— Мы возвращаемся! Сейчас же! — твёрдо заявил отец.
— Он прав, дор-рогая, — заговорила мама дрожа всем телом, — Давай уйдём отсюда скорее, отправь нас всех обратно.
— Но я не могу их оставить! — тон моего голоса значительно повысился. — Они — моя семья, они мне очень дороги!
Лица родителей тогда изменились так, будто из моих уст на них были посланы самые оскорбительные слова, которые когда-либо слышало человечество. Какое-то мгновение в пространстве звучал лишь звук дуновения ветра, пока папа, без какой-либо тени злобы, не спросил:
— Значит, они для тебя важнее?..
Я оказалась в тупике. Как только можно спрашивать такое? Как только можно подумать об этом? Но, судя по их потрясённым взглядам, которые походили на взгляд брошенного ребёнка, такие мысли действительно имели место быть.
Смотря на них, я обнаружила, что во мне проснулось чувство вины. Ну уж нет, причинять любимым людям боль мне уже приходилось многократное количество раз, и это сильно било по моим чувствам. А причинять боль родителям… Нет! Никогда не допущу этого!
— Я не договорила! Они дороги для меня, но вы, конечно же, дороже, и…и я вернусь домой вместе с вами.
Последние слова вырвались очень быстро, было невероятно сложно произносить их. Моё сердце сжалось, и, казалось, что оно подпрыгнуло изнутри.
Мать с отцом тогда слегка успокоились, но в ответ они ничего не сказали. Я подошла к ним и крепко обняла. А после, папа, уже полностью успокоившись, задал следующий вопрос:
— Теперь ты сделаешь эту…как его там, теле…
— Телепортацию, да. — завершила я за него, улыбнувшись краем губ. — Но перед этим, пап, позволь мне попрощаться с обитателями.
— Ладно, — произнёс он, устало вздохнув, — Только не долго.
Тяжёлыми шагами я вошла в особняк. Главный зал пустовал, скорее всего, жители особняка всё также находились в столовой. По пути туда, меня принялась разъедать тоска. Но другого пути уже нет, и выбор был уже принят. Оставалось лишь догадываться, правильный он или нет.
Оказавшись рядом с обитателями, я начала подбирать в голове нужные слова. Сами они с любопытством посмотрели на меня, ожидая каких-либо новостей. У Натаниэля, Лизандра, Алекси и Армина были виноватые физиономии, а Кастиэль, напротив, развеселился:
— Да уж, этот день твои родители запомнят навсегда! Как они?
— Фили, пожалуйста, прости Кентина! И нас тоже! — умоляюще просил Алекси.
— Я… — мне было трудно собраться с духом. — Я, в общем, решила пожить с родителями.
— Что?! — воскликнул Алекси.
Армин удивился так же, как и его брат, а Натаниэль сохранил серьёзное выражение лица. Кастиэля тоже это известие не сильно потрясло, но он, хотя бы, перестал усмехаться.
— Что ж, такого разворота событий стоило ожидать… — проговорил библиотекарь, и казалось, что в его голосе слышалась нотка печали.
— Нет! Мы не отпустим тебя, Фили! — эмоционально возразил голубовласый вампир.
Алекси прижал меня к себе, а я, тем временем, глядела через его плечо на Лизандра, который, казалось, оцепенел в расстройстве. Его глаза лезвием проскребли душу, потому что он смотрел так, будто прощались мы с ним навсегда.
Я отстранилась от Алекси и тут же подошла к дворецкому. Его взгляд оставался неизменным, нужно было срочно что-то делать для того, чтобы оживить парня. С этой целью из моих губ вырвалось следующее:
— Это ненадолго. Обещаю.
Крепко обняв его, я не почувствовала того же от него. Это слегка задело меня, но показывать свои заденутые чувства в тот момент показалось бы глупым. Выпустив Лизандра из своих тисков, я окинула взглядом каждого, кто находился в столовой, а затем сказала:
— Ну что ж, мне пора идти.
— Фили, подожди! — взмолил Алекси. — Ну давай мы объясним всё твоим родителям! Ты не можешь уйти от нас!
— Держи себя в руках, — произнесла я, слегка улыбнувшись, — А то ты так говоришь, будто мы с тобой никогда не увидимся!
— Действительно, Алекси, — согласился со мной Натаниэль, — Мы всегда будем рады приветствовать Филомэль в качестве гостя.
Ну всё, уже настало время уходить. Долгое прощание никогда не приносило пользу. Свои вещи, в том числе и Книгу Заклинаний, я решила оставить в особняке. Не думаю, что мама с папой будут в восторге от соседства с «живой» книгой.
Казалось, что стены тоже прощались со мной, атмосфера уюта превратилась в печаль. Да уж… Как долго я мечтала об этом дне! Как долго мечтала! И сейчас, когда желание, наконец, воплотилось в жизнь, моя душа совсем не испытала от этого радости. За эти два года особняк стал неотъемлемой частью меня, а обитатели — семьёй. Конечно же, я буду часто отправляться сюда, но это уже будет не так, как раньше. Как говорил Натаниэль, я буду здесь в качестве гостя…
Мои раздумья и шаги по направлению к обычной жизни оборвались неожиданным объятием со спины.
— Ты так легко бросила нас. — промолвил Лизандр. — Ты бросила меня с улыбкой на лице…
— Я люблю тебя, я жизни без тебя не представляю, и у тебя хватает смелости говорить такое?
Дворецкий не отпускал меня, он ничего не говорил. Его прикосновения были приятны и невыносимы одновременно. Легко ли это, уйти, когда тебя не хочет отпускать любимый человек? Но снаружи тоже ждали любимые, нуждающиеся во мне и моей любви. Выбирать между ними было сложно. Хотя, нет, не сложно. Это просто невозможно.
— Родители ждут. — тихо проговорила я, намекая, что с прощанием пора заканчивать.
