Корица – пряность, чаще всего употребляемая в виде палочек или в молотом виде. Обладает ярким специфическим вкусом и ароматом. Добавляется при приготовлении ряда десертов, шоколада, острых леденцов и ликеров, ароматизации алкогольных и горячих напитков. Часто используется при консервировании, особенно в маринадах. Палочки корицы хранятся долго, так как очень медленно теряют свой аромат.
[1 новое сообщение от: Майк; 02:17] Эй, ты давно ушел? Мог бы хотя бы попрощаться… Ладно, я не злюсь, но завтра без опозданий. Надеюсь, все нормально. [1 новое сообщение от: Азиат; 02:30] Вы что, все решили свалить по-английски? Так или иначе, до встречи завтра, и похмелье в качестве отмазки не принимается. [3 пропущенных вызова от: Баба Азиата; последний в 11:38] [2 пропущенных вызова от: Тина; последний в 12:42] [1 новое сообщение от: Тина; 12:43] Я поняла, это бесполезно. И можешь даже не пытаться отнекиваться от того, что Смайт с тобой, это очевидно. Надеюсь, вы соблаговолите притащиться свои наглые задницы в отель к четырем часам дня, иначе пеняйте на себя. – Это начинает раздражать, знаешь? Хантер хмыкнул, отрывая взгляд от кружки кофе перед собой и глядя на сидящего напротив Себастиана. Шатен выглядел зажатым, не прикасаясь к барной стойке и своему остывающему напитку, поставив босые стопы с поджимающимися от утренней прохлады пальцами на подножку высокого стула. И – да, это была первая сказанная за все утро фраза. – И чего ты ждешь конкретно от меня? Светлые волосы официанта были растрепаны после сна и не поддались жалким попыткам уложить их, оставшись торчать в разные стороны даже после пытки водой. Под растерянными ясными глазами залегли слегка фиолетовые круги, сильно контрастирующие с бледной после бурной ночи кожей лица. Длинные пальцы издевались над манжетами рубашки, которая, как и футболка, не скрывала тонких ключиц со сверкающими над ними пятнышками засосов. На самом деле он выглядел очень по-утреннему: так уютно, тепло и… мило. Серьезно? Смайт потер ладонями веки, после чего словно щелкнул невидимый тумблер, и он вновь превратился в дневную версия себя, раздраженно закатив глаза и скрестив руки на груди. – Откуда мне знать? В смысле… Он вздохнул, неловко хватаясь за ручку кружки и делая торопливый глоток кофе, выпрямляясь и довольно усмехаясь, снова закрываясь и являя свою ядовитую натуру через вернувшийся лукавый прищур. – Ладно, давай подытожим: мы переспали, и это было неплохо… – Неплохо? – Кларингтон едва не подавился напитком, то ли вопросительно, то ли возмущенно приподнимая бровь. Себастиан закатил глаза, всплескивая руками. – Ладно, это было охуенно, доволен? – он оскалился, после чего как-то злорадно усмехнулся. – Но нам ведь не нужно все это, верно? В смысле, «нас» нет. Потому что мне это точно даром не сдалось. Ну нажрались, ну потрахались – ну с кем не бывает? Один раз не считается и все такое. Почему бы не забыть об этом? Он пожал плечами, едва ли не мурлыча себе под нос и вновь припадая к кофе, не замечая, как хозяин квартиры до побелевших костяшек стиснул чайную ложку. Хантер и сам не знал, чем вызвана такая реакция на, казалось бы, справедливые слова шатена. Действительно, его все еще бесил этот заносчивый индюк, и один шикарный перепихон явно не стоил того, чтобы что-то менять. Но отчего-то при взгляде на запускающего пальцы в волосы в попытке привести их в порядок расстроенно и как-то по-детски морщащегося Смайта где-то между ребрами повара образовывался тупой вакуум, мешающий как следует вздохнуть. Может, ему просто не понравилось, что в этот раз отшили именно его, а не наоборот?.. – Отношения на работе – это непрофессионально, – словно издалека услышал он, после чего зло ухмыльнулся. – Ловко же ты цитируешь тех, кто тебя раздражает, когда они этого не слышат. – Хочешь жить – умей вертеться, – парировал Себастиан, допивая кофе. И, наверное, именно в этот момент Кларингтон окончательно понял, что с этим человеком ему явно не по пути. А еще понял, что ему все равно хотелось бы, чтобы конкретно это утро началось… как-то по-другому. Что ему хотелось бы услышать