Проклятые короли

      – Стайлз! – заорал Том, выпуская несколько огненных струй прямо туда, где одной противной скользкой массой копошились твари, вылезшие из земли, – Стайлз! – демона согнуло пополам, видимо, Стилински, почти заживо погребенному под грудой тел, здорово досталось.       Дерек, видя, что остался практически один, подскочил к тварям вплотную. Они настолько сильно сосредоточились на Стайлзе, что на очередного противника, которого, скорее всего, таковым даже не считали, просто не обращали внимания. Они лезли друг на друга, пытались добраться до того, кто оказался лежащим на земле, но на деле больше мешали себе же, путаясь в руках и ногах, соскальзывая и шлепаясь на землю.       Хейл, выхватив довольно-таки острый меч, который успел прибрать к рукам в таверне, метнулся к первой, оказавшейся ближе всего к нему, твари. Дерек, если говорить начистоту, оружие попросту украл тем утром, когда все трое только покидали постоялый дом в городе, который стал для Хейла местом избавления от проклятья. Заметив уснувшего прямо за столом мужчину, даже не подумав о расе, к которой тот мог принадлежать, заклятиях и ловушках, часто накладываемых на оружие, Дерек просто взял ножны с мечом, стоявшие рядом со стулом и прислоненные к его спинке. Возможно, как тогда предположил Стайлз, Хейла что-то притянуло, ведь в магическом мире часто оружие само выбирало себе хозяина. Только вот Дерек к этой части жителей не принадлежал, но тогда все трое дружно решили не думать по этому поводу. В любом случае, волком он больше не был, и пришлось бы в любом случае придумывать что-то с защитой. А так вопрос решился сам собой, ведь за воровство осуждать точно некому. Не проклятому же принцу с демоном этим заниматься. И сейчас Хейл рад, что меч был острым, легким для него и таким, словно выплавлялся специально для его руки.       Отрубив первой твари голову, Дерек ловко увернулся от нескольких, заметивших противника, ставшего для них опасным. Хейл рубил, не разбирая, что и кого. Ярость затмила другие чувства, как это бывало в те времена, когда он находился в облике крылатого волка. Дерек очень хорошо запомнил все то, что ощущал, и сейчас каждая вспышка в памяти приносила еще и реальные ощущения. Ему казалось, что в драке должны умереть обязательно все противники до единого, оставляя одного победителя, которым Хейл и собирался стать. Он не думал о том, что Стайлз уже может быть мертв. Не потому, что было страшно даже допустить такую мысль, а потому, что Дереку сейчас было важнее убивать.       Он махнул мечом, отстраненно отмечая, как красиво взметнулись в стороны от лезвия черные струи неожиданно жидкой и черной крови, текущей из ран тварей, которые еще могли шевелиться и нападать. Немного помогли выпущенные Томом с самого начала пламенные залпы, потому что несколько противников сразу же погибли, обугленными кусками валяясь на темной траве Проклятого Леса. Все-таки от демона была порой немалая польза.       Дерек увидел руку Стайлза, точнее, безвольно лежащую кисть, со слегка согнутыми пальцами, будто Стилински пытался за что-то ухватиться. У Хейла потемнело в глазах от злости, он построил на этого пацана определенные и далеко идущие планы, и мало того, что Стайлз оказался не так прост и наивен, как надеялся Хейл, так еще и посторонние факторы постоянно сбивали с намеченного пути.       Не хотелось бы совершенно, чтобы Стилински умирал сейчас, пока они не заключили брачный союз, а магия семьи Стайлза не помогла в создании кокона. Такой расклад решал все проблемы Дерека, сразу же даря наследника, с которым не надо было бы возиться, будь тот зачат обычным способом. Капризных беременных женщин Хейл на дух не переносил, от их жалоб хотелось не оказать помощь, а скорее заклеить рот, чтобы получить хотя бы несколько минут тишины. У Дерека была беременна сестра как раз в тот момент, когда его прокляли. Отекшее по утрам лицо, постоянные боли в пояснице, тошнота сначала и вечные боли в желудке после, потускневшие волосы и синяки под глазами от недосыпа врезались Хейлу в память настолько хорошо, что его самого начинало мутить только об одном упоминании беременных. Магический кокон стал бы идеальным вариантом, Дерек мог вообще ни разу к нему не подходить до того момента, пока не нужно будет вскрывать его. Да и то, даже в такой ситуации присутствие родителя без магического дара скорее простая формальность. После «рождения» ребенок отправится в заботливые руки кормилиц и нянечек, а там уже можно будет забыть о воспитании, пока не понадобится обучать сына, – а это будет только мальчик, никаких девочек, – военному делу, умению вести документацию во дворце и правильному распределению податей на нескольких территориях. А в том, что королевств будет много, Дерек не сомневался. Его семейные земли, соединенные с теми, где жил Стайлз, создадут идеальный по силе и власти альянс, разгромить который будет не под силу никому. На магических землях нет никого мощнее и больше, хоть и присутствует несколько куполов с такими же, примерно, возможностями. В случае присоединения земель Дерека военный потенциал королевства Стилински увеличится, создавая дополнительную опору. А говорить о моментально выросшем положении семьи Хейлов вообще не стоит – поддержка магических семей решает любые проблемы в даже едва зарождающихся конфликтах.       