— Обещай, что вернёшься. — сказал Лизандр, убрав от меня руки.
— Завтра ночью буду тут, обещаю. Нужно подождать, пока мама с папой успокоятся, а потом, может, мы снова будем жить вместе.
Мне хотелось завершить этот момент на более позитивной ноте. Это вышло весьма успешно, так как под конец дворецкий проводил меня с улыбкой на лице.
Выйдя из особняка, я тут же встретилась с волнующимися лицами родителей. Помнится, папа просил не задерживаться с расставаниями. Однако, он, как и мама, не стали выражать своё недовольство моим опозданием.
— В деревню? — спросила я.
Они положительно кивнули головами, и, спустя недолгое время, мы втроём уже вновь находились в коридоре деревенского домика. После, родители как-то странно переглянулись между собой, а затем, их взор снова пал на меня. Выждав паузу, мама заговорила:
— Я должна вернуться в Италию, нужно закончить некоторые дела и…
— Ты что, шутишь? — мой голос звучал крайне возмущённо. — Тот мерзкий ублюдок будет выжидать тебя там!
— Не думаю, что он быстро оправится после той взбучки, что ты устроила. — говорила она абсолютно спокойно. — Через неделю, другую я вернусь во Францию, в наш город, а к этому времени твой отец подберёт для нас жильё.
— На эти две недели мы решили отправить тебя в хороший санаторий. Он находится неподалеку отсюда, и не требует дополнительных документов. — продолжил папа.
В голове тогда заварилась какая-то каша, состоящая из смеси возникших противоречий и мутной информации о непонятном санатории. Но в ту минуту, пока что, главное место в неразберихе занимали противоречия.
— А говоря про жильё, вы имеете в виду нас втроём или как? Как мне известно, вы разведены. — с сомнением поинтересовалась я, переводя глаза с мамы на папу.
— Знаешь, а мы решили помириться. — улыбнувшись посмотрел отец на мою мать. — Ради тебя у нас возникло желание возродить нашу семью.
— Я не хочу, чтобы вы жили вместе только из-за меня.
— Вообще-то, не только из-за тебя.
В следующий миг произошло то, что стало причиной моего крайнего смятения. Родители, нежно взглянув друг на друга, робко соприкоснулись губами. Ничего себе резкие изменения! Если даже вероятность того, что всё это являлось актёрской игрой, крайне низка, в моих мыслях начали зарождаться сомнения.
— У тебя такое лицо! — хихикнула мама.
— Так, ладно, — отступился папа, — Пора нам всем ложиться в постели. И да, насчёт санатория, Линн, ты поедешь туда послезавтра.
Ах да, какой-то там санаторий… После того, что произошло между родителями, новость об отправлении в это место совсем выветрилась из головы. Эта идея была абсолютно отвратительной, но в настоящем времени и из-за теперешних обстоятельств лучше не стоило сопротивляться воли матери и, в особенности, отца. Сейчас необходимо играть роль послушной и покорной дочки и ни в коем случае не упоминать о магии и, в первую очередь, об обитателях особняка.
Улыбнувшись ненастоящей улыбкой, я поцеловала маму с папой, а после, ушла в небольшую спальную комнатку, которая предназначалась для гостей. Надо же, она совсем не изменилась. Всё та же двуспальная кровать, пристроенная к стене; старые голубые шторы, две тумбочки, на которых стояли небольшие светильники; деревянный шкаф возле угла и настенные часы.
Плюхнувшись на кровать, я закрыла глаза, и тут же беспокойные мысли одна за другой принялись терроризировать мой разум. Что будет теперь? Удастся ли мне остаться обычной девушкой в глазах других людей? В санаториях обычно тщательно следят за здоровьем временных постояльцев. А вдруг… Нет, не надо забивать этим душу! Да ещё и мама собирается в Италию! Её слова о том, что он вряд ли придёт в себя, совсем не успокаивали меня. Что-то подсказывало, что результатом её поездки станет ужасное известие. Так! Всё, хватит, Линн! Нужно срочно заканчивать с этим, попробуй уснуть, приложить к этому максимальные усилия!
Заснуть получилось только ближе к рассвету. Зато проснулась чуть ли не под обед. Этот день не хотелось бы описывать подробно, он был абсолютно «нормальным». Я будто вернулась в то время, когда ещё не знала ни об особняке, ни о его жителях. Эта мысль не приносила никакого умиротворения, и уж тем более, никакой радости. Родители всё время находились рядом, опекали и заботились обо мне гораздо больше, чем раньше. Папа звонил в тот самый санаторий и сказал, что меня с радостью примут. Когда он говорил об этом, в его глазах виднелось какое-то облегчение.
С наступлением на деревню вечерней тьмы, я с нетерпением ожидала момента, когда же моя семья пойдёт спать, и я смогу телепортироваться в особняк. Но, к сожалению, родители не торопились делать этого, и мне пришлось напомнить им, что на следующий день нужно рано вставать, чтобы отправиться в тот идиотский санаторий:
— Вам не кажется, что уже поздно? — сложно непринуждённо говорить, когда врёшь. — Пап, ты же говорил, что завтра мы встаём в шесть утра.
— Хмм, ты так беспокоишься из-за этого. — сказал отец, нахмурившись.
Я напряглась, подумав, что он начал о чём-то подозревать.
— Но это лишь значит, что ты действительно хочешь побывать там! — внезапно переменившись в лице, радостно воскликнул папа.
Мама, в тот момент, стоявшая неподалёку, тоже заулыбалась. К моему везению, мои слова подействовали, и родители незамедлительно отправились в постель. Когда в доме потух последний источник света, я, пребывавшая на тот момент в гостевой спальне, выждала час, а затем, окончательно убедившись, что мать с отцом крепко спят, закрыла дверь. Сердце билось в неистовом волнении. Конечно, а как часто мне доводилось совершать побег из дома посреди ночи? Никогда!
