Lonely feeling

Месяц в больнице показался Грегу настоящим кошмаром. Даже будучи слишком слабым, чтобы подняться с постели, он желал только одного: сбежать. Но коллеги из отдела слишком хорошо знали непосредственное начальство, потому устроили в его палате круглосуточное дежурство. Рядом постоянно кто-то был. Под предлогом, что зашел навестить больного, разумеется. Потому любые попытки улизнуть пресекались на корню. Бездействие угнетало, а рассказы сослуживцев о текущих делах только подливали масла в огонь. Еще больше напрягали Лестрейда мысли о счетах, которые он вынужден будет оплатить, когда выйдет из больницы. Несколько последовательных операций, отдельная палата, все эти капельницы и фунты разноцветных пилюль, которые в него запихивали ежедневно. Страховка покроет все это лишь частично. К тому же, ранение он получил, не будучи на задании. А значит, компенсации от Скотланд-Ярда можно не ждать. Хорошо еще, что за ним каким-то чудом сохранили место. На сохранение содержания даже рассчитывать было бы глупо. Учитывая плачевное состояние банковского счета Грега и то, что он еще и ежемесячно выплачивал содержание бывшей жене, задача, казалось, не имела решения. В этой благословенной стране лучше не болеть вовсе. Если, конечно, не хочешь остаток дней своих работать на оплату больничных счетов. Не будь жены с ее завышенными запросами, инспектор еще мог бы выкрутиться. Но бывшая драла с него три шкуры, прикрываясь решением суда. Во время развода она очень ловко выставила себя жертвой, чьи девичьи мечты были разбиты коварным и циничным козлом. Грег молчал: оправдываться казалось ему ниже собственного достоинства. В итоге его обязали выплачивать ей очень приличное ежемесячное содержание. Но и это показалось неверной супруге недостаточным, и она изводила бывшего мужа постоянными исками в надежде оторвать кусок побольше. Невеселые размышления инспектора были прерваны скрипом двери. В больничную палату, которую Грег как раз готовился наконец-то покинуть, вошел старший брат Шерлока. — Добрый день, инспектор, — церемонно поздоровался он. — Здравствуйте, мистер Холмс, — Грег замер с почти собранной сумкой в руках. — Чем обязан? — Вы? — Майкрофт растянул губы в неискренней улыбке. — А я полагал, что именно мне следует задать этот вопрос. Лестрейд фыркнул. — Не припомню, чтобы вы были мне что-то должны. — Кроме жизни моего брата, — сдержанно констатировал Холмс. — Итак, инспектор, что мне следует сделать, чтобы выплатить этот долг? Грег едва не потянулся к лицу, чтобы поддержать руками упавшую челюсть. Ему понадобилось несколько мучительно долгих секунд, дабы осознать: Майкрофт вовсе не шутит. После чего он не на шутку разозлился. — Вы рехнулись? — довольно резко проговорил Лестрейд. — Думаете, я потребую с вас плату за то, что прикрыл Шерлока? Он мой друг, между прочим. — Это не отменяет факта, что вы едва не умерли, спасая его жизнь, — сухо заметил Майкрофт. — А я не из тех людей, кто оставляет подобные долги невыплаченными. И мои возможности довольно велики. Итак? — Идите к чёрту вместе с вашими возможностями, — Грег рассердился не на шутку. Он даже не сообразил, что грубит важной персоне из правительства и что это может очень плохо для него кончиться. — Мне ничего от вас не надо! — Любому человеку что-нибудь надо, — Майкрофт приподнял бровь. — Например, деньги. Я точно знаю, что лечение серьезно подорвало ваш бюджет. Мне не составило бы труда оплатить счета, если вы сочтете это возможным. — Не сочту, — раздраженно фыркнул Грег. — Чёрт возьми, мистер Холмс! Вы даже больший циник, чем я думал. Уж простите, но это совершенно отвратительно. — Понимаю, — Майкрофт поморщился. — Жизнь моего брата и ваше здоровье стоят гораздо дороже. Но я с того и начал: что я могу сделать, чтобы выразить свою благодарность? — А я сказал, чтобы вы убирались к дьяволу! — рявкнул Грег. И решительно вытолкал одного из самых высокопоставленных людей в стране за дверь. После чего бессильно опустился на постель. Ярость и физическое усилие не на шутку вымотали еще не до конца окрепший организм и, схватившись рукой за мучительно ноющую грудь, Грег закрыл глаза, пытаясь восстановить дыхание. Что этот человек себе позволяет? Он что, всерьез думает, будто Грег возьмет плату за то, что полагал своим долгом? Он полицейский, в конце концов, даже если в тот день и не был при исполнении. А Шерлок, хоть и играет в детектива, всё же гражданское лицо. Да, Лестрейд тогда нехило облажался: стрелять в Мина следовало сразу, а он, вместо этого, начал с ним разговаривать. Собственный прокол, который привел к ранению. — Вот же сволочь, — обессиленно выдохнул инспектор. — Приперся сюда меня унижать! А просто сказать спасибо не судьба была? Раз уж хотел показать, что благодарен. * * * Майкрофт Холмс задумчиво вертел в руках «Паркер» с золотым пером, заново прокручивая в голове разговор с Лестрейдом. Ситуация казалась ему абсурдной и потому вызывала ощущение раздражения, смешанного с досадой. В искренности инспектора он не сомневался: тот действительно не желал брать плату за свой благородный поступок. В настоящий момент. Но