***
– Привет, – спустя несколько дней за обедом поприветствовал его Том. Улыбка у него стала еще шире, обнажив ряд белоснежных зубов, что Дженсену всегда очень нравилось. Он уже ненавидел себя. Но нужно было сделать это. – Привет, Том. Он не поцеловал его при встрече, прежде чем сел за стол, и во взгляде Тома сразу появился вопрос. – Что-то случилось? – нахмурился тот. – Я думаю… Мы должны поговорить, – слегка запнувшись и ощутив себя полнейшим дерьмом, сказал Дженсен. – Что-то не так? – Нет. То есть да. Вроде того. Это не твоя вина. Прости, но я должен признаться, что поступил просто как придурок и… Ты уже заказал? Потому что ты можешь передумать обедать со мной. Дженсен неопределенно взмахнул руками. – Дженсен, – Том покачал головой, все еще хмурясь, и, потянувшись через стол, взял его за руку. – В чем дело? Начни с самого начала. – Я… – он замолчал, сделал еще один глубокий вдох, чтобы успокоиться. – Я думаю, нам стоит перестать встречаться. Я не был с тобой честен. Выражение лица Тома изменилось от непонимания к печали, и Дженсен почувствовал, как его сердце заныло. Вместо истерики Том крепче сжал его ладонь. – В чем ты был нечестен? – Я стал с тобой встречаться, точно не зная… готов ли. Не пойми меня неправильно, я не женат, нет, но я уже долгое время испытываю чувства к одному человеку, и ты мне нравишься, правда, но к тому человеку чувства сильнее. – И ты думал, что я не знаю? – задумчиво вздохнул Том. – Думаешь, я не чувствовал? В прошлую субботу, когда я забрал тебя пораньше. Я рискнул, захотел посмотреть, сможем ли мы зайти дальше. И все это неправильно. Я уже догадался, что у тебя кто-то другой, это было довольно очевидно. – Правда? – снова вздохнул Дженсен. – Слушай, прости меня. Я такой эгоист и… Не знаю, может, все было слишком быстро и рано. – Дженсен, все в порядке, но давай посмотрим правде в глаза, – сказал Том, и в его голосе послышались смеющиеся нотки, что Дженсена удивило. – Наши обеды уже с третьего по счету перестали быть свиданиями? «Потому что потом ты познакомился с Мишей», – подумал Дженсен, но ничего не сказал. Он только пожал плечами, позволив Тому продолжить. – Поэтому мы и не заходили дальше. Бьюсь об заклад, что я даже знаю причину, – грустно улыбнулся Том. Дженсен вздохнул. – Продолжай. Том дерзко взглянул на него. – Потому что перед третьим свиданием я познакомился с Мишей. Фыркнув, Дженсен все же не сдержал улыбку. Может, в параллельной вселенной они бы стали кем-то большим, чем просто друзья. У них были одинаковые мысли, чувство юмора да и вообще все. Именно поэтому Том отпустил Дженсена, грустно улыбнувшись, – он его понимал. – Миша просто мой друг и помогает сидеть с малышом, – сказал Дженсен. Несколько долгих минут Том смотрел на него, а потом покачал головой. – Я твой друг, и я готов посидеть с Эджеем, если ты вдруг найдешь у себя яйца и пригласишь на свидание нужного парня. – Я… – Дженсен, – Том посмотрел на него тяжелым взглядом. – Это наш мирный договор. Не думай, что я делаю это легкомысленно, совсем нет. Я надеялся, мы сможем быть вместе, мне этого хотелось. Но факт остается фактом, я за два месяца даже не познакомился с Эджеем. Твое сердце явно тебе подсказывает. Я знаю, когда стоит уйти в сторону, и неважно, как сильно я этого не хочу. Дженсен молчал – он был в шоке, но с его плеч упал тяжелый груз. – Ты… Я не… Я хочу сказать, спасибо, я… – он покачал головой, все еще удивленный таким поворотом событий. – Я этого не заслуживаю. Я вел себя как придурок. Том прервал его бессвязное бормотание. – Просто ответь мне на один вопрос. – Конечно, какой? – он заерзал на стуле, приготовившись к худшему. – Почему ты не сделал первый шаг? – спросил Том. Дженсен тяжело сглотнул. Действительно, почему? – Потому что я трус и не уверен, что смогу быть с ним. И мне кажется, он натурал. Левая бровь Тома взлетела вверх к правой. Господи, он был таким красавчиком, и если бы Дженсен не был зациклен на Мише, он бы непременно поцеловал Тома. – Это неправильно, – проворчал Дженсен, прогоняя все мысли прочь. – Но я продолжаю думать, что он заслужил кого-то лучше меня, кого-то без тяжелого прошлого и ребенка. Кого-то, как ты. – Дженсен… – Том. Ты мне нравишься, и было бы очень круто остаться друзьями, несмотря ни на что. Прости, что лгал, давая надежду. Во время извинений Дженсен смотрел ему прямо в глаза. – Все нормально. Мое предложение остается в силе. Если тебе понадобится няня или захочется поболтать, звони, – Том тепло улыбнулся, хотя совсем и не пытался скрыть свое поникшее состояние. – А теперь скажи, когда ты пригласишь Мишу на свидание. – Он не гей, – вздохнул Дженсен. – Да и не думаю, что вообще заинтересован. – То, как он смотрит на меня каждый раз, да и поцелуй в его присутствии говорит о другом, – Том небрежно пожал плечами. – Так ты думаешь… – Да, именно. После обеда Дженсен на прощание обнял Тома, и оно было приятным и правильным, как в первый раз, потому что теперь у них снова не было друг от друга секретов.***
