Ледники растают, Восполнится Иордан. О, все помирятся: — Шалом Алейхам! — Ва-алейкум салям! *
В домике Ивана ждал сюрприз. На столе, покрытом выцветшей голубой клеенкой лежал незапечатанный конверт из плотной коричневой бумаги. В нем — половинка тетрадного листка, исписанная крупным почерком. Всего две фразы заставили программиста вздрогнуть. Он перечитал еще раз, понимая, что вся его логично выстроенная комбинация не стоит и гроша — теперь опасность грозила не только ему. — Блин, блин, блин! — Тихонов скривился от собственной беспомощности и зарылся обеими руками в спутанные волосы. Выхода он не видел. Точнее, видел, но за такое его никто по головке не погладит, а скорее добавят новый срок к имеющемуся в прошлом. «Рогозина не поймет. Да что там — не поймет. Когда узнает, прибьет лично, чтобы не мучался… Хотя, если все получится, то терять будет нечего… Или почти нечего. По крайней мере, рискну. Или не стоит? Опять сбегу, так будет проще. Наверное…» — Ванька метался по комнатке, хмурился, кусал сухие губы, горчащие от чая, пытался согреться в своей нелепой не по размеру одежде. Однако осознание, что Рогозина здесь, рядом, немножко грело и ободряло. Это же обстоятельство не сулило ничего, кроме очередной смерти. Быть может даже его собственной. С такими мыслями Ванька достал ноутбук и включил его. — «Так, без паники. Сейчас одиннадцать. Все подготовлю. Завтра утром на прогулку, все узнаю. И потом… потом буду думать, как не допустить второго покушения. Интересно, как там Оксанка? Убьет, наверное, когда увидимся… Если увидимся. Ладно, хватит лирики, работать надо. Подумаю потом, когда это все закончится». Тихонов так увлекся своим занятием, что не слышал, как глухо хлопнула отсыревшая входная дверь. Осознание пришло в последний момент и Ванька, с бешено колотящимся сердцем схватил со стола «левый» пистолет и резко обернулся. Рука, сжимавшая рукоятку пистолета, безбожно затряслась. — Иван, давай без фокусов, — Рогозина замерла на пороге, чувствуя себя до ужаса некомфортно под прицелом своего же сотрудника. — У меня мало времени. — Как вы меня нашли? — Оборвать бы тебе уши, но некогда, — полковник, снимая капюшон, прошла к ближайшей табуретке и присела. — Зачем ты на рожон полез? Зачем, Иван? Хочешь умереть? — Вас хотят убить, Галина Николаевна, это серьезно! — Ванька зачастил, уже заранее понимая — Рогозину уговорить не удастся. Она пойдет до конца. — Нас обоих хотят убить. Причем те, кто угрожает тебе — в нескольких сотнях метров отсюда. А человек, пожелавший убить меня уже никому не навредит, — Рогозина усмехнулась. — Ты же Лунгина вычислил, верно? — Откуда вы знаете? — Собирай вещи, сейчас за тобой приедут. — А вы? — Тихонов вскочил с места, чувствуя себя последним идиотом. Все его поступки только усугубили ситуацию, равно как и бездействие немногим ранее. А действий отчаянно хотелось. — Снова дурацкие вопросы, — вместо вразумительного ответа Галина Николаевна забрала оружие и, разрядив его, убрала в карман. — Ты обязан вернуться в Москву, это приказ. — А я не на службе, — Ванька, собравший вещи в рюкзак, закинул лямку через плечо. — Я на больничном, в реанимации лежу. Поэтому, простите, но обратно я не вернусь. — Иван, к чему этот детский сад? — строгий тон не возымел нужного эффекта. Программист лишь упрямо поджал губы. — Позвольте мне самому решить, что важнее, — с этими словами Ванька направился к двери. — И хватит, Галина Николаевна. Пожалуйста, я так больше не могу. Раз уж вы здесь — оставайтесь. Я найду выход, просто вам он может не понравиться. — Может, не будем бегать друг от друга? Поезжай в Москву с проверенным человеком, это лучше, чем на перекладных или пешком. — Лучше? Знаете, где было лучше? — Ванька неожиданно для себя самого взорвался. — В тюрьме! Пока не пришли вы и… и… Все не испортили! «Вот что он делает? Не понимает, он же совсем не понимает… И не боится», — Рогозина, сжимая холодную рукоятку пистолета, только покачала головой. Иван ушел, оставив после себя не только ответы, но и новые вопросы.***
Оксана возвращалась домой к Рогозиной с чувством неясной тревоги. Как будто что-то вот-вот должно было произойти. Уже в подъезде девушка достала связку ключей с увесистым брелоком-каплей. Она была сделана из металла и при желании ей можно было отбиваться от грабителей или насильников. Взвешивая в руке тяжелый аксессуар, Амелина гадала, что сейчас творится в ФЭС — когда она уезжала, Николай Петрович допрашивал давнего знакомого Рогозиной — Немирова, причем действовал майор весьма жестко. Задумавшись, Оксана не сразу заметила стоявшего у дверей квартиры мужчину. Сначала она заметила кеды, затем потрепанные джинсы, потом куртку и в итоге, подняв глаза, убедилась, что перед ней стоит Тихонов. — Ты? Тихонов, ты как тут вообще…?! — Оксан, я сейчас все объясню, открывай быстрее дверь, я и так засветился! — глаза Ивана лихорадочно блестели, его просто трясло от напряжения и страха. — Я реально накосячил, такое устроил… Оксан, меня Рогозина убьет! Точно убьет! — Вот я тебя сейчас точно придушу, зачем сбежал из больницы, а? — Оксана, отвесив начальнику неплохой подзатыльник, отперла дверь и втолкнула его в квартиру. — Затем, что надо, — проворчал Тихонов, почему-то подумавший, что он натащит в квартиру полковника грязи, а она этого не любит.