и сказать другие слова, может, вообще никуда не пойти и просто тупо проваляться несколько часов в кровати с… Хотя, чего уж там. Именно в этот момент ему резко захотелось остаться одному. И именно в этот момент Хантер уже открыл, было, рот для того, чтобы вежливо попросить гостя съебаться, но тот опередил его, вставая и хлопая себя по карманам джинсов. – Ну, я пойду, – бодро произнес Смайт, не глядя в глаза горячника и медленно пятясь к выходу. – Осталось меньше трех часов, и я бы с радостью вообще не ходил на эту чертову свадьбу, но кто знает этих азиатов с их куклами вуду… – Это африканская тема, придурок, – фыркнул Хантер, невольно улыбаясь. Возможно, поддерживать имитацию рабочих отношений будет не так сложно, как кажется. Если не задумываться. И не вспоминать. – Да насрать. Проводишь? – Себастиан вопросительно передернул плечами, и Кларингтон отмахнулся, вставая из-за стойки. В отличие от гостя, он по-прежнему был в одних боксерах. И… ладно, если Смайт действительно только что шумно сглотнул, это не имеет значения. – Выход найдешь. Захлопни за собой. Повар шагнул в спальню, слыша за спиной копошение в коридоре и звук закрывающейся двери. Вздохнув, он достал из кармана валяющихся на полу джинсов пачку сигарет, после чего вышел на балкон, ежась от прохлады. На самом деле, было как-то слишком тепло для позднего сентябрьского утра, а может, дело в слепящем солнце – в любом случае, Хантер довольно хмыкнул и размял плечи, доставая сигарету и чиркая зажигалкой. Он оперся спиной на выходящее в комнату окно, копаясь в себе и пытаясь выяснить причины собственного нестабильного состояния. Он чувствовал наполнявшее тело удовольствие, характерное наутро после каждой хорошо проведенной ночи, а еще непонятное разочарование с привкусом обиды и надежды. И если первое вполне объяснялось вышедшим в этот момент из его подъезда ссутулившимся Смайтом, то второе было чем-то непривычным, непонятным и чужеродным, ощущавшимся чуть острее при взгляде на быстро удаляющуюся мнимо хрупкую спину, скрытую тканью клетчатой рубашки. Кларингтон затянулся в последний раз, выщелкивая бычок и чувствуя покалывание в пальцах, досадливо думая о том, что первая сигарета на голодный желудок – явно не лучшая его идея. В буквальном смысле ввалившись в комнату, он наощупь добрался до кровати, заваливаясь поверх смятого одеяла и с долей любопытства наблюдая за плавающими в черноте внутреннего взора цветными пятнами, ощущая нестерпимую сухость во рту и головокружение, а еще это идиотское онемение пальцев и то, как они не поддавались командам мозга и судорожно цеплялись за ткань постельного белья, словно пытаясь нашарить что-то. Или кого-то. И от странного фантомного тепла, словно пришедшего из воспоминаний, загрубевшую кожу подушечек нестерпимо кололо, но парень чувствовал себя слишком разбитым для того, чтобы сопротивляться. Хантер поморщился от выступившей на лбу холодной испарины. Честно слово, словил приход от сигареты как пятиклассник. Он раздраженно закатил глаза, сжимая зубы в ответ на новую волну «вертолетов», после чего повернул голову и слепо ткнулся носом в наволочку, ощущая, как запах соли и яблока заполняет его тело, и как его потихоньку отпускает. Парень расслабленно улыбнулся, пока с досадой не осознал, что только что как пятиклассница дышал Смайтом, дебильно скалясь. – Класс, – прохрипел Кларингтон в тишину, наощупь шаря по прикроватной тумбочке и поднося к лицу телефон. Кажется, жених и невеста не отвяжутся от него до самой свадьбы. Он нахмурился, печатая ответ Тине, после чего отбросил мобильник на одеяло, с трудом отрываясь от постели и плетясь в душ. [Новое сообщение; кому: Тина; 13:50] Не понимаю, о чем ты. Я не его личный секретарь, если ты об этом. Буду через два часа, не переживай. И не смей сбегать из-под венца, ибо я уже забрал костюм из химчистки.***
