***
Дженсен не звонил Тому. Ни разу. Он не звонил потому, что вел себя глупо, и пойти на свидание хотел вовсе не с Томом. Казалось, что Дженсен уже успел превратиться в девочку-подростка где-то во время кормления Эджея и работой, а еще он был без ума от Миши, словно никогда до этого не влюблялся. И это очень сильно тревожило Дженсена. Но это ведь был Миша. Замечательный, нежный, удивительный Миша с тонким чувством юмора. Он знал Дженсена всего полгода, и все равно мог застать его врасплох и заставить сгибаться пополам от смеха. Всю следующую неделю он ходил странно притихшим. Дженсен решил дать ему еще неделю – последнее, что он мог бы сделать. Этого времени должно было хватить, чтобы Миша отреагировал или просто начал бороться за него, или хотя бы сказал, что ему нравятся мужчины или, может, именно Дженсен, или просто сделал хоть что-нибудь. Дженсен ждал целую неделю. А Миша с каждым днем становился все молчаливее и тише, и поначалу Дженсен воспринял это как хороший знак. Миша, казалось, этого не замечал, и Дженсен не получил от него ничего, кроме случайно брошенных нечитаемых взглядов. – Ты в порядке? – спросил его Дженсен за ужином в четверг. Миша отстраненно посмотрел на него, пережевывая еду. – Миш, ну, – громче позвал Дженсен. – Как дела? – Что? – Миша словно был сбит с толку и только раздраженно покачал головой в ответ. – Что? Ничего. – Ты в порядке? – повторил Дженсен с нараставшим беспокойством. Миша пренебрежительно пожал плечами, совсем не успокоив Дженсена. – Конечно. Дженсен не стал раскрывать его ложь. Было очевидно, что его что-то беспокоит, но Миша не хотел рассказывать, и Дженсен ничего не мог с этим поделать. Если ему не нравилось, что Дженсен собирался на свидание, то ему стоило сказать об этом, потому что он, твою мать, был взрослым мужчиной, который имеет право сказать что угодно. Прошла неделя и еще день вдобавок, и однажды вечером Дженсен решил позвонить. Эджей уже полчаса спал, поэтому Дженсен не ожидал ничего непредсказуемого в ближайшие два часа. «Сейчас или никогда», – подумал он, испытывая смешанные чувства по отношению к Мише и загадочному Тому. На четвертом гудке – с каждым новым сердце Дженсена стучало все быстрее и быстрее, поэтому он чуть не пропел «Алилуйя!» и поздоровался – просто лучший пикап года – когда Том наконец ответил: – Уэллинг. – Эм, привет. Я говорю с Томом? – спросил Дженсен, заставив себя улыбнуться. – Да, – ответил настороженный, но очень заманчиво низкий голос. – Я… меня зовут Дженсен, я старший брат Маккензи. Раздался больше не смущенный, а даже более соблазнительно низкий смех: – О, точно. Да. Она спрашивала о тебе однажды. – Так, э-эм, она надоедает тебе так же, как и мне? – Дженсен закусил губу, постаравшись не показаться слишком легкомысленным. – Можно и так сказать, – довольно ответил Том. На несколько секунд Дженсен замолчал, но потом решил, что не нужно ходить вокруг да около. Цель его звонка была очевидна. – Эм, ты не хочешь сходить выпить кофе? Том замолчал на секунду, и Дженсен уже было подумал, что он откажет. – Я не против кофе, но… Маккензи сказала, что ты работаешь в Texas Instruments? Просто я работаю в здании ниже по улице. Можно было бы вместе пообедать, если хочешь? – Да, конечно. Я работаю послезавтра. Посидим в «У Джима»? – предложил Дженсен, прекрасно понимая, что не смог бы встречаться с парнем, не любящим стейк или бургеры, и особенно у «Джима». – Если честно, я хотел предложить то же самое, – усмехнулся Том, и Дженсену даже не стыдно было