Душа моя рваная...

      Чувствовалась боль в затылке. Немного мутило. Я услышала голос:       -Госпожа? — ну, вот опять двадцать пять!       Я решила все-таки открыть глаза и увидела лицо Себастьяна в нескольких сантиметрах от моего. Болевшая голова лежала на коленях у демона, а его прохладные руки массировавшие виски, дарили спокойствие и унимали фоновую боль.       -Что произошло? -попыталась выдавить из себя слова, попутно их коверкая, словно проспала десять суток.       -Ох… Похоже стресс очень сказался на вас… Позвольте, — он аккуратно взял меня на руки и положил на кровать, рядом с которой только что валялось мое неуклюжее тело, ведь душа, похоже, на тот момент его очень удачно покинула…       Чувствуя себя в безопасности, наконец, рассмотрела свою комнату. Белоснежный потолок, нежно-голубая люстра, стеллажи для книг, к сожалению уже без них… Я ведь так любила свою домашнюю библиотеку. Любила книги, которые уносили меня далеко отсюда в миры, закрытые от глаз людских, что потрясают и восхищают человека, попавшего туда через волшебный портал- книгу… Сердце разрывалось от пустых полок, поэтому я сказала:       -Себастьян? Нам нужно в книжный магазин, — я все-таки надеялась, что смогу найти редкие издания тех книг, что унесла та катастрофа.       -Хорошо, леди Ирен. Мы посетим магазин, но не сегодня. Когда будете более-менее стоять на ногах, мы обдумаем это.       -Со мной все в порядке.       -Я так не думаю.       -Со мной все в поря… — и тут меня оборвали, засунув градусник мне в рот, — Шебаштьян!       -Нам нужно измерить температуру. После такой нелегкой недели вам гарантирован упадок сил, чем можно объяснить обморок, — спорить я не стала. Сил все равно на это не было, поэтому я продолжила страдать ерундой, но уже с градусником во рту, рассматривая до невыносимой боли знакомую комнату. Некоторые мягкие игрушки, напоминавшие счастливое и беззаботное детство, покоились на игрушечной полке, которых из них не коснулась дьявольская рука пламени, поэтому я попросила демона оставить парочку. Нежно-голубые и белые обои с детским рисунком заставляли легкие сжиматься, а сердце обливаться кровью, перенося меня в светлые воспоминания, которые резко оборвались грустью потери…       -Шебаштьян, — продолжала я говорить с градусником во рту. Голова болит, — Можно тебя попроси… — я не успела договорить, как демон переместился на мою кровать, снова положив мою голову себе на колени, и начал этот расслабляющий массаж, оттеняющий боль. Вообще-то я хотела попросить таблетку, но и так сойдет…       После, Себастьян достал градусник, покачал головой и продолжил делать этот чудный массаж, продолжая смотреть на меня. А у него очень даже красивые глаза — цвета запекшейся крови. Ему идет. Черные волосы обрамляли, красивой бледности лицо, а на губах была все та же пошловатая улыбка.       -Вы любуетесь мной? — оу, воу, я не так проста, красавчик!       -С чего ты взял?       -Заметил за вашим поведением. И через виски легко прощупать пульс.       -Похоже, ты слишком высокого мнения о себе, — его пошловатая улыбка превратилась в точно такую же пошловатую усмешку.       -Так, все! Хватит отлеживаться! — я резко соскочила с кровати, и тут же чуть не грохнулась назад, кровь прилила к голове, в глазах потемнело, я покачнулась, но дворецкий, подхватил меня под локти.       -Оу-упс… — я посмотрела на дворецкого, его взгляд выражал снисходительность и что-то типа: «Ну, и куда же, сударыня, намылились, коли не можем стоять на своих двоих?»       -Себастьян, я бы хотела принять ванну.       -Но у вас температура.       -Обещаю, что не буду долго засиживаться.       -Но… — я посмотрела на него уставшим взглядом, и он, о супер-сила моих щенячьих глаз, сжалился надо мной, сказав, что пойдет наберет воду.       Захотелось подойти к зеркалу — посмотреть на себя со стороны хоть раз за всю эту неделю, и я увидела себя такой, какой не видела никогда… Бледная кожа лица, щеки впали, под темно-синими глазами появились синяки усталости от кошмаров и прерывистого сна, мышцы на руках осунулись, темно-русые, когда-то густые, волосы торчали во все стороны и были похожи на солому… Кошмар. До чего меня успели довести всего за шесть дней. Срочно мыться!       