Тепло холодных стен (Дом у озера)

— Метаморф. — с уверенностью провозгласил Натаниэль, отложив на стол большую книгу. — Мета…морф? И что это значит? — недоумевая, спрашивал отец. — Это существо, которое владеет способностью менять свою внешность так, как ему заблагорассудиться. — пояснял библиотекарь. — Странно, но в книге о сверхъестественных существах не упоминается о том, что они ещё и в других людей могут превращаться.       В библиотеке наступила тишина. Папа, только что узнавший о своей силе, анализировал информацию в своей голове, а я вместе с Лизандром наблюдала за ним, ожидая какой-нибудь реакции. — Попробуйте, к примеру, поменять цвет волос. — предложил блондин. — Но как? — растерялся новоиспечённый метаморф. — Думаю, необходимо представить эти изменения у себя в голове.       Мой отец закрыл глаза, скрестил на груди руки, и, казалось, начал активно работать воображением. Остальные, в том числе и Вивиан, устремили на него любопытные взгляды в ожидании чего-нибудь необычного. Были слышны перешёптывания книг, лежащих аккуратной стопкой на стуле. И вот, спустя полминуты, чудо свершилось. Цвет папиных волос начал меняться, постепенно заменяя тёмно-русый оттенок на огненно-рыжий. Он открыл глаза и заметил на себе восторженные взоры. — Ну…и как? — неуверенно поинтересовался отец. — Знаешь, а тебе рыжий к лицу! — воскликнула я. Все радостно заулыбались. — Филип! — вдруг позади нас раздался мамин голос.       Увидев своего мужа, она застыла на месте и округлила от удивления глаза. В библиотеке резко стало тихо, обитатели с нескрываемым удовольствием наблюдали за её реакцией. — Люсия, ты не поверишь, какие возможности передо мной открылись!       В следующие минуты папа с энтузиазмом рассказывал ей о своей метаморфозности. Иногда Натаниэль поправлял его, но он не обращал на эти поправки внимания. С каждым словом мама удивлялась больше и больше, а потом, изображаю толику зависти проговорила: — Эх, вот хорошо тебе, Фил! За фигурой следить не придётся… Раз! И ты сексуальный качок!       Все засмеялись, и из-за этого смеха никто не заметил, как я слегка скорчилась от вновь возникшего неприятного покалывания внутри тела. Но болевые ощущения являлись не сильными, поэтому мне удалось скрыть от других своё самочувствие, и весёлая атмосфера осталась неиспорченной.       Со следующего вечера в особняке началась генеральная, можно даже сказать, торжественная уборка. Проводилась она под жёстким руководством мамы и Натаниэля, которые вместе разрабатывали план «очищения». Состоял он в том, что обитатели делились на группы и каждая такая группа чистила по одному этажу. Остальные же занимались двором и озером. Довольны были, конечно же, не все, так как работа эта являлась не самой весёлой. Но кто же собирался спрашивать?       Итак, первая группа, состоявшая из Армина и, Алекси, занималась самым верхним этажом. Вторая, участниками которой являлись Кастиэль с Дмитрием, пребывали на втором этаже. Третья, в составе с Кентином и Натаниэлем, убирали нижний этаж, в то время как мои родители — подвал. Нам с дворецким досталась улица. Помимо этого меня не переставала мучить боль, которая усиливалась с каждым последующим днём… ***        На первый день она застала мой организм под начало отбоя, когда мама с библиотекарем совершали проверку: — Неплохая работа. — отозвался блондин без особой эмоциональности. — Не то, что у дракона. — Ай! — пискнула я, скорчив лицо. — Что-то случилось? — одновременно спросили мама с Лизандром с одинаковым тревожным тоном в голосах. — Нет, нет, ничего страшного… ***        На второй день — за столом, во время приёма пищи перед началом работы: — Чёрт… — руки машинально ухватились за больное место.        