Взяв себя в руки, я совершила телепортацию и в мгновение ока очутилась возле знакомого озера. Он был освещён лунным светом и окутан необычайной тишью. Но позже атмосферу тишины нарушили.
— Фили? — раздался позади удивлённый голос Кастиэля. — Как ты тут оказалась?
— Кажется, кое у кого проблемы с памятью.
На моём лице застыла усмешка. Приподняв руку, я выпустила из кончиков пальцев фиолетовое сияние, напоминая дракону о том, что он говорит с колдуньей.
— Неужели наша мадемуазель научилась шутить? — ухмыльнулся он.
— Может быть, когда-нибудь, мне удастся переплюнуть тебя в этом плане.
— А если я скажу, что ты не сможешь, то, наверное, ведьма обратит могучего дракона в муравья? — его улыбка стала какой-то хищной.
— Возможно… — мой голос перешёл на шёпот.
В тот момент наша весёлая беседа прервалась из-за неожиданного появления Армина:
— О, Фили! Сколько лет, сколько зим!
— Да уж, целые века прошли! — решила я поддержать шутливый тон вампира.
— Хотелось бы поболтать, но нас с братом зовёт свежая кровь. — голодные глаза обернулись в красный цвет.
Как быстро Армин появился, так же быстро он и исчез. Хотя его последнее предложение было не самым человечным, мне понравилось кое-что. Он вёл себя так, как раньше. Он шутил и не испепелял странными взглядами! Да, это настоящий прогресс.
Войдя в особняк, я в быстром темпе принялась обхаживать его коридоры, в надежде найти Лизандра. Это желание ещё с утра довело до безумия, и теперь казалось, словно от этого зависит моя жизнь. Сердце бешено колотилось, дыхание резко участилось, а в голове, словно смерч, проносилось его милое имя.
И наконец…
— Любимая!
О, этот голос. Мне кажется, что бог, создавая его, переборщил, выдавая ему красоту. Мы побежали друг к другу и обнялись так, будто не виделись целую вечность. По телу пробежала приятная дрожь. Всё на свете постепенно забывалось, потому, как лишь только волнующее ликование занимало сознание.
— Ты пришла. — проговорил Лизандр, прижимая меня сильнее.
— Это был самый долгий день в моей жизни. — сказала я, посмотрев ему в глаза. — После разрушения проклятия, ты стал мне нужен, как воздух.
— Ты меня смущаешь. — промолвил он, покраснев.
— Но это правда. Самая, что ни на есть, истинная правда…
И тогда мы поцеловались. Во время поцелуя в мыслях проскользнула странная идея, что уход из особняка хорошо повлиял на наши отношения. Такой пылкой любви никогда не было, когда мы были вместе год назад. Неужто правильно говорят, что встряски и переживания в итоге приводят к такому приятному результату?
Эту ночь я провела у него в спальне, обнимая и лаская его на кровати, а также, наслаждаясь звучанием его прекрасного голоса.
— Твои родители знают, где ты? — спросил он, теребя прядь моих волос.
— Если узнают, то, в лучшем случае, просто отругают.
— А в худшем?
— А в худшем случае, они будут караулить меня и днём и ночью, дабы помешать встретиться с тобой.
— Это звучало бы очень романтично, если бы не было так грустно.
— Знаешь, а ведь я раньше так хотела уйти отсюда, вернуться домой, к родителям и к обычной жизни. — мой голос звучал по-философски. — Но здесь появилось кое-что, и оно заставляет меня бороться за то, чтобы остаться.
— В твой первый день я пытался помочь тебе уйти отсюда. Если бы ты ушла, то моя жизнь так и не приобрела бы смысл. — произнёс Лизандр, положив свою ладонь мне на щеку.
— Да, мне тоже часто приходил в голову вопрос о том, что бы стало, если бы тогда я, всё-таки, решила бы уйти. Ведь тогда в моей руке была карта, помнишь?
— Рассвет… — внезапно произнёс дворецкий, с хмурым видом взглянув в сторону окна.
Солнце постепенно начинало захватывать горизонты. Это означало, что скоро нашей встрече придёт конец. Настроение тут же упало, но до шести часов ещё оставалось время, и, поэтому, его мы провели, наслаждаясь каждой минутой. Не описать словами, как это было приятно и печально одновременно.
За полчаса до назначенного часа, я неохотно встала с кровати и сделала пару шагов. Лизандр проводил меня, грустно улыбнувшись и помахав рукой. Оказавшись снова в спальне деревенского дома, я обнаружила, что мама с папой ещё спят. Тогда и мне самой жутко захотелось спать. Но времени на полноценный сон совсем не оставалось.
Папа обожал пить кофе по утрам, и в душе теплилась надежда на то, что его пристрастие за два года не перестало существовать. Осторожно прокравшись на кухню, я изучила содержимое столовых тумбочек и, к своей удаче, нашла начатую упаковку кофе. Напиток лишь слегка прибавил бодрости, но этого, по крайней мере, хватало, чтобы не упасть на пол. Затем я вышла на улицу, подышать свежим воздухом. Но свежий воздух оказался бесполезным помощником в восстановлении бодрости.
Родители проснулись ровно в шесть, как и планировалось. Мы быстро позавтракали вчерашними бутербродами. Именно так и началась суета по поводу сборов в дорогу. Все торопились, собирали вещи. Мама набросала в пакет, предназначенный для меня, более менее пригодную одежду, которую она сумела отыскать в доме. Ох, нужно было ночью забрать пару платьев из особняка…
— Идите к машине, я пока закрою дверь на замок. — сказал папа, открыв перед нами с мамой входную дверь.
Автомобиль моего отца, занимавший место во дворе, был таким же, каким он был два года назад. Лишь внимательно приглядевшись, становились заметны несколько царапин, образовавшихся на бампере.
