Тепло холодных стен (Дом у озера)

      Лицо Натаниэля исказилось. Ему показалось, что он ослышался, хотя, конечно, всё было иначе. Сердце тогда забилось чаще, серьёзность принятого решения пугала меня. Даже больше, чем тогда, когда я готовилась отдать жизнь за свободу обитателей особняка. Парень отложил анестезию на стол, а после, тяжело вздохнув, заговорил: — Почему вдруг такие перемены? Ты же говорила, что не хочешь этого ребёнка. — Его хочет Лизандр, а это многое меняет. — Ты понимаешь, что родится не простое человеческое дитя? В лучшем случае всё обойдётся тяжёлыми родами, а в худшем — летальным исходом. — предупреждал он. — Понимаю, но я тоже не простой человек, мой организм достаточно силён, чтобы… Ай! — колючая боль вновь настигла мой живот. — Заметно.       Блондин отошёл на пару шагов назад, повернулся ко мне спиной и беспокойно потёр свою шею. В комнате стояла напряжённая атмосфера. — Натаниэль, помоги. — в моём голосе слышалось отчаяние. — Ты сама минутой ранее отказалась от помощи. — холодно ответил парень. — Остаётся надеяться, что твой радикально изменившийся взгляд является следствием беременности и что разум в итоге возьмёт верх. — Не возьмёт.       Библиотекарь вновь обернулся. Его взгляд… В нём отражалась пустая безнадёжность, безысходность, словно он поставил диагноз, для которого не существует лечения. — Мне очень жаль. — еле слышно молвил блондин.       И он ушёл, захлопнув за собой дверь. Здесь было очень тихо. Тишина разъедала душу, мысли мощным потоком проносились сквозь сознание. Одна из них содержала в себе идею о том, чтобы побежать за Натаниэлем и сказать: «Подожди, помутнение рассудка прошло, давай продолжим процедуру прерывания…». Но позже в голове возникало лицо страшно расстроившегося Лизандра, который не мог смириться с тем, что его сын или дочь никогда не родится на свет.       Я вышла из комнаты и, проходя мимо книжных стеллажей, встретила Вивиан. Она распаковывала большой пакет с новыми книгами. Заметив меня, кошка оторвалась от дела и спросила: — Ну-с, как всё прошло? Нат вышел недавно, и состояние у него какое-то нервное было. — Процедура не состоялась, поэтому он и нервный. — неохотно пояснила я. — Только не спрашивай о деталях, объясню позже.       В коридорах особняка пустовало. Появилась какая-то неуютность, мрачность, которая присутствовала раньше, когда стены были заколдованы проклятым заклятием. А может, всё это лишь мне кажется? На почве последних событий.       На улице тем временем стояла тёплая, тихая погода: ни дуновения ветерка, ни звуков живности в округе. До заката оставался примерно час, и я решила встретить его в одиночестве. Хотя, мысли, кипящие адским огнём в голове, не позволяли полностью оставаться в единении с природой. Какой силой обладает эмбрион, что развивается внутри моего тела? Неужели есть вероятность летального исхода? Должно же существовать какое-то средство против этого! В хранилище Николаса, то, что в подвале, наверняка хранит в себе магическое лекарство, может быть, какая-нибудь трава…       После того, как солнце скрылось на небосводе, я услышала позади себя звук шагов, а также почувствовала, кто их делал. Это был Лизандр. Он встал рядом, и мне стало легче. — Всё уже…уже случилось? — боязливо поинтересовался он.        Из моих губ не вышло и слова. Хотелось подобрать более подходящее предложение. — Проблема в том, что мне хочется слишком многого. — говорил дворецкий, угрюмо смотря в сторону. — Вселенная итак сделала невозможное, воскресив тебя из мёртвых. — Если родится девочка, то имя подберу я, а если мальчик, то ты. — его слова прервались моими, сказанными быстро и в оживлённом тоне.        