– Джей? – Привет, Мак. – Сейчас обед, я только что вышла с лекции. Все хорошо? Эджей в порядке? – Да, все хорошо. Дело… дело не в нем, – тяжело вздохнув, признался Дженсен. – Джей, – мягко начала Мак, – что ты натворил? – Я только что расстался с Томом. – Это… хорошо. Как он отреагировал? Дженсен горько фыркнул – он ничего не мог с собой поделать, но ему было спокойно. – Он обо всем догадался, представляешь? И не стал ругаться. – Это же отлично, но… почему? – Почему я его бросил? Разве не очевидно? – Нет, я имею в виду… Почему именно сейчас? Почему передумал? – Миша сказал мне, что ему предложили работу в утренних новостях. Иностранным корреспондентом в Москве. – Он согласился? – Вроде бы нет, но он пока думает, – вздохнул Дженсен. – Дело в том, что я должен был быть честным самим с собой. Том и Миша не заслуживают такого отношения. Я был лицемерным мудаком, и двойной жизнью я жить больше не хочу. И если Миша уедет в Москву, то я всю жизнь буду жалеть, что не сказал ему о своих чувствах. – Ты ему расскажешь? – Да, я просто не знаю когда, но точно скажу. – И что ты будешь делать, если он не ответит взаимностью? – Стисну зубы и смирюсь. По крайней мере, я все для себя решу. – Я рада, что ты разгребаешь весь этот кавардак. Когда я дала тебе телефон Тома, то думала, что это поможет тебе быстрее добиться Миши, и совсем не ожидала, что Том будет для тебя что-то значить. Я не… знала, что все так запутается. Просто… Еще один вопрос, Джен, а потом я пойду на лекцию. Если ты уже все продумал, зачем рассказываешь мне? – Я… я не знаю. Просто хотел рассказать. Хотел знать, что ты думаешь. Секунду Маккензи молчала. Но на следующих словах в ее голосе послышалась улыбка, и Дженсен ответил ей тем же. – Я думаю, что сейчас ты все делаешь правильно. – Спасибо… именно это я и хотел услышать, – удивленно ответил Дженсен. – Удачи. – Спасибо. – Не благодари, не нужно. Но ты же мне расскажешь, что он скажет? Пожалуйста? Дженсен фыркнул и повесил трубку.***
Две недели Дженсен составлял план и собирался с силами. Одну неделю он потратил на то, чтобы понять, – обеды без Тома были скучными, а с Томом – поначалу неуклюжими, особенно когда он целовал его при встрече. Хотя это было даже интересно: однажды в субботу ему пришлось путано объяснять Мише, что он провел весь вечер дома из-за того, что Том занят своими планами. И потребовались две недели, чтобы выяснить – Дженсен с Томом всего лишь друзья, хорошие друзья. Миша и Дженсен тоже были друзьями. И в течение этих двух недель каждый раз, когда Миша смотрел на него, Дженсен представлял, как над ними словно нависал Дамоклов меч возможного переезда Миши в Москву. Дженсен каждый раз ощущал на своих плечах его тяжесть. Поэтому, когда пришло время начать осуществление плана «Страшная тайна», Том стал первым человеком, с которым он решил обсудить свои действия. – Ладно, и в чем заключается план? – улыбнулся Том, хлопнув в ладоши. – Ты уверен, что это нормально? Мы расстались всего две недели назад, – спросил Дженсен, успокаивая скорее себя. Том в ответ поднял бровь: – Мы что, подростки? Кроме того, я твой друг и просто хочу, чтобы ты был счастлив. Я хочу помочь. – Тебе не придется сильно вмешиваться, – Дженсен пожал плечами и отпил кофе. – Я хотел попросить тебя посидеть с Эджеем в субботу. Том с улыбкой сказал: – А ты уверен, что я управлюсь с Эджеем? – Увидим, но я и так думаю, что вы хорошо уживетесь. Придешь в субботу к трем? У него будет время к тебе привыкнуть, пока я буду рядом. Том кивнул. – Хорошо. А ты до сих пор не ответил на мой вопрос. Что будешь делать? – Ничего особенного, – фыркнул Дженсен, но уже почувствовал себя счастливым. – Просто ужин и светская беседа. – А я ожидал номер в гостинице и лепестки роз на кровати, – поддразнил его Том все с той же широкой улыбкой. – Ха-ха. Кажется, я это уже где-то видел. В самом последнем фильме, который ты смотрел, – парировал Дженсен. – Виноват, – смущенно усмехнувшись, защитился Том. – Виноват мой зад, – легко и без сарказма ответил Дженсен, и они одновременно рассмеялись. – Кстати, ты его уже пригласил или это сюрприз? – Абсолютный сюрприз, конечно. «Первая стадия плана «Страшная тайна» завершилась успешно», - подумал Дженсен.***