Сев в автомобиль, мы с мамой стали ждать папу. Он не заставил себя долго ждать, и через пару минут я уже наблюдала за тем, как другие дома, а затем и деревья, оставались позади, быстро сменяясь следующими объектами. Дорога занимала много времени, поэтому мне удалось вздремнуть на пару часов, пока меня не разбудила мама:
— Линн, дочка, мы приехали. Просыпайся, милая.
Я сонливо осмотрелась. За окном машины виднелось белоснежное здание в три этажа, окружённое белой высокой оградой, зелёной травой и деревьями разнообразных видов. Меня это не впечатлило, а наоборот, вызвало раздражение. Да и ещё название такое, которое может вызвать желание убить кого-нибудь при одном лишь взгляде на табличку. На ней крупным шрифтом было написано «Энергия и сила», а пониже изображалась блондинка в больничном халате, пожимающая руку какому-то дедушке, который, видимо, был пациентом. И у обоих на лицах застыли такие улыбки, будто они говорили «Ты обречён умереть здесь самой мучительной смертью».
Зайдя через ограду, мы оказались во дворе, где увидели людей разных возрастов, преимущественно пожилого. По всей видимости, они занимались физкультурой. Всегда ненавидела физкультуру, как в школе, так и в жизни…
Само здание внутри напоминало больницу. Пока мама с папой занимались моим приёмом в это исчадие ада, я заметила девушку примерно моего возраста, возбуждённо и раздражённо говоря по телефону, да так, что это было слышно на весь холл:
— Что?! Ты с дуба рухнула что ли?! У него же даже машины своей нет! Он настоящий неудачник, и ты ответила ему «ДА»?!
В тот момент мне стало жалко собеседницу этой «милой» красавицы. К счастью, мои родители быстро закончили, и теперь, с ними вместе вышел молодой мужчина в белом халате. Все они направлялись ко мне.
— Линн, познакомься, это доктор Бурк, он заведует твоей группой и познакомит тебя с твоим расписанием. — сказала мама, улыбаясь во весь рот.
Я посмотрела на неё, а затем и на папу с недоумением. Когда она сказала «группа» и «расписание», мне на секунду показалось, что меня отправили в какой-то детский лагерь или детский сад. Мистер Бурк начал о чём-то болтать, но я пропустила это мимо ушей, хотя и старалась делать вид, что слушаю. Я в то время витала в облаках, думала о том, сколько времени осталось до вечера, сколько времени осталось до встречи с Лизандром…
В конце концов, этот тип, взяв пакет, который вручила ему моя мать, повёл меня куда-то, вглубь одного из коридоров этого больничного здания. А родители остались в холле, посылая вслед воздушные поцелуи и прощально махая рукой. Супер. Шестое чувство подсказывает, что это место на самом деле психушка.
— Заходите сюда. — дружелюбно проговорил доктор, показывая на белую дверь.
Наверняка там внутри находится страшное кресло со всякими ремнями, с помощью которых они туго завязывают руки и ноги своих жертв! А рядом с этим креслом — стеклянная тумбочка со скальпелями, огромными шприцами и ножами всех размеров! Но, к моему большому удивлению, войдя за порог, вместо страшной картины с креслом и скальпелем, я увидела небольшую светлую комнатку, в которой находилось две односпальные кровати, рядом с которыми стояли тумбы. Ну точно, как в лагере! Только для взрослых. Одна из кроватей уже была неаккуратно разобрана, видимо, здесь уже кто-то поселился. Здорово. Буду жить с неизвестным мне человеком в одной спальне. Ещё лучше будет, если это старик, не умеющий контролировать газы в своём желудке.
— Недалеко, заворачивая на правый коридор, вы сможете найти уборную и ванную комнату. — всё ещё продолжал говорить месье Бурк. — Ваше расписание я оставляю здесь, — он поставил на тумбу какую-то бумагу и рядом с ней пакет с моими вещами, — Скоро будет тихий час, а пока, осваивайтесь.
После, доктор, наконец, ушёл. Лист бумаги с расписанием я смотреть не стала, а сразу упала на кровать, сомкнув усталые глаза. Ну, он ведь сказал, что скоро тихий час. Хоть что-то в этой психушке радовало… Следующие полчаса были идеальными, потому что это время моё тело было поглощено сном. Но всё изменилось в один миг:
— Что за… ЭТО ЕЩЁ КТО?! ЧТО ОНА ДЕЛАЕТ В МОЕЙ КОМНАТЕ?!
Я раздражённо посмотрела в сторону орущего человека. Оказалось, что это та самая девушка, которая «хорошо» разбирается в том, кто из парней неудачник, а кто нет. Через несколько секунд, ужасное осознание пришло в мою голову. Эта мадемуазель будет моей соседкой по комнате… Всё-таки, вариант со стариком и газами оказался не самым худшим. Сначала она позеленела, потом покраснела, а затем, пыхтя и кряхтя, готовая разрушить всё на своём пути, вышла из спальни. Да уж, эти две недели ты запомнишь навсегда, Фили.
Спустя минут десять, она вернулась вместе с тем же доктором Бурком.
— Вы были предупреждены моей мамой о том, что мне нужна отдельная комната!!! — кричала она так, будто её заставляли жить с тараканами.
Хотя, кто знает, может она и считала меня, да и вообще большинство людей тараканами.
— Амбэр, успокойтесь, пожалуйста, держите себя в руках… Мы не были предупреждены вашей матерью.
— Что?! Да как вы смеете, у вас будут большие проблемы! — уверенно заявила блондинка.
Доктор, весь трепыхаясь, судорожно вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Теперь, после того, как эта девушка, Амбэр, отыгралась на бедном мужчине, её глаза взглянули на меня высокомерным и возмущённым взглядом:
— Ты слышала, что было сказано? Иди отсюда, иначе ты тоже получишь от моей мамы или папы, а он — человек серьёзный!
