"Бессонница"

Чета Уизли изволила ссориться. — Мистер Уизли, да подите вы в задницу морщерогим кизлякам! Десять капель желчи африканских улиток-бармалейников — это же совершенное варварство! — Знаете что, миссис Уизли? — Что? — Вот я сейчас добавлю пятнадцать капель — и вы сами увидите, к чему это приведет! Бам! Джинни и Гермиона сидели, одинаково подперев щёки руками, и смотрели, как Луна и Джордж торопливо целуются в клубах оранжевого дыма. Потом Джордж засмеялся: — Говорил же — десять! Опять мы с тобой взорвали лабораторию. — Пятнадцать минут до отбоя, — неожиданно скрипучим голосом сказала Джинни. Миссис Уизли ойкнула, торопливо чмокнула супруга в нос и припустила к гостиной Рэйвенкло. Свадьбы свадьбами, а школьные правила никто не отменял. Джинни поплелась за ней. Джордж неохотно стал восстанавливать разрушенные пробирки. — А я думала, ты над магловскими изобретениями работаешь, — сказала Гермиона. — Да кому они нужны, — хмыкнул Джордж. — Что значит — кому? Но тебя же назначили… — Грейнджер! Ты иногда ничего, а иногда похуже хаффлпаффовца бываешь. Вся это беготня с маглами — как ты думаешь, для чего она? — Чтобы компенсировать причинённый вред… — Ну да… И как ты его компенсируешь тем, чьи родные были убиты? Гермиона смотрела на него с непониманием. Джордж, наконец, закончил уборку и снова склонился над котлом. — Политику Министерства диктует министр, — менторским тоном вещал он. — А Кингсли у нас кто? — Кто? — Кингсли у нас аврор, и логика у него аврорская. Вот и прикрывается он любовью к маглорождённым, а сам свои антипожирательские делишки обтяпывает. Что, по-твоему, мы с Луной, сейчас делаем? — Варите начинку для очередной партии конфет для магазина. — Ну, в принципе, верно. Только для аврората. Леденцы «Таки-да». — Что это такое? — После них человек в течение пятнадцати минут соглашается со всем, что ему говорят, и не может возразить. Очень полезно для всяких переговоров. — Но это же как Империо… — ужаснулась Гермиона. — Да ну… Человек не сделает чего-то против своей воли. Он просто со всем соглашается… — Джордж ткнул палочкой в лежащий на столе пергамент, быстро что-то шепнул над ним и глянул на развернувшуюся карту: — О, Луна уже в своей спальне. Хорошо, а то прошлый раз её Филч поймал, пришлось бежать выручать. И снова вернулся к вареву. Гермиона не поверила своим глазам. — Джордж! Откуда у тебя карта мародёров? — спросила она. — Я ещё в начале года у Снейпа утащил. Всё равно она не открывается ему в полную силу. И через раз. И вообще, создатели, поди, в гробах искрутились все, думая о том, в чьих она была руках… — Но Гарри отдал её Снейпу! — А я отдал её Гарри. Круговорот артефактов в природе. Гермиона замолчала, задумавшись. Проведя некоторое время в тишине, Джордж с недоумением поднял голову: — От твоего осуждающего молчания у меня последнее ухо отпадёт! — Слушай, дай карту до завтра, — торопливо сказала она. От изумления Джордж чуть не выронил палочку. Беда была в том, что отдел в запретной секции библиотеки, посвящённый тёмным искусствам, курировал Снейп и только Снейп. Даже Прайс не мог дать разрешения на посещение этого отдела. Даже преподавателям. А обращаться к профессору Гермионе не хотелось. Нечего было шушукаться с Хагридом за её спиной. За кого он её принимает? За трепетливое растение? Подумаешь — дурацкое предсказание. Гарри вон и не такое предсказывали. И ничего, живой. Даже здоровый. Эх, ещё бы мантию-невидимку и совсем было бы всё, как в годы прекрасной юности. Гермиона ещё раз сверилась с картой. Точка «Снейп» двигалась от Хогвартса в сторону Запретного леса. Мерзавец. Как ни странно, книга, которая так нужна была Гермионе, ни визжать на весь замок, ни кусаться не стала. Покорно прыгнула в руки. Гермиона юркнула в небольшой чуланчик, прилегающий к библиотеке. Уселась между швабрами и щётками, зажгла палочку. Томик «Тёмная магия и травы» был совсем небольшим. Никакими особыми магическими свойствами асфодель не обладал. Совершенно не понятно, с чего это древние греки