До первого проступка

      И все-таки это было потрясающе. Трой прекрасно понимал, что связь с Нейтом Рэндаром ничем хорошим для него не закончится, поэтому условился сам с собой, что это было единичное помутнение рассудка, о котором стоит забыть. Однако в мыслях он то и дело возвращался к душевой, где ему было так хорошо. Сложно описать словами, как сильно ему хотелось вновь почувствовать чужие руки на своей коже, услышать шепот, пробивающийся сквозь шум воды, прижаться всем телом к стальным мышцам. Веский аргумент в пользу того, чтобы повторить.       Последний год брака не отличался яркими сексуальными экспериментами. Или, если быть точным, хорошим сексом вообще. Бывшая жена уже тогда держала его на расстоянии вытянутой руки, но Трой по глупости и доверчивости не замечал этого. Он искренне верил, что она лечится, чтобы они смогли завести ребенка.       Мысли о бывшей жене и эмоции, которые она сейчас вызывала, разительно отличались от мыслей о Нейте. С одной стороны презрение, ненависть, горечь, а с другой — интерес, симпатия, желания. Вот ведь, от преступника ничего хорошего и не ждешь, поэтому разочарование невозможно. Отношения с ним в какой-то мере честнее, чем с хорошей девушкой из приличной семьи, с которой намеревался построить нормальную семью. От Нейта ничего не ждешь и не предлагаешь ему в ответ. Они просто сделали то, что доставило им обоим удовольствие, никаких обманов, иллюзий и разочарований, как после неудавшейся семейной жизни.       Трой резко оборвал себя. Давненько он ее не вспоминал, и не надо. Нужно научиться выбрасывать хлам из своей души. Сейчас он не будет влюбляться или ввязываться во что-нибудь серьезное, просто продолжит время от времени получать удовольствие. Если, конечно, Нейт вновь появится в душевой. Трой был в восторге от их близости, и ему оставалось надеяться, что Нейт так же не разочарован.       Нейт не был.              — Мы можем найти какое-нибудь другое место? — Нейт накинул полотенце Трою на плечи и стал вытирать его. Трой покорно поднял руки и позволил поухаживать за собой.       — Какое?       — Ну… мы можем встретиться после рабочего дня. Даже у тебя, неисправимый трудоголик и истинный фанат порядка, он заканчивается не в одиннадцать вечера.       Это была пятая встреча за пять дней, и только сейчас Нейт стал немного одумываться. Им нужно быть осторожнее, скоро поползут слухи, а это никому не надо. Но прекращать Нейт не собирался. Раньше он считал, что как только получит желаемое, его наваждение пройдет, но оно только усиливалось. Трой оказался выше всяких похвал, он был таким же голодным до ласки и близости, словно тоже отмотал шесть лет в тюрьме.       — Встретиться после рабочего дня? — переспросил Трой. — Похоже на свидание, а мне от тебя нужно только это, — Трой взглядом указал вниз, на секунду залюбовался потрясающем прессом, по которому десять минут назад скользил его язык, но быстро поднял глаза. — Не выдумывай ничего лишнего.       — Я и не выдумываю, — усмехнулся Нейт. — Просто из-за твоих драконовских мер мне приходится проводить все вечера здесь, а ты был бы моим поводом глотнуть воздуха свободы. Я уже вышел из тюрьмы, а все еще ни разу не напился. Текила скучает по мне, по ночам она плачет в подушку и зовет меня к себе.       — Неприятности тоже скучают, вот прямо в обнимку с текилой, — язвительно ответил Трой, за что получил недоброжелательный взгляд. Чтобы немного загладить грубый ответ, Трой прижался к губам Нейта и целовал его до тех пор, пока тот не улыбнулся.       — Чуть-чуть лучше текилы, — прокомментировал он.       Нейт закончил вытирать Троя и протянул ему сухую одежду. Когда они выходили из душевой, раскованность в общении сразу сходила на нет. Трой становился замкнутым и собранным, а Нейт спокойно принимал эту перемену и ждал следующего дня, чтобы вновь оказаться в плену воды, пара и жарких объятий.       Пятый раз. Когда они уже были в коридоре и подходили к спальне Троя, Нейт вдруг сделал шаг вперед и обнял его со спины, прижав к себе. Они были совершенно одни, но в коридоре риск быть замеченными возрастал в разы. Нейт почувствовал, как Трой напрягся, вцепился в руку, обхватившую его поперек груди, но не стал вырываться. Просто замер в ожидании.       — Спокойной ночи, — прошептал Нейт и поцеловал Троя за ухом. В этом жесте было больше интимности, чем во всем, что они творили в душевой. Трой вздрогнул от щекотки, открыл рот, чтобы возмутиться, но Нейт уже уходил прочь.       Трой проводил его задумчивым взглядом, а потом коснулся места, куда до этого Нейт прижался губами. Его ответное «Спокойной ночи» не услышал даже он сам. Этот поцелуй отличался ото всех остальных.       Секс в душевой эротичен, но в конце концов хочется чего-то более традиционного. Днем Трой вызвал к себе Нейта и отругал за опоздание на работу, о котором сообщил начальник смены на заводе, а потом пригласил в свою спальню после отбоя. Все это было сказано деловым голосом, без малейшего изменения тона. Они не заигрывали друг с другом, когда Трой был на работе, все припасали для вечеров.       