2007 год
- Мерлинова задница! Из-за тебя теперь я вся провоняю этой клятой тиной. Фу! – Бриджель поморщилась, принюхиваясь к своим ладоням, перепачканным в болотной грязи. Я тупо смотрела на неё, как на человека из другого мира. Она была какая-то…Живая. Не в пример мне. - Так, давай проясним, - привычным командирским тоном заговорила Бриджель. – Фред. Ты его потеряла. Вернее, он сбежал. Это он ещё долго продержался. Я бы удрала от тебя лет пять назад, будь на его месте. Ну да ладно. Давай-ка я тебя сперва почищу. И…Вот, держи, - она всучила мне флягу, заставив выпить половину. Кофе с «капелькой» огневиски. Капелька в понимании широкой скандинавской души Бриджель – это рюмки эдак четыре. Губы нестерпимо зажгло, но внутри разлилось приятное согревающее тепло. Главное – не захмелеть. Словно прочитав мои мысли, Бриджель покопалась в карманах широких джинс, и выудила помятый «Сникерс». - Закуси, выпивоха. Что так вытаращилась? А ты думала - я веду здоровый образ жизни? - Ты бы никогда не совершила такой глупости, - хихикнула я, шурша обёрткой. – Так, говоришь, Уизли-Поттеры уже пришли? - Слушай, у тебя там такой свинарник. Джинни взялась помочь миссис Уизли, пока Драко, Джордж, Рон и Гарри разошлись по округе, чтобы сыскать хоть кого-то из вас. Хозяева… - Я всё ещё буду подружкой невесты на твоей свадьбе? - Ну, если не помрёшь от нервной анорексии. Просто я не буду в четвёртый раз ушивать платье. В модном доме на меня и так уже косо смотрят. Думают, я специально морю голодом подружку невесты, чтобы быть красоткой на её фоне. Пф… - Ты до сих пор себя недооцениваешь, - Бриджель была истинной дочерью Скандинавии: высокая, рослая, широкоплечая. Даже коротко стриженные волосы не могли скрыть ослепительной снежной таинственности, добавляя в её образ ретивый задор, которым Бриджель и прославилась, попав в Хогвартс после развода родителей. - Кстати, возьми, - с этими словами она передала мою палочку. Пальцы не слушались, касаясь лакированного древка. Сколько лет я как следует не занималась магией. На практике, а не читая о заклинаниях в грудах и грудах никому не нужных бумаг Министерства. - Спасибо… - Гарри сказал, в лесу может быть дементор. Мракоборцы пока проверяют эту информацию. Драко считает, что где-то рядом был оборотень. Или – остался до сих пор. В любом случае, нам следует быть осторожнее. Ты отогрелась хоть немного? – я кивнула. – Тогда пойдём, - она ловко трансфигурировала две шишки во вполне себе пристойные ботинки. Я-то осталась без обуви. Надеюсь, болотной кикиморе мои кеды будут впору… Не сговариваясь, мы углубились в недра чащи. При каждом выдохе изо рта вырывался пар. Становилось всё холоднее, и порой мне казалось, что слухи о заблудшем дементоре могут быть правдой. - Ты не появлялась в Министерстве. Гарри уже выдумал стотысячный способ, как прикрыть тебя. Но, кажется, чиновники в кои-то веки чувствуют, что их дурят. Не хочешь сходить на работу, Грейнджер? – полюбопытствовала Бриджель, внимательно вглядываясь в следы на траве. Мы шли, подсвечивая путь холодно-голубыми сферами «Люмуса». Я поёжилась. Всегда ненавидела этот цвет. - Теперь даже не знаю…Теперь, кажется, я готова пойти куда угодно, лишь бы Фред нашёлся. Не переживу, если с ним что-то случится. - Странная ты. Сначала сама устроила этот экскурс в глубины экзистенциальной депрессии. А теперь ужасаешься тому, что натворила. Нравится бичевать себя? - Не отчитывай меня. - Только у меня и хватает духу говорить тебе правду. Ну и у Джорджа ещё. Всех остальных ты либо запугала своим истеричным поведением, либо – надоела бесконечно дёрганным видом параноика. - А я тебя, значит, не запугала? - Перспектива топать до алтаря в идиотском платье страшит больше тебя. Зла я тебе никогда не желала. Но, если будет необходимо нагрубить, чтобы до твоей легендарной светлой головы дошло – я сделаю это. Поверь мне. - Верю, - дальше мы молча шли по продрогшему осеннему лесу, то и дело взмахами палочек отсекая сухие ветки и убирая валежник. Нигде не было слышно ни зверя, ни птицы, ни любого другого постороннего движения. Наши голоса разносились на многие мили вокруг. Иногда мне казалось, что они даже долетают до далёкого Лондона и касаются слуха моих родителей. Которые, должно быть, мирно спят. Но это всё сейчас неважно. Важен только Фред. Я глубоко вздохнула, стараясь сосредоточиться и не поддаваться эмоциям.***
25 июля 1997 года
Я глубоко вздохнула, стараясь сосредоточиться и не поддаваться эмоциям. Австралия. Дальше уже некуда, но вот вопрос – безопасно ли. Нигде уже не безопасно. Но это решение – лучшее в сложившейся ситуации. Мной действительно было предпринято всё, что только возможно. И даже больше. Родители вперились в телеэкран с таким интересом, будто мама видит рекламу самонамокаемой швабры, а папа – самозаводящегося двигателя. Диктор настойчиво вещала о прелестях жизни в Мельбурне, об идеальном климате, дружелюбных людях, специфической природе, низких ценах на жильё и высоких зарплатах…А с фоторамок исчезала я. Вот мне три года: я, мама и папа празднуем мой День рождения, разрезая большой торт, обмазанный взбитыми сливками. И я исчезаю. Вот мне девять: я впервые встала на