где гарантия, что завтра Лестрейд не передумает? И кто знает, что именно он потребует у своего высокопоставленного должника? А даже если и не передумает: Майкрофт не в том положении, чтобы оставаться у кого-то в долгу. Холмс вздохнул и аккуратно убрал ручку в футляр. А потом позвонил Шерлоку. — Ты мне срочно нужен, — сухо проговорил он в трубку. — Никаких возражений! Дело важное и не терпит отлагательств! Брат появился полчаса спустя. Едва старший начал свой рассказ, лицо младшего искривилось в брезгливой гримасе. — Совсем рехнулся? — сухо проговорил он. — Почему? — Майкрофт приподнял бровь. — Он получил ранение, спасая тебя. Разве не логично, что именно наша семья должна оплатить лечение? — Для тебя — безусловно, — брови Шерлока сошлись над переносицей. — Да и для меня тоже. Но не для Лестрейда. — Почему? — повторил свой вопрос старший. Младший закатил глаза. — Разве ты не читал его досье? — Читал, — Майкрофт поморщился. — Но там нет информации, которая мне нужна. А ты знаешь, что Лестрейд за человек. — Именно, — согласился детектив. — И знаю, что он не строит коварных планов, как бы выжать из тебя побольше, пользуясь сложившимися обстоятельствами. Лестрейд не карьерист, он абсолютно бескорыстен и слово порядочность для него не пустой звук. Может, тебе трудно поверить, но такие люди еще встречаются изредка. — Просто подскажи, что я могу ему предложить? — сдержанно попросил Майкрофт. — Ничего, что он не швырнул бы тебе в лицо, — отрезал Шерлок. — Он лишь обидится и возмутится. Так что лучше даже не пытайся. Он хотел сказать еще что-то, но вдруг осекся, и лицо его озарилось пониманием. — Дай догадаюсь, — глаза детектива прищурились. — Дело не в самом Лестрейде, верно? И не в том, что тебя так уж сильно тяготит груз благодарности. Ты не хочешь оставлять этот счет незакрытым, потому что боишься, что однажды тебе его предъявят с процентами. — Такое вполне возможно, — сдержанно согласился Майкрофт. Шерлок фыркнул и продолжил так, словно его и не прерывали. — Но не Лестрейд. Ты думаешь, что его могут использовать против тебя, потому что... — Обстоятельства ареста Мина, к сожалению, сохранить в тайне не удалось, — старший поморщился. Детектив сухо рассмеялся. — Можешь расслабиться. Лестрейда нельзя купить или запугать, уж это-то должен был понять из личного опыта. — Зато им можно манипулировать, — Майкрофт пожал плечами. — И это я тоже знаю из личного опыта. — Ещё бы, — Шерлок скривился. — Ведь ты именно так и поступил, чтобы заставить допустить меня к расследованиям его отдела. После того, как угрозы не возымели действия. — Тебя это устраивало, — сухо заметил старший. — И, в конечном итоге, его устроило тоже. — Но шпионить за мной ты его так и не убедил, — младший снова засмеялся. — И это должно навести тебя на мысль, что никому из твоих противников не удастся убедить Лестрейда пойти против совести. Он отказался от твоих щедрых предложений — ни от кого другого он их тоже не примет. Так что спи спокойно. С этими словами детектив удалился, оставив брата в глубокой задумчивости. «Может, тебе трудно поверить, но такие люди еще встречаются изредка». Что и говорить, действительно трудно. Майкрофт привык доверять своему опыту и знаниям в области человеческой природы, он давно убедился, что абсолютно бескорыстных людей не бывает. Во всяком случае, рядом с ним. Высокое положение, богатство и почти абсолютная власть — непреодолимый соблазн, а потому каждый, кто общается с Майкрофтом, рано или поздно выдает намерение урвать от этого знакомства что-то для себя. Конечно, Лестрейда едва ли можно причислить к кругу «знакомых» политика. Инспектор работает с Шерлоком уже больше десяти лет, но личные встречи с ним Майкрофт может пересчитать по пальцам одной руки. Инструмент, безусловно, полезный, но не более того. И вот этому «инструменту» удалось поставить в тупик одного из умнейших людей в мире. Потому что понять его поведение никак не удавалось. А Майкрофт очень не любил не понимать. Холмс потянулся к ноутбуку и открыл отчет о финансовом состоянии Лестрейда. Взносы за квартиру, которую оставил бывшей жене, и содержание, которое он ей выплачивает, съедают две трети его зарплаты. Большая часть того, что остается, уходит на аренду крохотной обшарпанной квартирки, в которой живет он сам. Задолжал мяснику и молочнику, но, к счастью, немного, потому те все еще соглашаются привозить ему продукты в долг. А вот неоплаченные счета за коммунальные услуги выглядят посерьезнее. И еще счет из больницы — это вообще без комментариев. Можно смело сказать, что финансовое положение этого человека напоминает полную катастрофу. — И что же ты от помощи отказался, гордец хренов? — пробормотал Майкрофт себе под нос. Потом открыл следующий файл, который подготовила личная помощница в ответ на его запрос. И брови его поползли вверх. А лицо озарилось довольной улыбкой. * * * — Грегори, мне звонил адвокат вашей бывшей жены, — что-то в тоне Бенсона, юриста, который вел его дела после развода, показалось Лестрейду странным. Он скривился. — Что еще? Она снова затеяла ремонт и требует оплатить счета? Или