Память бессмертна.

Утро добрым не бывает, особенно для нас, зверолюдей. Ведь когда твой сон глубок, словно кома, просыпаться – не просто мучительно; это тяжело настолько, насколько тяжело умирать и рождаться снова каждый божий день. Приоткрыв глаза, я обнаружил себя в маленькой комнатке без окон, больше похожей на картонную коробку. Из мебели в комнате были лишь койка, в которой я спал, с грязными простынями и без подушки, грубо сколоченный из листов металла низкий табурет и забрызганное зеркало на стене. Света не было. В коморке резко пахло пылью, потом и машинной смазкой. Первым порывом было вскочить и как можно скорее сбежать из этой клетушки. Я поерзал на койке, раздумывая над этим планом; однако я нашел, что дверь почти наверняка будет заперта. Ученые, скорее всего, не предполагают просто так отпускать меня, ведь я теперь знаю их секрет… Все же решив проверить дверь, я чуть приподнялся на локтях, но вдруг, взглянув на себя, не обнаружил куртки. В комнате царил полумрак, и я, подслеповато щурясь, пошарил руками у стены, но там ее не оказалось. - Да где эта куртка, блин? – сквозь зубы прорычал я. Прощупывая койку с другой стороны, рука наткнулась на что-то теплое и гладкое. «Что-то» шевельнулось и проскользнуло между пальцев. Я отдернул руку и вжался в угол, готовый к чему угодно. - У тебя вместо подушки твоя куртка, - ответил на мой вопрос негромкий женский голос. Я несколько смешался – почему-то не думал, что в комнате может быть кто-то еще. Глянув вниз, я понял, отчего не приметил ее сразу. Девушка сидела, согнувшись на полу, и прислонившись спиной к койке так, что я со своей стороны видел лишь макушку. И действительно, смятая куртка лежала там, где еще совсем недавно была моя голова. - Спасибо… - пролепетал я, неуверенный в личности девушки. Все, что я мог о ней сказать – у нее совершенно обычный затылок и короткие волосы, торчащие во все стороны. - Не за что, - ответила она тихо и безразлично. Я развернул куртку и надел на себя. Наличие в комнате девушки меня несколько покоробило, но я не мог бы ответить, почему. - Как спалось? – по-прежнему тихим, но уже потеплевшим голосом спросила она. Мне показался этот вопрос и голос, которым он был задан, сильно знакомыми. Я мог бы поклясться, что уже где-то это слышал… Сон окончательно отступил, и события пятилетней давности вместе с тем, что произошло вчера, калейдоскопом пронеслись у меня перед глазами. Этот голос и тон могли принадлежать лишь одному человеку. - Арен! – выпалил я, непонятно чему обрадовавшись. - Ну а кого ты ожидал увидеть? – усмехнулась она, полуобернувшись ко мне. – Давно не виделись, Вирал. Ты здорово вырос за эти годы. Поднявшись, она подошла к стене и чем-то щелкнула. Под потолком вспыхнула мутная лампочка, и я смог худо-бедно разглядеть девушку, которую не видел так давно. За ночь ее облачили в белые матовые доспехи, сделанные то ли из никеля, то ли из стали, которые обтекали ее, словно вторая кожа. Но помимо костюма, изменилось еще кое-что. Рука Арен теперь была механической до самого локтя. На правом плече сверкал металлический щиток – в точности такой же, как на левом, а бедренные стальные пластины, казалось, врастали в костюм. Испытывая почти физическую боль от одного взгляда на это тело, я поспешил переменить объект созерцания. Но прогадал. Ее лицо выражало что-то похожее на покорность судьбе. И лоб, и губы, сжатые в полоску, и острые линии скул – все выражение хранило печать глухой депрессии. Глаза Арен сильно ввалились, под ними залегали темные тени. Никогда не бывшие яркими, они еще больше потемнели и обесцветились. Красные белки говорили о том, что она, вероятно, не спала ночь и много плакала. Вернувшись к «кровати», она застыла в нерешительности. Будто возвращая мне долг, Арен внимательно оглядела меня с ног до головы, особенно задержав взгляд на лице, с какой-то неизъяснимой болью глядя в мой единственный глаз. Я все так же сидел в углу на