***
Часом ранее. К особняку, увитому плющом, вели тропинки серого камня. На цепи сидел бульдог. Жадно щёлкая пастью, он грыз баранью ногу. Дом располагался на улице Святого Фернандо — престижнейшего городского квартала. У изгороди остановился экипаж, выпустив молодого человека в тёмно-фиолетовом сюртуке, укороченном плаще и высоких сапогах. В руке — трость белого дерева с набалдашником — головой единорога и остро заточенным наконечником. — Рубен! Молодой человек обернулся; на щеках заиграли ямочки. — Гаспар? Играя тростью, Рубен приблизился к юноше в форме карабинера. Волосы того напоминали цветом пшеницу, а глаза, ясные-ясные, — небо в знойный день. На плече Гаспара сидел гиацинтовый попугай, а на бедре висел карабин. — Что случилось? Зачем ты здесь? — голос у Рубен был тягучим, манерным. Гаспар отдал ему пергаментный свёрток. — Это от неё. Рубен вчитался в записку. Расхохотался пресыщено, небрежно: — Вот ненормальная! Зовёт на свидание. — Отправила с попугаем, — вздохнул Гаспар. — Кругом разбойники! — напомнил попугай, угрожающе тряся крыльями. — Пойдём-ка в дом, ответ сочиним, — Рубен ухмыльнулся.— Сейчас нет никого, кроме служанки. Мать и Беренисе ушли к модистке — завтра бал у Альтанеро. Отец в Ратуше, а я выгуливаю новую трость, — он повертел изящную трость в руках. — Вообрази себе, тайная поклонница выслала почтой! Рубен повёл Гаспара по тропинке. Обняв его, чуть примял попугая. Тот выразил недовольство криком. — Извини, приятель, — Рубен погладил его по клюву. — Я не нарочно. — Рамиро не врёт! — надменно заявил попугай. — Чао!***
Блики золотого шёлка, топазы и мириады кружев превратили Роксану в божество. Отсутствие загара — печать аристократизма; масло белого лотоса — мощный, сладко-терпкий аромат, сопровождавший Роксану с детства. На голове высилось сооружение под названием «Пиратский парус». Куафёр мэтр Анри изготовлял этот шедевр четыре часа. Благодаря специальной подушечке, причёска тянулась вверх на полметра. Волосы, настоящие и искусственные, были напудрены, напомажены и натянуты на каркас в форме корабля. На макушке громоздились паруса из чёрного шёлка с драгоценными камнями и перьями. От тяжести конструкции шея Роксаны затекла, но она знала, что станет королевой вечера. Это творение — копия причёски самой Марии-Антуанетты. Мэтр Анри клялся в этом. А ко дворцу подъезжали и подъезжали экипажи. Праздник только начинался, но Роксана заскучала, едва спустилась вниз. Мужчины, сидя в креслах, пили вино, дымили трубками и болтали, болтали… — Знаете, Жозе I готовит наступление на Санта-Катарину. Война между Португалией и Испанией — это уже свершившийся факт, господа! — Но, ваше Сиятельство, не думаю, что король Карлос позволит ей принять масштабные размеры. — Они разобьют португальцев в два счёта! — Сомнительно. Вы знаете, что метрополия отправляет на эту войну Кавалерию Карабинеров? Кто, спрашивается, будет нас охранять? Осталось забрать жандармов и, здравствуй, анархия! Болтовню о войне Роксана не переваривала. Вопиющая нелепость — бросить на португальцев внутренние войска Ла Платы! А зала сотрясалась от вспышек смеха — юные девицы играли в вист. Старухи и молодые сеньоры рассуждали о нарядах. У каждой на голове высилась башня. Все они, выписывая европейские журналы, знали тенденции парижской моды. Но «Пиратского паруса» и кружев блонд у них не было. Роксане это придало уверенности. Лицемерно улыбаясь, она слушала дамское чириканье: — Вы только взгляните на неё! Это же просто неприлично! — выпячивая губы, буркнула рыжеволосая девица, на макушке её высилась корзина искусственных фруктов. — Вы правы, Тереза, сие возмутительное зрелище! — ответила