присмотрела очередную шубку? — Ничего такого, — Бенсон смущенно кашлянул. — Напротив, она отказалась от иска, который подала в прошлом месяце. И еще... — Вы говорили, что она ни за что его не выиграет, — прервал его Грег. — Может, наконец поняла и... — Разумеется, ей было бы трудно убедить суд, что спустя столько лет после развода именно вы должны выплачивать банковский кредит за ее новую машину, — согласился Бенсон. — Но дело не только в этом. Ваша супруга вообще отказалась от всех претензий в ваш адрес. Так сказал ее поверенный. — В каком смысле от всех? — Лестрейд слегка растерялся. — То есть, она согласна довольствоваться содержанием и не будет требовать ничего сверх него? — Она даже от содержания намерена отказаться, — голос Бенсона дрогнул. — И я не понимаю... — Я тоже, — Грег нахмурился. — Но непременно разберусь. Час спустя он стоял перед дверью своей бывшей квартиры. И в полном недоумении смотрел на табличку «Продается», прикреплённую над дверным звонком. Бывшая откровенно прятала глаза. Грег уселся в кресло и скрестил руки на груди. — Рассказывай, — сухо потребовал он. — Что еще ты затеяла? — Ничего, — она попыталась посмотреть на экс-супруга с вызовом, но тут же снова отвела взгляд. — Просто не желаю больше брать твои деньги. Квартиру я продам, она всё равно слишком велика для меня одной. Найду себе поменьше, а за счёт разницы в цене погашу долги перед банком. — С чего вдруг такое бескорыстие? — Грег нахмурился. — Думаешь, я поверю, что на тебя вдруг снизошло просветление? Она закусила губу. — У меня новый мужчина, — Лестрейду очень не понравилось, как забегали ее глаза, когда она произносила эти слова. — Он не хочет, чтобы меня содержал прежний муж. Сказал, что это ниже его достоинства, и он хочет заботиться обо мне сам. «Врет», — внезапно понял Грег. И недоверчиво фыркнул. — У тебя все эти годы любовники менялись как перчатки. И никого из них не смущало, что я вынужден содержать не только тебя, но и их. Она судорожно сжала руки. — На сей раз я нашла настоящего. Он любит меня, мы собираемся пожениться. И я хочу забыть про первый неудачный брак. Потому, Грег, просто уйди из моей жизни. Мне от тебя больше ничего не надо. — Пожениться, — Лестрейд фыркнул. — И потому ты пять минут назад сказала, что собираешься продать квартиру, поскольку она велика для тебя одной? — Оставь свои полицейские штучки, — истерично выкрикнула она, вскакивая с кресла. — Ты мне и так всю жизнь испортил! Я лучшие годы на тебя потратила! Чего еще ты хочешь от меня? — Правды, — Грег смотрел на женщину, которую когда-то любил, с трудом сдерживая разочарование. Всегда одно и то же! Стоит поймать ее на вранье, она впадает в истерику и обвиняет его во всех смертных грехах. Когда-то он велся, переставал задавать вопросы — лишь бы она успокоилась. Но не теперь. — Я сказала тебе правду! — она кричала, накручивая себя, чтобы показаться более уверенной. Этот ее прием Грег тоже знал. Прищурившись, он смотрел на искаженные злостью черты лица, когда-то казавшиеся ему такими красивыми. И вдруг в его голове мелькнула догадка. — Сукин сын, — пробормотал инспектор. — Холмс, да? Сколько он заплатил тебе? Ее лицо искривилось злобной глумливой ухмылкой. — Куда больше, чем ты можешь заработать за всю жизнь! Неудачник! Глядя на него, я еще более отчетливо поняла, какую ошибку совершила с тобой! Вот это мужчина! Уверенность в себе, богатство, власть! Не свяжись я с недотепой-полицейским, могла бы подцепить такого! Ведь я из-за тебя бросила карьеру, а могла бы стать известной актрисой! Ты мне всю жизнь сломал! — Актриса ты так себе, — Грег скривился. — Но лучше бы и правда свои спектакли на сцене показывала, чем мне у меня же дома. Послушай меня внимательно: ты должна вернуть Холмсу его деньги. — Размечтался! — фыркнула она. — И не подумаю! — Жадная дура, — лицо Грега исказилось. — Ты хоть понимаешь, в какое положение меня поставила? — Да плевать мне на тебя! — она действительно сплюнула прямо на пол, заставив Лестрейда брезгливо попятиться. — Убирайся из моего дома! И никогда не смей больше напоминать мне о себе. * * * — Мне нужно увидеть твоего брата! — заявил Грег, буквально ворвавшись в квартиру на Бейкер-стрит. Шерлок прищурился. — Что натворил Майкрофт? — ленивым голосом поинтересовался он. — Почему ты решил... — начал было Грег, но тот лишь фыркнул. — Потому что ты задыхаешься, — пояснил он. — Еще не оправился от ранения, стараешься ходить медленно, но по лестнице буквально бежал. И еще проигнорировал мое приглашение присесть, хотя бледный от слабости. Руки сжал в кулаки, словно собираешься драться. Это очень похоже на злость, которая заставила тебя утратить контроль над собой. Итак, чем же мой братец заслужил твой праведный гнев? — Тем, что лезет в мою жизнь, — Лестрейд болезненно поморщился. — И я вправе потребовать объяснений. Но не знаю способа встретиться с ним, если только он сам не выступит инициатором встречи. Ты поможешь мне? Шерлок пожал плечами и набрал смс. Ответ пришел через пару минут, причем на телефон Грега. «Машина будет ждать вас у входа на станцию Сент-Джеймс Парк в семь