Колыбельная для монстра

- Ну почему опять ты? - Дэймон схватился за волосы так, что Елена испугалась, что он повторит печальный опыт двухсотлетнего сторожа Церкви Святого Николая - облысеет. - Почему опять ты? Почему не я, например? Эй, Мэб, Ваше величество, как вас там... Давайте во мне всякой крови понамешиваем и на Клауса натравим! Сестра Патрика и Кронахи сидела в огромном кресле, болтала, по обыкновению, ножками и жевала банан. На беснования Дэймона смотрела снисходительно, как мать на упрямого ребенка. Елена молча дрожала на полу у камина. Смотрела на огонь, и попивала любезно предоставленное хозяйкой красное вино пополам с кровью. Воевать ни с кем не хотелось. Абсолютно. Хотелось вернуться в небольшую пещерку перед быстрой речушкой, островок счастья в этом безумном забеге. - И как это будет происходить? - спросила она неохотно. - Да легко. Я помогу тебе во всем. Я только последний удар не смогу нанести. Потому что обещала Кромахи много столетий назад не трогать его любимца. Но зверинец! Зверинец исчерпал мое терпение. - Ну почему она? - снова спросил Дэймон. - Потому что Кромахи заклял Клауса: его не может убить ни вампир, ни ведьма, ни оборотень и ни человек. Вот она может, потому что она ни то ни се. - И сказал Назгул громовым голосом: "Не может меня убить смертный муж". " "А я и не не муж", - прокричала Эовин и забила короля назгулов насмерть, - вспомнила Елена известный момент из известной трилогии и засмеялась. Впрочем, ее смех быстро перешел в слезы. Дэймон подхватил ее на руки, укачивая как ребенка. Елена вцепилась пальцами в его воротник, притихла. - Такие вы все-таки люди, - удивилась Мэб, - как живые прям. - А что потом? - А потом мы уедем в Австралию. - В Австралию? - Там стопудово нет никакой нечисти. - Дэймон, туда столетиями ссылали каторжных. Там могло завестись все, что угодно. - Тогда Антарктида: снег и пингвины. - У пингвинов есть кровь? - Ты такая корыстная. Елена улыбается, глядя в родные глаза. Как хорошо. Как кратковремена передышка. Он накрывает ее обнаженные плечи пледом. Ей не холодно, жест чисто символический. Она утыкается носом во впадинку под его шеей - излюбленное местечко. - Дэй, чтобы не случилось завтра, я хочу чтобы ты знал... - Я знаю. Я тебя тоже. Грустно блуждает по коридорам девочка Мэб. Ей так и не дала судьба вырасти до таких чувств, какие бы обличия она не принимала.