– Да не ссу я, – возмутился Сэм, скрестив руки на груди. Церемония прошла прекрасно. Хозяин отеля оказался настолько очарован виновниками торжества, что любезно предоставил им помимо места для проведения банкета еще и специально обустроенный зал для венчания. Все было чудесным и, судя по кислой мине Смайта, приторно милым. И под «все» имелось в виду действительно все: Тина в поистине восхитительном платье, подобранном, естественно, Хаммелом, Майк в идеально сидевшем на нем смокинге, Блейн, стоявший около жениха и стрелявший глазами в сторону растроганно утиравшего скупые (ну или не очень) слезы Курта напротив, Куинн, ласково поглаживавшая шатена по плечу и подмигивавшая приятно удивленному Паку, перешептывавшиеся на весь зал Джесси и Холли, Сью, улыбавшаяся и тайком промокавшая платочком ресницы, присмиревшая Сантана, незаметно, как ей казалось, державшая за руку Бриттани, холеный Купер с его улыбкой, служившей, наверное, главным источником освещения в помещении, а еще чертов Себастиан, игнорировавший долгие задумчивые взгляды Хантера и выглядевший непозволительно прекрасно в узких отстроченных темно-синих брюках и приталенном пиджаке в тон. И еще этот его чертов бордовый галстук… – А я говорю – ссышь, – инфантильно взмахнул рукой Смайт, возвращая Кларингтона к реальности. Ну, то, что шатен избегал своего недавнего любовника, совершенно не мешало ему сидеть с ним за одним столом всего-то через три человека, коими были задумчиво рассматривающий свои дреды Джо, увлеченно поглощающий куриную ножку Дэйв и Курт, который пару раз погладил Хантера стопой под столом, перепутав с Блейном и заставив новичка скрывать смех за покашливанием. Все гости уже давно переместились в зал, где молодожены и их родители кружили в танце под песню, исполняемую неловко улыбающимся со сцены Финном. Тина смотрела на своего теперь уже мужа искрящимися от слез глазами, пока неподалеку в точно такой же близости покачивались Сью и Купер, который выглядел едва ли не довольнее шеф-повара. Блейна уже успели подзадолбать шуточками о его «возможной будущей невестке», из-за чего он вынужден был покинуть компанию и с независимым видом удалиться к барной стойке, около которой восседал медленно охреневающий Пакерман в компании вечно идеальной и такой правильной Фабрей, в данный момент яро что-то доказывающей гардеробщику и жестикулирующей при этом полупустой бутылкой пива в руке. – Ах так? – Эванс встал из-за стола, демонстративно шумно отодвигая стул, и выпрямился. – Ну, смотрите сами. Он одернул полы пиджака, направляясь к стене, у которой, неловко переступая с ноги на ногу, медленно покачивалась в такт музыке мойщица Мерседес. – Охохо, вы тоже видите, как дрожат его коленки? – хохотнул Карофски, глядя в спину друга. – Я вижу только, как дрожат чьи-то желваки на скулах, – в тон ему съязвил Смайт, кивая в сторону Андерсона-младшего. Тот стоял в определенной близости с баром в компании своего брата, который уже давно оторвался от танца с Сильвестр и прямо в данный момент что-то отчаянно втолковывал младшему родственничку, явно не настроенному на разговор. – И-и-и ты должен мне двадцатку, – Сантана протянула руку, нетерпеливо сгибая пальцы в приглашающем жесте, и Себастиан закатил глаза, вкладывая купюру после того, как прошедший мимо в компании Джонс Сэм показал ему язык. Новоиспеченная недо-парочка присоединилась к уже танцующим, Дэйв, облизав жирные от масла пальцы, отправился за добавкой, Хаммел передислоцировался на другой конец стола ближе к возможному полю боя между Андерсонами, Харт в своей излюбленной манере просто куда-то испарился, и в этот момент Кларингтон понял, что между ними со Смайтом не осталось занятых мест. И не то, чтобы он собирался придвигаться, хотя какая-то (меньшая, явно меньшая) его часть отчаянно этого желала. Но это непонятное бегство от вроде как разрешенной проблемы порядком задолбало. Однако он не успел сказать ни слова, так как Себастиан, тоже заметивший пустое пространство между ними, подорвался с места и с неловким «слишком слащавая песня» скрылся восвояси. Что же, возможно, он был прав. Хадсон пел прекрасно, и эта песня была идеальной для первого танца молодых, вот только Берри, неотрывно глядящая на бармена и умиленно пускающая слезы, делала всю картину просто до ужаса гротескно-приторной. – Бедняжка Чендлер