часов. Искренне ваш, МХ». Побывать в рабочем кабинете брата Шерлока Лестрейду довелось лишь однажды. Вспоминать об этом визите не хотелось: старший Холмс умел заставить кого угодно почувствовать себя мелким и незначительным, даже когда улыбался и изображал вежливый интерес к собеседнику. И вот сейчас Грег во второй раз стоял перед одним из ранних портретов Ее Величества, Божьей милостью королевы Великобритании, Елизаветы II. И чувствовал себя полным идиотом, потому что хозяина кабинета на месте не было. — Мистер Холмс поручил мне передать, что немного задержится, — помощница Майкрофта одарила Грега одной из своих заученно-вежливых улыбок. — Он просил вас, старший детектив-инспектор, оказать ему любезность и подождать здесь. Располагайтесь. Я сварю вам кофе. С этими словами она удалилась, оставив Лестрейда беспомощно озираться по сторонам. И через пару минут появилась с подносом, на котором стояли крохотная фарфоровая чашечка, стакан с водой, сахарница и молочник. Расположила все это на письменном столе Холмса и снова исчезла за дверью. Кофе пах просто божественно, но Грег к нему не притронулся. Сесть он тоже не решился, хотя чувствовал себя совершенно измученным. «Просит оказать ему любезность», как же! Должно быть, Шерлок рассказал брату, зачем инспектор хочет его видеть. Или этот индюк надменный сам догадался! Потому и задержался, надеется, что в величественно-чопорной обстановке его кабинета решимость Лестрейда разобраться с ним слегка поубавится. Чёрта с два! Ждать пришлось почти двадцать минут. Праведный гнев Грега, разумеется, не утих, но мысли предсказуемо приняли несколько иное направление. Скажи ему кто, что Майкрофт Холмс способен оставить постороннего человека так надолго одного в своем кабинете, он бы в жизни не поверил. Разумеется, на видном месте не лежало никаких бумаг, а вздумай Лестрейд порыться в ящиках стола, наверняка тут же попался бы. Нет никаких сомнений, что эта вышколенная девица, которую Джон как-то назвал в разговоре Антеей, сейчас наблюдает за ним с помощью камеры, которая хитро замаскирована где-нибудь в стенных панелях. И все же, почему его не попросили посидеть в приемной? Что это — демонстрация доверия? Или... Додумать эту мысль Лестрейд не успел. Один из книжных шкафов вдруг скрипнул, отодвигаясь в сторону, и в открывшемся проеме показался Майкрофт. — Здравствуйте, инспектор, — Холмс невозмутимо улыбнулся, так, словно это не он сейчас вошел в собственный кабинет через потайной ход. О наличии которого явно не полагалось знать посторонним. — Отчего же вы стоите? После такого тяжелого ранения следует больше отдыхать. — Благодарю вас, — сухо проговорил Грег. — Я сюда пришел не для светской беседы, так что не пытайтесь быть любезным. — Что же привело вас? — Майкрофт вопросительно приподнял бровь. Лестрейд стиснул кулаки. — Как будто вы сами не знаете! — полная расположения улыбка Холмса только усилила его злость. — Не прикидывайтесь! — Успокойтесь, — Майкрофт продолжал изображать радушного хозяина, игнорируя неприветливый тон гостя. — Откуда же мне знать, если вы пока не сказали ни слова о цели своего визита? — О, да! — Грег взял себя в руки и язвительно улыбнулся. — Как же я забыл. Холмсы ведь считают всех окружающих идиотами. Но я не привык заниматься словесной эквилибристикой. Потому спрошу прямо: сколько вы заплатили моей жене? Я намерен вернуть вам ваши деньги! Майкрофт мученически закатил глаза и вздохнул. — Присядьте, Лестрейд, — улыбка его увяла, а взгляд сделался грустным. — Я не платил вашей бывшей супруге ни пенни. Но вы ведь всё равно не поверите, а значит, разговор получится долгим. Право же, мне не хочется, чтобы вы свалились тут от слабости, и мне пришлось бы снова отправить вас в больницу. Грег сел, понимая, что Холмс прав. Его давно уже шатало, и последние несколько минут он держался на ногах исключительно благодаря упрямству, чувствуя, как рубашка липнет к спине, пропитываясь холодным потом, а в коленях появляется противная дрожь. — Не платили? — сухо проговорил он. — Вы правы, я не верю. Тем более что она мне призналась. — В чем? — теперь обе брови Майкрофта недоверчиво поднялись вверх. — Что я дал ей денег? Серьезно? Лестрейд не ответил, он просто смотрел на Майкрофта в упор, хотя и понимал, что прочесть что-нибудь по лицу человека, который в совершенстве владеет собой, ему не удастся. Холмс снова вздохнул. — Очевидно, она вам солгала, — констатировал он. — Неудивительно... учитывая обстоятельства. Майкрофт потер переносицу и улыбнулся с неподдельным сочувствием. — Хотел бы я избежать этого объяснения, — сознался он. — Но вы ведь не отступитесь, верно? А значит, мне придется причинить вам боль. — Не заговаривайте мне зубы, — процедил Грег. Он снова начинал злиться. — Что ж, — на лице Холмса появилась болезненная гримаса. — Вы правы. Я собирался дать вашей супруге денег. Столько, сколько она потребует. Под залог обещания, что прекратит изводить вас исками и попытками повесить на вас все свои непомерные расходы. — Это вообще не ваше дело, — Лестрейд яростно подался вперед. — Кто дал вам право лезть в чужую жизнь? — Постарайтесь