Парень не сразу понял суть: он смотрел на меня с негодованием, а затем оно переменилось в радостное удивление, которое он постарался скрыть. — То есть…ребёнок родится? То есть он будет жить? — спрашивал Эйнсворт, выпучив глаза. — Да.       Некоторое время Лизандр молчал, пытаясь переварить информацию. Смотреть на его растерянное, но в то же время счастливое лицо — настоящее удовольствие. Он нервно похаживал туда-сюда, а после, вдруг остановился и его взгляд стал хмурым: — А как же предупреждения Натаниэля? — Не переживай. — сказала я, положив руку на его плечо. — Неужели ты думаешь, что ведьму, одолевшую сильное заклятие, убьёт маленькое дитя?       Дворецкий успокоился, он притянул меня к себе. Стало хорошо. Спокойно. Мне даже удалось поверить в свои слова. Ведь чего только не случалось, и всё равно конец был счастливым. У меня получится.       Солнце уже полностью скрылось за горизонтом, не оставив после себя и следа. В окнах особняка загорелись огни, для нас начался новый день. Новый день и новый этап, который приведёт нас к новой жизни. ***        Шли дни, недели, месяцы. Время нещадно бежало вперёд. Оно медленно ползёт тогда, когда в наших жизнях царит рутина и летит быстро, когда мы счастливы или тогда, когда мы не желаем приближения какого-либо события. Мне страшно. Даже несмотря на то, что всё хорошо, несмотря на то, что травы, которыми поит меня Натаниэль, заставили забыть о боли. Чувство тревоги не покидало все 7 месяцев.       Стук в дверь. Это Алекси. — Привет! Посмотри, что я тебе принёс! — с сияющим выражением лица говорил вампир, положив на край кровати большую подарочную коробку.        С появившейся возможностью выхода в город все свои подарки он теперь дарил, красиво упаковав их. Меня не слишком удивило это, так как уже с первого месяца беременности Алекси редко приходил без подарка. Обычно это были лёгкие длинные платья в нежных, светлых оттенках. Иногда он приходил с духами, украшениями, а однажды, решив посмеяться надо мной, пришёл с банкой солёных огурцов. — Это нечестно. Ты понимаешь, что, задаривая подарками, ты заставляешь меня испытывать чувство вины? Ты от меня не получил ни одного подарка. — Как это не получил? А кто мне подарил свободу ценой своей жизни? — ободрял он. — И вообще, вот это, — он указал на коробку, — Не для тебя. — Для Лизандра? Хочешь увести его у меня? — смеялась я. — У него жена ребёнка ждёт, имей совесть! — Эй-эй-эй, не загоняйся, — утихомиривал он. — Иначе начну думать, что в травах Натаниэля есть что-то незаконное. — Ладно, что у тебя там?       Вампир открыл подарочную коробку. В ней лежал детский комбинезон фиолетового цвета. Он был такого маленького размера, что, казалось, отлично сел бы на куклу. — Ох, Алекси, Алекси. — Пора уже начинать думать о вещах для ребёнка, ему уже недолго осталось находится в заточении твоего живота. — важным голосом сказал он. — Да, это точно… — не самым радостным тоном проговорила я и, встав с кровати, подошла к большому зеркалу.       В нём отражалась девушка в длинном белом платье. Лицом она была такой же как и всегда. Лишь одна единственная деталь отличалась от вида прежних времён: большой, округлый живот. Я положила на него руку и ощутила такую твёрдость, будто прикасаюсь к бетону.       В считанные секунды Алекси встал и, подойдя ко мне, спросил: — Что такое? Ты словно не рада тому, что он скоро родится. — Всё нормально. — Пройдёмся с тобой по детским магазинчикам, выберем классную кроватку, игрушки… — Алекси пытался поднять мне настроение.        Внезапно, в коридоре послышался оглушительный рык. Я так и подскочила на месте, но затем пришла в себя и без промедления вышла из нашей с Лизандром спальной комнаты. Секунду спустя вампир вышел за мной.        