— Поверьте, мне тоже не доставляет ни капли удовольствия вынужденное соседство с вами. Но, раз уж меня поселили сюда, то я буду жить здесь и никуда не уйду. — мой голос был абсолютно спокойным, несмотря на то, что мне хотелось разорвать эту девушку на мелкие кусочки.
— Ах ты… Ты ещё посмотришь! — фыркнула Амбэр и снова выбежала из комнаты, громко хлопнув за собою дверью.
Вот и ещё одно доказательство того, что санаторий на самом деле является психушкой. В этом случае даже непонятно, злиться на эту особу или жалеть. Тяжело вздохнув, я расставила свои вещи в небольшой комод, стоявший возле моей кровати, а затем посмотрела на часы, висевшие на стене. Всего лишь половина первого… Интересно, во сколько здесь начинается отбой? В расписании должна быть эта информация. Взяв в руки бумагу, я изучила её содержание:
Оздоровительный санаторий «Энергия и сила»
Расписание группы«С»
8:00 — Подъём и оздоровительная гимнастика во дворе.
9:00 — Завтрак.
10:00 — Свободное время.
11:00 — Медитация по программе «Ошо».
12:00 — Обед.
13:00 — Тихий час.
16:00 — Пробуждение.
17:00 — Ужин.
18:00 — Свободное время.
19:00 — Занятие йогой
20:00 — Посещение соляной пещеры или свободное время.
21:00 — Вечерняя прогулка.
22:00 — Сон.
Руководители: доктор В. Бурк и доктор В. Бартез.
Ну что ж, вроде не так всё плохо, как ожидалось. Никаких медицинских опытов, да и свободное время есть. Не понравилось лишь только присутствие йоги и утренней зарядки. Итак, на обед я опоздала, а оставаться здесь тоже не хотелось. Мало ли, вдруг эта мисс идеальность вернётся.
Выйдя из комнаты, я отправилась гулять по окрестностям. Двор пустовал, очень хотелось телепортироваться куда-нибудь подальше от этого места. Но рисковать не стоило, моё чутьё подсказывало, что за санаторием кто-то хорошо следит.
Внезапно, проходя мимо ровно остриженных зелёных кустов, я заметила какую-то девочку лет 12-13 с угольно-чёрными волосами и бледной кожей. Она сидела на траве, прижав колени к себе, и смотрела куда-то в одну точку, очень внимательно следя за чем-то. А после, произошло то, что заставило моё сердце дрогнуть от страха. Девочка резко подняла свою голову и уставилась на меня. Я так и застыла на месте, когда она, поднявшись с земли, пошла в мою сторону. Страх и жуткие воспоминания воспроизвели в голове образ девочки-монстра, жившей в особняке, которая превращалась в огромного и страшного паука. Подойдя вплотную, она улыбнулась и спросила, как ни бывало:
— Ты правда колдунья?
Моё тело бросило в дрожь. Что за чёрт?!
— Не бойся, я никому не скажу! — уверила она, почувствовав боязнь с моей стороны. — Меня зовут Шауна, а тебя?
— Эм…моё имя… Фило…то есть, Линн.
— Рядом с тобой стоит красивая девушка, Линн. Она говорит, что её зовут Габриэль и что тебе нужно быть осторожной.
В тот момент меня словно облили ледяной водой.
— Габриэль?.. Откуда ты знаешь, Шауна? — с опаской спросила я.
— Только обещай, что никому не скажешь!
— Конечно!
— Я вижу призраков…и разговариваю с ними. — эти слова она произнесла с грустью. — Мои мама с папой узнали об этом, и они отправили меня сюда, думая, что здесь мне помогут…
— Знаешь, у меня точно такая же история.
— Как ты думаешь, нам действительно помогут? — с надеждой спросила девочка.
— Что? — посмотрела я на неё с недоумением. — То есть, ты хочешь разучиться говорить с призраками?
— Да, чтобы родители и остальные не боялись.
— А тебе самой нравится говорить с ними?
— Ну, вообще-то да, но…
— Тогда не иди на поводу других. Это дар, который мало кому даётся. — отметила я. — Родители, если они действительно любят тебя, они примут тебя такой, какая ты есть. Да и знаешь, не думаю, что йога и утренняя зарядка помогут стать нормальным человеком.
— Ха-ха, это точно. — посмеялась Шауна.
Вдруг, нас оборвал какой-то рыжеволосый мужчина в белом халате. Он посмотрел на нас со строгостью и сказал:
— Так, а что вы здесь делаете? Тихий час уже начался!
Нам пришлось вернуться в здание и разойтись по разным коридорам. Как же жаль, что эта девочка находится в другой группе, а особенно, не является моей соседкой. Мне казалось, что я нашла в этом месте человека, с которым мы бы нашли общий язык. Вернувшись в комнату, я с сожалением обнаружила там Амбэр, возлежащую на своей кровати и поедавшую огромную пиццу. В тот момент мой желудок, заскучав по еде, грустно проурчал.
— Даже не мечтай, что получишь хоть кусок от меня! — рявкнула блондинка.
Я, ничего не ответив, легла на свою кровать и принялась думать о предстоящей ночи. Надеюсь, мисс пуп земли спит очень крепко. Можно было бы и сейчас отправиться в особняк, но это было бы рискованно, да и Амбэр спать на тихом часу, по-видимому, не собиралась. Через пару минут она и вовсе, включила музыку. И конечно же она слушала те жанры музыки, что всегда ненавидела я, да и ещё на предельной громкости. Внутри от злости закипела кровь, было очень сложно удержаться от того, чтобы не раздолбать её телефон и её саму в придачу.
— Чёрт! — вдруг воскликнула она и вышла из комнаты.
Тогда у меня возникла одна весёлая идея. Я осторожно, тихими шагами пошла вслед за девушкой. Блондинка вошла в ванную комнату и закрыла за собой дверь. Даа, именно это мне и было нужно! Аккуратно прижавшись к двери, я прислушалась и выждала момент, когда она максимально близко приблизиться к раковине и применила магию высокого давления.
