2007 год
Я прерывисто дышала, слушая спасительную тишину. Ночная тьма сожрала почти всё пространство, но глаза привыкли к тьме. И ясно увидели вытянутые волчьи морды. А еще - пар, вырывавшийся из раскрытых пастей. Звери смотрели на меня, вперив свои жадные жёлтые глаза прямо в лицо, рыча каждый раз, когда наши взгляды встречались. Стоя на дрожащих коленях, я припоминала, как папа учил вести себя с волками. Что по этому поводу говорил он, магл. Ведь без палочки Великая Гермиона – всего лишь человек с отвратительной физической подготовкой. Волкам явно не нравилось, когда я смотрела им в глаза. Да. Звери воспринимают это как агрессию. Вместо этого уставлюсь-ка лучше поверх их голов. Так лучше. И выпрямиться! Надо выпрямиться! А потом – начать громко разговаривать. Вдруг волки испугаются человеческой речи?! - Даже не думайте меня есть! – я сказала, что было в тот момент на уме. Если бы животные умели понимать язык людей, то вся стая наверняка подкрутила бы лапами у виска. Нашла, о чём беседовать с волками! Но… Вряд ли сумеешь трезво рассуждать, когда опасность угрожает и тебе, и самому дорогому человеку на свете. Как поздно! Как поздно я понимала, что Фред мне слишком дорог. Что он дороже, чем моя жизнь! Ведь он – смысл всей этой никчёмной, тщедушной, серой кутерьмы, в которой приходится существовать день за днём. Он – то самое солнышко, которого так не хватало, которое я искала везде, не чувствуя, что оно светит прямо в лицо… Мне почудилось, что пасть одного из волков испачкана кровью. - Фред! – я дёрнулась, заставив трёх волков разом быстро шагнуть вперёд, клацнув пастями. Нет. Показалось в темноте. На глаза навернулись слёзы. Страшное видение… Лучше уж я, чем он. Лучше уж раньше него. Их было семь. Семь здоровых зверей, не больных бешенством. Большущие рослые волки внимательно изучали меня умными глазами. Их взгляды оказались куда человечнее моего. Наверное, я им виделась жалким уродом, поражённым и бешенством, и ещё чем-то – они не торопились нападать, будто боялись сожрать такую гадость, а потом умереть. Медленно я сделала шаг назад. И ещё один. Волки не трогались с места. А смысл? Всё равно мне не спрятаться среди голых деревьев. Деревьев… Деревья! Точно! Отец говорил, что в подобных случаях, когда звери хотят напасть, надо залезать на дерево, потому что они там точно не достанут! Я воровато оглянулась: даже в сумерках ясно была видна простирающаяся за спиной лощина… И крепкая косматая ель, по веткам которой можно вскарабкаться… Но додумать не удалось. Пока я отвлеклась, отвернулась, продолжая пятиться, волки восприняли это как бегство. Их инстинкт – догнать и порвать добычу – разгорелся, пересиливая все другие возможные чувства, которыми они были ведомы ранее. Раздалось рычание. Пасти лязгнули. Из-под лап полетели гнилые листья. Оборачиваться было незачем, потому что всё и так ясно. Я побежала…***
1995 год
Я побежала по коридорам, проклиная всё на свете. Замок ломился от уезжающих студентов, поэтому моё движение было сильно затруднено – с лестниц уже несколько раз буквально спихнул спускающийся косяк первокурсников. Спустя полчаса безрезультатных карабканий, я тоже решила обнаглеть, растолкав всех потенциальных встречных локтями. Удивительно, но так получилось гораздо быстрее. Вот и гостиная Гриффиндора! Проклятущая спальня уже на горизонте! Я влетела в комнату и выудила из-под кровати свой дневник. Пролистала. Не трогали. Не нашли. Потрясла, схватив за переплёт, и из листов выпал снимок, который я тут же поймала пальцами. Любоваться, расплываясь в сентиментальной улыбке, времени не было. Главное – запрятать получше. Что и осуществилось: сложенная пополам, фотография была перебазирована в «сейф» моего декольте. А дневник – со стороны он выглядел как обычная книга. Не заподозрят. В спальне царила тишина. Школа быстро пустела. Вспомнилось, как пару дней назад мы прилипали к окнам: провожали своих друзей, которые стали такими родными за это время. Смотрели, как уплывает корабль, уносящий студентов Дурмстранга. Как улетают крылатые лошади, возвращая красавицу Флёр, её милую сестру, очаровательных сокурсниц и директора обратно в Шармбатон. В слезах утопали все коридоры – за прошедший год мы сумели не только стать терпимей друг другу, но и сблизиться. Почувствовать себя одной большой семьёй. Этот