То, что предстало перед нашими глазами, напугало бы даже самого храброго человека на свете: в двух метрах от нас находилось отвратительное чудовище, скользившее по полу и оставлявшее за собой слизь. Из его рта вываливались черви, а на месте глаз была лишь чёрная пустота. Он зарычал снова, черви из его рта выпадали на пол и быстро двигались по направлению к нам.       Мы с Алекси попятились назад. Картина была ужасной, тошнота подкатила к горлу. Пока насекомые ползли, чудовище стояло на месте. Вампир вышел вперёд и начал их давить, но это не помогало. Тогда я использовала свою артиллерию: пустила на них огонь. Когда пламя пожирало червей, они пищали самым жутким образом. Затем очередь дошла до монстра. Его крики звучали в разы страшнее, чем от его насекомых.       Теперь оставалась только отвратная слизь и один вопрос. — Откуда оно взялось? — произнесла его я вслух. — С разрушением проклятия не должно было остаться ни одного из этих тварей. — Думаешь, скоро нас снова навечно запрут? — нахмурившись спросил Алекси. — Что это за гадость?! — раздался голос Кастиэля, который появился вместе с Лизандром из правового угла. — Это было самое тошнотворное чудище, которое когда-либо здесь жило. — проговорил вампир монотонным голосом. — Чудище? — помрачнел дворецкий. — Оно не навредило тебе, дорогая? — Нет, не беспокойся. — мягко ответила я. — Вы не знаете, где Натаниэль? — Он и все остальные купаются в озере. — пояснил Кастиэль. — Мы как раз собирались туда. — Отлично.       Мы вчетвером отправились на улицу. А там Кентин, Армин, Натаниэль и папа весело плескались в воде, словно маленькие дети. Жаль, что придётся расстроить библиотекаря, он итак не часто отдаётся беззаботной радости, а тут ещё такие неприятные вести. Рядом с озером, смотря на развлекающихся обитателей, сидели мама, Дмитрий и Вивиан. — Эй, осторожнее! — возмутилась кошка, когда оборотень обрызгал её. — О, присоединяйтесь! — крикнул Армин, увидев нас. — Вода просто отличная!        В ту же секунду дракон, сорвав с себя одежду, со всей дури бросился в воду. Мы с дворецким стояли слишком близко к воде и потому были обрызганы. — Кастиэль…- недовольно пробурчал Лизандр. — Натаниэль, — я обратилась к блондину, который плыл на спине с закрытыми глазами, — Случилось кое-что серьёзное.       Библиотекарь открыл глаза и поплыл к суше. Оказавшись на траве, он взял полотенце, висевшее на дереве, обтёр им себя и направился в мою сторону. — Что произошло? — беспокойно спросил он. — Мы натолкнулись на некую тварь, — объяснил Алекси, — У него изо рта черви вываливались. Отвратное зрелище! — И что? Он навредил вам? — продолжал спрашивать Натаниэль, не поняв сути дела. — С падением заклятия вся нечисть должна была исчезнуть. — пояснила я. — В этом вся проблема! Остальные услышали нас и присоединились к разговору, не выходя из воды: — Но мы же не исчезли. — вставил своё слово дракон. — Или ты считаешь, что ведьмы, вампиры и психи, болтающие с книгами, не являются нечистью? Натаниэль бросил на Кастиэля уничтожающий взгляд. — Кроме нас! — раздражённо сказала я. — В момент разрушения проклятия мы находились под щитами, это нас уберегло. — Не вижу в этом ничего проблематичного. — проговорил блондин, всё ещё укоризненно глядя на дракона. — Заклятие не может вернуться обратно. — Кстати, вы двое, — указал Дмитрий на вампиров, — Помнится мне, что вы раньше занимались созданием чудовищ… — Не смотри на нас, Димка, мы здесь не причём! — защищался Армин. — Слушайте, а вам не приходило в голову оставить это чёртово место?! — нервно спрашивал папа. — Моя дочь беременна, и она должна жить здесь?! — Неужели ты забыл, что с ней случилось, когда она долго находилась вдали отсюда? — напомнил библиотекарь.       