Конечно, в идеале, Дереку бы хотелось, чтобы Стайлз все же избавился от проклятья. Потому что в таком случае Стилински сможет создать еще пару коконов, которые потом, если у него не останется сил, сможет поддерживать любой дворцовый маг. Дополнительные два мальчика помогут контролировать владения, которые, как Хейл планировал, должны будут разрастись в несколько раз. Упадническое настроение Стайлза совсем не нравилось Дереку, потому что если с проклятым принцем что-то случится, все планы пойдут насмарку, не на отце же его жениться. Если Стайлзу суждено прожить всего лишь пару месяцев, они просто обязаны успеть до этого времени пожениться. Но странный Стилински отказывался не только разговаривать на эту тему, так еще и умудрялся делать вид, что не понимает, о чем Дерек толкует. Бесило уже и то, что Стайлз отказывал в сексе. Хейл долго прожил волком, и хоть в то время его данная тема не особенно волновала, сейчас ощущения были яркими. И Дереку хотелось взять то, что так упорно маячило перед ним и, в целом, само шло в руки, только почему-то сдавая назад в самый последний момент. Хейл помнил, что Стилински ни разу не занимался полноценным сексом, и рассчитывал, что если он станет первым у Стайлза, тот сильнее привяжется и станет почти ручным. Но что-то явно шло не так.       Раздражал еще и демон, который, сверкая красноватыми глазами и скаля клыки, постоянно крутился рядом. Том будто видел Дерека насквозь, будто понимал, что у него в голове и постоянно лез под руку, если несколько раз прерванные по его вине ласки можно так назвать. Хейл был готов придушить уродского демонюгу, да только вот факт того, что Стайлзу в таком случае придется несладко, несколько расстраивал. Нельзя было навредить Стилински, ведь любой неосторожный шаг мог привести к краху всего так идеально, казалось бы, выстроенного плана.       Дерек помнил, что Стайлз казался ему смутно знакомым еще тогда, когда он увидел испуганного странного парнишку, вышедшего на полянку. Сельские жители здорово тогда помяли Хейла, и он был уверен, что умирает. Боль была такой, что Дерек выл бы во всю глотку, если бы из пасти не шла пена. Он стискивал зубы в каком-то странном спазме, а как только размыкал их чудовищным усилием, белые сгустки капали на траву. Боль гуляла по всему телу, перехватывала где-то под ребрами, замирала в спине, заставляя выгибаться и позорно скулить, и совершенно подчиняя себе волю. Хотелось расправить крылья и взлететь, чтобы потом броситься с высоты вниз, прекращая мучения, но тело не подчинялось. Где-то остатки человеческого разума в голове еще вопили о том, что все можно прекратить, но на это не было никаких сил. Оказавшийся в том лесочке Стайлз был буквально посланником с небес, если только бы ангел мог оказаться таким тощим и грязным. Но даже тогда, в том жутком состоянии, что-то показалось в смешном курносом лице знакомым. Но боль перебивала все мысли, выталкивая их из головы.       Инстинкт самосохранения заставлял рычать на Стайлза, но в голове Дерек умолял помочь ему, прекратить боль, даже если для этого придется убить. Каково же было его удивление, когда, потеряв сознание или просто уснув, Хейл утром обнаружил, что полон сил. Конечно, состояние было не очень хорошим, но если сравнивать с тем, что происходило накануне, вывод оказался очевиден. Дерек хотел наведаться в деревню и перегрызть там всех, кого найдет, независимо от пола и возраста, как вдруг его привлек запах.       Едва уловимый шлейф аромата, скользивший по полянке, заставил вести носом в поисках того направления, куда стоит пойти, дабы отыскать источник. Это был запах дома, такого, который может быть только у того, кто живет во дворце. Ткани, огромные мотки, скрученные и спрятанные в кладовых, золото, к которому имел доступ любой член правящей семьи, роскошь и еда. То, что не выветривается из-под кожи независимо от того, сколько человек проводит в скитаниях. Дерек ощущал почти то же самое от самого себя: родившиеся в королевстве навсегда пропитываются им, что бы потом ни делали.       Только вот странным было то, что такой аромат исходил от Стайлза, о котором Хейл на тот момент не знал ничего. Ведомый инстинктами, зверь отыскал Стилински и решил не оставлять его на какое-то время, и тогда Дереку казалось, что это всего лишь на несколько дней. За время, проведенное в теле волка, Хейл догадался о необходимости пробраться на сторону магии, но загвоздка была в том, что сам он туда не мог попасть.       То есть раньше, когда Дерек был принцем, а не крылатым меховым зверем, он спокойно пересекал границы, но вот сейчас, будучи в проклятом теле, его что-то не пускало. Методом проб и ошибок Хейл понял, что силой ему туда не попасть. Запугивания слабых магов ни к чему не приводили, а где найти сильных, да еще и странствующих по немагической стороне, Дерек просто не знал. А в этом вот Стайлзе, тогда еще безликом мальчишке с растрепанными волосами и постоянно удивленно приоткрытым ртом, он почему-то увидел того, кто сможет помочь. Дел у проклятого волка не водилось, срочных тем более, поэтому Хейл решил втереться в доверие. Он помогал Стайлзу, шел с ним рядом, позволял себя расчесывать и купать.       Потом, услышав от Стилински подтверждение его королевского происхождения, Дерек моментально сопоставил все факты и понял, что это тот, к кому так и не удалось попасть. Что Стайлз – практически его судьба, раз оба оказались в такой ситуации, вдобавок ко всему встретившись в их огромном мире.       