год ещё раз подтвердил, что неважно, где ты учишься или в какой стране живёшь – ты такой же, как и все люди. Будь добрее, будь терпеливее, и другие раскроют тебе свои объятия. Седрик, наверное, тоже так думал… Громко шмыгнув, я отёрла непрошенные слёзы. Дамблдор поступил очень мудро, когда собрал нас всех в Большом зале, честно рассказав о том, как погиб Диггори… И что Тёмный Лорд возродился. Мы должны знать. И помнить. Это наш долг перед другом. А ещё – должны быть готовы защищаться, если Волан-де-Морт надумает напасть. Мрачные мысли не оставляли меня на протяжении всего пути, что я проделала, выйдя из спальни и направляясь на первый этаж замка. Вспоминала, как умудрилась облажаться напоследок: забыть в спальне собственный дневник! За ним-то и возвращалась, собственно…Мы уже собрались. Всё было готово, чтобы начать топать до поезда, и Джинни уже взяла свой чемодан, но тут меня словно током ударило. Дневник! Чёрт возьми, я бы ни за что не согласилась вести его. Это же всё равно что ходить с мегафоном по Большому залу, приговаривая: «Сегодня я целовалась с Фредом Уизли, парнем Анджелины Джонсон, и мне очень понравилось! Ожидаю продолжения, строя коварные планы по совращению своего «рыжего принца!». Но если бы я вообще никому не говорила о своих переживаниях, то точно взорвалась бы, как надутый шар. Это же ужасно – переполняться от чувств, которые не находят выхода. Но как я намучилась! Дневник претерпевал невероятные сказочные путешествия: прятался под подоконником, за креслами, между диванных подушек, в туалетной комнате для девочек, где его нашла зараза Миртл, грозившаяся притащить прямиком под ноги к Гарри! А это равносильно смерти! В итоге я отодрала половицу под своей кроватью, когда в спальне никого не было, и мои откровения обрели своё постоянное пристанище именно в таком замысловатом тайнике. А ближе к концу учебного года я нашла невиданное, нежданное сокровище! Дело было так… В тот вечер в гостиной никого не оказалось – ужин только заканчивался, подготовка к экзаменам в самом разгаре, поэтому все ребята либо едят, либо готовятся, либо (как Рональд) мычат над книгами о своих страданиях. У меня всё было готово. Осталось лишь кое-что повторить, а конспекты лежали в спальне. Я почти дошла до неё, как на столе в гостиной увидела пачку тетрадок Дина. А рядом с ними – конверт, на котором торопливым почерком нацарапано: «Не забыть отдать Фреду У.». Что от Дина могло понадобиться «Фреду У.»? Так как этот рыжий клоун не выходил из моей головы почти весь год, я наплевала на привычку хоть чуть-чуть соблюдать нормы морали. Чужие письма (и конверты!) читать вроде как нехорошо. Но вздыхать по чужому парню – тоже дело не слишком приличное. Поэтому я воровато оглянулась и благополучно умыкнула конверт. Открыв его в спальне, нашла внутри маленький клочок бумаги: «Слушай, Фред, эта – самая нормальная. Я, правда, ходил на бал танцевать, а не фотографировать! Довольствуйся тем, что есть!». Под листком лежало что-то вроде картонки, покрытой то ли лаком, то ли ещё чем-то. Дезориентированная и сбитая с толку, я потеряла страх, стыд и совесть, выудила картонку… Которая оказалась фотографией! Да какой! Мы с Фредом! На Святочном балу! Тот самый момент, когда он присел рядом, пока я, расфуфыренная и довольная, ожидала прихода Крама, Невилла и Джинни! Я кому-то улыбаюсь… Кажется, смотрю на Гарри. Фред, тем временем, гипнотизируя мой затылок, садится на стул. Я поворачиваюсь и вздрагиваю. Наши взгляды встречаются… Боже, мне казалось, что вот-вот от нежданной радости подпрыгну до потолка, пробью крышу и взлечу к самым звёздам. Идиот! Как он мог оставить такое сокровище у всех на виду! У МЕНЯ на виду! Глупо не воспользоваться таким шансом! Теперь рядом всегда будет карманный Фред, о котором я мечтала! А вдруг он… знал?! Вдруг это вовсе не Дин сделал фотографию?! Вдруг это западня, а в гостиной уже гогочут десятки студентов! Смеются над моим идиотизмом?! Вдруг он им рассказал, как мы целовались в библиотеке?!! На ватных ногах я прошла к выходу и спустилась в гостиную, которая действительно была заполнена людьми. Но они занимались привычными делами: готовились к экзаменам, жаловались на их сложность или сводили сплетни. На их фоне выделялись только Дин и… Фред! - Да говорю тебе: тут он лежал! Я не брал с собой конверт – хотел отдать тебе здесь! - Да ты что?! Так возьми и отдай! – прорычал рассерженный Уизли, начав раскидывать диванные подушки, не обращая внимания на сидящих сестёр Патил. А я порадовалась, что перепрятала оттуда свой дневник. Значит, конверт – не насмешка. Он действительно ему нужен. Но… Зачем? Тихо и незаметно я вернулась в спальню. Развернула листочек и перечитала… «Довольствуйся тем, что есть!»