Прошли сутки. Мои родители теперь являлись полноправными обитателями особняка, и они ждали торжественного момента, когда магия стен вдохнёт в их тела необычную энергию. Им также пришлось узнать то, что многим обитателям здесь уже больше ста лет. Эта информация им трудно далась, ведь они знали, что их дочь встречается с одним из них, а возраст Лизандра, в свою очередь, уже доходит до 190 лет. Мама с папой с этим смирились, но когда Армин с Алекси проболтались о том, что они являются вампирами, это окончательно вынесло им мозги, посеяло панический страх и ужас. Натаниэлю с Дмитрием пришлось около часа успокаивать их, объясняя, что обитатели не могут убить друг друга.
А теперь, проснувшись вечером после непродолжительного сна, я пошла в спальную Лизандра, чтобы разбудить его и отправиться вместе с ним в его родную деревню, как мы и договаривались. По дороге мне встретился папа.
— Куда идёшь? — поинтересовался он.
— К Лизандру, мы с ним собираемся навестить его родину. — бодро ответила я. — Не волнуйся, его деревня не должна находиться далеко.
— Раз так надо… — протянул отец.
— Надо, для него это очень важно. — тон голоса понизился. — Кстати, вы с мамой не замечаете какие-либо изменения в себе?
— Нет, ничего особенного. Хотя, знаешь, у твоей мамы почему-то сильно болит голова, вот как раз шёл на кухню за каким-нибудь лекарством.
— Надеюсь, ничего серьёзного.
Попрощавшись друг с другом, каждый из нас пошёл по своей дороге. Когда я добралась до комнаты дворецкого, выяснилось, что его и будить не стоило. Он уже стоял возле зеркала, застёгивая пуговицы на рубашке. Затем, закончив с пуговицами, парень подошёл ко мне и поздоровался:
— Здравствуй, как ты спала? Никто не посмел потревожить твой сон?
— Нет, — улыбнувшись, ответила я, — Ты уже готов, мы можем идти?
— Не торопись, мне осталось сделать кое-что важное.
В эту минуту Лизандр положил руку на моё плечо, склонил свою голову и нежно дотронулся губами к моей шее. По телу будто пронёсся электрический ток, очень сложно в таких условиях не забыть о важных целях. Я посмотрела в его прекрасные глаза, погладила по гладкой щеке и тихо произнесла:
— Люблю тебя.
— Эти слова, произнесённые тобою, являются основной причиной моего существования.
— Тогда буду произносить их как можно чаще.
— Пойдём. — сказал дворецкий и взял мою руку.
Выйдя из спальной комнаты, мы поспешно направились к выходу мимо мрачных коридоров, а затем оказались на улице. Наши глаза устремили свой взор на небо: многочисленные сероватые тучи медленно передвигались, сталкиваясь и соединяясь друг с другом, словно части мозаики.
— Нам туда, — парень указательным пальцем показал в сторону озера, — Нужно пройти мимо воды и идти только прямо, пока лес не закончится.
— Хорошо.
Спустя час ходьбы через трудную, усеянную высокой травой и пышными кустами поверхность, внутри зародились сомнения насчёт того, а приведёт ли выбранное направление к назначенной цели. Не забыл ли Лизандр Эйнсворт правильную дорогу? Вспоминая то, как он последний раз пытался вывести нас в город, то переживания эти не могли быть пустыми. Однако, он шёл достаточно уверенно, и вот, поднявшись на верхушку небольшой горы, деревья расступились, а внизу показались домики, сплочённые вместе. Я вопросительно взглянула на своего проводника, а он, тем временем, прищурил глаза и несколько секунд изучал деревню, к которой привела нас дорога. После, дворецкий, сквозь печаль и радость провозгласил:
— Мы пришли…
Взгляд Лизандра походил на взгляд ребёнка. Он на миг, будто, окунулся в прошлое, в беззаботное детство рядом со своим папой, мамой и братом, Леем. На небе прогремел гром, природное явление заставило парня очнуться от воспоминаний.