3…2…1…
— АААА!!!
Я со всех ног кинулась обратно в комнату, и тогда из меня вырвался бурный смех. Даже не знаю, осудили бы меня за это, но, чёрт возьми, это так весело! Армин и Алекси наверняка бы пожали мне руку, нужно будет обязательно рассказать им! Через пару минут Амбэр, промокшая до ниточки и злая, как сам дьявол, вернулась в спальню и, тут же взяв в руки свой мобильный телефон, выключила музыку и кому-то позвонила.
— Мама?! Мама!!! Заберите меня отсюда! — её крики оглушали всё пространство. — Со мной плохо обращаются, я вся мокрая, мама!!!
О вы, неизвестная женщина, породившая это чудо, послушайтесь её! Освободите нас, обычных смертных от участи ужасной! Позже выяснилось, что мать Амбэр согласилась.
Да! Да! Да!
Блондинка, кряхтя от злости, подошла к шкафу и, достав оттуда огромный жёлтый чемодан, принялась упаковывать в него свои вещи. Я, тем временем, еле сдерживалась от того, чтобы пуститься в пляс, хлопая в ладоши. Наконец, когда Амбэр, не сказав ни слова, покинула комнату вместе со своим багажом, из моих пальцев вырвался мини-салют в самых разнообразных расцветках. Ах, а может быть, эти две недели не будут такими уж печальными?
Через полчаса на пороге спальни появился доктор Бурк. Следующие слова он проговорил необычайно облегчённым голосом:
— Мадемуазель Амбэр решила покинуть наш санаторий.
— Да, мне уже известно. — выдала я, сдерживая радость.
— Самое странное это то, что она заявила, будто на неё из крана со всей дури хлынула вода. Хотя именно в той ванне мы недавно провели ремонт. — сказал доктор, подозрительно задумавшись. — Ну да ладно, теперь эта комната в полном вашем распоряжении. Отдыхайте.
Мистер Бурк ушёл, вокруг стало необычайно тихо. Ничего не напоминало о том, что ещё недавно здесь проживала неприятная девушка. Остаток тихого часа я, мирно спя, провела в кровати.
Меня разбудила неизвестная женщина в белом халате, предупредив о том, что скоро время ужина. Видимо, это мадам Бартез. Да, действительно, на её бейджике вырисовывалось это имя. Она ушла быстро, а вот проснуться мне с такой же скоростью не удалось.
За пятнадцать минут до пяти часов вечера я вышла из комнаты и, разузнав у случайного прохожего местонахождение столовой, отправилась туда. До неё добираться пришлось долго, и, когда я оказалась там, моим глазам предстала столовая, напоминающая типичные школьные столовки. Взяв себе поднос, я встала в очередь и с интересом разглядывала, что же подают повара. К превеликому сожалению, это была овсяная каша, которая и выглядела, мягко говоря, не очень.
Но моё настроение тут же поднялось, когда за одним из столиков мне удалось обнаружить Шауну. Она сидела в уголке в гордом одиночестве, и я решила составить ей компанию. Девочка тоже обрадовалась нашей встрече, мы заболтались и не заметили, что в столовой никого кроме нас не осталось. Оказалось, что девочка-медиум ещё и любит вышивать. Шауна пообещала, что подарит мне одно из её творений.
Следующий час являлся по расписанию свободным, и мы с девочкой гуляли по двору. Она рассказывала о своём раннем детстве, о том, что уже с пелёнок общалась со своей умершей прабабушкой.
— Ты очень классная, Линн! У меня никогда не было друзей, а теперь есть! — искренне радовалась она. — Мы же будем общаться потом, после того, как уйдём из санатория?
— Если честно, то это маловероятно. — виновато ответила я.
— А.ах, понятно. — грустно протянула та. — Прости, тебе, наверно, неловко. Мы с тобой знакомы меньше суток, не стоило надеяться, что ты воспримешь меня, как подругу…
— Ну что ты, Шауна, в этом санатории ты единственная, с кем я хорошо общаюсь! Просто, понимаешь, я живу не так, как другие.
Мне было жаль девочку. Она такая одинокая, она надеялась на то, что мы будем впредь общаться всегда, но это невозможно. И несмотря на то, что Шауна также является необычным человеком, между нами всё равно стояли высокая стена, граничившая с миром людей и с миром чудовищ.
В семь вечера, в соответствии с расписанием, должно состояться занятие по йоге. Оно прошло в просторной комнате, на стенах которой были увешаны огромные зеркала. Всё прошло не так уж ужасно, как казалось, но лишь потому, что я перед началом применила на себе заклятие гибкости. Все, кто был в моей группе, восхищённо смотрели на то, как у меня получается встать в самые изощрённые позы. Да, признаю, это не совсем честно.
Следующие свободные часы я провела в холле, наблюдая за маленькими рыбками, плавающими в достаточно большом аквариуме. А после, ушла в комнату, с нетерпением ожидая наступления отбоя.
Вечерняя прогулка оказалась весьма утомительной вещью, так как мне пришлось гулять вокруг здания санатория вместе со своей группой и доктором Бурком. Он говорил о каких-то энергетических точках, а я всё думала об одном — об особняке.
Наконец, час отбоя настал, и доктор отправил нас по своим комнатам. Всё-таки, мне безмерно повезло, что Амбэр решила покинуть место. Не только из-за того, что человек она не из самых хороших, а потому что исчезать можно из комнаты без особого риска.
Итак, вот я и дома. Это была моя первая мысль, когда передо мной, вместо маленькой спальни, возвысился мрачный особняк. Да, для меня он стал домом, который стал роднее того, в котором было проведено детство. На душе сразу стало легко и приятно. Вбежав внутрь, я тут же врезалась в Алекси.
— Фили!!!
— Алекси!!!