думали, что именно это растение и росло в Аиде. Чаще всего его использовали для изготовления снотворного без сновидений да зелья забвения. Но это Гермиона знала и из школьного курса гербологии. А вот что такое Асфодель багряный, она понятия не имела. До визита в хижину Хагрида она о таком сорте и не слышала даже. Лесничий неохотно буркнул только о том, что «профессор попросил поглядывать в сторону Запретного леса, не проявится ли это дрянное растение». «Асфодель багряный — очень редкий цветок, насыщенный кроваво-алым светом. Является предвестником одного из самых зловещих ритуалов, относящегося к особо тёмным разделам запрещённых искусств. Как правило, его можно увидеть только в полночь за несколько недель до того, как…» Дальше строчки в книге вдруг расплылись, и поверх появилась надпись, сделанная чётким почерком Снейпа: «Я же говорил вам, мисс Грейнджер, в следующий раз — просто спросите». После чего книга с силой захлопнулась, чуть не прищемив Гермионе пальцы, вылетела из её рук с такой скоростью, что от удара дверь чуланчика распахнулась, и улетела в сторону запретной секции. Ах, вот так вот, да? Гермиона сбежала вниз, открыла карту мародёров. Точки «Снейп» и «Хагрид» двигались по направлению к Запретному лесу. Башенные часы пробили полночь. Она, как давеча это сделал Снейп, наколдовала в углу кресло и мрачно уселась в него. Март. Всего лишь конец марта. Битва за Хогвартс случилась второго мая. Крам писал, что заложенное Пожирателем неведомое зло выползет ровно через год. В книге написано — асфодель расцветает за несколько недель до. А с каким раздражённо-пренебрежительным видом он слушал её слова о предсказании! Равнодушно пожал плечами и сделал вид, что и думать забыл об этом всём. А сам — лазит ночами по лесу, да ещё и первокурсника привлёк. Её факультета, между прочим. Прошло больше часа, прежде чем точка «Снейп» двинулась к замку. Однако к главным воротам не свернула. Должно быть, был другой вход в подземелья. Гермиона бросилась вниз, внимательно следя за передвижениями профессора. И только успела торопливо засунуть карту в карман мантии, когда одна из горгулий отодвинулась, и в коридор цокольного этажа шагнул Снейп. И остановился, увидев поджидающую его Гермиону. — Гуляли, профессор Снейп? — ласково спросила она. Прерывистое от быстрого бега дыхание немного смазало момент, но не сильно. Он раздражённо фыркнул. — Я так и знал, — обвиняюще проговорил Снейп, — что это вы выкрали карту! — Так и знали? — от такого оскорбления её голос зазвенел. — Правда, я делил свои подозрения между вами и Джорджем Уизли… Поздравляю с заслуженной победой, мисс Грейнджер. И, развернувшись, зашагал прочь, в сторону своих кабинетов. Ну, конечно. Она вот просто так полночи по замку бегала, чтобы дать ему так уйти. Рванула следом, приноравливаясь к его шагу. Спросила обыденно: — Ну и как? Зацвёл уже асфодель? Он даже не подумал притормозить. — А вы спросите это у простоватого, доверчивого Хагрида. Ведь именно так вы традиционно разживаетесь информацией? — Вы написали — спросить у вас. — Рад, что вы начинаете прислушиваться к моим просьбам лишь после того, как получили книгой по длинному носу. Снейп остановился у двери своего кабинета, махнул палочкой, снимая защитные чары. — Доброй ночи, мисс Грейнджер. — Не пригласите на чай? — Решили, что ещё не всё вынесли из моего стола? Ну и что тут скажешь? «Не трогала я вашу карту?». Кажется, он чётко обозначил второго подозреваемого. Не могла же она таким образом отблагодарить Джорджа. Он некоторое время постоял, любуясь, как её лицо меняется в зависимости от эмоций. Ну и пожалуйста. Ну и как угодно. Вот исполнится предсказание Парвати — получит вместо одной Гермионы две с половиной. Сам не рад будет. — Действительно, — пробормотал Снейп и посторонился, пропуская её внутрь. Может гордо вильнуть хвостом и уйти? Ну почему она была недостаточно женщиной для таких вот выходок? Любопытство всегда побеждало. Любопытство — и изменившийся без всякого предупреждения патронус.