Проклятые короли

      – И как ты тут оказался? – Стайлз накинулся на Хэнка, как только он, Том, Мар и Дерек вошли в гостевые покои, расположенные в том же крыле замка, где и все комнаты королевской династии. В них никто не жил, это, скорее, было чем-то вроде небольшой гостиной. – Ты теперь больше не паук? – подойдя ближе, Стилински протянул руку и снял с Хэнка маску, смотря на несколько пар глаз, которые до этого были скрыты красной тканью и неровными прядями волос, падающих на лицо.       – Я паук, – Хэнк улыбнулся, показывая клыки, и присел на небольшой диванчик, со вздохом вытягивая ноги, – и как вам только удобно так передвигаться? – вдруг заныл он, растирая ладонями бедра, обтянутые темной тканью брюк, – у меня все болит.       – Привыкли, – хмыкнул Дерек и подошел к двери, приоткрывая ее и выглядывая в коридор, – принесите вина, – приказал он слугам, – никто не против?       Все дружно помотали головами. Стайлз так вообще внезапно захотел напиться до состояния нестояния, чтобы упасть на кровать, закрыть глаза и забыться хотя бы на какое-то время. Постоянные мысли, которые крутились в голове и совершенно не хотели ее покидать, донимали, заставляли виски пульсировать противной болью, будто служа напоминанием о том, что есть куча проблем, которые надо-надо-надо решать. Это надоедало. Хотелось хотя бы одной ночи тишины, хотя бы в честь собственной свадьбы.       – Так что там с тобой? – заговорил Стайлз, присаживаясь около Хэнка. – Как вообще Лидия смогла тебя сюда переправить? И волосы, – Стилински протянул руку и зачарованно провел по шелку волос, пропуская мягкие пряди сквозь пальцы.       Хэнк прикрыл глаза и тихо заурчал. Этот звук, так похожий на тот, что издавали довольные, налакавшиеся сметаны коты, которых было полно на королевской кухне, был настолько неожиданным, что Стайлз опешил. Но почти сразу же расплылся в улыбке, принимаясь с особенным усердием гладить Хэнка по голове, вслушиваясь в тихое, низкое урчание.       – Мне срочно нужно кого-нибудь убить или съесть, – раздался голос Тома. – От лицезрения этой картины моя демоническая сущность заходится в припадке от обилия нежности. – Демон поморщился. – Никто не разрешит себя пожевать? – конечно же, злобный взгляд остановился на драконе, который с невозмутимым видом пристроил свою задницу на крепкий дубовый стол, стоявший неподалеку от диванчика.       Мар на это лишь фыркнул и закатил глаза, протягивая руку к бокалу с вином, который как раз подал ему Дерек. Слуги быстро подсуетились, и вот уже в гостиной, на низеньком столике, стояла большая запотевшая бутылка магического вина из погреба замка. Голубоватые искры поблескивали на дне бутылки, виднеясь сквозь бордовое матовое стекло, приковывая взгляд своим медленным «танцем».       – Стайлз, – Дерек протягивал бокал и легко улыбался, – нормально себя чувствуешь? – вдруг спросил он, легко хмурясь.       – Да, а что? – Стилински сделал глоток вина и прикрыл глаза на пару секунд, наслаждаясь приятным насыщенным вкусом.       – Бледный, – коротко ответил Хейл. – Хэнк? – он указал на еще два бокала, которые стояли на столике.       Паук отрицательно помотал головой, а Том сам взял свою порцию, не дожидаясь, пока Дерек на правах новоиспеченного старшего супруга обслужит гостей. Они уже давно не были просто «гостями», да и этикет соблюдать не особо хотелось.       – Это из-за демонстрации силы, – ответил мужу Стилински. Ему было странно и непривычно называть Дерека супругом даже в мыслях, но это было лучше, чем обращаться к тому, с кем делишь постель, по фамилии, – да и просто не выспался.       С этим Хейл не мог не согласиться. Он и сам жутко устал. Со вздохом облегчения стянув с головы корону и кинув ее на столик, рядом со стоящей там бутылкой вина, он с остервенением почесал, наконец, голову. Неизвестно, на кого был рассчитан столь тяжелый символ власти, но золото, украшенное драгоценными камнями, было, мало того, что тяжелым, так еще и натирало лоб и затылок острыми шершавыми краями, превращая простое нахождение в тронном зале в изощренную пытку.       – О, эльфы, – простонал Дерек, – моя бедная голова! – он улыбнулся, когда, наконец, удовлетворил желания, совершенно недостойные царственной особы. А именно – вдоволь взлохматил свои волосы. – Что? – Хейл удивленно посмотрел на притихших Тома, Мара, Хэнка и собственного супруга.       – Ты меняешься, – спокойно сказал дракон, – и нам всем это нравится.       Дерек смутился. Он, черт возьми, чуть было не покраснел, и совершенно не представлял, куда себя вообще деть, дабы избежать такого странного и непривычного для него ощущения одобрения со стороны других людей. В комнате чувствовалось спокойствие, даже несмотря на все проблемы, которые скопом наваливались на всю их компанию. Хейлу это было настолько непривычно, что он просто не мог подобрать слов. В то время, пока он жил дома, ему не приходилось строить длинные и распространенные предложения, вполне хватало коротких и лаконичных приказов или ответов, если он разговаривал с родителями или слугами.       – Ладно, – Дерек отпил вина и посмотрел на Хэнка, – так что с тобой?       Паук повелся на перевод темы и заговорил, рассказывая то, что с ним произошло у Лидии и после:       – Никого более сильного я не встречал, – Хэнк сознательно избегал имени, ведь Лидия его предупреждала о том, что для каждого она мало того, что выглядит по-своему, так еще и демону, который крутится около Стилински, совсем не обязательно знать о ее принадлежности к светлой эльфийской расе. – Меня выходили за какую-то неделю, я даже не представлял, что такое может быть. Волосы отрастали мучительно больно, но зная, что мне в итоге будет лучше, я терпел, сам желая, чтобы все поскорее закончилось.       – А маг, – Стайлз тоже старательно подбирал слова, – что-то передавал?       – Ну, как минимум, мой новый дар. На самом деле, из-за того, что я потерял все рецепторы разом, когда в битве лишился хвоста, мои пристрастия в еде, скажем так, тоже стали иными, – Хэнк рассеянно обвел взглядом комнату, – другими словами, есть фрукты я больше не мог, тело все равно истощалось.       – То есть, оставался только тот вариант, который заложен природой? – тихо спросил Стайлз, аккуратно положив ладонь на колено Хэнку.       – Именно. Есть людей, медленно убивая их ядом, – улыбнулся паук.       – В этой комнате, кроме меня и Стайлза, есть те, кто не ест людей? – вдруг спросил Дерек, залпом допивая свою порцию вина.       Ответом ему была тишина.       – Мар? – шокировано посмотрел на своего фамильяра Стилински.       – Что? – пожал плечами тот. – Я дракон, я могу есть вообще что угодно.       – Отлично, – Стайлз посмотрел, как Хейл, спрыгнув со стола, подошел к столику, на котором стояло вино, и налил себе еще. Стилински пододвинул свой бокал ближе, и Дерек, хмыкнув, наполнил его тоже, – и чем же ты сейчас питаешься, можно подробнее? – вернулся к теме паука он.       – Давай по порядку, – Хэнк улыбнулся. – Понимая, что я не доберусь до вас, питаясь чьей-то плотью, мы решили, что нужно придумать что-то иное. Как минимум, в случае возвращения к положенному моему виду источнику питания, мне пришлось бы искать себе пещеру, потому как создавать из людей коконы в лесу я не могу, нужен полумрак и сырость.       – И на том спасибо, – Стайлз хмыкнул и откинулся на мягкую спинку диванчика. –Что дальше?       – Дальше на меня наслали иллюзию, – Хэнк, перекинув длинный хвост на одно плечо, машинально заплетал его кончик в косу, перебирая пальцами. – Паук, шагающий по дорогам, слишком привлекает внимание, даже на магических землях, поэтому я обзавелся двумя ногами. Достаточно сложно было привыкнуть, но у меня получилось. Через портал, который мы открыли в городе у мага, я переместился сразу на твою территорию, а там уже добрался с попутчиками. Кто-то подвез, кто-то просто подсказал, в какую сторону идти.       – А почему ты хромаешь? Просто устал? – Стайлз видел, что у Хэнка явно болят ноги, да и хромота, конечно же, не осталась незамеченной.       – Чтобы поддерживать иллюзию в нужном виде, мне необходимо питаться. Идеальным нам обоим показалось поглощение энергии. Так как пауки, поедающие людей, в любом случае получают негативную энергетику, заставляя испытывать боль, страдать, кричать, мечтать умереть или сбежать, то и мне, чтобы заменить это, нужна темная сила. Болезни или проклятья, – Хэнк глянул на приоткрывшего в удивлении рот Стилински, – подходят идеально.       – То есть ты, – Стайлз не верил своим ушам, – сможешь просто сожрать то, из-за чего я страдал последнюю пару лет?       – Не совсем, – охладил его пыл Хэнк, – твое проклятье сильное, к тому же, как я вижу, разделено на двоих, – он пристально вгляделся в Тома, который кивнул, подтверждая догадки паука, – но на какое-то время его с тебя снять могу.       – Ты говоришь о временном поглощении? – вмешался молчавший до этого Мар, слегка подаваясь вперед, внимательно слушая паука.       – Именно, – Хэнк кивнул, – я могу съесть то, что у него на шее сейчас, но со временем ободок черноты снова вернется на положенное ему место.       Стайлз поник. Он уже успел обрадоваться так внезапно нагрянувшему спасению, но его быстро вернули с небес на землю, напоминая в очередной раз о том, что ничего не дается столь легко.       – Эй, – Хэнк потрепал Стайлза по плечу, – я не просто так поклялся тебе, используя собственную кровь. Я могу растянуть твою жизнь на максимально долгий срок, ведь моя продолжительность жизни куда больше, чем человеческая. Иными словами, я просто буду питаться твоим проклятьем каждый раз, когда оно будет оказываться на твоей шее.       – А Том? – Стилински посмотрел на связанного с ним демона.       – Что я? – тот пожал плечами. – Мне не мешает. Даже идет, м? – приподнял бровь демон, расстегивая праздничный камзол с высоким воротом и показывая полоску проклятья, перенятую у Стайлза, – красиво же.       – Да уж, – Стилински совершенно не понимал, радоваться или нет.       С одной стороны, он будет жить. По крайней мере, смерть от проклятья ему больше не грозит. С другой – он так и не знает, как избавиться от этой черноты и все то, что он делает, лишь временная панацея.       – Эй, – окликнул его Дерек, – Стайлз, – дождавшись, пока младший супруг поднимет на него глаза, Хейл продолжил, – когда твой отец проснется, возможно, он сумеет забрать назад свои слова. Ведь это он тебя проклял, хоть и по указке ведьмы. Я читал, что снять проклятье зачастую может лишь тот, кто его наложил. Конечно, книги по магии на моей половине не сказать, что сильно современные, но…       – Но ты прав, мне кажется, – не дал Дереку договорить Мар, – это, на самом деле, хороший вариант. А пока, – дракон улыбнулся, – покорми друга.       – А как? – Стайлз опешил. Он, даже услышав, что Хэнк теперь питается болезнями, не предполагал, как именно может проходить процесс «кормежки». – Что мне делать?       – Просто сиди, – Хэнк придвинулся ближе и положил ладонь на талию Стилински, прижимая его к себе вплотную, – расслабься и наклони голову набок. Расстегни, кстати, воротник.       Стайлз наугад поставил бокал на столик и потянулся задрожавшими внезапно руками к шее. Пальцы путались в мелких, обтянутых тканью пуговичках праздничного камзола, ладони вспотели и самого его мелко трясло.       – Это не больно, – Хэнк улыбнулся, – можешь глаза закрыть.       Стилински выдохнул, постарался успокоиться и покорно откинул голову, позволяя второй руке паука скользнуть себе в волосы, придерживая в нужном положении. Почему-то взгляд Стайлза остановился на Дереке, который, что странно, не выказывал никаких собственнических порывов, внимательно следя за пауком. Может, дело было в том, что у Хейла не возникало ревности к тому, с кем плечом к плечу они преодолевали жуткие испытания, а может, Дерек боролся с собой и пытался быть сдержанным. В любом случае в зеленых глазах Стайлз сейчас видел лишь спокойствие, поддержку, уверенность в том, что все происходящее правильно.       Хэнк коснулся губами ободка на шее и вдруг будто укусил что-то, но Стилински лишь ощутил странное давление на горло. Раздался какой-то непонятный звук, словно паук действительно жевал, а затем Стайлз почувствовал, как из него что-то тянут. Стало больно, горячо, душно, и Стилински тихо вскрикнул, машинально цепляясь руками за Хэнка, пытаясь то ли оттолкнуть, то ли наоборот, притянуть ближе. Паук снова заурчал, словно ему было очень вкусно, а Стайлз ощущал эту тянущую силу так, что даже сам подавался в ту сторону.       Хэнк отстранился, и Стилински посмотрел на паука, опешив от неожиданности. Тот дожевывал что-то черное, будто доедал длинную, толстую макаронину, постепенно втягивая ее в рот. Хэнк тихо чавкал и урчал, прикрыв глаза и усиленно двигая челюстью. Зрелище было жутким и, пожалуй… даже красивым.       – Мне нравится, – раздался голос Тома, заставляющий Стилински дернуться. Он даже как-то позабыл о том, что в комнате кроме него, Хэнка и Дерека, от которого Стайлз недавно отвел взгляд, есть еще демон и дракон. – На сколько тебе хватает такой пищи?       – На месяц, – Хэнк облизнулся, тряхнул волосами, и посмотрел на демона, – с тебя я ничего не смогу сожрать, демоны закрыты полностью для любого подобного воздействия.       – Так что, ты останешься проклятым, даже если я освобожусь? – опешил Стилински.       – Нет, – Том поморщился, – с меня проклятье уйдет тогда, когда ты полностью от него очистишься, снимешь с себя черноту. Никакие полумеры не действуют на адских тварей, – с сарказмом закончил демон и глянул на Мара, явно копируя последней фразой сказанные когда-то драконом слова.       – Так, ладно, – Стайлз понял, что у него голова кругом от всего того, что происходило, – давайте обсудим более важный момент, раз все уже сыты, – неловко пошутил он, покосившись на Хэнка. Тот лишь подмигнул ему, довольно потягиваясь, – пророчество. Есть идеи, куда мне отправиться за его исполнением?       