Под сводом пяти девяток

Прошло почти трое суток, а рана на затылке все так же мерзко ныла, не давая Найлу спать по ночам. Омега утихомиривался, только если лежал на боку, а сильные руки мужа тихо гладили его, успокаивая и заставляя уснуть. Не способствовало спокойствию и то, что со дня на день принц должен был вступить в цикл, а это означало фактическую парализацию всей дворцовой жизни и перестройку привычных ролей. Нуждающиеся в совете короля заранее выстраивались в очередь, понимая, что в ближайшее время поговорить с правителем им не удастся, поэтому все срочные вопросы решались в скором порядке. Стражей-альф на посту уже заменили омегами, с трудом отыскав нескольких таких воинов, способных в случае опасности защитить мужа короля. Слуги-омеги оставались в одном крыле с принцем, а вот Зейну предстояло, как и много раз до этого, покинуть своего милорда. Для него и Найла уже выделили комнату на верхнем этаже, почти под самой крышей, куда они потихоньку перетаскивали вещи, что могли им понадобиться в ближайшие дни. - Зато вид отсюда великолепный, - оптимистично заявил Зейн, свешиваясь из окна, откуда открывался обзор на дворцовый сад и городскую панораму. - Хоть что-то радует, - ворчливо отозвался Найл, сбрасывая с плеча в очередной раз набитую сумку – на этот раз со сменным постельным бельем и еще кучей увесистых мелочей. - Чем ты опять недоволен? - Не знаю, Зейн. Может, тем, что я сплю лишь по три часа в сутки? Или тем, что нашего милорда хотели зарезать, а теперь единственный страж, которому мы совершенно точно доверяем, будет в противоположной части замка? Альфа со вздохом отошел от окна – столь резкий возврат в реальность ему явно не нравился. Найл, злясь сам на себя за эту резкость, принялся рыться в сумке, лишь бы чем-то себя занять. Добравшись до свертка, что дал ему этим утром придворный врач, он развернул ткань и начал расставлять снадобья на полке. - С ним же будет король, - произнес Зейн позади него. – Он защитит Гарри… - Одно дело – собранный вооруженный страж, а другое – обнаженный король, все мысли которого обращены к омеге в течке. - Ты только зря переживаешь. В очередной раз. Найл хотел возразить, причем возразить резко и громко. Но Зейн обнял его со спины, обвив руки вокруг талии и с силой прижав супруга к своей груди. Омега охнул от неожиданности, сосуды зазвенели у него в руках. Губы Зейна прижались к основанию шеи и отправили стадо мурашек в путешествие вниз по позвоночнику. - Почему я постоянно хочу тебя целовать? – тихо спросил альфа. Найл неопределенно повел плечом, все еще пытаясь удержать серьезную гримасу, но глупая улыбка так и просилась наружу. - Ты взял еще мази? – не отпуская мужа, Зейн протянул руку и тронул одну из баночек, что уже обосновались на полке. - Та, что брал ты, уже закончилась. - А это что? – альфа быстро схватил темный пузырек. Его обхват вокруг Найла ослаб, Зейн нахмурился, вглядываясь в знакомое лекарство. - Ты знаешь, что это, - почему-то слабым голосом ответил Найл, пряча взгляд. Казалось бы, чего ему было стесняться после двух лет брака? Содержимое пузырька из темного стекла – абсолютно прозрачное снадобье с горьким привкусом, - было знакомо многим омегам. И Зейн не раз видел, как Найл его принимал, причем с его же согласия. Но сейчас альфа глядел на несчастный сосуд, как на злейшего врага. Выражение его лица стало жестким, страж сжал губы. - Почему оно здесь? - Скоро цикл, - глупо ответил Найл, ведь это было само собой разумеющимся. - Скажи, что это для принца. - Зачем это принцу? Ведь они же… Зейн раздраженно зарычал, и на миг Найлу показалось, что он сейчас швырнет лекарство на пол. Но альфа просто вернул его на стол и решительно зашагал к двери. Найл успел схватить его за руку и развернуть к себе. - В чем дело? – растерянно спросил омега, смутно, впрочем, понимая все причины. Зейн выразительно посмотрел ему в глаза, затем снова на стол. Альфа отнял у него свою ладонь и, медленно закипая, воскликнул: - Зачем оно? Ты обещал мне, Найл! Что после того, как мы завершим поиски, у нас будет семья! Омега понурил голову и