Лик

      – …а гроза бушует зверская, стена воды, ни зги не видно, – продолжал Литр очередную байку с собой в главной роли. Мы топали к следующей точке по нахоженной тропе, аномалий встречалось умеренно, так что я краем уха слушал болтовню за спиной. – Рядом военсталы рыскают, что делать? Решил перебежками к развалинам, да чуть не в «сверло», хорошо, только за одну ногу прихватило, я дернулся и спасся. Спасся-то, спасся, а ногу потянул, маневренность потерял.       Тут, видимо, эти черти в погонах меня засекли и давай садить, как пиндосы в НЛО, того и гляди решето сделают. Это только в кино смотреть интересно, а в жизни спецэффекты больно реальные. Скорчился, значит, за какой-то стенкой: вода за шиворот течет, пальцы сводит, нога болит. Рядом, тихо так, затвор щелкает, ну, думаю, явились по мою душу. Только самураи не сдаются, я вдоль стены отступил, нож вытянул…       – Прочитал стихотворение про саке и гейшу, да и зарезался, – подхватил Влад.       – Сам ты, Знаток, гейша, – враль нимало не обиделся и продолжал с воодушевлением. – Ну вот, значит, много времени не прошло, появляется человек. Я поднялся, подождал, пока он приблизится и ножом ему по горлу. Упал, голубчик, задергался, глядь, а это зомби! Тут и первый военстал выскочил, за ним еще. И пришла бы мне хана с ножом против двух стволов, если бы я в углу развалины люк заранее не приметил.       – Когда из «сверла» выпрыгивал что ли? – Друид посмеивался, мне тоже хотелось прыснуть, стоило представить Литра в роли Рэмбо.       Турист временами покашливал, но не пробовал прервать рассказчика, более того, за спиной послышался щелчок, наверное, нас записывали на диктофон. Надо же, какой упакованный, прямо агент 007.       – Не, когда только до стены добрался. Я заорал как сумасшедший и на них! Мужики офигели, так я одного на другого толкнул, а сам в угол. Ну, думаю, пан или пропал! Крышку рванул, она незапертая была, да скакнул вниз…       – И на гвоздь? – не подумав, брякнул я.       – Фу, Синус, и откуда в тебе столько пошлости и коварства?       – А что? – вступился за меня Влад. – У тебя же половина баек заканчивается тем, что кто-то задницей на гвоздь садится.       – Так ведь кто-то, а не я, да и не конец это вовсе, – Литр откашлялся, булькнул фляжкой и продолжил. – Упал удачно, на кучу травы и веток, еще удивился даже. Но времени думать нет, сверху топот, я скорее схватил какую ни попадя палку и в петлю люка вбил, а сам включил фонарик, осмотрелся, – пискнул детектор, мы аккуратно обошли еще одну «крапивницу» и Литр продолжил. – Подвал, стены в плесени, потолок низкий. Люк прыгает весь, того и гляди меня обратно вытащат. Вдруг вижу, в стене дыра небольшая, я туда. Посветил и полез. И не застрял! – командирским тоном добавил наш барон Мюнхаузен, предупреждая очередную подколку. – Опять такое же помещение, но с дверью, точнее, с проемом. Полез по нему – длинный, зараза. Стены в потеках глины, даже не заметил, как тоннель в здоровую дренажную трубу превратился. Тут фонарик гаснуть начал, пришлось выключить, мне подумалось, что впереди выход, свет виднелся… в конце тоннеля, мать его…       Когда поближе подошел, горло драть начало, глаза защипало – никакой это не выход был, а «холодец» на весь тоннель расползся. Что делать? Вспомнил о защитных прорезиненных перчатках, которые с собой на всякий случай носил, надел, перекинул шмотки через аномалию, отошел и колесом через «холодец» перекатился. Перчатки содрал, шмотки подхватил и дальше пошел. Темно, приходится зажигалкой подсвечивать, да еще труба раздвоилась вдобавок…       Тропа кончилась вместе с гравийной дорогой, пришлось сосредоточиться на прямых обязанностях. Разговор за спиной прервался только один раз, когда из плотных зарослей чертополоха рванула к нам стайка хвостов – зверьков, напоминающих сонь-полчков с очень длинными, раздвоенными у основания хвостами, украшенными красивыми кисточками. Эти маленькие, с кулак размером, создания одни из немногих полностью травоядных мутантов, очень любопытные и дружелюбные. Вот и сейчас они, на радость Туристу, некоторое время бежали параллельно нашему курсу.       Вдали послышался собачий лай, и хвосты мигом скрылись в траве. Я скомандовал готовность номер один, но, к счастью, ошибся, несколько слепых псов покружили на солидном расстоянии и отстали. Обойдя купу низких акаций, мы снова вышли на тропинку, отмеченную зарубками, камнями и другими малоприметными стороннему наблюдателю знаками. В истории, тем временем, кипели страсти:       – …едва успел отскочить! Он в невидимость ушел и опять попытался меня достать, когти прямо перед глазами свистнули. Кое-как увернулся, да наугад ногой двинул. Какой тут вой поднялся, не описать! Видать, я ему по, – Литр деликатно кашлянул, – в общем, в пах попал, ну, или по коленке, там. Разбираться не стал, как дюзнул вперед! Бегу, позади хрип, эхо прыгает. Спас меня фонарь – он налобный был, немецкий, да-а… Короче, долбанулся я в темноте обо что-то головой и он включился. Луч слабый, но я лестницу по пути углядел. Уж как влез на нее, один Бог знает, но успел. Крышку колодезную свернул, вылез и обратно ее пристроил, аккуратно так. Я ведь тогда с перепугу не соображал ничего, в этом был, как его, в состоянии аффекта. Оказался в какой-то будке у химеры на рогах, но тогда мне на все наплевать было – в угол забился и так сидел. Потом отошел, огляделся – вечереет, место незнакомое, пришлось ночевать на крыше. С утра карту открыл, мать честная! Оказался недалеко от Чернобыля, километров за восемь от развалины, где меня военсталы прихватили. Вылез удачно, да еще по пути такую роскошную «ротонду» нашел, что на недельную гулянку хватило. Тут и сказке конец, а врагам гвоздей в торец!       