Воцарилась тишина. Каждый задумался о том, каким образом можно исполнить предсказанное старухами-грайи, но мыслей было слишком много, и объединить все в один логический ряд не получалось.       – Давайте по порядку, – Дерек взял лидирующую роль в свои руки, – что мы знаем вообще, в целом?       – Есть кто-то, кто поможет в восстановлении равновесия в мире, – заговорил Стайлз, вспоминая стишок, который услышал от грайи, – и я должен помочь этому «кому-то» исполнить предначертанное.       – Мне кажется, если бы этот человек был в нашем мире, грайи не являлись бы тебе в сновидениях отца, – сказал Мар. – Я знаю, что там было, потому что могу находиться рядом со своим магом в любом месте.       – Это радует, – Стилински улыбнулся, – только вот миров сотни, даже тысячи, как понять, в какой податься?       – А еще, – вдруг заговорил Хэнк, – мне кажется, что это не обязательно человек. С чего вы решили, что равновесие в мире может восстановить именно представитель этой расы?       Все замолчали. Действительно, в пророчестве грайи были лишь слова о том, что должен быть тот, кто поможет все вернуть в нужное русло, но ведь это действительно мог быть хоть демон, хоть гоблин, хоть тот же паук, в конце концов. Никто не говорил о возрасте, поле, расе. Стайлз напряженно думал, смотря в бокал на переливающиеся в вине голубоватые искры. Что-то они упускали, и это что-то могло быть ключом к разгадке тайны пророчества старух.       – В других мирах живут такие же существа, как и в нашем? – вдруг спросил Хейл.       – Не всегда, – ответил ему демон, – часто миры населяют только люди. Этот вид наиболее быстро приспосабливается к любым условиям, спокойно проживая свои жизни без какой-либо магии. Мы же, драконы, пауки, орки, демоны, например, без магических слоев просто сходим с ума и погибаем, поэтому, если и переселяемся, то только туда, где можно их хотя бы чувствовать.       – Тогда какой смысл в появлении старух там, где людям жить проще? – Дерек почесал подбородок, на котором черными точками пробивалась щетина, и продолжил, – мне кажется, это все же человек. Потому что я слабо представляю Стайлза, который дает наставления старому дракону, например. Не в обиду, – Дерек глянул на Стилински, но тот лишь согласно кивнул.       – Ты прав, я думаю, – Стайлз покусал нижнюю губу, – это должен быть тот, на кого я смогу оказать влияние. И явно это будет не более сильный или могущественный маг, или представитель другой расы.       – Знаешь, – демон вдруг прищурил глаза, словно что-то вспоминая, – эти старушенции, – он поморщился, – всегда приходят туда, откуда нужно начинать поиски. Первый раз ты их видел где?       – В пещерах, там, где жили пауки, – растерянно отозвался Стайлз.       – И судьба свела тебя с тем, кто, в итоге, может продлить тебе жизнь, – Том указал на Хэнка, – скорее всего, это все было предопределено.       – Меня скоро от этого будет тошнить, – скривился Стилински, но согласился с демоном. Если уж грайи настолько далеко заглядывают в будущее, то любое их появление происходит не просто так, – а дальше?       – А дальше они появляются там, где ты пытаешься спасти отца. Что вообще они говорили? – Том посмотрел на Стайлза.       – Что помогут папе, если я выполню их пророчество, – вспомнил Стилински.       – Вот! – демон улыбнулся, – твой отец, его подсознание, грайи и кто-то, кого нужно найти. Ничего не приходит в голову? Мне кажется, тут только один вариант того, где можно искать.       – И правда, – Стайлз даже тихо рассмеялся из-за того, насколько простой оказалась отгадка, – нужно будет снова попасть в сны отца. Проклятье началось с него, оно же вывело меня в его подсознание, и там же я встретил старух-грайи. Мне кажется, ты прав, – Стилински посмотрел на Тома и благодарно ему улыбнулся, – спасибо.       – Да подавись, хозяин, – отвесил шутливый поклон демон, – кто сумеет пропихнуть нашего короля в голову его отцу? – Том обвел взглядом присутствующих.       – Я, – Мар допил остатки вина из своего бокала, – и я могу быть рядом. Ведь мы связаны: фамильяр и его маг.       – Отлично, когда приступим? – Стайлз подскочил, вставая на ноги. Выглядел он ободряюще, вполне готовым действовать. – Сейчас?       – Не раньше, чем завтра, – вдруг сказал Хэнк, а Мар и Том вдруг синхронно кивнули головами, выражая редкое единодушие, – ритуал свадьбы будет работать еще несколько часов, связывая ваши энергии друг с другом. К тому же, как я понимаю, вы пренебрегли многими факторами, – паук оглядел напрягшихся Дерека и Стайлза с ног до головы. – Насколько я знаю, во главе королевства в магическом куполе не должны стоять проклятые правители.       Стайлз поджал губы. Его обман мог быть скрыт для всех в замке, для подданных и вельмож, но никак не для Хэнка или кого-то в этой комнате. Но вот паук говорил явно во множественном числе, и потому Стилински, не выдержав, скользнул в подсознание, прощупывая нить, которая тянулась от него к Дереку. Хейл мерцал в магических слоях ровным светом, только вот черным, чего априори не должно было быть.       – Но как? – Стайлз посмотрел на Хэнка, выныривая обратно. – С него ведь снято проклятье.       – Он слишком долго был ему подвержен, – ответил Том вместо паука, – не все ушло из него, к тому же, сама сущность Дерека достаточно пропитана черствостью и злостью, за что, я так понимаю, можно благодарить твою семью.       – Полегче, – проворчал Хейл, хмуро смотря на демона.       – Он прав, Дерек, – Мар снова поддержал Тома, впрочем, даже не глянув в его сторону, – если бы ты не осел в магическом королевстве, не принял бы бразды правления, обручившись с магом, все так и осталось бы на уровне воспитания и привитых инстинктов. То, что ты находишься на магической стороне нашего мира, заставляет твою ауру светиться, но, к сожалению, ничего светлого в ней нет. Одна темнота. Поэтому проклятью было так уютно на твоей территории, если так можно выразиться, – дракон откинул толстую косу за спину, поведя плечами, – сейчас, когда светлый, брачный ритуал пытается связать вас обоих, темная магия в вас противится этому.       – И чем это чревато? – Хейл с замиранием сердца ждал ответа. Любого, от предсказания смерти до каких-то новых пророчеств.       – Да ничем, – Том продолжил за Мара, – во главе светлого и всегда чистого королевства Стилински стоят два проклятых короля, отец одного из которых находится в магическом сне, а его сын, собственно, в связке с демоном. Ничего особенного, с кем не бывает.       – С демоном, драконом, и плотоядным пауком, – подсказал Хэнк, махнув демону рукой, будто напоминая о себе, – да успокойтесь. Ничего глобального прямо сейчас не произойдет. Я думаю, это может сказаться потом, а может и не сказаться вовсе, все зависит от того, насколько каждый из вас научится управляться с темнотой внутри себя.       – С учетом того, что я вообще ничего не ощущаю, – Дерек растерянно оглядел себя, будто пытаясь найти какие-то изъяны, – это проблема. Что мне делать?       – Ничего, – Мар вздохнул, – мы говорим о том, что не стоит пренебрегать брачными ритуалами, раз уж у нас и без того достаточно вранья в целом. Одна ночь ничего не решит, ну а наша «проклятая» тайна, я уверен, не выйдет за пределы этой комнаты, я прав?       Стайлз видел, как кивает Том, соглашается хранить их секрет Хэнк, неловко дергает уголком губ в улыбке Дерек, и ему стало немного легче. Словно с плеч упала тяжелая ноша, которая, хоть и не исчезла совсем, теперь делилась между ними всеми, давая возможность решать проблемы по мере их поступления.       – Получается, завтра я отправляюсь к отцу в сны? – подытожил Стилински, разглаживая складки на светлых штанах, – сейчас спать?       – Да, именно так. – Хэнк поднялся с диванчика, – для меня найдутся покои? – паук неуверенно прошелся по комнате туда-сюда, и стало заметно, что его хромота в разы меньше. – Видишь, как хорошо вовремя поесть. – Он улыбнулся, понимая, что все смотрят на его походку. – Еще пару раз, и вообще перестану хромать.       – Хоть у кого-то все хорошо. – Дерек хмыкнул и посмотрел на Хэнка: – я велел приготовить тебе покои в этом же крыле замка. Тут наши со Стайлзом комнаты, а еще Мара и Тома. Тебя проводят, обратись к любому из слуг.       – Спасибо, король Дерек, – шутливо поклонился Хэнк. – Спокойной ночи? – обернулся он ко всем в комнате.       – Ага, – Том, все так же не глядя на Мара, быстро покинул гостиную, хлопнув за собой дверью.       – Может, вы поговорите? – обратился к своему фамильяру Стилински.       – Не может, – упрямо мотнул головой Мар и не менее стремительно, чем демон, вышел из комнаты.       – А страсти-то кипят, – засмеялся Хэнк. – До завтра. – Он кивнул Стайлзу, выходя в коридор.       В гостиной остались только Стилински и Хейл, которые почему-то не могли посмотреть друг на друга. Предсвадебные хлопоты не давали им оставаться долго наедине, а затем сама церемония, появление Хэнка, обсуждение предстоящих действий, не позволили сосредоточиться на собственных отношениях. Теперь же нужно было пойти в их общие покои и лечь спать в их общую кровать.       – Ладно, – Дерек наклонился к бутылке вина и разлил по бокалам остатки. Он поднял оба, протягивая один Стилински, – держи.       Стайлз взял вино и поднял, наконец, глаза на Хейла. Он видел в них такое же смятение, что ощущал сам. Дерек точно также не понимал, как правильно поступить. В конце концов, свадьба была первой для обоих, и оба надеялись, что подобное событие так и останется единственным в жизни, пусть и заключенным не от большой любви.       – Извини, – вдруг произнес Дерек, касаясь краем бокала Стайлза, – я не хотел делать тебе больно.       Стилински, хоть и был удивлен нестандартным «тостом», не мог не оценить слова, произнесенные Дереком, ведь он хорошо понимал, сколько мужества потребовалось ему для того, чтобы искренне извиниться. Хейл был властным правителем, хорошим воином и прекрасным стратегом, но он был совершенно неумелым в нежных отношениях, в которых так нуждался Стайлз, воспитанный в любви и искренности.       – Прорвемся, – усмехнулся Стилински и выпил вино, понимая, что уже не так страшно спать в одной кровати с Хейлом.       – Но ты все равно мой, – Дерек серьезно смотрел Стайлзу в глаза. – Мой. – Твердо повторил он, не отводя взгляда.       Стилински хмыкнул, тихо рассмеялся, прикрывая глаза ладонью, и снова посмотрел на своего мужа.       – Я не сбежал от тебя после того, что произошло в ванной, – он заставил себя сказать это спокойно, без дрожи в голосе из-за неприятных воспоминаний, – куда я теперь денусь? Ты же, вроде как, стараешься.       Дерек сразу расслабился, это было видно по тому, как слегка опустились напряженные до этого плечи, и кивнул.       – Стараюсь, – ответил он, допивая свою порцию вина.       Стилински на мгновение увидел вместо привычного Хейла, в королевских одеждах со сверкающими камнями на искусно выделанных украшениях камзола, того Дерека, который влез в окно его дома в подсознании отца. На него будто смотрел тот Хейл, в странной одежде, со взъерошенными волосами и немного уставшими, но мерцающими любовью глазами. Стайлз сморгнул наваждение и легко улыбнулся мужу.       – Пошли спать, – он первым потянул его из комнаты, крепко взяв за руку. ***       – Тебя никто не спасет.       Стайлз пытается убежать от этого голоса, но ноги не слушаются, будто его кто-то приклеил к полу.       – Никто тебе не поможет.       Стилински страшно так, как не было в подземелье валдаков, когда он очнулся с зашитым намертво ртом. Он хрипит и пытается сказать хоть слово, но все попытки тщетны. А еще преследует сильное ощущение того, что за его спиной кто-то есть. Стайлз боится обернуться, но ему приходится это сделать, потому что перед ним простирается только бесконечная чернота.       С замиранием сердца он поворачивает голову и видит старух-грайи, которые, почему-то, теперь с него ростом. То, что ему не приходится опускать глаза вниз, чтобы увидеть предсказательниц, совершенно не радует. Жуткие силуэты, с прозрачными руками, будто растворяющиеся в темноте вокруг, пугают только сильнее, но Стайлз все еще не может сдвинуться с места.       Ему будто душно, на его груди словно лежит что-то тяжелое, и Стилински невольно поднимает вверх руки, пытаясь как-то избавиться от этого ощущения. Пальцы нащупывают лишь ткань рубашки, но на легкие все еще давит, перекрывая, кажется, весь кислород.       – Ты так долго собираешься, так долго думаешь, – вопит одна из старух-грайи, мерцая светящимся в глазнице круглым, жутким глазом. – Мы дали тебе демона, дракона, паука, но ты все равно медлишь!       Стайлз хочет все объяснить, сказать, что не каждое действие зависит от него одного, но не может выдавить ни звука. Он открывает и закрывает рот, как выброшенная на берег рыба, словно пытаясь ухватить так стремительно покидающий легкие кислород, и не произносит ни слова. Стилински дергается вперед, хочет хотя бы сделать шаг, чтобы удержать старух, которые явно собираются уйти, оставляя его в темноте, но теряет равновесие и валится на землю, больно ударяясь коленями и ладонями, которые успел подставить, чтобы не разбить лицо. У Стайлза перехватывает дыхание, и он не может сразу же встать, лишь переворачиваясь на спину и восстанавливая сбившийся ритм. Он хватает ртом воздух и понимает, что его грудь сдавливает сильнее. Стилински слепо машет руками в попытке избавиться от этого ощущения и вдруг чувствует, что его ладони касаются чьей-то кожи.       Он распахивает глаза и замирает, понимая, что на его животе удобно устроилась девочка, опираясь ладошками на грудь и, судя по всему, создавая то самое ощущение давящей на грудную клетку тяжести. Легкое, летнее платье с рюшками на юбке пугает сильнее, чем старухи-грайи до этого, ведь совершенно не сочетается облик ребенка с тем ужасом, который Стайлз все еще чувствует.       – Привет, – ребенок улыбается, наклоняет голову немного набок, от чего светлые кудряшки скользят по плечам, красиво рассыпаясь по рукавам платья, – как твои дела?       Стилински, опешив, совершенно не знает, как можно ответить на такой вопрос. Он лишь неопределенно хмыкает, вполне осознавая, что от него ответа не сильно ждут. Тут скорее необходимо послушать то, что ему скажут, а пытаться как-то скинуть девочку с себя или что-то предпринимать бессмысленно.       – Грайи слишком давят на тебя, – вновь заговорила девочка. – Но ты не бойся их, они просто стараются выполнить мою просьбу.       – Какую? – наконец, получается выдавить из себя у Стилински. Его голос звучит очень хрипло, так, будто он до этого молчал несколько дней. – О чем ты?       – Я выбрала тебя, потому что у тебя чистое сердце. Светлое, даже несмотря на темную магию в крови. В самом тебе есть баланс, который встретишь далеко не у каждого мага, не говоря уже о простых людях или других существах.       – Ясно, – снова сказал Стайлз, хотя ему было ничего не ясно.       – Ты забавный, – засмеялась девочка, – но я пришла попросить.       – О чем? – Стилински вновь стало страшно. Ощущения ужаса, только, казалось бы, отступившие назад, вернулись с удвоенной силой, заставляя буквально дрожать от страха.       – Исполни пророчество, а я помогу твоему отцу. Беллатриса мешала мне, она зашла слишком далеко. Она застряла между мирами, слишком много силы предков впустив в себя. Баланс нарушен из-за нее, – девочка нахмурилась, обиженно выпятив нижнюю губку, – мне тяжело было ею управлять, потому что ведьма была не только под моим контролем. В каждом мире свои стражи, ты знаешь об этом?       Стайлз нашел в себе силы кивнуть. Он прекрасно был осведомлен о том, что каждый мир охраняют свои существа, которые определяют, каким должно быть равновесие, что имеет право происходить и насколько далеко может зайти тот или иной маг или любое другое существо.       – Беллатриса запустила в себя сущности из того места, где царит хаос, – девочка вздохнула. – Мы запечатывали их с большим трудом, нам едва удалось с ними совладать в этот раз. Они бессмертны, поэтому нет других вариантов, кроме установления печатей. Ведьма заставила одну лишь треснуть, но и этого хватило для того, чтобы нарушилось равновесие в моем мире. И я выбрала тебя.       – Почему? – Стайлз задал вопрос, который крутился в его голове с того момента, как он увидел Беллатрису на пороге замка. С той самой минуты, когда он понял, что эта женщина не так проста, в его мозгах все вертелось вокруг одного: почему он? Какого черта?       – Совпадение, – девочка вновь растянула губы в улыбке, – считай это совпадением.       – Меня не радуют такие совпадения, – нашел в себе силы сказать Стайлз. На его грудь давило все сильнее, и он просто не мог вдохнуть, понимая, что воздуха становится все меньше и меньше. – Я не хочу.       – Тебя никто уже не спрашивает, – девочка наклонилась к самому его лицу. – Историю не всегда вершат те, кто этого хочет. Я бы даже сказала, что самые значимые события выпадают на долю тех, кто этого совсем не желает.       Стайлз не мог ответить. Он задыхался, пытался хватать ртом воздух, и проваливался в какую-то пропасть, не имея возможности зацепиться за что-либо, хоть и ему казалось, что он пытается ухватить пальцами хотя бы что-то, что поможет избежать падения.       Зажмурившись, Стилински приготовился к удару, боли или чему-то похуже, но, открыв глаза, понял, что лежит и смотрит в потолок в собственной комнате.       Рядом, закутавшись в часть одеяла, спал Дерек. Его спина мерно двигалась, выдавая спокойное, сонное дыхание. Стайлз сел и потер глаза ладонями, замирая так на какое-то мгновение. Сердце билось быстро-быстро, словно он только что пробежал большое расстояние, рубашка была мокрой от пота, и теперь неприятно холодила спину и грудь, а в глаза будто насыпали песка. Стилински пару секунд просто тер их ладонями, пока не ощутил тяжесть на собственных, вытянутых вперед, ногах.       Он в ужасе замер, боясь отнять от лица ладони и посмотреть перед собой.       Ощущение того, что на его бедрах кто-то сидит, уже было очень явным, его ни с чем другим перепутать было нельзя.       Стайлз медленно убрал ладони от лица, зажмурив глаза, а затем, досчитав до трех, открыл их, всматриваясь в темноту комнаты перед собой. На нем сидела девочка из сна, снова наклонив голову немного набок. Только теперь ее руки были неестественно длинными, костлявыми, обтянутыми дряблой кожей. Ноги, виднеющиеся из-под кружевных юбок летнего платья, совершенно непропорционально удлинялись и, согнутые в коленях, почти достигали плеч ребенка.       От этой жуткой картины Стайлз заорал в голос, пытаясь выползти из-под ужасного существа, от ребенка у которого осталось только туловище, но он словно был пришит к кровати. Не сдвинувшись ни на миллиметр, Стилински просто кричал от страха, потому что это уже было слишком. Собственная постель всегда казалась относительно безопасной, а магические силы давали уверенность в том, что в его сон не так легко пролезть. Но все летело в тартарары, потому что на его коленях сейчас сидел жуткий ребенок, и Стайлз искренне надеялся, что все же еще спит, потому что в реальности такого он просто не перенесет без вреда для собственной психики.       Как сломанная кукла, девочка двинулась немного вперед, почти касаясь заостренным носом носа Стайлза, у которого от ужаса уже дрожали губы. Голос охрип, сил орать не было, осталась лишь паника и желание оказаться хоть в аду, лишь бы подальше отсюда.       – Я рассчитываю на тебя, – прошептала девочка, обдавая горячим дыханием губы Стайлза. – Не заставляй меня повторять дважды.       Стилински закивал головой, как болванчик, а ребенок тихо рассмеялся, будто до этого прозвучала какая-то смешная шутка. Жуткие руки и ноги пришли в движение, и в одно мгновение девочка спрыгнула с кровати, теряясь где-то в темноте комнаты. Тихий шорох слышался по правую сторону от кровати, будто она ползала по полу, издавая эти странные звуки.       – Куда ты делась? – заорал Стайлз, в панике оглядываясь. – Где ты? Где?       Стилински трясло так, будто он был куклой в чьих-то руках. Он не обращал на это внимания, пытаясь найти сбежавшую девочку, потому что, находясь где-то там, в темноте, она пугала только сильнее, чем сидя на его ногах. То, чего не видишь, куда хуже, чем обозримое, пусть и жуткое.       – Стайлз! – его точно трясли за плечи, – Стайлз!       Открыв глаза, Стилински увидел нависающего над ним Дерека, который и разбудил его подобным образом. Хейл был напуган, он тяжело дышал, над верхней губой собрались капельки пота, которые блестели в неровном свете непотушенной на ночь свечи, горевшей в высоком подсвечнике около изголовья кровати, и вообще Хейл был явно взъерошен.       – Что случилось? – хрипло спросил Стайлз, отстраняя руки мужа и садясь на кровати.       Рубашка неприятно липла к телу, сердце колотилось в груди, дыхание было сбито, и Стилински в ужасе уставился перед собой, боясь увидеть ту же картину, что и несколько, казалось, минут назад.       – Ты кричал, – Дерек сел рядом и повернулся к Стайлзу, – я пытался тебя разбудить несколько минут. Уже думал бежать за Маром, – Хейл поежился, – ты просто в голос вопил. Что снилось?       – Ко мне, судя по всему, заявилась сама госпожа судьба, если верить рассказам о том, что это маленькая девочка. Она настоятельно порекомендовала мне поторопиться. Беллатриса своей магией нарушила какое-то важное для нескольких миров равновесие.       – Даже так, – Дерек провел рукой по растрепанным спросонья волосам, – но мы и без того уже запланировали все на завтра. Думаю, что если бы наши догадки были неверными, судьба намекнула бы об этом, раз так торопится?       – Надеюсь, – Стайлз поежился от того, что влажная ткань рубашки холодила кожу. – Пойду ополоснусь, – он только хотел спустить ноги с кровати, как в страхе поджал их.       Ему чудился тихий хруст костлявых рук и ног, которые он видел только что, и было банально страшно идти в темноту покоев, чтобы добраться до ширмы, за которой скрыт бассейн и такая нужная сейчас прохладная вода.       С другой стороны кровати раздался тихий шорох, и спустя несколько мгновений Дерек, обойдя ее, остановился перед Стилински, протягивая ему руку.       – Пошли, подожду тебя, – будто маленькому ребенку сказал он, – тут никого нет. Ну или меня сожрут первым, – пошутил он и рассмеялся, видя, как Стайлз моментально вскакивает с кровати, злясь на себя за показанную мужу слабость. – Эй, – Дерек придержал Стилински за плечо, заставляя посмотреть на себя, – бояться нормально. Ты сам знаешь, что бывает, если всю жизнь прятать собственные эмоции, – он явно говорил о себе.       – Спасибо, – Стайлз кивнул и неуверенно улыбнулся ему, уже спокойно направляясь к ширме. Там он быстро скинул промокшую от пота рубашку.       Ополоснувшись, он почувствовал, как возвращается ясность мыслей, проходит панический страх после странного сна, и уже кажется смешным его боязнь спустить ноги с кровати. В конце концов, он и не такое преодолевал на своем пути.       Дерек, будто понимая, что Стилински успокоился, вернулся в кровать и даже затушил забытую ими ранее свечу. Он дождался Стайлза и, когда тот устроился под одеялом, пытаясь не перетащить его полностью на себя, укрываясь лишь своей половиной, осторожно, будто боясь спугнуть дикое животное, протянул руку. Коснувшись плеча Стилински, Дерек придвинулся ближе и обнял его, перекидывая руку через талию Стайлза и устраивая ладонь на его животе. На пару секунд напрягшись, Стилински выдохнул, понимая, что ему тепло и спокойно. На какое-то мгновение показалось, что за его спиной лежит волк, а вместо одеяла его накрывает теплое крыло, защищая и оберегая от всего на свете.       Стайлз уснул с улыбкой на губах и в полной уверенности в том, что кошмары его больше не потревожат. ***       – Будь осторожнее. – Маленький дракончик, в которого превратился Мар, сидел в капюшоне красной кофты Стилински, пока тот шел сквозь белесые клубы тумана, которые гнездились около ног. Они будто норовили обвить их или зацепиться за штанины странной одежды, которая была на Стайлзе в этом сумрачном мире. – Наверняка, все то, что ты тогда видел, не будет иметь отношения к сегодняшним поискам.       – Да знаю я, – закатил глаза Стилински, который, даже несмотря на то, что ему было страшновато, чувствовал себя наконец-то выспавшимся, сытым, спокойным. Все же, не зря было решено перемещаться в подсознание папы на свежую голову, не торопя события. – Что там в нашем мире?       – Том достает Дерека, Хэнк достает их обоих. – Отчитался Мар, тело которого оставалось сидеть в кресле, стоящем в покоях Джона, где собрались все участники событий. – Мне кажется, они все просто волнуются, а это их отвлекает.       – А они знают, что ты их слышишь? – вдруг поинтересовался Стайлз, чтобы отвлечься от однообразно клубящегося со всех сторон тумана.       – Неа, – маленький дракончик прихватил острыми зубками мочку уха Стилински, заставляя его дернуть плечом и тихо рассмеяться, – пусть будет секрет. – Из-за того, что драконья пасть, как ни крути, к речи не сильно приспособлена, Мар немного шепелявил и проглатывал окончания слов, что, вкупе с его внешностью сейчас, сильно умиляло. – Может, скажут что-то интересное.       – Коварный драконище. – Стайлз потер ухо и задал другой вопрос. – Почему ты так сильно не любишь Тома? Отвечай прямо, я все равно не отстану.       – Да уж, – проворчал Мар, – ты и мертвого достанешь, это точно. – Дракончик перебрался на плечо Стилински. – Наши виды издревле воюют. А знаешь, какая в аду самая ценная валюта? Чем можно подкупить любого демона и сторговаться на что угодно?       – М? – Стайлз перешагнул через особенно густой клубок тумана, закрутившийся воронкой под ногами. – Какая?       – Драконья шкура, – тихо прошипел Мар. – Она ведь не горит, ее почти нереально порвать, даже демоническими когтями. Лучше всего, если дракона освежуют тогда, когда он еще в сознании и жив.       Стайлза передернуло из-за того, что он попытался это представить. Конечно, ненависть всего рода Марнораша к демонам ясна, но ведь Том никого не убивал. Стилински не заметил на юном по меркам ада демоне плаща из драконьей шкуры, о чем и сообщил своему фамильяру.       – Это не важно! – злой тон дракона никак не вязался с его милым внешним видом. – Его предки, а уж тем более его отец, убили столько наших, что я даже считать не берусь.       – Хорошо, допустим, – у Стайлза возникла мысль о том, как показать Мару ситуацию с другой стороны. – А как драконы убивают демонов, если их ловят?       – Подвешивают на цепях за руки и рассекают пополам, ожидая, пока тот не сдохнет, – ответил дракон на автомате, а затем резко замолчал, явно осознав то, что Стилински пытался до него донести.       – Вот, – Стайлз кивнул скорее сам себе, – Том вряд ли не знает об этом. Он, хоть и молодой, но далеко не идиот. Те эмоции, которые он испытывает, его пугают, я уверен в этом. Но он пытается разобраться, а ты его отталкиваешь, давая лишний повод ожесточиться.       – И что, предлагаешь кинуться на него с поцелуями? – махнул крылышками Мар, царапая краем щеку Стилински.       – Аккуратнее! – Стайлз ладонью прижал тонкое кожистое крылышко. – Просто не обижай его, вот и все. Я не сильно разбираюсь в том, как строить отношения, но я знаю одно – ты становишься таким, как твое окружение. Даже воспитание порой меркнет на фоне среды обитания, в которую может закинуть жизнь. Том в силу обстоятельств живет не в аду, а среди нас. И он видит, что эмоции часто шагают впереди разума, он задумывается над этим, а ты его толкаешь обратно, в ад, заставляя возвращаться туда и напитываться жестокостью. У меня еще и корыстный интерес, – Стилински вгляделся вперед, там появлялись какие-то странные огоньки, – он носит мое проклятье и будет куда лучше, если демон останется рядом, а не сбежит в ад до тех пор, пока не понадобится.       – Ты становишься как Хейл, расчетливым, – проворчал Мар, – но нельзя не признать твою правоту. – Он сложил крылышки по бокам и вытянул шею. – Осторожнее, ты выходишь в сам мир.       – Ага, вижу. – Стайлз понимал, что шагает уже не сквозь беспросветный белесый туман, а по той же улочке, что и в прошлый раз, когда попал в мир из снов отца. – В общем, подумай.       – Хорошо, – на удивление легко согласился дракон, – мне кажется, надо вперед идти, – он всматривался в темноту улицы и слегка поблескивающий мокрый тротуар, покрытый чем-то шершавым и вонючим. – Давай, не стой долго на одном месте.       – В прошлый раз я заходил туда, – Стайлз указал рукой на дом, который приветливо подмигивал огоньками в окнах, – уверен, что прямо?       – А смысл повторять тот же путь? Какой может быть выход из дома? – гнул свою линию Мар.       – Не знаю, мало ли что… – Стайлз недоговорил, потому что дверь именно этого дома открылась, и на крыльцо вышел его отец, призывно махая рукой. Он явно видел Стилински, который в замешательстве остановился на улице, не зная, как поступить.       – Стайлз, сынок! Ты наконец-то вернулся, как раз к ужину! – Джон оперся бедром на перила лестницы на крыльце и скрестил руки на груди. Он по-доброму улыбался, смотря на Стилински. – Сынок! – еще раз позвал Джон.       – Не смей, – как только Стайлз сделал шаг в сторону дома, зашипел Мар, – не ходи.       Стилински будто очнулся, оглядевшись по сторонам. Он моргнул глазами, потому что понял, насколько сильно засмотрелся на отца, даже забыв на какое-то время о том, что Мар сидит на его плече. Это явно был какой-то морок, и Стайлз сделал пару шагов прочь от дома, будто пытаясь поскорее оказаться как можно дальше.       – Стайлз! – уже более требовательно позвал Джон. – Быстро вернись!       Это возымело совершенно противоположный эффект, Стилински перешел на быстрый шаг, пытаясь не вслушиваться в ставшие грубыми оклики отца, который, скорее всего, на самом деле и вовсе не был Джоном.       – Быстрее, беги! – вдруг затараторил на ухо Мар, и Стайлз обернулся.       На крыльце вместо Джона стояла Беллатриса.       Она была старой, будто иссохшей. Ее кожа складками свисала с лица, корсет, когда-то красиво подчеркивающий грудь, был изодран, а там, где на ткани были дыры, виднелась окровавленная кожа и спицы, которые вставлялись в женские корсеты для удержания формы. Где-то они впивались в живот и бока ведьмы, и из этих мест сочилась кровь, пачкая белоснежное когда-то платье. Беллатриса шипела и тянула к Стайлзу руки, но тот, быстро отвернувшись, припустил бегом по улице, не теряя времени даром.       – Все, остановись. – Мар прикусил ухо Стайлзу, и тот послушался, пытаясь отдышаться.       Стилински уперся руками в колени, на несколько секунд прикрывая глаза и приводя дыхание в норму. Он сделал глубокий вдох и выпрямился, потому что нельзя было расслабляться ни на минуту.       – Привет, – раздался голос откуда-то справа.       Стайлз посмотрел туда и увидел Дерека, который стоял, скрестив руки на груди и опираясь на какую-то гладкую черную махину позади себя.       – Привет, – с опаской сказал Стилински, боясь сделать шаг к Хейлу.       – Ничего не ощущаю, – раздался голос Мара, – а он меня не видит.       – Подвезти? – спросил Хейл и улыбнулся, вставая ровно, – ты же хотел попасть в больницу.       Стайлз не понял ни слова из того, что сказал Дерек, но он явно предлагал куда-то с ним направиться. От Хейла не исходило никакой опасности, ни в тот раз, ни в этот, и что-то Стилински подсказывало, что ему можно довериться. Тем более Дерек явно знал, куда ему нужно попасть.       – Ладно, – кивнул Стайлз и подошел ближе.       Дерек открыл дверцу большого, черного, и неподвижно стоящего позади него предмета, и Стилински увидел, что внутри расположены светлые кресла, обтянутые какой-то кожей. Еще напротив них было много странных блестящих пластинок, а около одного из кресел была круглая, явно жесткая, штуковина.       – Садись, – Дерек даже легко подтолкнул Стайлза в спину и тот, пригнув голову, влез в тесное пространство, подгибая ноги и кое-как устраиваясь на кресле.       Внутри почему-то пахло лесом, и этот аромат напомнил Стилински запах волка, с которым ему приходилось засыпать в обнимку во время путешествия. Это успокоило еще сильнее, и даже Мар слез с его плеча, уютно устраиваясь в капюшоне кофты.       Дерек занял место около круглой штуки, и вдруг вся конструкция сдвинулась, заставляя Стилински испуганно вскрикнуть и вцепиться пальцами в сиденье. Он зажмурился, потому что перед ним замелькала дорога так быстро, что закружилась голова. Стайлз услышал тихий смех Дерека, который почему-то больше никак не прокомментировал его поведение. Хотя оно, скорее всего, было бы странным для привычного Хейлу Стайлза. Но, быть может, никакого Стилински тут нет? Или все это лишь помощники, которые принимают определенные формы только для того, чтобы помочь Стайлзу?       – Приехали, – раздался голос Дерека. – Удачи в больнице.       Стайлз распахнул глаза и увидел, что они находятся около высокого белого здания, внутри которого мерцал свет. Он удивленно повернулся к Хейлу, потому что не представлял, как выйти на улицу, и тот, будто все поняв, протянул руку, немного перегибаясь через Стилински, и на что-то надавил на двери, после чего она с тихим щелчком открылась. Стайлз выскочил на улицу, вдыхая полной грудью ночной влажный воздух, а затем обернулся, намереваясь поблагодарить Дерека, но позади него никого не было.       Дорога была пуста.       Стайлз закусил губу и направился в больницу, как назвал ее Хейл. Около здания никого не было, ни единой души. Дверь была незаперта, и Стилински беспрепятственно прошел внутрь.       – Что-то на верхних этажах, – вдруг подал голос Мар, – а еще за тобой кто-то торопится.       От сказанного у Стайлза побежали по спине мурашки, и он припустил по коридору, торопясь попасть в его конец, где виднелась лестница, ведущая вверх. Бегом поднимаясь по ступенькам, порой перепрыгивая через одну, Стилински цеплялся рукой за перила и поднимался все выше и выше, пока не остановился на самом последнем этаже, повинуясь внутреннему ощущению, которое его будто тянуло за собой.       – Да, ты прав, это здесь, – Мар подтвердил ощущения Стайлза. – Вперед иди.       Стилински не заставил просить себя дважды, сразу же шагая туда, где в коридоре мерцал свет. Неестественно белый, не такой, каким был привычный свет от огня в его замке, он заставлял постоянно моргать, потому что глаза слезились.       