Я вздрогнула. Те дни, когда мне пришлось жить за пределами особняка являются этапом, который хотелось бы забыть. Отец умолк. Его внешность сейчас походила на внешность Дмитрия: длинные тёмные волосы, чёрные глаза, развитая мускулатура, от которой мама не может оторвать глаз… — Не забивай себе этим голову, Фили. — беззаботно говорил блондин. — Твоя главная забота — следить за своим здоровьем и набирать силы. — Он прав. — согласился с ним Лизандр. — Пошли, мне нужно поговорить с тобой.       Не забивать себе этим голову. Подумаешь, напал страшный монстр, зачем тревожиться? Его, конечно, не должно существовать, ну подумаешь! Что в этом такого, правда? Обитатели вновь залезли в воду, Алекси тоже присоединился к ним. Эйнсворт повёл нас в особняк, и теперь проснулся страх, который преследовал меня, когда в стенах жило проклятие. Монстры.       В коридорах тихо и темно, несмотря на то, что проведён свет. Лизандр держал мою руку, в его глазах виднелось нетерпение. Мы зашли в одну из многочисленных гостиных, которая являлась меньше, чем остальные. Электричества здесь ещё не было, поэтому помещение освещалось свечами. — Алекси подарил одежду для нашего ребёнка? — начал дворецкий, сев на старую софу. — Он дарит тебе очень много подарков. — А что, ты ревнуешь? — игриво улыбаясь спросила я и села рядом с ним. — Нет, — на его лице тоже появилась улыбка, — Теперь я тебя ни к кому не приревную. — Вот как? — Да, потому что ты теперь крепко накрепко привязана ко мне. — он указал на мой живот и поцеловал его. — В современном мире этим приёмом обычно пользуются женщины, чтобы от них не уходили мужья. Парень посмеялся, но потом сменил тон на более серьёзный и заговорил на новую тему: — Прошло уже полгода, а имя малышу так и не придумано.       Надо же, а ведь действительно! И как только такая деталь могла быть упущена? Имя — вещь серьёзная, придумывание — интересная. Вспоминались собственные слова: «Если родится девочка, то имя подберу я, а если мальчик, то ты». Теперь мы с дворецким погрузились в размышления. Спустя пару минут первым заговорил дворецкий: — Фердинанд Джордж Эйнсворт. Как тебе такой вариант? Мне захотелось подобрать ему второе имя в честь отца, но если ты… — Что? — в моём голосе слышалось недовольство. — Фердинанд? Лизандр, а может что-нибудь… другое? — А что плохого в Фердинанде? — обиженно спрашивал парень. — Что ж, тогда может быть Гораций?       Второе предложение звучало не проще первого, но, по крайней мере, это имя казалось мне более привлекательным, чем Фердинанд. — Хорошо, пусть будет так. И раз уж ты дал двойные имена, я тоже так сделаю. — Как угодно, любимая. — проворковал Лизандр. — Если родится девочка, её будут звать Жозьян, в честь твоей мамы. — Мне приятно знать, что ты чтишь моих родителей. — смутился он. — Моя мама являлась очень добрым человеком, она была бы очень тронута. — А второе имя… — я выждала короткую паузу. — Габриэль. — Что? — дворецкий крайне удивился.        Конечно, как тут не удивишься. Какая нормальная девушка предложит своему парню назвать дочь в честь его бывшей? — Она много значила не только для тебя. Она была рядом в самые трудные периоды. Если бы не Габриэль, у меня никогда бы не получилось уничтожить проклятие правильным способом. — Если бы у тебя получилось уничтожить проклятие правильным способом, то ты была бы мертва. — еле слышно промолвил Лизандр.        В тот момент меня словно облили ледяной водой. Его слова заставили буре вновь возникнуть в моей голове. — Ч-что ты сказал…? — пискнула я. — Что случилось? Ты выглядишь такой напуганной. — обеспокоился Эйнсворт.        Огонь, горящий в свечах, задрожал. Свет в гостиной мелькал, словно чувствуя моё волнение. Эта ночь прошла для меня в страшных опасениях, избавиться от которых не получилось. Дворецкий абсолютно прав. Можно ли считать «сделку» совершённой, если с моей стороны так называемая страшная «плата» не была произведена? Чудовища продолжают бродить по этому месту, и хотя мы можем выходить за пределы стен, уйти всё равно не удаётся. Наше освобождение — лишь иллюзия.       