Вдали от пыльных автострад

В единственном незаколоченном окне этого дома Бет видела вихри снежинок, которые порывами ветра трепало из стороны в сторону. Обитатели домика давно дремали, укутанные в теплоту одеял. Мадлен на редкость долго не хотела укладываться, и теперь Бет сидела рядом, охраняя её сон. Чёрные волосы разметались по подушке, словно беспорядочные стаи птиц, но лицо малышки было умиротворенным. Шёл восьмой день с тех пор, как Дэрил Диксон уехал, и от осознания этого Бет чувствовала жгучую боль где-то глубоко внутри. Её ежедневная нервозность стала докучать всем остальным, но девушка ничего не могла с собой поделать. В попытке утаить эмоции, она загоняла себя в угол из одиночества и чувства вины. С каждым днём становилось всё труднее говорить себе «Всё нормально, он вернётся», и этой ночью она в очередной раз никак не могла себя убаюкать. Взгляд проникал куда-то слишком далеко за пределы чёрного проёма в стене. То и дело перед глазами всплывали картины тех дней, когда они могли просто быть рядом друг с другом, и этого было достаточно. Её поступки позволили вывернуть всё наизнанку и сорвать розовые очки. Бет приходилось признать, что он давно перестал быть просто Дэрилом Диксоном, который всегда всё решит, если ты вдруг споткнешься или почувствуешь голод. Теперь он виделся ей мужчиной. Обычным мужчиной, который тоже мог чувствовать, и она не могла без конца топтаться в его душе, думая, что он не заметит. Дэрил Диксон замечал всё: её прикосновения, её улыбку, её злость, обиду, её губы на своих губах. Он определенно не мог пропустить последнее. Бет так сильно погрузилась в мысли, что, когда на улице послышался шум мотора, она не сразу поняла, что это реальность. Осознание обрушилось внезапно, отдаваясь в руках дрожью, которую она не замечала, сбегая вниз и перескакивая через ступеньки лестницы. Бет показалось, что она потеряла способность дышать на целую вечность. Выскочив на улицу, девушка не ощутила ни рваного ветра, пытавшегося спутать светлые локоны, ни холода, который сковывал движения. Взгляд Бет был устремлен на мужчину, который замер на месте, будто копируя её. Обжигающий холодный воздух проник в ноздри, отрезвляя, Бет бросилась к нему, забыв о том, что он был зол на неё, когда уезжал. Дэрил, не задумываясь, раскрыл объятия, кутая глупую девчонку в тёплую куртку. Бет затрясло ещё сильнее, будто внутреннее напряжение, которое она пыталась утаить, вырывалось наружу. — Тебе больше нечего бояться, слышишь? — его спокойный тихий голос заставил её окаменеть. Холодок пробежал, скручивая внутренности. Тошнота подкатила внезапно, и она вскинула взгляд, пытаясь убедить себя, что он имеет в виду совсем не то, что пришло в её голову. Первым что она смогла разглядеть, после ссадины на его щеке, — это потерянный взгляд, которого Бет Грин никогда у него не замечала. Будто он не знал, верно ли поступал. Этот мужчина точно чувствовал больше, чем она могла себе позволить воображать. — Пойдём в дом, — он также спокойно отстранил её от себя. Бет вмиг будто лишилась последних сил. Она побрела к хижине, зачерпывая снег расшнурованными ботинками. Зайдя за ним в спальню, она зажгла свечу и поставила её на комод, пока Диксон стягивал куртку. Бет следила за ним. Скованные движения выдавали в нём то, что скрывал спокойный тон голоса. Грин с тревогой думала о том, что он мог натворить. — Где ты был? — она едва смогла выдавить это из себя. Дэрил замер и, обернувшись, посмотрел ей прямо в глаза: — Мы не будем об этом говорить ни сейчас, ни когда бы то ни было потом, — он увёл взгляд, будто что-то вспомнил на мгновение, но потом вернулся к хрупкой фигурке Грин и добавил: — Ложись спать, на тебе лица нет. Бет безмолвно подчинилась. Дрожь в теле не желала униматься. Она опустилась на кровать, но смогла лечь лишь когда почувствовала, что Дэрил занял свою половину. Девушка