***
То, что не могло не радовать в Норе Гарри и Гермиону, так это то, что просыпались они всегда от запаха вкусного завтрака, приготовленного Молли. Джинни лениво потянулась, смахивая с себя пуховое одеяло, в то время как Гермиона уже оделась, расчесалась и собиралась идти умыться. Сегодня у нее была твердая цель: найти Фреда и отблагодарить его за подарок. Как и все, Гермиона получила не один презент на Рождество. Например, Гарри и Рон подарили ей книгу. Обложка, правда, была в шутку заколдована и гласила: «Квиддич для чайников, ботаников и девчонок». К слову, Джинни этот подарок, пусть и не ее, так оскорбил, что она еще долго спорила с младшим братом и Поттером. На самом деле книга была о новых заклинаниях. От остального семейства Уизли Гермиона получила теплый свитер и зимнюю шапку. Должно быть, идея Молли. Она любила дарить всем своим детям теплые вещи, особенно свитера. Так она проявляла свою заботу, как матери. Гермиона всегда считала лучшим подарком книгу. И здесь Гарри и Рон, как люди, знавшие ее лучше всех, конечно, угадали. Но никто и никогда не дарил ей что-то, как девушке. Ни как другу, ни как хорошей ученице, книжному червю, лучшей подруге и тому подобное. Она не получала в подарок украшения, цветы, платья или что-то подобное, что дарят только девчонкам. Получать такой «женский» и дорогой подарок было по-особенному приятно. Словно это давало напомнить, что она — девушка. Уже повзрослевшая, но все еще цветущая. Однако на завтраке Фреда и Джорджа не было. Гермиона решила, что ее вопрос не покажется странным. Прожевав сырник, она аккуратно спросила: — А где же Фред и Джордж? — Сегодня рано утром они отправились в магазин, у них там какие-то срочные дела, — ответила Молли, нарезая хлеб. И чем больше она об этом говорила, тем быстрее нарезался хлеб. Для нее было непонятным, что дела в магазине нельзя отложить и позавтракать вместе с семьей. — Успокойся, они молодцы, — вмешался Артур. — Есть дела, которые нельзя откладывать в долгий ящик. — Например, общение с семьей! — крикнула в ответ Молли. За столом возникла неловкая тишина. Гермиона заметила, как Рон подозрительно покосился на нее после вопроса о близнецах, а Джинни хитро улыбнулась и уткнулась в тарелку, очевидно, чтобы скрыть свой смех. Но близнецы не вернулись в этот день обратно. А на следующий Джордж прибыл один и закрылся в своей комнате. Правда, ненадолго. Вскоре в его дверь раздался настойчивый стук. — Тебе чего? — спросил Джордж, увидев на пороге Гермиону. — Я хотела поговорить о Фреде. Точнее… спросить, когда он вернется в Нору? — Не знаю, — он как-то недружелюбно нахмурился, отвечая очень быстро, словно хотел поскорее завершить диалог. — Подожди, не закрывай, — остановила его Гермиона, подставив ножку, после чего нагло протиснулась в комнату. — Ты объяснишь мне. — О, должно быть, заставишь меня? — Почему ты так разговариваешь со мной? Я не сделала ничего дурного ни тебе, ни Фреду. — Ничего дурного? Скажи мне честно, Грейнджер, что ты сделала с моим братом? Неужели мне, действительно, придется создавать то дурацкое зелье и поить им половину семейства Уизли? — Какое зелье? Какую половину? Я ничего не понимаю! — совершенно запуталась Гермиона, мотая головой. — «АнтиГрейнджер». Зелье, которое заставило бы моего брата перестать думать о тебе. Гермиона замолчала, сжав кулак руки, на которой было кольцо. Ее губы задрожали, а глаза забегали. — Да, с половиной я, конечно, перегнул. Но уже второй член нашего семейства начинает как-то необъяснимо сходить с ума из-за тебя, у меня появляются подозрения, что это древняя магия, действующая только на Уизли, — съязвил Джордж. — Кто же был первый? — О, только не говори мне, что ты не видишь, как малыш Ронни на тебя смотрит. Только не рассказывай мне, что веришь, что у них с этой… Лавандой или как там ее, серьезно. — Рон сделал свой выбор, остальное меня не касается. — Касается! — вскрикнул Джордж, а затем понизил голос. — Касается. Если бы не касалось, ты бы не переживала из-за него, словно он последняя любовь в твоей жизни. А мой брат бы не переживал, что… Неважно. Грейнджер, прошу, разберись в себе. Сделай СВОЙ выбор, и всем станет легче. — Ради Мерлина, о каком выборе идет речь?! — Не строй из себя дурочку. Я знаю, что было между вами. В общих чертах, конечно. Если это было не искренне, шутки ради, то оставайся с Роном. Скоро он наиграется со своей куклой и переключится на тебя. Неопределенностью выбора ты будешь мучать их обоих. Поверь, я видел такое и знаю, о чем говорю. — Ты хочешь сказать, что всё это не ваша шутка? Я помню, как Фред играл со своими желаниями поцелуев после того, как в гостиной гриффиндора мы… — Я ничего не хочу сказать. Я говорю то, что вижу. Мой брат — не мой брат. Я его не узнаю. И я почти уверен, что ты здесь как-то замешана, Грейнджер. — Хорошо, — лаконично ответила Гермиона, подняв брови. — Тогда я аппарирую к нему прямо сейчас. — Тебе помочь? — Не стоит, я прошла курсы по трансгрессии, — невозмутимо ответила староста гриффиндора. — На отлично. — Кто бы сомневался… — усмехнулся Джордж после того, как Гермиона исчезла из его комнаты.***
Гермиона аппарировала в Косой переулок, однако совсем не рядом со «Всевозможными волшебными вредилками». До него было пешком, быть может, метров двести-триста. Оглянувшись по сторонам, Гермиона заметила, что все магазины закрылись. Сплошь да рядом на дверях висели вывески, сообщающие об этом. Поднялся ветер, раздувая ее волосы, и Гермиона съежилась от холода. Она пожалела, что переоценила свои силы и не успела подумать о том, что сейчас зима. На девушке не было пальто, лишь теплый свитер. Она двинулась в сторону магазина, обхватив себя руками и прищуривая веки от снежинок, что словно целились ей в лицо от порывов ветра. Снег хрустел под ее шагами, нарушая тишину. Такую непривычную для Косого переулка. Лишенный жизни он выглядел одиноким и даже пугающим. Не успела Гермиона пройти и половину пути, как почувствовала движение слева от нее. Кто-то приближался. Она резко обернулась, потянувшись за палочкой в кармане джинс, но не успела направить ее, как незнакомый человек выбил волшебный предмет из рук девушки заклинанием «Экспеллиармус». Незнакомец угрожающе направил свою палочку на Гермиону. — Кто вы такой? — сказала она достаточно громко, чтобы в порыве зимнего ветра ее вопрос был услышан. Он медленно приближался к ней, на ходу снимая капюшон плаща. — Однако, какая симпатичная пташка сегодня попала ко мне в клетку! — восхитился он, обнародовав свое лицо. Весьма уродливое лицо с полными безумия глазами.