Следующим вечером я проснулась очень рано. Полуденное солнце стояло высоко, до заката ещё далеко. Пришлось постараться, чтобы не разбудить спящего рядом Лизандра и тихо выйти из комнаты. В столовой, как и ожидалось, никого не было. Оставаться наедине с собой при моём положении не очень желательно. Однако, по сравнению со вчерашней ночью, тревога уже не являлась сильной. Остался лишь осадок. Мы не освободились. Это только иллюзия… — Линн? — мысли прервались с появлением мамы. — Почему так рано проснулась? — Не спится. — Хочешь, сделаю успокаивающий чай? — Успокаивающий чай? — недоумевала я, так как раньше она никогда в жизни не говорила о каких-либо успокаивающих средствах. — Ты их сама пьёшь, так? — Любой бы на моём месте начал… — устало выдохнув протянула мама. — Столько всего происходит сейчас. — Прости меня, — виновато прошептала я, подойдя к ней и обняв. — Представляю, что ты чувствуешь, живя рядом с нечистью. Да ещё и дочь, не закончившая школу, забеременела от одного из них. — Ты считаешь, что мне стыдно из-за твоей беременности? Это не так. И Лизандр хороший парень, видно, что любит тебя. — она состроила некое подобие улыбки, но со следующими словами она сползла с лица. — Меня волнует твоё самочувствие, ведь ты не можешь обратиться к врачам. — В этом нет нужды. Натаниэль — первоклассный доктор, своё здоровье ему доверил бы любой человек. — Надеюсь. Так ты хочешь чай? — Да. — бодрым тоном ответила я. — Кстати, давно не спрашивала, у тебя так и не появились способности? — Если бы появились, ты бы это знала. — ответила мама, разбирая травы, собранные библиотекарем.       Чаепитие прошло в спокойной, можно даже сказать, в беззаботной обстановке. В нашем разговоре также проскользнула тема имени для ребёнка. В общем, судя по реакции моей матери, она не была в восторге. Особенно от имени мальчика. Понять её было нетрудно.       На улице начинали сгущаться тучи, предупреждая о скором начале дождя. Опушки высоких деревьев несильно колыхались из-за ветра. Стоял приятный запах. Я подошла к озеру и, присев на траву, принялась смотреть на воду. Когда на поверхность озера начали падать дождевые капли, я подняла голову. Вдали, между деревьями мною был замечен низкий человеческий силуэт. Лица разглядеть не удалось, но по всем признакам силуэт принадлежал женщине. Это не к добру.       В следующий миг произошло странное: она исчезла. Растворилась в воздухе! Я тут же встала с земли и пошла туда, где в последний раз показывался силуэт. Никого. Однако спустя минуту женщина появилась вновь, в метрах десяти от меня. Теперь черты её лица стали более ясными, удалось разглядеть её эмоции. Её взгляд был мрачным, серьёзным, подозрительным. От неё исходило что-то холодное. Увидев меня, она задержала свой взор. Стало немного жутковато. Я решила подойти к загадочной особе и поздоровалась с ней: — Добрый день.        Но вместо того, чтобы поздороваться в ответ, женщина подняла руку и положила её на мою голову. Что-то странное происходило внутри, конечности вдруг онемели. Через некоторое время она убрала руку и положила её теперь на мой живот. Она заговорила: — Необычная энергия. Мощная. Такая же, как и у матери.        Её голос был такой же мрачный и жутковатый, как и его обладательница. Женщина подняла взгляд на меня и продолжила: — Ты вершишь колдовство. Ты ведьма и тело твоё холодное наполовину. Ты живёшь в том месте, которое является пристанищем для таких же, как ты.        