Странным была дикая, вспыхнувшая внезапно ревность к Мару, который был совсем не орком. Дерек это видел, как он уже сейчас понимал, из-за проклятья, а вот Стилински не замечал ничего. Хотя, возможно, такие существа, как Мар, не причиняют людям вреда, но только легче от этого не становилось. Хотелось подмять под себя жилистое тело Стайлза, придавить лапой, прикусить загривок, а затем облизать, чтобы помимо золота, Стилински пах им. Дерек боролся с этой странной чертовщиной, как мог, но сон у некроманта добил и без того взбудораженный мыслями мозг.       Хейл никогда в своей жизни никого не любил. Он уважал и чтил отца, мог быть внимательным к матери и нежным к сестре, даже пока та была беременна. Дерек был справедливым управленцем, вышколенным и прилежным в учебе принцем, но в любви он не соображал ничего. Понимая, что наследник семьи Хейлов вряд ли сможет жениться по любви, Дерек даже не искал этого чувства. Он пользовался своей красотой, спал с теми, кто соглашался, умудряясь еще и выбирать партнеров. Хотя, как раз в этом не было ничего странного, лечь под наследного принца никто не отказывался.       Никто, кроме такого же наследного принца.       Вот именно этим Стайлз выделялся из общей массы тех, кто побывал в постели у Дерека. Этот странный, безусловно, сильный и упрямый маг, почему-то в упор не видел того, насколько сильным будет союз семей Стилински и Хейл. Это идеальный вариант, а непринятие его Стайлзом злило. Дерек мечтал еще и Эдгарду отомстить, потому что прекрасно понимал, кто же его подставил и подкупил бандитов, напавших тогда на Хейла и его отряд. Дерек мечтал разорвать соперника на мелкие кусочки и скормить дворцовым гончим, чтобы даже косточек не осталось от мерзкого ублюдка, сорвавшего ему такую помолвку. Если бы не Эдгард – возможно, он успел бы и до проклятья Стайлза, что обезопасило бы обоих, потому как со свадьбой и детьми Хейл бы точно поспешил.       И теперь он, по вине многих, имел то, чего никогда не просил: закомплексованного в теме секса девственника с довеском в виде демона, кучей проблем да еще и проклятием, которое неизвестно, когда будят снято. Благо, дома, еще с отцом, оба договорились на пятилетнее ожидание. Точнее, старший Хейл тогда поставил такой срок, сказав, что если Дерек за это время не найдет способ вернуться домой человеком, трон будет отдан сыну его сестры. Сначала, конечно, ее мужу как опекуну, а затем все равно ребенку, как только тот достигнет возраста, когда разрешена коронация. Этого Хейл допустить не мог никак.       Но сроки, какими бы они ни были, имеют свойство заканчиваться. И Дерек понимал, что это произойдет быстрее, чем он успеет моргнуть, особенно со всеми теми передрягами, в которое он упорно попадает, пытаясь, наоборот, как-то выбраться из болота неприятностей, куда их засосало, кажется, по самую шею.       И поэтому сейчас никак нельзя было, чтобы Стайлз умер. Дерек не замечал, что весь в крови тварей, мимолетно успевая порадоваться лишь тому, что черная жижа, служившая кровью, не ядовита. Иначе он точно корчился бы в муках, как тогда на полянке, если не хуже.       Стайлз лежал без движения и едва дышал. Казалось, его грудь вообще не поднимается, а губы стали синего цвета, и вообще все лицо было каким-то мертвецки бледным. Но разглядывать дальше Стилински Хейлу просто не дали, твари снова и снова поднимались с земли. Те, которые могли, конечно же. Отрубленные головы все же не способствовали воскрешению, но так убить получилось не всех, ведь Дерек рубил по ним без разбора, не думая ни о чем. Хейл выдохнул, сплюнул на землю скопившуюся во рту горькую слюну и прокрутил меч в руке, внимательно следя за передвижениями тварей, которые теперь пытались его окружить. Краем глаза он заметил, что Том очухался и в буквальном смысле ползет в сторону бессознательного Стайлза, явно намереваясь как-то ему помочь.       Дерек фыркнул и увернулся от замахнувшейся на него твари. Том не сделает Стилински хуже, в конце концов, вряд ли демон надумал умереть посреди Проклятого Леса. Через несколько минут битвы Хейл понял, что смертельно устал. Он приседал, наклонялся, пригибался и уходил от бесконечных атак, отрубил еще парочку голов, отмечая, что тварей хотя бы можно убить, но уже ничего не приносило удовлетворения. Даже почти выигранная битва. Запал и злость куда-то ушли, уступая место ощущению опустошенности. Бой, стремительный и достаточно долгий, высосал силы подобно пауку, к которому Дерек уже успел за все время их странствий попасть в плен. Тогда казалось, что его жизнь оборвется в жуткой пещере, где кроме паутины на стенах и постоянного, пугающего шуршания паучьих лап, ничего не было.       Но Стайлз умудрился успеть. Грязный, уставший и шатающийся от слабости, он все же нашел Хейла и снова спас. Также, как помог позже, когда они пытались уйти от Поглотителя. Дерек даже улыбнулся, едва заметно, дергая уголком губ. Стилински спасал его столько раз, что уже можно сбиться со счета. Жизнь все никак не может отпустить ни одного из них, зачем-то постоянно давая возможность сбежать из цепких рук смерти.       