Когда Том пришел в субботу, Эджей рыдал на руках Дженсена. – Ты познакомился с ним во всей красе, – сказал Дженсен, повысив голос, когда Эджей заплакал громче, выражая свой протест против чистого подгузника. Или чего-то другого. – Могу я взять его на руки? – попросил Том, и Дженсен со вздохом передал ему Эджея. Инстинктивно малыш обвил ручками его шею, чтобы удержаться. – Привет, малыш, – Том посмотрел на ребенка, широко улыбаясь, и Дженсен не мог не ответить ему тем же. – Что? – поинтересовался Том, заметив это краем глаза. – Ничего. Просто ты ему нравишься. – А-ха, – подозрительно пробурчал тот. Дженсен закатил глаза и пошел в гостиную. Эджей успокоился, и у Дженсена даже появилась возможность показать квартиру Тому: где Эджей обычно играет и где тот не должен ползать, где стоит пюре из мякоти, которое нужно разогреть на обед. Надо было многое рассказать и о многом позаботиться, но Том все внимательно выслушал и кивнул Дженсену. И неожиданно для самого себя Дженсен понял, как быстро он привык к Мише, как спокойно было видеть его в квартире, как тот всегда оказывался рядом, если возникали проблемы с Эджеем. – Будет очень странно, если он останется наедине со мной, да? – спросил Том, когда они сидели на диване. Эджей заснул на широкой и мускулистой груди Тома, и Дженсен все еще испытывал противоречивые чувства, но они отличались от тех, которые он испытывал при виде малыша, спавшего на руках Миши. Это чувство можно было бы описать как «очаровательно» и «мило», а потом вырвать сердце из груди и отдать его Мише, дав выбор – забрать его или оставить Дженсену. – Да, но я уверен, что все будет хорошо, – улыбнулся Дженсен. До семи часов время пролетело слишком быстро. Эджей быстро привык к Тому, спал или спокойно играл с ним, даже когда Дженсен выходил из комнаты. Совсем скоро раздался звонок в дверь – уже второй за этот день – и Дженсен даже не подумал о том, как будет выглядеть эта картина со стороны: Том, сидевший позади него вместе с игравшим у него на коленях Эджеем. Эмоции на лице Миши так быстро изменились, что Дженсен едва успел заметить улыбку. – О, да ты, я вижу, вовсю готовишься к моему отъезду, – сухо сказал он. – Что? – нахмурился Дженсен. – Во-первых, и тебе привет, а во-вторых, сегодня Том побудет няней. – А, твой парень познакомился с твоим приемным сыном. Ладно, постараюсь не вмешиваться, – и с этими словами Миша развернулся и пошел в сторону своей квартиры. – Миша, нет! Подожди, ты… – Дженсен посмотрел на Тома, и тот ему кивнул: «Не переживай, я посижу с Эджеем». И Дженсен побежал за Мишей, но тот захлопнул дверь прямо перед его носом. – Ты все не так понял! – Все и так ясно, – послышался голос из-за двери. – Да, ясно. Том не мой… – Не утруждайся, я не слушаю. А теперь извини меня, у меня важный телефонный звонок на работу. Они будут рады услышать о появлении нового иностранного корреспондента. – Миша! – закричал Дженсен, но ответа не последовало. Несколько упорных нажатий на дверной звонок спустя, Миша крикнул в ответ: – Хватит! – Нет, как бы не так! Миша, пожалуйста, позволь мне поговорить с тобой! – О том, как Том прекрасно заменил меня во всем, исключая, правда, одну вещь – я все неправильно понял? Прости, Дженсен, но на этот раз все не зайдет слишком далеко. Дженсен, нахмурившись, задумался над словами Миши и попытался понять, что тот имел в виду. – Просто… Пожалуйста, впусти меня. Позволь все объяснить, – умолял он. Наконец, дверь открылась, а за ней показался хмурый Миша. – Пять минут, – строго сказал он. Дженсен кивнул и сделал глубокий вдох. – Том больше не мой парень. Мы расстались две недели назад. – И ты мне не сказал? – Я вроде как… не знал, как завести об этом разговор, – пробормотал Дженсен, чувствуя себя самым настоящим идиотом. – Ты просто невероятен, – фыркнул Миша и покачал головой. – Я расстался с ним, потому что хотел быть честен с самим собой и своими мыслями. – Конкретнее, – не без доли сарказма сказал Миша. – Слушай, я могу войти? – умоляющим взглядом посмотрел на него Дженсен. Он стоял на лестничной клетке, и было бы совсем ни к чему, если бы их разговор подслушали соседи. Они молча смотрели друг на друга несколько долгих секунд, а потом Миша распахнул дверь шире. – Я так понимаю, ты