... То есть, он просил эту фотографию?! Да, Дин бегал с фотоаппаратом, но недолго. Скорее всего, он заснял парочку фотографий. И пошёл веселиться. А Фред узнал… Но зачем ему эта, именно эта фотография?! Тут есть Анджелина? Я просканировала снимок. Нет. Только я и Фред. Ну, и макушки Гарри с Роном. Зачем ему этот снимок?! Мне стало так интересно, что аж ноги зазудели – хоть прямо сейчас иди да спрашивай! Но не тут-то было! Если ему так важна эта фотография, надо за ней нормально смотреть! Не получит он её! Не отдам! Я убрала снимок в дневник, который к тому времени уже лежал под половицей, а потом – вышла в гостиную. Весь оставшийся вечер Фред и Дин искали конверт. На вопросы досужих Дин бессвязно мямлил, толком не отвечая, в чём дело, а Фред – метал молнии из глаз. Со мной он не разговаривал. Сторонился после того самого вечера в библиотеке. Но я была не против – уж лучше так, чем мы опять переругаемся, и будем ненавидеть друг друга. Однако, когда он устало опустился рядом, не выдержала: - Что с тобой такое? Что-то ищешь? - С чего ты взяла?! – он даже подскочил на месте, вперив в меня ошарашенный взгляд. - Ну, ты просто всю гостиную вверх дном перевернул, - мрачно буркнул Джордж, сидевший неподалёку. Он тоже не в курсе, что творится с Фредом… Значит, что-то очень личное. И какие ж это тайны могут быть от своего близнеца?! Я критично посмотрела на Фреда. Сидит. Строит из себя святую невинность. Ресницами хлопает. И молчит! Ну ладно…Есть ведь ещё один подельник, который мне всё и выложит… - Привет, Дин! – он сидел в библиотеке, согнувшись в три погибели над томом по зельеварению, и даже не сразу обратил внимание на меня. - Привет… - Это тебе, - я протянула ему небольшую папку с черновиком работы, которую сделала, но которая мне не понравилась. Слишком просто. За короткое время подобрала себе тему посложнее и ещё утром сдала её профессору. А эту выбрасывать было жаль. И вот моя рачительность вознаграждена! - Ого! Вот это щедрость! Спасибо! – Дин хотел было схватить папку, но я вцепилась ему в плечи, развернув к себе и буквально воткнувшись сосредоточенным взглядом ему в лицо. – Ты чего, Гермиона?! - Отдам тебе этот черновик… Но обмен за кое-что… - За что?! – в его глазах плескался невообразимый ужас, бывший для меня чем-то смехотворным. Наверняка навоображал себе сложные жути, которые я заставлю его делать. Расслабься, Дин… Всё проще, чем ты думаешь. - Ответь мне правду. Что. Искал. В гостиной. Фред. Уизли?! – прочеканив каждое слово, ещё раз для верности я посмотрела ему в лицо взглядом дознавателя, а потом – отпустила плечи. - Он….Ну…Он… - врать собирается! - Дин! – папка с листами снова оказалась у меня, прежде чем он успел среагировать. – Правду! Никто ни о чём не узнает. - Короче, - Дин даже топнул ногой. Видимо, история с фотографией ему крепко надоела, и он решил разом всё это закончить, – Фред увидел, что я фотографировал на балу. Как раз проявил несколько снимков. А плёнки с теми, что не понравились, лежали рядом, когда я смотрел фотографии в гостиной. Он тоже стал смотреть плёнки. Увидел одну фотографию, где были… Неважно, кто. Он… и Анджелина. - Ах, Анджелина? - Да! И попросил меня проявить для него эту фотографию, только никому об этом не рассказывать. Я не знаю, какая муха его укусила, но он просто кладезь секретов! Придурок! - Всё? - Всё! - Держи, - папка полетела в его руки, а я отправилась в спальню. Довольная, как никогда. Анджелина, значит, на фотографии? Ну-ну, Дин. Ври дальше... Кажется, Фред всё равно заставил его проявить эту фотографию ещё раз – я точно не помню. Но тот снимок всегда лежал в дневнике. Когда было совсем паршиво, я вытаскивала его, часами пялясь на запечатлённое мгновение. Даже отвратительная сцена, нашей «бальной ссоры», последовавшая за этим, не могла испортить мне настроения. Карманный Фред был рядом весь оставшийся учебный год! Так я вернулась с