Слухами земля полнится... И море...

Билли Боунс брился обычно раза три в месяц. Очередной «день цирюльника» случился сегодня, и, возможно, именно гладко выбритые щеки Билли спасли его и капитана несколькими часами позднее от позорнейшей участи. Впрочем, сам молодой моряк по-первости был с этим категорически несогласен, горячо жалуясь на всю Таверну, что лучше уж сразу виселица, чем еще одно подобное… Дальше он неизменно затруднялся с подбором выражения, заурядные «чертовы задницы» и «гребаные разборки» казались ему недостаточно сильными, а необычно веселый Флинт каждый раз подсказывал «недоразумение», «конфуз» и прочие редкие для этого места слова. Шлюхи хихикали и предлагали им обоим подняться наверх и поподробнее изучить материал. Просто так, на всякий случай. Накануне «сладкий ухажер» решил, наконец, перейти к следующему этапу и, вместе с очередной порцией пряников, прислал в Форт приглашение в гости. Прекрасной даме дипломатично предлагалось взять с собой очаровательную подругу, чтобы чувствовать себя спокойней и безопасней. Комфортабельная коляска должна была ожидать их в полдень на берегу в стороне от посторонних глаз. Макс и Энн Бони целый вечер ругались друг с другом, с Рэкхемом и со всеми, кто имел несчастье попасться им на глаза. Сначала они обе одинаково заявили, что принимать приглашение глупо, опасно и вообще незачем, но, тем не менее, тут же начали яростно спорить. Сластена нешуточно распалил их любопытство. Джек предложил дамам взять на свидание его самого и еще с полдюжины матросов, Энн оскорбилась… Потом встал вопрос нарядов… Среди некстати посетивших шумный форт был и Флинт, он-то и предложил Билли провести на всякий случай разведывательную операцию. Придя пораньше, они постарались найти место, чтобы их не видели ни Макс с Энн, идущие от Форта, ни коляска, которая могла прибыть только по дороге из глубины острова, и нос к носу столкнулись с третьей группой. Капитан Хьюм собственной персоной гордо выступал среди небольшого отряда военных моряков, галантно поддерживая под локоть мисс Абигайль Эш. Зашуршали выдергиваемые из ножен сабли, защелкали взводимые курки. - Ой! – вскрикнула от неожиданности девушка и тут же приветливо улыбнулась. – Это же Билли, Билли Боунс и… «Как глупо», - успел подумать Флинт. «Сейчас она поздоровается и со мной, и нам не отбиться». Но капитан Хьюм отвык от светских манер и перебил девушку. - Откуда же у Вас знакомые на этом острове, дорогая Абигайль? Разве что злодеи, что держали Вас в плену. Боунс - Кости – подходящая кличка для пирата… Удивление в голосе капитана к концу фразы сменилось явной угрозой. Абигайль побледнела. - Нет, – прошептала она. – Нет… Мистер Боунс… он… он корсетных дел мастер. Очень хороший мастер. Он придумал использовать в своей работе полированную кость, отсюда и прозвище. – Воодушевившись, Абигайль говорила все быстрее и громче. - Видите ли, капитан, дерево. – дешевый, но грубый материал. От него могут быть ужасные занозы, понимаете? Железа же здесь очень мало, и оно дорого, как мне объяснили… А его спутник – портной. Да, да, дамский портной. Понимаете… - девушка стыдливо потупилась – мой багаж, наверное, остался у капитана Лоу. Платье, в котором я была, за эти страшные дни ужасно запачкалось и пришло в негодность. Спасители дали мне возможность помыться и любезно предложили чистую одежду, но платье миссис Барлоу сидело на мне очень дурно, а мисс Гатри, хотя, как я поняла, по здешним меркам считалась богатой женщиной, носила очень простую одежду, более приличествующую прислуге, чем леди. Миссис Барлоу сказала, что выйдет скверно, если отец увидит меня после долгой разлуки в смешном и жалком виде, и пригласила этих достойных людей. Пока корабль готовился к отплытию, они сшили мне чудесное платье. Я так благодарна им… И миссис Барлоу тоже, хотя потом я и узнала о ней много плохого… Замороченный капитан, в ушах которого уже слегка звенело от этой скороговорки, с подозрением смотрел на не менее растерянных пиратов. Флинта он в лицо не знал. Билли же он видел щетинистым, обгоревшим до слезающей кожи, с распухшими от соли и солнца веками и ввалившимися от жажды щеками. Опознать эту драную мумию в гладко выбритом, причесанном, аккуратно одетом и вполне упитанном парне (стряпня Сильвера надоела до морских чертей, а в Таверне стали готовить не в пример лучше, так что Билли успел отъесться на берегу как никогда прежде) было очень трудно. Тем более, не будет же мисс Абигайль и впрямь выгораживать настоящих жестоких пиратов. На этом мысли капитана Хьюма взяли другой курс. - Послушайте, мисс, - нерешительно начал он, - я вижу, что Ваш багаж весьма