хочешь сказать что-то еще? – Да, много всего. Я даже не знаю, с чего начать, – разочарованно вздохнул Дженсен. Миша отреагировал мгновенно: – Начни с той части, где я совершенно не понимаю, какую роль играю в твоей жизни и что я тут вообще делаю. Когда в один день ты ведешь себя, словно… я даже не знаю, словно мы живем вместе. А на другой день все это резко исчезает, потому что ты идешь на свидание с другим и возвращаешься домой с… В чем твоя проблема, Дженсен? – Моя проблема в том, что после аварии Джоша у меня был действительно трудный период: я не доверял людям, не впускал их в свою жизнь. А потом появился ты, легко и просто ворвался в мою жизнь, удивительный и забавный, и стал нравиться мне, слишком нравиться, а теперь ты уезжаешь! Переезжаешь в чертову Россию! Миша зашипел. – О, мне очень жаль, думаешь, я все это спланировал? Задумал переезд в Даллас, влюбленность в своего соседа и его очаровательного малыша? О, или я тебе что-то должен? Не прочитал условия мелким шрифтом? – Нет, ты мне ничем не обязан! Я не об этом! Подожди… – Тогда о чем ты? – закричал Миша, вскинув руки, и его нахмурившиеся брови взлетели вверх. – Просвети меня! – Ты только что сказал, что влюблен в меня? – недоуменно спросил Дженсен. Миша открыл и закрыл рот пару раз, словно выброшенная на берег рыба. Кажется, он не ответит, и вообще не собирался. Вместо продолжения своей речи Дженсен спросил: – Миша, ты нужен мне, понимаешь. Ты нужен мне здесь, рядом со мной. И Эджею ты нужен, неужели ты этого не видишь? – тихо сказал Дженсен, с удивленимем отмечая, как в глазах Миши вспыхнула надежда и тут же погасла, спрятанная за гримасой. – Если тебе нужна няня, то теперь у тебя есть Том. Я не вижу здесь проблемы. Вообще ты довольно быстро доверился Тому и впустил его в свою жизнь. – Да, хорошо, Том был нужен мне, пока моя жизнь не улеглась, но, если ты не заметил, наши отношения не дошли до той части, где он мог бы причинить мне боль. Да он только сегодня познакомился с Эджеем, уже после нашего расставания, – Дженсен вздохнул, совершенно опустошенный. – Миша, я хочу, чтобы ты был в моей жизни и жизни Эджея. И не в роли няни. – Тогда какой? – спросил Миша, словно ему было трудно говорить. Дженсен взорвался бы смехом, если бы его сердце не убивало его. Он бы предпочел выбросится из окна, чем продолжить свою речь. – Слушай, я знаю, что ты натурал… Краем глаза он заметил, что Миша открыл рот, чтобы возразить, но Дженсен его оборвал: – Я совсем не так хотел это сказать, но, пожалуйста, не перебивай, хорошо? – он дождался кивка от Миши и полностью сосредоточился на его лице. – Я знаю, что ты не гей и вот-вот уедешь в Россию, а это мой единственный шанс сказать то, что ты заслуживаешь знать. Мы познакомились почти год назад, и я влюбился в тебя с первого взгляда, и все это время люблю тебя, понимаешь? Прости, что вываливаю на тебя все это так резко, но… эм… Миша несколько раз моргнул, внимательно рассматривая его. – Все это время? – Если это все, что ты услышал, то да, – фыркнул Дженсен, радуясь, что, наконец-то это сказал. – Я не очень умный, поэтому мне потребовалось столько времени, чтобы понять. Сначала я думал, что это из-за того, как хорошо ты справляешься с Эджеем. Но я полный неудачник, и, если все закончится плохо, я не хочу ничего портить. И еще: если я впускаю людей в свою жизнь, то и в жизнь Эджея тоже, ведь мы одна семья. Но с тобой все шло так легко, и я расценил это как знак. Прости, что я так много говорю. – Очень много, – сказал Миша, широко улыбаясь в ответ на речь Дженсена. – И знаешь, мне будет очень трудно видеть, как ты уедешь в Россию, но ты прав. Ты не обязан ничего для меня делать, и ничего не произойдет, особенно после того, как я вел себя, и в том числе по отношению к тебе. Я просто рад, что наконец-то все высказал, – снова вздохнул Дженсен, и в его тоне послышалась печаль, сдержать которую он был не в силах. – Прости. Миша еще раз улыбнулся, что было очень странно. – Что? – уточнил Дженсен, облокотившись на кухонный стол позади себя и приготовившись к неизбежному. Он почувствовал такое же облегчение, какое испытал после разговора с Томом. – Помнишь, когда Эджей был еще совсем малюткой, ты надевал на него розовые комбинезончики и все вокруг думали, что он девочка? – Миша прищурился, стоя совсем близко. Дженсен смущенно кивнул. – Помню. – Все так думали только потому, что мыслили стандартно, в понимании обычных людей мальчики не могут носить розовые вещи. – Что ты хочешь