неосознанно сделал два шага назад, упираясь ногами в постель. Найл плюхнулся на кровать и, не поднимая взгляда, забормотал: - Мы же еще не закончили, Зейн… Мы нашли девятки, но ведь надо еще удостовериться, что все идет, согласно проро… - И что?! – перебил его альфа. - Ждать еще три месяца? А потом еще три, и еще, и еще? Как долго? - Я не знаю… - А кто тогда? Ты всегда знал, что я хочу семью! Но я согласился подождать ради нашего дела, и сейчас оно почти завершено, остался всего один шаг! Почему тогда ты снова идешь к врачу и берешь у него… это? Найл закусил губу, понимая, что ему попросту нечего сказать. Зейн был прав от и до. У них всегда, помимо общих целей, были и договоренности, в числе которых значилось и создание семьи. Альфа, росший с множеством старших братьев, мечтал о собственных детях. - Просто я… принял решение, - наконец, ответил омега с запинкой. – Извини, что не согласовал его с тобой. - То есть, мы ждем еще три месяца? - Да. Зейн не ответил, он тяжело опустился на стул и испытующе уставился на омегу. Найл поежился под колким взглядом темным глаз и, сам не понимая, зачем, произнес: - Может, если мы так не совпадаем в этом… Ты возьмешь другого? - Другого кого? – недоуменно переспросил Зейн. - Омегу. С альфы в момент слетела вся злость. Зейн круглыми глазами уставился на мужа. Найл рискнул посмотреть на него и ничего, кроме шока, не увидел. - Ты это серьезно сказал? – голос альфы звучал глухо, будто из бочки. - Я… Я не знаю… Проклятье! - Найл со стоном прикрыл лицо ладонями. Ему требовалось время, ему нужны были дни и недели, чтобы разобраться со всем тем хаосом, что начал с недавнего времени происходить вокруг. Но никто не собирался ему давать даже драгоценных часов. В комнату без стука влетел один из слуг-омег, что приехали с ними из Лайса, и, не обращая внимания на повисшее в воздухе напряжение, зачастил: - Найл, принц зовет тебя! Это срочно! Найл безропотно поднялся на ноги и зашагал за уже выскочившим из комнаты слугой. В ту же секунду его предплечье сдавила сильная рука. - Мы не договорили! Омега развернулся и красноречиво посмотрел своему альфе в глаза. Хватка ослабла, но Зейн все равно его не отпустил. - Я разберусь там и вернусь к тебе, хорошо? – тихо попросил Найл. – Мы поговорим и все решим. Лицо Зейна покинули все краски, когда омега освободился и отвернулся, чтобы уйти. Сам Найл, шагая по лестничным пролетам, чувствовал, как у него начинают болеть виски, а в горле образовывается мешающий говорить комок. Ощущение, будто он только что сломал что-то очень важное, растеклось по сознанию, захватывая все мысли. Он мог бы много еще чего надумать, если бы сзади не послышался топот, если бы его не схватили за плечи и не сжали спиной в стену. За какие-то доли секунд память услужливо подкинула сцену в узком, тусклом коридоре, но Найл не успел даже толком испугаться. Запыхавшийся от бега Зейн смотрел на него с отчаянной решимостью. Прежде, чем омега что-то сказал, страж обхватил его щеки ладонями и быстро зашептал: - Принц никуда не денется! Дай мне минуту, я просто… Взгляд Зейна заметался по его лицу. Найл успокаивающе тронул альфу за предплечье. - Мне не нужен другой! – наконец, выпалил Зейн. - Какой другой омега, о чем ты вообще?! Ты мой, понятно?! Только мой! И только попробуй еще раз заикнуться о других! Онемевший Найл просто открывал и закрывал рот, не в силах издать хоть звук. - Я подожду, - уже спокойнее сказал альфа, его ладони на щеках омеги мелко гладили мягкую кожу. – Я бы не сделал это для кого-то еще, но… Это ты, и тебя я подожду. Если и создавать семью, то только с тобой. Ни с кем больше. Найл, поняв, наконец, что голос ему все равно не повинуется, сделал то малое, что мог – он улыбнулся и обхватил альфу за шею, притянув ближе к себе. Зейн поцеловал его быстро и жадно, будто помечал свою территорию, но даже в этом отчаянном укусе были бесконечный трепет и нежность. Он забирал у Найла воздух, и омеге казалось, что одновременно его лишают и воли. Зейн был прав, Найл принадлежал ему, хотя, возможно, и сам не осознавал этого факта до сегодняшнего