ролики, родители поддерживают за руки по обе стороны. И я исчезаю, а они держатся друг за друга, сохраняя счастливые лица. Дождавшись, когда всё будет окончательно «подчищено», когда со всех фотографий исчезнет моя физиономия, а желание тут же махнуть в аэропорт и умчаться в Мельбурн у отца и матери станет непреодолимым, я неслышно выскользнула из дома, в котором уже ничего не напоминало о Гермионе Грейнджер. Улица, помнящая меня маленькую, деревья, цветущие и облетавшие столько лет на моих глазах – я прошла мимо, стараясь не плакать и даже – сохранить каменное выражение лица. Но как только за перекрёстком показался знакомый силуэт, просто сдали нервы. И я разрыдалась, побежала вперёд, не помня себя. Плакала, плакала, уткнувшись лицом ему в грудь, чувствуя, как вокруг меня сомкнулись сильные руки, пряча дрожащие плечи в надёжных объятиях. Иногда его ладонь осторожно гладила меня по голове, умудряясь не зацепляться пальцами за непослушные пружинки волос. - Если бы тут была Рита Скитер, она отвалила бы мне кучу галлеонов за интервью о том, как на моей груди рыдала сама Гермиона Грейнджер, - в своей обычной манере заявил Фред. Непонятным чудом ему удалось заставить меня улыбнуться сквозь слёзы. Робко, ненадолго, но – улыбнуться. Я перевела дух и подняла на него заплаканные глаза: - Всё-то тебе весело, клоун. - Всё-то тебе тошно, зануда. - Я вообще-то только что фактически лишилась родителей: они напрочь забыли, что у них есть дочь! – Фред только закатил глаза, взял меня за руку, и вместе мы пошли вдоль дороги. В воздухе ещё чувствовалась свежесть от недавно прошедшего дождя, и прохлада приятно касалась лица и шеи. Я старалась сосредоточиться на этих ощущениях, чтобы не думать, не представлять, как мама в приподнятом настроении собирает чемоданы, а папа – уже наверняка звонит на работу, чтобы уволиться перед переездом в другую страну. - Мы вместе с тобой поедем в Мельбурн, когда всё кончится. Ты вернёшь родителям память. И сразу огорошишь, собственным переездом. То-то они обрадуются. - Боюсь, они сами попросят вернуть им амнезию, - засмеялась я, крепче прижимаясь к его плечу. Фред победоносно ухмыльнулся – ему нравилось веселить меня. В том, чтобы вывести «зануду Грейнджер» из состояния мрачной тоски один он был мастер. Даже Гарри и Рону не удавалось развеять мою грусть так быстро. - Мама тебя заждалась. Хотя у неё столько дел: удивляюсь, как она вообще умудряется вспоминать о чём-то, что не касается свадьбы. - Она по-прежнему зовёт Флёр Флегмой? - Теперь только за глаза. Билл настойчиво дал понять, что с его будущей женой надо считаться. Ух, видела б ты маму в ярости! Впервые в жизни её лицо полностью слилось с волосами, - Фред расхохотался, а вот мне было не до смеха. Не стоит выводить из себя человека, подобного Молли Уизли. Которая потерпит-потерпит, а потом – сдетонирует. - «Ежедневный пророк» лучше вообще не открывать. Сплошная пропаганда паники. Один трепещущий Министр магии на первой странице чего стоит! – наш разговор перешёл к делам в Министерстве. Артур Уизли каждый день приносил новости, одну хуже другой. Добавлял оптимизма и Аластор Грюм, ухающий кулачищем о стол и вопя, что «если вдруг что-то сорвётся, то знаете куда я позасовываю все ваши палочки?!». Фред, который уже не подслушивал, как раньше, а торжественно подпирал стены на собраниях Ордена, так натурально показывал Грюма и даже – передразнивал его голос, что я хваталась за живот каждую минуту. - И как он только тебе не дал затрещин? Или ты хорошо себя ведёшь, когда рядом крутые дядьки-мракоборцы? - Я перестал себя хорошо вести вот уже год как, - он вздёрнул бровь и криво усмехнулся, заставив меня вспыхнуть и отвести взгляд в сторону. - Надо же. Ты отсчёт ведёшь? Лучше бы назвал дату нашего первого поцелуя, чем… - Ага, скажи ещё, чтоб я вспомнил день, когда мы за руки подержались, - мы оказались в безлюдной окраине, но на всякий случай ещё раз осмотрелись. Никого. Ни маглов, ни непрошенных волшебников. Теперь пора трансгрессировать, чтобы оказаться неподалёку от Норы, защищённой всеми известными современности заклятиями. Орден хорошо об этом позаботился. Как-никак, дом семейства Уизли станет пристанищем для самого Гарри Поттера и его ближайших товарищей. - Эх, сейчас бы опять на футбол… - посетовал Фред. - Или белочек покормить в парке, - в прошлом году мы часто бродили по Лондону, несмотря на то, что уже тогда обстановка была накалена до предела, и Фреду строго-настрого запретили подобного рода вылазки. Но Джордж его прикрывал, ведь лишь он был в курсе наших отношений. И мы с Фредом встречались. Под покровом тайны. Я млела от этой мрачной романтики, когда мы держались за руки, бродя по пустынным улочкам, отыскивая редчайшие антикварные безделушки на блошиных рынках, теряясь в шелестящей зелени парков. Черт побери, никогда бы не подумала, что, для того, чтобы пережить всё, о чём написано в книгах, в моей жизни должен был появиться Фред Уизли. Он ещё раз поцеловал меня, прежде чем мы разом перемахнули огромное расстояние от пустынной подворотни до уютного дома семейства Уизли. Я не успела толком среагировать, как откуда-то из высокой болотной травы выбежал Рон