сказать? Миша шагнул ближе и взял его за руку. В его глазах Дженсен увидел тепло, а на губах – застывшую мягкую улыбку. – Джей, моя женитьба на женщине не означает, что я натурал. Дженсен сглотнул. Он хотел верить, хотя даже раньше не смел думать о таком. – На самом деле, все не совсем так, – пояснил Миша, делая еще один шаг в сторону Дженсена и нарушая его личное пространство. Дженсен привык к этому, даже несмотря на их размолвку. Только на этот раз Дженсен почувствовал, как воздух между ними завибрировал. Словно каждый дюйм между ними заискрился, ударяясь о кожу и заставляя дрожать, сердце готово было выпрыгнуть из груди. Дженсен глубоко вздохнул, когда Миша дотронулся ладонью до его щеки, нежно провел по щетине кончиками пальцев. И Дженсен расслабился, поддался прикосновению, не в силах отвести взгляда от синих глаз Миши, наполненных печалью. Удар мог обрушиться в любую секунду, Дженсен ждал пугающего «но». Я не гей, но ты мой друг. Я не гей, но у тебя ребенок, а мне это ни к чему. Я не гей, и ты мне нравишься, но я уеду в Россию. Дженсен закрыл глаза, больше не в силах сдерживать эмоции. Он почувствовал, как Миша переступил с ноги на ногу, ладонями сильнее обхватив его лицо, прежде чем снова нежно коснуться пальцами. А потом его губы коротко и нежно прижались к губам Дженсена. От неожиданности Дженсен распахнул глаза, не поверив, что Миша его поцеловал. Слабая ухмылка появилась на его губах, от которой Дженсен впал в ступор, и ему совсем не стыдно было в этом признаться. – Давно мечтал это сделать, – прошептал Миша Дженсену в губы. Дженсен мог только отдавать себя в поцелуе. Без лишних слов он обнял Мишу за талию и притянул ближе к себе. Одну ногу Миша просунул между его ног, и Дженсен чуть не потерял равновесие. И он совсем не возражал – просто хотел притянуть Мишу как можно ближе к себе и остаться так на целую вечность. Он устроил подбородок на плече у Миши и умоляюще попросил: – Пожалуйста, только скажи мне, что это не все, что ты хочешь, я не смогу… Его прервал Мишин смех и осторожный поцелуй в шею, прямо под ухом. – Нет, далеко не все. Дженсен немного отстранился и посмотрел на Мишу. Правой рукой он провел по спине Миши и зарылся пальцами в короткие волосы на затылке. Господи, они были так близко, что Дженсен в любую секунду мог его поцеловать. И он знал, что пялится на губы Миши, и сопротивляться этому было очень трудно. – Ты соберешься поцеловать меня в этом году или… – самодовольно спросил Миша, не сумев скрыть блеск в глазах. Дженсен был готов сорваться в любой момент. – Только если ты не уедешь в Россию. Просто я не смогу это сделать, если ты… Я не могу потерять тебя, – признался Дженсен. Голос у него сломался на полуслове. – Прости и не пойми меня неправильно, это не ультиматум, и я не хочу заставлять тебя что-то делать, – это только твой выбор. Ты можешь уехать, а я не в праве останавливать. Я все пойму, но мы не можем… – Ты снова болтаешь, – со смехом остановил его Миша. – И нет, я еще не подписал контракт. Он по-прежнему лежит на моем журнальном столике, потому что я не хотел уезжать от тебя. И нет, я его не подпишу и никуда не уеду. Я хочу быть честным. И еще я не сказал тебе, что они предложили вакансию репортера здесь, даже если я не захочу поехать в Россию. – Слава Богу, – застонал Дженсен и наклонился, отчаянно поцеловав Мишу, наверное, слишком сильно и мокро. Но его это совсем не волновало, мозг все еще был занят Мишей и возможностью его поцеловать, и… Казалось, что тот так же счастлив, как и сам Дженсен. Миша улыбнулся в поцелуй, и Дженсен скользнул языком по его зубам, прежде чем обхватить зубами кончик его губы и заставить Мишу застонать. Их первый поцелуй, возможно, был слишком пошлым. Дженсен чуть отклонился, глотнув ртом воздух, и не мог подавить улыбку Чеширского кота. А когда услышали резкий крик, разнесшийся по всему коридору, одновременно сначала вздохнули, а потом рассмеялись. – Похоже, кому-то требуется наше внимание, – улыбнулся Дженсен. А потом в его мыслях словно произошло локальное крушение поезда, и он замолчал. – Ты в этом уверен? Я и Эджей… – Конечно, дурак, – Миша недовольно цокнул языком. – Тебе не кажется, что я уже об этом думал? Я его люблю. И был бы рад наблюдать, как ты вырастишь его, как будешь его отцом. Я рад, что вы рядом со мной. Грудь Дженсена затопило тепло, и он только и смог пробормотать: – Я же сказал, что не вижу тебя в роли няни Эджея. Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду еще одного папу для него. – Теперь понял, – с теплой улыбкой ответил Миша. – И вот именно сейчас хочу проверить твоего сына, ведь он все еще рыдает. – Ты не дашь Тому разрулить ситуацию? Миша пожал плечами. – Честно говоря, мне просто хочется собрать всю семью вместе. Миша выпутался из рук Дженсена и с хитрым взглядом и улыбкой на лице удалился с кухни. Когда он вернулся, Эджей свернулся на его руках, обхватив шею. Его глаза покраснели и опухли от слез, он засунул палец в рот, но уже не плакал. И Дженсен подумал, что это действительно чудо. Его сердце готово было вот-вот взорваться, когда Миша называл Эджея сыном и видел их вместе перед собой. – Итак, мы идем на ужин? – спросил Миша. – Конечно, – выдохнул Дженсен, обняв их обоих.***
– Он заснул? – прошептал Миша, когда Дженсен залез в кровать. – Да, ни свет ни заря. Слишком много впечатлений и знакомств, – усмехнулся Дженсен и притянул Мишу в объятия. Об этом приглашении Мише не нужно было напоминать дважды. Вместо того, чтобы теснее прижаться к Дженсену, он навис над ним и поцеловал голодно и страстно. – Привет, – произнес он ему в губы и отодвинулся чуть назад. – Эй, – прошептал на выдохе Дженсен. – Что это было? – О, как раз то, о чем я мечтал последние несколько недель, – Миша прикусил его нижнюю губу и кончиком языка аккуратно провел по кромке зубов и губам, словно прослеживая каждый миллиметр. Он играл и дразнил, будто прощупывал почву, и Дженсен наслаждался каждой секундой. Инстинктивно он обхватил ногами Мишины бедра, показывая, что тому нечего бояться – ему позволят все, что угодно. – Ты разве не хотел сделать это медленно? – спросил Дженсен, чтобы окончательно убедиться в происходившем. – Джей, мы и так медленно шли к этому весь год, – вздохнув на последних словах, Миша потерся бедрами, обтянутыми хлопком с отчетливо проглядывавшим вставшим членом. У Дженсена не было сил сопротивляться, и он беспомощно застонал. И если он думал, что захочет быть нежным, то ошибался. Дженсен уже так давно не ощущал себя желанным. Но Миша неожиданно отстранился и внимательно посмотрел на Дженсена. – Если ты, конечно, хотел бы… – Ох, черт возьми, нет… – простонал Дженсен, удобней уперся пятками в матрац и снова потерся о Мишу. Перевернувшись, он смог устроить бедро между ног Миши и чуть наклониться так, чтобы их члены терлись друг о друга. – Я этого хотел с первой нашей встречи, так что даже не пытайся включить заднюю. Миша хрипло засмеялся. – Аналогично. – Боже, – застонал от наслаждения и понимания Дженсен, когда они стали двигаться в одном ритме. – Мы такие дураки, да? Потеряли столько времени… Миша крепко обхватил его бедро рукой и сильнее притянул к себе, встречая каждое новое движение. Другой рукой он провел по спине Дженсена и пальцами зарылся в короткие волосы на затылке. – Ты и не представляешь даже, – усмехнулся он. – Наверстаем упущенное? – с ухмылкой предложил Дженсен, прижавшись к Мише всем телом. Миша прижался к нему в ответ и выдал долгий и громкий стон. – Подожди, подожди, – начал умолять он. – Почему? Я сделал тебе больно? – взволнованно спросил Дженсен, перемещая весь свой вес на руки и ноги, а не на тело, прижимавшееся к Мише. Тот покачал головой: происходившее его, очевидно, забавляло, и он пытался отдышаться. – Нет, нет, я из-за тебя чуть не кончил в штаны. Прямо как школьник. Прости, у меня просто давно… не было. – Да, у меня тоже, – Дженсен мельком взглянул на Мишу: – Давай, между нами слишком много одежды. Скатившись с кровати, Дженсен схватил Мишу за руку и помог подняться на ноги. У обоих боксеры натянулись в паху, и это было очень неловко, особенно когда Миша стоял перед ним. Дженсен завис всего на секунду, а потом провел по теплой гладкой коже, запустив ладони под Мишину футболку, коснулся затвердевших сосков и дотянулся до плеч. Он знал, как Миша выглядит, но просто не смог сдержаться, когда снял с него рубашку. – Боже, ты прекрасен. Никогда тебе этого не говорил. Миша поднял бровь, а потом хитро посмотрел на рубашку Дженсена. – Что-то мне подсказывает, что ты не хуже. Дженсен пожал плечами и помог Мише стянуть рубашку через голову, постаравшись все это время прижиматься к его обнаженной коже. Следующими на очереди были его боксеры – стянув их, Дженсен не удивился, увидев Мишин член. Дженсен так себе его и представлял: чуть короче и толще, чем у него, чуть изогнут влево. Посмотрев на головку, Дженсен автоматически облизнул губы. В это время Миша залез ему в трусы и, оттянув ткань, обхватил его