На этот раз никто ничего не заметил, но в последний момент, оказалось, что это ошибка. Подозрительный взгляд библиотекаря был устремлен в мою сторону. Он явно что-то задумал. ***        На третий день Натаниэль, сославшись на то, что на своём месте работы у него не осталось, решил помочь нам с Лизандром. Однако, шестое чувство подсказывало, что его сюда занесло по другой причине. А скрывалась эта причина во мне, потому, как весь день подозрительный взгляд его золотистых глаз был прикован в мою сторону. Из-за этого становилось как-то неуютно, и я решила заняться другой частью двора: — Ну, здесь вы и сами справитесь. Пойду, пожалуй, займусь кустарниками… — Подожди, подожди, никто не будет работать в одиночку. — тут же запротестовал библиотекарь. — Но ведь так будет гораздо быстрее. — Нет! — твёрдо выдал Натаниэль, продолжая косить траву. — Уф… — раздражённо выдохнула я и отвернулась от блондина. — Милая, он прав. — присоединился Лизандр, отвлекшись от дела и вытерев пот со лба. — Если действовать по одному, то будет очень утомительно. — Да и ты будешь под присмотром… — проронил ненароком библиотекарь. — В смысле? — возмущённо спросила я, вновь повернувшись к парням лицом. — Ты что, до сих пор не веришь в мою адекватность? — Верю, — ответил Натаниэль, начиная собирать скошенную траву в одну кучу, — Просто в последнее время меня беспокоит твоё самочувствие. Ты часто корчишься от боли… Лизандр нахмурился, он теперь смотрел на меня тревожным и в то же время вопросительным взглядом. Ладно хоть родителей рядом нет, иначе устроили бы здесь сцену. — Эй, это не правда! Ай! — именно в этот, самый неподходящий момент, боль вспыхнула внутри с ещё большей силой. — Так, всё, заканчивайте работу, — быстро, указательным тоном проговорил блондин, — Нужно связаться с Дмитрием, пора приобрести медицинскую аппаратуру. — Не неси чепухи! Какая ещё аппаратура! — возразила я, когда боль уже утихла. — Всё нормально! — Лизандр, собери всех в большой гостиной. — взволнованно приказал ему библиотекарь. — А ты, — он строго посмотрел на меня, — Иди в свою комнату и не выходи оттуда. — С каких пор ты распоряжаешься моим свободным временем?! — Это опасно не только для тебя! — злобно рявкнул Натаниэль. — Боли могут быть связаны с тем, что наши организмы не приспособлены к современному миру! — Но… — Выполняй! Парень быстро, пыхтя и кряхтя от злости, пошёл в сторону двери и скрылся, войдя внутрь особняка. Дворецкий подошёл ко мне и, взяв мою руку, взволнованно произнёс: — Фили, он может быть прав. Прошу, сделай то, что он велит. Хотя бы, ради меня.       Когда Лизандр о чём-то просит, ему очень трудно отказать. Тем более, когда он просит сделать что-то ради него. Пришлось стать покорной — повиноваться идиотской просьбе идиотского библиотекаря. Оказавшись в доме, мы с ним разделились, уйдя в разные стороны. Честно признать, эти боли действительно заставляют волноваться. Ну почему, именно когда всё стало налаживаться, когда уже можно было зажить счастливо, наслаждаясь каждой минутой, судьба снова рушит на голову какое-то испытание? Хоть бы ничего серьёзного! Как же жалко, что ведьма не в состоянии узнать, что происходит внутри неё самой…       Размышляя над всем этим в своей комнате, я не сразу почувствовала присутствие Алекси за дверью. Спустя полсекунды он постучался. — Заходи. — мой голос не был громким, но вампиру всё равно удалось его услышать. Он вошёл, держа в руке милую блузку нежно-розового цвета. — Это тебе. — самодовольно улыбаясь сказал он, положив свою новую работу на кровать. — По-моему, это самое лучшее, что мне удавалось когда-либо сотворить! — А по-моему, всё, что ты делаешь, является самым лучшим. Алекси смутился, он с нетерпением ждал, когда блузка окажется на мне, но у меня сейчас не было никакого желания думать об обновках. — Кстати, Натаниэль всех обитателей в большой гостиной ждёт. — проинформировала я вампира с неохотой. — А почему ты не идёшь? — Он не желает моего присутствия. — Эээ… — промычал голубовласый в непонимании. — Ну же, иди! — А…ты не обидишься? — колебался он. — Ну конечно же нет. — Ну хорошо.       