дневником на первый этаж, уложила его в чемодан, и поплелась к поезду. Джинни меня не ждала: мы договорились, что она пойдёт с остальными. С некоторых пор мне нравилось одиночество. Была возможность остаться наедине с собой, подумать, всё взвесить. Хотя в последнее время разумные вещи удавались мне всё сложнее…От прежней умной Гермионы не оставалось следа… Но внезапно со мной поравнялся, а потом быстро начал обгонять какой-то долговязый рыжий парень, уже переодевшийся из школьной формы в обычную одежду. Он пролетел мимо так быстро, что оказался на значительном расстоянии впереди, когда я всё поняла и выкрикнула: - С каких пор ты перестал со мной здороваться, Фред?! – кажется, он выругался. Но остановился, развернулся и поклонился в пояс: - Доброго дня тебе, прекрасная Гермиона! – я прыснула: - Да ты ещё и слепой, раз называешь меня прекрасной. Почему всё ещё тут? Ребята давно ушли. - К тебе тот же вопрос, - с мрачным видом он взял мой чемодан, начав идти рядом. - Я забыла кое-что в спальне. Возвращалась. - И я тоже забыл кое-что. Книжку одну, - мы замолчали, но я продолжала с интересом поглядывать на него. Уизли дико нервничал, избегая смотреть на меня прямым взглядом. На его лицо то и дело падала тень – мы шли по лесной дороге, и солнце не могло пробиться через косматые ветви. Но порой казалось, что король шуток, великолепный Фред, мастер проделок всея Британии с неумолимой явностью… краснел! - Аллергия? – титаническими усилиями я старалась не засмеяться. - Что? - Ты красный, как томат. Может, у тебя аллергия… На книжную пыль, например… Меньше времени надо в библиотеке проводить, - как только я произнесла это, он вспыхнул: - Да о чём ты?! Просто мне жарко… - Ну да… - Да брось ты, Гермиона! Библиотека тут вовсе ни при чём! - Да? – я посмотрела прямо ему в глаза, но Фред тут же отвёл взгляд: - Я тогда, надеюсь, ничего плохого тебе не сделал? - Когда? – изображать идиотку получалось даже лучше, чем быть умной. - Ну… Когда у нас была вечеринка. - О, нет. Ты был очень милым. Правда, вечеринки у волшебников так себе. - Что значит «так себе»?! – его тон стал обличительным, и Уизли с успехом избавился от снедавшего стыда. - Значит, что они глупые и неинтересные. В мире маглов можно повеселиться гораздо лучше. И даже без алкоголя. - Ой, ты уж как придумаешь, Грейнджер! – Фред презрительно фыркнул, и тут уж разозлилась я: - Что?! Ты не веришь?! Между прочим, если бы ты не был таким снобом, пошёл бы со мной как-нибудь в Лондон! - В Лондон? - Да-да! В Лондон маглов! Я там ориентируюсь хорошо и знаю, куда можно сходить так, что ты даже не заметишь, как стемнеет! Люди тоже умеют развлекаться. И прекрасно обходятся без волшебства! - Ну коне-ечно… - мы заспорили, а когда подошли к поезду, откровенно орали друг на друга, едва не перекрывая всеобщее гудение столпившихся студентов. - Хорошо! – Уизли поставил наши чемоданы возле багажного вагона. – Я пойду с тобой… Скажем… В июне. Развлечёшь меня. Как ты сказала? А! «Без волшебства»! Посмотрим, когда я усну: на первой минуте или на третьей! - Посмотрим! Я тебе такой день устрою, что ты про свои приколы забудешь! – мне хотелось подпрыгнуть и со злости укусить его за нос. Ну, разве можно быть таким гадом?! Совершенно непрошибаемый! - Ты где так долго была? – удивился Гарри, когда я плюхнулась рядом с ним, насилу отыскав их с Роном купе. - Забыла кое-что в спальне. Возвращалась, - все мои мысли уже были сосредоточены на грядущем ДМВ – Дне Магловского Веселья. Так назвал наш выход этот рыжий идиот… Когда прислал мне письмо спустя день после того, как мы распрощались на Кингс-Кросс. «О, Несравненная мисс Гермиона-Супер-Бюст! С прискорбием сообщаю, что весь июнь я буду занят в своём убогом и скучном мире волшебников. Так что наш ДМВ (День Магловского Веселья) откладывается на конец месяца. Надеюсь, ты не испугаешься такого перерыва и успеешь за это время состроить коварный план наших развлечений. С приветом, Фред». - Вот уж правда – с приветом! – я выругалась, но начиркала ему ответное письмо, сказав, что эти туманные намёки меня достали, и требуется чёткое определение даты. Её, конечно же, определила «Мисс Гермиона-Супер-Бюст». День удачно приходился на конец месяца, когда и мои, и его дела были решены. Весь июнь провела как на иголках. Ещё никогда родители не