The Hunger Games: Frozen Fire

В Центре преображения я нахожусь уже больше трех часов и до сих пор не видел своего стилиста. Видимо ему нет никакой нужды встречаться со мной раньше, чем его помощники сделают из меня «человека», по их усмотрению. Перво-наперво меня обтерли мокрой губкой, при этом содрав с меня не только грязь, но и собственную кожу, потом обрезали ногти и удалили волосы на моем теле, даже брови и те не остались не тронутыми. - Думаю, можно теперь его и Цинне показать, - неприятно пищит Вения, женщина с волосами цвета морской волны и золотистыми татуировками над бровями. Помощники осматривают меня еще раз с ног до головы; к слову, я стою перед ними абсолютно голый, и после того, как с моего тела удалили все волосы, я чувствую себя настолько обнаженным, что дальше некуда. - Великолепно! – взвизгивает Октавия, полная женщина с телом, окрашенным в бледно-зеленый цвет. - Давайте-ка оботрем его лосьоном, а тогда и Цинну позовем, - говорит Флавий, мужчина с оранжевой шевелюрой. И почему у них у всех такие противные пискливые голоса? Они звучат так же фальшиво, как и выглядят. Никакой ни естественности, ни искренности, все какое-то штучное, одноразовое, не настоящее. Тем не менее, эти ребята действительно пытаются мне помочь, по крайней мере, они честно делают свою работу. - А ты ничего такой, хорошенький! - взвизгивает Октавия. - В руках Цинны вообще станешь неотразимым! - Точно-точно! – вторят Флавий и Вения. Они еще раз обсматривают меня полностью и единодушно одобрительно кивают. Флавий скрывается за дверью, ненадолго. Буквально через минуту он входит в комнату с кем-то еще. Я так понимаю – это мой стилист. Точно, Цинна, я узнаю его. В прошлом году он был стилистом Китнисс. Что же, меня это радует, теперь я уверен, что дурацкий костюм на меня точно не наденут. Цинна указывает помощникам на дверь, те послушно семенят прочь из комнаты. - Привет, Гарри. Я Цинна – твой стилист, - говорит он спокойным голосом, что выделяет его среди других капитолийцев, которые привыкли говорить на повышенных тонах. - Привет, - отвечаю я. - Так, посмотрим, - Цинна жестом просит меня встать, я спрыгиваю со стола. Он внимательно обсматривает меня, каждый дюйм моего тела. Странно, но я не чувствую никакого стеснения или смущения, или неловкости, при том что Цинна мужчина, а я как бы голый. Взгляд стилиста останавливается на моих волосах. - У тебя длинные волосы, мне нравится. Как раз то, что нужно! – Цинна направляется к двери. - Можешь одеваться. Пойдем, обсудим твой костюм. Я наспех накидываю халат и следую за Цинной, мы оказываемся в небольшом зале, где стоят два красных дивана, рядом с которыми находится стеклянный стол. Цинна жестом предлагает мне присесть, сам садится напротив. Он надавливает на кнопку с боку столика, тот раскрывается и снизу подымается полка с нашим завтраком: нарезка из фруктов, паста и какие-то коктейли. Вот бы так у нас в дистрикте все питались! Таких изысков, я уверен, в Шлаке не то что не пробовали, но даже не знают, как это выглядит. - Мне очень жаль, что ты здесь оказался, - говорит Цинна. - Меня обычно с этим поздравляют, - отвечаю я. - Не понимаю с чем. - Я думал, вы возьмете в этом году другой, более перспективный дистрикт, - говорю я. - Мне нравится двенадцатый, с него я начал и не собираюсь останавливаться. Я обещаю, что помогу тебе всем, чем смогу. Так, давай обсудим твой костюм. В этом году мы с Порцией, она работает с девчонкой из твоего дистрикта, решили, что так же будем отталкиваться от угля, а не шахтерской профессии. - Что? – непонимающе спрашиваю я. - Вечных шахтеров из вас делать не будем, а задействуем ресурс, который добывают у вас в дистрикте. - То есть, снова будет огонь? – спрашиваю я. - Да, будет огонь, вы станете настоящим пламенем разжигающим сердце каждого, - видимо Цинна увидел мое выражение лица, а потому быстро прибавил, - Естественно, огонь будет ненастоящим. - В том году, выглядел, как настоящий. - Так и задумано. Уверяю тебя, это безопасно, пламя синтетическое и никакого вреда не несет. - Хорошо, - соглашаюсь я. Через несколько часов я уже облачен в свой костюм – черный комбинезон, отблескивающий на свету серебрено-зеленым цветом. На ногах высокие кожаные сапоги, которые блестят также, как костюм. Но самое восхитительное – высокий воротник, который плотно облегает шею: от подбородка и до предплечий ткань обшита черными блестящими перьями. Мои волосы собраны и заплетены. - Прекрасно! - подытоживает Цинна, глядя на свою работу. Приходит Челси на нее надето той же расцветки, что и мой костюм, длинное в пол платье, с точно таким же высоким воротником обшитым черными перьями. Ее серебряные волосы заплетены в косу. На ней минимум косметики, подчеркнуты лишь глаза стального цвета. Челси сопровождает ее Стилист Порция со своими