Алекси ушёл, и я снова осталась наедине с собой. Кажется, сердце забилось как-то неровно. Неужели, всё-таки, какая-то болезнь? Или просто самовнушение? Ох, лишь бы второе. От волнения ладони покрылись тонким слоем пота. Нужно придумать что-нибудь, чтобы окончательно не сойти с ума. Тогда мой взгляд упал на новую блузку. Действительно очень симпатичная. Через минуту она уже была на мне, я принялась крутиться возле старого зеркала, разглядывая себя со всех сторон.       Прошёл час. Как же долго, интересно, ещё находиться в комнате? Лежать на кровати, смотря в потолок, — не очень-то весёлое занятие. И Книгу Заклинаний прошлый раз в гостиной с камином оставила… Развлечься нечем. В итоге, эта смертельная скука погрузила меня в мир снов.       Когда я проснулась, передо мной предстала ужасная картина: в моей спальне находились все обитатели, включая Дмитрия. Они тащили какую-то технику: маленький компьютер с какими-то проводами, стеклянные колбы с какой-то жидкостью и ещё некие неизвестные мне приборы. Судя по виду, они являлось медицинскими. — Ставь сюда. — сказал Натаниэль Дмитрию, который держал экран компьютера. — Осторожно, Лизандр, не урони колбы! Без этого вещества ничего не получится! — Боже мой, надеюсь, ничего серьёзного нет… — всхлипывала мама, приложив голову папе на плечи. — Что здесь происходит? — негодовала я. — Не беспокойся, — успокаивающе говорил библиотекарь, и, забрав у дворецкого колбы, начал приближаться ко мне. — Приподними блузку, Фили, сейчас проверим твои органы. — Приподними блузку? — нервно спросил Лизандр. — Сейчас не время для этих глупостей, у врачей нет пола! — жёстко ответил блондин. — Ну конечно… — недовольно выдохнул Эйнсворт.       Я сделала так, как сказал библиотекарь, игравший сейчас роль доктора. Натаниэль вылил в свою руку непонятное вещество, похожее на крем и начал мазать его по моей коже. Ощущение было не из самых приятных, так как вещество это являлось холодным, склизким. Затем, парень взял какое-то небольшое устройство с гладким концом и начал водить его по мне, попеременно смотря на экран компьютера. Все обитатели, кроме Дмитрия и мамы с папой, смотрели на происходящее чуть ли не с раскрытыми ртами.       Теперь всё ясно. Блондин проводил ультразвуковое исследование. — Так, это печень. — комментировал Натаниэль. — Кажется, здесь всё в порядке. В этот момент Кастиэль, Кентин, вампиры и Лизандр уставились на экран, восторгаясь от вида моей печени. Да уж, дело занятное. — Не загораживайте а, ничего не видно! — раздражился библиотекарь. — Кстати, где моя книга? Откройте на 143 странице. Оборотень выполнил его просьбу, а другие отошли от экрана, правда, только на один шаг. — Я изучал медицину всего лишь десять лет, это мало для того, чтобы полностью доверять себе. Так, желудок тоже в порядке. — пояснил блондин, подвинув устройство налево.       Стало щекотно. С трудом, но мне удалось сдержать смех. После, устройство двинулось ниже, теперь уже к кишечнику. Там тоже всё оказалось в норме. Проснулась надежда на то, что, на самом деле, ничего серьёзного нет. С каждым позитивным комментарием молодого универсального врача душа радовалась всё больше и больше. Лица родителей, Лизандра постепенно становились спокойными, пока не произошло то, что напрочь разрушило это спокойствие.       