койке, когда она наклонилась надо мной и, протянув руку, сбросила с правой половины лица отросшую челку. У меня не хватило силы воли взглянуть ей прямо в глаза, поэтому я не смог понять, то ли лампочка мигнула в тот момент, то ли она вздрогнула. - Твой глаз… его и правда нет… - прошептала Арен. Проведя пальцами по веку, она, будто очнувшись ото сна, отдернула руку. В памяти прозвучал выстрел, от которого она не смогла меня закрыть. В ее словах звенело лезвие гильотины, которую она, похоже, держала над своей головой все эти годы. Я не мог понять этого. Черт возьми, если бы ее в тот момент со мной не было, я уже давно был бы мертв. - Неужели ты винишь себя за это? Ты же спасла мне жизнь, - негромко проговорил я. В тишине комнаты нетрудно было услышать, как она скрипнула зубами. Мне следовало немедленно сменить тему. - Ты слишком напряжена, присядь. Давай поговорим, - предложил я. - Я просто не могу все это взять в толк, - вздохнула она тихо, опускаясь рядом со мной. Я подобрал под себя ноги, чтобы не мешать ей. Что же, вчера я допустил промашку, заснув на самом важном моменте повествования. Теперь мне предстояло это исправить. Арен сидела, склонив голову, и задумчиво поигрывала механическими пальцами. Я чувствовал себя несколько неловко от необходимости задавать ей вопросы, которые могли ранить ее чувства. Не было похоже, что она настроена на беседу, но я просто обязан был выяснить все. Ведь технически я тоже оказался втянут в то, что происходило в стенах этой лаборатории – я присутствовал при эксперименте и увидел достаточно. А кроме нее, человека, по стечению обстоятельств так серьезно влипшего, никто не мог посвятить меня в детали дела, к сожалению или к счастью. - Арен, расскажи мне, что случилось вчера после того, как я заснул, – осторожно начал я. Она вскинула голову и вопросительно взглянула на меня. - Что случилось? Я кивнул. - Ну… когда ты упал в обморок в коридоре, чем, кстати, изрядно шокировал зверолюдей и напугал меня, я попросила, чтобы меня отвели к тебе в комнату. Эту просьбу, конечно же, нихрена не выполнили, - буркнула она. – Вместо этого мне начали впаривать, что все эти железки мне «милостиво пожертвованы» вместо тех рук-ног, что они же сами мне, считай, и поотрывали. А еще мне сказали, что если я не буду выполнять их приказы, меня «ликвидируют». - То есть как?.. - выдохнул я в ужасе. - Вот так. Видимо, тот факт, что я здесь, не слишком хорошо скажется на их репутации, если его обнаружат. Я плохо поняла, о чем говорилось, когда я только вышла из этой… капсулы. Главный сказал, что в моей голове микрочип с заложенным в него механизмом контроля. Распоряжения будут отдаваться прямо мне в мозг, а если я попытаюсь сделать что-то в обход приказа, мою голову просто-напросто взорвут. Сказали, что пока не придумают мне «назначение», я могу делать что хочу, но чтобы я не пыталась сбежать и не попадалась на глаза другим зверолюдям. Короче, мне предстоит долгая и интересная жизнь подопытного кролика, - с отвращением произнесла она. – Но я с этим не смирюсь. Задумавшись, я скреб подбородок когтем и старался понять, зачем им все это нужно. Последнее, что я помнил – тот ученый-боров сказал, что его интересует мотивация людей к определенным поступкам, их необыкновенная физическая стойкость, сила, с помощью которой они противостоят усталости, и подобные факторы. Однако оставить для таких целей человека, неспособного к нормальной жизнедеятельности, да еще и девушку – это было непостижимо глупо. Я допускал возможность тестирования механических конечностей на людях – в конце концов, Арен единственная, кто выжил после присоединения железных частей к телу. Хотя эта догадка нуждалась в подкреплении фактами, отметать ее я не спешил. Все это думал разум, а где-то в груди было странно тепло оттого, что моя спасительница, которую я и не мечтал встретить вновь, жива. - Не будем торопить события. Во всяком случае, прямо сейчас тебе ничто