видели меня столь заинтересованной нутром Лондона и тем, что город может предложить такому вредному придурку, как Фред. Часами я просиживала за газетами, выискивая что-нибудь интересное, прикидывая, куда поведу «своего кавалера». Когда сил уже совсем не было, когда хотелось плюнуть на всё, сесть и написать уже ему письмо, в котором я отменяю нашу встречу, потому что понятия не имею, чем его заинтересовать, мой взгляд падал на полки, висевшие напротив кровати. Там, в ажурной рамочке, красовалась наша фотография. Та самая, которая была безжалостно украдена у Дина. И я вновь возвращалась к исполнению возложенной миссии. Мама, привыкшая к двигающимся снимкам, входившим в атрибутику волшебников, несколько раз выпытывала, кто этот «симпатичный мальчик», с которым я сижу рядом. Приходилось мычать, что это, вроде как, мой друг. И не больше. Но она почему-то твёрдо решила, что Фред – мой молодой человек, и именно он приглашал меня на бал. Переубедить её – всё равно что заставить Драко Малфоя сдружиться с Гарри Поттером. Можно, конечно, попробовать, но в конечном итоге всем от этого не поздоровится… Мы условились встретиться на Пикадилли. Фред пообещал не опаздывать. Но уж за прошедшие-то годы Гермиона Грейнджер смогла уяснить, что он НИКОГДА не придёт вовремя. Поэтому я, хоть и назначила «рандеву» на восемь утра, проснулась в половине девятого. И, появившись на месте в десять, поняла, что…. - Ты опоздала! – рявкнул он, вынудив обернуться в нашу сторону группу заспанных туристов. Фред выглядел как тлеющий уголёк, готовый вот-вот сжечь всю округу мощным взрывом. - О… Ну… Я думала…. Думала… - Что ж, мне уже весело! – Уизли скрестил руки на груди, вперив в меня негодующий взгляд. - Ты постригся…, – я действительно только тогда заметила, что он расстался со своей длинной шевелюрой, с которой щеголял весь прошедший год. - Мама заставила. А ты не увиливай! Нет тебе прощения! Я тут, можно сказать, с семи утра торчу! - Дурак ты, значит! Я же сказала: в восемь! - Я думал, ты придёшь раньше! - А я – что ты опоздаешь! И…, - вдруг я заметила ещё одно «новшество», – ты вырос что ли? - Да. А ты, смотрю, на том же уровне, - Фред специально подошёл ближе, чтобы мне пришлось окончательно задрать голову, стараясь посмотреть на его нахальную физиономию. - Ну и идиот же ты, - когда он снова самодовольно улыбнулся, захотелось вбить его в асфальт, как здоровый гвоздь, – ладно. Пошли, - я взяла его за руку, как непослушного ребёнка, и потащила за собой. - Так куда мы идём?! – спрашивал Фред с самой настоящей детской непосредственностью. - Это секрет. Но для начала – в метро. Следи за мной. Повторяй. И не задерживай общий процесс, - мы быстро дошли до ближайшей станции. Сказать, что Фред себя вёл кошмарно, значило – ничего не сказать! Во-первых, он специально притормозил около турникетов, начав рассматривать свой билетик, который я всучила ещё при входе. За балбесом образовалась здоровенная очередь, но он царственно прошествовал вперёд только после того, как получил пинок от кого-то сзади. Во-вторых, его чуть не зажало между дверьми вагона. Я забыла, что имею дело с совершенно несамостоятельным человеком, незнакомым с правилами поведения в общественном транспорте. В метро – так точно. И быстренько забежала в вагон, когда на нашу станцию подошёл поезд. Глаза полезли на лоб, когда, обернувшись, я увидела Фреда, стоявшего одной ногой на платформе, второй – в вагоне, и внимательно глядящего куда-то наверх. Подоспей позже неизвестный, но очень добрый мужчина, втащивший Уизли в поезд, и двери вагона хлопнули бы по Фреду со всей силы. - Осторожнее надо. Ваша сестра вон какая шустрая, - пожилой сэр покачал головой, глядя на всю эту картину. - Извините его, пожалуйста! Он у нас – горе семьи…, - покраснев до ушей, я несколько раз попросила прощения у того, кто запихнул моего «брата» в вагон, а потом сама принялась пинать его, как только мы вышли на улицу. - Ты совсем обалдел?! Тебя же чуть дверьми не пришибло! Идиот! Я сказала: делай, как я!!! - Да? Может мне ещё и в женский туалет за тобой ходить сегодня? – совершенно спокойно спросил он. В ответ на это я открыла и закрыла рот, как рыба. Ну, а что ему сказать? Это же Фред… - Пошли уже! – опять схватив за руку, потащила его прямиком к Тули-стрит. - Эм… Простите! Не подскажете, как