с растопыренными руками и счастливым лицом. Друг сгрёб меня в охапку, чуть не перекрошив все кости, и самозабвенно басил о том, что ему осточертело выполнять материнские приказы по облагораживанию клятой территории к клятой свадьбе, и наконец-то рядом появился тот, кто по-настоящему его поймёт и поддержит. Страхи мои подтвердились: под поддержкой Рональд подразумевал посильную помощь в покосе травы… - Здравствуй, милая! – Молли Уизли встретила нас у дома. От неё пахло дрожжами только что подошедшего теста, ванилью и корицей: видимо, совсем недавно в духовку отправился пирог, обещающий стать украшением грядущего ужина. Миссис Уизли казалась олицетворением домашнего тепла, уюта и тихого счастья…Которое теперь для меня было недоступно на длительный срок. К горлу подкатил предательский комок. Удивительно тонко чувствующая людей, Молли покрепче обняла меня, медленно гладя по спине широкими тёплыми ладонями. - Ничего, Гермиона. Всё будет хорошо. Вот увидишь, - тихо проговорила она. Я улыбнулась и закивала, смахивая непрошенные слёзы. - Ну? Что теперь сделать твоему рабу, о, моя госпожа? – в дверном проёме встал Фред, упершись локтями в пошарпанный деревянный косяк. - Для начала – приберитесь в сарае вместе с Джорджем. Потом – уберите траву, которую скосил Рон, при этом не забудьте… - и тут вправду стало весело, так как с каждым новым повелением лицо Фреда становилось всё грустнее и грустнее. В конце концов он, должно быть, сто раз пожалел, что спросил у матери о делах. Ибо оказалось их столько, что даже к ужину они с Джорджем опоздали. Пришли усталые, злые и грязные. - Как успехи в сарае, братец? – пропела Джинни, вытаскивая сухие травинки сена из рыжей шевелюры Фреда. Тот огрызнулся, но как-то без огонька. Нам досталась работёнка поприятнее: прибирать в доме. Мне нравилось работать без магии. Я сразу вспоминала, как наводила чистоту у себя в комнате, когда ещё нельзя было колдовать вне школы. Джинни только закатывала глаза и крутила у виска. Ей бы палочку – она вмиг бы разгребла всё кругом. А я, можно сказать, не пользуюсь возможностью. - Физический труд способствует прояснению мыслей и улучшению концентрации. - Ой, на всё-то у тебя есть умное изречение, Гермиона. Эх, и кому нужна сейчас эта дурацкая свадьба? Живыми бы выпутаться изо всех передряг. А не под музыку выплясывать, - сокрушалась младшая Уизли, когда мы убирались на скрипучем и продуваемом всеми ветрами чердаке. После ужина присутствующие ещё раз проговорили детали завтрашней операции под названием «Семь Поттеров». Фред выдумал тысячу и одну шутку на эту тему, но не рискнул искрить при Грюме, который был зол как стая чертей. - Чую, что завтра что-то пойдёт не так, - бурчал Грозный Глаз, когда пришла пора расходиться. – Обязательно что-то сорвётся…Как ни предусмотришь, а всё равно… - Артур Уизли взялся его проводить, и ещё долго их голоса доносились из плотных зарослей камыша, обступивших Нору. Мои призрачные надежды на тет-а-тет с Фредом окончательно испарились, когда Артур вернулся и собрал внизу его, Джорджа и Рона, чтобы опять что-то обсудить. Оставалось лишь бросать недовольные взгляды с лестничного пролёта, а потом – и вовсе удалиться в комнатку, заботливо отведённую Молли Уизли. Сон, конечно же, не шёл. Как тут уснуть! Завтра в опасности будет столько людей, каждый из которых занимает огромное место в моём сердце. Гарри, Рон, Тонкс, Флёр, Люпин – замучаешься перечислять их и их роль в моей жизни. А Фред…Фред…Он же полный идиот, который точно не упустит возможности пощекотать себе нервы! Глубокой ночью, неслышно приоткрыв дверь, в комнату проскользнула Джинни. - Не спится, - посетовала она, с ногами забираясь в уютное потёртое кресло, стоявшее рядом с кроватью. Я лишь сочувственно вздохнула. - Как ты думаешь, Гермиона, завтра всё будет хорошо? - Должно быть. Как у вас с Гарри? – она тут же покраснела, превратившись в забавный помидор с оранжевой шевелюрой. – Поня-ятно. Продолжай в том же направлении, - в ответ она хихикнула и запустила в меня маленькой подушкой. - А как твои дела? Джордж даже летом умудрялся сваливать к Анджелине. И Фред кого-то нашёл. Он врал нам, будто исполняет поручения Грюма. Но папа тут как-то спросил, и Грозный Глаз сказал, что отправит Фреда по своей надобности только в том случае, если всё Министерство «передохнет как клопы, и кроме рыжего болвана никого другого не останется». Но и тогда Фред не стал колоться. Интересно, кто же у него появился? – она продолжила строить предположения, говоря вполголоса, чтобы не нарушить чуткий сон обитателей Норы. А я с наслаждением вспоминала, как мы тайком встречались в Лондоне. Словно обычные подростки... Любовь ударила в голову и Фреду. Год назад на одно свидание он заявился с букетиком пионов, и я очень пожалела, что не сфотографировала его тайком из-за угла. Ожидающий Фред Уизли с цветами в руках – это достойно увековечивания в бронзе! Больше, правда, он мне цветов не дарил. Потому что весь день слушал мои колкости и шутки. Под вечер я всё-таки перегнула палку, мы поругались, Фред трансгрессировал, оставив меня одну. Собственная палочка и деньги оказались благополучно забыты дома, так как я, видите