Мы с удовольствием посмеялись. Вся прелесть баек Литра в том, что они никогда не бывают вымышленными до конца, наряду с шутками в них присутствуют реальные приключения нашего ветерана. В глубине души я был очень рад, что он пошел с нами. С сегодняшнего дня мы выйдем на нужную Туристу тропу, и опыт Литра станет бесценным подспорьем.       Разговор моих ведомых зашел о кровососах, что и неудивительно – этот умный скрытный мутант является визитной карточкой Зоны, сколько перьев сточили писатели и журналисты, создавая немыслимые истории в его честь! Турист настойчиво допытывался у ребят, правда ли, что все кровососы повально людоеды.       – Брехня, – с чувством ответил Друид. – Есть кровососы-людоеды, но только в местах, где простой дичи мало. Мутантам легче словить некрупную местную тварь, или в группе загнать кабана, чем наезжать на вооруженного противника и тем более группу. У сталкеров взрослые кровососы частенько рюкзаки и куртки крадут, если убивают, то защищая территорию или добычу, а не ради еды. Или во время гона, когда мутанты атакуют всех подряд без разбора. Но это не значит, что здесь тишь, да благодать – кровососы очень опасные твари, лучше избегать мест их обитания и соблюдать осторожность рядом с развалинами, и подвалами. Молодняк, опять же.       – Куртки? Это что, шутка?       – Да если бы! – опять включился в разговор Литр. – Один такой ухарь у меня в том году новенькую «Аляску» увел, с-скотина. А рюкзаки прут ради консервов, да еще изорвут все, сволочи косорукие.       – Я думал, кровососы питаются только жидкостями, – в голосе Туриста проскальзывали нотки настороженности, наверное, думает, это сталкерский юмор.       – С голодухи они и сухари сожрут. Не знаю уж, какая умная гадина поняла, как консервы с колечками открываются, но теперь в районах, где сталкеров много, варежкой не щелкнешь, там эти твари в основном и трутся. Мне раз ботаники с Янтаря показывали, как они жрут – консервы вскроют, комок скатают и ко рту. У них на внутренней поверхности щупалец «зубы», такие острые костяные пилки. Они комок этот щупальцами оплетут, и давай ими шевелить, в кашицу растирать, значит. Тошняк смотреть, мужики, если честно. А потом раз, и втягивают в себя. Еще они сладкое любят – тому, экспериментальному, при мне дали тазик сгущенки, так он в него всей мордой влез, как свинья в корыто. Такие дела.       – Невероятно, – Турист пробурчал еще что-то невнятное и смолк. Разговор оборвался, изредка Влад и Друид перекидывались короткими фразами, да щелкала фотокамера.       Ветер дохнул в лицо холодом, трава под ногами становилась все более редкой, болезненной, вялой и, наконец, исчезла совсем – мы вошли на территорию одной из самых больших аномалий Зоны, известную как Холодные Земли. Это достаточно просторный сектор вечной зимы: вода здесь мерзнет, земля холодная и твердая, по утрам вместо росы иней. Почти в центре находится «Девкин лЕдник» – маленький, полностью промерзший пруд с корягой, напоминающей худую женщину. Место пользуется нехорошей славой из-за того, что тянет к себе зомби. Не живых зомбированных сталкеров, а разлагающихся покойников без рук, без ног. Восстающие непонятным образом тела собираются вокруг коряги, мычат, кому есть чем, царапают лед пруда, трутся о корягу. Ходоков к капищу мертвецов, по понятным причинам не имеется, тропы идут только по краю аномальной «зимней сказки», но кто знает Туриста, вдруг он слышал об этом месте и захочет взглянуть?

Утро того же дня, окрестности бара «Землянка»

      – Ромка! Ромец, ты где? – молодой сталкер по прозвищу Румын искал своего напарника, тот уже двадцать минут отсутствовал, хотя сказал, что слетает до ветра и вернется. – Ну не смешно уже, честное слово!       Обыскав территорию вокруг бара, Румын углубился в посадку, достав на всякий случай пистолет. Мало ли что может забрести к жилью? Среди шороха ветвей и потрескивающих под ногами веточек парню послышался слабый стон и покашливание где-то впереди и слева. Румын побежал было на звук, но вспомнил о том, что некоторые мутанты могут подражать человеку и сбавил скорость. Впереди открылась прогалинка между несколькими высокими березами, лежащий на ней Ромка и два кота-баюна, пытающихся пристроиться к добыче.       – Пошли прочь, кыш!       Румын выстрелил в того кота, который как раз укусил лежащего за запястье. Мутант упал с дырой в боку, второй кинулся на стрелка, норовя повалить, со всей злостью получил берцем по морде, воя отлетел в сторону и был добит выстрелом в голову. Не теряя времени, парень кинулся к лежащему другу:       – Ромка, Ромка, ну, скажи что-нибудь!       – А-аа…       – Все нормально, Ромец, не умирай.       Подбадривая больше себя, чем друга, Румын вызвал подмогу, а сам постарался оказать первую помощь – на затылке Ромки свалялся кровавый колтун.       Через десяток минут на прогалину вышло еще несколько постояльцев «Землянки», раненого перенесли в бар, матерящийся Корень поколдовал над раной, наложил повязку и велел всем проваливать из комнаты. Внизу провели перекличку, сталкеры гудели, переглядывались. Парня явно били не насмерть, он приходил в себя, но не видел нападавшего. Напарник утверждал, что у потерпевшего ничего не похищено, да и что можно взять у новичка?       – Что за фигня творится, – бурчали мужики. – Мелочь по затылку бьют, в лес затаскивают и ведь не обобрали…       Среди присутствующих в баре подозреваемого не нашлось – утром народ либо отправлялся в ходки, либо отсыпался после ходок. Одиночек оказалось всего двое, да и те с железным алиби, во время нападения оба завтракали в баре. Были еще две экспедиции, покинувшие бар на рассвете.       – Знаток с Синусом туриста ведут, – рассуждала Ганя, худая высокая женщина неопределенного возраста, – им оно надо, малолетку бить? Друид спокойный парень, драк не любит, про Литра умолчу – он, если и бьет, так принародно и по морде. Желну с командой я хорошо знаю, мужикам и во сне такая фигня не привидится. Не они это.       – А кто, Гань? – Осот хлопнул ладонью по стойке. – Каких таких врагов этот малой умудрился нажить, чтобы они его втихушку выслеживали? Нет, я конечно к Желне и Литру претензий не имею, но кто-то же пацана треснул!       Поднялся гомон, сквозь который прорвался резкий голос Гани:       – Чего вы гудите? Надо вызвать напарника этого Ромки и расспросить, знает ли он кого-то из ушедших. Может и правда с кем поцапались, а может быть враг на стороне у ребят. И пострадавшего расспросим, когда в себя придет.       После недолгого спора так и сделали. Румын из всех описанных ему сталкеров знал только Литра, да и то не лично.       – Слушал один раз, как он истории рассказывал, когда мы с Ромкой только в Зону пришли. Других я вроде видел вчера в баре, но не уверен. А врагов у нас не было и у Ромки не было – он никогда не нарывается и я тоже, нам проблемы не нужны.       – Вспомни, может быть у него что-нибудь пропало? – наседали самозваные следователи. – Кольцо, там, крестик золотой, флешка с данными?       – Не было у него никаких колец, – отбивался совсем растерявшийся Румын. – Крестик самый простой, а флешки у меня в рюкзаке валяются и обе пустые.       Расследование ничего не дало, кроме тревоги и настороженности. Дерзкое нападение у самого бара коробило своей бесцельной жестокостью. Единственное, что точно мог сказать пострадавший – нападал мужчина.       – Тень такая была… широкая, точно мужик, я и понять ничего не успел.       Нападавшему опять удалось уйти, и опять он не достиг своей цели. Пересуды сталкеров его не беспокоили – погудят и разойдутся, не первый раз новички по затылку получают, крепче будут. Однако заветная карта ушла из рук, паренек оказался лишь похожим на спутника Литра, мешковатые куртки делали их еще более похожими, скрадывая разницу в экипировке. Значит, они ушли раньше, на самом рассвете. Куда? Обдумав ситуацию, нападавший решил, что только к Щуру. Сталкеры слишком суеверны, чтобы не почтить перед дорогой своих хранителей и мнимых и настоящих. Мужчина сверился с планом на экране своего КПК – следопыты уходили от нужного направления по странной дуге, а вместе с ними уходила подробная карта. Проклятье! Ему нельзя светиться ни при каких обстоятельствах, один невинный вопрос «Мужики, как дела там-то?» не вызовет подозрений, но одним вопросом на пути дело вряд ли обойдется. Придется сопровождать придурков и дальше, пока не подвернется возможность безопасно и тихо заполучить желаемое. Они ведь неплохие ребята, если присмотреться, патрули отвлекают, с кабанами разобрались. Хотя лучше бы они просто исчезли, оставив карту. Главное, вовремя исчезли.       – Почему здесь так холодно? – Турист зябко поежился и накинул капюшон.       – Потому, что мы идем по аномалии, – Влад с удовольствием вздохнул, он любит холод в отличие от меня. – По одной из самых больших аномалий!       Турист осмотрелся, вытащил видеокамеру и попросил рассказать об этом месте. Я с трудом сдерживался, чтобы не ускорить шаг, боясь, как бы ни всплыла история про замерзший пруд. Мы свернули, перейдя с одной тропы на другую, и внутри немного потеплело: еще немного и мы уйдем от капища зомби так далеко, что и беспокоиться не о чем…       – Ы-ы-ы… – раскатилось по округе тоскливое завывание.       – Что это? – тут же активизировался Турист.       Впереди показалась маленькая фигурка, волокущаяся нам навстречу, ветер донес отвратительный запах тления.       – Вы не поклонник «Баек из склепа»? – со вздохом спросил Литр. – Это зомби, Турист, самый настоящий.       – А, зомби, – наш ведомый сначала не понял. – То есть? Это оживший мертвец?!       – Да, – я пересилил себя и посмотрел в бинокль.       