признаться, что ему очень понравился его голос. Если внешность окажется такой же приятной, обед обещает пройти замечательно. – Великолепно, тогда я забронирую столик, – продолжил Дженсен, на этот раз уже искренне улыбнувшись. – Я надену джинсы и зеленый галстук. – Костюм и синий галстук, – ответил Том, – Не осуждай, я работаю адвокатом. – Ладно. Увидимся в четверг. – Увидимся, Дженсен. От флиртующих интонаций, с которыми Том произнес его имя, у Дженсена начали подгибаться пальцы на ногах. Хотя Миша вызывал это чувство одним только взглядом.***
Дженсен старался не радоваться слишком явно, правда. Но у него совсем не получалось. Если Миша и заметил его странно широкую улыбку, то ничего не сказал. Он не спрашивал – как и всю прошлую неделю – когда у Дженсена будет свидание, уточняя, нужно ли ему будет сидеть с Эджеем. Он вел себя так, словно ничего не случилось. Дженсен чувствовал беспокойство и неуверенность, словно само основание жизни дало трещину. Но он ничем не мог помочь Мише. Особенно когда тот ничего не говорил. Он на самом деле хотел пойти на свидание с Томом. Однако понимал, что стоит только Мише щелкнуть пальцами, как Дженсен отменит свидание и бронь столика и скажет Тому, что у него другие планы. Проблема была только в том, что Миша не щелкал пальцами.***
– Итак, Мак сказала мне, что у тебя есть ребенок? – Да, племянник. Ну, и племянник Мак тоже. Ему всего семь месяцев, и я его воспитываю после того, как мой брат разбился в аварии, – ответил Дженсен, кладя в рот еще один листик салата. Том наверняка это знал, но, черт возьми, они же знакомились друг с другом. – Я слышал о случившемся. Мне жаль, – кивнул Том, очевидно беспокоясь, и его настроение резко упало вниз. – Знаешь, я просто рад, что Эджей проживет свою жизнь, – Дженсен замолчал, а потом, расправив плечи, посмотрел в синие-пресиние и очень красивые глаза Тома. – Ты любишь детей? Вопрос был резким, и Дженсен прекрасно это понимал, но за последние месяцы он много чему научился. Он искал знакомства на одну ночь, спал с парнями, чьих имен не запоминал, и выгонял их, всучив десять долларов на такси, но эти времена прошли. Теперь у него был ребенок. И что бы ни случилось, Эджей и он – в одной упряжке, и обсуждать тут нечего. – Я люблю детей, но… Думаю, ты понимаешь, как это бывает. Не думаю, что они у меня будут, – тихо сказал Том, но затем поднял взгляд на Дженсена и подмигнул. – За исключением… И да, может, Дженсен и с ума сходил от Миши, но, черт… Том составлял ему серьезную конкуренцию. Он был выше Дженсена, и даже если Дженсену никогда особо не нравилось такое превосходство, в Томе было что-то особенное. В том, как он наклонил голову назад и смотрел на него в их первую встречу в ресторане. Возможно, дело было в его внешности – синих глазах и темных вьющихся волосах, кто знает. А еще Том очень мило улыбался и отлично шутил – такой человек легко мог заставить Дженсена вылезти из своей скорлупы и расслабиться. Поэтому, да, Дженсену хотелось бы попробовать с ним что-то большее. Они не ходили вокруг да около, пробуя почву, – оба знали, что геи, пришли на свидание и знали это с самого начала. Как только они сели за стол, Дженсен почувствовал пробежавшую между ними искру, которая могла бы перевоплотиться в нечто большее. Том не сдерживался – бесстыдно флиртовал, заставляя Дженсен краснеть и отвечать тем же. В их разговоре было несколько моментов, заставивших Дженсена смутиться и робко откашляться. – Мак говорила мне о тебе, но… Мне неловко говорить, и