ли, вылетала на свидание на крыльях любви и без мозгов. А идти до дома надо было не менее двух часов. Небо подёрнулось набухшими чернильными тучами, которые то и дело вспарывала яркая молния. Я шла, прижимая к груди букет одной рукой, а другой – размазывая по лицу слёзы, и за минуту амплитуда отношения к Фреду колебалась так, что грозила нервным срывом. То я оправдывала его и винила своё чувство юмора (вернее, его полное отсутствие), то решила, что Уизли – редкий мерзавец, и когда дойду до то-ой вон урны - немедленно выброшу туда никчёмный букет со всяческими воспоминаниями о негодяе. Но – не сложилось. Кто-то схватил меня за руку – не успела я вскрикнуть. И потянул назад, а потом пространство сдавило со всех сторон, выбивая воздух из лёгких, как пыль из старого ковра. Через мгновение я рухнула в высокую траву, напоённую ароматами леса. Рядом оказался Фред, который даже принялся первым извиняться за то, что меня бросил, накричал на меня, да и вообще – это он во всём виноват, а я белая и пушистая. И ссориться больше нельзя. Я так опешила, что даже не стала на него ругаться по поводу незапланированной трансгрессии на ту самую поляну, где Уизли планировал отгрохать дом своей мечты и где когда-то на нас напал волк. Мы успокоились, разговорились. На безоблачном небе зажигались звёзды. В лесу было зябко, и я придвинулась к Фреду поближе. Он обнял меня. Взгляды наши встретились, пальцы рук медленно переплелись. Я следила за этим, как заворожённая, не понимая, но чувствуя, что должно вот-вот произойти...Одновременно мы потянулись друг к другу для долгого поцелуя. Сперва – нежный и робкий, он всё больше напитывался страстью. Фред слегка подтолкнул меня назад, бессловесно предлагая, но не настаивая. Он чуть отстранился в ожидании. Уверена, что в случае отказа не последовало бы даже тени обиды. Однако я, мучимая смутным страхом перед предстоящим, и вместе с тем – изо всех сил желающая этого, послушно легла, увлекая его за собой. - Только…Не смейся надо мной… А после того, как всё произошло, мы лежали рядом в молчании. Прохладная трава приятно касалась разгорячённых тел. Одежда, сброшенная как ненужная шелуха, была откинута в сторону. Мы прильнули друг к другу, вдыхая свежий воздух леса и ощущая бесконечное томление где-то внутри, разгоравшееся от каждого нового прикосновения. Я ужасно стеснялась и даже боялась открыть глаза, чтобы увидеть на лице Фреда недовольство. Или ещё хуже – насмешку. - Откуда ты всё это знаешь? – любопытство взяло верх. Я спрятала лицо у него на груди, чтобы Фред не видел краску стыда. Его сердце уже выравнивало ритм, хотя совсем недавно – колотилось также бешено, как моё. Про близость я слышала туманные россказни от старшекурсниц ещё пару-тройку лет назад. Да от своей троюродной тётки Мери, которая, приехав к нам в свой отпуск, затеяла учить меня половому воспитанию. Но то, что довелось испытать в тот вечер…Фред заставлял меня неистово кусать губы, борясь со стоном удовольствия, всего лишь целуя или – проводя языком по оголённым участкам кожи. Его прикосновения оказывались именно там, где я втайне ждала их. Всё тело долго не могло прийти в себя, испепелённое этим пламенем сладкой истомы. - Да я, собственно, ничего особо и не знал, - хихикнул Фред, поглаживая меня по голове. – Просто полгода назад у нас гостил Билл. Мы с Джорджем решили его напоить и выведать, как он…пользуется успехом у дам. Вернее, пользовался до того, как собрался жениться. И он в красках описал нам знакомство с одной очаровательной девушкой пять лет назад. Ну, не знакомство, а его продолжение. - О, Господи! Вы сидели и конспектировали за ним, поди? - А зачем? Джордж, должно быть, почти сразу с Анжелиной теорию и опробовал. - Фред… - тихо попросила я. – Ты не говори ему. Джорджу… - Не волнуйся. Не скажу. - А если он будет спрашивать? - Пошлю к гоблинам. - И он отстанет? - А ты сомневаешься? – Фред приподнялся на локте, всматриваясь мне в лицо. От такого пристального взгляда сделалось неуютно. И тут… - Слушай, а размер-то у тебя и вправду нескромный. - Это невозможно! – я резко села и потянулась было к своей кофте, как он рывком вернул меня обратно и мгновенно навис сверху, не переставая смеяться. - Ты ведёшь себя, как идиот, Фред Уизли! - Как влюблённый идиот. И это ты, Гермиона Грейнджер, виновата в том, что я растерял весь свой былой задор, сменяв его на любовную тоску. А мог бы ве… - кончиками пальцев я коснулась его щеки, нарисовав невесомую дорожку до уголка рта, а потом провела по нежным губам. Лицо Фреда перестало быть весёлым и беззаботным. В нём вновь появилось то одухотворённое выражение, которое я впервые заметила на Балу в честь Турнира трёх волшебников, когда он увидел меня в красивом платье. И вот теперь – снова. Ещё не имея храбрости, чтобы попросить вслух, я умоляла его взглядом, робко проводя холодеющими руками по широкой спине. Его глаза потемнели, тая в себе плохо сдерживаемое влечение. Я почувствовала, как внизу живота вновь зарождается узел разгорающегося возбуждения. Дыхание участилось, готовя тело к новой волне удовольствия. Не говоря больше ни слова, Фред поцеловал меня в шею, оставляя на коже влажную печать страсти. Я