Кэтрин не хотела оставаться в этом проклятом месте и видеть разбитое зеркало и свои мечты. Она смотрела в потолок, когда пора было подниматься и идти на работу, а сил совершенно не было. Так было всегда. Иногда, начинаешь жалеть, что не осталась на земле еще на недельку. Там есть Сэм, с которой можно поговорить и не думать о том, что скоро это милое создание окажется в адском пламени, точнее в пламени чистилища. Она слышит, как захлопывается входная дверь, и как шаги исчезают за стеной, растворяясь в утренней тишине. Странно называть утром то, что называется ночью. Утро. День. Вечер. Ночь. Какая в черту разница, если ничего не меняется кроме расположения стрелки на часах?! Кэтрин глянула на руку, на которой была татуировка. С каждым днем она становилась все прозрачнее, а зарплата будет только после убийства души этой девушки. Нужно было выбирать — жизнь Сэм или своя. Становится страшно, когда ты не можешь ответить на такой простой вопрос. Нужно было поставить галочку и больше не пользоваться телепортацией в аду.
Можно было думать о чем угодно, кроме Самаэля и Люцифера. Любые мысли, кроме тех, которые связанны с ними. Кэтрин нервно прокручивала кольцо на пальце. Она внушала себе, что должна уйти, что должна убить ее и не жалеть о прошлом и будущем, но она не могла. Она слишком много думала, чтобы взять и бросить все так, как есть.
Она чертит руну пути в воздухе зажигалкой, которая лежала у нее под подушкой. Даже не хочется подниматься и одеваться. В чем смысл, если вся ее одежда слишком вычурна для того, чтобы в ней передвигаться по улицам Флориды. Она закрывает глаза и делает глубокий вдох, расслабляясь и отчищая все свои мысли, точно представляя место, в котором должна оказаться. Она видит стены цвета кофе с молоком, картины, которые свисают со стен и стоят, прислонившись к мольберту и столу, она представляет яркое солнце, которое режет глаза, но оно такое родное и знакомое. Представляет коробку пиццы, которая лежит рядом с кроватью. В ней должны были уже завестись тараканы, если бы она не менялась каждый вечер. Она представляет счастливое лицо Сэм, которая только вернулась с утренней пробежки. По ее загорелому телу стекают капельки пота, а несколько прядей непослушных волос прилипли ко лбу.
Она открывает глаза, щурясь от боль и яркого света. Она больше не видит осколки, она не слышит оглушительную тишину. За окном гудят машины и слышны разговоры людей. Из ванны доносятся всплеск воды и голоса солистов. Она прекрасно знает, что Саманта как обычно включила на максимум колонки и теперь читает под оглушительный рев гитары, смешанный с игрой на барабанах. Она бы хотела быть на ее месте, она хотела бы быть на месте любого из смертных, лишь бы больше не пытаться решить проблемы любовника и иметь право на собственное мнение.
Кэтрин поднимается с нагретого паркета и выходит из комнаты, прикрывая глаза рукой. Квартира, в которой живет Сэм, достаточно маленькая. Всего то одна комната, кухня, стол в которой занимает 70% свободного места и ванная. Девушка случайно натыкается на свое отражение в зеркале в прихожей, приходится отвести взгляд, чтобы не видеть бледное тело, маленькие ссадины, которые уже были готовы исчезнуть, искусанные губы, смазанную помаду и опухшее лицо от слез. Единственное желание, которое у нее было — исчезнуть, провалится под землю, запереться с своей комнате и больше никогда оттуда не выходить, стать отшельником, податься в ведьмы, да все что угодно, лишь бы не контактировать ни с кем. Демоны бесчувственны и бесстрастны, но почему тогда она никак не может простить всему аду то, что с ней происходит, почему она любит Люцифера и надеется на помощь. Ей иногда приходила мысль, что тот срок в четыре года в чистилище, который ей назначили, был явно слишком мал для ее человеческой души. Она все еще цеплялась за воспоминания своей старой жизни, и тогда становилось невыносимо больно, что она ее так потеряла. У нее было все, а она просто перебрала с дозой наркотика. Такая нелепая смерть. Если бы она была осторожнее, прекратила сидеть на игле, то все было бы по другому. Ей было бы 42 года, она хотела свой дом в Канаде и любящего мужа, а что теперь? Она шлюха, убийца, ничтожество и ко всему этому предательница. Да, это чертовски долбило ее мозг, но она никому ничего не могла сказать и продолжала переживать в себе, зная, что обязана пережить и справиться. Она слишком гордая, чтобы сдаться. Она знала, что все равно умрет, но умрет с достоинством, так, что о ней будут говорить. Она поставит точку своей смертью. Она не жалела о том, что умерла. Она жалела, что умерла так глупо, что потом совершала одну ошибку за другой. Лучше об этом забыть. Хотя бы на сегодня.