не думай, что я слишком поверхностный, но… Черт, она не шутила, когда сказала, что ты симпатичный. Дженсен улыбнулся: – Не похоже на мою сестру. Это растопило возможный лед их общения, и обед прошел очень гладко. И это было совсем не похоже на последние семь месяцев с Мишей. Дженсен понимал, что депрессия, связанная с потерей Джоша и появлением Эджея прошла, что он справлялся. На его плечах больше не висел груз неуверенности. Дженсен ощутил в себе больше решительности, которая была к лицу кому угодно. С Томом все было по-другому, потому что Дженсен точно знал его позицию, и было удивительно. Поговорив, Том нагло заявил: – Я знаю, что мы знакомы всего десять минут, и это может показаться слишком быстрым, но мне уже разбивали сердце, поэтому я бы хотел сразу все разъяснить. Я не ищу отношений на одну ночь и только ради секса. Если я влюблен, то я бы хотел, чтобы отношения длились долго. Думаю, ты заслуживаешь это знать. – Это справедливо, – Дженсен тяжело сглотнул, потому что знал – он не был абсолютно честен. – Я все еще перевариваю эту мысль, но да. Я тоже. – Великолепно, – ответил Том, и на его губах появилась широкая и лучезарная улыбка, заставившая потяжелевшее сердце Дженсена воспарить под облака. Он чувствовал себя отчасти виноватым за настолько смущающие разговоры на первом свидании – такого не было даже с Мишей. Но Том хотя бы не стеснялся показать свою заинтересованность. Они стояли, спрятавшись от посторонних взглядов, в тени входа в Texas Instruments, достаточно близко друг к другу. Чем-то напоминало близость с Мишей, но с ним Дженсен постоянно чувствовал, что должен контролировать себя, чтобы не прикоснуться к нему дрожащими пальцами и поцеловать. Черт, самое время думать о Мише – Том как раз что-то промурчал ему на ухо, и это что-то наверняка было сказано хриплым и сексуальным голосом. – Что? – очнулся Дженсен, не сводя взгляда с его нижней губы. – Я спросил, – терпеливо повторил Том, и на его губах появилась дразнящая улыбка, – целуешься ли ты на первом свидании? – Почему бы нет? – Дженсен, подняв бровь, ухмыльнулся. – Слава Богу, – вздохнул Том, обхватил подбородок Дженсена и коротко поцеловал его. Прикосновение губ было сухим и быстрым, но идеальным. По телу Дженсена от нервозности и гормонов побежали мурашки, и он ощущал покалывание на губах даже несмотря на то, что Том уже ушел. Дженсен чувствовал себя предателем. И все же ему было приятно, что он по-прежнему может нравиться другим мужчинам.***
– Ну что, как прошло свидание? – спросил Миша, нарезая на разделочной доске помидоры для салата. Его вопрос был настолько неожиданным, что Дженсен замер, не зная, что сказать. – Как ты узнал? – О, да ладно, кого ты обманываешь, Эклз, – тепло ответил Миша, закатив глаза, однако от Дженсена не скрылась грустная интонация. В этот самый момент Дженсен, словно обретя божественное прозрение, понял три вещи. Первое – Миша был его лучшим другом. В тот момент он был для него лучшим другом во всем мире, и он не мог смотреть на Дженсена. Второе – несмотря на их дружбу, Миша не замечал, что Дженсен по самые уши в него влюблен. Третье – казалось, что Миша расстроился из-за свидания, но Дженсен не хотел давать себе пустые надежды. Он мог придумать бесконечное множество причин, почему Мише может быть неприятно его свидание с Томом. И еще – Дженсен ему ничего не говорил, так откуда Миша узнал? Дженсен пожал плечами: – Хорошо. На самом деле, было круто. Том – довольно милый парень. – Довольно милый? Этим он тебя и