скучает, – протянула Холли, глядя на робко толкающегося у злосчастной стенки блондина, – пойду, что ли, позову его на танец… Она встала и грациозно поправила простое светлое платье, направляясь в сторону официанта, однако веселый голос заставил ее на мгновение обернуться. – Но ты ведь все равно выйдешь за меня, да, детка? – Сент-Джеймс подмигнул девушке, и та фыркнула, закатывая глаза. – Только не на нашей свадьбе, ребят, – хохотнул проплывающий мимо в обнимку с женой Майк. Холидей улыбнулась молодоженам, сдержанно кивая, после чего рассмеялась. – Выйду, выйду, – она добралась-таки до Кила, который, явно удивленный ее предложением, не смог – или не захотел – отказывать, и количество пар на танцполе увеличилось еще на одну. – Эти ваши игры какие-то слишком… странные, – пробормотал Арти, поправляя очки и протягивая руку к овощной нарезке. Джесси скрипнул зубами, ухмыльнувшись и стукнув товароведа по спине так, что тот едва не слетел с кресла. – Аккуратнее с томатами, Абрамс… Some boys take a beautiful girl Oh, and they hide her away from the rest of the world… Финн подмигнул Рейчел, и та прижала руку к сердцу, часто-часто моргая и кивая, словно у нее какой-то нервный тик. – Нихрена не понимаю, – пробормотал Курт, заставляя всех сидящих за столом повернуть лица в сторону барной стойки, у которой Купер с самым искренним раскаивающимся выражением лица что-то тихо втолковывал явно смягчившемуся Блейну, после чего неловко обнял его, и тот, ради приличия посопротивлявшись пару мгновений, ответил на братское объятие, сильно жмуря глаза и утыкаясь носом в широкое плечо. – Хосе Карлос оказался давно пропавшим братом Хуана Педро, а кем им всем приходится Хуанита Сильвестр, вы узнаете в следующей серии, – провозгласила Сантана, отсалютовав бокалом. – Даешь Санта-Барбару! Пирс, цокнув языком, покачала головой. – Воссоединение семьи – это прекрасно, – улыбнулась она, и управляющая тайком закатила глаза, не сумев, однако, сдержать теплой улыбки при взгляде на девушку. Хантер вяло ковырялся в тарелке с салатом, бросая короткие взгляды на толкающегося у рядов с алкоголем Себастиана и постоянно одергивая себя. Ну потому что все действительно было слишком странно, и от этой кутерьмы голова шла кругом, но так тупо стрелять глазами в сторону того, кто еще утром предложил вести себя как обычно, а теперь сбегал при первой возможности, было верхом идиотизма. – Наша очередь! – Заметно повеселевший Блейн материализовался у стола только для того, чтобы секунду спустя схватить за руку по-прежнему растерянного Хаммела и потащить его на сцену. – Отлично! А вы вдвоем пока поможете мне! – Кажется, вместе с приглашениями на свадьбу прилагались телепортационные способности – иначе сверхскоростное передвижение собравшихся объяснить было невозможно. Так или иначе, улыбающийся от уха до уха Пак потащил Джесси и Хантера за собой в сторону стола с напитками и угощениями, у которого с заговорщицким выражением лица стояла тихонько хихикающая Фабрей. – Что ты задумал? – поинтересовался Кларингтон, глядя на то, как Ноа откручивал пробку от переданной Куинн бутылки с непонятным, но явно алкогольным содержимым. – «Коктейль от Пакзиллы», конечно! При участии «фирменного пунша семьи Сильвестр», от взгляда представительницы который вы и должны меня укрывать, – прошипел он, склонившись над чашей с жижей насыщенного розового цвета, напоминающей по консистенции то ли кисель, то ли сопли. – У меня какое-то чертово дежавю, – пробормотал Сент-Джеймс, становясь спиной к столу и закрывая своим телом обзор на Пака с его злодеяниями.