Сейчас Дерек просто не мог проиграть, ведь поражение означало бы признание слабости перед Стайлзом. Хейл даже не до конца осознавал, что Стилински, борющемуся сейчас за жизнь, как-то наплевать, кто победил. Особенно, если он не спасется. Но обида и ущемленное мужское достоинство подгоняли Дерека, словно подталкивая в спину и заставляя рубить головы тварей все резче и чаще, пока на поляне не осталось ни одной.       Хейл, с головы до ног облитый черной кровью, стоял посреди жуткого, учиненного им же побоища, и тяжело дышал. Меч он опустил вниз, крепко сдавливая кованую узорчатую рукоять, не в силах разжать будто сведенные судорогой пальцы. С лица капала темная жижа, собираясь ручейками на подбородке и щеках, срываясь на кофту и впитываясь в ее грязную ткань на груди. Дерек повел плечами, прикрыл глаза и вздохнул, призывая себя успокоиться. Он повернул голову, надеясь увидеть живого Стайлза, и опешил: Том, придерживая Стилински под шею, поил его своей кровью. Дерек сначала даже не поверил глазам, но запястье демона, поднесенное ко рту Стайлза и красную кровь, бегущую по подбородку, сложно было перепутать с чем-то другим. Как и то, что Стилински, в бессознательном еще состоянии, крепко сжимал тонкими пальцами запястье Тома, притягивая его к своим губам. Сам же демон сидел и смотрел в небо, подняв голову и дыша через приоткрытые губы.       – Какого черта ты творишь? – заорал Хейл, уже наплевав на то, что в Проклятом Лесу лучше бы не повышать голос, если не хочется нарваться на кого-то серьезнее недавних тварей.       – Воскрешаю нашего принца, – прохрипел Том, опуская голову и смотря на Дерека.       Только сейчас Хейл обратил внимание на то, как жутко выглядит обычно надменный и пышущий здоровьем демон. Том был бледен так, будто из него кто-то выкачал все краски. Он словно стал отражением какого-то черно-белого мира, жителем такого странного пространства. От красноватых бликов ада ничего не осталось. Были лишь темные жгуты кос, черный провал рта, белоснежные клыки и белая, словно снег, кожа, огромные острые когти, белесые, какие-то прозрачные, глаза – страшные контрасты, которых Дерек предпочел бы никогда не видеть. Как и Стайлза, пьющего кровь демона достаточно большими глотками.       – И как это поможет? – скривившись, Дерек вытер лезвие меча о штанину и убрал его в ножны, предварительно оглядевшись.       – Вытащу его душу из ада, мы ведь связаны, – Том поморщился, потому что Стилински, причмокнув, явно с большим усердием высасывал казавшуюся вкусной кровь, – в нем точно есть немного от вампира, – простонал демон, – у меня кружится голова и, кажется, я буду первым жителем ада, который упадет в обморок.       – Я вас не потащу обоих, – Дерек сел на землю и скрестил по-турецки ноги, пытаясь восстановить все еще сбитое после драки дыхание, – как он в целом?       – Почти отдал концы, – Том свободной рукой приподнял кофту на животе Стайлза, и Хейл с ужасом рассмотрел на нем зарастающие раны, – эти твари, кажется, жрут внутренности. Хотя я не заметил у них ртов… – демон задумался, а потом хмыкнул, неожиданно ласково погладив заляпанную кровью щеку Стилински когтями, – в общем, как бы то ни было, они почти достали из нашего принца кишки.       Дерек сглотнул. Пройти так много, чтобы потом умереть от банальных плотоядных существ в Проклятом Лесу? Так может только Стайлз, у которого вечно все не как у людей. Хейл заметил, что Том все еще гладит Стилински по лицу, странным взглядом смотря на то, как тот пьет его кровь, и, потянувшись вперед, шлепнул демона по кисти.       – Хватит его трогать. Лечишь такими, – Дерек запнулся, думая, как назвать явный вампиризм Стилински, – способами, так лечи, – нашелся он, – но уволь от псевдосимпатии.       – И это ты мне говоришь? – в голосе Тома была такая злость, что Хейл на некоторое время опешил.       Демон мог доставать его в шутку или же нет, они могли драться, бить друг друга по-серьезному, даже наносить увечья, но никогда ранее Том не позволял себе такого откровенно ненавидящего взгляда.       – Чем тебе я не угодил? – Дерек справился с собой и смело встретил взгляд Тома, – тем, что сейчас защитил обоих?       – Мне только врать не надо, – демон скривил бледные губы в язвительной ухмылке, – ты помогал себе и тем планам, которые успел построить. Но, поверь мне, Стайлз все поймет.       – И ты ему в этом поможешь, надо полагать? – с похожей интонацией спросил Хейл.       – Нет, – Том убрал, наконец, запястье от губ Стайлза и вытер его лицо рукавом, смазывая остатки своей крови, – я не могу рассказывать о чувствах других.       – Хоть в чем-то мне повезло, – Хейл встал на ноги и снова огляделся, но в лесу было тихо.       Как на кладбище тихо. Как в гробу, в могиле, в склепе. Больше никаких ассоциаций эта звенящая тишина просто не вызывала. Дерек поежился от внезапно ставшего холоднее воздуха и удивленно выдохнул: тела тварей, которые валялись вокруг, стали проваливаться под землю. Та словно втягивала их обратно, осознав, что ее детища не смогли навредить и убить. Хейл мог бы поклясться, что на полянке, откуда твари вылезли изначально, вновь, один за одним, появляются земляные холмики. Как хорошо, что то жуткое место уже позади.       – Я не смогу рассказать тебе, что чувствует Стайлз, – вдруг продолжил Том, заставляя Дерека вздрогнуть, – а ты не узнаешь, что он задумал и как хочет распорядиться своей жизнью тогда, когда вернется во дворец.       – С этим я разберусь, – Хейл хмыкнул, – я буду рядом с ним и заставлю себе верить, а ты останешься лишь воспоминанием. Наверняка есть маги, способные разорвать контракт.       – Откуда только берутся такие самодовольные люди, как ты? – демон покачал головой и медленно поднялся на ноги, одновременно с этим перехватывая Стайлза, беря его на руки. – Даже не думай, – он отшатнулся от протянувшего в его сторону руки Хейла, – нам нужен тактильный контакт. Он лечит обоих, а я, знаешь ли, даже несмотря на то, что демон, не могу без последствий поить своей кровью.       – Я просто реалист, – Дереку было противно видеть, как уютно и словно правильно смотрелся Стайлз в руках демона. Словно ему было место в кольце сильных, хоть сейчас немного трясущихся рук, – я сам расскажу Стилински о своем плане. Он беспроигрышный, а значит, Стайлз согласится на женитьбу.       – Какой же ты идиот, – Том поморщился, удобнее перехватывая хоть и худое, но достаточно тяжелое даже для сил демона тело. Особенно сейчас, когда он еле стоял на ногах, – я не знаю, что такое ваши эти эмоции и прочий бред. Но я знаю, что ты стал бы прекрасным жителем ада.       – Спасибо, – Дерек пошел вперед первым, надеясь, что они никого не встретят по пути.       – Это был не комплимент, – демон направился следом, пытаясь остатками сил, которые не уходили на то, чтобы не дать Стайлзу умереть, сканировать пространство в лесу.       Кажется, проклятое место странным образом приняло их, будто протестировав на выносливость. Словно убедившись в том, что эти трое способны за себя постоять, лес оставил в покое. Он не стал меньше по протяженности, им предстоял, безусловно, долгий путь, но без агрессивных тварей на пути он был куда приятнее. Хотя, блестящие из темноты между деревьями глаза, стоны, крики, падающие ветки деревьев, не прибавляли позитива. ***       Стайлз был без сознания еще неделю.       Тому и Дереку приходилось поить его водой, чтобы тот банально не умер от истощения, но демон еще и подкармливал Стилински своей кровью, когда сам немного восстанавливался и переставал напоминать статую из белого мрамора. Хейл перестал злиться на демона, а тот прекратил язвить по поводу и без. Ни один из них не заговаривал на поднятые после драки темы, но оба прекрасно понимали, что это лишь временный нейтралитет, который сойдет на нет, стоит только оказаться в относительной безопасности.       Спали они по очереди, также, как и несли Стайлза. Как только Том отдавал часть своей крови, Стилински подхватывал на руки Дерек, и его выносливости хватало примерно до того же момента, когда и сам Стайлз начинал задыхаться, долго находясь без контакта со своим донором.       Раны зарастали медленно, и, судя по всему, это было больно. Каждый рубец, который появлялся на коже Стилински, краснел, а потом почему-то чернел, заставляя его самого выгибаться до хруста в позвоночнике. Стайлз стонал по ночам, будя и без того кое-как пристроившихся отдохнуть Тома или Дерека, кричал или плакал, не открывая глаз.       И демон, и человек пытались как-то помочь. Протирали бледное лицо остатками питьевой воды, доводя себя до истощения и урезая и без того скудный рацион, пытались уложить Стилински удобнее, по очереди обнимали и держали его, чтобы ненароком не нанес себе других травм. Охотиться в Проклятом Лесу возможности не было, половина запасов пришла в негодность после драки, а остатков едва хватало, чтобы не загнуться от голода.       Молчание давило тяжелой плитой на обоих, но как только Том и Дерек встречались взглядами – между ними искрила ненависть. Оба терпели присутствие друг друга только ради того, кто был связующим звеном между ними. Том умрет без Стайлза, а Хейл не сможет добиться такой желанной власти. Им обоим нужно было, чтобы Стилински жил, и оба делали для этого все, не боясь потерять сознание, упасть, ослабев от изматывающего похода, и больше не подняться.       На восьмой день пути Стайлз закашлялся, будя только задремавшего Дерека. Том, хоть и не особо отличался сонливостью раньше, сейчас мог зависнуть, просто смотря куда-то вперед. Демон выпадал в какой-то астрал, или куда-то еще, потому что Хейл порой мог дозваться его только раза с третьего. Сном это было назвать сложно, но было совершенно ясно, что организм демона и человеческая его ипостась давали сбой.       Кашель Стилински переполошил обоих. Подскочив к нему, Том вскрыл незаживающую рану на запястье и поднес к бледным губам, в уголках которых уже были засохшие застарелые корочки от крови. Демон морщился уже от боли, потому что ежедневное «кормление» человека таким образом добивало его, хоть он упорно молчал об этом. Силы молодого и, по сути, неопытного Тома были на исходе, и он боялся, что умрут они оба, а выбираться из леса придется Дереку в одиночестве.       – Пить… – прохрипел Стайлз, отводя едва шевелящимися руками запястье Тома от лица, и Хейл сразу же капнул ему воды на губы. Облизнувшись, Стилински посмотрел на Дерека и снова едва слышно попросил, – воды.       – Стайлз, больше нет, – на самом деле питьевой воды просто не осталось. Запасы подошли к концу, но и Дерек, и Том, обнадеживали себя тем, что лес, судя по ощущениям демона, закончится сегодня-завтра.       – Как больно, – Стилински попытался сжать виски пальцами, но руки безвольными плетьми упали по бокам. От слабости Стайлз просто не мог нормально шевелиться, – что произошло?       – Ты был без сознания больше недели, – демон лизнул свое запястье, собирая остатки крови, а затем опустил рукав кофты, – мы почти прошли лес.       – Ничего не помню, – глаза Стилински закрывались, но он упорно продолжал держать веки открытыми, – что произошло? – снова спросил он.       – До тебя добрались твари, и ты сильно пострадал, – как можно более отчетливо заговорил Дерек, пытаясь донести до Стайлза все то, что он пропустил, – Том лечил тебя своей кровью, и мы двигались вперед, по очереди таская тебя на руках.       – Ясно, – только и смог сказать Стилински перед тем, как снова потерял сознание.       Его голова безвольно откинулась назад, глаза закатились, но затем он задышал ровнее, заставляя Дерека и Тома выдохнуть почти синхронно. Стайлзу явно стало лучше и уже вопрос времени, как скоро он очнется и сможет идти самостоятельно. Опасность миновала, по крайней мере, на какое-то время.       – Отдохни, – Хейл оценил вид демона, который уже был просто землистого цвета от слабости, – я посижу.       Тома хватило на то, чтобы кивнуть, а затем он прислонился к стволу ближайшего дерева, так и не выпустив Стайлза из своих рук. Он лишь сильнее прижал его к себе и погрузился в очередное подобие транса, переставая, кажется, даже дышать.       Дерек оглядывался по сторонам и старался не уснуть сидя, потому что кратковременный сон приносил скорее постоянную головную боль и ощущение того, словно в глаза насыпали песок. Но без таких, хотя бы кратких, промежутков на отдых, он бы точно упал на землю еще в середине пути. ***       Из леса они вышли меньше, чем через сутки. К этому моменту Дерек, как ему казалось, обзавелся паранойей, которая не давала ему покоя. К ощущению того, что за ними постоянно кто-то наблюдает, прибавилось чувство, что вот-вот что-то случится. Это добивало и без того расшатанные нервы, а то и дело падающий Стайлз, которого приходилось постоянно ловить, не добавлял оптимизма. Том вообще перестал разговаривать, явно экономя силы на всем, чем только было можно. Стилински не пришел в себя достаточно для того, чтобы стать адекватно воспринимающим происходящее человеком, ну а Хейл просто был не в силах тащить на себе двоих, ограничиваясь лишь тем, что подхватывал то демона, то человека, понимая, что друг без друга они оба загнутся.       Настоящим испытанием для Дерека, который впервые принял на себя роль тягача, стали небольшие терновые заросли у самого поселения. Уже на первый взгляд эти кустики не вызывали доверия, что уж говорить про то, что обойти их не представлялось возможным. Хейл тяжело вздохнул и подхватил свою ношу, состоящую из двух почти бессознательных тел, мужаясь перед колючей преградой.       Чертовы шипы цеплялись за все. Мало того, что это значительно тормозило движение, так еще и причиняло боль. Пусть она была не такой сильной, но все же заставляла Дерека шипеть и корчиться, ощущая очередной неожиданный укол злостного растения. С каждым шагом Хейл лишь молился, чтобы терновник оказался самым обыкновенным сорняком, ибо понимал, что если растение ядовитое, то в этом случае надежды на то, что все трое дойдут до селения, были слишком призрачны. Да если сам Дерек и сможет выбраться, сил элементарно не хватит на то, чтобы вытащить Стилински и его демона. Впрочем, агрессивные шипы все же не были ядовиты, поэтому с горем пополам Дерек миновал и это испытание, уповая на то, что стонущие Стайлз и Том, которых он практически тащил на своей многострадальной спине, позже скажут ему спасибо за то, что он доставил их в безопасное место, пусть даже и таким не совсем безболезненным способом.       В тишине трое путников добрались до первого после Проклятого Леса города, где остановились в таверне совершенно жуткого вида. Ни один из них не смог бы сказать, что они ели и было ли вкусно. Дереку показалось, что даже питьевая вода там была какой-то тухлой, но тогда было просто наплевать. Хейлу чудились глаза, которые пристально за ним наблюдали, в каждом темном углу. Любое резкое движение напрягало и заставляло дергаться, осматриваясь по сторонам, дабы убедиться, что все в порядке. Он постоянно видел какие-то руки, тянущиеся то к нему, то к Стайлзу. Костлявые и худые, они были отвратительными настолько, что становилось страшно только от их вида. Дерек почему-то думал, что Том вот-вот превратится в тварь, такую же, как те, с которыми он дрался, кажется, вечность назад, и чуть было не замахнулся на демона мечом. Спасло то, что Том все же потерял сознание, став, как и говорил когда-то, наверное, первым существом из ада, падающим от истощения и усталости. Скорее всего, демон просто неправильно направлял силу внутри себя, но в этом Дерек ему был точно не советчик.       Кое-как оттащив Стайлза и Тома в какой-то выделенный им закуток, якобы являющийся комнатой, Хейл замертво упал на пол, в угол, куда были кинуты воняющие одеяла. Хватило сил устроить демона к стене, положить в середину Стилински и самому лечь с краю, чтобы моментально отключиться.       