Мы с голубовласым вампиром тут же набросились друг на друга, чуть ли не упав вместе на пол, и обнялись.
— Когда же ты вернёшься? Без тебя тут всё совсем опустело! — говорил Алекси.
— Нужно подождать, пока родители успокоятся…
— Алекс! — раздался позади голос Натаниэля. — Когда ты, наконец, вернёшь…
В этот момент библиотекарь увидел меня и забыл о том, что хотел сказать вампиру.
— О, привет! — поздоровался блондин. — Как прошёл день?
— Да чего только не было! — усмехнулась я.
— Пойдём, поедим. Ты голодная?
— Ещё как! Надеюсь, у вас не овсянка?
— Эм, нет. — негодуя ответил библиотекарь. — Есть жареная курица и картофельное пюре.
— Отлично!
Как же хорошо было идти по этим коридорам вместе с Алекси и Натаниэлем! Санаторий совсем выветрился из памяти, его словно и не существовало никогда в моей жизни.
Добравшись до столовой, я тут же заволновалась.
Лизандр!
Но что это с ним? Ах, всё ясно. Он потерял своё тело! А ведь с ним давненько такого не приключалось. Посмотрев на меня, его призрачное лицо расцвело, словно душистая роза.
— Это ты… — дворецкий улыбнулся своей очаровательной улыбкой. — Прости, но у меня не получится обнять тебя. — тон его голоса моментально превратился в печальный.
— Не переживай, главное, что я увидела тебя.
— Как это мило! — произнёс Алекси.
— Да, это уж точно! — донёсся голос Кастиэля.
Я оглянулась на дракона. Его губы скривились в усмешке. Пройдя через всю столовую к тумбам, он взял тарелку и наложил себе еды.
У нас с обитателями развязалась долгая беседа, в которой мы рассказывали друг другу о новостях, которые случились за день. Выяснилось, что они недавно вернулись из города и купили себе современную одежду, чтобы люди не косились на них выпученными глазами. Надеюсь, что Лизандр тело не там потерял… Впрочем, ему, как и Натаниэлю, не нравился стиль 21-го века, а вот Кастиэлю с Алекси удалось подобрать что-то по своему вкусу. А Армин сразу же после покупок отправился на охоту.
— А Кентин? Он ходил? — спросила я. — Мне и вчера его не удалось увидеть.
— Он совсем перестал показываться нам на глаза. — ответил Натаниэль. — Скорее всего, он чувствует себя виноватым за то, что произошло между ним и твоей матерью.
— Пойду поговорю с ним.
— Я с тобой. — вызвался дворецкий.
Мы с Лизандром покинули столовую и отправились в путь. Мне очень хотелось взять своего парня за руку, но увы… Кажется, он тоже испытывал похожие чувства. Добравшись до двери спальни Кентина, дворецкий постучался в дверь.
— Заходите. — грустно ответил оборотень на стуки.
Увидев нас на пороге своей комнаты, он будто испугался. После, его лицо скривилось в сожалении и виноватом выражении.
— Не переживай, мы пришли не для того, чтобы тебя презирать. — сразу же предупредила я.
— Из-за меня твои родители запретили тебе видеться с нами!.. — принялся восклицать тот с горечью.
— Они бы всё равно запретили это мне.
— Это не твоя вина, Кентин, — добавил Лизандр, — В той неприятной ситуации большую роль сыграло полнолуние.
— Пожалуйста, прости меня! — вымаливал прощение оборотень, словно игнорируя наши слова о том, что мы не держим на него зла.
Нам с дворецким пришлось ещё долго успокаивать бедного парня. После того, как это сделать удалось, мы попрощались с ним и покинули его комнату.
Затем, я гуляла с Лизандром по коридорам, по окрестностям особняка, болтая обо всём на свете. Время снова заработало как самая быстрая гоночная машина. Ненавижу законы подлости! Да и ещё меня начало одолевать сильное желание поспать. Такими темпами в жизни не останется места для сна, а это грозит болезнями. Хотя…может, болячки теперь мне не страшны?
Перед возвращением в санаторий я решила прихватить с собой пару платьев и нормальной, сытной еды.На этот раз меня провожал не только дворецкий, но и все его жители.
В санатории, а именно в спальной комнатке, было тихо, ни единого намёка на чьё-либо присутствие. И это очень хорошо. Вспомнив о той блондинке, Амбэр, с которой мне пришлось бы делить спальню на протяжении двух недель, я вздрогнула на секунду, а затем наоборот, выдохнула с облегчением. Высшие силы услышали мои молитвы и избавили от компании этой девушки. Как только моё тело устало плюхнулось на кровать, передо мной предстала темнота, которая забрала мою душу в мир снов.
***
Именно таким образом и проходили последующие дни моего пребывания в санатории. По дням я старалась не привлекать к себе внимания, вела себя, как и все, а также общалась с Шауной; ночами же гостила в особняке. В общем, жизнь моя поделилась надвое: на обычную и сверхъестественную.
С первого дня пребывания в санатории прошла неделя. Сейчас снова наступило время отбоя, и я незамедлительно телепортировалась в старый, любимый особняк. У озера никого не было, в окнах горел свет, а значит, все обитатели сегодня дома.
Войдя внутрь с хорошим настроением и с улыбкой на лице, я, к своему удивлению, обнаружила, что почти все обитатели находятся в главном зале. Отсутствовал только Лизандр. Увидев меня, у всех парней на лицах возникла одинаковая эмоция: они все были чем-то шокированы. Я нахмурилась, недоумевая о том, что могло вызвать такую реакцию, но гадать не стала, а спросила напрямую:
— Что-то случилось? Почему вы так смотрите?
— Фили, мы нашли в твоей комнате это. — медленно и тихо выдал Натаниэль.