У зомби не хватало одной руки, вместо нее свисали почерневшие лохмотья ткани и плоти, покрытое темными пятнами тело распухло. Меня передернуло, рядом сплюнул подошедший Друид, тихо помянул кривую и нелегкую. Ветер сменился, дохнув в спину теплом, принесенным из-за пределов Холодных Земель.       – Поразительно, просто поразительно, – Турист восторженно смотрел на ходячего мертвеца в бинокль, потом несколько раз щелкнул камерой. – К нему можно подойти поближе?       Не дождавшись ответа, он повернулся, посмотрел на наши перекошенные лица и недоуменно развел руками:       – Что здесь такого? Эти создания вряд ли могут бегать и кажутся не слишком опасными.       – А слишком мертвыми они вам не кажутся? – подковырнул Влад. – Послушайте, фильмы ужасов можно посмотреть и на Большой Земле.       – Но не с такой реалистичностью изображения! В конце концов, я вам плачу и имею право на капризы. Давайте взглянем, всего пару минут видео и несколько кадров.       Пока мы бодались, зомби уволокся за бугорок, чем меня страшно расстроил. С мелкой возвышенности, наверняка, отлично видно замерзший прудик со всеми его неприглядными посетителями. Но, делать нечего, пришлось нам топать на бугор, прокладывая безопасный путь нашему клиенту. С вершины открылась богатая панорама: голая долина, кое-где стыдливо прикрытая чахлым бурьяном и, далеко впереди, тот самый пруд.       Вокруг коряги нестройно хороводил десяток тел, еще несколько неподвижно лежали на льду. Ветер разносил по округе заунывное шипение, вой и хрипы, от которых к горлу мгновенно подкатил горький ком. «Наш» зомби уже ковылял к собратьям, нам пришлось поковылять следом.       – Раньше это место звали «Кремлевская ёлочка», – громко шепнул Литр кому-то из ребят, – когда я только в Зону пришел. Тут даже Дед Мороз свой был, бородатый такой зомби, а потом…       – Можно без подробностей? – хором ответил весь отряд, включая Туриста. По пути наш ветеран уже успел рассказать несколько историй про зомби, рядом с которыми поблекли все фильмы Ромеро. – И так желудок скачет как бешеная кобыла!       – Ну, тогда напра-во, в полуприсяде к пруду марш!       Мы пригнулись, и стали короткими переходами подбираться к коряге. Впрочем, могли бы и не стараться, никому не было дела до крадущихся людей.       – Все, – нас отделяло от пруда немногим больше трех десятков метров. – Снимайте отсюда, ближе подходить опасно.       – Хорошо, хорошо, – Турист с нездоровым восхищением защелкал камерой, время от времени меняя ракурс.       – Блин, некрофил какой-то, Сень, – Влад наблюдал за ведомым с брезгливостью, – а еще от Капитана нос воротил. С ума они там посходили, буржуи проклятые.       – Угу, – несмотря на кочующие по спине стада мурашек, капище притягивало взгляд.       Мне не верилось в россказни про него. По Зоне ходит такое количество баек, что правду от вымысла не отделят уже и самые старые из местных. Однако зомби действительно топтались вокруг коряги и скребли лед у нее же. Говорят, там, на дне пруда, лежит артефакт, способный восстановить умершего во плоти и в разуме. Турист оставил в покое фотоаппарат и опять вытянул камеру. Если я все правильно понял, он следил за тем самым, безруким. Объект съемок сначала потоптался вокруг коряги в рядах своих собратьев, повыл и поковылял на лед, где почти картинно бухнулся на колени. Наш турист тоже бухнулся на колени и тем спас себе жизнь – пуля свистнула в десятке сантиметров над его макушкой. Мы попадали на землю, Турист тоже. Литр быстро огляделся.       – С бугра стреляли.       На равнине мы были уязвимы для неведомого стрелка, но больше выстрелов не последовало. Зато последовал довольно странный вопрос Друида:       – Мужики, кто быстрее бегает – человек или зомби?       – А почему вы спра… – Турист, было, приподнял голову и вдруг тихо заматерился.       Скосив глаза, я с трудом подавил желание последовать его примеру – выстрел и резкое шевеление привлекли внимание зомби. Ходячие мертвецы оставили свое излюбленное место и неровным клином потянулись в нашу сторону. Снайпер же, как будто удовлетворившись нанесенным ущербом, затаился, на бугорке ни одна травинка не шевельнулась.       – Куда теперь? – с мрачным видом спросил Друид.       – На Берли-ин! – Литр поднялся и неожиданно понесся навстречу зомби, не обращая внимания на наши протестующие крики. Успешно проскочив между двумя телами он резко развернулся и рявкнул:       – Ко мне, быстро!       Снайпер по-прежнему не проявлял активности. Упустившие Литра мертвяки возроптали и посильно увеличили скорость, сокращая расстояние до критического минимума. Последний раз оглянувшись, мы поднялись как солдаты в атаку и с дикими воплями рванули следом за «командиром». Самым быстрым и ловким оказался Друид, он проскочил между растопыренных лап замогильных ловцов и скатился на лед, прячась под берегом. Влад замкнул тройку лидеров, а вот нам с Туристом пришлось отчаянно бороться за утешительный приз.       