помощниками. Все слегка перевозбуждены и не могут унять разговоры от предвкушения, какой фурор мы произведем. На быстром лифте мы спускаемся на нижний этаж, который представляет собой конюшни. С минуты на минуту начнется церемония. Пары трибутов взбираются на колесницы запряженные четверками лошадей. Наша квадрига угольно-черная, замыкает колонну, поскольку наш дистрикт последний из представленных. Нам показывают как нужно встать в колеснице. Начинает играть музыка. Даже здесь она звучит слишком громко, представляю, что там снаружи. - Вот, - Цинна дает мне какой-то маленький черный камень, напоминающий миниатюрную сферу. - Когда почувствуешь, что момент настал, раздави его. Просто сожми в ладони, он достаточно хрупкий. Я пригляделся внимательнее: внутри шара будто кружили черные клубы дыма, среди которых пробивался яркий серебристый свет. - Вы покорите их! Я в этом не сомневаюсь, - уверенно говорит Цинна и улыбается. - О, и еще, лучше будет, если вы возьметесь за руки, так вы всем покажете, что вы команда. - Но зачем? – недоумеваю я. - Ведь все равно… - Доверься мне. Это последнее, что я слышу от Цинны, поскольку массивные двери разъезжаются и колесницы трогаются с места. Первой выезжает колесница от дистрикта 1, и так по порядку. Мы выезжаем на длинную широкую улицу вдоль которой расположились высокие трибуны с восторженными капитолийцами, они все как один наперебой галдят и скандируют номерами дистриктов, которые появляются перед ними. Я подымаю голову вверх и вижу, что вдоль дороги расположены не только трибуны, но еще и огромные экраны, на которых … на которых я вижу себя. От изумления у меня дух перехватывает, я выгляжу абсолютно не тем тощим парнем из дистрикта 12, сейчас я больше похож на ухоженного и всеми обожаемого капитолийца. Я чувствую, как ладонь Челси касается моей руки, и мы переплетаем наши пальцы. Я понимаю – момент пришел. Надавив на крошечный шарик у меня в руке, я слышу отчетливый хлопок, вокруг нас с девчонкой появляется черная дымка, затем она рассеивается, и наши костюмы вспыхивают, словно бенгальские огни. Искры проходятся от пят до подбородка, и яркие языки пламени разгораются по всей нашей одежде. Странно, огонь совсем не обжигает, скорее, приятно прохлаждает, я чувствую легкую щекотку. Я слышу, как трибуны просто взрываются от восторга. Теперь все внимание приковано к нам. На всех экранах видны только наши лица. Челси не теряет время зря, наши переплетенные руки она вскидывает вверх, что приводит толпу в неистовое восхищение. Что же, думаю после Парада трибутов, спонсоров у нас не поубавится, и у меня появится реальный шанс на спасение, или выживание... на победу, в общем. Наконец-то мы выезжаем на круглую площадь перед Президентским дворцом. Мы объезжаем вокруг площади и каждая колесница занимает свое место. Музыка обрывается, и президент Сноу выходит на балкон. Пока седовласый старик произносит приветственную речь, телевизионщики показывают лица трибутов, но особое внимание уделяется нам. Остальных удостаивают лишь мигом, все остальное время показывают нас, как мы стоим окутанные огнем и тут, мне в глаза бросается то, чего я не заметил раньше. Наши костюмы не просто полыхают, позади нас раскинулись самые настоящие крылья, огненные крылья, они так велики и величественны, что становится по-настоящему страшно. Наши руки опущены, но все также крепко переплетены друг с другом. С каждой секундой хватка Челси становится все сильнее. - Не так сильно, - говорю я. - Иначе я останусь без руки. - Прости, - говорит девушка, при этом, не ослабив хватки, но уже и не сдавливая сильнее. Звучит гимн, колесницы срываются с места, еще раз объезжают площадь и исчезают за массивными воротами Тренировочного центра. Едва ворота закрываются, как навстречу колесницам мчат взволнованные стилисты, они наперебой кричат свои поздравления; другие трибуты одаривают нас недобрым взглядом. В толпе я замечаю Цинну и Порцию, которые пытаются пробраться к нам. Подойдя, они помогают нам слезть с колесницы. - Вы молодцы! Все от вас в восторге! – говорит Цинна и тушит пламя, которым все еще полыхают наши костюмы. - Это точно! Вы произвели настоящий фурор! - восклицает Порция. Я понимаю, что наши с Челси руки все еще крепко переплетены. - Ох, прости меня, если бы не ты я бы точно в обморок грохнулась. - Разве? Ничего не было заметно. Ты хорошо держалась, – уверяю я девушку. - Но не так как ты, - смущенно говорит Челси и улыбается мне. Зачем она это делает? Зачем она любезничает со мной? Зачем она подняла вверх наши переплетенные руки? Надеется, что я не стану убивать ее на арене? Я и без того не убил бы ее. Другом на арене я ей не стану, но по крайней мере смогу защитить ее от самого себя. Хрупкая, уязвимая, но с твердой решительностью во взгляде. Она так сильно напоминает мне мою сестру.