старуха, укутанная в шаль кофейного цвета. — А вы как полагаете, Хорхелина? — обратилась она к даме, похожей на богомола. — Ах, меня это убивает! — воскликнула та. — Нельзя поверить, что его Сиятельство граф Альтанеро мог пригласить эдакую особу! И не только её. Барон Риверо тоже принимается в благопристойных домах. Наш алькальд чрезмерно лоялен. Мой брат считает, что его следует убрать с должности. Людей с подмоченной репутацией мы к себе бы не впустили. Нет, это уму непостижимо! Какой ужас! Сложенным веером она указала на толпу мужчин. Среди них — дама с волосами цвета угля, собранными в хвост, сидела на подлокотнике кресла. Одежда её напоминала амазонку: юбка с разрезом по центру; под ней — шаровары. Сверху — жилет и плащ длиной до пола. Роксана ханжой не была, но с детства ей внушалось: дама не может подражать кабальеро в одежде и манерах. За это духовник наложит наказание. А демонстрировать ум в обществе — путь к одиночеству. Ведь главная цель девушки — найти мужа. Смышлёных женщин все обходят за милю. Однако, скандальная дамочка плевала на традиции. Заливисто хохоча, она дискутировала о политике, курила сигару и пила бренди. — Тереза, это кто такая? — шепнула Роксана соседке — рыжеволосой девице. Схватив за локоть, Тереза вынудила её наклониться. — Это Клариса Манли, неприличная женщина, — шепнула она. — В смысле неприличная? Кокотка? — Нет! Она из семьи идальго. Говорят, что она… она… любит женщин. Хочет быть мужчиной, — лицо Терезы стало пунцовым. — У неё никогда не было жениха, и она не ищет его. Называет себя либералкой и не хочет замуж. Вот кошмар! Прикрыв лицо веером, Роксана уставилась на Кларису Манли. Она слышала про либеральных женщин, что мечтают получить профессию и ратуют за одиночество, но никогда не видела их. Какая гадость! Роксана хотела было внедриться в мужскую компанию — послушать рассуждения Кларисы Манли, но ей помешал Блас: — Доргрогая, вот вы где! А я вас ищу. Идёмте. С минуты на минуту пгрибудут важные гости. Мы должны быть им пгредставлены. — Что за гости? — вопросила Роксана уныло. — Гргаф де Фьабле с семьёй. — Кто такой? — О, он член городского Совета Кабильдо и компаньон отца. Пришлось уступить, хотя Роксана ненавидела приятелей свёкра — таких же недалёких, как он. Они с Бласом чинно гуляли по зале, ожидая прибытия графа де Фьабле, пока не увидели двух мужчин. — Ах, добрый вечер, дорогая сестра! Я жаждал встречи с вами! — кабальеро с тёмными волосами, увязанными в хвост, изящными усиками и бородкой поспешил приветствовать Роксану. Одетый в твидовый зелёно-серый костюм и белоснежную сорочку, он выглядел франтом. — Дорогой братец, Ламберто! — воскликнула Роксана театрально. — Отец, — она присела в реверансе. Седовласый мужчина поцеловал ей запястье. — Вы прекрасны, милая сестричка, как лепесток дикой орхидеи, — манерно протянул Ламберто. — Ах, оставьте фальшивые комплименты для ваших поклонниц! — отмахнулась Роксана. — Где же гости, которгрых ждёт отец? — нервничал Блас. Ламберто смерил его взглядом ироническим. — Барон, вы похожи на спаниеля, — высмеял он парик, свисающий с ушей Бласа. — Надо бы преподать вам урок мод. А то вы столь нелепы, что походите на королевского шута. Блас лишь глазами хлопал — не умел отвечать на язвительность. А Роксана подавила смешок. Она любила, когда унижали супруга. Но её отвлёк шум. Гости кучковались у рояля — девушка в бледно-зелёном платье играла на нём. Лицо милое, глаза ясные, огненные волосы собраны в пучок. И никаких перьев и парусов. — Кто такая? — мягкий голос Ламберто раздосадовал Роксану — она сжала губы в ниточку. — Дочь барона Риверо, — процедила она холодно. Как они смеют восхищаться