изо всех сил вцепилась в его плечи, будто боясь быть уничтоженной бушующим потоком экстаза… Мы провели там всю ночь. На счастье, Фред не забыл взять палочку, и на поляне весело трещал огонь, наполняя всё вокруг тёплым оранжевым мерцанием. - Так ты пустишь или не пустишь меня в свой дом? – спросила я, вновь положив голову ему на грудь. Он улыбнулся, глядя в ночное небо: - Для начала его следует построить. А когда построю – он твой. Будешь там всем заправлять. Только подвал мне оставь – в нём я разверну подпольную лабораторию. И мансарду, чтобы глазеть на звёзды через стеклянное окно. - Распишу весь первый этаж трилистниками. Это ведь благодаря им я стала влюбляться в тебя! – мы рассмеялись, вспомнив тот прикол на Чемпионате по квиддичу. - Как это я даже не смотрел в твою сторону, Гермиона? – уже совершенно серьёзно спросил Фред. Я пожала плечами, тоже недоумевая, как мы едва не проглядели друг друга. Вся последующая ночь была наполнена нашими прикосновениями и взглядами, которые говорили больше, чем самые громкие слова или – цветистые клятвы. А ближе к утру, когда пришла пора прощаться, Фред не мог разжать объятий, а я – сделать шаг к пустующему дому, хотя родители должны были вот-вот вернуться из загородной поездки. - Никогда бы не подумала, что ты можешь быть всерьёз таким ласковым… - Никогда бы не подумал, что ты всё-таки не подкладываешь вату в лифчик, - первым в себя пришёл, конечно же, Фред. Я молниеносно багровела, но его торопливый поцелуй на прощание вернул всё на круги своя. После этого отношения наши стали ещё серьёзнее. Хотя мы по-прежнему никому о них не рассказывали, справедливо считая, что у окружающих полно головной боли и без нас... И той ночью я изо всех сил старалась слушать Джинни, отшучиваться и хихикать. Но обе лукавили друг перед другом, пряча скользкую тревогу, которая уже гнездилась в груди.***
Когда мы с Кингсли выпрыгнули из своего портала к Норе, было уже совсем темно. Душная ночь казалась почти непроницаемой из-за обступавшего со всех сторон болота. Прибывшие - Гарри, Хагрид, Тонкс и Рональд, хранили напряжённое молчание. Нас встречала Молли Уизли, чьё бледное лицо особенно выделялось на фоне непроглядной темноты. - Как вы? Всё хорошо? Хорошо? – нарочито непринуждённо повторяла она, трепля по плечу то Рона, то меня. Глазами Молли постоянно дело шарила по качающимся зарослям камыша, надеясь увидеть вернувшихся детей и супруга. Тонкс вкратце рассказала о том, как добрались они с Роном, и об ужасах, постигших Гарри и Хагрида. Кто-то выдал план операции. И теперь все участники в куда большей опасности, чем было изначально. Когда (а, вернее, теперь уже - если) оставшиеся вернутся в добром здравии, предстоит вплотную заняться поисками предателя. Беспросветность какая-то. Мрак на небе, мрак в жизни… - Жалко Буклю, - ляпнула я, садясь на крыльце около Гарри. Он поднял на меня грустные глаза и криво усмехнулся. Ясное дело, что жалко! Но сейчас столько дорогих нам людей находятся в столь жуткой опасности, что о сове, даже о той, которая была верным другом с первого курса, можно и не говорить. - Мне как-то не по себе. - Это нормально. - Это я должна тебя успокаивать сейчас, - впервые за долгое время разговор у нас не клеился, хотя именно с Гарри я быстрее и проще всего находила общий язык. Просто мысль о Фреде, о том, что он задерживается уже слишком долго, доводила до исступления. Я злилась сама на себя за то, что позволяю чувствам вмешиваться в дело: не только Фред, но и Джордж, Люпин – многие на волосок от смерти. Но внутри свернулся колючий клубок леденящего страха. - Как твои родители? – спросил Гарри. - Наверное, уже таскают коал в недрах эвкалиптовых рощ, - в ответ он хихикнул. – Представляю, как мама вырядилась. Она у меня совсем не понимает пляжную моду. Так что, по Мельбурну передвигается большой гриб в широкополой шляпе… - Ты бы видела летнюю рубашку дяди Вернона. В мелкий-мелкий белый цветочек на красном фоне. - Боже… - Да-а. Когда он куда-то спешил в ней и шёл быстрее обычного, у меня в глазах всё рябило, - Тонкс, бродившая перед домом, и слушавшая наши разговоры, хохотнула. Её волосы из безжизненно серых немного почернели. - Ваши шляпы и рубашки – ничто в сравнение с осиным гнездом на башке моей разлюбезной кузины Беллз. Чтоб ей провалиться… - После феерий Риты Скиттер меня уже не удивишь. Но это уже Элитный уровень… - Мерлин, о шмотках рассуждают три человека, одетые под копирку, - пробубнил высунувшийся из окна Рон. Мы действительно были одеты одинаково, чтобы ничем не отличаться от Гарри. Я, он и Тонкс переглянулись и разразились нервным смехом. Тут раздался хлопок. Раздвинув заросли камыша, к Норе выбежал Артур Уизли. Окинув быстрым взглядом пространство, он увидел Рональда и слегка успокоился. Мои же нервы скрутились тройным морским узлом. Чёрт возьми! - А где... – но мой надтреснутый писк заглушил хруст камышей и брань промокшего до нитки Фреда. Живого! - Нельзя было выбрать место посуше! Дьявол, как же от меня воняет! – выругался он, но тут же оглядел присутствующих. Увидев среди них меня, Фред выдохнул. - Джордж? – он состроил деловую мину, стараясь не подавать виду. Гарри покачал