задницу. И он тоже завис на секунду, как и сам Дженсен. Тот посмотрел в его синие глаза, горевшие жаждой и желанием. Без дальнейших колебаний Миша потерся бедрами и обхватил рукой их члены, мягко проводя по головкам вверх-вниз, и утянул Дженсена в еще один поцелуй. В этот раз Дженсен сжал его запястье в просьбе остановиться. – Не так, – умолял он. Пожалуйста, не так. – Тогда как ты хочешь? – улыбнулся Миша, взглянув из-под опущенных ресниц. – Хочу твой член в своей заднице, – усмехнулся ему в губы Дженсен, и от его слов у Миши сбилось дыхание. – Следи за языком, – шутливо сказал Миша. – Но сегодня я добрый и рассмотрю твое желание. – Ты мне задолжал, прервал как-то раз в самый непоходящий момент. Это было не так давно. – Что я сделал? – Принес кофе, когда я впервые после появления Эджея решил подрочить, – подмигнул Дженсен. Миша свел брови на переносице и спросил: – Подожди, тем утром, когда ты открыл дверь в одних джинсах, и у тебя стоял, как Эверест? Дженсен покраснел. – Да, именно тогда. К его удивлению, Миша наклонился и поцеловал его, отчаянно прикусил нижнюю губу и оттянул ее назад. – Знаешь, что я делал, когда вернулся к себе? – простонал он ему в губы. – Я сел на пол за дверью и дрочил, думая о тебе, прямо посередине коридора. Я не дрочил ни в душе, ни в спальне. Так сильно хотел вернуться и взять тебя. – О, – представив, ответил Дженсен. – Я тоже. Тоже думал о тебе. Хотел тебя, сидя под дверью, и дрочил. В следующий момент Миша направил Дженсена на кровать и поставил, заставив опереться на колени и локти. – В тумбочке? – затаив дыхание, спросил Миша. – Да, в верхнем ящике, – кивнул Дженсен и, опустив голову, уперся лбом в руки. Миша хмыкнул, и Дженсен услышал, как открылась крышка тюбика со смазкой. Он развел ноги шире, предоставив Мише идеальный доступ; его немного потряхивало. – Мне очень нравится, – похвалил Миша и шлепнул его по заднице, отчего щеки Дженсена запылали. Он почувствовал прикосновение холодных пальцев к своему входу и постарался максимально расслабиться, принять пальцы, и к его удивлению сделать это оказалось просто. Он уже делал это, но не испытывал ни к кому таких чувств. Но чувства только украсили секс. – Давай, еще один, – попросил Дженсен, ему казалось, что указательный палец Миши находился в нем уже час. – Властный боттом, мне нравится, – усмехнулся Миша. Второй палец вошел так же легко, Миша протолкнул оба далеко и согнул в поиске простаты. И оказалось, что Дженсен был не готов к волне подавляющего блаженства и желания, когда Миша коснулся ее. Дженсен затрясся от наслаждения, его тело будто тонуло в чувствах, и он мог только хватать ртом воздух. Он хотел кончить уже в тот момент, но удержал себя в последнюю секунду. Однако было слишком рано, и в заднице у него хозяйничали всего два Мишиных пальца. – Господи, Джей, ты так хорошо принимаешь. Однажды я захочу, чтобы ты кончил только от моих пальцев. Хотя бы трижды, – простонал Миша, и его горячее дыхание коснулось чувствительной кожи Дженсена. – Но не сегодня. Дженсен разочарованно подумал о пропавших пальцах Миши, однако раздавшийся следом звук разрываемого пластика возбудил его еще сильнее. После нескольких бессчетных мгновений он ощутил руки Миши на своих бедрах, направлявшие его. Сменив позу, Дженсен ощутил, как головка члена коснулась его ануса, проехалась по растянутым мышцам входа и скользнула внутрь. Он подался назад, навстречу, решив не упускать эту возможность и заставив Мишу задержать дыхание. Когда Миша вошел в него до конца, Дженсен ощутил, что все его мышцы и кости превратились в желе. – Черт, я так по этому скучал, – простонал он, вслушиваясь в тяжелое дыхание Миши. – Я тоже. Первый толчок был медленным и легким, осторожным, нежным, и Дженсен моментально расслабился. – Тебе нравится? – спросил Миша. – Да, но не думай, что я не люблю пожестче. Миша застонал и толкнулся в него одним, двумя, тремя толчками, доказывая свою точку зрения, но затем вздохнул и остановился. – Нет, не так. Плохая идея. Дженсен хрипло засмеялся. – Не смейся надо мной. Я мечтал об этом моменте последние несколько месяцев, я не позволю всему закончиться так быстро. – Да, я понимаю. Я тоже. Он медленно толкнулся на всю длину, и Дженсен раскинулся по всей кровати. Миша навалился на него всем телом и начал медленно двигаться, а Дженсен стонал каждый раз, когда Миша задевал простату. Дженсен просил и бормотал что-то бессмысленное, насаживаясь на его член. – Джей, – нежно прошептал он ему в шею, от чего