Навеянное Безысходностью

      Джокера действительно тревожило произошедшее с ним накануне. Если до этого кашель, горло и сопли можно было списать на простуду, то теперь в связи с кровохарканием болезнь принимала явно новый оттенок. Стоило обратиться к врачу, причём как можно быстрее, но следующий день не способствовал посещению больницы.       Проснувшись, Джокер почувствовал, что всё его тело словно сделано из ваты, руки и ноги отказывались слушаться. Его определённо мучила слабость, сопровождаемая поднявшейся вновь температурой. Он тяжело вдыхал и выдыхал, то и дело кашляя, отчего грудную клетку пронзала резкая боль, и на секунду спирало дыхание.       Голова ужасно болела, казалось, что череп разрывало изнутри, а перед глазами плыли цветные пятна, размывающие грань реальности и сна. Отсутствие ощущения тела сопровождалось тем, что мысли были вязкими, как кисель, и текли в голове сплошным плотным потоком, отчего он не мог толком сосредоточиться на чём-то конкретном.       Было ужасно плохо. Джокер, сколько себя помнил, не был болезненным человеком, а благодаря постоянным схваткам не раз чувствовал себя не в пример хуже, но сейчас был полностью разбитым. Он сожалел, что находится один в квартире: будь здесь хоть кто-то, можно было бы попросить принести таблетки и налить чаю. — Боже, — прогнусавил несчастный злодей, — ну за что мне всё это?       Через полчаса он задремал. Сон его был беспокойный: анархист постоянно ворочался и вздрагивал, иногда что-то шептал себе под нос. Он лежал на матрасе, укрывшись плащом и дрожа всем телом, видно, во сне беднягу застиг озноб. Дыхание вылетало шумно из приоткрытого рта, а брови чуть вздернулись, словно злодей чему-то изрядно удивился.       Несмотря на общее состояние и плохое самочувствие ему снился сон. В нём Джей шел по огромной винтовой лестнице, которая, казалось, не имела как конца, так и начала. Он взбирался вверх, но ступеньки никак не спешили кончаться, дыхание сбилось, а ноги неприятно сводило от постоянной долгой ходьбы, так что он хотел было остановиться, чтобы перевести дух, когда обнаружил, что не может этого сделать, как бы ни хотел.       Страх сковал его сердце, заставив пульс преступника ускориться. Джокер взбирался всё выше и выше, когда увидел перед собой дверь. Радость пронзила всё его тело нервными импульсами, кажется, вот он — конец этого мучительного, нескончаемого пути. Он попытался ускорить шаг, чтобы побыстрее достичь цели, но ритм движения не менялся, сколько бы тот ни старался, так что в конце концов он отдался течению, несущему его.       Вот уже до двери оставалось всего несколько ступенек, и мужчина облегченно выдохнул. Он пересёк оставшееся расстояние, оказываясь на самом верху. Первым делом, остановившись, он попытался привести в порядок дыхание, которое исходило вздохами и выдохами из его груди. Он согнулся, опираясь руками о колени и опустив голову, что волосы свисали на лицо. — Теперь осталось совсем немного, — сказал он сам себе.       Анархист разогнулся и потянул ручку двери на себя, пытаясь открыть. Он распахнул её, чуть не упав от того, как резко подалась та вперёд. Перед ним раскинулся Готэм. Вокруг сверкало много огней, мерцали цветные вывески. Джокер смотрел на ночной город и не понимал, зачем пришёл сюда, что держит его здесь. Кем он является по сути для этого скопления людских пороков.       С этими мыслями клоун проснулся. Ему стало чуть лучше, так что он решил, что завтра же отправится в ближайшую больницу, которая располагалась через две улицы. Сейчас было около пяти вечера, так что можно было не удивляться улучшению состояния после того, как он проспал порядка семи часов. Тело немного затекло, но это было лучше, чем то ощущение беспомощности, что мучило его поутру. — Если бы я верил в Бога, то сейчас бы, наверное, сказал ему «спасибо», — пробормотал мужчина, — как жаль, что мы не смогли прийти к взаимопониманию, — хихикнул он.       