Натаниэль, вдруг, жутко побледнел. Устройство замерло именно на том месте, где я раньше испытывала боли. Сердце забилось чаще в ожидании чего-нибудь ужасного, страшного и неизлечимого. Все заметили странное поведение библиотекаря, и теперь в моей комнате повисла напряжённая атмосфера. — Что там? — спросил папа, приблизившись ближе и взглянув на экран. — Неужели что-то опасное? — Это…это…ох… — блондин, держа одной рукой устройство, а другой лихорадочно перелистывая страницы книги, жутко нервничал. — О боже, Филип! — мама снова зарыдала. — Уверяю вас, не переживайте. — принялся успокаивать мою мать Дмитрий. — Надежда всегда должна быть! Мария в одно время была смертельно больна, но именно благодаря надежде, она выжила и теперь живёт полной жизнью! От любой болезни лекарство есть, тем более ваша дочь сильна, её организм по сущности очень крепок и… — Не загоняй её в могилу, Дмитрий. — прервал Натаниэль. В этот момент в комнате наступила гробовая тишина, библиотекарь был готов вынести диагноз. Он нервно потёр свою шею, а затем, взглянув мне в глаза, сказал: — Это плод. Другими словами, ты беременна. Казалось, время остановилось. Всё на свете остановилось. Обитатели в шоке стояли, не зная, что делать и говорить. Моя первая реакция являлась таковой: — Ты…бредишь? Это…это невозможно! Как же это…получилось? — Тебе рассказать? — ухмыльнулся Кастиэль. — Урра! Поздравляю! Вот здорово! — чуть ли не прыгая ликовал Алекси. Все посмотрели на него, как на сумасшедшего. Вампир успокоился, когда понял, что его поведение не совсем уместно.       Армин вышел из комнаты, родители совершенно растерялись, Кентин тихо радовался вместе с голубовласым, Натаниэль и Дмитрий помрачнели, а у Лизандра — та же реакция, что и у меня. Он был ни жив, ни мёртв, будто человек, в которого только что кинули заклятием заледенения. — Этот плод вызывает боли, потому что он является необычным. Видимо, особняк уже одарил его способностями, только вот неизвестно, какими. — сказал блондин.        В голове творился какой-то неимоверный кошмар. Нет, это не может происходить со мной, никак не может. Скорее всего, это сон. Однако, уж больно он реальный.       Я резко встала с кровати и выбежала из спальни, как ошпаренная, сбив с ног Дмитрия и Лизандра. Остановилась уже через пару метров. Замерла. На животе — склизкая дрянь, но в ту минуту она не очень-то волновала. Да и как она могла волновать при контрасте с такой-то новостью.       Беременность, ребёнок… Чёрт побери, этого просто не может быть! В мыслях никогда об этом не задумывалась, всё это казалось таким далёким, не имеющим никакого отношения ко мне! А теперь, теперь…оно набросилось на меня, как пиранья на мелкую рыбёшку.       Позади открылась дверь. — Фили, любимая!        Даже этот голос не помог обрести спокойствие. Лизандр подошёл ближе, его нежный взгляд буквально пожирал меня. — Это просто… — мямлила я. — Невозможно… — Не волнуйся, пожалуйста, только не волнуйся. — успокаивал дворецкий. — Тебе теперь нельзя ни о чём беспокоиться, иначе это отразиться на ребёнке. — О боги! Не говори, не говори об этом! — Тебе нужно принять успокоительное. Пойдём в столовую. — Не надо! Единственное, что мне необходимо, — это побыть одной.        С этими словами я вернулась в свою комнату, где, всё ещё в шокированном состоянии, стояли обитатели. Они смотрели на меня, как на какую-то диковинку, на какое-то инопланетное существо. Мама явно хотела что-то сказать, но у неё не получалось, она словно проглотила язык. Единственным спокойным являлся только дракон. — Прошу вас всех, покиньте мою спальню, пожалуйста.        