MEMORY

Чонгуку было невероятно стыдно перед Тэхеном, но и гордость твердила о том, что в этом нет ничего плохого, а значит и бичеваться тут не из-за чего. Только вот, Ким больше не разговаривал с брюнетом, избегал и даже не смотрел тому в глаза при случайной встрече. Тэхену было до глубины души обидно за такие неосторожные действия со стороны его друга. Ким думал, что брюнет изменился, снял свою колкую оболочку и стал хотя бы уважать его, однако действия Чона были полностью противоположны — и это раздражало до бессилия. За что брюнет его ударил? Тэхен просто не мог этого понять или воспринять как-то адекватно. Конечно, лилововолосый готов был простить оплошность Гука, но только если он извинится как следует, а не бросит пару холодных слов по типу «прости» или «я не хотел». Только вот Гук все продолжает молчать, пытливо разглядывая пофигистическое выражения на лице Кима, в попытках разговорить его или хотя бы услышать что-то больше чем обычное ровное дыхание. — Может уже хватит дуться? — в один из вечеров не сдерживается брюнет, ловя парня в двери, удерживая. — Ты что-то сказал? — ровным тоном интересуется Тэхен, смотря куда-то сквозь Чона. — Не делай вид, будто меня тут нет! — злится Чонгук, встряхивая парня за руку. Его взгляд слегка злой и пронзительный, отчего Тэ сначала теряется, но так же быстро вновь цепляет маску безразличия, отталкивая и проходя вовнутрь гостиной. Чонгук идет следом. — Я не делаю вид, — спокойно констатирует Тэхен, присаживаясь на диван, разглядывая рисунок на обшарпанной обивке. — А прямо сейчас ты чем занят? — настаивает Гук, пытаясь все же привлечь к себе внимание. Только парень и не догадывается, что к его персоне тэхеново внимание уже очень давно направлено. — Тебя это не касается, — сказал как отрезал, но Чонгука это не устраивает. — Касается! — прикрикивает Чон, неожиданно падая на колени прямо возле ног Кима. Отчего-то Тэхену становится не уютно, и хочется выпрыгнуть в окно, ведь парень явно не ожидал, что такой гордый брюнет приклонит перед ним свою голову и колени. — Я еще ни перед кем не вставал на колени, — невнятно бормочет брюнет, не в силах посмотреть в глаза своему другу. Сказать честно, Гук и сам не понимает почему он унижается перед этим несносным парнем, но и терять дорогого друга он явно не хотел. Почему-то Чонгук думал, что потеряй он сейчас Кима и вся жизнь тут же покатится в неизвестном направлении, а это пугало посерьезней, чем унижение в данный момент. — Прости меня, — зашептал брюнет, осторожно, дабы не спугнуть, опуская свою теплую ладонь на сжатый кулак Тэ. Тэхен вздрагивает, опуская голову как можно ниже, не желая смотреть в эти глубокие карие глаза. — Я, правда, не понимаю, — продолжил Гук, — почему ударил тебя, но это уже случилось, и я не думал, что выйдет настолько сильный удар. У Тэхена что-то в сердце замирает на доли секунд, а после вновь отдается громким стуком, грозясь сломать ребра. — Уйди, — просит Ким, все так же разглядывая диван, но Чонгук уперто сидит на месте, даже не шелохнувшись. — Уйди, — более настойчиво просит Тэ, пытаясь отвести руку в сторону. — Не уйду, пока мы не помиримся, — настаивает брюнет, вновь хватая чужую кисть. — Я не хочу с тобой разговаривать, — отрешенно шепчет Ким, отворачивая голову в бок. — Посмотри, — просит Чон, — я на коленях прошу прощения, не смей просто так меня посылать! Тэхен чувствует, как парень изучающее обводит его взглядом, как нервно перебирает пальцами на свободной руке и прижимает босые ноги друг на друга, в попытках унять дрожь. Коленки давно свело от плоской поверхности пола, а мышцы затекли, но Чон упорно сидит на одном месте, моляще смотря на обиженного друга. Хочется послать все и прокричать о том, что он ему не нужен и его обиды слишком глупы и бессмысленны, но язык не поворачивается произнести и половины. Комната заполняется звонкой тишиной, разбавляемой только тихим дыханием двух друзей. — Я не просил тебя вставать на колени, — тихо отвечает Тэхен, руша напряженную тишину. — Тебе этого мало? — обреченно шипит Гук, выпуская руку из своей. — Мне этого не достаточно, — вторит ему Ким, пряча одну руку в другой. — А что мне надо сделать, чтобы ты простил? — злится брюнет. — Ничего, -выдыхает Тэ. Чонгук понимает, что обиду на него держат сильную, но отступать он не намерен. Глупости какие-то, он же не истеричка?! Или все же истеричка? Точного ответа ему никто не мог дать, а Ким просто отказывался идти на контакт. Тогда Гук решает пойти на крайние меры, встав с пола, парень быстрыми шагами направился в сторону двери, выждав три секунды, дабы привлечь внимание Кима, Чон захлопнул дверь, прищемив собственный палец. Ким смотрел за действиями брюнета из-под челки, не понимая, на что тот рассчитывает. Попрыгав на месте от боли в пальце, Чон вернулся к другу, подставляя ушибленный палец к чужим губам. Лилововолосый с не понимаем посмотрел в карие глаза, а затем на покрасневший палец. — Что? — тихо интересуется Тэ. — Дуй, — указывая на палец, просит Гук. Да, у этих парней появилась своя традиция, каждый раз, когда кто-то ранился или ушибался, то другой активно дул на больное место, якобы заживляя одним дуновением. — Сам виноват, — отрезает Тэхен, даже не взглянув на ушиб. — Ким Тэхен! Ты хочешь, чтобы нашей дружбе пришел конец? — с разочарованием спрашивает брюнет. — Ты сам виноват, — в нос бубнит лиловый, поджимая коленки под себя. — Я не хотел тебя бить, просто так вышло, — вновь оправдывается Гук. — Знаешь как сильно горела моя щека? — взъелся Тэ. — Я не думал, что удар будет такой силы, — тихо оправдывался Гук. — Но он был именно таким! — вновь напирал Ким. — Я… — начал было Гук, но его перебили. — Еще и твой этот показушный удар о дверь, — выкрикнул Тэ, — совсем с головой не дружишь?! Ким и сам не понимал, что его взбесило сильнее, но факт оставался фактом, Чонгук молча выслушивал его крики. — Закончил? — спокойно интересуется Чон, когда Тэхен замолкает. — Давай сюда свой палец, — психует Ким, протягивая раскрытую ладонь. Чонгук улыбается, кладя больной пальчик прямо в мягкую ладонь. Тэхен, раздувая щечки от обиды, прислоняет ушибленную фалангу к приоткрытым губам, дуя прямо на покрасневший участок. — Спасибо, — шепчет Гук, — теперь мне легче. — Еще раз посмей поднять на меня руку, уйду и не прощу никогда, — грозится Тэ, отпуская руку и вставая с дивана. — А теперь пошли есть, я голодный, — Чонгук улыбается самой яркой улыбкой и следует за лиловым, запрыгивая тому на спину и громко смеясь.