— Может, пройдёмся? — предложила я. — Ты покажешь мне места, в которых жил и гулял. Мне очень интересно знать, как ты жил.
— Здесь уже всё не так, как во времена моего пребывания. — проговорил дворецкий, и его губы скривились в грустной улыбке. — Другие дома… Их намного больше. И кладбище совсем не там, где раньше. — он указал на дальнее скопление деревьев, которое было загорожено мрачной изгородью. — Даже не знаю, там ли покоятся мои родители.
— Даже если не там, их памятники наверняка расположены недалеко. — подбадривала я.
Далее мы спустились вниз по холму и прошли мимо молодых людей, которые, по-видимому, считали коров. Пару секунд они смотрели на нас с интересом, а затем вновь продолжили заниматься своим делом. Улица начиналась с большого, красивого деревянного дома, выстроенного из кирпича. Его красота украла всё моё внимание, и я не сразу заметила табличку, находившуюся на краю дороги. Скорее всего, это название деревни, и оно звучало так: «Коллинзкантри».
— Что? — мой голос выдавал изумление. — Деревня случайно не названа в честь…
— Да, ты права. — кивнул парень. — Деревня принадлежала Николасу.
— Теперь ясно.
Гуляя по улицам, Лизандр в каждом участке внимательно высматривал хотя бы какой-нибудь намёк на былое прошлое. Однако, к его разочарованию, дома выглядели довольно современно, многие из них явно переживали недавний ремонт. Но, добравшись почти до окраины, парень остановился и уставился на очередной дом. Жилище тоже смотрелось весьма современно, но, видимо, оно что-то значило для дворецкого.
— Здесь стоял мой дом, — тихо говорил он, пожирая постройку тоскливым взором, — Он был маленький, деревянный, всего лишь с одной комнаткой.
В моём воображении возник образ крошечного домика.
— А вон там, — дворецкий указал на соседний участок, — Там жила девочка по имени Розалия, мы с ней часто играли в детстве. Помню, как лет в десять или одиннадцать рвал отсюда кучу ромашек, — его взгляд упал на ромашки, росшие в хаотичном порядке у забора его бывшего жилища, — И эти ромашки дарил ей.
Лизандр заулыбался, с радостью вспоминая свою давнюю подругу, а затем, вдруг, нагнулся к траве и, сорвав маленькую ромашку, протянул её мне. Я приняла милый подарок и поцеловала его в щёку.
— Вы кто такие? — вдруг донёсся позади нас незнакомый женский голос.
Одновременно обернувшись, мы увидели перед собой полноватую женщину средних лет с какими-то тряпками в руках. Она продолжала смотреть на нас, выжидая ответа. Но что же ей ответить? В голове перепутались все идеи, но долго тянуть было нельзя, и поэтому из меня вырвалось следующее:
— Мы приехали в гости.
— К кому? — от неё последовал следующий вопрос.
Слов для оправданий совсем не находилось. Ну зачем же ей обязательно нужно это знать? Неужели нельзя просто пройти мимо? Женщина буравила меня хмурым взглядом, пока её внимание не привлёк Лизандр. Казалось, она переменилась, и теперь её не заботило то, откуда мы появились.
— Надо же, как похож! — воскликнула она. — Ты что же, родственник покойного Луи?
— Извините, но мне неизвестно это имя. — спокойным, но в то же время недоумевающим голосом сказал дворецкий.
— Мама! Мама!
В сторону допрашивающей нас женщины бежали два мальчика лет десяти. Дети не обратили на нас двоих особого внимания, а просто попросили свою мать немедленно идти вместе с ними. К счастью, она согласилась, освободив нас от своей компании.
Во время дальнейшей прогулки по пустому полю я воспроизводила в голове слова той самой женщины, которая сравнивала Лизандра с неким Луи. Возникли некие предположения, но, учитывая то, в какое место мы только что пришли, делиться с ним этими мыслями стало бы плохой идеей.