меня понять, инспектор, — Майкрофт грустно улыбнулся. — Я уже потерял старшего брата. И очень не хочу потерять еще и младшего. Прием достиг цели: Грег подавился воздухом и в шоке вытаращил на Холмса глаза. — Шерлок никогда не рассказывал, — почти прошептал он. — Я не знал, что у вас был еще один брат. — Грустная история, — Майкрофт печально улыбнулся. — Мы оба не любим о ней вспоминать. Но именно из-за того, что случилось с Шерринфордом, я и не могу прекратить чрезмерно опекать Шерлока. Хотя его и бесит мое повышенное внимание к его жизни. Я не хочу потерять и его тоже. А если бы не вы, инспектор, именно это бы и случилось. — Я понимаю, — Лестрейд кусал губы, не зная, как реагировать на непривычную откровенность человека, которого он всегда считал абсолютно бесчувственным. — То есть, мне ясны ваши мотивы. Но я ведь четко сказал, что не хочу никакой платы. Неважно, что вы дали эти деньги не мне, а моей жене — я всё равно намерен их вернуть. — Еще раз повторяю, она солгала насчет денег, — тон Майкрофта сделался холодным, как лед. — Я делаю скидку на то, что вы злитесь, но всему есть предел. Вы уже в третий раз за десять минут подвергаете сомнению мои слова. То есть, практически обвиняете во лжи. Это оскорбительно! — Значит, вы полагаете, что вправе унижать меня, считая, будто я не способен решить свои проблемы сам, — Лестрейд сверлил Холмса яростным взглядом, — а мне отказываете даже в праве задавать вопросы? — Вы задали, — Майкрофт поморщился. — И я ответил. Будет лучше, если вы поверите мне на слово и не будете требовать доказательств. — Лучше для кого? — фыркнул Грег. — Если вы думаете... — Лучше для всех, — жестко прервал его Холмс. — Я не готов верить вам на слово, уж простите, — Лестрейд скорчил гримасу. — Почему? — на лице Майкрофта появилась ироничная улыбка. — Потому что ваша жена не способна на ложь, и раз уж она сказала, что получила от меня деньги, то по-другому и быть не может? — Еще как способна, — Грег кусал губы, понимая, что этот чертов Холмс просто пытается запутать его. — Когда ей это выгодно. Но в такой ситуации... С чего бы ей врать? — Ради удовольствия унизить вас в очередной раз? — Майкрофт снова смотрел на него с неподдельным сочувствием, которое почему-то бесило еще больше. — Я догадываюсь, что именно она вам сказала и в каком тоне. Мне хватило десяти минут, чтобы понять, что она за человек. — Повторяю: это не ваше дело, — Грег в ярости поднялся на ноги. То, как брат Шерлока отзывается о женщине, с которой он когда-то мечтал прожить всю жизнь, вызывало только одно желание: съездить ему по морде. Разбить в кровь это холеное, породистое лицо, чтобы стереть с него мерзкую сочувственную улыбочку! — Не советую, — очень мягко проговорил Майкрофт, на всякий случай отступая назад. — Я в долгу перед вами, инспектор, но еще один шаг в мою сторону, и я вызову охрану. Ради вашего же блага прошу вас: успокойтесь. Вы сейчас не в том состоянии, чтобы справиться с четырьмя моими людьми. — А я еще одергивал Шерлока, когда он нелестно высказывался в ваш адрес, — мстительно проговорил Грег. Холмс поморщился. — Один-один, — вздохнул он. — Очередное напоминание мне, куда ведет дорога из благих намерений. Должно быть, мне следует извиниться. Если уж человек, подобный вам, начинает использовать запрещенные приемы, то это говорит только об одном: я перегнул палку. Хотя, видит Бог, я ни в коем случае не хотел вас обидеть. Просто не учел, что есть вещи, в которых никто не любит признаваться вслух. Наедине с собой вы можете часами перечислять недостатки вашей жены, но если о них скажет кто-то посторонний, воспринимаете как личное оскорбление. — У вас своеобразная манера извиняться, — Грег брезгливо скривил губы. — Сначала признаёте, что позволили себе лишнего, а потом продолжаете в том же духе. — Я не думаю, что человек вашего склада способен обидеться на правду, — Майкрофт мягко улыбнулся. — Положа руку на сердце, вы ведь и не обиделись. И больше не отвечаете за вашу жену: что бы она ни натворила, тени на вас это не бросит. — Допустим, — Лестрейд закусил губу. Крыть было нечем. А Холмс вдруг его удивил. Подошел вплотную, очень деликатно приобнял за плечи и довел до кресла. — Сядьте, Грегори, — Лестрейд посмотрел на него в немом потрясении, шокированный тем, что хотя бы этот Холмс озаботился запомнить, как его зовут. — Если уж вы хотите знать, что произошло между мной и вашей женой, то лучше присесть. С этими словами он отошел от полностью выбитого из колеи Грега, извлек из своего портфеля ноутбук и открыл крышку. — Как я уже говорил, у меня было намерение предложить вашей жене денег, — спокойно проговорил он, пробегая пальцами по клавишам. — Я с порога попросил ее сохранить мой визит в тайне и честно сообщил, что хочу лишь одного: как-то выразить свою признательность за спасение жизни моего брата. Что вы от благодарностей в любой форме отказались, но если она пойдет навстречу и избавит вас хотя бы от части своих претензий, а заодно и придумает правдоподобное объяснение, чтобы вы не догадались о моем вмешательстве, я готов заплатить ей очень значительную