Я впала в оцепенение. В руках библиотекаря была бумага, которая содержала условие, при выполнении которого особняк освобождается от проклятия:
И будет заклятие снято в тот миг, когда дух мой и сила моя будут побеждены колдуном, обладающий силой, десятикратно превышающий мою. И после пробуждения силы этой, колдун отдаст свою жизнь, ибо та мощь, которую он пробудит, высосет из него душу и отдаст на Божий суд.
Я в ужасе глядела на этот лист бумаги. Нет, нет, нет! Фили, ты настоящая идиотка! Надо было сжечь этот чёртов свёрток, чтобы никто не смог найти!
— Неужели ты готова была пожертвовать своей жизнью… — продолжил библиотекарь, в то время как другие обитатели не находили силы сказать что-то.
— Это был единственный выход. — мой голос дрожал, как никогда.
— Мне не хватило бы духу сделать такое. — сказал Кастиэль, словно хваля меня. — Ты очень храбрая.
Не все разделяли его точку зрения. Алекси и Армин осуждающе смотрели на меня, а Натаниэль всё ещё не мог прийти в себя.
— Лизандр знает? — нервно спросила я, стараясь не обращать внимания на их физиономии.
— Он...в общем, он зол и обижен на тебя. — осторожно ответил Кентин. — И его можно понять.
Это плохо. Очень плохо! Нельзя было терять ни минуты. Поэтому я, не медля, применила телепортацию для того, чтобы быстро оказаться рядом с ним.
Он находился в одной из гостиных комнат, сидя на диване и раздражённо водя ладонью по своему лбу. Мне стало не по себе, когда он поднял свои глаза на меня, а когда он закричал и вовсе, страшно стало:
— КАК ТЫ МОГЛА?!
Сил что-либо ответить не нашлось. Никогда прежде не доводилось видеть его таким злым. Дворецкий подошёл ближе и, тряся меня за плечи, продолжил ругаться:
— Ты хоть немного думала о тех, кому ты дорога?! Ты подумала о том, какую боль они испытают?!
— Л-лизандр, прошу, успокойся. Я сделала это как раз для них, для тебя…
— Для меня?! — его взбешённые глаза чуть было не выскочили из орбит. — Я жизни без тебя не представляю, а она решает умереть для меня!
— Ты не понимаешь! — теперь настала моя очередь кричать. — В тот день, когда мне удалось узнать об этом способе, мне казалось, что ты не любишь меня, ты сам говорил, что не можешь простить моё предательство! Я сделала это, чтобы ты простил и жил полной, свободной жизнью, я сделала это, чтобы избавиться от чувства ВИНЫ!
С этими словами мои подкосившиеся ноги на полной скорости увели меня подальше от гостиной. Сердце неровно и взволнованно колотилось, хотелось плакать и спать. Как же ужасно, что один из самых дорогих людей не смог проявить понимание!
Перед глазами стоял какой-то туман, голова жутко заболела. После того, как меня занесло в мою старую спальню, я камнем рухнула на кровать и крепко заснула.
Утром каждую клетку тела захватила безмерная тревога. За окном светило яркое солнце, который сейчас час?! Вскочив с постели, я не стала искать часы, а просто быстро отправилась в санаторий.
Черт возьми!!!
Дверь в мою комнату была открыта, а это значит, что кто-то заходил сюда в моё отсутствие. Сердце ёкнуло от страха, а на глаза тем временем попался временной циферблат. Семь часов утра. В тот момент облегчение взяло мою душу, но оно не стало поводом для полного исчезновения волнения и тревоги.
Шестое чувство предвещало скорое приближение чего-то неприятного. Когда я вышла в холл для отправления на утреннюю зарядку, это предчувствие воплотилось в жизнь самым неприятнейшим образом.
На входе, вместе с доктором Бурком и доктором Бартез, стояли мои родители! Когда они увидели меня, лица мамы с папой скривила злоба и, одновременно с этим, в них можно было прочесть какое-то иное переживание.
Я так и застыла на месте, словно кто-то применил на мне заклятие заморозки. Они двигались в мою сторону большими и быстрыми шагами.
— Мы сейчас же забираем тебя домой! — заявил отец. — Доктора рассказали нам, что тебя не было в своей комнате ночью. Они искали тебя всю ночь!
— Давайте выйдем. — предложила мама, указывая на людей, любопытно смотрящих на нас.
Но оказавшись на улице, ничего не изменилось. Родители продолжили ругать меня:
— Ну? И где ты блуждала по ночам?! — допрашивал папа, а затем, словно догадавшись, понизил голос. — Ах…! Тот самый особняк.
Моё сердце ушло в пятки.
— Это ведь опасное место! — дополнил отец. — Разве не помнишь, что в последний раз случилось?! Какое-то чудовище пыталось убить твою мать!
— Не говори так о нём! Это вышло случайно, потому что он посмотрел на луну, скорее всего забыв о полнолунии!
— Хватит! Мы забираем тебя домой, и там обязательно проследим, чтобы ноги твоей в том месте не было!
— Что?! — вскрикнула я.
Мама в то время стояла рядом, желая добавить своё слово, но наша с папой ругань не давала ей этой возможности. Наконец, когда между нами воцарилась неуютная тишина, она сказала следующее:
— Фил, а насчёт…ты думаешь, лучше ей сейчас сказать…?
— Что сказать? — пресекла я ответ папы.
— Милая, ты только не волнуйся…
— Чем дольше ты тянешь, тем велико волнение! Говори!
У папы тогда моментально исчез злой вид, он напрягся так же, как и мама.
— В общем, — на этом месте она выждала паузу, — Тебя вызывают на итальянский суд за убийство.
— Что?! Но…как?! Я же не… — из-за множеств эмоций, заполнивших меня, было трудно говорить.
— Ты убила моего мужа, когда он пытался убить меня. — пояснила мама с горечью.
В ту минуту я чуть было не рухнула на пол. Как же так… Я убила человека, не рассчитав силу. Неужели мне придётся прятаться от итальянских детективов до скончания веков?
