. Воин. Возможно, именно он будет спасением для Редоран в будущем."       Думая об этом, я смотрел на Арену и утешал себя и другой мыслью: как ни крути, но Болвин переступил черту, и теперь либо он, либо я... и эта девочка - Наставница.       Тем временем дайкатана обрушилась на рыжую макушку Нереварина, норовя разрубить её на две половинки. По рядам пронёсся стон: из такого положения девчонке было не увернуться... Но она увернулась, перекрутившись спиралью и спустив оружие противника по спине. Лишь наплечник раскололся пополам и окрасился кровью. Потом Валвур, сидевший в первых рядах, клялся, что девчонка шипела, как ошпаренная каджитка. Да два огненных завитка опавшими лепестками упали на песок - меч Болвина срезал ей пару прядей. А затем она кувыркнулась под ноги делающего новый замах Грандмастера Дома, прокатилась мимо, и он упал на одно колено - ему подрезали сухожилие.       Не дожидаясь, пока тяжёлый меч поднимется вновь, Юли собрала последние силы и вихрем пронеслась мимо Болвина. Дайкатана на излёте хлестнула по ней, оставляя на спине ещё один кровавый след, и тут же упала на песок. Следом упал Болвин, причём голова отдельно от тела и немного быстрее...       Юли застыла, опустив голову, глядя, как подкатывается к ней голова. Я видел её лицо - лицо уставшего ребёнка, потерянного в мире взрослых и вынужденного (но не желающего) жить по его законам. Потом заметил, что она шатается, а песок под её ногами помаленьку окрашивается кровью. - Лекаря! - заорал я, прежде чем она свалилась ничком рядом с мёртвым соперником.       Мне пришлось ждать в Храме больше часа, прежде чем мне разрешили поговорить с ней. Наконец, её привели - бледную, но уже относительно бодрую, закутанную в белую рубаху, пропитанную настоями. Она заметно морщилась - лекарства и заклинания сращивали раны небывало быстро, но при этом причиняли неприятные ощущения, похожие на зуд. Знаю, доводилось и мне такую одежду носить. - Поговорим, Нереварин, только тихо, - сказал я, отведя её в безопасный уголочек. - Ты же видела ту записку... - Это где я тать под личиной и самозванка? - уточнила она. - Маразм, да? - Ещё какой. Писавшим двигал страх. И того, что ты можешь быть мошенницей, и ещё больше - того, что ты окажешься настоящей. Я почему-то уверен в последнем и тоже немного боюсь. Но, тем не менее, все советники Редоран, кроме покойного Болвина, признали тебя Наставником, а я теперь - Грандмастер. Хотя, если честно, совсем не хотел этого. До тех пор, пока меня не заменит кто-то более достойный. Держи кольцо, - и я протянул ей Кольцо Наставника. Она сжала его в кулаке и призналась: - Я не хотела убивать Венима. Зачем он так? У него же семья... и ребёнок... - Был ребёнок, - поправил я. - Сейчас я попробую тебе всё рассказать. Власть портит. Даже таких хороших, сильных и честных правителей, каким в начале был Болвин. Когда меня начали называть "Надеждой Редоран", он взбесился. Сначала подослал убийц. Потом у моего сына появилась пепельная статуэтка... - Та самая? гипноз и одновременно портал? - Почему портал? - По этим статуэткам наводятся твари Шестого Дома и к ним же телепортируются. Под Вивеком и в Илуниби так было. - Даже так... - нахмурился я. - Многоходовка, которая дала сбой... От этой статуэтки, повлиявшей на разум моего сына, пострадал собственный ребёнок Болвина. Впоследствии выяснилось, что мой сын ни в чём не виноват, строго говоря, мальчишка Веним погиб из-за интрижек отца с Шестым Домом. Конечно, он не смог напрямую обвинить Валвура, тогда бы вскрылось и это, поэтому и запер его. И шантажировал меня им. В конце, когда всё разъяснилось, ко мне пришёл лич. Я его ликвидировал, но это стало последней каплей.       Она слушала с нескрываемым ужасом в глазах. - Ладно, - сказал я. - Это мои личные дела. Я теперь с тобой. Пусть даже ты Грандмастер Хлаалу, - что давно известно, пусть даже Клинок, что ещё доказать предстоит, я готов встать вместе со своим Домом под твоё знамя. Ибо верю тебе. Но вот ещё одно письмо. Послание от Толера Сариони. Прочитай его, но не спеши немедленно выполнять. Пока ты не выполнила всё возможное, это приглашение может быть ловушкой. - А простые священники знают, что я Нереварин на пути пророчеств? - ухмыльнулась она. - Нет, для них ты та, кто защищала мою честь на Арене. Сама смотри не проговорись.       И я ушёл, унося в себе смешанное чувство. Почему она смотрела на меня такими печальными глазами? Что она видела в моём будущем? Если не врут слухи и она способна к предвидению. Неревар Индорил - Ну ничего себе, - присвистнул Арион, совсем в духе Юли.       