сумму. — Это совершенно омерзительно, — фыркнул Грег. — Моя жена, конечно, не ангел, да и я не святой. Но впредь, прежде чем рассказывать окружающим о соринках в чужих глазах, не мешало бы внимательно присмотреться к бревнам в своих. — Что было дальше, мне проще показать, чем рассказать, — Майкрофт проигнорировал шпильку и развернул экран к инспектору. — Хотя, видит Бог, мне не хотелось бы этого делать. Лестрейд посмотрел на экран и удивленно моргнул: на нем была собственная бывшая гостиная. — Шерлок постоянно рассказывает о вашей мании за всеми следить, но я считал это преувеличением, — сухо проговорил Грег. — Очевидно, зря? Как давно вы установили камеру в моем доме? — Можете не верить, но мои люди поставили ее лишь две недели назад, когда я собрался нанести визит вашей супруге, — спокойно отозвался Майкрофт. — До этого видеонаблюдения в вашей прежней квартире не велось. И в новой тоже не ведется. — Зачем? — тихо поинтересовался Лестрейд, глядя как на экране ноутбука старший Холмс старомодно-вежливо целует руку его бывшей жене. — Обычная предосторожность, — Майкрофт пожал плечами. — Я не в том положении, чтобы рисковать, мало ли, что может случиться. После моего ухода камеру должны были убрать, воспользовавшись первой же отлучкой вашей супруги из дома. Грег лишь кивнул, не в силах оторвать взгляд от экрана. Видео было без звука, и он, пожалуй, был за это даже благодарен. Достаточно было картинки, чтобы почувствовать мучительный стыд. Майкрофт сидел в кресле и говорил что-то, должно быть, излагал свое предложение. А она... Грегу некстати вспомнился полный злости и обиды голос: «Вот это мужчина! Уверенность в себе, богатство, власть! Не свяжись я с недотепой-полицейским, могла бы подцепить такого!» Оказывается, это было сказано не просто с целью задеть его. Потому что более откровенную попытку соблазнить даже представить себе было сложно. Заинтересованные взгляды из-под ресниц, нарочитое изменение позы, так, чтобы шелковый домашний халатик внезапно распахнулся, явив взору Холмса стройные ноги. А тот, надо сказать, никак не реагировал на эти ухищрения и всё так же светски улыбался. Потом жена пошла за чаем, и в процессе приготовления напитка ей, надо полагать, стало жарко. Потому что, когда она вернулась с кухни, несколько верхних пуговиц оказались расстегнутыми, превращая вырез халата в соблазнительное декольте. Грег вспомнил, как его самого такое зрелище заставляло нервно сглатывать и ощущать явный дискомфорт в области паха. Особенно в первые годы брака. Майкрофт лишь изумленно приподнял бровь, когда хозяйка дома наклонилась, расставляя на столике чашки, и ее грудь чуть ли не вывалилась в слишком откровенный вырез. Выпрямляясь, супруга ухитрилась мило улыбнуться ему. К счастью, она не видела, как, стоило ей отвернуться, ответная любезная улыбка Холмса сменилась неприкрыто брезгливой гримасой. Впрочем, лицо Майкрофта почти тут же приняло прежнее выражение. Грег накрыл ладонями мучительно горевшие щеки. Большего стыда он не испытывал никогда в жизни. Он даже не заметил, как Майкрофт неслышно подошел ближе, и поднял на него глаза лишь тогда, когда тот едва ощутимо коснулся пальцами его руки. — Грегори, — ровным голосом проговорил Холмс. — Вспомните, что я сказал раньше. Вы больше не отвечаете за нее, и ее поведение никоим образом не бросает на вас тени. — Когда мы познакомились, она была другой, — глухо проговорил Лестрейд. — Должно быть, это я виноват... оказался настолько плохим мужем, что ей не оставалось ничего, кроме как пытаться подцепить кого-то поинтереснее. Любым способом. — Прекратите, — Майкрофт легонько сжал его пальцы и тут же отпустил. — Не следует винить себя. К тому же, едва ли я мог показаться ей, как вы выразились, интересным. Мои деньги, пожалуй, но вряд ли я сам ей настолько понравился. — Мне она сказала, что понравились, — возразил Грег. Холмс пожал плечами. — Я вас понимаю, — тихо проговорил он. — Но лучше досмотрите до конца, хотя и не хочется. Осталось несколько минут. Действительно, совсем скоро Майкрофт на экране спросил о чем-то, и жена, не переставая строить глазки, указала в направлении уборной. Холмс признательно кивнул и удалился. Жена устроилась на софе, и очаровательная улыбка сменилась на ее лице таким знакомым расчетливым выражением. А взгляд был устремлен на портфель Майкрофта, оставленный им рядом с креслом. — О, нет, — пробормотал Грег, уже догадываясь, что последует дальше. Холмс снова легонько похлопал его по руке. Она успела только прикоснуться к застежке кейса, как дверь распахнулась, и в гостиной появилось несколько мужчин в костюмах. Под пиджаками явно угадывалось наличие оружия. Жене довольно бесцеремонно заломили руку. В этот момент вернулся Майкрофт. — Довольно, — охрипшим голосом проговорил Лестрейд, потянувшись вперед и захлопывая крышку ноутбука. — Я понял. Вы подставили ее, нарочно спровоцировали... А потом начали шантажировать, что если не оставит меня в покое, вы обвините ее в воровстве. — Не совсем, — бесстрастно отозвался Майкрофт. — Про воровство речи не было. Зачем, если я и так обещал ей денег? Скорее, речь