нам пройти к Лондонской Темнице? - Куда?! – Уизли попытался вырвать свою руку, но не тут-то было. Женщина в цветастом платье удивлённо посмотрела на явно напуганного высокого парня и довольную тщедушную маленькую грымзу, от которой он пытался сбежать, а потом указала направление. Я повеселела. Скоро-скоро, Фред Уизли, проверим тебя на прочность! - Куда ты меня тащишь?! Это не смешно! Темницы и в Хогвартсе есть! - Да не ори ты, Фред! Это музей! - Что же это за музей такой?! – но увидев группу туристов, воодушевлённых подростков, толпящихся у касс, он поверил и приутих. - Я сама ещё там ни разу не была. Но в газетах пишут хорошие отзывы, - мне было страшно идти туда. Судя по всему, это не просто музей. Внутри можно было почувствовать себя частью всех кошмаров, что творились в Средневековье и Викторианскую эпоху. - Звучит заманчиво, - промурлыкал Фред, читая на купленном билете аннотацию всего, что нам предстоит. Я хотела заплатить и за него, и за себя, но в итоге шиковала на его средства. - Откуда у тебя фунты? - Мы с Джорджем скопили немного… Ну, ладно, очень много за прошедший год, когда делали ставки. Я взял часть от своей доли, махнул сегодня утром в Косой переулок, чтобы поменять галеоны на стерлинги, а потом – примчался в восемь утра туда, куда ты сказала. А тебя – нет! Бессовестная твоя голова! – он пытался меня устыдить и преуспел в этом. В музей я вошла красным помидором, проклинающим себя и свою самонадеянность. Теперь об ужасах, которые нам обещали… Мы получили их с лихвой! Уже после «Великой Лондонской чумы» и «Суинни Тодда», когда нас всех усадили в парикмахерские кресла, а сзади раздался звук затачивания опасной бритвы, я упрашивала Фреда уйти! Или хотя бы, чтобы он разрешил сделать это мне! Но ему так понравилось, что мы потащились на все остальные экспозиции, доведшие до белого каления мою несчастную психику. Такого кошмара не было даже в переделках с участием Поттера и Рональда! Когда прямиком перед моим носом возникла фигура Джека Потрошителя, направившего нож в нашу сторону, я орала, как будто провалила экзамен у профессора МакГонагалл, а Фред… гоготал, как ни в чём не бывало. - Ну у тебя и физиономия! – несмотря на мой протест, при выходе он всё-таки нашёл и купил ту фотографию… На последнем аттракционе нашей группе представилась возможность почувствовать себя преступниками: всех вывели из камер заключения, посадили на грубые стулья, дали прослушать зачитываемый смертный приговор… А потом сверху упали петли, манекен палача нажал на рычаг, и мы начали проваливаться в темноту! В тот самый миг камеры, находящиеся в стене, сфотографировали двенадцать орущих рыл… Среди них затесалась и моя бледная от страха мина, а рядом – смеющийся Фред. - Ты выглядишь совершенно не испуганным! - Так ты ж меня не пугать шла, а веселить! У тебя получилось, Грейнджер! Даром, что фотография не двигается – это всё равно шедевр! – давясь от смеха, Уизли снова и снова смотрел на снимок, где мы очень «удачно» сидели как раз в самом центре. - Ужас! Тебе совсем не было страшно?! – я даже подпрыгнула, чтобы заглянуть ему в глаза. Какое там! Стоит себе… Словно и не произошло ничего! - Всё это детский лепет по сравнению с моими опытами над Роном. Вот это – музей ужасов. А там – детское развлечение… - Ладно…. День ещё не закончился! - Надеешься увидеть на моём лице неподдельный ужас? – Уизли так обаятельно улыбнулся, что захотелось прибить его, как было со мной ещё на чемпионате мира по квиддичу. Но я опять сдержалась. Пусть поживёт… До следующей моей задумки! - Есть охота… - После таких кошмаров?! - А чего ты удивляешься? - Ах, да! Рон ведь твой брат. А его до сих пор накормить не могут. Даже такой чудо-повар как миссис Уизли, - я хлопнула себя по лбу, и мы пошли перекусить. Вести Фреда в Национальную Галерею – дело неблагодарное. Я лишь указала ему на то здание снаружи, вскользь упомянув об истории и особенностях архитектуры. Мы шли по самому центру исторического Лондона, когда мои силы иссякли. История, судьбы людей, живших и умерших давным-давно, были Уизли явно «до фонаря». Мы просто молча топали к следующему пункту назначения, как возле одного из исторических зданий, переданного какой-то благотворительной организации, увидели огромную толпу народа. У меня перехватило дыхание, ведь я догадалась, почему