долго буравила его спину взглядом, прежде чем по-детски мягко уткнуться в неё лбом и прошептать, не зная, слышит ли:  — Прости меня. Плечи Дэрила расслабились, и он тяжело выдохнул, будто эти слова сейчас были настоящим облегчением для него, отпуская грехи и позволяя забыться сном до самого рассвета. — Ты только взгляни, Генри, Дэрил привёз старый патефон! — Марта стояла в кухне и бережно протирала «новое» приобретение. В лучах полуденного солнца, пробивавшихся сквозь окна, аппарат светился и казался чем-то потусторонним. — Не гони лошадей, возможно, эта развалина не сможет издать ни звука, — её муж отстранил женщину от патефона и принялся его изучать. Мадлен с интересом наблюдала за происходящим, сидя за высоким стулом барной стойки. — Это тебе, — хриплый голос заставил девочку обернуться. Угольные глаза сверкнули радостью, она протянула руки к мягкому рыжему зайцу и с обожанием прижала игрушку к себе. — Спасибо, — тоненький детский голосок смог ненадолго заставить Диксона отвлечься от мыслей и изобразить подобие улыбки. Бет стояла в проёме дверей спальни и смотрела на всё это со стороны. Ещё вчера Дэрила здесь не было, и всем обитателям этого дома казалось, что это в порядке вещей. А сегодня Диксон окутал их той незримой заботой, которая чувствовалась в каждом движении и действии, и вот они уже радовались происходящему, как дети новогодней ёлке. И только Бет ощущала, что никак не может подавить чувства страха и отчужденности, которые отдаляли его, будто он был призраком того, кто всё ещё не вернулся. Бет Грин молчаливо погрузилась в себя, позволяя мыслям топить её. Она натянула тёплую куртку и вышла из дома на снежную поляну, отделённую от прочего мира черным забором. Ей хотелось заняться делом, чтобы отвлечься. Куда лучше сейчас было думать о боли в разгоряченных мышцах, чем о мужчине, который не шёл из головы. Снега было не так много, но Бет принялась за расчистку площадки перед домом. Снежные хлопья взмывали в воздух. Тишина вокруг оглушала, и мысли роем клубились в голове. Картинки прошлой ночи всплывали и угасали под силой её мысли, сменяясь яркими воспоминаниями о Мэгги, Шоне и маме с папой. Сейчас она особо сильно чувствовала одиночество, которое казалось абсурдным. Тратя последние силы, она с отчаянием втыкала лопату в снег, раз за разом отбрасывая вместе со снегом дурные мысли. — Эй! Этот голос заставил её дёрнуться и охапка пушистого снега прилетела Диксону в живот. — Скоро стемнеет, нечего здесь делать. Бет смотрела на него будто завороженная, красные порезы на скулах, как ей казалось, были признаком её вины перед ним. Она не могла сдвинуться с места. — Грин, ты оглохла? — он сделал пару шагов навстречу. — Тебя не было восемь дней, — сдавленным голосом проговорила она. — Что с того? — Дэрил тут же напрягся и уже было хотел прекратить разговор, как она добавила: — Я думала, ты не вернешься, — её взгляд снова лишил его возможности дышать. Дэрил вмиг переключил внимание на бледные фарфоровые губы: — Ты глупее, чем кажешься, Грин. — Пусть так, — она покорно кивнула и, стряхнув оставшийся снег, стала продвигаться к дому. Дэрил ещё какое-то время смотрел ей вслед. За эти восемь дней внутри всё не раз обрывалось от мыслей и осознания всего, что с ней произошло. Он сгорал от ненависти к себе за то, что упустил её из виду, отдав на растерзание ублюдку Ховарду. Диксон закурил, продолжая стоять под темнеющим небом, исторгшим из себя очередной ворох колких снежинок, и чувствуя, как волна злости снова захлёстывает его. «Эта блондинка когда-нибудь уничтожит тебя до основания, братишка» Дэрил поднял глаза к небу, выдыхая едкий дым. Нет, от этого уже не отмыться. Он знал, что со своими промахами ему тоже придётся жить. Он подвел всех: Хершела, Мэгги, Рика и, главное, её саму. Мужчина прикрыл глаза, ощущая холод льдинок на лбу и щеках. Эти мысли