головой. – Ладно, время ещё есть. Я рад, что вам не снесли головы, - с этими словами Фред протянул руку Поттеру, потом – Тонкс, а потом и мне. Не имея возможности обняться, но будучи не в силах совладать с желанием коснуться друг друга, мы стояли, крепко сжимая ладони друг друга. - Выглядишь потрёпанной, - хмыкнул Фред. - Ты тоже не похож на новенький галлеон, - как можно высокомернее протянула я. А потом появился Люпин, поддерживавший с трудом идущего Джорджа, половина лица которого была залита кровью. Все кинулись к ним. Оказалось, заклятьем Джорджу отсекло ухо, чудом оставив в живых. Его уложили на диване в гостиной. Молли тут же принялась хлопотать вокруг раненого, который пытался шутить. У изголовья стоял Фред, который был ещё бледнее Джорджа. Они действительно части единого целого. Как Джордж испугался за Фреда, когда тот потащился в лес за моим рюкзаком, так теперь и Фред смотрел на брата с абсолютно бескровным лицом. Лишь Джорджу стало лучше, и все немного выдохнули, пришли Билл и заплаканная Флёр. Мы узнали, кто оказался предателем, но это было уже неважно. Грозному Глазу это теперь никак не поможет. Каждый выпил немного огневиски за поминовение незаменимого Аластора Грюма. Билл и Люпин отправились на поиски тела Грюма, но так и не нашли. Спать все разошлись ближе к утру, и весь следующий день над Норой витало давящее молчание. Визит Министра магии только усугубил и без того гнетущее настроение. Передать вещи по завещанию Дамблдора! Лучшего времени и выбрать нельзя! - Интересно, с чего бы это ему завещать вам столь редкий экземпляр? – Скримджер вцепился длинными неровными пальцами в «Сказки барда Бидля», не спеша отдавать её мне. - Наверное, он думал, что это будет мне интересно. Он знал, что я люблю читать, - со слезами на глазах ответила я, бесконечно тронутая заботливостью и внимательностью покойного профессора. К вечеру жизнь в прямом смысле одержала победу над смертью – свадьба должна была состояться, поэтому волей-неволей обитатели дома отвлеклись от недавних событий. Гарри было решено оставить в Норе, поскольку Орден счёл это место самым безопасным из всех. - Что-то ты тихая и задумчивая, Гермиона. Не терзают ли тебя сердечные та-айны? – Джордж, гордо носивший повязку, удивительно быстро приходил в норму. И из раненого бедолаги вновь стал докучливой мошкой, жужжащей едкие шуточки. Молли уже пару раз приложила его полотенцем, хотя и не по голове… - А тебе-то какая разница? – буркнула Джинни, проигрывая мне в шахматы. - Да, собственно, никакой. Мне. Никакой. А вот кому-то другому… - Вы разобрались в сарае?! – грозно крикнула Молли откуда-то из недр дома. - Первым делом! – ответил Джордж и перевёл на меня хитрый взгляд. Благо, Джинни вперилась в доску, гадая, стоит ли жертвовать слоном, чтобы добраться до моего ферзя, и ничего не замечала. – В сарае. Прибрались. Первым. Делом, - на этом он поднялся, выразительно подмигнул и ушёл, оставив меня не красную, но багровую от стыда. Ну, Фред! Ну и гад! Назначать рандеву в сарае! Да ещё через своего братца! Боже, как стыдно! - Достали. Со своей уборкой. И со своими шахматами…Не знаю я, куда ходить! - Я-то знаю. Только вот стоит ли идти… - В смысле? - Нет-нет, не обращай внимания, Джинни. Давай, подскажу…***
- Сколько можно ждать тебя! – рявкнул Фред, когда я с величайшим тщанием прикрыла за собой дверь хозяйственной постройки. Не слушая мои оправдания, он принялся накладывать отделяющие заклинания, позволявшие сделать наше пребывание никем не замеченным. Была глухая ночь, но если бы кто-то в Норе вдруг проснулся и выглянул в окно, то увидел бы тёмный запертый сарай, внутри которого ни один звук не выдаёт постороннего присутствия. Недавние потрясения так выбили из колеи нас обоих, что весь мир, находящийся за пределами холодного и грязного помещения полетел к чертям, стоило завершиться последнему отделяющему. Рывком Фред притянул меня к себе, запечатлевая на губах нетерпеливый поцелуй. Эта близость была нужна нам обоим как доказательство того, что мы остались живы, несмотря на весь произошедший ужас. Что наше чувство по-прежнему сильно, хотя вокруг царят война, смерть и предательство. Чья-то одежда жалобно затрещала. Кажется, моя футболка, но кого это могло волновать? Соприкоснувшись с ним обнажённой кожей, я почувствовала долгожданную свободу и покой. Его влажные поцелуи горели на моей шее, ключице и груди, заставляя тело изнывать, умоляя о большем. И мы оба получили желаемое. Я не помню, сколько прошло времени, прежде чем мы в изнеможении опустились на пол, глядя друг другу в глаза. К моим вискам, покрытым испариной, прилипли непослушные пряди волос. - Надо почаще щекотать себе нервишки, оказываясь на волосок от смерти, - переводя дыхание, заметил Фред. – Это было нечто. - Вот ещё. Никакой нервной системы не напасёшься. - Я тут тебе кое-какой подарок приготовил. И всё не знал, как и когда его вручить. Поэтому – отдам сейчас. А то тут не знаешь, что нас ожидает завтра и даже – через час. - Да уж…Атмосферу ты выбрал очень романтичную, - усмехнулась я, нашаривая в полумраке свою футболку. Оказалось, она была действительно слегка надорвана у самой горловины. Эх, эта – одна