А пришли мы на местное кладбище. Вблизи оно казалось ещё мрачнее, чем издали. Ворота были ржавыми и старыми, поэтому, когда я осторожно открыла их, они протяжно проскрипели. В метре от нас располагались пять одинаковых могил, стоящие рядом и окруженные одной белой оградой. В последствие выяснилось, что почти всех покойных захоронили кучками, вместе со своими родственниками.
Мы отправились искать родных Лизандра, но поиски не дали никаких результатов. С распознаванием каждого последующего памятника парень волновался всё больше и больше. В итоге, так и не сумев отыскать нужные могилы, мы покинули кладбище.
— Родных пришли помянуть?
Спрашивал неизвестный старик очень маленького роста, приближавшийся к воротам.
— Да, вот только нам не удалось их найти, — ответил Лизандр, — А вы не знаете, старое, самое первое кладбище ещё существует?
Старец нахмурил густые брови и задумчиво провёл ладонью по белой бороде. Я, так же, как и дворецкий, с надеждой ожидала положительного ответа. В конце концов, старик сказал следующее:
— Ой, ребятки, точно не знаю ведь… Мне известно только, что оно находилось вон там, — он указал направо, где стояла куча сосен, — Простите уж.
С этими словами он вошёл внутрь кладбища и скрылся из виду. Нам ничего не оставалось делать, как пойти туда, куда указал старик. Мы шли большими шагами по мокрой и высокой траве. Погода портилась. На землю начали падать первые капли дождя, на небе сверкнула молния, прогремел гром, завыл сильный ветер…
Оказавшись в сосновом лесу мы с Лизандром огляделись. Деревьев было очень много, они все стояли рядом друг с другом на расстоянии вытянутой человеческой руки. На земле ничего не росло, словно что-то или кто-то специально вычищал её от растительности, оставляя только сосны. Я пошла налево, дворецкий направо, таким образом желая быстрее наткнуться на что-нибудь, что походило на могилы. И вот, наконец, почти в самом глубине леса мне удалось разглядеть на земле небольшие холмики. Они стояли кучками, недалеко друг от друга. Эйнсворт ходил недалеко от меня и, кажется, тоже заметил их. Он принялся тщательно изучать каждый холмик. Оставался вопрос, как узнать, чьим покойным душам принадлежат эти захоронения? И вообще, душам ли?
Только эта мысль прозвучала в голове, как тут же природа сама дала ответ. Поднялся сильный ветер, который унёс из опушек холмиков небольшие горстки земли. Нагнувшись вниз, я присмотрелась поближе и увидела, как на одном из горок выступала часть какого-то плоского серого камня, на котором белым цветом вырисовывались какие-то надписи. Прочистив этот камень от земли, поняла, что передо мной сейчас находилась надгробная табличка. Могила принадлежала некому Абрахаму Вудсу, который умер в 1864 году. Появилась надежда, которой сразу захотелось поделиться.
— Лизандр!
Однако, его поблизости не оказалось. Приподнявшись с земли, я посмотрела по сторонам. Дождь постепенно усиливался, и вот, он уже превратился в настоящий ливень. Пришлось применить магию, чтобы отыскать парня. Какая-то тревога возникла в душе, почему же его занесло так далеко, да ещё так быстро? К счастью, позже стало понятно, что он жив, невредим и, кажется, здоров, когда силуэт его высокого тела предстал передо мной в двух стах метрах от могилы Абрахама Вудса. Только стоял он как-то странно: неподвижно, опустив голову, будто в нём отсутствовала душа.