Обитатели отреагировали не сразу, им понадобилась целая минута, чтобы начать шевелиться. Затем, каждый из них поочерёдно, молча покидали комнату, напоследок, уставившись на меня. Не трудно представить, какой будет тема их предстоящего разговора. Когда уходил Натаниэль, он посмотрел так, что было ясно — он ещё придёт, чтобы побеседовать о важных вещах.       Теперь наступила тишина. Казалось, что покой окутал эти четыре стены. Но его не было, и уж вряд ли будет в ближайшие года. Я подошла к зеркалу и, приподняв блузку, принялась изучать свой живот. Никакой выпуклости, ни единого намёка на присутствие чего-либо живого внутри. Когда же интересно…ах! Купание в реке в день встречи с отцом. С того момента прошло почти две недели. Две недели, всего лишь две недели! Трёх недель нет, а значит, можно было…       Стук в дверь. Это был Натаниэль. Я впустила парня, его лицо являлось серьёзным, как никогда. Он сел на стул, стоящий возле стола и, взглянув на меня, спросил: — Итак, Фили, что ты собираешься делать? — Эта новость выбила меня из колеи. Но одно знаю точно, что… — Ты, наверняка, как и многие девушки хочешь ребёнка. — прервал меня он. — Это можно понять, но здесь есть очень большой риск. В твоём случае тебе придётся играть в лотерею, в которой очень трудно вытянуть счастливый билет. — Ты не дал мне договорить. — Извини, продолжай пожалуйста. — В общем, по всей этой ситуации, могу сказать, что, — здесь возникла пауза, — Я не хочу этого ребёнка. Библиотекарь удивился, но постарался сохранить спокойствие. — Ты можешь считать меня бесчувственной тварью, которой не нужен собственный ребёнок. Ты в праве так думать. Но пойми, если он родится, он не сможет получить от меня всего того, что получают все дети от своих матерей. Не хочу, чтобы после, ребёнок винил меня в своих несчастьях. — Фили, у меня и в мыслях не было считать тебя бесчувственной тварью. Даже наоборот, считаю, что ты поступаешь разумно. — вдруг добрым, дружелюбным тоном заговорил блондин. — Целью моего визита как-раз и являлось то, чтобы отговорить тебя от родов. — Правда? — удивилась я. — Ты, наверно, будешь единственным, кто поймёт меня. — Не думаю. Дмитрий тоже не в восторге от твоей ситуации. — старался он поддержать. — Так, ладно. Хватит пустой болтовни. Значит, будешь делать прерывание? К счастью, плоду нет и двух недель, а значит, нервная система ещё не выработана. Это хорошо. Можно провести процедуру прямо сегодня же. Хотя, не хватает некоторых инструментов. Лучше завтра, да. Решено. — Как отреагирует на это Лизандр… — пессимистично протянула я. — Мы объясним ему, что рождение этого плода несёт за собой угрозы. Он любит тебя и не станет препятствовать.       В памяти всплыли последние слова дворецкого. «Не волнуйся, только не волнуйся, это может навредить ребёнку». А вдруг он хочет его рождения? Неужели снова придётся принести ему несчастье? Конечно, если Натаниэль объяснит ему о вреде плода, то Эйнсворт согласится на прерывание. Однако, не думаю, что он будет слишком радоваться. Скорее даже наоборот. — Пойдём, нужно рассказать о наших планах остальным. — прервал мои раздумья библиотекарь. — А то оборотень вместе с Алекси уже начали гадать, кто родится: мальчик или девочка.       Мы вместе вышли из комнаты, парень привёл меня в главный зал. Там было очень весело, так как у большинства присутствовавших настроение являлось приподнятым. Как и говорил блондин, голубовласый вместе с Кентином спорили про пол ребёнка, которому никогда не суждено было родиться на свет. Лизандр улыбался, его теперешнее поведение сильно отличалось от обычного, повседневного — он с нескрываемым любопытством наблюдал за тем самым спором и даже выдвигал свои догадки: — Думаю, это будет мальчик. — Вот! Два против одного! — победоносно провозгласил Алекси. — Ну не знаю, — уверенность оборотня слегка погасла, — Останусь при своём мнении, что это девочка. — Как дети малые! — усмехнулся Кастиэль, возлежавший на троне. — Эй, смотрите, а вот и мать-героиня.       