дня. Зейн отпустил его лишь через несколько тягучих, приятных минут. Слуга-омега все это время нетерпеливо пританцовывал у подножия лестницы на первом этаже. Найл предусмотрительно вытер красные, выдающие его губы, и направился в южное крыло. Омеги, стоящие на страже дверей с серьезным видом, почему-то заметно нервничали. И когда Найл, пройдя по знакомому коридору, вошел в спальню принца, он понял причину. Гарри скорчился на кровати, зажав одеяло между бедрами и уткнувшись носом в подушку. Стоило его помощнику ступить в отделенную ширмами часть спальни, как принц, заслышав быстрые шаги, чуть приподнял голову. Его глаза – влажные, беспокойные, уставились на Найла. Гарри приоткрыл рот, желая что-то сказать, но у него не получилось ничего, кроме короткого, жалобного всхлипа. Найл, прекрасно зная, что происходит и что нужно делать, деловито отобрал у принца одеяло, перевернул его на спину, приложив ладони одновременно к пылающему лбу и щеке. Гарри лихорадочно облизывал губы и сумел-таки выдавить из себя: - Луи… Я должен… Найл, пожалуйста… - Все будет хорошо, - омега, ощущая прилив непонятной тревоги, легко погладил принца по плечу. – Я приведу его. Гарри замотал головой, хватаясь за его сюртук, но тело, повинующееся зову природы, уже начало его предавать. Принц тихо застонал и, отпустив своего помощника, обхватил руками ноющий живот. - Я быстро, - заверил его Найл и, не слушая стенания своего милорда, вылетел за дверь. Процесс только начался, Гарри даже еще полностью не вступил в цикл, пока что переживая самые болезненные часы для девственных омег. Будь он не в браке, следующие три дня прошли бы просто в странной горячке, охватившей все тело. Но юный принц был мужем – и не кого-то, а короля. И, думалось Найлу, пока он быстро шагал по коридорам в северное крыло, чем быстрее все произойдет – тем лучше. Короля он, по обыкновению, обнаружил в кабинете, где тот на пониженных тонах беседовал с четырьмя незнакомыми Найлу советниками. Омега, соблюдая политес, раскланялся с высокопоставленными альфами и при помощи мимики постарался передать лишь выражением лица необходимость переговорить с королем с глазу на глаз. Луи вышел с ним в холл и вопросительно приподнял одну бровь. - Принц, Ваше Величество, - запыхавшимся голосом произнес Найл, не глядя королю в глаза. Луи почувствовал, как его сердце пропустило один удар. - Что стряслось?! Стоящий перед ним омега дрогнул, но, похоже, быстро уловил королевское беспокойство и поспешил сказать: - Ничего не случилось, сир! Ничего плохого. Наоборот, это радостное событие… Сердце короля вновь застучало, пусть и не в прежнем спокойном ритме. Понимание забрезжило где-то на краю сознания. И хотя Луи уже много дней готовил себя к этому моменту, сейчас, когда он наступил, то все равно застал короля врасплох. Найл, обретший смелость, теперь прямо смотрел на правителя, явно ожидая действий или указаний. Луи, сделав пару глубоких вдохов, отправил его обратно в южное крыло, а сам вернулся к советникам, чтобы отдать последние на сегодня распоряжения. Солнце еще не вошло в зенит, а он уже сворачивал все дела, ведь его ожидала задача куда более важная. Пересекая дворец, приближаясь к южному крылу, Луи все отчетливее осознавал, что им овладевают эмоции, которых он вовсе не ожидал. Король нервничал. Миновав поклонившуюся стражу, Луи остановился у дверей в покои принца, откуда еле-еле слышались два невнятных препирающихся голоса. Сделав глубокий вдох, правитель Линсона ступил внутрь. Голоса тут же стихли, сменившись едва различимым стоном и звуками возни. Найл вышел из-за ширм, поклонился на прощанье и удалился, оставляя супругов наедине. Луи снял с себя камзол, оставаясь в тонкой рубашке, небрежно бросил одежду на кресло у пустующего камина. Драгоценные ширмы не просвечивали даже в дневном свете, он не видел Гарри, но знакомый аромат его волос приятно щекотал ноздри, заставляя действовать быстрее. Стараясь не сомневаться ни в чем, Луи пересек обозначенную границу. Его взгляду предстала разобранная постель, где в ворохе легких и теплых одеял угадывались