Турист бежал первым, я за ним, впереди зиял достаточно широкий просвет между двумя зомби и тут один из них споткнулся и стал заваливаться набок. Затормозить мы уже не успевали, в отчаянной попытке спасти положение Даниил Олегович подпрыгнул и зацепился стопой за плечо падающего мертвеца. Я тоже прыгнул не хуже кенгуру, но, видимо, спортсменом мне уже не стать, тоже зацепился, и мы клубком покатились по холодной потрескавшейся земле. Прозвучало сразу несколько выстрелов, небо и земля в последний раз поменялись местами и замерли. Адреналин погасил боль от удара как свечку, через мгновение я уже был на ногах и помогал подняться Туристу. Неуклюжие зомби не догадались развернуться вокруг своей оси и тем существенно упростили процесс побега, попутно помогая ребятам прикрывать нас от стрелка-затейника. Несколько секунд спустя мы присоединились к команде.       – Отходим, аккуратненько, – Литр шарил взглядом по злосчастному бугру.       – Слева еще двое, но пока далеко, – к пруду волоклись две согбенные фигуры.       Не желая ввязываться в бои, мы отступили по льду на противоположный берег. Экстренно восстановив в памяти примерный вид окрестностей, я выбрал новую тропу, и наша команда поспешила прочь от щербатого льда, воя и пуль.       Ночевку решили устроить на крохотном пятачке в густых зарослях какого-то колючего кустарника, когда солнце уже коснулось горизонта. В гуще зарослей можно было не бояться зверья средней весовой категории, но с костром пришлось поосторожничать, чтобы не стать легкими мишенями. Выяснилось, что стрелок нас не задел, но, по словам Друида, был очень близок к тому. Самого недоброжелателя в суматохе никто не разглядел.       – Показалось что-то темное на бугре, – развел руками Влад. – Вроде мужик.       Из-за экстремальной фотосессии пришлось сделать большой крюк и изрядно поплутать – последний Выброс своеобразно украсил окрестности пятнами повышенного радиационного фона.       – Хорошо, что вас не поцарапали, – заявил Литр, – а то лечи охламонов от гангрены!       – Зато, какие кадры! – Турист слегка клацал зубами, отходя от «реалистичности изображения», но был, кажется, в восторге. – Даже камера не разбилась, – он откашлялся, посмотрел на нас и продолжил. – Я… сегодня опять подверг ваши, и особенно Синуса, жизни опасности. Но, согласитесь, это было захватывающе!       – Это-то? – презрительно хмыкнул Литр. – Захватывающе было, когда я с дерева на снорка упал.       – Литр, ну не начинай, – тут же взмолился коллектив.       – Нет уж я вам, салагам, расскажу, – доставая консервный нож и в потемках прицеливаясь к банке сгущенки, пробубнил он. – Вот, пошел я раз на Янтарь…       Мой черед дежурить пришел в четыре утра, самый сонный час. Усевшись на торчащий из земли корень и посильно вытянув ноги, стараясь не слишком упираться в бока спящих товарищей, я приготовился к борьбе со сном. В самый ее разгар Влад зевнул, открыл глаза и с ходу заявил:       – Рыбы охота.       – А мне спать, – утро заволакивало округу туманом, пропитывало одежду стылой влагой.       Туман порождал ощущение нереальности, завораживал и чуточку щекотал нервы, рождая странные темные силуэты, размывая очертания, превращая привычные предметы в фантастических монстров, бледно нарисованных на клубящемся серебряном полотне.       – Спи лучше, рядом ничего подходящего нету.       – На западе отсюда пруды, – тихо вступил в разговор Друид. – Пойдем, правда, все равно по пути.       – Нам рыбачить не на что, черви нужны, – про снасти разговор не заходил, у меня они всегда в рюкзаке, да еще во внутреннем кармане куртки.       – Да будет нам явлен знак свыше, – пополз от земли зловещий шепот, – если вечером мы пойдем на рыбалку.       – Кар-р! – гаркнула ворона, мы вздрогнули, а мерзавец Литр вдобавок изобразил едва слышный злодейский хохот и почти успел связать шнурки моих берцев друг с другом. Турист сонно приподнялся на локте, взглянул на бледно фосфоресцирующий циферблат часов.       – Мы уже выдвигаемся?       – А который час? – Литр оставил закосы под суперзлодея и сел, кутаясь в куртку.       – Без четверти пять.       – Нет, Синус прав – червей днем по дороге накопаем, может, падаль подвернется. Ловить будем на банку, у меня как раз есть. И ты, Синус, не ленись, я же знаю, что у тебя снасть с собой. А сейчас – отбой!       Снова воцарилось промозглое спокойствие, полное неясных звуков и силуэтов. Ноги и седалище то и дело затекали, а пройтись в нашем живом убежище можно было лишь по головам, приходилось довольствоваться топтанием на месте. С низко нависающих колючих ветвей скатывались прозрачные капли, заползали под манжеты и за шиворот, неприятно щекотали кожу. Капюшон надевать не хотелось – за пределами видимости мне все еще мерещилась нежить.       Будить в этот раз никого не потребовалось, утренний холод и неудобные позы не дали заспаться. Мы вылезли из колючей «юрты» и расползлись по своим делам. Солнце, отрываясь от линии горизонта, разгоняло туман, погода обещала быть ясной. В этот раз костром пренебрегать не стали, хотя разожгли его не в убежище, а подле него. За завтраком мы еще раз сверились с картой, после чего я широким жестом обвел округу:       – Даниил Олегович, мы начали полноценное путешествие по местам вашего детства, – воспоминание о кульминационной точке путешествия поскреблось костлявой лапой и отступило, – Конечно, до Хутора еще далеко, понадобится как минимум три-четыре дня при благоприятном раскладе, времени для осмотра предостаточно. Места здесь пустынные, прошу вас сохранять бдительность и заранее сообщать о любых точках посещения, которые находятся по маршруту, особенно незапланированных.       – Разумеется, Синус, – Турист почти церемонно кивнул.       Завтрак закончился до обидного быстро, закопав угли и мусор, мы двинулись дальше. Турист почти сразу же заявил, что в видневшемся пока только на горизонте леске они с друзьями собирали грибы, и он желает пройти сквозь него. Мы немного поспорили между собой и согласились, хотя идея представлялась неоднозначной. С одной стороны, путь до прудов в обход леса шел по лугам, а после явления неизвестного снайпера хотелось скрыться с глаз долой, с другой стороны волки, стаи одичавших собак, не считая мутантов, могли этот лес облюбовать себе под логова. Однако карта уверенно показывала границы зеленой зоны, к тому же Турист заявил, что сам по себе лес он помнит очень хорошо, а с аномалиями и мутантами мы разберемся. Оценив комплимент, мы построились в прежний походный порядок и двинулись прямиком к цели. Когда до нее оставалось рукой подать, Друид, шедший в этот раз позади меня, едва слышно шепнул:       – Синус, зацени, вон в траве «улитка» валяется, давай Туристу скормим.       – Давай, – так же тихо ответил я и нарочито сбавил шаг, сворачивая с маршрута с таким видом, будто обхожу опасное место.       Остальные, очевидно поняв маневр, промолчали. Турист вначале дотошно осмотрел место, которое мы обошли и, лишь потом, соизволил обратить внимание на новый маршрут. Когда мне подумалось, что последнему в колонне придется забрать артефакт и усиленно подбрасывать его по пути еще десять раз (были прецеденты!), наш ведомый вытянул шею и спросил:       – А что там, в траве, такое синее?       – О, – Влад торжественно указал на закорючку, – это артефакт «улитка».       – Значит, рядом аномалия?       – Не обязательно, – Литр смело подошел к лежащей в траве бирюльке и принялся водить руками на уровне собственных колен, постепенно приближая ладони к земле. – Нету аномалии, почти совсем ушла.       – Куда ушла? – Турист наблюдал за действиями ветерана с затаенным восхищением и небольшой долей скепсиса. – Вы не боитесь получить травму?       – Не-а, эту штукенцию порождает «подушка». Она разве что на метр-полтора подкинуть может, да и то, если на всем ходу влететь. А когда слабеть начинает, то постепенно опускается, как будто уходит в землю. Забирайте трофей, Турист, это ваш дебютный!       Даниил Олегович подошел, поднял «улитку» двумя пальцами, повертел перед глазами, спрятал, как его учили в укрепленный на поясе контейнер и осведомился:       – А на что влияет этот артефакт?       – На стрессы, – Влад сорвал травинку и прикусил кончик.       Мы регулярно полемизируем по поводу перехода на подножный корм, но напарник только смеется и зовет меня занудой. Вот и сейчас он, шевеля травиной, сообщил об эффекте спокойствия, даримом толстой синей закорючкой, размером с ладонь ребенка. Вообще-то, в народе «улитку» зовут «червячина», у многих артефактов два названия – местное и товарное. Первооткрыватели мало заботились о благозвучности, а попробуйте предложить заказчику за большую цену «ядрёну вошь», «гнутый кактус» или «курьи сопли»!       Турист, по совету Друида перепрятал «улитку» в нагрудный карман, поиграл бровями, очевидно, ожидая проявления эффекта, и въедливо поинтересовался:       – А почему вы не заметили артефакт раньше меня? У вас на такие вещи должен быть глаз наметанный.       Вот короед ползучий! Не иначе, главбух или нотариус какой.       – Новичкам везет, – беспечно откликнулся Литр. – Да и мы сейчас обращаем больше внимания на безопасность предприятия, чем на артефакты, наловим еще.       – Кстати, про ловлю. Мне не приснился утром ваш спор про рыбу?       – Нет, конечно, – крючок во внутреннем кармане кольнул кожу через ткань. – Здесь много ручьев, прудов и речек. Рыба водится всякая, вполне нормальная, разве в некоторых местах очень мелкая или костлявая. Раки тоже есть, здоровенные такие, так что рыбалка в Зоне ничуть не менее популярна, чем на Большой Земле. Не дожидаясь новых вопросов дотошного ведомого и умолчав про выловленные в местных водоемах светящиеся экземпляры, я развернулся в сторону леса, призывая команду идти дальше.       Румяное утреннее солнце обмануло, утонув в низких серых облаках, напоминающих молочную пленку на манной каше. Кромка леса тоже обманула, отгородившись от нас грязной канавой, над которой хищно реяли эскадрильи комарья. Турист оглядел канаву, почесал затылок и предложил путь в обход, обрисовав по воспоминаниям старую тропу.       Мне сунули в руки карту и велели ее искать. Зрительная память у меня, конечно, хорошая, но пространственное воображение захромало, отказываясь сопоставлять описанную тропу, непролазный подлесок, увенчанный кронами старых кленов и фактически обозначенные на карте тропы. Наконец, ценой титанического усилия воли, картина перехода зеленой зоны сложилась и обрела четкость:       – Обойдем канаву через кусты и пойдем к тому вон дереву.       