Я подошла к нему вплотную и взглянула на его лицо. Он с печалью в глазах смотрел вниз, на небольшой холмик. Дождь постепенно смывал с надгробного камня остатки земли, отчётливо раскрывая содержание надписи:
Жозьян Эйнсворт
1810-1865
Грусть налегла на сердце в тот момент. Давно покинутая, неаккуратная могила, вид которой причинял мне боль, образовала над собой атмосферу тоски и печали. На глазах Лизандра выступили слёзы. Я взяла его за руку, давая понять, что он не один, что рядом с ним всегда будет человек, который разделит с ним горечь утраты. Слов никаких не находилось. Да и они не требовались вовсе. Что ещё в такие минуты можно говорить? На его месте мне бы хотелось только тишины.
— Они ушли в один и тот же год… — проговорил парень. — Рядом могила моего отца.
Слева от захоронения матери дворецкого находился ещё один холмик, который принадлежал Джорджу Эйнсворту. Тогда появилась одна идея, на тот момент она являлась единственной правильной в моей голове. Присев на корточки, я поставила свои ладони, одну — на могилу Жозьян, другую — на могилу Джорджа. В ту же минуту холмики заросли разнообразными цветами. Это место должно было хоть как-нибудь наполниться жизнью. Люди, которые родили и вырастили Лизандра заслуживают того, чтобы их могилы выглядели наилучшим образом.
— У меня никогда не получится заменить тебе маму и папу, — говорила я, когда уже встала с земли и снова взглянула на парня, — Мне никогда не удастся вылечить твою боль, вызванную их утратой, но…я постараюсь сделать всё, что в моих силах, всё, что зависит от меня для того, чтобы ты был счастлив.
— Мама часто говорила, что нельзя жить прошлым, потому что боль от прошлого будет тянуть нас к себе, назад, не позволяя идти вперёд. Но это так трудно… — дворецкий притянул меня к себе в надежде найти утешение.
— Понимаю.
— Я, конечно же, знал, что они не могли дожить до настоящего времени, но, живя в особняке, живя в неведении об их смерти, мне было легче предполагать, что они просто живут себе в другом мире, где тоже обрели бессмертие… А теперь, увидев это, представлять их живыми уже никогда не получится.
— Все те, кого мы любили, всегда будут рядом с нами, — тихо говорила я, поглаживая спину Лизандра, — Они оберегают нас, поэтому с уверенностью скажу тебе, что твои родители никуда не исчезли.
— Знаю…
На протяжении следующих пяти минут мы стояли рядом с могилами, под сильным дождём, молча обнимая друг друга, согревая не только от холода, но и от угнетающей печали. Перед тем, как покинуть заброшенное кладбище, взор наших грустных глаз последний раз пал на могилы.
После возвращения в деревню ливень только усилился. На улицах никого не было, все жители Коллинзкантри находились в тёплых домах. Мы с Лизандром нашли укрытие в захудалой забегаловке. Я взяла два горячих чая и села рядом с парнем, в самом уголке заведения. С наших волос, одежды текла дождевая вода, было холодно, даже очень. Когда продавщица на время отлучилась со своего рабочего места, я выпарила всю воду с себя, а затем и с дворецкого.
— Спасибо. — тихо поблагодарил Эйнсворт и сделал глоток чая.
— Слушай, у меня к тебе такой вопрос, — вырвалось у меня, — Предполагаешь ли ты, что у тебя могут быть родственники?
— Родственники? — удивился он. — Не знаю, и…с чего такой вопрос? Неужели ты собираешься их искать?
— Просто никак не вылетает из головы слова той женщины, с которой мы встретились у твоего старого дома. Она говорила, что ты очень похож на какого-то Луи. Помнишь?
— Да, припоминаю, — задумчиво ответил дворецкий, — Но, уверяю тебя, вряд ли мы с ним состоим в родстве. У меня, кроме родителей с Леем, не было никаких других родных, а мой брат никогда не желал иметь детей.
— Я тоже раньше думала, что знаю о своей родне всё, а потом узнала про Николаса.