* – Не ворчи, – огрызнулся тот. – Это все ради нашего любимого и так некстати не пьющего сегодня Андерсона. Хантер удивленно воззрился на скачущего по сцене на пару с краснеющим Куртом абсолютно трезвого Блейна, громко выкрикивающего в микрофон «Oh oh, I want some more, oh oh, what are you waiting for?» и пожирающего несчастного официанта-напарника голодным взглядом. Впрочем, почему несчастного? Кажется, тот был совсем не против. – Зачем тебе это? – поинтересовался су-шеф, нервно улыбаясь подозрительно косящейся на них со стороны танцпола Сью. Гардеробщик громко фыркнул: – Какое же веселье без нажравшегося Блейна? Кларингтон покачал головой, улыбаясь. За месяц пора было бы привыкнуть к тому, что его коллеги – идиоты. – Скучаешь? – весело поинтересовался резко вторгшийся в его личное пространство часом позже Смайт. Освещение в зале было убавлено до минимума, а на сцене не осталось никого, кроме местного диджея. И, говоря откровенно, Хантер почти спросил, с чего это после целого вечера негласного бойкота о нем соизволили вспомнить, пока не заметил в руке парня стакан с ядовито-розовой жидкостью. Ну конечно. – Только не говори мне, что не знаешь, что в этом пойле, – поморщился Кларингтон, отпивая виски из своего бокала. Просто, зато надежно. Хотя, с учетом прошлой ночи и того, что он уже успел влить в себя сегодня, в голову давало нехило. Себастиан хмыкнул, облокачиваясь спиной на барную стойку около мужчины. Их плечи едва соприкасались, и горячник ухмыльнулся от промелькнувшей мысли о том, что место встречи, несмотря на место общей дислокации, обладало завидным постоянством. – Начнем с того, что о содержимом этого самого пойла вряд ли догадывается даже сам Пакерман. Но, напротив, – шатен кивнул в сторону танцующих Ника и Джеффа. Впрочем, «танцем» сие действо назвать было сложно, ибо то, как они, поддерживая друг друга, пошатывались из стороны в сторону, вызывало некоторое беспокойство за их состояние. – Я увидел, как после чудо-пунша Хаммел тащил невменяемого Андерсона в его номер, а потом и эти двое… в общем, решил попробовать. И нахрена ты пришел ко мне? – хотел спросить Хантер, но промолчал, вздернув бровь. Смайт залпом допил содержимое стакана, хватая неясно откуда взявшийся еще один полный. Пак ехидно скалился, глядя на жертв своего коктейля и покачивая в совсем не дружеских объятиях пьяно хихикающую Куинн, Джесси, танцующий со Сью, время от времени громко звал замуж кружащуюся в танце с Джо Холли, Финн чересчур медленно и неловко вальсировал с более чем довольной Берри, периодически наступая ей на ноги, и Кларингтон, любуясь всей этой завораживающей идиллией, расслабленно улыбался, чувствуя, как виски медленно разжигает в нем жаркое пламя, выстреливающее искрами каждый раз, когда скрестивший ноги Себастиан якобы случайно проводил носком ботинка по его оголенной щиколотке. – Ты не в кедах, – запоздало отметил Хантер, с удивлением глядя на парня. Тот фыркнул, одновременно с этим нахмурившись, и Кларингтон не смог не улыбнуться. – Они не подходили к костюму. Ну, и Тина обещала выгнать меня с банкета, если я «вздумаю напялить эти уродливые лапти». Хантер рассмеялся, запрокинув голову и пропустив темный взгляд парня на собственную шею. – И как оно? – поинтересовался он, кивая в сторону плотно сжимаемого длинными пальцами стакана. Смайт проследил взглядом в указанном направлении, словно успел забыть, что держал в руках. Затем поднял глаза и протянул пунш, кривовато усмехаясь: – Может, сам попробуешь? Видимо, Хантеру стоило отказаться. Потому что спустя пару бокалов он словно отключился, а еще через несколько минут обнаружил себя прижатым к стене гибким и сильным телом шатена. К стене его собственного, блять, номера. И самым отстойным было то, что, осознав весь крах и всю комичность ситуации, он, вместо того чтобы выставить визитера за дверь, притянул его еще ближе, вторгаясь языком в горячий рот и довольно рыча в податливые мягкие губы. – А как же… – он хрипло выдохнул, отстраняясь и глубоко дыша, силясь восстановить сбившееся дыхание и хоть немного остудить кожу, которая, казалось, пылала везде. И что за дерьмо подмешал всем чертов Пакерман? – Как же… один раз не считается, и все такое? Себастиан на мгновение замер, заглядывая в такие же мутные, как у него самого, глаза, после чего улыбнулся как-то пошло и пораженно одновременно. – Насрать, – он вновь накрыл чужие губы своими, придвигаясь ближе, вжимаясь в Кларингтона всем телом и заставляя того мысленно стонать от осознания нечеловеческой потребности во всем происходящем. Тишина комнаты нарушалась лишь сбивчивым дыханием парней и