Джей приподнялся на локтях, а после и вовсе присел. Только сейчас он вспомнил, что толком не ел несколько дней. Хотя сейчас, скорее всего из-за болезни, он не чувствовал сильной потребности в пище, но голодать во время плохого самочувствия было не в его правилах. Он поднялся с матраса и отправился на маленькую кухоньку. Слабость все ещё терзала его тело, так что шёл он немного спотыкаясь и покачиваясь, иногда придерживаясь за то, что попадалось под руку.       На кухне он достал пакетик чая и упаковку лапши с кусочками курицы. Поставив всё это на столик, он взял в руки небольшой, потрепанный, судя по виду, временем чайник с немного ржавой ручкой и стал наливать в него воду из-под крана. Безусловно, у него была вода в бутылке, но ей он решил разбавить чай, чтобы напиток не был обжигающим.       Когда чайник закипел, и из него пошёл пар, то Джокер снова взял его и налил в единственную найденную чашку кипяток, затем разбавил им лапшу и поставил остатки на барную стойку. Он накрыл лапшу крышечкой, чтобы та заварилась, предварительно засыпав её приправой и кусочками мяса, которые прилагались в пакете вместе с самой упаковкой.       После он заварил чайный пакетик и разбавил напиток прохладной водой из бутылки. Затем, взяв с собой лапшу, пластиковую вилку и кружку, преступник направился к телевизору. Он поставил еду перед ним и пододвинул ближе матрас, чтобы было комфортнее смотреть. Усевшись поудобней, он нажал на кнопку включения. Экран выдал привычные помехи, после чего показал снова ту же дикторшу новостей, которая говорила о событиях этого часа. Джокер вздохнул и с помощью другой кнопки переключил канал.       На экране теперь был какой-то глупый детский мультик про то, как говорящие животные боролись за добро. Джей откровенно не любил подобные истории, потому что в мультфильмах такого плана всё происходило слишком быстро, просто, и картина вертелась по одному принципу: так называемое «добро» побеждало зло. Обидно было осознавать, как чётко и однобоко расставленные авторитеты и позиции принимались наивной ребятнёй за чистую монету.       Вся эта слащавая муть вызывала у мужчины рвотные позывы. Ему не нравилось, что мультики обладали такой чертой убеждения по типу: если сказано, что этот персонаж плохой, то он плохой — а если сказано, что хороший, значит так и есть. Причём порой никакого обоснования зритель такого кино не получал. Злодеи были стереотипными и скучными, герои нудными, и от их героизма сводило челюсть, словно в мультик запихнули кучу Супермэнов. — Вот ведь гадство, — произнес Джокер, поразмыслив и представив себе подобное.       Он снова щёлкнул кнопкой — теперь в телевизоре показывали какой-то фильм. Он был странно знаком анархисту, и спустя несколько минут преступник понял, что это «Телекинез». Он остановился на этом фильме, принимаясь за еду. К сожалению, он успел только на концовку, так что уже через двадцать минут на экране пошли титры. К этому времени Джокер уже съел около половины лапши, но ещё не успел прикоснуться к чаю.       Смотреть, как по чёрному экрану плывут белые слова было скучно. Преступник стал быстро щелкать каналы и остановился на одном, где шло какое-то шоу. Было забавно смотреть, как все приглашённые кричали друг на друга и ругались. Сначала даже сложно было понять, в чём дело, но после заговорила ведущая: — То есть вы утверждаете, что беременны от Брюса Уэйна? Откуда такая уверенность? — Да, это ребёнок Брюса, — отвечала невзрачная блондинка с большим животом, — мы спали вместе. — Отлично, — объявила ведущая, — а теперь послушаем, что на это скажет сам миллиардер. Он с нами на связи. Здравствуйте, Брюс, что вы скажете насчёт этой ситуации? — Я не знаю этой женщины, но если это действительно мой ребенок, то я ни в чём ему не откажу. Но для начала, — улыбнулся Уэйн, — как насчёт провести тест на ДНК?       Зал зарукоплескал. Джей зевнул и отключил ТВ. Он почувствовал усталость и снова прилёг на матрас. Через полчаса он уже спокойно дремал.