не угрожает, - подытожил я. – И на том спасибо. Дальнейшие наши действия мы еще продумаем… - Наши? – вперив в меня удивленный взгляд, спросила она. - Разумеется, наши, - подтвердил я, не понимая ее удивления. – Или ты думаешь, что я просто брошу тебя здесь и уйду? Она ничего не ответила, странно глядя на меня. Спустя секунду я увидел слезы, блеснувшие в ее глазах, но потом она резко опустила голову и вытерла их рукой. Плечи у нее затряслись. И я растерялся. Слезы являлись выражением горя, боли, какой-то потери – это я знал от моих учителей. Но это в теории, а как на практике, мне было неизвестно. Сам я никогда еще не плакал и не до конца понимал насколько сильны должны быть эмоции, чтобы облечься в воду. Но самое главное, я совершенно не знал, что делать, когда кто-то плачет. Чутье подсказывало, что нужно как-то успокоить и приободрить ее… Собравшись, я протянул руку и погладил ее по плечу. - Ты чего? Все ведь в порядке, - пробормотал я, не до конца уверенный в эффективности своих действий. Арен придвинулась и обвила меня своими руками, одновременно уткнувшись лицом мне в плечо. Я почувствовал тепло, исходящее от ее тела даже сквозь металлические доспехи. Это было так странно. Впервые кто-то, будь то человек или зверолюд, был ко мне так близко. Я не знал, как мне реагировать. - Спасибо, - услышал я приглушенный шепот. – Правда, спасибо тебе, Вирал. - За что? – спросил я в том же тоне. - За «наши». За то, что не оставил меня. Ты даже не представляешь, как мне страшно… Я могу храбриться напоказ сколько угодно, но единственное, на что я способна на самом деле – забиться в угол и дрожать. Почему, черт возьми, все это происходит со мной?.. Всхлипнув, Арен еще крепче вжалась мне в плечо и тихо заплакала. Сказать по правде, я был в растерянности. Я ощущал беспомощность и какую-то щемящую жалость. В самом деле, чем она заслужила все это? Ведь она просто… Человек. Да, нас не учили оперировать таким понятием, как сострадание. Особенно сострадание к людям – оно граничило с преступлением. Человек – враг. Единственное, для чего мы существуем – уничтожение людей. Нам не разрешается их жалеть. Так я думал до сегодняшнего дня. Вернее, так меня запрограммировали думать. Но если человек не стремиться тебя убить, а, напротив, защищает тебя, почему нельзя отплатить ему тем же? Боясь сделать что-нибудь не так, я аккуратно обнял ее и прижал к себе. Теперь я был уверен в своем решении. Она спасла меня, когда я был ранен и слаб, защитила там, где были лишь враги. И я верну ей долг, спасая ее здесь. *** - Ничего себе! Где ты все это взяла? – вслух удивился я, увидев количество электроники, которую она извлекала из-под кровати. - Сперла, - невозмутимо заявила Арен, нацепляя на левый глаз какую-то подозрительную оптику с наушником и микрофоном в комплекте. – А что добром-то разбрасываться. Видишь, сколько полезностей! Всяко пригодятся. - А если хватятся? – скептически поинтересовался я. - Пф! Не пойман – не вор. К тому же, все еще долго будут спать, я так думаю. Они пол ночи издевались надо мной, и теперь хрюкают во все рыло. А мы пока сможем тихонечко слинять. - И каким мы образом это сделаем? – пробурчал я, сильно сомневаясь в том, что ее слова – правда. - Через дверь, ясное дело, - ответствовала Арен, приделывая на руку серебристый щиток. – Думаешь, я в этих гаджетах ничего не смыслю? Как бы ни так! Вот эта штучка, например, - тут она показала пальцем на оптику у себя на лице, - содержит план здания, между прочим. - Хорошо, но что нам это дает? Если кто-нибудь не спит, нас поймают. И все… конец игры. – Я поморщился, представив подобный исход, и положил себе не думать об этом. - Все спят. Я проверила прежде, чем прийти сюда. Точнее, так вышло случайно, что я проверила, - рассмеялась она. – Пока искала эту коморку, облазила все комнаты. - Хм… сколько сейчас времени? – спросил я. Из-за отсутствия в комнатке окон невозможно было определить даже время