Спальня Троя была скучной, здесь все лежало на своих местах и навевало тоску. Еще один педантичный рай, где Нейту хотелось устроить маленький погром, оживить унылые стены, расшевелить болото. И он это сделал: одно его присутствие отогнало серость. От его собственной спальня больше всего отличалась отсутствием соседа, что было самым важным плюсом из всех. Зрители им не нужны.       Нейт осмотрелся, сел на кровать и протянул руку Трою, все еще стоявшему у двери. В душевой все было по-другому, менее реально и более экзотично. Но здесь не было отвлекающих вещей, вроде пара и воды, только они вдвоем. Трой подошел к Нейту, попутно щелкнув выключателем, погружая комнату в темноту.       — Зачем? — Нейт притянул к себе Троя и прижался лицом к его животу.       — Я так хочу.       — Стесняешься?       — Заткнись.       Трой не видел, что делал Нейт, только чувствовал его губы и пальцы. Чувствовал, как его руки вытащили рубашку из штанов, расстегнули несколько нижних пуговиц, а потом губы стали целовать низ живота. Трой закусил губу и запустил руки в волосы Нейта. Сейчас он почему-то засмущался и был очень рад, что темнота скрывает его эмоции.       В темноте Трой позволил Нейту все, что тот захотел. Позволил сначала быстро довести до оргазма ртом, а потом долго и трепетно ласкать себя. Они лежали на кровати, Трой растянулся на спине, а Нейт нависал над ним. И целовал везде, где только мог. Его губы скользили по всему телу Троя, задерживались на лице, спускались ниже, потом возвращались назад. Это был настоящий хаос из поцелуев.       — Ты помешан на поцелуях, — прошептал Трой, когда Нейт лег рядом. К этому моменту они были голые и пресыщенные. — Немного не вяжется с твоим образом плохого парня.       — Какой у тебя стереотипный взгляд на вещи! Плохие парни тоже любят целоваться. — Нейт провел рукой по груди Троя, нащупал пальцами подбородок и повернул к себе лицо, чтобы было проще соприкоснуться губами. — Особенно целоваться с правильными мальчиками из католической школы.       — Не ходил я в католическую школу.       — А кто говорит о тебе.       — Засранец, — фыркнул Трой. — Иди уже к себе.       Трой спихнул Нейта с кровати и помог ему найти брошенные на пол вещи. В душе все было проще: они выходили в коридор и занимали свои роли. Здесь была личная спальня, тут граница между Троем-куратором и Троем-у-которого-интрижка с бывшим заключенным размывалась. Нужно было больше усилий, чтобы все держать под контролем: не дать слухам расползтись по центру, не избаловать Нейта излишней волей, не начать допускать ошибки. И, самое главное, не потерять голову.       — Мне прийти завтра? — у самой двери спросил Нейт.       Ответ он получил не сразу, потому что Трой в очередной раз попытался учесть риски и принять взвешенное решение, но как всегда спасовал перед собственными желаниями.       — Да.        Больше Нейт не спрашивал. Он просто приходил каждый вечер, а потом у них был фантастический секс. Сначала без света, что было сущей глупостью, ведь они уже все видели в душевой; потом при свете ночника, когда тела и лица едва различимы, но тени рисуют выразительную картину; потом при свете настольной лампы, когда они могли вдоволь рассматривать друг друга.       Трой исследовал все татуировки Нейта, и с каждым разом он находил их все сексуальнее и сексуальнее. У каждой татуировки была своя история, которой Нейт с ним делился. Череп появился на груди, когда угонщик чуть не разбился насмерть, в качестве дани отступившей смерти. Пиковый король занял свое место на левой руке, когда друг-соперник был убит, чтобы оставить память о нем. Орел расправил крылья на спине, чтобы кусочек свободы всегда был рядом. Были и другие татуировки, которые причудливым образом переплетались и превращались в одну большую картину. Тело Нейта было самым красивым холстом, который можно найти. Трой мог часами любоваться на эти рисунки и скользить по ним пальцами и губами.       Их желания в сексе удивительным образом совпадали. Иногда Трою казалось, что Нейт читает его мысли, а потом выполняет фантазии. И, самое главное, не просит больше, чем Трой может дать. Даже после того, как они переместились из-под горячих струй воды на умиротворяющие простыни, Нейт не навязывал секс, к которому Трой не привык, потому что никогда не был снизу.       Секс был прекрасен, и если бы они остановились только на нем, то все было бы проще. Эмоции, как Трой ни закрывался от них, все равно преодолевали стены, которые он возвел вокруг себя. Он так и не научился отделять физическую близость от чего-то большего. Возможно, если бы они окунулись в безумство лишь раз, то он бы не успел запутаться, но уже было поздно.       