Все тут же уставились в мою сторону. Если у парней реакция считывалась легко, то у мамы с папой, стоявших поодаль, — нет. В их физиономии выражалась и тревога и некое подобие радости в одно время. Тяжелее всего было смотреть именно им в глаза. Представляю, о чём они думали. 18-летняя дочь ждёт ребёнка. Будучи не замужем! Если бы об этом узнали другие, поползли бы невероятные, просто фантастические слухи. — Как ты себя чувствуешь, Фили? — тихим, ласковым голоском спросил Алекси. — Ничего не болит? Не тошнит? — Нет, пока что всё нормально. — ответила я, слегка испугавшись такому поведению вампира. — Может быть, ты чего-нибудь хочешь? — последовал за ним Лизандр. — Можешь просить всё. — Нет. — На самом деле, — прервал суету Натаниэль, — Мы должны вам кое-что сообщить. Это очень серьёзно.       Теперь внимание обитателей приковалось к библиотекарю. Внутри всё съёжилось от страха. Нет, у меня не хватит духу сказать им, тем более дворецкому, о наших с блондином планах. — Этот ребёнок опасен для неё. Уже на первых неделях он приносит неприятные ощущения. Возникает вопрос, а что же будет потом? Все недоумевали, а Дмитрий помрачнел. — Особняк уже признал в эмбрионе свою часть и выдал ему силу. — продолжил тот. — А какую именно, неизвестно. А вдруг окажется так, что способность плода несёт смертельную угрозу? Вдруг он вампир, мутант или ещё что-нибудь наподобие этого? — И что же ты предлагаешь? — спросил Лизандр, помрачнев. — Что нам делать? Должен быть какой-нибудь выход. — Да, и мы с Фили, — Натаниэль посмотрел на меня, чтобы убедиться в том, что я не передумала, — В общем, мы с ней решили, что эмбрион нужно изъять из матки.       Не все присутствовавшие сразу поняли, о чём он говорит. Но когда до их сознания, всё же, дошло, жители особняка разделились на несколько фронтов. Кто-то был против, кто-то за, в то время как другие заняли нейтральные позиции: — Что?! — вскрикнул в ужасе Алекси. — Но это же ребёнок, живое существо! Наверняка есть другое решение! Магия, в конце концов! — Магия вряд ли поможет, — выступил Дмитрий, — Да и что, разве есть заклинание, отбирающее дар особняка? — Милая, ты уверена, что другого выхода нет? — в глазах Лизандра виднелось отчаяние и разочарование. — Если оно угрожает здоровью, то нужно избавляться от него. — раздался голос отца. На этот раз, его волосы приняли угольно-чёрный оттенок. — Но ведь это живой человечек, Филип… — пискнула мама. — Это можно приравнять к убийству. — Эмбрион не нужно приравнивать к полноценному человеку, мадам. — сказал блондин. — У него нет сознания, у него не выработана нервная система, он ничего не почувствует. — Ужас! — взвизгнул Алекси, будто из уст библиотекаря было произнесено самое скверное слово на свете. — В любом случае, решать будет Фили, потому что плод развивается в её организме. — объяснял Натаниэль, указав на меня.       Ну вот, а я надеялась, что парень не станет взваливать на мои плечи самое тяжёлое — вынесение окончательного вердикта. Тем более, его содержание определённо не понравится некоторым дорогим людям. В их число входил Алекси, ожидавший, что наши с ним мнения совпадут; Лизандр, который, хоть и был против прерывания, но не мог рисковать из-за ребёнка моей жизнью; мама, чьи чувства были аналогичными с дворецким. — Я согласна с Натаниэлем. — какая-то частица сознания не желала того, чтобы кто-либо услышал эти слова.       