Кэтрин открывает дверь ванной, слышит всплеск воды, а затем веселый смех. В ванной сидит девушка двадцати двух лет с осветленными короткими волосами и загорелой ровной кожей. Ее правую руку покрывают татуировки с изображением известного сюжета Льюиса Кэрролла. Лапа чеширского кота идет выше к ключицы и там оставляет порезы от своих когтей. Девчонка училась в одном из университетов Орландо по дизайну, надеясь в будущем зарабатывать, делая рекламные проекты для таких фирм как The WaltDisney Company и Pepsi.
-Детка, где тебя носило? -воскликнула Сэм, облокачиваясь на бортик ванной и жуя очередное шоколадное печенье. Кэтрин позавидовала ее расслабленности и хорошему расположению духа.
-Угадай, -без особо энтузиазма ответила демон, опускаясь на плитку на полу.
Музыка сильно стучала по голове, но зато давала сосредоточиться на словах песни, а не на том, что реально ебало мозг. День за днем все хуже и хуже. Если бы в этих перерывах происходило хоть что-то хорошее было бы легче. «Сама виновата», -звучало у нее в голове, да она и не спорила. А в чем смысл, если это правда?
-Опять выяснила отношения со своим парнем? -подняла брови художница, осматривая тело девушки, на котором почти не осталось следов прошлой ночи. Она сидела на полу в одном нижнем белье, но это никого не беспокоило. За один месяц с этим человеком, Кэтрин сблизилась больше, чем с большинством в аду за 20 лет.
-Можно и так сказать, -ответила Кэтрин, уйдя с головой в свои мысли.
Сэм только сочувственно вздохнула и погрузилась под воду, рассматривая почти полностью облетевший лак с ногтей на пальцах ног. Она знала, кто Кэтрин и зачем она здесь, ей было страшно, но она верила в ее совесть и честь, а демон просто хотела жить. Либо она, либо ее подруга. Сэм старалась закрыть глаза на происходящее и воспринимать все это рациональная, но о какой рациональности речь, когда за твоей душой пожаловала одна из охотников ада. Она знала далеко не все, но то, что она знала ее уже настораживало. Дойти до точки 100 и она достаточно быстрыми шагами к ней шла. В последний раз, когда Кэтрин видела ее дело, там блистала цифра 87. Всего 13 процентов и дело закончено, но она не могла так поступить с девчонкой. Это мерзко и подло. Этот вопрос ее не волновал на протяжении двенадцати лет.
-Забей на него. Всего-то какой-то мужик, -попыталась поддержать Кэтрин Сэм, но вызвала этим только ярость.
-Всего какой-то мужик?! Серьезно?! Наверное, если бы все было так просто, я бы не сидела с тобой и не ломала голову, ты об этом не думала?! Бесят твои взгляды на вещи, когда ты не знаешь и половины. Ты не знаешь ничего и пытаешься давай советы. Так жалко выглядит, если честно, -вспыхнула демон и поднявшись на ноги, открыла дверь и громко ею хлопнула. Ее разрывали на части эмоции, и все это лилось через край. Она хотела страдать от физической боль, она хотела чувствовать каждой клеточкой своего тела адскую боль, а не мысли и чувства. Она хотела обратно в чистилище, лишь бы не думать, а орать, срывая голос.
Девушка берет телефон Сэм и набирает телефон Криса. Бедный мальчишка, которым она пользовалась, играла и развлекалась, а он бросался ей в ноги. Такой честный и открытый, похожий на щенка, а она любила другого. Он был для нее никем, хотя она и понимала, что поступает неправильно, но было все равно. Она будет жить дальше, а в скором времени и вовсе забудет про него. Людям можно врать, если ты не собираешься с ними становиться близкими друзьями.
Кэтрин запланировала встречу через полчаса около дома Сэм. Она забудет. Она будет играть и развлекаться, и будет страдать он, а не она. Пусть страдают эти ничтожества. Они должны все это переживать, а не она. Жалкие. Пустые. Глупые. Она всем сердцем презирала людей и ненавидела демонов. Она была никем. Ни тем и не другим. Одна со своими проблемами и мыслями.
