All around me are familiar faces. Worn out places, worn out faces. Bright and early for the daily races. Going no where, going no where.©
— Да, кое-что не меняется…протянул Рихард, возвращая меня в вертикальное положение и, затушив сигарету. — Ты о чём? — надевая эти чертовы туфли, поинтересовалась я, хотя прекрасно знала ответ. — Первые месяц нашего знакомства, ты была такая несуразная, просто ходячее несчастье — он усмехнулся, словно, вспомнив что-то определённое. — Надеюсь, у тебя в голове сейчас не проносятся кадры всех моих оплошностей и неудач? — не смотря на присутствие Рихарда, моё настроение начало подниматься. — У меня нет привычки запоминать подобное. У меня гораздо больше воспоминаний кое о чём другом, связанным с тобой. — Вот уж не думала, что девушка-несчастье может оставлять хорошие воспоминания — я поняла, что разговор приближается к опасной черте и попыталась повернуть его в другую сторону. — Выходит, может — Рихард явно хотел сказать что-то еще, но в дверном проеме замаячила физиономия одного из моих координаторов, который бурным жестикулированием попросил его вернуться в гримёрку. Я посмотрела на часы: через пятнадцать минут должен был начаться концерт. Она никогда не бывала в таких больших домах. По сравнению с крохотной квартиркой бабушки, он показался просто дворцом: огромный холл, просторная гостиная и милая кухня на первом этаже, прекрасно сочетались с роскошной спальней и несколькими большими комнатами на втором и уютной мансардой. Едва войдя в дом, он скрылся в гостиной, а она так и осталась стоять в холле, робко разглядывая интерьер. Выглянув из дверей и обнаружив её на том же месте, он лишь улыбнулся и повёл её наверх. — Слушай, Рих, я не пойму, что ты в неё находил тогда? Она же походила на девочку-подростка, выросшую на улице? Робкая, дикая, двух слов связать не могла — Пауль натянул шапку и выжидательно глянул на Рихарда, собирающего со стола какие-то мелочи. — Это на твой взгляд она была такой — закончив, он кивнул Паулю и они двинулись к выходу —, а на мой — в этом тихом омуте водились потрясающие черти. И я не ошибся. — А может, тебе просто нравилось выступать этаким благодетелем для бедной девочки, не знавшей хорошей жизни? Ну, в её глазах ты точно был королём, в отличие, от всех твоих предыдущих. — В чём-то ты прав — её отличие от предыдущих — она ценила меня таким, какой я есть. Но, в какой-то момент, она больше не смогла тянуть мою пропащую и больную душу. Ну терпеливей её у меня не было и вряд ли будет. Рихард и Пауль скрылись в дверях служебного входа, чтобы сесть в автомобиль и отправиться в гостиницу на заслуженный отдых. Я же, отдав последние распоряжения после концерта, собиралась сделать то же самое. Но, их диалог застал меня в коридоре. Мой мир снова пошатнулся от горечи воспоминаний прошлого. Я прислонилась к стене и отчаянно пыталась успокоиться и остановить начинающие подступать к глазам слёзы. Рихард, ты не понимаешь, насколько ты был близок к истине и, одновременно, не прав. Я не могла поступить иначе. Я сорвалась. И потом еще долго выжигала себя изнутри, за то, что оставила тебя. — Извините, Вам плохо? — Агата, одна из моих помощниц, проходившая мимо, остановилась и обеспокоенно посмотрела на меня — вы такая бледная, словно, в обморок сейчас упадёте. Вам помочь? — Да, мне нехорошо, нервный выдался денёк. Но всё в порядке, не беспокойся — я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов и достала из сумки бутылку воды.***
Бар отеля встретил меня шумом, громкой музыкой и, какой-то заражающей атмосферой веселья. Вечеринка в честь успешного начала тура — своеобразная традиция, ну, как например, разбивать бокалы перед концертом. И тут уж от явки не отвертеться. Тем более тем, без кого концерт бы вряд ли состоялся. Лавируя между людьми, я наконец добралась до отдельной зоны, где сидели участники группы. — А вот и наша волшебница! — уже порядком выпивший Шнайдер поднялся и приветственно раскрыл объятия. — Если ты её задушишь или раздавишь в своих объятиях — волшебства больше не будет — Рихард потянул товарища обратно на диван. — Вот, пришла поздравить вас с успехом и пожелать приятного отдыха — я в тайне молилась, чтобы на этом мой визит сюда закончился. — А ты что — не присоединишься? Нет, так дело не пойдёт! Давай-ка садись! — Шнайдер начал озираться, в поисках подходящего места. В итоге, он подвинулся сам, освобождая место между ним и невозмутимым Рихардом. Делать было нечего, и я присела на оказавшийся очень мягким диван и, чуть не провалившись в него, инстинктивно ухватилась за плечо Рихарда. — Тогда давайте выпьем за нашу фею и её эльфов без которых наш концерт бы не состоялся! — Шнайдер сделал попытку подняться. но, махнув рукой, остался сидеть. — За тебя! — хором произнесли все. Я прижала к кубам бокал с мартини. Рихард склонился совсем близко к моему уху и тихо произнёс: — За тебя, котёнок!***
— Знаешь, я много думала сейчас о насмешках судьбы. Ведь когда я начинала девочкой «принеси-подай», у меня и в мечтах не было того, что когда-то такие люди будут произносить тост в мою честь и называть меня волшебницей. — Ну, это скорее не насмешка, а широкая улыбка судьбы. Ты должна радоваться, а ты, видимо, не очень рада — Нат проницательно посмотрела на меня. Даже через экран компьютера мне стало не по себе от её взгляда. — Ну, мне многое пришлось за сегодня осознать и переосмыслить. И знаешь, что? Я теперь ни черта не понимаю! — Кажется, я знаю причину: ты давно нормально спала? — Намёк понят, милая, пойду лягу. Утро вечера мудренее. — Вот и отлично! До завтра! — подруга послала мне воздушный поцелуй и отключилась. Я легла на большую кровать и уставилась в потолок — сон никак не хотел приходить. - Тут всё так…красиво и непривычно. Ты только не подумай, я не жалуюсь, я, скорее, в восторге, просто… — Привыкнешь, не бойся — он с улыбкой наблюдает, как она водит пальцем по столу, словно школьница, которую отчитывает строгий учитель. — Да, не волнуйся за меня. — И всё-таки мне кажется, тебя что-то смущает — он протягивает руку через стол и накрывает её руку своей. — Я никогда не жила с мужчиной и не знаю, как себя вести, чтобы ты меня не выгнал — решившись, произносит она, не поднимая глаз. Его громкий смех заставляет её удивлённо поднять глаза. — Пойдём наверх, я покажу тебе, что нужно делать.