суток. - Около шести утра. Ученые возились со мной где-то до трех-четырех ночи, я не засекала. Как видишь, рука отмерла до локтя, - вздохнула Арен, протягивая полумеханическую руку мне на обозрение. – Бедро правое тоже железякой заменили... Но сказали, что больше ломаться не буду, хотя верится слабо. – Болезненно улыбнувшись, она вновь занялась разборкой винтиков и болтиков. - Надеюсь, не соврали. Хотя, если твои увлечения не претерпели изменений, ты и сама сможешь себя починить, - хмыкнул я. И, судя по сосредоточенной мине, с которой Арен копалась в куче приборов, кажущейся мне просто горсткой мусора, я не ошибся в своем предположении. - Структура автопротезов странная, но я разберусь… Вот! – воскликнула она, извлекая из механической каши что-то и цепляя это мне на голову. Я снял железку со лба и покрутил в руках, но назначение ее от этого мне не открылось. - Прибор ночного видения, - пояснила Арен со смехом, видя мое замешательство. – Нам придется пробираться наружу в потемках, так что он тебе понадобится. Просто надень его, когда выйдем из комнаты. Вскоре она прекратила разбирать электронику и поднялась на ноги, отряхнув ладони. - Ну, вот и все. Теперь пойдем. Я почувствовал нервическое напряжение. Встав с кровати, я натянул куртку и внимательно всмотрелся в лицо моей «напарницы». - Я буду следовать за тобой, - пробормотал я. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. - Не отходи дальше, чем на шаг, - проинструктировала она. – На этаже охранник бдит, хоть и изрядно сонный. Уже скоро он пойдет спать, но его почти наверняка сразу же сменят. Поэтому мы должны рвать когти сейчас, пока на пост не заступил кто-то повнимательнее. - Как мы выйдем отсюда? Уж не через главный ли вход, я надеюсь? – бросил я иронично. А что? От этой девушки можно ожидать чего угодно. - В подвале есть ход в коллектор, откуда сливают биорастворы и прочее дерьмо. Через него и выйдем. - Ты что, серьезно? – брезгливо поморщился я. - Нет, шутки шучу! – буркнула она. – Ты не кисейная барышня, потерпишь. - А ты? – саркастично ухмыльнулся я. – Прическа же испортится! - А я вообще не барышня! Я должна была родиться пацаном, все думали, что будет пацан. А родилась я. Вот папаша мой со злости мальчишкой и воспитал. У меня даже имя мужское! – расхохоталась Арен. – Так что испорченной прической меня не испугаешь. Слушай план: выходим и сразу направо, а дальше за мной, только быстро! Постарайся по возможности бежать тихо. Надсмотрщик будет проходить мимо нас через минуту, а еще через минуту отойдет настолько, чтобы не услышать наш уход. Дверь закрывать не будем – сами пусть потрудятся! - Между прочим, она что, не заперта? – удивился я. - Она была заперта снаружи. Я открыла, когда заходила. - Вот оно что… Арен прижалась всем телом к двери и сжала ручку. - По моему сигналу, - прошептала она. Я кивнул, навострившись быстро и тихо отсюда исчезнуть. Она махнула рукой и бесшумно открыла дверь. Спиной я чувствовал присутствие смотрителя, но он зевал так громко и с таким упоением, что точно не услышал тихий щелчок замка и едва уловимые шаги по коридору. Мы тенями скользнули направо, и, быстро достигнув поворота, побежали. - Как-то мы быстро добрались, - удивился я, снимая очки и наблюдая занимающийся рассвет. Из дыры коллектора было не слишком удобно любоваться пейзажем, а неприятное чувство мокрых ботинок и вообще лишало картину всякой приятности. С высоты примерно десяти метров падала зеленовато-серая вода, образуя что-то вроде грязного водопада, ниспадающего в глубокую речку за Теппелином. - Повезло. Это все ты, Вирал, - улыбнулась Арен, беря меня за руку. - Я? – Снова она это сделала. Как понимать этот жест? - Видимо, фортуна любит тебя, - сказала она, подавив смешок. – И я ее прекрасно понимаю… - Что-что? - Пора сваливать. Арен сделала шаг вперед и потянула меня за собой, к краю. - Тут же высоко! – выкрикнул я. На что она только рассмеялась. - Ну, понеслась!