очертания знакомой фигуры. Гарри был укрыт ниже груди и старательно прятал лицо в ладонях, почти сложившись вдвое. Его острые коленки выглядывали из-под покрывала. Луи тронул одну их них, когда подошел совсем близко и склонился над омегой, что вот-вот должен был стать полностью его. Король сел на постель и, взяв мужа за запястья, отвел ладони от его лица. Вопреки ожиданиям, Гарри совсем не сопротивлялся. Он уставился на Луи едва подернутым туманом взглядом. Видимо, остатки разума еще были при нем – перед тем, как жар течки захватит все его существо. Принц издал сдавленный скулеж, его руки задрожали, омега судорожно вцепился королю в плечи. Луи склонился над юношей, успокаивающе гладя его о щеке и тихо приговаривая: - Тише, тише… Все будет хорошо. Я с тобой, я все сделаю, как нужно… Но Гарри лишь замотал головой, стискивая зубы. Принц глубоко вздохнул и хрипло забормотал: - Нет. Нет. Зачем он это сделал, я же просил, не надо… - Что? О чем ты? – все так же негромко спросил король, стараясь вникнуть в суть беспорядочных слов. Принца под ним уже трясло, Гарри напрягся всем телом и тяжело дышал. - Найл. Зачем он… Я же просил, зачем он привел тебя? Последние слова он почти выкрикнул, и Луи отпрянул, будто ему влепили пощечину. Его пальцы все еще лежали на горячей щеке омеги, и Гарри по-кошачьи потерся о них. Колени принца, упирающиеся королю в бедро, двигались лишь по инерции, следуя за остальным его телом. Луи в растерянности следил за мечущимся по постели мужем. Гарри бормотал какой-то бред, но одновременно тянулся к нему, и король перестал понимать, чего же тот хочет. Хотя, вряд ли он вообще это когда-либо понимал. Луи вновь склонился над принцем, положил ладонь ему на макушку, останавливая и заставляя посмотреть прямо на себя. - Гарри, - произнес он спокойно и четко. – Что происходит? Скажи мне. Чего ты хочешь? Принц замер, успокоившись в одну секунду. Его тело еще подрагивало, но, скорее всего, то были неподвластные ему импульсы. - Луи, - омега чуть улыбнулся, будто лишь только что увидел короля. – Прости меня. - Что такое? За что? - Я… Я думал, что смогу, но… Я не готов… Гарри зажмурился и вновь попытался закрыться, но король ему не позволил, прижав взметнувшиеся руки к подушке. - Почему? Что изменилось? Принц промолчал. - Гарри. Посмотри на меня, - почти умоляюще попросил Луи, оставляя легкий поцелуй на скуле. – Скажи мне, в чем дело. Я пойму. Только скажи, не молчи. По телу омеги прошла новая волна дрожи. Гарри застонал, открыл глаза, и Луи с изумлением увидел в них слезы – впервые за то время, что принц присутствовал в его жизни. - Оливер, - еле слышно прошептал омега, и его лицо исказила болезненная гримаса. - Оливер? – переспросил Луи, ничего не понимая. Гарри выровнял дыхание и вновь прямо посмотрел на короля. Его голос зазвучал яснее, но он все равно продолжал запинаться, спотыкаясь о собственные слова. - Тогда, четыре дня назад… Когда он шел на меня, он сказал кое-что… - Он говорил с тобой? Почему ты не сказал мне?! Гарри вновь замотал головой, длинные волосы липли к его мокрым щекам. - Он… Он говорил всякое… Что это все из-за меня… Что люди на тебя ополчатся… Что все недовольны… Что… Что я не дам тебе наследника, - последние слова Гарри почти провыл, буквально выдирая свои руки из стального захвата Луи и вновь пряча лицо. Король ошалело глядел на содрогающегося омегу, силясь упорядочить мечущиеся мысли. Да, в прошедшие после нападения дни Гарри вел себя несколько отчужденно, но Луи списывал все на испытанный стресс и приближающуюся течку. Он и подумать не мог, что его неверный советник, задумав убить принца, решит еще и оскорбить его при этом, причем столь низким образом, ударив по самому больному. Четыре дня Гарри носил в себе все сомнения, и только теперь, под давлением его бушующих гормонов, правда была озвучена. - Гарри. Гарри, - позвал его альфа, наглаживая ходящие ходуном плечи. – Успокойся. - Еще не поздно… Луи, ты еще можешь отказаться от меня, верни меня отцу, зачем, зачем ты вообще выбрал меня?! Чаша, в которой хранился запас терпения короля, не