Я не могла пошевелиться и что-либо сказать. Удивление было очень сильным. Её глаза гипнотическим образом действовали на сознание, давили, вызывая в голове боль. — Идём. — женщина внезапно взяла мою руку и повела в неизвестном направлении.       Я послушно пошла за ней. Всё было так же, как и тогда, когда Дмитрий использовал свою силу -гипноз — для того, чтобы запереть меня в темнице. Что-то подсказывало мне: нужно идти за ней. Недолгий путь привёл нас обеих к маленькому, одинокому домику, стоящему прямо среди леса. Походила эта хижина на избушку знаменитой Бабы Яги. Дверь этой лачуги отворилась сама, когда мы приблизились.        Странная женщина вошла первой. Обстановка здесь являлась необычной, магической — в общем, типичной для обыкновенной ведьмы. Повсюду стояли свечи всех размеров и цветов; деревянный стол, на котором лежали стопки старых книг, разноцветные чашечки с неизвестной жидкостью и (о боже!) стеклянный волшебный шар. Не присутствовало ничего из того, что необходимо для жизни человека: ни холодильника, ни кровати, ни уборной.       Женщина села за стол и жестом пригласила меня. Я неуверенно прошла вперёд и села напротив неё. Она взяла свечу, зажгла её с помощью спички и, протянув мне, сказала: — Смотри на огонь.       Пламя было спокойным первое время. Чуть позже оно начало колыхаться и именно в этот момент странная ведьма продолжила: — Ты пыталась снять какую-то магию. Очень и очень сильную магию. — Да. — спокойно ответила я, не беспокоясь о том, стоит ли ей доверять такое. Огонь на свече задёргался сильнее. — И у тебя получилось это сделать. — не отводя серьёзного взора от пламени говорила женщина. — Но… — Но? — Высшие силы выполнили свои обязательства насчёт этого колдовства, а ты — нет.        Свеча вдруг погасла. — Ясно. — отрезала я. — Значит, мне не удалось полностью избавиться от проклятия. Поэтому и монстр этот… — Ты не права. Заклятие, которое ты хотела снять, уничтожено. — Тогда всё нормально? Мне не стоит ни о чём переживать?       Она взяла две другие свечи и, когда огонь уже колыхался на них, принялась молча всматриваться. Прошло минут пять прежде чем ведьма снова заговорила: — Вселенная ждёт платы. — То есть, моей смерти.        Сердце забилось быстрее. Страх начал заполнять собою каждую клеточку сознания. Женщина не отвечала. Смотря на её лицо можно было понять, что ей не хочется говорить это вслух. Сочувствие читалось в её тёмных глазах. Теперь всё стало понятно и без каких-либо разъяснений: — Я скоро умру? — голос дрожал от страха.       Она, тяжело вздохнув, встала из-за стола и начала копаться в небольшом, очень старом шкафу, пока не вынула из него маленькую колбу с зеленоватой жидкостью. Она положила её на стол и сказала: — Возьми это. Выпей его и ты не будешь сильно мучиться. — Когда это произойдёт? — спросила я, глядя на колбу в онемевшем состоянии. — Рождение ребёнка. — тихо ответила ведьма.       В тот миг не было ничего. Просто пустота. Шок сглаживал мои чувства, не позволяя потерять разум. Я знала. В глубине души я знала, что это произойдёт. Поэтому мне было страшно смотреть на себя в зеркало. Поэтому мне не хотелось скорейшего приближения родов. Судьба никогда меня не любила. Она сыграла со мной злую шутку уже тогда, когда столкнула с дверями особняка.       Женщина больше ничего не сказала. А на улице тем временем шёл сильный дождь. Всё развивалось, как обычно: природа, люди, мир в целом. Никаких дурных знаков типа цифры «666», сложенных из облаков. Лишь душа ныла, мой внутренний мир снова умирал, не дожидаясь физической смерти. Никому не суждено прожить абсолютно счастливую, идеальную жизнь без проблем, болезней, боли. Однако тех, кому всё же удалось добиться идеальной жизни, ждала скорейшая смерть. И меня приписали ко вторым. Жить долго и счастливо? Нет, либо одно, либо другое.