там находится подобное скопление людей! Схватить Фреда, помчаться к ограждению, протиснуться через стоящих зевак – на это ушло около пары минут. - Что происходит? На кого мы смотрим? – он был явно недоволен таким поворотом событий, но оно не входило в мои планы. Хотя я была безумно рада нежданному чуду! - Там Диана?! Она внутри? – кто-то кивнул в ответ на мой восторженный возглас. - Какая Диана? - Да ты что! Принцесса! Самая настоящая! Как в сказке! Даже лучше! Она очень добрая и красивая – много занимается благотворительностью, помогает нуждающимся! Я всегда мечтала увидеть её вживую! Стоим и ждём! – у него не осталось выбора, кроме как подчиниться. Мы ждали около десяти минут. Вот к крыльцу подъехал тонированный автомобиль. Люди в толпе заёрзали. Двустворчатые двери здания распахнулись, и на крыльце появилась... Она была прекрасна! Как ангел! - Диана! Принцесса! Посмотрите на нас! – защёлкали фотокамеры, и женщина поспешила подойти к ожидавшей машине. - Диана! Мы тебя любим! – визжала я, размахивая руками, чтобы привлечь внимание, едва не выпадая за ограждение. - А что, так надо делать? – Фред не дождался ответа, и начал действовать. Он присвистнул, как заправский матрос, и заорал: - Диана! Ты супер! Я люблю тебя! Эй, Диана! – я была так шокирована подобным обращением, перестала махать, и уже набрала в лёгкие побольше воздуха, чтобы хорошенько отчитать наглеца, как вдруг принцесса посмотрела прямо на нас и, садясь в машину, подмигнула Фреду, а потом, явно смущаясь, добавила: - Спасибо, - и машина уехала, а я стояла, как вкопанная, с разинутым от удивления ртом. - Да, она и вправду классная, - Уизли светился самодовольством, а у меня даже слёзы на глазах показались от обиды. - Это моя принцесса! Она мне должна была подмигнуть и улыбнуться! Ты же вообще впервые видишь её! Фред!! Ты невозможен! - Ладно тебе! Просто никто не может устоять перед моим обаянием… - Угу. Особенно когда ты в стельку пьяный. В библиотеке. - Ты опять?! – кончики его ушей мигом покраснели, а от лица отхлынула краска, превратив Фреда в бледное рыжее смущающееся привидение. Мне полегчало от этого зрелища: - Пошли скорее! Мы на футбол опаздываем! - Куда? Подумать только! Даже на футболе ему повезло! Он поймал мяч, улетевший в наш сектор, вернул его судье, сдружился с половиной болельщиков «Челси», и это при том, что я пыталась настроить его болеть за «Арсенал»! Когда мы вышли на улицу после матча, Фред, с раскрашенной белой и голубой краской рожей, был на седьмом небе. Ему разрисовали лицо цветами «Челси», что привело к лютому возмущению с моей стороны. Но если бы Уизли прислушался к лепету Грейнджер, он перестал бы быть Уизли… - Да! Надо будет с Джорджем сходить! Круто же ты живёшь, Гермиона! – восхищался он. Ему даже майку подарили! С автографом вратаря «Челси». - Я её на тебе разорву! – было жутко обидно за себя. А ещё – ужасно, кошмарно… ЗАВИДНО!! - Рви. Пусть все увидят мой атлетичный торс, - Фред принялся подпрыгивать на месте, красуясь в полученной футболке, улыбаясь от уха до уха. С минуту я молча наблюдала за этим праздником идиотизма, но потом всё-таки дала балбесу затрещину, взяла за руку и повела дальше. - Хорошо тут. Надо будет с Джорджем обойти всё, где мы были сегодня. А есть что-нибудь ещё? - Есть! – мы были в кино, кормили белочек в парках (это, скорее, для меня, потому что я обожаю белочек – они здорово успокаивают). Один из этих милых зверьков цапнул Фреда за палец, и Уизли долго гонялся за ним со смешными воплями и руганью. А потом – караулил под деревом, когда ушлая белка взобралась наверх. Мы посмотрели снаружи на Кенсингтонский дворец, где жила Диана. И слава Богу, издалека, потому что Фред так громко восхищался ею, что, если бы принцесса была во дворце, она бы точно услышала, прониклась «невероятным обаянием» и позвала бы его попить чаю – так Уизли умудрялся всем понравиться! Ещё мы попали на экскурсию в Букингемский дворец, так как королева отсутствовала. Побывали на блошином рынке, где, несмотря на мои протесты, Уизли купил мне подарок – красивый старинный кулон, который на антикварном аукционе оторвали бы с руками. - Тут продают бесценные вещи практически даром… Потому что людям больше некуда идти, - вздохнула я, вертя в руках красивый багровый камень, вставленный в начищенное до блеска