Я открыла дверь в ванную и ощутила чудесный яблочный аромат.       -Это же моя любимая пена для ванны! — на что дворецкий коротко усмехнулся.       -Ванна набралась, позвольте… — и он начал снимать с меня водолазку, я дернулась, поправляя кофту на себе.       -Что это ты делаешь?!       -Раздеваю вас, госпожа, — он, похоже, действительно не понимал, в чем дело.       -Спасибо, конечно, но я еще помню, как раздеваться! — ишь чего захотел!       -Не переживайте, госпожа. Я всего на всего ваш дворец… — он протянул руки к водолазке, а я отпрянула и перебила его.       -И не называй меня… А-а-а! Твою мать! — я запнулась об бортик и шлепнулась в ванну с пеной, намочив все вокруг. Наверное,  мы минуту пялились друг на друга как баран на новые ворота, а точнее, как два барана друг на друга. Но через миг на лицо этого гада налезла его привычная улыбка. Он прикрыл рот рукой и, похоже, откровенно смеялся надо мной. Вот же демон!       -Прошу прощения, моя леди. Я схожу за полотенцем, — сказал он, подавляя смех, и, похоже на то, что он уже смеялся не над моей неуклюжестью, а уже над моим «лицом», похожим на недовольную мордочку фыркающего ежика, готового убивать.       Я запульнула в него мочалкой, но он, предвидев мои коварные действия, быстро вышел из ванной и закрыл дверь. Я не теряя ни секунды быстро разделась прямо в ванне и закинула мокрую одежду в стиральную машину, и вся собою довольная, уселась в пенную ванну.       Буквально через секунду вошел Себастьян и принес полотенца:       -Прошу прощения, но юная леди должна уметь вести себя сдержано перед слугами и не выражаться на весь жилой дом.       -Знаешь что?! Не прошу прощения, но взрослые дяденьки не должны раздевать юных леди, а уж тем более здесь, когда девушка собирается принять ванну!       -Ох, прошу прощения… Но, если вы не хотели раздеваться в ванной комнате, почему бы было не попросить раздеть меня в вашей спальне? — ох, ты ж, ёшки-матрешки! Сам-то хоть понял, что сказал?       -Чего-о-о?       -Простите?       -Ладно, просто дай мне уже вымыться спокойно!       -Конечно, миледи, — и с этими словами он снял перчатки, скажем так, «оголив» свою пентаграмму, взял мочалку, налил на нее гель для душа и подошел ко мне.       Я посмотрела на него страшными глазами, на что он ответил мне взглядом непонимания:       -Что-то не так?       -Что ты собираешься делать, Себастьян?       -Помыть вас, — сказал он, все еще не понимая, что происходит. Та-а-ак, Ирина, дыши глубже.        — Очень мило с твоей стороны, но мне не 3 года.       Дворецкий смотрел на меня с непониманием, а после опять загадочно улыбнулся:       -Леди стесняется своего дворецкого?       -Что?! Нет! Ну, то есть, да! — мои щеки зарделись. Какое право он имеет меня об этом спрашивать, когда я нахожусь в столь беспомощном положении?! Хорошо, что хоть в пене сижу, ничего не видно — один нос торчит.       -Вам не нужно меня смущаться, я всего лишь ваш дьявольский дворецкий.       -Себастьян, выйди. Я вполне могу справиться сама.       -Тогда миледи, возможно, стоило заключить контракт с дьявольской горничной? — спросил он с издевкой. Я ничего не сказала в ответ.       -Может, вы разрешите мне хотя бы вымыть вам голову? Раз уж вы стесняетесь, то осмелюсь вам сказать, что пена почти до макушки скрыла вас.       -Ладно, — буркнула я в ответ.       Себастьян опять нацепил свою фирменную улыбочку и достал шампунь. Да уж, мытье головы ни с чем не сравнится. Руки демона мягко массировали кожу головы, а нежная пена лишь добавляла удовольствия.       -М-м-м…- эй, что это у меня вырвалось. Себастьян довольно улыбнулся:       -Если леди нравится, то я могу сделать массаж всего тела, — я просто фыркнула, ничего не сказав.       Себ смыл шампунь и начал наносить бальзам на волосы.       -Ну, вот и все.       -Как, уже? — днишки-вандишки, и что я сейчас ляпнула?       Дворецкий хитро прищурился:       -Я буду ждать вас в комнате, — я в это время тихонько выругалась себе под нос. — И, да, леди не должна выражаться.       Кажется, я просто зарычала.