***

      Брюс участвовал себя весьма усталым, хотя неделя и не была особенно активной. Всего раз разгорался Бэт-сигнал, и то, когда полиция узнала о побеге знаменитого на весь Готэм клоуна. Брюс сразу тогда сорвался с места и понёсся на встречу с Гордоном, ведь этот преступник обладал привычкой действовать максимально быстро и непредсказуемо. — Странно, что город ещё цел, — сказал тогда комиссар, отпивая глоток кофе из термоса, — прошло уже около двух часов, а о Джокере ни слуху, ни духу. Как затишье перед бурей.       И полицейский был полностью прав, сказав так. В городе было тихо, даже слишком тихо, и эта тишина походила на некое нервное напряжение. Шли дни, но анархист так и не спешил объявиться. Уэйн проверил все прошлые убежища врага, но ни в одном из них не было ни единого следа присутствия человека. Нарушитель закона словно растворился среди сотен тысяч домов, что очень не нравилось Бэтмену.       Всю неделю миллиардер продолжал поиски противника, но никак не мог найти его. Даже свидетелей не было, словно клоун вдруг внезапно исчез. Бесследно и бесповоротно. Это было совершенно не похоже на него: обычно сразу после побега психопат начинал взрывать, убивать и сеять анархию повсюду вокруг себя. Теперь же он залёг на дно и подозрительно долго не появлялся.       Джокер редко изменял своим принципам, а если уж такое и случалось, то на это были весьма веские причины. У Бэтса были две догадки: либо Принц Преступного мира готовит что-то грандиозное, либо ищет временных союзников, которые впоследствии послужат неплохим пушечным мясом. Проблема в том, что сказать наверняка нельзя было, ибо логика, если таковая вообще присутствовала, у клоуна была настолько странной и непонятной, что, зная врага не первый год, спаситель Готэма всё равно её не понимал. — Ваш кофе, мастер Брюс, — поставил перед мужчиной чашку с напитком дворецкий, — есть какие-нибудь новости? — К сожалению, никаких, — отпил немного из кружки миллиардер, — он как сквозь землю провалился. Я не понимаю, почему он до сих пор не объявился. Что думаешь? — Думаю, что Джокер занимает слишком много ваших мыслей, и меня это волнует, сэр, — невозмутимо констатировал Альфред, стоя чуть позади мужчины. — Ну прекрати, Альфред, — усмехнулся Брюс, — ты прекрасно понимаешь, что я ничего не могу поделать с этим. Бэтмен нужен этому городу. — Вы не «не можете», вы попросту не хотите, — отозвался дворецкий, — вопрос в том: заслуживает ли этот город Бэтмена? Подумайте об этом на досуге. — Хорошо, — кивнул тайный мститель, — но это вовсе не исключает того, что сейчас один из самых опасных преступников на свободе, а мы даже не знаем, где его толком искать.       Брюс потёр переносицу, не глядя после сказанного на дворецкого, когда тот забрал пустую чашку с рабочего стола воспитанника. Уэйн знал, что был отчасти неправ по отношению к Альфреду, но накопившиеся за неделю безрезультатных поисков стресс и усталость брали своё. Он утомленно вздохнул, прикрывая усталые веки и зевая. — Единственный совет, который я могу вам дать, мастер Брюс, это хоть немного поберечь себя, — заметил в свою очередь дворецкий. — Ты прав, мне стоит отдохнуть, — нехотя согласился миллиардер. — И помните, если Джокер захочет, он сам вас найдёт.