Наученный горьким опытом, я прихватил первую попавшуюся длинную палку и стал отводить ею низкие ветви. Хватит с нас заугольных героев. От описанной Туристом тропы за столько лет, естественно, ничего не осталось. Подлесок постепенно сошел на нет, под ногами беззвучно пружинил влажный ковер из перепревшей листвы, даже потревоженные ветки ломались едва слышно, вминаясь в подстилку. Такое безмолвие меня нервировало, враг легко мог подкрасться незамеченным, проклятый лес гасил все звуки как будто по своей недоброй воле. Остальные, похоже, чувствовали то же самое.       – Надо же, как он изменился, – едва слышно проговорил Турист. – Как заново вырос.       «Вз-з-з! Ф-фх…» разрядилась «воронка» где-то неподалеку. На экране КПК беззвучно возник неподвижный мерцающий огонек. Цвет менялся с красного на зеленый, так бывает, если носитель или само устройство не двигаются с места более восьми часов.       – «Тихий» по курсу, – предупредил я команду, снимая автомат с предохранителя.       «Тихий» – это бесхозный маячок и, возможно, его покойный или раненый хозяин. К подобному трюку иногда прибегают бандиты и мародеры, рассчитывая, что обнаруживший тревожную метку человек устремится на помощь.       Мы рассыпались цепью, медленно приближаясь к источнику сигнала. Несмотря на зловещую атмосферу, «тихий» не соврал – под деревом лежал человек. Детектор молчал, гайки упали ровно, на одежде мертвеца не было заметно повреждений. Литр молча подошел к телу, перевернул его на спину и внимательно осмотрел.       – Ему не больше суток по виду, ран нет вроде, шея цела. Вещей, кстати, тоже нет, обратите внимание. Угу… ага… – я стоял боком к телу, следя за местностью и за происходящим мог наблюдать только краем глаза. Насколько я понял, Турист стал невольным ассистентом. – Короче, отравлен на корню. Есть мнение, что не сам мужик поганку съел, да и шмотки свои не по дороге посеял.       – А почему тогда воры ПДА не сломали? – Друид хотел еще что-то сказать, но вместо этого тяжело закашлялся, прижав ладонь к груди. Мы с Владом дернулись к нему, но Друид жестом показал, что все в порядке, достал флягу, прополоскал горло и просипел: – Ничего, мужики, это у меня хроническое.       – Лечись давай, это тебе не шутки. Литр, так что с ПДА?       – Да фиговый он, – наш старший товарищ медленно моргнул, на лбу у самых бровей проступили белые полоски давних шрамов. – Даже ты, Синус, его засек за полста метров, притом, что машинка у тебя хорошая. А у этой, похоже, батарея вдобавок садится, да и кто, кроме нас, потащился бы сюда? Доставай, Знаток, лопату, похороним бедолагу.       Влад извлек из чехла саперную лопатку, Литр, покопавшись в рюкзаке, выудил еще одну. Мы с Друидом оставили Туриста с ними, а сами пошли искать крепкие палки для креста. Когда последнее пристанище отравленного было готово, рядом уже лежали два толстых сука и небольшая горка разнокалиберных камней. Посильно засыпав тело камнями, мы с Друидом, давая отдых товарищам, взялись за лопаты и стали закапывать могилу. В свеженасыпанный холмик Литр воткнул самодельный крест, с вкривь и вкось вырезанной надписью «Секрет. Погиб в августе 201*г.» и плеснул на рыхлую землю из фляги, дохнуло спиртом.       – Спи спокойно, мужик. Пусть тебе там простят, если есть чего.       Когда мы порядком отошли от захоронения Литр на редкость серьезно сказал:       – Вот так, салаги, всю жизнь и играешь с Зоной в крестики-нолики: она нам дырку от бублика, а мы ей могилку. Тьфу!       Спустя некоторое время к почти неслышному соприкосновению подошв с подстилкой и шелесту листвы добавился еще один звук, напоминающий приглушенный смех. Потом на макушку упала тяжелая капля, за ней вторая, третья. Наверное, сумасшествие так и приходит, со смеющимся над тобой дождем. Несмотря на солидный возраст обступающих нас деревьев, капюшоны пришлось надвинуть, как и маски – кроны зияли проплешинами, а уж про то, что вода принесет с собой из атмосферы, и разговора нет.       Когда лес кончился и мы, форсировав пышные заросли не пойми откуда взявшегося в этих местах хрена, вылезли на красивую опушку, с души как будто камень свалился. Все-таки не зря Турист бурчал, что лес-де заново вырос, он ведь не единственный в Зоне, но единственный пока из которого мне хотелось убежать без оглядки, хотя нам не встретилось ни одного мутанта или серьезной аномалии. Не было даже следов обычного зверья, я выглядывал специально.       – Ну и лес, – Друид достал бинокль и осматривал округу. – Даже птиц мало.       – Зато муравьев полно, – раздался за спиной голос Влада. – Ну, еще чуть-чуть, ы-ыть!       – Чего? – в один голос спросили мы с Друидом и синхронно повернулись.       Оказывается, Влад с Литром пытались вытащить из пропитанной все усиливающимся дождем земляной каши одно растение.       – Чевочка с хвостиком, – просипел напарник. – Помогли бы лучше!       Турист изящно самоустранился от потягушек, предпочтя наблюдать битву за урожай со стороны. Я вцепился в плечи Литру, меня крепко ухватил за рюкзак Друид, но хрен сдаваться не собирался, даже потеряв в битве с цепким Владом половину ботвы.       – Дернем, мужики!       