о банальном любопытстве: пыталась узнать обо мне побольше, возможно, найти визитную карточку с номером телефона или какие-то документы, которые помогут потом отыскать меня и напомнить о себе. Я отнесся бы с пониманием к такой попытке, если бы не один нюанс: в этом портфеле полно государственных секретов, одно прикосновение к которым может стоить непосвященному человеку жизни. — Тем не менее, вы нарочно оставили его на видном месте, зная, что она не устоит, — в голосе Грега было откровенное обвинение. Майкрофт скорчил гримасу. — Каюсь, нарочно, — ни малейшего раскаяния в его тоне не прозвучало. — И она попалась. После чего я пояснил, что закрою глаза на происшествие, если она избавит вас от любых напоминаний о себе. Потому что вы, Грегори, заслуживаете шанса на новую жизнь. Ошибиться в выборе партнера может каждый, но никто не должен платить за подобные ошибки до конца своих дней. — А если бы она отказалась? — хмуро поинтересовался Лестрейд. — Я передал бы эту запись в... соответствующие службы, — Холмс снова пожал плечами. — Разумеется, она не успела заглянуть в портфель, но сам факт, что пыталась, позволил бы обвинить ее в шпионаже. Со всеми вытекающими последствиями. — Ну и мерзавец же вы! — устало проговорил Грег. — Временами, — согласился Майкрофт. — С теми, кто этого заслуживает. — Чем же она заслужила? — Лестрейд до боли закусил губу. — Тем, что пыталась завести отношения с мужчиной, который ее заинтересовал? Она ведь не знала, что Холмсы отличаются от обычных людей отсутствием нормальных человеческих чувств. — Сделаю вид, что посчитал это комплиментом, — хмыкнул Майкрофт. — Рискую снова разозлить вас, Грегори, но всё же скажу: ваша бывшая супруга глупая, жадная особа без твердых моральных принципов. Вы совсем другой. Я бы сказал, полная противоположность. На последних словах голос Холмса сделался задумчивым и грустным. — Может, у меня и отсутствуют нормальные человеческие чувства, — с вымученной улыбкой произнес он, — но я тоже способен поддаваться порывам. И видя этот разительный контраст, я просто не смог удержаться. Захотелось избавить вас от бремени, которого вы не заслужили. Извините ли вы меня за этот порыв? Или, если угодно, за методы, которые я использовал? Грег молчал, и Майкрофт постарался зайти с другой стороны. — Вы посчитали своим долгом прикрыть Шерлока. Пошли с ним в нарушение всех должностных инструкций и спасли его жизнь. Что это было, как не порыв? Примерно такой, какой испытал я, когда решил вас защитить. Да, вы об этом не просили, как и мой брат не просил вас подставляться из-за него под пулю. — Вы сравниваете несравнимые вещи, — щеки Лестрейда все еще горели. — Моя жена не преступница и не шпионка, она всего лишь не особенно умная женщина. Ее ни в коем случае нельзя считать равным для вас противником, а значит, вы опустились до избиения младенцев. Майкрофт усмехнулся, мысленно поздравив себя с тем, что еще не разучился удивляться. Все как сказал Шерлок: он не верил, что люди, подобные Лестрейду, еще остались в природе. То есть, он и раньше не ставил под сомнение порядочность инспектора, но кто бы мог предположить, что тот начнет проявлять эту самую порядочность даже по отношению к женщине, которая много лет портила ему кровь? Холмс поймал себя на мысли, что любопытно было бы узнать, какие еще сюрпризы способен преподнести Лестрейд. Если способен. Ведь на поверку, скорее всего, окажется, что его сильные личностные стороны компенсируются слабостями в чем-нибудь другом. «Неужели я ухитрился в зрелом возрасте всё же подцепить болезнь своего брата?» — с легким удивлением подумал он. Шерлок с детства с неизменным любопытством занимался изучением всего, что ползает, летает, прыгает и ходит. От сороконожки до человека. С последними, к счастью, его интерес ограничивался анатомическими исследованиями. Копаться в душах братишка никогда не любил. При этом человеческие чувства вызывали у него болезненный интерес. Как нечто такое, что недоступно ему самому. Майкрофт же, наоборот, предпочитал забираться в чужие мозги в переносном, а не в прямом смысле. Он понимал и признавал чувства, поскольку это знание давало ему власть над душами, но ему и в голову не приходило испытывать интерес. Разве что исследовательский. Впрочем, любопытных «подопытных экземпляров» старшему Холмсу уже давненько не попадалось. Он усвоил, что люди примерно одинаково реагируют на базовые раздражители. С поправкой на социальное положение, образование, воспитание и амбиции, разумеется. И вот перед ним стоит человек, полностью разрывающий давно сложившийся шаблон. Действительно, любопытно. Мысль о том, что впервые за много лет ему хочется подпустить кого-то ближе раз и навсегда установленной дистанции, дабы узнать получше, почему-то не вызвала отторжения. Вот только как это сделать, чтобы не принял за очередную попытку подкупа? Майкрофта не раздражал даже тот факт, что с инспектором Лестрейдом далеко не все давно разработанные схемы переговоров приносят результат, и приходится вносить коррективы с поправкой на его личностные качества. Скорее, этот факт его стимулировал — что