И снова снились глаза, руки, страшные твари. Они будто не отпускали из леса, шли следом, просили вернуться и дать им, наконец, еды. Кто выступал бы в роли пищи, догадаться было несложно. Хейл подскочил посреди ночи, судорожно дыша и вытирая вспотевший лоб. Стайлз, зажатый двумя телами по бокам, спал «столбиком», хотя этот сон скорее походил на глубокий обморок, потому что Стилински едва дышал. Том, блестя глазами, все еще белесыми и жуткими от истощения, лежал и смотрел на Дерека из-за плеча Стайлза. Хейл чуть не заорал, потому что этот взгляд был еще хуже преследующих в кошмарах глаз из Проклятого Леса.       Еле успокоив себя и сделав несколько глубоких вдохов, Хейл лег и повернулся к Стайлзу лицом, перекидывая через него руку. Сразу же ладонь ощутила тело демона, но на это было наплевать. Вся их взаимная ненависть казалась каким-то больным бредом по сравнению с теми ощущениями, которые были сейчас. Реальность била наотмашь, не оставляя никаких шансов на лишние эмоции. Дерек забылся беспокойным сном, чтобы, открыв глаза на рассвете и растолкав Стилински, помочь подняться Тому, и потащить их обоих дальше, в сторону королевства отца Стайлза.       Если бы не желание довести дело до конца, получить власть, которой бредил, отделаться от демона и стать тем Дереком Хейлом, которым он сам видел себя в мечтах, бывший проклятый волк сдался бы еще на середине пути. Жажда наживы подтаскивала вперед, подгоняла, буквально ощутимо толкала в спину, смеясь и обзывая слабаком каждый раз, когда Дерек только допускал мысль о том, чтобы сдаться. Едва в голове начинали появляться варианты того, где бы можно переждать, подумать, что дальше делать, в голове будто появлялся ехидный голос, насмешливо интересующийся, все ли мужчины в семье Хейлов так быстро сдают позиции? Дерек стискивал зубы, до боли порой прикусывая губы, чтобы вернуться в наполненную усталостью реальность, и с упрямством барана подталкивал Тома и Стайлза, которые хоть и медленно, но все же приходили в себя.       Когда впереди показался, наконец, замок семьи Стилински, Дерек был похож на зомби. Или на Умертвие, разве что скелет его все еще был обтянут кожей. Том и Стайлз же, напротив, выглядели куда лучше, чем в самом начале их путешествия по более-менее нормальным после Проклятого Леса землям. Но если брать во внимание их вид до этого, то всех троих можно было легко принять за бродяг. Худые, покрытые грязью, с исцарапанными лицами, спутанными волосами. Даже бывшая идеальная прическа демона растрепалась, какие-то косички расплелись почти наполовину, зацепившись, скорее всего, за ветки или терновник по пути, а одежда на них троих походила на невод, столько на ней было дырок.       Штаны на Стайлзе Дерек перестегивал несколько раз, делая в ремне дополнительные отверстия. Стилински, после ранения и недоедания, и без того бывший не особенно полным, стал таким худым, что о его обтянутые кожей локти, казалось, можно было порезаться. Кофта на Стайлзе болталась, и Хейл перевязал ее найденным в его же сумке шнурком, чтобы тот банально не утонул в том, что раньше было едва велико.       С демоном проблем было меньше. По крайней мере, со своей одеждой тот справлялся сам. Дерек только молился всем, кого помнил, чтобы на них не напали. Хотя он не был уверен, что подобное поможет, когда рядом такое существо, как Том, но ничего другого Хейл придумать не смог. Ему уже даже меч казался тяжелым, что говорить о какой-то возможной драке. Дерек уповал на то, что Стайлз, уже более-менее пришедший в себя, вспомнит расположение комнат в замке. Также, как и все тайные ходы в нем. Любой фамильный особняк, поместье, даже дом, где прожило не одно поколение семьи, обладал множеством достоинств, и потайные комнаты с переходами были одним из главных. Они найдут, где отлежаться, если только Стилински будет в сознании и сможет провести. Именно поэтому Хейл из кожи вон лез, чтобы довести принца до замка.       – Как я тут давно не был, – тихо сказал Стайлз, и это были его первые слова за последние долгие недели путешествия.       Дерек даже вздрогнул от звука его голоса. Стилински долгое время молчал, не произносил ни звука, а Хейл успел так к этому привыкнуть, что сейчас слышать Стайлза было банально странно. Казалось, даже его препирательства с Томом были несколько лет назад.       Странным образом голос Стайлза подействовал и на демона. Тот перевел уже не такие мутные глаза на своих спутников и вдруг тихо рассмеялся, и это тоже было первым за долгое время тишины, что он произнес. Демон смеялся долго, сев на землю и схватившись за живот. Он запрокидывал голову и улыбался, облизывался черным языком, показывая клыки.       – Прекрати истерику, – Дерек хлопнул Тома по щеке. Не больно и не обидно, просто чтобы остановить смех, – эй!       – Никогда не думал, что меня так легко довести до истощения, – вдруг признался демон, смотря на Хейла снизу вверх, – а вот ты держался, почему? Как ты вообще находил деньги на еду?       – Меня с детства учили выживать, – Дерек присел около демона на корточки, – я прошел несколько войн, пусть еще и достаточно молод. Хуже, конечно, мне еще не было, но усталость не то, чему я позволю себя убить.       Том пристально посмотрел на Хейла и кивнул, успокаиваясь и приходя в себя.       Слова Стайлза словно выдернули всех троих из транса, куда они погрузились от истощения и бесконечного похода. Дерек в этот же момент поклялся сам себе, что никто и никогда не узнает, чего ему стоило такое скитание. Как ему, уставшему и едва стоявшему на ногах, приходилось мыть полы в тавернах, ради того, чтобы им дали позавчерашней еды, которую уже приготовили для дворовых собак. Хейл убеждал себя, что это все ради власти, ради всего того, к чему он стремится, но, как только он заходил в каморки, которые выделяли троим на вид нищим, как только он видел изможденное лицо Стайлза и пустые глаза демона, он забывал о своих целях.       