пожирали его с тех пор, как пять дней назад он организовал охоту на Брэнта Ховарда и, загнанный в ловушку, тот выплюнул ему в лицо всю историю без прикрас. Пелена гнева, которая застилала его глаза в тот момент, казалась настолько естественной, будто он жил с этим гневом всю свою бессмысленную жизнь, и теперь вдруг стало совершенно ясно, ради чего всё это было. Он знал, что Брэнт Ховард был живым мертвецом, прогнившим задолго до того, как нож настиг его. Это его не оправдывало, но Дэрил слал всё к чертям, когда дело касалось Бет. Девчонка терзала его нервы. Чего только стоил тот поцелуй, после которого Дэрилу хотелось раскроить кому-нибудь череп. Той ночью он уже не в первый раз испытал отвращение к себе, но только подобной причины в его жизни ещё не было. Он был слишком стар для неё. Слишком стар и слишком занят мыслями о ней, чтобы продолжать игнорировать их. Она вряд ли догадывалась, какую бурю всколыхнула в нём одним прикосновением своих губ. «Чёртова девчонка!» — Дэрил с досадой кинул сигарету под ноги и направился вслед за Бет. Дом вмиг окутал его теплом. В печке во всю потрескивали дрова, пламя неравномерно освещало комнату. Мадлен сидела у самой печи с зайцем в руках и, притихнув, смотрела на огонь. Марта хлопотала на кухне. Генри внимательно вчитывался в названия на пластинках, подбирая то, что могло бы понравиться им всем. В конце концов, плюнув на это дело, он решительно поставил одну их них и стал заводить патефон. Музыка заиграла так внезапно, что Марта чуть не выронила из рук банку консервов. Женщина счастливо заулыбалась и кинулась целовать мужа. На тонкий звук мелодии из комнаты вышла Бет, переодевшаяся в тёплую красную рубаху в клетку и другие брюки. Она не отрывала глаз от патефона, Дэрил заметил, как взгляд её потеплел и улыбка начала играть на губах. Девушка приблизилась к аппарату и опустилась на стул рядом с ним. Генри торжественно оповестил: — Устроим вечер танцев, это нужно отметить. Он вынес с кухни бутылку виски и четыре стопки. Бет осушила свою, не глядя и не задумываясь, от такой решительности у Дэрила перехватило дыхание. Не отрывая взгляда от девчонки, он сделал глоток из своего стакана. Марта тем временем покачивалась из стороны в сторону, напевая слова игравшей песни. Бет прикрыла глаза, пытаясь расслабиться, но всё внутри словно сковало холодом и не желало отпускать. Она потянулась к бутылке, небрежно плеснула ещё немного жидкости в стакан и вновь сделала глоток. — Может, тебе уже хватит? — Дэрил внимательно вглядывался в лицо Бет, пытаясь понять, что же изменилось. — Может, перестанешь меня опекать? — Бет неожиданно для всех огрызнулась и откинулась на спинку стула. Мадлен, сидевшая в это время за маленьким столиком, серьёзно посмотрела на Бет Грин. В чёрных глазах читалось замешательство. Старик Генри незамедлительно решил разрядить обстановку, хватая блондинку за руку и увлекая за собой. — Пойдем, милая, мне нужно размять косточки, — он был непривычно мягок с ней и ласково улыбнулся Бет, когда та приняла его приглашение на танец. За их спинами Марта тащила за собой упирающегося Диксона, и между фразами «не танцую» и «никогда не занимался этой фигней» она успела ухватить его за талию, и он всё же сдался. Бет старалась не смотреть на то, как Диксон сверлил её взглядом. Ей вновь хотелось раствориться в пространстве, стать невидимой. — Тебя словно муха укусила, Бетти. Что не так? — Генри наклонился и спокойно задал свой вопрос. Девушка неопределенно мотнула головой, продолжая медленно кружиться в танце. Взгляд то и дело обращался к другому мужчине, на что старик недовольно фыркнул и громогласно добавил: — Смена партнеров! Бет застыла на месте, ощутив близость Дэрила. Ещё недавно она думала, что больше его не увидит, а теперь даже боялась поднять на него взгляд. Теплая рука внезапно обвила её талию, и она инстинктивно