из любимых. Ну, чего не сделаешь ради зова страсти…Фред вдруг рассмеялся: - А помнишь, как прошлым августом мы решили попробовать что-то новенькое и прикупили «Камасутру»? – закрыв рот рукой, он загоготал. - Я помню, как мы оба так растянули связки на ногах, что тем же вечером поковыляли в больницу! Идиот! - А знаешь, что мне сказал врач в кабинете, когда ты вышла? - Что? – насторожилась я. Фред ещё долго заливался, но потом выдал: - Он так внимательно на меня посмотрел поверх очков. Я даже застеснялся. Говорю: «Да вот, мы с подругой на футбол ходим. Вернее, я играю, а она – в чирлидерах с помпонами прыгает. Оба как-то не рассчитали». Он помолчал-помолчал и такой: «Ну, ещё пара подобных «матчей», и вы с подружкой будете садиться на шпагат без разогрева. Я бы вам посоветовал подыскать другие спортивные дисциплины». - Ужас! – хотя прошёл почти год, я не знала об их разговоре. Ну, конечно, доктор догадался! Фред тогда светился, как новогодняя гирлянда: первая «сексуальная травма» как-никак! - Ох, да прекрати, Грейнджер. Это было прекрасно. Но на шпагат мы так и не сели, хотя часто… - Хватит! - чувствуя, что даже кончики ушей уже покраснели, я начала одеваться. Фред справился быстрее и сидел, разглядывая меня с хитрой ухмылкой. Чёртов извращенец! - Насмотрелся?! - Нет. Но времени на рассматривание, увы, не хватает. Так что потерплю, пока вся эта заваруха не закончится. И тогда вновь, что называется, вернусь в большой спорт. Но тут такое дело… - он вмиг перестал улыбаться и, казалось, натурально смутился. - Я работал над этим заклинанием около двух лет. С перерывами, конечно. Но никому его не показывал. Можно сказать, это премьера. Так что – гордись, - Фред полез в карман своей куртки и достал палочку. Быстрый взмах, и на моём пальце уже красовалось новенькое кольцо. Изящный обод казался выполненным из белого золота, а в центре – цветок из разноцветных неогранённых камней. Как только оно оказалось на пальце, камни начали переливаться багровым, потом – зелёным, жёлтым и наконец стали светло-лазурными. Словно бирюза. - Если вдруг нам предстоит разлука, даже на длительный период, камни подскажут тебе, в каком я состоянии. Узнаешь по цвету и не будешь донимать себя и окружающих жуткими предположениями, Мисс-Гермиона-Вечно-Волнующаяся. - А…заклинание? – протянула я, неотрывно глядя на украшение. - Это кольцо и есть заклинание. Я назвал его «Инфинитум». «Бесконечность». Правда, ещё не до конца изучил…Но вреда оно тебе никогда не причинит. У меня тоже есть кольцо. Не такое приметное, но и я буду знать, как ты там поживаешь без меня, или – если его наденет кто-то другой, - говорить трогательные речи – это вовсе не в стиле Фреда. Да и я чувствовала себя не в своей тарелке, стоя перед ним с таким подарком. - Я… - слова не шли, потому что нам обоим всё было ясно. – Я очень тронута. Спасибо, Фред. Но, надеюсь, что нам с тобой не придётся… - он не дал мне договорить, заключая в крепкие объятия. - Гермиона, я всё знаю. И знаю, что скорее всего очень скоро мы расстанемся на неопределённый срок. Сейчас такое время – ты сама понимаешь. Чтобы встретиться, мы должны на время позабыть про наши чувства, иначе оба свихнёмся, нервничая друг за друга. За тот день, когда вызволяли Гарри, я и так чуть не поседел раз шесть. Ты цела – так Джордж отличился…Идиот безухий. - А… - Нет, я бы тебя не бросил, если бы тебе оторвали ухо. Даже если бы оторвали оба. Я бы выучил язык жестов и всё равно доставал своими шутками. Никуда ты не денешься, Грейнджер. Радуйся, кстати, пока можешь – последние месяцы свою распрекрасную фамилию донашиваешь, - он самодовольно улыбнулся, заглядывая мне в лицо. - О, так это было предложение?! – я в ужасе уставилась на поблёскивающее кольцо. Камни подёрнулись нежно-розовым. - Вообще-то да. Но на одно колено я рухну пред тобой как-нибудь позже. Хотя бы, когда место будет почище. А то тут как-то… - Для предложения, значит, – не очень, а для разврата… - Да, для разврата – самое то, - уверенно закивал Фред. – Надеюсь, что наша свадьба будет поскромнее, чем весь этот сумасшедший дом у Билла и Флёр. - Может, хватит уже таинственности? А то такими темпами нам могут и не поверить. Джордж – твой наперсник во всех делах. Из него свидетель так себе. - Тогда мы позовём твою большую подружку. Она ведь и на свадьбу приедет? - Прекрати так называть Бриджель. Милейший человек и талантливая колдунья. - И загонщик, что надо. Так шарахнуть Малфоя бладжером – даже Снейп после игры не стал с ней ругаться, когда увидел биту в её руке. Она же всё про нас знает? - Знает, - вздохнула я. Увы, прошлым летом я пригласила Бриджель к себе в гости, но не успела убрать фотографию с Бала, запечатлевшую нас с Фредом. Удивительно, как Бриджель за секунду сложила два и два, даже ничего толком не спрашивая. Вдруг камни кольца стали багровыми, и я испуганно дёрнула рукой, но он поймал мою ладонь и прижал к своей груди. - Не бойся Грейнджер. Когда ты и я оказываемся рядом в тёмном помещении слишком близко, камни часто будут краснеть от того, что у меня на уме….***