Внутри срабатывал инстинкт, который вбивали в любого будущего правителя с детства. Тот, что еще может стоять на ногах, обязан заботиться о тех, кто остался без сил. Дерек будил Стайлза, тряс Тома, каждый раз благодаря свою память за то, что когда-то в ней отложилась фраза о еде и факте того, что демон может питаться человеческой пищей, и отрубался за мгновения, как только его голова касалась лавки, просто пола, сарая или кровати, где им приходилось спать.       Дерек никогда не признается в том, что почти умер от усталости. Он будет делать вид, что ему все далось относительно легко, ведь он будущий король, у которого по определению не бывает слабостей или плохого самочувствия.       – Я помню несколько ходов, которые приведут в комнаты, обустроенные на случай осады замка. Там есть нормальная еда и даже бочки с водой, – вспомнил Стайлз.       Он говорил тихо, но уже куда более твердо, чем некоторое время назад. Словно близость к родному дому придавала дополнительных сил. Стилински понимал, что даже если им придется некоторое время восстанавливать истощенные ресурсы организма, он будет это делать в родных стенах. А одно это, не зря ведь говорят, лечит.       Стайлз махнул головой и медленно побрел к воротам, резко поворачивая вправо до того, как он, Дерек и Том могли оказаться в поле зрения замковой стражи. Стилински с точностью до каждого куста помнил, как нужно пройти, чтобы оказаться у неприметного, увитого плющом куска стены. Под зеленым ковром обнаружилась трещина, достаточно большая, чтобы туда мог протиснуться человек. Стайлз вдохнул воздух, словно пытаясь пропитаться запахами родной земли, и снова заговорил:       – Я иду первым, потом вы. Пока я лезу через эту трещину, мне нужно проговорить определенную фразу. Замок не пропустит того, в ком нет крови семьи Стилински, поэтому я должен вас пригласить.       – Хорошо, – Дерек часто слышал о таких защитах, они были практически повсеместным явлением, иначе замки было бы очень легко захватить, ведь в мире магии вокруг них не рыли рвов, не выставляли на стенах лучников, не запасались котлами с жидкой горячей смолой.       Стайлз кивнул и скрылся в трещине, на которую с шорохом опустились стебли плюща, переплетенные друг с другом. Снова воцарилась тишина, а на Дерека накатила паника, потому что безмолвие теперь пугало. Оно, будто издеваясь, напоминало о недавних событиях, когда такое молчание означало то, что они трое ходят по тонкой ниточке, находясь между жизнью и смертью.       – Мы в норме, – вдруг сказал Том, – после таких соединений, кровных, – он мельком глянул на свое не до конца еще зажившее запястье, – требуется время. Кажется, что ты находишься где-то не здесь и видишь все со стороны. Поэтому мы так себя вели. Дом вытянул Стайлза из этого болота, а меня выдернуло следом.       – Ты поэтому ржал, как придурок? – вздохнул Дерек, подколов демона, потому что не мог же он признать, насколько легче стало после этих слов.       – Пошли, – Том мотнул головой на трещину, – вроде, времени достаточно прошло.       Хейл решил ничего не уточнять и просто полез внутрь. Несколько секунд темноты сменились ярким светом, который заставил зажмуриться. Во внутреннем дворе замка было словно раннее утро, настолько красивым золотистым светом все отливало вокруг. Дерек вгляделся вперед и удивленно приподнял брови: все, что простиралось перед ними, было почему-то темным. Словно огромное засохшее поле каких-то цветов. Точнее того, что раньше было красивыми растениями, а теперь напоминало выжженное солнцем неприглядное зрелище.       – Что с тобой? – раздался рядом испуганный голос Тома, и Дерек повернул голову к Стайлзу.       Он стоял немного впереди, и Хейл сделал небольшой шаг, останавливаясь рядом и заглядывая Стилински в лицо.       – Стайлз… – ошарашенно произнес Дерек, видя слезы, бегущие по грязным впалым щекам Стилински.       Том был не меньше удивлен, потому что ни он, ни Хейл, ни разу не были свидетелями таких слез. Стайлз плакал беззвучно, смотря вперед пустыми глазами, сжимая руки в кулаки так, что на костяшках жутко натягивалась кожа. Стилински пытался дышать, но вместо этого лишь открывал рот, а затем закрывал его. Пытался что-то сказать, но не мог.       – Я убью ее, убью, – вдруг зашептал он.       От этого тихого, наполненного болью и просто дикой ненавистью голоса, у Дерека побежали мурашки по спине.       – Кого? Что такое? – Том был явно в не меньшем шоке.       – Беллатрису, – прошипел Стайлз, словно и не он несколько минут назад едва переставлял ноги, шатаясь от усталости. Сейчас от Стилински шла страшная, давящая энергетика злости, – она сожгла мамин розарий. Это она, я уверен.       Снова воцарилась тишина, прерываемая лишь всхлипами Стайлза.       Дерек и Том просто не знали, что сказать, как среагировать.       Стилински тихо заскулил, словно выброшенный на улицу щенок, и вдруг выдохнул. Будто он успокоился за минуту, будто он придумал что-то такое, что моментально вернуло к жизни.       – Его магия, – вдруг ошарашенно сказал Том, – она возвращается.