Дом Редоран, примкнувший к Дому Хлаалу против Шестого Дома - уже что-то. Вряд ли Дом Телванни после этого захочет остаться в стороне. Быть отдельным и беззащитным не захочет даже самый великий маг. Но для этого следовало найти самого адекватного из них.       И вот теперь этот самый адекватный ходил кругами вокруг стола, на котором лежала Юли. Ей пришлось уснуть, чтобы выпустить меня на волю. Теперь я сидел на краю стола, и будь я живым, свалился бы. Но дух может сидеть хоть на воздухе. - Я знал, что Азура не лжёт. Но видеть самого Неревара Индорила, снизошедшего до личной беседы со мной? Подождите, я немного приду в себя...       Надо отдать ему должное - в себя он пришёл довольно быстро. - Я так и знал, что столь юная девочка сама вряд ли сможет совершить столько. Будь она хоть семи пядей во лбу. Догадывался, что её ведут. И откровенно говоря, я рад, что это вы, а не какие-нибудь имперские шишки или местные царьки. Более того, подозреваю, что вы относитесь к ней весьма бережно, если не сказать больше. Можно спросить: кто ещё из Телванни видел именно вас, Неревара Индорила Мора, а не только Юлиану? - Нелот. Он ещё более недоверчив, чем вы, и Юли пришлось пускать в ход всё своё красноречие, прежде чем он согласился поговорить со мной. Зато после этого он без всяких признал её Наставницей. - А что вы скажете об остальных? - Печальная картина. Теране было достаточно, чтобы Юли походила перед ней на руках, надела себе на голову ведро и показала рога и хвост. Драте - уже того, что Юли женщина, это как же её мужчины-то обидели... А вот Готрен... - А что Готрен? - Я думал, он двемерский автоматон. - Что? - и Арион расхохотался, из глаз его брызнули слёзы. - Он был похож на двемерскую куклу, замаскированную под человека. Ну, вроде инкубатора, имитировавшего мать Вивека и донашивающего его. - Ваш Вивек... Удивительно, что в этом он не соврал. Эти его "Тридцать Шесть уроков" - жуть, и с точки зрения здравого смысла, и с точки зрения поэзии. Говорят, через эти книги он познал ЧИМ... Но к делу это не относится, вернёмся к Готрену. Его придётся убить. - В смысле? - не понял я. - В прямом. У нас в Доме это обычная практика. Погибнуть в магической дуэли не так позорно, как обезуметь или состариться до состояния развалины. Но дело не в этом. Готрен давно уже не человек. Вы ведь были на Тель Аруне. Там самый большой рынок рабов... а больше ничего путного нет. Всё сохнет, разваливается. В Тель Браноре дела и то идут лучше - всё-таки штат Терана набрала себе сильный. - Готрен сошёл с ума? - уточнил я. - Если бы. С простым неадекватом, как та же Терана, можно найти общий язык, у неё хотя бы есть душа. У Готрена души нет или почти вся иссохла. Что с ним случилось, никто не знает. Может, пирожков с грибами переел - иногда попадаются галлюциногенные. Может, в Апокриф заглянул, и разум его не выдержал. А ведь был сильным магом и лидером... Теперь же это просто мозг, набитый заклинаниями, рот, бормочущий заклинания и два-три слова в день, и исправное тело не слишком древнего данмера. Но на самостоятельные мысли и выводы он не способен. Поставь - стоит, положи - лежит. Разве что ест сам и в нужник ходит - инстинкты... - Какой ужас, - содрогнулся я. Готрена стало безумно жаль. Из мощного человека превратиться в... такое... Даже у Ворина ещё сохранилась его душа, которая ещё пытается бороться с навязанной Сердцем личностью, хоть и безуспешно. - Действительно, ужас. И как ни жаль Готрена, как ни уважаю я его прошлые заслуги, но придётся... - и он красноречиво провёл рукой по горлу. - Именно из уважения к прошлым заслугам. Авось это поможет его душе найти путь в посмертие или к перерождению.       И Арион тряхнул головой. Телванни жестоки, но в этом убийстве даже для него было что-то мерзкое. Как младенца или животное убить. За исключением того, что это животное будет отбиваться магией и может запросто прикончить тебя.       Мы долго молчали. Он просто молчал, глядя в пространство, впервые в жизни не думая над очередным изобретением, а я молчал, обдумывая скверную ситуацию. Нет, доводилось мне уже убивать из необходимости. Когда "мамашу" Вивека подобрал, а хозяин каравана отказался её везти, ссылаясь на то, что двемерские штучки могут быть опасны. На самом деле он просто не хотел тратить на неё воду...       