Во время церемонии я сияла ярче, чем гирлянды из разноцветных лампочек, украшавшие свадебный шатёр. И это невзирая на то, что Батильда Бэгшот окрестила меня магловкой с костлявыми лодыжками, а Джинни тихо завидовала счастливым Биллу и Флёр, кружащимся в первом супружеском танце. Я смотрела на них и думала: скоро, совсем скоро и я выйду замуж. Вернее, смогу законно и открыто быть с Фредом. Скоро закончится весь этот кошмар. И мы построим дом на той поляне в лесу, чтобы жить, как мечтали. В толпе гостей я без труда разглядела его, стоящего чуть поодаль от младшего брата. Джордж о чём-то щебетал с кузинами Флёр, которые, по слухам, были вейлами. Никто не мог устоять против их чар, однако обе они до этого беседовали с Фредом. И обе – быстро ушли от него, поджав губы в выражении обиды. Судя по тому, что Уизли усмехался им вслед, их чары разбились о скалу его верности. Верности (о, Господи, неужели?!) мне. То-то все удивятся, когда узнают…Поймав мой взгляд и убедившись, что никто не видит, Фред подмигнул и закусил нижнюю губу, оглядывая с ног до головы приодевшуюся Гермиону, которая выглядела ничуть не хуже других. От таких его гримас я не придумала ничего лучше, кроме как покраснеть и начать по-идиотски улыбаться. - Чего ты всё скалишься? – не выдержала хмурая и необычайно серьёзная Джинни. - Праздник такой весёлый, правда? – улыбка стала ещё шире, окончательно делая меня дурой в глазах Уизли. Она, наверное, подумала, что я уже приложилась к пуншу или огневиски, и решила последовать моему примеру, бодро направившись в сторону стола. Приглашённая Бриджель вела себя тише обычного: не отпускала сальных шуточек, от которых Рональд держался за живот, а МакГонагалл, случайно услышавшая одну из них – за сердце. Я была посвящена в тайну её печали, но поначалу считала кощунством говорить на эту тему. Учитывая своё личное счастье и её – неудачу. Но вид грустной почти двухметровой Бриджель в нарядном платье, одиноко стоящей в углу шатра с нетронутым бокалом пунша в широких ладонях мог кого угодно разжалобить. - Эй, ты чего? Пойдём, посмотрим, как Рон будет приглашать на танец кузин Флёр. Или огневиски выпьем? – я потрепала её по крепкому плечу. В ответ Бриджель пробурчала что-то нечленораздельное и замотала коротко стриженной головой. - Он мне опять пишет, - наконец, сдалась она. – Ведёт себя, как идиот. Как и в школе. Глупости всякие говорит. Если он считает это смешным, то я убью его, и меня оправдают. Мерлиновы яй… - А что именно он пишет? – я мяла в руках сумочку из бисера, вместившую в себя все пожитки благодаря заклинанию расширения. Фред прав. Мало ли – надо быть готовой ко всему и всегда. - Что я красивая! – не сдержавшись, выкрикнула Бриджель. На неё обернулись некоторые гости, но праздничная шумиха вернула их внимание к центру шатра, где танцевали Билл и Флёр. Бриджель тем временем отёрла слёзы с веснушчатого лица и продолжила, - Пишет, что я красивая. Что волосы у меня, как снег, а глаза – как лёд. И кожа…чёрт возьми, светится, как жемчужная. Где он только взял-то это всё?! - Вот уж не ожидала, - я округлила глаза от удивления. Любовь сделала героя-романтика из Фреда Уизли и поэта-мечтателя из… - Я прочитала одно из писем и целый вечер пялилась на себя в зеркало. Ничего такого нет во мне. Он всё это выдумал! Или – ещё хуже: выдумал кто-то другой. Или – всем факультетом придумали, а теперь он пишет. И хихикает надо мной. Я убью его, - ещё раз пообещала она, залпом осушив бокал с крепким пуншем. – О, кольцо! Вы скоро поженитесь? - О…Э…Мы… - Да ладно, не вдавайся в подробности. Позовёшь хоть на свадьбу? - Будешь самой главной подружкой невесты. - Только Джинни пока не говори. А то она меня ликвидирует, чтобы занять этот почётный пост, - мы рассмеялись. Свадьба проходила отлично. На танец меня пригласил возмужавший Виктор Крам, оставшийся тем же простым в общении добряком. Камни в моём кольце сделались тёмно-лиловыми от Фредовой ревности. Наконец, Уизли соблаговолил потанцевать со мной. - Старые привычки? – шепнул он, косясь в сторону Крама, который уже оккупировал стол с закусками. – Опять пляшешь с этим увальнем? - Ты же меня не пригласил. - Теперь – пригласил. Мерлинова борода, ненавижу, когда ты так делаешь. - Что делаю? - Заставляешь меня ревновать тебя, совершенно не напрягаясь! Может, это ты тут вейла? – он ухмыльнулся, вздёрнув бровь, и я расхохоталась от таких предположений. Мы танцевали вместе весь вечер, поскольку у остальных присутствующих были свои дела. Эта свадьба стала настоящим глотком свежего воздуха после всего произошедшего. - Эх, сейчас бы смыться отсюда, - горячее дыхание Фреда опалило кожу шеи, вызвав волну мурашек. - Мы можем попытаться… - но спустя мгновение в шатёр ворвалась ослепительная вспышка синего света. Все выхватили палочки из пиджаков или сумочек, и голос Кингсли монотонно проговорил: - Министерство пало. Министр Магии убит. Они уже близко. - Я люблю тебя, Фред, - истерично прошептала я, расцепляя наши пальцы. - Береги себя, - он успел поцеловать меня в лоб, прежде чем отпрянуть назад и раствориться в море паникующих гостей. Среди убегающих, трансгрессирующих и топчущихся на месте, я чудом отыскала Гарри и Рона, которые очень кстати оказались рядом. - Всё. Нам пора, - мы взялись за руки и тут же исчезли.