Колыбельная для монстра

Все пошло наперекосяк с самого начала. Елена смотрела, как Мэб нервно грызет пряник, и думала о том, что в её жизни работает только один закон - закон подлости. Как выяснилось, разведчики древней девочки потеряли Клауса из виду еще накануне, да побоялись признаться. Думали, успеют найти, прежде чем повелительница спросит. Вторая задержка произошла по вине самой Мэб: она переборщила с проявлением своего недовольста, и на Коннахт обрушилась самая настоящая гроза - попробуй отыщи среди разгула природы старого, опытного и осторожного монстра. - Я чувствую его, - внезапно сказал Дэймон, пока женщины уныло слонялись от окна к окну. - Я чувствую силу, превышающую мою, но в то же время схожую с моей. И тогда все закрутилось. Время сжалось в кольцо, зазвенев натянутыми нервами. Клаус ждал их. Клаус смеялся, глядя как к нему приближаются маленькая девочка и два вампира. Он стоял прямо посреди вересковой пустоши, напротив замка Мэб, белые длинные волосы летели крыльями летучей мыши за его спиной. Он был молод, красив и строен. А еще он смеялся, глядя на маленькую девочку. - О моя Мэб, - сказал он, - мы же были с тобой друзьями, помнишь? Я сажал тебя на плечи, и мы целыми днями гуляли по окрестностям Голуэя, деля одно яблоко на двоих. - Это было до того, как ты стал стравливать потомков моих братьев между собой. - Да ладно. Обычные новорожденные из людей. Стоит из-за этого рушить старую дружбу? И тогда древняя девочка закричала. От этого крика лилово-розовые цветы вереска вдруг вихрем взметнулись вверх, злобными маленькими насекомыми бросаясь на Клауса. Он метнул в это клокочущее облако стаю летучих мышей. Многие из них приземлялись на землю в образе вампиров. Они надвигались - неторопливо, спокойно. За ними шли оборотни, но странное дело - они даже не пытались напасть на союзников. Их глаза светились только в сторону Мэб и ее двоих спутников, одиноко стоящих посреди поля. Небо вдруг почернело, и десятки, сотни воронов стали кружить над полем. Они не приближались, но и не улетали, и чью сторону выберет первый вампир Кромахи, оставалось лишь гадать. - Иди, - закричала Мэб Елене, - иди и ничего не бойся. Под ногами девушки вспыхнула ярко-зеленая дорожка, успанная цветами ромашки. Дэймон крепко взял ее за руку и они пошли, сбивая подошвами белые головки с желтыми серединками. Вампиры и волки с бессильной злобой пытались наброситься на них, но прозрачная стена, поставленная Мэб, твердо защищала этот коридор. Убить Клауса оказалось легко. Он увидел Елену только тогда, когда она приблизилась к нему вплотную. - А вот и мои беглецы, - обрадовался он. - Я замучился вас искать! Из моего зверинца не сбегают. - Еще как сбегают, - сказала Елена, и из ее рукава выскользнула длинная удавка с отточенными краями. Дэймон подумал, и замахнулся на Клауса обычным кулаком. Это так удивило многовекового вампира, что он на секунду расслабился. И стальная нить обхватила его шею, гладко пройдя сквозь нее. Клаус пошатнулся и последним, нечетким движением попытался дотянуться до своего убийцы. Наощупь. Наугад. Но Дэймон принял осиновый кол на себя, мягко оседая к ногам Елены. Вслед за ним упал и Клаус. Его голова покатилась по полю. С яростным грохотом сотен хлопающих крыльев обрушились на Мэб вороны. Древняя девочка не смогла удержать защитное поле для Елены, и та осталась один на один с целой армией разного рода нечисти. И мертвым Дэймоном Сальваторе. Елена упала на колени, подумала о том, что терять ей уже нечего, и запела, глотая слезы: Ты проснешься от этого сна, Как и раньше светом полна. От клыка и от когтя спасет Только живая душа... Твари отступали от нее, и Елена их понимала. Её саму слова старой негритянской песни жгли изнутри, заставляя несуществующую душу корчится в смертных муках. Пылали внутренности, каждая клеточка словно взрывалась, но что это было по сравнению с неподвижным мужским телом возле ее колен? Когда песня завершилась, на поле никого не осталось, только тело Мэб доклевывали вороны. С последней нотой Елена рухнула рядом с Дэймоном.