зацепил? – фыркнул Миша и сжал губы в тонкую линию. – Ну да. Он любит детей, хорошо выглядит, а еще он успешный адвокат… Могло быть и хуже, – Дженсен попытался пошутить, но ему это не удалось. Казалось, что настроение Миши упало еще ниже. – Да уж. Пока я его не знаю, все равно буду думать, что ты мог бы найти себе кого-то получше, – отрезал он. Дженсен приподнял бровь. – Ладно, расскажи мне, что за палка сегодня угодила в твою задницу? – Что? Ничего. – Да? А кажется, что наоборот. – Все нормально, – настоял Миша и отвернулся, чтобы добавить нарезанные помидоры в салатницу и перемешать на плите соус для макарон. Дженсен понимал, что Миша ему соврал, но не стал настаивать, пусть и очень хотел. Он уже возненавидел его плохое настроение.***
Второе свидание, честно говоря, случилось абсолютно спонтанно после работы в кофейне. И Дженсен был ужасно рад, что сэкономил кучу времени и ему не пришлось выбирать одежду и задумываться насчет прочей мелочи. Спустя некоторое время после ланча Том просто прислал ему смс с вопросом, не хотел ли Дженсен сходить с ним попить кофе. И Дженсену было немного неудобно звонить домой и предупреждать Мишу, что он вернется домой позже. Миша в ответ вздохнул, и Дженсену не нужно было объяснять причину своего опоздания. Но стоило только ему встретить Тома перед кафе, как его плохое настроение разом улетучилось. Том был более чем рад увидеть его – он широко улыбался и смущенно сжал плечо Дженсена, словно не знал, как ему стоит поздороваться. Дженсен быстро нашел решение, устроившее их обоих, – он наклонился и поцеловал Тома в губы. На щеках у Тома выступил очаровательный румянец. Так что да, Дженсену он нравился. Очень. Не то чтобы он был влюблен в Тома, нет, ничего подобного, просто теперь он мог снова задумываться о свиданиях и сопутствующей ерунде. Они проболтали около часа, выпили по две чашки кофе, и Том уже спустя двадцать минут провел ногой по ноге Дженсена под столом. Это застало Дженсена врасплох, но потом он ответил тем же – провел носком ботинка по лодыжке Тома. Он снова ощутил себя влюбленным подростком, и это было невероятно приятным чувством. Том смущенно улыбнулся и опустил глаза, а Дженсен снова захотел его поцеловать. И он на самом деле мог поцеловать Тома. – Когда увидимся в следующий раз? – спросил Том, пока провожал его до остановки. – Эм, а у тебя есть планы на вечер субботы? – улыбнувшись, предложил Дженсен. У них было не так много времени – поезд вот-вот должен был отправляться. – Никаких. – Может, поужинаем? Как насчет стейка? Том усмехнулся. – С удовольствием. На этот раз я сам забронирую столик. – Хорошо. – Я заеду за тобой в семь? Дженсен согласно кивнул, а потом притянул Тома для прощального поцелуя. – Я скину свой адрес в смс, – сказал он, прежде чем запрыгнул в поезд. – Жду с нетерпением, – на его губах появилась улыбка Чеширского кота, очаровательная на все двести процентов. Дженсен нежно улыбнулся ему в ответ: – Я тоже. Да, он сможет к этому привыкнуть. Точно. Если бы не назойливый тоненький голосок, где-то в глубине его сознания кричавший о том, какой же он редкостный придурок. Но Дженсен запихнул его куда подальше. Очевидно, что, несмотря на все намеки, Миша не был в нем заинтересован. И в таком случае, Дженсену не стоило переживать из-за свиданий с кем-то другим. В любом случае он делал это для того, чтобы пережить свою глупую влюбленность в Мишу.***