прильнула к нему, утыкаясь лбом в его плечо. — Я больше не маленькая, Дэрил. Тебе не нужно беречь меня от всего, — она подняла свои светлые глаза на него. Мужчина лишь на мгновение встретился с ней взглядом, позволяя Бет заметить, как могут одновременно смешиваться в одном человеке отчаяние и теплота. — Я всё порчу, — одними губами добавила она, отмечая его застывший взгляд. Дэрил сбивчиво дышал. Лёгкий аромат алкоголя, исходивший от Бет, вовсю кричал о том, насколько ей нужна его помощь. Её маленькая ладошка покоилась на его затылке, обжигая позвоночник. Бет, не замечая того, перебирала его волосы, утопая в теплоте, которой он окутал вмиг. — Это уж точно, — прошептал Дэрил. Бет усмехнулась, потому что первое, о чем она подумала, это тот рывок, с которым она оттолкнула Дэрила от себя в ту ночь. Она перевела взгляд на его губы, звуки на заднем плане стали меркнуть, и всё существование в одно мгновение свелось к сбивающему с ног желанию приблизиться ещё хоть немного. — Ещё по стаканчику? — громогласное предложение Генри оказалось хуже удара под дых. Бет тут же чуть отстранилась, глядя в сторону старика. Дэрил выпустил девушку из объятий и взял из рук Марты предложенный стакан. Девушка опустилась на диван рядом с Мадлен — девочка умудрилась задремать под убаюкивающий голос Фрэнка Синатры. — Нужно отнести её наверх. Помоги мне. Дэрил приблизился, аккуратно приобнимая малышку и поднимая на руки. Грин хвостиком следовала за ними до самой комнаты. Они уложили Мадлен в кровать, и Бет накрыла её двумя тёплыми пледами. Погружённые во мрак комнаты, они были оторваны ото всего мира бесконечными ступенями вниз. Бет кружил голову алкоголь и, нащупав в темноте руку Дэрила, она взялась за неё, как тогда на кладбище. Прикосновение словно разряд тока прошило её тело. Теплая ладонь уверенно сжала её руку, и Бет, не отдавая отчёта, на ощупь приблизилась, касаясь губами щеки Дэрила. Звуки вокруг меркли по сравнению с их сердцебиением. Бет почувствовала, как мужская ладонь плавно скользнула выше, касаясь скул и заставляя щёки вспыхнуть. Она ощущала его дыхание каждой клеточкой тела и едва не застонала, когда его губы накрыли её, причиняя тянущую почти болезненную сладость. Диксон на редкость отвратительно понимал, что происходит и как он смел решиться на это. Он никогда не сможет убедить себя, что был в тот миг настолько пьян. Не был. Безотчетное желание сделать это подтолкнуло его. «Растление малолетних, братишка!» «Ей уже восемнадцать.» «Нет, ей всего лишь долбанные восемнадцать» «Этого больше не повторится» «Серьезно?» «Нет». Их прервал шорох на лестнице. Дэрил, не сказав ни слова, отстранился от Бет и вышел навстречу Марте, которая поднималась наверх и хотела удостовериться, что у них всё нормально. Бет показалось, что с собой он унёс последние остатки рассудка, который она с таким трудом сохраняла все эти дни. Она осталась стоять посреди пустынной комнаты и единственное, что говорило о том, что она ещё жива — это пылающие щёки и жар внизу живота. В эту ночь вниз она не спустилась. До самого утра она просидела в кресле рядом с Мадлен, пытаясь успокоить желание пойти за ним. «Наверняка ему было всего лишь одиноко, а я оказалась слишком близко». Бет не могла понять, почему эта мысль была ей так неприятна, но она определенно портила всё. Грин провалилась в рваный сон, когда Марта внизу уже начала готовиться к завтраку, а Генри подкидывал дрова в печь. Она не знала, что Дэрил Диксон этой ночью тоже не сомкнул глаз, проклиная всё на свете, а главное самого себя, за то, что из всего долбанного прогнившего мира рядом с ним оказалась именно Бет. Элизабет Грин — девчонка с фермы, которая режет вены осколками зеркал, качает на руках чужих детей, совершенно не умеет пить и которая с каких-то пор так чертовски нужна ему. А может быть именно её и не хватало в его жизни всё это время.