В главном зале словно прозвучал немой крик, мины обитателей очень изменились. Даже у Кастиэля округлились глаза. У Алекси чуть обморок не случился, папа с Дмитрием облегчённо вздохнули, мама расстроилась, а Лизандр… Всё внутри перевернулось, когда я посмотрела в его потрясённое, наполненное противоречивыми чувствами, лицо. Он очень разочаровался, но в то же время не мог препятствовать и как-либо выражать своё недовольство. В какую-то долю секунды даже захотелось сказать совершенно обратное, что ребёнок, всё-таки, родится только ради того, чтобы Эйнсворт перестал так смотреть. — Ну что, все услышали, все всё поняли? — спросил у всех библиотекарь. — А теперь расходитесь!       Дракон вместе с Дмитрием ушли первыми, второй, прежде, чем скрыться, утешающе взглянул на меня. За ними последовали Кентин и родители, которые, перед уходом, обняли меня. Алекси был жутко расстроен, но не стал смотреть уничтожающим взглядом. Когда из зала ушёл блондин, мы с Лизандром остались только вдвоём. Я чувствовала то же, что и довелось испытывать во времена моего безумного влечения к Армину. Вина. — Ты считаешь меня дрянью, да? — Нет, Фили, — грустно ответил дворецкий, — Но когда ты сказала, что согласна с Натаниэлем, во мне что-то щёлкнуло и… — Это разочарование. Ты разочаровался во мне. — Какой-то частью да. — подтвердил он. — Понимаешь, за последний час вспыхнуло так много эмоций, я уже представлял нас с тобой родителями. Эта мысль взбудоражила меня с первой секунды, как только стало об этом известно. — Прости меня, пожалуйста… — Не извиняйся, — дворецкий, печально вздохнув, взял мою руку, — Значит, такова судьба. Не суждено быть мне отцом.       Лизандр поспешно ушёл, оставив меня один на один со своей совестью, которая полыхала жарким пламенем. Он не заслужил такого, ему очень не повезло с девушкой, такую даже врагу не пожелаешь. Сколько же боли пришлось пережить парню, и после всего этого уже начинаешь сомневаться, получится ли сохранить отношения. ***       Огромное, зелёное поле. Вокруг — ни души. Я шла босыми ногами по мягкой траве, словно сделанной из ваты. На небе сияло солнце, даря земле своё тепло. В моих руках находился младенец, лицо его скрывалось тонким белым полотном. Спустя время меня принесло к крутому обрыву, внизу которого не было ничего видно, кроме чёрной мглы. Я подняла свои руки, готовясь бросить невинное дитя в пропасть, как вдруг… — Нет!        Позади стоял Лизандр. Он был одет в рваную, окровавленную одежду, а его бледное, иссохшее лицо скривилось в безмолвном отчаянии и мольбе о пощаде. Из глаз парня потекли кровавые слёзы. ***       От увиденного я проснулась в холодном поту. Этот кошмар являлся полным отражением всех моих эмоций, испытываемых в данное время. Но сон не успел полностью овладеть разумом, так как в ту же секунду в животе вновь кто-то будто быстро прошёлся лезвием. Руки потянулись к ноющему месту, и через минуту боль постепенно начала отходить.       Что ж, вот и наступил следующий вечер. Сегодня моим неприятным покалываниям придёт конец, зато начнутся другие проблемы.       В столовой никого не было, поэтому, завтракая, я также думала о Лизандре, нашем с ним разговоре и об увиденном сне. Эти кровавые слёзы…просто мурашки по коже! Надеюсь, причиной увиденного являются страхи, а не что-либо, связанное с ближайшим будущим.       В этот момент появился Армин, который, увидев меня, на секунду замер на месте, а затем продолжил заниматься своим делом, которое заключалось в том, чтобы что-то искать в тумбочках. — Что ищешь? — решила поинтересоваться я. — Банку, представляешь! — чуть ли не смеясь ответил вампир. — Алекси хочет пить свой томатный сок, который он принимает за настоящую кровь, в банке! Говорит, что хочет видеть его кровавый оттенок! — на последнем предложении он уже не удержался и захохотал. — Теперь понятно. Видимо, это правда, что у всех есть свои причуды! — Точно! — отметил он. — О! А вот и то, что нужно.        