серебро. Бывший хозяин кулона хорошо смотрел за вещью. Ничего не скажешь. - Да уж… В Косом переулке тоже такое встречается. Когда продают даже свои штопаные носки. Потому что нет денег. И вообще ничего, - отозвался Фред. – Но такие побрякушки мне всегда нравились. Обычно я покупаю их для Джинни или мамы. Они так хвалят мой непревзойдённый вкус, - он театрально закатил глаза и приложил руку ко лбу, вызвав мой смех. Мы шли по вечернему Лондону, постепенно удаляясь от переливающегося огнями центра этого удивительного, горячо любимого мной города. Людей вокруг становилось всё меньше. До улицы, на которой мне и Фреду предстояло разойтись, оставалось всего ничего. Я почувствовала какую-то смутную, но ощутимую тоску. Так обычно бывало, когда наступала пора уезжать в школу. Мы с родителями ужинали накануне вечером, и по печальному взгляду мамы я понимала, как они будут скучать по мне… - Ты чего скисла? – Уизли легонько толкнул меня в плечо. - Я? Да так… День был хороший. Жалко. - Что? - Что кончается. Мне было весело. Я ведь не каждый день устраиваю такие прогулки. - Я вообще редко бываю в Лондоне. Но мне не скучно. У нас ведь дома всегда кто-то есть, - он улыбнулся. У них и вправду отличная семья. Очень весёлая и очень дружная. Если у меня будет возможность, я хотела бы создать такую же: тёплую, любящую… - Ты была права: маглы тоже умеют неплохо веселиться. - Но это не так здорово, как ваши приколы… Никак не могу забыть ту клеверную бомбочку, - мы рассмеялись. - А ты, оказывается, умеешь не быть занудой. - Ого! Вот так комплимент! А ты, оказывается, умеешь не быть пустоголовым шутником! - Что ж, нам обязательно необходимо ещё раз как-нибудь встретиться. Надеюсь, в Лондоне ещё осталось что-то страшное? – снова мы засмеялись, и про себя я отметила, что совершенно теряю голову, когда нахожусь с Фредом рядом. Без свидетелей… Без ненужных людей, которые вечно портят эти волшебные моменты. Ужасно… Ведь он любит другую девушку. Встречается с ней… Но, оказывается, переломить что-то внутри безумно сложно. Даже – невыполнимо! Как можно заставить себя холодно относиться к человеку, ради которого вообще встаёшь по утрам?! За прошедший учебный год нередко я просыпалась в отвратном настроении. Не хотелось никуда идти, и у меня хватило бы наглости соврать о простуде, чтобы никому не показываться. Но в Большом зале была возможность увидеть Фреда! И даже поговорить с ним. Пусть даже просто поздороваться… Поэтому я и поднималась с постели. Чтобы увидеть… Даже если он меня не заметит, а такое бывало. Частенько бывало… - Снова киснешь? Не грусти. А то грудь не будет расти. - Ты опять?! – он засмеялся, защищаясь от моих ударов. – Хватит уже шутить про мою несчастную грудь! - Ой, да не такая уж она и несчастная… - Заткнись, Фред! Ты про самое важное шутишь! - Ах, про ва-ажное? Так вот, что на самом деле гнетёт мисс Гермиону Грейнджер? – он смеялся во весь голос, а мне только и оставалось, что фыркнуть: - Идиот! Тебе лишь бы зубоскалить. Никаких планов на будущее не строишь! Кроме своего магазина… - А вот и нет. - А вот и да! - А вот и нет, и я тебе докажу. Спорим? – в глазах Уизли блеснули огоньки, не обещавшие ничего хорошего. Но отказаться – значит струсить, безнадёжно покрыв себя позором. - Спорим! – мы ударили по рукам. - На что? - На вопрос! Если выигрываешь ты – отвечаю я. А если я – то наоборот. - На любой ответишь? – с азартом спросил он. - Абсолютно! - Что, скажешь, сколько ваты в лифчик подкладываешь? - Заткнись! – я размахнулась, чтобы дать ему подзатыльник, но долговязый Фред изловчился, ловко избежав заслуженной кары. Внезапно он схватил меня за руку, и мир перед глазами превратился в пёструю несуразную кашу. Воздух покинул лёгкие, и мне казалось, что вот-вот вакуум вывернет тело наизнанку! Я попыталась дёрнуться или закричать, но не смогла и рта раскрыть! Ужасный «пылесос» держал в своей хватке несколько секунд, но этого хватило, чтобы, приземлившись на землю, ощутить себя так, будто побывала в двигателе самолёта. - Ты что сделал?! – судорожно хватая воздух, я огляделась по сторонам. Фред был рядом. Сумерки только начинали опускаться на местность… Совершенно незнакомую мне! - Что-что… - поначалу он не хотел говорить, но потом, убрав руки в карманы брюк, выпрямился, с гордостью объявив: - Трансгрессировал!