Миша пристально посмотрел на него, когда Дженсен попросил его посидеть с Эджеем в субботу. – Так что, тебе действительно нравится этот парень? – спросил он, не глядя на Дженсена. – Да, – признался он. Черт, он не хотел чувствовать себя виноватым, но по-другому не получалось, когда он слышал, с какой интонацией говорил Миша. – Третье свидание? – Да. – Только не забудь повесить носок на дверь спальни, – пробормотал он. Дженсен фыркнул и закатил глаза. – Третье свидание не означает, что мы зайдем настолько далеко. Миша пожал плечами, словно ему было все равно, а Дженсен медленно досчитал про себя до десяти. Если Мише так очевидно не нравились свидания Дженсена с Томом, то ему стоило бы повести себя по-взрослому и сказать об этом прямо. Фишка в том, что какая-то часть Дженсена не хотела знать мнение Миши. Если тот злился совсем не из-за свиданий Дженсена, то тогда все его иллюзии и надежды насчет Миши будут разбиты раз и навсегда. А если у Миши откуда-то были причины злиться и ревновать, то это могло означать конец их дружбе и возможном изменении отношений в сторону чего-то большего… Дженсена искренне пугала эта мысль.***
В субботу вечером Дженсен опаздывал. Миша допоздна задержался на работе. Дженсен планировал уже полчаса назад пойти в душ, но Эджей нарушил его планы. Поэтому Дженсен наблюдал перемещение стрелок кухонных часов, пока Эджей раздирался от плача у него на руках. – Я знаю, что у тебя растут сразу два зубика, малыш, но папе действительно нужно бежать, – пробормотал Дженсен, качая Эджея. – Эй, все в порядке. Я здесь. Для Эджея все было совсем не в порядке до тех пор, пока десять минут спустя не пришел Миша и не забрал Эджея с рук Дженсена. – Все нормально, иди в душ, – сказал Миша, не оторвав взгляда от Эджея. Дженсен встал под струи воды, и к тому времени, как он закончил и вытирался полотенцем, плача уже не было слышно. Однако звонок в дверь все равно заставил его замереть с полотенцем в руке. Вот отстой. – Миша, откроешь? – крикнул Дженсен из-за закрытой двери. – Я еще не одет. – Да, да! – ответил тот, и Дженсен услышал, как после еще одного звонка тот открыл дверь, и повисла тишина. Дженсен пытался внушить себе, что подслушивать нельзя, и неважно, как сильно он этого хотел. Вместо этого он натянул любимые темные джинсы и простую белую рубашку на пуговицах, торопливо привычными движениями уложил влажные волосы. Когда он вышел из ванной, Миша и Том стояли в коридоре, неловко глядя друг на друга и переминаясь с ноги на ногу. – Привет, Том, – улыбнулся Дженсен, постаравшись проигнорировать странную атмосферу, повисшую в воздухе. Он расспросит Мишу позже, если, конечно, Том не расскажет ему первым. – Прости за опоздание, Эджей не давал мне сходить в душ. – Не переживай. Я зарезервировал столик на половину восьмого, и нам не придется идти далеко, – ответил Том и притянул Дженсена в объятия, как только они шагнули достаточно близко друг к другу. Дженсен поцеловал его в губы и поздоровался, ощущая себя бунтовавшим подростком. Краем глаза он заметил, как Миша сглотнул. – Круто, – усмехнулся он, а потом оглянулся на Мишу, который, казалось, становится все раздражительнее и злее под своей маской. – С Эджеем все в порядке? – Да, да, он уже заснул. Наверное, кричал от того, что зубы режутся или снова запор. Том даже не моргнул глазом на этот комментарий, что Дженсену понравилось. – Я просто с ним попрощаюсь, и пойдем, – сказал он Тому. Дженсен зашел в детскую, где тихо посапывал Эджей, и быстро поцеловал его в лобик. До его возвращения ни Том, ни Миша не сказали друг другу ни слова. Миша прочистил горло и заставил себя произнести: – Повеселитесь там, ладно? – Обещаю, – с улыбкой ответил Том и перевел взгляд с Миши на Дженсена и обратно. Дженсен был в смятении. Он шел на свидание с красивым интересным парнем, которому он, очевидно, нравился, раз тот пригласил на свидание, и он должен был быть счастлив. Вместо этого он хотел остаться дома, свернуться калачиком на диване рядом с человеком, стоявшим сейчас позади него, опустив руки, и отводившим взгляд, наполненный гневом и грустью. Каким-то образом Дженсен его знал лучше, чем кто-либо другой. И он знал, что его желание остаться дома связано с безответными чувствами к Мише, которые тот поселил в его сердце. Поэтому на пути к двери он улыбнулся и кивнул на прощание, подтвердив слова Тома. Едва они переступил через порог, и дверь за ними захлопнулась, Том толкнул Дженсена, прижав его к стене. – Извини, но… но мне очень нужно кое-что сделать прямо сейчас, – он умоляюще посмотрел на Дженсена и, вздохнув, наклонился. – Конечно, что… – начал Дженсен, но Том не дал ему закончить, накрыв губами его губы, и украл все слова, оставив его безмолвным. Том поцеловал его долго, страстно и глубоко, прикусил его нижнюю губу и осторожно провел языком по зубам Дженсена. Сердце у него бешено заколотилось, когда он ударился спиной о стену, а его руки рефлекторно обхватили талию Тома. Он едва успевал вдохнуть между поцелуями, а когда Том отстранился, оба они, задыхаясь, хватали ртом воздух. – Что это было? – с удивлением спросил Дженсен, прижавшись своим лбом ко лбу Тома, и их носы столкнулись. – Ничего, просто… Этот… Твоя няня. Как его зовут? – Миша, – Дженсен ответил смущенно, потому что поцелуй моментально заставил его забыть о Мише и своей влюбленности в него, длившейся уже полгода. – Да, эм, Миша сказал, что, если я сделаю тебе больно или… что-то еще… Мне показалось, я должен был доказать тебе, что этого не случится, – поспешно объяснил Том. Его челка упала ему на глаза. Дженсен убрал эту прядь обратно и улыбнулся. – Я знаю, Том. – У меня такое ощущение, что я ему не нравлюсь, – добавил Том, пожав плечами. – Не волнуйся, он привыкнет. Я думаю, он немного растерялся и решил сыграть роль устрашающего лучшего друга. Том прикусил нижнюю губу, и этот жест просто очаровал Дженсена так, что он едва услышал: – Ты уверен, что за этим нет чего-то большего? – Да, я уверен, – убежденно – насколько сам в это верил – ответил Дженсен и удержал вздох, чуть не сорвавшийся с его губ. – Хорошо, – Том кивнул и, наклонившись, мягко и нежно поцеловал Дженсена, а спустя несколько секунд поцелуй перерос в более игривый и страстный. Дженсен выдохнул и полностью в нем растворился – ему было чертовски хорошо ощущать себя желанным, и Том очевидно прикладывал все усилия, чтобы убедить его в этом. Несмотря на напряженное начало, свидание обещало стать очень приятным.***
Дженсен должен был догадаться. Он должен был понимать, что все шло слишком хорошо, и что-то обязательно нарушит эту гармонию. Все перевернулось с ног на голову от одного звонка, прозвучавшего на следующей неделе за полчаса до обеденного перерыва. Дженсен вышел из конференц-зала и включил телефон. – Наконец-то, Джей, – почти прокричал Миша в трубку, и мозг Дженсена лихорадочно заработал. – Что? Что случилось? – Я… Я в больнице. Городской детской больнице. Просто езжай сюда. – Миша, какого… Скажи мне, что происходит? – Дженсену казалось, что все его тело парализовало. Детская больница. Нет, пожалуйста, только не это… – Эджей. Пожалуйста, просто приходи. Ты нужен мне здесь.