Однажды Трой очень устал на работе, ему пришлось выставить одного из своих подопечных назад в тюрьму, причем того, что не вызывал подозрений. От горы бумажек, прошедшей через его руки, уже рябило в глазах, хотелось только лечь и отключиться, но после отбоя Нейт привычно зашел к нему. Трой мог бы указать ему на дверь, но вместо этого кивнул на кровать, разделся, выключил свет и лег рядом.       У них не было секса. Нейт укрыл Троя, поцеловал его в лоб и пожелал сладких снов. Его рука обняла Троя за талию, а сам Нейт уткнулся носом ему в затылок и засопел. Прежде чем уснуть, Трой в очередной раз мысленно сказал себе, что должен прекратить все, что он слишком привязался к Нейту, что ему не нужна очередная драма, где он будет играть главную роль, что это становится настоящей проблемой. Но его мысленный разумный монолог был прерван сном. Уютным сном, когда он чувствовал себя в безопасности, окутанный чужим теплом.       Утром Трой проснулся раньше и рассматривал спящего Нейта. Даже во сне Нейт не терял свою твердую мужественность, на его лице было сложно представить невинное или беззащитное выражение. Он либо всегда был таким, либо тюрьма научила не терять бдительность даже во сне.       Трой нежно провел кончиками пальцев по намечающейся щетине. Проблема, большая проблема. Теперь он уже и не хочет выбираться из постели, когда рядом лежит этот мужчина; хочет продлить момент и разбудить его поцелуем. А что дальше? Влюбится и в очередной раз устроит своему сердцу, едва залечившему раны, встряску? Почему у его глупого сердца нет чувства самосохранения.       — Просыпайся, — Трой грубо ткнул Нейта в плечо. За грубостью он скрывал собственную неуверенность, собственный страх.       — Так рано? Еще целый час до подъема. — Нейт разлепил глаза и скосил на тумбочку, где стоял будильник. Увиденная цифра говорила о том, что у него отобрали самые приятные утренние сны, однако он с радостью готов был ими пожертвовать, если будет возможность провести время с Троем в постели.       — Тебе нужно возвращаться, а то сосед что-нибудь заподозрит.       — Трой… он уже давно обо всем догадался. — Трой резко сел, услышав слова Нейта. В горле у него забилась паника, но Нейт обнял его и уложил назад, прижав к себе. — Догадался, но никому ничего не скажет, потому что боится меня.       — Ты запугал его?       — Ага, — спокойно ответил Нейт. Если от него потребуют извиниться за такие методы, он извинится, но точно не будет чувствовать себя виноватым. Цель оправдывает средства.       — Хорошо.       — Хорошо? Ты с каких пор перешел на сторону зла? — Нейт потрепал Троя по волосам. — Вот так, с кем поведешься, от того и наберешься.       — Лучше бы ты от меня чего-нибудь хорошего набрался!       — Ну нет, это скучно.       Они начали толкаться, а потом их утренняя возня перетекла в отличный утренний секс. После него было уже не так сложно выпроваживать Нейта. Для Троя секс был оправданием, почему Нейт есть в его непрофессиональной жизни.       Всегда безупречный куратор не мог позволить себе потрепанный вид, поэтому он каждый день брился перед работой у маленького зеркала, висящего на стене. Трой достал безопасную бритву из тумбочки, подошел к зеркалу и, мельком бросив взгляд на свое отражение, замер. На его шее красовался вполне себе явственный синяк, причиной появления которого могла быть только одна вещь.       — Какого хрена… — прошептал Трой, пристальнее разглядывая себя.       Они с Нейтом столько усилий приложили, чтобы сохранить все в тайне, а теперь этот ублюдок подставляет их таким образом? Трой был вне себя от злости. Что за нелепое бахвальство, только подростки оставляют друг на друге такие следы, чтобы продемонстрировать, что у них был секс, а то друзья не поверят.       Трой не понимал, что Нейт хочет сказать своей выходкой, но расспрашивать не хотел. Он притворился, что это случайность, очень надеясь, что в итоге не пожалеет о том, что не прекратил все вовремя. Хотя, скорее всего, все сроки для «вовремя» уже давно прошли.              Если бы не Трой, то он бы тут задохнулся от скуки, деятельная натура требовала выхода. Конечно, у него были машины, которые он мог чинить, но все это мало походило на праздник. Кроме Троя. Трой был фейерверком в затянутом тучами небе. Трой — скучный белый воротничок, педантичный до сумасшествия и не умеющий развлекаться, каким-то образом стал для него ярким и желанным.       Их отношения были построены на сексе, тайне и взаимном желании, но в последнее время Нейт стал чувствовать себя постыдным секретом. У них была тысяча и одна причина, чтобы держать все за закрытыми дверями, начиная от рабочей этики и заканчивая банальным благоразумием, но Нейт позволил себе небольшое безумство: ему очень хотелось, чтобы Трой чаще о нем думал. Трою придется попотеть, чтобы скрыть засос, и каждый раз мысли будут возвращаться к Нейту. Весь день безупречный куратор будет искать взглядом любую отражающую поверхность, чтобы убедиться, что его метка не видна, и всякий раз будет невольно вспоминать Нейта.