***
Люцифер сидел с Вельзевулем в одном из дорогих ресторанов Испании в центре Барселоны. Здесь вероятность того, что их подслушают была куда меньше, чем в аду. Виски исчезал на глазах, если бы это приносило хоть какое-то облегчение, было бы проще. Дьявол готов был поменять отсутвие опьянения на блевотину в туалету и головокружение.
-Нужно всего лишь подыграть, пусть выиграет на несколько голосов, -продолжал Вельзевул проговаривать план, каждый раз вставляя туда все новые и новые дополнения. Жаль только, что Люцифер слушал его в пол уха, думая над тем, что будет, если этот план не сработает, и Рай не согласится с ними сотрудничать.
-Люций, меня начинает бесить твой отсутствующий вид. Проблемы не у одного тебя, -сказал мужчина, которого начало раздражать молчание со стороны собеседника и взгляд, который сверлил дыру в одной из стен заведения.
Люцифер перевел скучающий взгляд на старого приятеля и соратника, с которым они прошли бок о бок слишком многое, но сейчас, он не может взять себя в руки и прекратить думать о том, что все пойдет не так гладко, как они планировали. Слишком легко. Он получает, что хочет. Начинается бунт. Ангелы его отправляют на вечные мучения в Тартар. О нем слагали легенды и честно говоря, сложно было поверить, что есть что-то ниже и хуже Ада.
-Все может пойти не по плану, и тогда это ничтожество уничтожит все, что я возводил на протяжении нескольких веков, -сказал демон, опустошая вновь ставшую полной рюмку. Сейчас могло даже не заходить разговоров о этикете питья алкоголя. Всем было плевать, ведь на кону стояло существование всей преисподние.
На самом деле ему было плевать на ад и на все, что было в нем. Ему было не плевать на нее, ведь он знал, что это может стать последнее, что она увидит в своей загробной жизни. Он знал, что план сработает, но не знал сколько придется потерять, а терять Кэтрин он был не готов. Раньше все было легче. Он сам не мог поверить в то, что из-за какой-то девки ему так трудно сделать верный шаг.
-Проходили и не такое. Помнишь, ту войну, когда полегла большая часть наших? До сих пор вспоминаю металлический вкус победы. Вот тогда было над чем думать. Сейчас же все предельно просто.
-Сукин ты сын, а ты прав, -усмехнулся Люцифер, но внутри его бушевала буря.
***
Руки Криса были под ее платьем, которое задралось уже выше пупка. Они были у него в общежитие, когда все ушли на вечеринку в соседний кампус. Крис был милым мальчиком с волосами цвета песка, которые вились и доходили до плеч, ярко-голубыми глазами, которые блестели надеждой и весельем, проколотым септумом, растянутыми тоннелями, через которые он чаще всего продевал наушники. Он любил ее, правда, а она его нет, хотя он и был для нее дорог. Впервые они познакомились два года назад, когда ему было двадцать два, а сейчас он на последнем курсе и ему двадцать четыре, он почти не изменился за это время, не считая того, что волосы стали чуточку длиннее.
Она лежала под ним, обвив ногами талию. Она чувствовала власть над его телом и его чувствами. Это опьяняло и заставляло хотеть все больше и больше. Мысли никак не хотели покидать ее голову. Она думала не о мальчишке, который так страстно ее желал. Они изменяли друг-другу, но всегда возвращались обратно. Кэтрин и Люцифер. Люцифер и Кэтрин. Одна из самых ярких пар во всей преисподние, о проблемах которой никто не знал кроме их самих.
Кэтрин оттолкнула Криса на другую половину кровати и села сверху, убирая волосы за спину. Ей было приятно смотреть в его глаза, в которых играло желание и похоть. А она усмехалась происходящему.
-Снимай с себя это дрянное платье, -прошептал Крис, притягивай девушка к себе, сжимая ее ягодицы.
Кэтрин улыбнулась и кинула платье на пол. Она оставляла засосы у него на шее и груди, опускалась ниже и целовала его живот, спускаясь ниже, но он ничего не значил, как ни значил никто кроме Люцифера. Она представляла его на месте Криса. Она отвлекалась на его губы и мимолетные улыбки. Настолько еще ребенок… Так жаль, что в конце концов он всего лишь человек.