Армин достал двухлитровую прозрачную банку, и, рассмотрев её со всех сторон, закрыл дверцу тумбочки и начал продвигаться к выходу. Однако, в полушаге от двери, вампир, вдруг, остановился и посмотрел на меня уже совсем невесёлым взглядом. — А, кстати, как твои дела? — спросил он. — А твой брат разве не рассказывал тебе? — Рассказывал. Просто хотелось услышать, что об этом думаешь ты сама. — Мне не очень хочется говорить об этом. — Извини… — пробубнил темноволосый.        В пространстве воцарилась тишина. Армин всё ещё стоял, никак не решаясь уйти, а после и вовсе, подошёл ближе и, сев за стол напротив меня, посмотрел таким взглядом, которым он глядел раньше, в те сумасшедшие времена нашей влюблённости друг в друга. Мне стало неловко, но ещё неуютнее было, когда он промолвил следующее: — Я люблю тебя. — Армин, прошу тебя…        Но не успели слова вырваться из моих дрожащих уст, как вдруг, в столовую вошёл Натаниэль вместе с Вивиан. Его присутствие принесло облегчение. — А, значит, ты уже здесь. — бодро произнёс библиотекарь. — Хочу сообщить, что инструменты уже готовы. Кошка, тем временем, быстро вспрыгнула на стол и начала изучать еду, находившуюся на нём. — И когда же проведёшь процедуру? — спросила я немного напряжённо. — Можно и сейчас. Это не должно занять много времени. — пояснил блондин. — Пойдём сейчас? — Да, наверное. — Не волнуйся, ты ничего не почувствуешь. — успокаивал парень.        Дорога до библиотеки казалась долгой, даже несмотря на то, что она находилась очень близко. Сознание начало давить на меня, в голове звучал голос Лизандра, говорящий «Нет!». И снова кровавые слёзы…       Оказавшись в священном хранилище книг, я вместе с Натаниэлем шла через многочисленные стеллажи, пока передо мной не предстала небольшая комната, которая, по виду, являлась спальней самого библиотекаря. Возле старой кровати находился стол, на котором уже располагались всевозможные медицинские инструменты. — Присаживайся, пожалуйста. — дружелюбно говорил блондин. — Так, где же тут анестезия… Ох, вот же дьявол! — Что такое? — мой голос становился всё более нервным. — Анестезия осталась в отделе астрономии. Сейчас вернусь.        И Натаниэль покинул комнатку. Осталось совсем недолго. Физические боли умрут, а моральные родятся. Что-то подсказывало, что сегодняшний кошмар будет преследовать меня ещё очень долго, если не всю жизнь. Интересно, что сейчас делает милый дворецкий? Что будет между нами после событий этого вечера? Будет ли вообще что-нибудь?       В голове всплыли недавние воспоминания. Коллинзкантри. Кладбище. Я обещала ему, что постараюсь всеми силами сделать его счастливым. Не прошло и недели, как данное обещание разлетелось в пух и прах. Сейчас Лизандр страдает из-за того, что теряет своего ещё нерождённого ребёнка, которого уже успел полюбить, и не может как-то вмешаться. Этот малыш, родившись, определённо принесёт ему счастье, а счастье — это то, что было обещано мной…       Библиотекарь вернулся вместе со шприцем в руках. Он щёлкнул по нему пару раз пальцами и медленно приблизился ко мне. Сердце заколотилось в частом темпе, на принятие решения не оставалось ни минуты. Когда между иглой и моей кожей оставалось всего ничего, я схватила руку блондина, в которой тот держал шприц с анестезией. Натаниэль нахмурился, он не понимал, что происходит. Объяснение получилось дать не сразу, тем труднее было его произносить: — Я передумала.