Стилински услышал какой-то топот, будто кто-то бежал по лестнице, по которой он сам поднимался только что. Дернувшись от кольнувшего страха, Стайлз зашагал быстрее.       Коридор быстро закончился, и он остановился перед дверью, уверенно толкая ее и заходя в странную, совершенно пустую комнату. Посреди нее, прямо на полу, лежал какой-то кулек. Что-то, завернутое в явно мягкую ткань. Стилински прикрыл рот ладонью, чтобы не издать ни звука, когда сверток шевельнулся, и заставил себя подойти ближе. Присев на корточки, Стайлз протянул руку и откинул край ткани, с удивлением и шоком всматриваясь в детское, сморщенное в попытке заплакать личико.       – Ребенок? – Стайлз не верил своим глазам. – Как так?       – Видимо, тебе предстоит воспитать того, кто пожертвует собой ради пророчества, самому, – предположил Мар. – Бери ее.       – Ее?! – еще больше удивился Стайлз, хотя, казалось бы, больше уже некуда.       Он поднял почти невесомого ребенка, такого маленького, что он боялся ее слишком сильно сжать и причинить боль, и с ужасом вгляделся в ярко-желтые глазищи, которые смотрели на него безо всяких эмоций. Стилински не знал, как обращаться с детьми, он совершенно не умел кормить их, ухаживать за ними, и уж тем более воспитывать.       Он понятия не имел, как можно вырастить ту, которая исполнит пророчество, возможно, ценой собственной жизни. Как о таком вообще потом говорить девушке? Юной и, судя по миленькому личику младенца, красивой. Сразу вспомнились слова о том, что все в мире просчитано далеко наперед, и даже старухи-грайи, чтобы оказаться в той, самой первой пещере для встречи со Стайлзом, готовились к этому чуть ли не с его рождения. Видимо, теперь ему придется сделать так, чтобы миссия, возложенная на него судьбой, не провалилась, пока стражи, стоящие на границах миров, будут восстанавливать нарушенные Беллатрисой печати.       – Стайлз, торопись, – заволновался Мар, цепляясь коготками за плечо Стилински. – Кто-то совсем близко.       Стайлз, одной рукой прижимая к себе сверток с девочкой, выскочил из комнаты, останавливаясь в коридоре. Со стороны лестницы, откуда он пришел, ползла темнота. Плотная, поглощающая все на своем пути, она поднималась все выше и выше, а из нее виднелись десятки костлявых рук, которые тянулись к Стайлзу. Шарахнувшись назад, Стилински в панике смотрел по сторонам, пытаясь понять, как можно сбежать от того, что на него надвигалось.       – Окно! – Мар цапнул Стайлза за ухо. – В окно!       – Я пробежал этажей пять! – в панике выдохнул Стилински, – у меня одна рука занята, – добавил он, понимая, что ребенка, которого так долго он искал, явно не следует оставлять здесь.       Но все решила Беллатриса, появившаяся на лестнице. Она шла так, будто ноги ее были переломаны. Ведьма припадала то на одну, то на другую, издавая при этом жуткие стоны, наполненные болью и страданиями. Собственных рук у нее уже не было, впрочем, это компенсировалось десятками жутких конечностей, ползущих из темноты и с мерзким скрипом царапающих ногтями светлый пол коридора.       Стайлз распахнул окно и посмотрел вниз. От больницы в темноту улицы тянулась дорога, такая же, по которой он шел в этот странный город и по которой вез его Дерек. Больше ничего вокруг не было, и Стилински понял, что ему дают шанс сбежать в свой мир. Он смело перекинул ноги через подоконник и посмотрел на стены – справа были какие-то выступы, почти незаметные, но их хватит для того, чтобы он смог удержаться. Прижимая к себе тихо хнычущего младенца одной рукой, Стилински протянул другую к выступу, крепко за него хватаясь. Мар, становясь больше и больше, явно тратя припасенные на крайний случай силы, махнул крыльями и придержал Стайлза так, чтобы он мог оттолкнуться от подоконника и поставить ноги на два других выступа, которые располагались ниже. Дракон прижимал своим телом Стилински к стене, давая возможность двигаться, шагая по выступам, как по импровизированным ступенькам.       – Скорее! – Мар зашипел и клацнул зубами.       Стайлз не видел ничего, что происходило в оконном проеме, и не хотел поднимать голову. Все его внимание было сосредоточено лишь на белой стене, по которой он двигался, и на том, чтобы не уронить ребенка и не упасть самому. Когда его ноги коснулись земли, Стайлз выдохнул и, наконец, посмотрел вверх.       Из окна ползла темнота. Во все стороны из нее тянулись руки, цепляясь за стену и пытаясь как можно больше вылезти на улицу. Беллатриса была там же, она не могла зацепиться ни за что, но, судя по движениям, собиралась просто выпасть наружу, и вряд ли это причинило бы ведьме большой вред. Стайлз вообще не был уверен в том, что ее можно полностью убить. Если только уничтожить тело во всех мирах, куда ведьма успела запустить свою магию, и то не факт.       – Стайлз! – Мар захрипел около его уха. – Мой резерв тут истощается в разы быстрее, я скоро потяну силы из тебя, – торопись!       Стилински, у которого в этом мире не было возможности пользоваться магией самому, побежал вперед, вдоль по улице, решив не оглядываться вообще. Ничего приятного глазу он не увидит, а любое промедление может стоить ему жизни. Он задыхался от быстрого бега, старался не обращать внимания на подозрительно притихшего ребенка, и просто несся по дороге. Когда впереди показались клубы белого тумана, Стайлз был рад ему, как старому другу. Не затормозив около достаточно четкой границы между дорогой и достаточно плотной белесой стеной, он побежал в непроглядное дымное пространство.       – Я жду тебя по ту сторону, – прошептал Мар и исчез.       Стайлз понял, что дракон вытянет его из этого мира с той стороны. Так проще и быстрее, ведь, ощущая себя в собственном теле, фамильяр способен вызвать своего мага практически из любой реальности. И, будто по заказу, Стилински почувствовал, как его засасывает куда-то вперед, буквально выдирая из этого мира.       Позади слышались стоны Беллатрисы, хруст жутких рук и скрежет ногтей, но Стайлз не обращал внимания ни на что. Его закружило в каком-то водовороте, протянуло будто через толщу воды. Стало на какое-то мгновение почти невозможно дышать, и Стилински поперхнулся, закашлявшись и резко падая куда-то вниз.       Он больно ударился спиной и тут же открыл глаза, вдыхая такой необходимый воздух. Он видел покои отца и понимал, что свалился с кровати, на которой лежал, погрузившись в другой мир. Над ним склонились Том, Дерек и Хэнк, изумленно всматриваясь в сверток, который бережно и крепко держал Стайлз.       Мар сидел рядом, тяжело дыша и почему-то улыбаясь.       – И что ты приволок? – Том, двумя пальцами подцепив край тряпки, откинул ее и теперь смотрел на девочку, глаза которой уже не светились желтым, став обычными, карими. Она хныкала и сосала палец, глядя на собравшихся вокруг нее. – Что с этим делать? – добавил демон.       Девочка, будто поняв, что она в безопасности, раззявила свой беззубый ротик и завопила во всю мощь детских легких, оповещая свой новый дом о том, что ее нужно накормить.