— Если даже и ходит сейчас по земле какой-то мой дальний родственник, то он не признает меня членом своей семьи. — пояснял Лизандр. — Для меня, например, родной человек и родственник это разные люди. Родственник — это персона, с которой меня может связать лишь родство. Родной человек- это тот, которого я признаю членом своей семьи, дорогим участником в моей жизни.
— Хорошо, извини за любопытство.
— Спасибо за понимание, Фили, — сказал он, дотронувшись до моей руки, — Спасибо, родная…
Я почувствовала, как смущение заставило щекам покраснеть. Это было действительно важно, знать, что любимый человек думает о тебе, как о члене его семьи. Наш разговор продолжился, но только уже на более посредственные темы.
Когда закончился дождь, на улице уже сгущались сумерки. Покинув забегаловку, а затем и деревню, мы, не торопясь, направились в сторону особняка. Одежда вновь стала мокрой, да ещё и грязной.
Оказавшись дома, мы и вовсе постарались побыстрее избавиться от одежды. Каждый из нас быстро помчался в свою спальную комнату. Но, не успела я там поменять одежду, как Лизандр уже начал стучаться в дверь моей комнаты. Невероятная скорость! И как только он успел?
— Ты так быстро! — воскликнула я, открыв дверь.
Пришлось переодеваться перед ним, но на дворецкого мой полуобнажённый вид не произвёл никакого особого впечатления. Ну вот, самолюбие начало портиться…
— Тебя зовёт твоя мать, ей нужна помощь. — непринуждённо проговорил он. — Кажется, она складывает вещи для завтрашнего похода в химчистку.
— Моя мать? — спросила я, нахмурив брови от недоумения. — Где ты её встретил?
— В нашей с ней спальне. — совершенно спокойно ответил дворецкий.
Меня словно облили ледяной, а затем горячей водой. Рот чуть было не открылся от удивления. Чёрт побери, что он только что сказал?
— Лизандр, ты что, сошёл с ума?!
Его реакция на мои слова оказалась невероятно необычной. Он не стал как-либо оправдываться, извиняться, даже наоборот, посмотрел на меня так, будто сумасшедшая здесь именно я, а не кто-либо другой. А после, произошло то, что окончательно выбило из головы осознание происходящего. Позади открылась дверь и на пороге спальни возник…
…Лизандр!
Сердце сжалось в шоке, страхе и непонимании. Взгляд забегал от одного дворецкого на второго.
— Что за хрень?! — вскричала я и, уйдя задним ходом от двух одинаковых парней, споткнулась и упала на кровать.
Они взглянули друг на друга, тогда один из них тоже ужаснулся, а другой продолжал недоумевать.
— Дочка, да что тут происхо… АААА! — Лизандр номер два увидел себя в зеркале.
В ту же секунду он обернулся моим папой. Всё стало понятно не сразу, потому что сначала я испытала сильнейшее потрясение. Позже, уже успокоившись, мы все переглянулись, а после, папа лихорадочно спросил:
— Что это только что было?!
— Видимо…видимо это твои новые силы, пап. — пискнула я. — Уф, вы оба просто не представляете, какие эмоции мне пришлось пережить за эти несколько минут!
— Новые силы? И что же, моя сила заключается в том, чтобы превращаться в него? — отец с ужасом указал на дворецкого.
— Может быть и не только в меня. — произнёс Лизандр, которому явно не понравилось то, с каким тоном говорил папа.
— Пойдёмте в библиотеку, — предложила я, — Посоветуемся с Натаниэлем.
Дворецкий с моим отцом согласно кивнули головами, и мы втроём поспешно отправились в назначенное место. По дороге, на полпути, вдруг, резко поменялось моё самочувствие. Что-то будто маленькой иглой прокалывало внутренности. Каждый шаг давался с невообразимым трудом. Я заметно отстала, Лизандр заметил это и, подождав меня, взволнованно спросил:
— Что с тобой?
— Всё нормально, не переживай. Просто немного устала…