просто переполнилась, она разлетелась на куски под давлением. Не слушая набирающих обороты бессвязных криков, Луи навалился на омегу всем весом, вдавливая его в кровать и обездвиживая. Гарри пару раз дернулся под ним и затих, уставившись на альфу огромными влажными глазами. От его тела шел жар, привлекательный запах его волос усилился в разы, и Луи чувствовал, что собственное животное «я» уже хочет взять верх над разумом. Но трудно было придумать менее подходящий для этого момент. Нужно было успокоить Гарри, утешить его, проявить понимание и заботу – это было приоритетом. - Я выбрал тебя, потому что так мне велели, - спокойно сказал король, глядя принцу в глаза. – Разум велел. Моя интуиция. Мои ощущения. Что угодно. И в итоге я этого захотел. Среди всех девяти только ты один пробудил во мне что-то. Я хочу только тебя, чтобы именно ты был рядом… - Я не смогу, - прошептал принц бледными губами. – Я не дам Линсону наследника… - Дашь. Конечно же, дашь, все врачи согласны.... - Они не знают наверняка… Они могут ошибаться… Я всегда сижу, я не смогу, я потеряю… - Гарри, мы сами не узнаем, пока не попробуем. Не надо, не думай об этом… Ты делаешь именно то, чего хотел этот мерзавец. Ты позволил этому яду, этим сомнениям проникнуть тебе в голову. Почему ты не сказал мне сразу? - Не хотел, чтобы и ты засомневался, - удивительно ясно произнес омега. – Но рано или поздно ты все равно бы начал так думать… - Не начал бы, - Луи покачал головой. – Я уверен в тебе. Уверен в нас. Я уже знаю, что ты лучшая пара, которую можно было выбрать. Гарри шмыгнул носом и отвернулся, упершись взглядом в стену. Его дыхание начало сбиваться под тяжестью короля, и Луи сдвинулся ниже, чтобы не давить ему на грудь. Не сдержавшись, он поцеловал выглядывающую из выреза ночной рубашки ключицу. Только тогда Гарри вновь оживился. Он высвободил свои руки и, пропустив пальцы сквозь волосы короля, остановил ладони на его плечах. Луи еще раз прижался губами к горячей коже, прежде чем поднять на принца лицо. Гарри успокоился, но все равно тень тревоги была заметна. Он обнял Луи за шею и неуверенно попросил: - Я знаю, что обещал, но… Давай подождем. Пожалуйста. Пусть какое-то время это будем только мы… Будто в противовес его словам, по телу омеги прошла очередная судорога, его бедра задвигались навстречу прижимающемуся к ним королю, вновь раздался тихий, но звучный стон. Принц в отчаянии зажмурился и откинул голову назад, обнажая беззащитную длинную шею. Луи ответил не сразу. Он быстро, лихорадочно соображал, с каждой секундой понимая, что близок к принятию решения, которое еще больше возмутит его двор. Тело Гарри радушно приглашало его. Но вот разум Гарри еще противился… Луи больше доверял разуму. А то, что происходит в спальне короля и его мужа, должно принадлежать только им. По крайней мере, хотя бы сейчас. Луи вновь двинулся выше, в этот раз целуя подставленную шею. Он деликатно тронул принца за подбородок, встречаясь с ним взглядом. - Будет, как ты скажешь. Я не собираюсь брать тебя против твоего желания. Гарри благодарно закивал и проговорил, запинаясь: - Я пойму, если… Если ты не захочешь меня видеть. До следующего раза. - Не говори глупостей, - Луи по-доброму усмехнулся. – Я не оставлю тебя одного. Принц недоуменно уставился на него, явно старательно проглатывая все рвущиеся наружу вопросы. - Ты позволишь? – Луи тронул край скомканного между ними одеяла. Гарри помедлил мгновение и кивнул, заливаясь краской. Луи оттолкнулся и выпрямился, вставая на колени, ноги принца оказались между его бедер. Альфа решительно отбросил одеяло и осмотрел вытянувшегося юношу – Гарри был одет в знакомую ему длинную рубашку и тонкие штаны. Его тело мелко тряслось – от макушки до таза. Луи, стараясь действовать как можно мягче, согнул его ноги в коленях, разводя в стороны. Проникающий в нос аромат омеги был сродни молоту, бьющему по голове. Король огладил безучастные голени и колени, слегка постукивая по ним пальцами. Гарри не реагировал, пока супруг не добрался до чувствительных бедер. Стоило Луи перейти эту грань, как омега