Литр вошел в раж и изо всех своих немалых сил рванул Влада на себя, попутно наступив мне на ногу и толкнув корпусом. Не удержав равновесия, я, в свою очередь, налетел на Друида. Раздалось сочное «хрясь!» и все мы оказались на земле.       – Чё там? – Литр потер затылок.       – Ботва оторвалась, – недовольно заметил Влад, садясь. – Надо было осторожней тянуть.       – Может, надо сначала подкопать? – я попытался было перевернуться на бок, упираясь в землю, но локоть поехал по мокрой траве и ничего не вышло. С досады я брыкнул Литра коленками:       – Вставай! Мне иначе не подняться.       – Вставай-поднимайся, рабочий народ, вставай на борьбу, люд голо-о-одный! – нарочито фальшиво пропел он в ответ и сложил руки на животе. – Неохота мне вставать… Ладно-ладно, хватит коленками своими костлявыми дрыгать, сейчас встану. И руку давай, чай не поросенок, чтобы в луже валяться.       Приведя нас с Друидом в вертикальное положение, Литр последовал совету и разрыл хрен. Корень, впрочем, пришлось отрубить на глубине около полуметра. Насколько еще чудовище уходит в грунт, проверять никому не хотелось – погода испортилась окончательно. Мерзкий предосенний дождь средней полосы превратился в тропический ливень, резко потемнело, видимость снизилась до предела. Не мелочась на спецэффектах, Зона щедро добавила переменчивый порывистый ветер, зло закидывающий дождевые потоки под капюшон, то с одной, то с другой стороны.       Можно было, конечно переждать непогоду в лесу и там же устроиться на ночлег, время терпит, но возвращаться не было никакого желания, причем, не только у меня. С молчаливого согласия команды, я, предварительно сверившись с электронным вариантом карты, выбрал в качестве следующей стоянки Конский Яр – крутой глинистый обрыв, украшенный козырьком нависающей растительности и держащейся ее корнями почвы, а также конским скелетом, которому и обязан названием. Возможно, были и другие варианты – поближе и получше, но я не слишком хорошо знаю этот район, а доставать бумажную карту при такой погоде жалко.       На мое предложение возражений не последовало, да и сам путь прошел практически без приключений: Туриста припугнули «воронкой», поминутно чихающей водяной пылью и один раз послышалось в отдалении сердитое сипение кровососа. Мутант, однако, не пожелал связываться и ушел с тропы, демонстративно мелькнув сбоку неясным сутулым силуэтом, исчезая в дождевом сумбуре. Никто ему, естественно, не поверил. Схоронившись в самую глубокую земляную пещерку под обрывом, разведя костер и обсохнув, мы уже собрались ко сну, когда Литр включил свой КПК, поковырялся в нем и помрачнел:       – Мужики, есть две новости: хреновая и откровенный каюк. С какой начинать?       – С любой, – Влад сцепил руки в замок на затылке, уткнувшись лбом в колени. – Хрен редьки не слаще.       – Через час после нашего ухода из «Землянки» в посадке рядом нашли тюкнутого по затылку паренька, а еще все выходы с Мелких Болот перекрыли «ленты».       «Лента» – паскудная аномалия, любящая появляться скопом и держаться на месте по полтора-два месяца вне зависимости от частоты и силы Выбросов. А Мелкие Болота – кратчайший путь к цели. Зона подложила нам колоссальную свинью!       – Это действительно каюк.       – Нет, Синус, это просто хреново. Каюк то, что я пацана того, ушибленного, вспомнил. Он со Знатоком офигеть как похожи.       Наступила гнетущая тишина. Мне разом припомнился неизвестный стрелок. Влада хотят убить? Эта мысль не укладывалась в голове. Я мог бы клясться здоровьем родителей, положив одну руку на Библию, а вторую на Конституцию, что Влад не из тех людей, которые стремятся нажить себе врагов и на моей памяти не совершил ни одного серьезного нарушения негласного сталкерского свода правил. Мы даже с бандюками особых терок не имели! Я искоса взглянул на друга – Влад смотрел на огонь и жевал неизвестно где подхваченную травинку. Потом почесал затылок, сплюнул и заявил:       – Что вы, мужики, пригорюнились, мало ли кто и за что парня треснул? Он ведь живой, так? Стрелял хренов забугорный киллер не в меня, а в Туриста и Синуса. Так что нечего охать как бабы на скамейке. Будем построже держаться – проскочим.       – Эх, Знаток, ковбойская ты душа, – Литр подмигнул и щелкнул себя по небритому подбородку. – Давайте вахты распределять и спать, утро вечера мудренее. Есть у меня одна идейка, как двух зайцев убить.       Весть о побитом двойнике напарника так выбила меня из седла, что я умудрился, как последний новичок, вытянуть короткую палочку на распределении смен и попал в пару к Туристу. Литр добровольно вызвался дежурить вторым по счету и в одиночестве, мы удивились, но согласились. В итоге свободные от вахты товарищи легли спать, Турист вытащил блокнот и стал что-то писать, время от времени настороженно осматриваясь, а я выглядывал давешнего кровососа в тайной надежде, что он убьет неизвестного преследователя.       – Синус, – тихо позвал Турист.       – А? – мне почти удалось принять скрюченное деревце за мутанта.       – Не переживайте так, мы обязательно прорвемся и сходим на рыбалку.       – Разумеется, Даниил Олегович, он же его съест, – и стал высматривать кровососа дальше, не обращая внимания на реакцию собеседника.