девкой, что не уважает тенденции моды? — Хорошенькая. — Вам так кажется? — Роксана фыркнула. — Мышь церковная. — Ну-у… По-моему, милая сестричка, вы в женщинах не разбираетесь. Оно и лучше. Кларисы Манли достаточно, — сверкнул улыбкой Ламберто. — Не понимаю, как она осмелилась прийти сюда! — не умолкала Роксана, стараясь принизить девушку в глазах Ламберто. — Поведение её сестры, что закрутила роман с собственным дядей, должно было запереть её в монастыре навсегда! Семейке Риверо надо закрыть дорогу в приличные дома. Но в Ферре де Кастильо всем плевать на репутацию. Любая скандальная особа, как Клариса Манли или сеньорита Риверо, может находиться в одной гостиной с такими благовоспитанными дамами, как я! Когда девушка закончила музицировать, гости разразились аплодисментами. А Роксана пожалела, что так и не научилась играть на рояле. Эта девица собирает комплименты, которые принадлежат ей, Роксане! И Ламберто туда же — раздевает дочь барона глазами. Верх наглости и неприличия! В этот миг дворецкий, кланяясь, открыл парадную дверь. Вошли: мужчина в серебристом камзоле; дама в тёмно-фисташковом платье; толстая девица с клумбой на голове, и… Роксана остолбенела. Вросла в паркет. Девицу вёл под руку Гаспар. Её Гаспар! Формы карабинера на нём не было. Зато были чёрный камзол, бархатные бриджи и муслиновая сорочка с манишкой. В руках он нёс трость и шляпу. Алсидес залебезил, как дворовая шавка. Берта, улыбаясь, вручила мужчинам руку для поцелуев. А Роксана поняла: сие не сон. Это действительно Гаспар. — Позвольте вам представить, — сказал Алсидес, — барон и баронесса Альтанеро — мои сын и невестка. Графиня Альтанеро — моя супруга. Его Светлость герцог Лусиано Фонтанарес де Арнау, его Сиятельство маркиз Ламберто Фонтанарес де Арнау — наши родственники. А это мой лучший друг и компаньон с семьёй: его Сиятельство граф Дамиан де Фьабле с супругой графиней Франсиской де Фьабле. А также его Милость виконт Рубен де Фьабле с сестрой сеньоритой Беренисе. Расцеловав женщинам руки, Ламберто оглядел залу, ища дочку барона. Ловелас по натуре, он уже не думал об ином. И сколько бы Беренисе де Фьабле не дарила ему улыбок, маркиз не видел её в упор. — Сеньора, вы обворожительны! — услышала Роксана знакомый голос. Рубен-Гаспар, не моргнув глазом, поцеловал ей запястье. — Как вас зовут? — Ро… Роксана. — Прекрасное имя! Очень рад знакомству. Если позволите, я поприветствую других. Кстати, у вас чудесный дом! Виконт приблизился к кучке мужчин, что недавно восхищались сеньоритой Риверо. На дрожащих ногах Роксана пошла за ним и укрылась за колонной. — Позвольте с вами не согласиться, ваше Сиятельство! — насмешливо твердил виконт. — Человек, что имеет разум и золото, никогда не станет воевать. Армия — сборище бедняков и глупцов, у которых не хватило ума откупиться. — Но, ваша Милость, виконт… — Ох, давайте сменим тему! В конце концов, мне это надоело! Куда не придёшь, везде разговоры о войне, — легкомысленно отмахнулся Рубен-Гаспар. — Ваша Светлость, — обратился он к отцу Роксаны, — мне сказали, тут есть очаровательная девушка, что покорила всех игрой на рояле. — Скорее красотой. Вы, виконт, пропустили самое интересное, — молвил герцог. — Ах, маменька и Беренисе собирались так долго! Но я хотел бы познакомиться с этой сердцеедкой. Я люблю красивых женщин. Ваше здоровье! — поднял он стакан с виски. Обнимая колонну, Роксана едва не ревела, мечтая зашвырнуть в голову виконта напольной вазой. Этот человек с красивым лицом Гаспара, с его манерами и ямочками на щеках — далёк от образа, что она полюбила. Он её надул! Выдал себя за мужественного карабинера, а сам, как и Ламберто, — франт-пустозвон.