И вот опять почти та же ситуация. Но теперь на нашем пути стоит не разумное существо, а тело, и я должен его убрать. Потому что он способен только на опостылевшую фразу "Приходите позже", и будет её говорить до тех пор, пока в его башню не ввалятся пепельные зомби. - А оскорбить его можно? - спросил я. - Вы не пытались? Тогда попробуйте. Может, он ещё способен оскорбляться. Вдруг эта часть души у него уцелела? - Ладно, - вздохнул я. - Пойду я тогда. Обговорите с Юли всё, что мы тут надумали... Юлиана Ллетри       Как ни пыталась впоследствии вспомнить, чем зацепила Готрена, не получалось. А мне это удалось. Неожиданно в его глазах полыхнули злые малиновые огоньки, меня аж зазнобило. То, что осталось от его души, было злобным и жестоким. А в следующий миг я уже уворачивалась от всевозможных магических зарядов и бегала от дремор.       А мужик был, в общем-то, не виноват. Просто так сложилось. Когда-то он был великим магом, теперь стал идеальной магической пушкой. Отними у мага душу, и что получится?       И настал момент, когда я из положения "падая" поразила Готрена прямо в сердце. Мантия плохо защищала от меча и очень легко пропускала направленные уколы остриём.       "Спасибо, Неревар, опять ты меня спасаешь"...       "И спасу ещё раз, если понадобится. А ты всё же осторожнее. Смерти моей хочешь?"       "Духи не умирают".       "Но был бы я живым, меня давно бы хватил Кондратий"...       Что правда, то правда, лёжа на спине, я заметила, как тает надо мной меч дреморы. Вместе с самим дреморой. А потом на меня по мечу сползло тело Готрена, пачкая мои доспехи кровью!!! - Ааа, сгинь, я не некрофилка! - взвыла я и стряхнула его на пол. Пора было уходить. И я перенеслась в ближайшее святилище Девяти, лечиться.       Обратная дорога заняла не меньше суток, я ещё успела оклематься от последнего боя. И обдумать произошедшее. Голос Готрена наверняка уже знает о случившемся, и наверняка займёт его место. Может быть, после этого Тель Арун снова оживёт. Кроме того, я испытывала грусть. Вот и ещё одно пророчество выполнено. И я теперь - король на час. Ровно до того момента, когда перестанет существовать рассадник Мора на Красной Горе, я Наставник. Но что будет дальше, когда нужда во мне отпадёт? Скрибу понятно, что они снова вернутся к прежней грызне и взаимной неприязни. Никаких иллюзий на этот счёт у меня не было. - Поздравляю, - сказал Арион, вручая мне Мантию Наставника. - Теперь ты полноценный Хортатор.       Он специально выбрал это древнее слово, чтобы я почувствовала торжественность момента, и ему это удалось. Мои плечи сами собой расправились, а над головой словно корона возникла.       "Не увлекайся, власть тебе не игрушка."       "Да знаю, знаю, - ответила я Неревару. - дай хоть минуту побыть королевой, пока опять во вьючного гуара не превратили!"       Через минуту мне надоело гордиться собой, и я уселась на тот самый стол, где двое суток назад лежало моё тело. - Какой из меня Наставник... Подставник я. Терана сумасшедшая, но не дура, и суть угадала. Я уже давно знаю, что пророчества эти - настоящая ловушка, и чем выше должность, тем короче крылья.       Арион изогнул рот в ухмылке: - Слова не правителя, но барда. Только знаешь... лучший правитель - это тот, кто не хотел быть правителем, но стал им по велению долга. Ты немножко меняешь мир, Юлиана Ллетри. Хлаалу - уже не те безвольные и жадные скоты, какими были до тебя. И Редоран стали чуть мудрее. Теперь очередь за Телванни - уже давно пора понять, что мир куда больше, чем наши грибные башенки, провонявшие зельями. Те, кто запомнят эти уроки - не пропадут, и в дни невзгод станут сильнее. Те же, кто предпочтёт забыть... Ну что ж, всегда и везде происходил отсев дураков, случалось, они отсеивались целыми Домами... Впрочем, надеюсь, что из меня или Нелота получатся неплохие Архимагистры... Как тебе Мантия? - Ушивать придётся, - поморщилась я. - А в целом, неплохо. - Если решишь надеть её в тот день, когда позовёшь нас всех на последнюю битву, я буду только рад.       Я ухмыльнулась. Арион - один из немногих, кто понимает меня и видит не картинку, именуемую "Нереварин", а настоящую Юлиану Ллетри. - И да... Хортаторша... я тебя вот о чём хочу попросить. Прежде чем ты уйдёшь... Мне говорили, что ты была неплохим менестрелем, но я ни разу не слышал тебя. Спой что-нибудь, не слишком философское, чтобы ненадолго ощутить себя... просто человеком.       И я пела великому магу и без пяти минут Архимагистру, от всей своей души. Петь этой душе оставалось ровно до Красной Горы.       "Кто сказал, что талант умрёт на Красной Горе? Он пробьётся всё равно, и однажды, когда нужда в Нереварине отпадёт, бард по имени Юлиана Ллетри вернётся."       "Ты правда так думаешь?"       "Конечно. Главное, не сдавайся! Ведь ты уже сплотила тех, кто следовал девизу "Каждый за себя". Теперь же они хоть временно, но вместе. А значит, ты сможешь всё!"       И я мысленно улыбнулась своему "внутреннему голосу".