невелик. - Конечно же, - протрещала разошедшаяся Абигайль. – В Чарльстауне у меня совсем не было времени и сил позаботиться о новых нарядах. Но траурное платье – это необходимость. Мне пришлось… При мысли о том, что он намеревался напомнить этому возвышенному созданию о земном и суетном, капитан Хьюм смутился еще больше, но все же продолжил... - Может быть, нам сразу забрать этих людей с собой? Как бы ни было велико Ваше горе, Абигайль, Вы не монахиня, чтобы носить не снимая единственный черный наряд. Капитанское жалование не слишком велико, но я готов оплатить ваш заказ, – закончил он решительно. Девушка лукаво улыбнулась. - Благодарю Вас, но этак по-пиратски задерживать честных мастеров нет ни нужды, ни смысла. Мои мерки у них уже есть, а без альбома с образцами тканей, которого у них нет при себе, нам не обойтись… Пока капитан Хьюм придумывал достойный ответ, на дороге показалась крытая повозка. Посланный им с берега гонец к достойному мистеру Андерхиллу обернулся изумительно быстро, сам капитан планировал послать еще человека в город, попытаться нанять экипаж там, но теперь в этом не было нужды. Все складывалось как нельзя лучше. Хьюма, правда несколько покоробило то, что, пока он допрашивал непонятливого возницу: «Масса послал меня за гостями, за молодыми дамами…», вероятно, почтенный плантатор и в мыслях не допускал, что дочь лорда путешествует без служанки, портные весьма непочтительно исчезли. Почтенный хозяин показался несколько смущенным, однако то, как прекрасно был организован прием, словно старый холостяк знал о предстоящем визите дамы за несколько дней, капитана восхитило. А молодая мулатка, по просьбе хозяина с чувством исполнившая старинную балладу о затонувшем городе «Кэр Ис лежит на дне морей…» очаровала вдвойне. Капитан Хьюм понял, что не ошибся в мистере Андерхилле. Даже в этих грубых краях тот старался не уподобляться скоту и помнить о прекрасном, раз даже позаботился специально выписать из Нового Орлеана обученную пению, музыке и танцам девицу. Впрочем, на танцы посмотреть не удалось – повинуясь торопливому жесту хозяина, девица исчезла. Как объяснил мистер Андерхилл, чтобы не мешать просвещенной беседе. Прекрасный город Кэр Ис, предшественник и образец для Пар Иса – Парижа, затонувший из-за распутства своей принцессы, влюбившейся в посланца Ада и открывшей для него ворота в плотине во время прилива, капитану Хьюму очевидно не подходил, потому что легенда однозначно располагала его в Старом Свете, возле побережья Бретани. Приходящая первой на ум всем образованным людям Атлантида тоже по той же самой причине. Разумеется, она была не у берегов Бретани – здесь капитан Хьюм не очень уверенно рассмеялся, но и не в здешних диких местах. А вот история Нэда Окхэма и его таинственного клада капитана весьма и весьма воодушевила. Вполне возможно от собора и впрямь уже остались одни развалины, разве ж пираты смогли бы соорудить качественную постройку, даже если ими руководил знаменитый архитектор. В общем, все складывалось как нельзя лучше, однако капитана Хьюма неотвязно тревожила мысль, что он упускает что-то очень важное. Уже лежа в постели сего гостеприимного дома он наконец сообразил – он не помнил, куда убрал пресловутый лист Королевского Помилования, привезенный буйным полковником, и убирал ли вообще. Постель разом показалась ему жестче нар гауптвахты. Возвращаться – плохая примета, тем более, если возвращение оказалось напрасным. Проклятый футляр с гербовым листом так и не нашелся. Капитан изо всех сил гнал от себя подозрения – Абигайль, добрая наивная Абигайль. Она ведь сочувствовала узнице. После единственного неудачного визита она больше не пыталась ее навестить, но, увы, только потому, что неблагодарная Элеонор сама не хотела ее видеть. Метнуться обратно в Нассау и поговорить с девушкой? Если она невинна – обидится, если виновата… Даже Хьюму было понятно, что он проигрывает в любом случае. Впрочем, как утешил себя капитан, если даже она и взяла документ, то все равно никак не сможет им воспользоваться с того берега. Раздраженно выслушав доклад о ночном переполохе – стоило отлучиться, как солдатам опять что-то померещилось в лунном свете, и они устроили пальбу, капитан Хьюм решительно отбыл на поиски новых земель для Английской Короны, наказав коменданту отправить арестантов в Лондон с первым же подходящим кораблем. В конце-концов несчастный полковник Рэтт горячо страстно обвиняет во всех мыслимых и немыслимых грехах молодую женщину. Лик ангела – сердце дьявола. Вот он и пошлет в метрополию и самого скорбного головой полковника и арестованную женщину, вполне подходящую под его бред.