Дженсена затрясло. – Да? – Меня бесит это говорить, но я долго не продержусь, – вздохнул Миша. Дженсен усмехнулся, повернул голову и потянулся к Мише за поцелуем. – Ох, – поддразнил он. – У меня есть идея, что бы мы могли с этим сделать. Миша замедлился и сделал глубокий вдох. – И что же… – Ляг на спину, – попросил Дженсен. Миша вышел из него и сделал так, как он ему сказал. Дженсен навис над ним и снова насадился на его член. – Мм, – оценивающе хмыкнул он, устроившись на коленях и наслаждаясь ощущениями. Миша молча смотрел на него, его пухлые губы были приоткрыты, и он наблюдал за ним, чуть прикрыв глаза. – Ох, черт. Ты просто… – О да, – усмехнулся Дженсен, продолжая двигаться – поначалу осторожно и нежно, и руки Миши заскользили по его бедрам, удерживая на месте. – Господи, как хорошо, – прошептал Миша. – Как давно я этим не занимался. Большим и указательным пальцами Дженсен сжал сосок Миши и с восхищением посмотрел, как тот затвердел. – Это неважно. – Я снова близко, – предупредил Миша. Их бедра ритмично терлись друг о друга. – Тогда кончай, – улыбнулся Дженсен. Миша недоверчиво посмотрел на него, и его бедра задрожали. Ухмыльнувшись, Дженсен наклонился и прошептал ему прямо в ухо: – Миш, кончи в меня. Толкнувшись еще раз, Миша вошел глубже и, застонав, кончил, содрогнувшись всем телом. Он обхватил спину Дженсена, прижав его ближе. – Не хотел, чтобы так вышло, – пробормотал он, открыв глаза и все еще переводя дыхание. – Это совсем не идеально. – Идеально, как и должно было быть, – ответил Дженсен. – Можешь продержаться еще немного? И, не дождавшись ответа, Дженсен выпрямился и повел бедрами, чувствуя все еще твердый, задевающий простату, член Миши в себе. Еще немного, и он последует за Мишей. Он отвлекся, когда Миша обхватил его член и начал поглаживать, подстроившись под ритм. – Знаешь, это так несправедливо, – сказал Миша глубоким и мрачным голосом. Если бы он зачитывал телефонный справочник, Дженсен бы уже точно кончил в штаны. – Я кончил, и снова чувствую, как – черт – возбуждаюсь из-за тебя. Дженсен застонал, когда Миша чуть передвинул бедра, сменив угол проникновения, и Дженсен почувствовал, как у него свело нижнюю часть живота. Он вот-вот кончит. – Не хочу цитировать плохие фильмы, Джей, но ты такой твердый. Если бы я мог, я бы кончил в тебя во второй раз. После этих слов Дженсен перешел черту, оргазм накрыл его с головой, выбив воздух из легких, расползся судорогой по животу и рукам. Его колени тряслись даже после того, как тело отошло от вспышки наслаждения, а желудок свернулся в сладостном ожидании. Он сполз с Миши и улыбнулся ему. – Я так сильно тебя люблю, – сказал Миша и потерся головой о плечо Дженсена. – Я тоже тебя люблю, – широко улыбнувшись, ответил Дженсен и запустил руку в взмокшие волосы Миши. – А теперь вытри меня, – проворчал Миша. – Нужно привести себя в порядок. Дженсен поцеловал его и рассмеялся.***
Свое первое слово Эджей сказал в воскресенье утром, когда ему был всего годик и почти два месяца. Дженсен взял его на руки из кроватки и положил на свою кровать. Проплакав два часа, он быстрее успокаивался и мог проспать еще столько же. Дженсен наблюдал, как Эджей смешно подполз к середине матраса и посмотрел на еще спящего Мишу. Толкнув маленьким кулачком грудь Миши, Эджей попытался его разбудить. Бесполезно. Миша фыркнул во сне и наморщил нос. – Папа, – неожиданно услышал Дженсен и сначала было решил, что ему послышалось. Но потом ручка Эджея снова толкнула Мишу с громким: – Папа! Миша заморгал, сонно взглянув на Эджея, и, не говоря ни слова, посмотрел на Дженсена. – Папа! – Кажется, кое-кто с тобой разговаривает, – улыбнулся Дженсен. Услышав его голос, Эджей обернулся к нему и поднял две ручки, потянувшись к нему. – Папо… Дженсен поднял бровь, когда волна восторга и привязанности накрыла его с головой. Его малыш прекрасен. – Я так понимаю, это должно быть «папочка»? – предположил он, а две пары глаз с интересом наблюдали за ним. – Папо… – снова проговорил Эджей, и его слова не были похожи на привычный лепет. – Папочка, – исправил Дженсен. – Папо? – снова попытался Эджей. – Папочка, – Дженсен улыбнулся. – Па-пи? – Буду думать, что это «папочка», – усмехнулся Дженсен и прижал Эджея к себе. Он удобно устроил его на руках так, чтобы тот видел Мишу. И Эджей снова заговорил, потянувшись к нему ручками. – Папа. – Папочка и папа, мне нравится, как это звучит, – признал Миша, взял Эджея с рук Дженсена и положил его на кровать между ними.