жалобно заскулил, инстинктивно выгибая спину. Альфа пошел дальше – так далеко, как никогда до этого. Его ладонь нырнула под ягодицу, пальцы почувствовали мокрую ткань. Гарри был готов, был весь для него, и все, что сдерживало короля в этот миг – это лишь данное мужу слово. - Давай снимем их, - предложил Луи и, не дожидаясь ответа, потянул мешающие штаны вниз. Если бы Гарри мог, наверное, он бы точно пнул альфу в этот момент. Принц приподнялся на локтях и круглыми глазами уставился на раздевающего его короля, тут же залепетав: - Луи, ты же… Ты обещал… - Я же не могу оставить все так. Или ты хочешь, чтобы все три дня, что мы будем вместе, я просто обнимал тебя, ничего не делая? - Я не знаю… - Зато я знаю, - заверил его король, целуя в торчащую из-под рубашки коленку. – Я не в курсе, как ты проводил предыдущие течки… Но в эту я тебе помогу. Ты должен привыкнуть ко мне. К моим рукам… Король заскользил ладонью по бедру, подбираясь к промежности. - К прикосновениям. К ощущениям. К близости. Его слова лились медленно, словно густой мед, и, по всей видимости, сильно действовали на принца. Луи не мог сказать, от чего у Гарри перехватило дыхание – от его речей или действий. Должно быть, от всего сразу. Но когда пальцы Луи погладили полувставший член омеги, а затем скользнули ниже – туда, где было уже горячо и мокро, принц сдался. Он откинулся на подушки, обнял себя руками и закусил губы, сдерживая стенания. Луи задрал его рубашку до самой талии, окидывая взглядом то, что теперь было его владениями. Внешне Гарри ничем не отличался от других омег, с которыми спал король, у него не было видимых патологий. Единственным отличием было лишь то, что принц являлся самым желаемым для него омегой. И в то же время единственным, которого он не мог сразу же заполучить. Чувствуя разгорающееся желание и тесноту собственных штанов, Луи покрыл поцелуями вздымающийся живот, прошелся губами по паху в миллиметрах от воспрявшей плоти. Голову начал заволакивать туман, острый запах омеги в течке почти отключил отсеки мозга, отвечающие за здравомыслие. Понимая, что вряд ли сможет поласкать Гарри ртом и при этом сдержаться, Луи устремился вверх, возвращаясь к привлекательным ключицам, губы короля скользили по горячей коже и нагревшейся золотой цепочке - предсвадебному дару. Принц встретил его, запутавшись пальцами в коротких волосах, его влажный рот соблазнительно приоткрылся. И вряд ли сам Гарри понимал, насколько порочно выглядит вот так – в задранной рубашке, с раскинутыми в сторону ногами и налипшими на щеки волосами. Все его тело пылало, жар заполнил комнату, и становилось трудно дышать. Луи быстро скинул с себя рубашку, тут же оказываясь под пристальным взглядом зеленых глаз. Гарри вновь изучал его, как и в те разы, когда они лишь невинно спали в одной кровати. Принц на мгновение задохнулся, когда альфа развязал пояс и спустил собственные штаны до бедер. Не давая омеге времени на испуг, он опустился на Гарри и ловко перевернул их обоих на бок, закидывая ногу принца на свое бедро. Пальцы короля скользнули назад и тут же нашли свою цель – поза делала омегу открытым, доступным… Стоило лишь тронуть его вход, как принц дико покраснел и укусил альфу в плечо. Не встречая сопротивления, Луи погрузил два пальца внутрь и тут же задал бешеный темп. Едва слышные стоны Гарри превратились в нескончаемый, монотонный тихий вой, когда принц в отчаянии цеплялся за мужа, прижимаясь к нему теснее. Невинному омеге не потребовалось много времени – уже спустя пару минут он забился в руках короля, одновременно сжимая его пальцы внутри и кончая на так и не снятую рубашку. Гарри будто выпал из реальности на некоторое время, и те минуты, что он приходил в себя, рвано дыша, Луи терпеливо гладил его по волосам, плечами, спине, стараясь не обращать внимания на собственное возбуждение, красноречиво упирающееся принцу в бедро. Солнце, еще недавно проникающее лучами сквозь окна, скрылось за тучами, спальня погрузилась в холодный полумрак. Впереди были три дня в изоляции, которые обещали стать либо удовольствием, либо пыткой. ***