***
Когда я, проклиная каблуки и собственную эмоциональность, добежала до сцены, там уже творилось что-то невообразимое: публика свистела, кричала и бушевала, участники как ни в чём не бывало стояли на сцене каждый на своих местах. Тилль повторял в микрофон: — Мы не будем играть! — Какого черта здесь происходит? — на меня мгновенно уставились все присутствующие за сценой. — Полупустая перекрытая фанзона — возникая справа пояснил Марк — еще один член моей команды — из-за своевольной накрутки цен на билеты в неё, образовалась такая пустота. — Так, и где промоутеры? — я пожалела, что не выкурила еще сигарету и поманила пальцем Рихарда — он стоял ближе всех к нам. — На звонки не отвечают, офис закрыт — отрапортовал Марк. — Если вы готовы взять на себя ответственность за потерю двадцати процентов вашего общего гонорара, то можете попросить публику занять пустую зону — глядя в серые глаза подошедшего мужчины сообщаю я. Иначе — начинайте концерт либо отменяйте его. Но вот им — я указала рукой на беснующуюся толпу — будьте добры, сообщите об этом сами.***
— Да, заставили мы тебя понервничать — Пауль хитро улыбаясь, садится в кресло напротив меня. — Это мягко сказано — я кладу планшет в сумку и достаю зеркальце. — Ну, это же наше шоу. Имеем мы право на маленький каприз? — Нет, Пауль. Не имеете. Каждый ваш каприз бьет по нервам и карманам огромного количества людей. Так себя вести — высшая степень непрофессионализма — я кидаю в сумку зеркало и надеваю пальто. — Ну ладно, не сердись — он встает с места и подает мне шарф — ты же не впервые работаешь с нами, пора бы привыкнуть. — Девочка на побегушках и организатор — немного разные понятия и обязанности, кстати, тоже — потуже затянув шарф, я, вслед за Паулем, выхожу в коридор — кстати, а почему ты до сих пор не уехал? Концерт два часа назад закончился. — Засиделся — вновь хитрая улыбка — и хотел тебя немного поддержать, у тебя было такое странное состояние там, за сценой. — Спасибо - я, впервые за весь день, улыбаюсь. Пауль всегда действует на меня успокаивающе. Он, словно лучик света, бесконечный сгусток позитива и неиссякаемый источник энергии в этом темном царстве, под названием Rammstein. -Вот, держи, только осторожно — он горячий — он протягивает ей чашку, которую она принимает, бережно отложив гитару. — Тебе есть где жить? — Да, у бабушки. Там я жила с тех пор, как переехала в Германию — Ну, если понадобится моя помощь — только попроси — он гладит её по плечу и подмигивает. — Спасибо. Не стоило так беспокоиться из-за меня. Я наверное пойду спать. — Слушай, мне надо еще пару часов посидеть над одной музыкальной программой, так что, если хочешь, ложись здесь, а я, как закончу, уйду в другую комнату — он берет небольшой ноутбук с прикроватной тумбочки. — Спасибо, но я даже не знаю. — Не волнуйся, я не насильник — он пересаживается за стол у окна. Она верит ему. Необъяснимым образом он вселяет в неё надежду на что-то хорошее. Забравшись под просто-таки огромное для неё одеяло, она, поджав ноги под себя лежит, некоторое время наблюдая за ним, свет от экрана падает на его лицо, такое сосредоточенное и задумчивое. — Что? — словно почувствовав её взгляд, он с улыбкой оборачивается. — Не уходи — голос её звучит едва слышно, но по его взгляду она понимает, что он её услышал. — Что он с тобой сделал? — он становится неожиданно серьезным. — Лишил смысла жизни — она отвечает, не видя смысла в долгих объяснениях. Он оставляет ноутбук в покое, встает и садится на кровать возле неё. — Слушай, ты такая красивая, скромная, настоящий ангел. Он не стоит и твоего мизинца. Поверь, я знаю его уже очень давно. Постарайся забыть его, словно, его в твоей жизни и не существовало никогда. — У меня не получится — она крепко сживает его руку, лежащую на на её плече. — Мне помогает всегда. Я дважды разводился, поверь, я знаю, о чем говорю. А теперь, спи. Не бойся, я никуда не уйду.