тоже требовало обдумывания на досуге. — Знаете, инспектор, — Холмс задумчиво закусил губу. — Я думаю, вы правы. Я забылся, поддавшись эмоциям. Глаза Лестрейда буквально округлились от изумления, и Майкрофт мысленно поставил ему еще один плюс. Проницательный, молодец. Разумеется, эмоций в поступках политика не было и в помине, только холодный расчет. Но инспектору-то знать об этом необязательно. — Увы, я тоже на них способен, — Холмс обезоруживающе улыбнулся. — Особенно если речь идет о моем брате. — Шерлок может вывести из себя даже святого, — Грег ответил кривой улыбкой. — Я вас понял, мистер Холмс. Не нужно извиняться за то, в чем не раскаиваетесь. Просто пообещайте больше не вмешиваться в мою жизнь, даже с самыми лучшими намерениями. «Твердый орешек!» — Майкрофт едва сдержал довольную усмешку. И осторожно проговорил: — Помогите мне разрешить одно затруднение, инспектор. На лице Лестрейда появилось встревоженное выражение. — Шерлок опять во что-то влип? — напряженно спросил он. Холмс покачал головой. — Насколько я знаю, нет. Я говорил о себе, а не о нем. — У вас какие-то затруднения, в которых я могу помочь? — Грег смотрел на Майкрофта, как на инопланетянина. — Не все ваши службы, не ваша помощница, которая, кажется, умеет все, что угодно, а именно я? Политик растянул губы в принужденной улыбке. — Я не имею привычки ужинать с подчиненными. Свободные вечера выдаются довольно редко, и когда это случается, я стараюсь полностью отрешиться от работы. — Вы хотите... — начал было Лестрейд и осекся. У него язык не повернулся озвучить свою мысль вслух. — Пригласить вас поужинать со мной завтра, — бесстрастно проговорил Майкрофт. — Но понятия не имею, как сказать об этом и не вызвать новых обвинений в грубом нарушении личного пространства. — Ну, вы уже сказали, — Грег напряженно стиснул руки в замок. — Простите, мистер Холмс, но я считаю, что это лишнее. Меня вполне устроили ваши извинения. — Потому я и сказал, что нахожусь в затруднении, — Майкрофт закатил глаза. А потом на его губах появилась легкая ироничная улыбка. — Занятно получается. Мои возможности почти безграничны. И при этом я не могу провести вечер так, как мне хочется. Разумеется, если я сейчас позвоню кому угодно, хоть премьер-министру, и выскажу пожелание с ним поужинать, он немедленно отложит все дела. Вот только мне совершенно не доставит удовольствия его общество. — А мое доставит? — Лестрейд смотрел на него, закусив губу. Майкрофт с трудом сдержал гримасу. «Разумеется, я просто пытаюсь добиться своего, и дело вовсе не в том, что меня тяготит собственное одиночество», — мысленно сказал он себе. Но под ложечкой всё равно противно сосало. — У меня не было намерения нарушать ваши планы, инспектор, — сухо проговорил Холмс. — Тем более, что я — не самая приятная компания. — Какие у меня могут быть планы? — Грег развел руками. — Я же еще не приступил к работе. Врачи считают, что рано, потому болтаюсь без дела. Собирался поехать в Масбери на выходные, у меня там домик на берегу Акса. Скорее, сарай, конечно, сам удивляюсь, как его еще не смыло и не разрушило ветром. Его еще мой отец строил, а у меня, к сожалению, нет времени часто туда наведываться. И раз уж я сейчас свободен, хочется порыбачить. Меня всегда успокаивало это занятие. Да и воздух там не то, что в Лондоне. — Что же, — Майкрофт позволил себе легкую разочарованную улыбку. — Приятного отдыха. Лестрейд вдруг ехидно ухмыльнулся. — Хотите поехать? Там никакого комфорта, и на ужин могу пообещать только жареную рыбу. Если поймаю, конечно. Холмс пожал плечами. — А не вы, так я. В юности занимался спортивной рыбной ловлей, в доме родителей до сих пор вся стена завешана моими дипломами. Гейм Энглинг*[1] — особое удовольствие, которое я, в последнее время, нечасто могу себе позволить. Словом, я принимаю ваше предложение. Он не без некоторого злорадства смотрел, как Грег несколько секунд беззвучно открывал и закрывал рот. Словно сам превратился в вытащенную на берег рыбу. Потом он нервно сглотнул и сдавленно проговорил. — Я собирался выехать завтра на рассвете. Путь до Масбери неблизкий. — Хотите, я доставлю вас на вертолете? — серьезно спросил Холмс. Грег покачал головой. — Благодарю, мистер Холмс, но я предпочитаю свою машину. Если вы не возражаете. — В таком случае, встретимся на месте, — Майкрофт улыбнулся. — Я буду примерно к полудню. Как раз успеем до ужина порыбачить. Когда за Лестрейдом закрылась дверь, Майкрофт сел в кресло и залпом выпил остывший кофе, к которому так и не притронулся инспектор. Горечь на языке не заглушила горечи внутри. Что за блажь на него нашла? С чего вдруг он решил любой ценой заручиться обществом этого полицейского? Человек, фактически управлявший страной, прикрыл глаза и тихо рассмеялся. Что же, он нечасто потакает собственным капризам, так почему не в этот раз? Вероятно, целый день в компании Лестрейда расставит все точки над i. Непонятный интерес, который этот ничем не примечательный человек вызвал у Майкрофта, бесследно исчезнет после нескольких часов общения. Можно будет забыть и эту глупую причуду, и самого инспектора.