звуками торопливо расстегивающихся пряжек ремней на брюках. Хотя Хантер вообще с трудом различал хоть что-то за собственным бешено стучащим в ушах сердцем. В какой-то момент он почти испугался за свое состояние, потому что он перестал чувствовать окружающее пространство, пол под ногами, чертову стену за спиной. Воздух был слишком горячим, слишком спертым, и его словно вертело в какой-то безумной центрифуге. Мозг не мог взять тело под контроль, и Кларингтон точно сравнил бы себя с желе, если бы не видел, как его же руки по их собственной воле торопливо справлялись с рубашкой на шатене, обнажая тонкую бледную кожу, еще хранившую фиолетово-багровые отметки принадлежности, оставленные на ней прошлой ночью. И, наверное, именно в этот момент, когда он с невероятной для затуманенного рассудка ясностью осознал, что хочет видеть только эти, только свои следы на этой коже как можно дольше, у него сорвало последние тормоза. – Что ты… – Смайт подавился судорожным вздохом, когда сильные руки прижали его к противоположной стене, а их обладатель рухнул перед ним на колени, быстро приспуская брюки и нижнее белье, при этом покрывая торопливыми и немного грубоватыми поцелуями нижнюю часть живота и бёдра. – Хантер, погоди, зач-… Он судорожно застонал, когда Кларингтон прикусил его левую тазобедренную косточку, оставляя на ней бордовое пятнышко и мягкий успокаивающий поцелуй. – Что ты делаешь? – все-таки прохрипел Себастиан, недоверчиво глядя вниз, туда, где Хантер обхватил его член у основания, по инерции облизнув губы. Парень хмыкнул и поднял глаза на шатена, едва заметно улыбаясь. – Ну, знаешь, в простонародье это зовется «минетом». – А ты типа самый умн-… Смайт не договорил, резко запрокидывая голову и ощутимо прикладываясь затылком о стену, низко выстанывая нечто нечленораздельное и интуитивно запуская пальцы правой руки в волосы стоящего на коленях мужчины. Он не давил, напротив, на удивление мягко массировал кожу головы, и глаза Хантера невольно прикрылись от сочетания неожиданно ласковых прикосновений, тяжести на языке и терпкого, яркого вкуса вкупе со специфическим сладковато-перечным ароматом, напоминающим корицу. Бедра шатена мелко задрожали, когда, немного поиграв с уздечкой и пройдясь по стволу парой крупных мазков языком, парень медленно заглотил его член до самого основания, утыкаясь носом в короткие светлые волоски там, где мускусный запах контрастировал со сладким особенно резко, забираясь в ноздри и заставляя пальцы на ногах судорожно поджиматься. Кларингтон поднял взгляд на Себастиана, не сдерживая тихого низкого гортанного стона от созерцания взъерошенного, прикрывшего глаза, закусившего губу и тяжело дышащего мужчины, по телу которого в ответ на вибрацию тут же прошла мимолетная дрожь. Хантер крепче обхватил мягкую кожу чужих бедер, активно двигая головой и возбуждаясь еще сильнее от неповторимого вкуса и неразборчивого бормотания партнера и, пожалуй, впервые в жизни получая такое удовольствие от происходящего. – Иди сюда, – хрипло выдохнул Смайт, впервые сжимая пальцы в волосах парня для того, чтобы потянуть его в ответ и соединить их губы в горячем, голодном и безумно влажном поцелуе. Заряженный воздух комнаты проглотил громкий обоюдный стон, и Кларингтон почувствовал, как шумит в ушах и крутит внизу живота от того, как к привкусу мускуса и корицы примешиваются уже знакомые соль и яблоко, а еще что-то невероятно сладкое, непонятное и алкогольное, за что обязательно нужно будет поблагодарить Пакермана, но только не сейчас, не тогда, когда весь этот бешеный, неправильный и горьковатый глинтвейн напрочь срывает крышу, лишая любых желаний кроме одного – поскорее добраться до широкой двухместной кровати… – Че-е-ерт, – рвано просипел Себастиан, падая навзничь и утягивая за собой партнера, запуская тонкие пальцы под резинку его белья и ловя губами его хриплый выдох. – Как же давно я ждал… Хантер хмыкнул в шею парня, невесомо проводя губами от уха и до ключицы для того, чтоб оставить новое ярко-красное пятнышко в яремной впадинке. – И суток не прошло… – Заткнись. Ну, ладно. Сложно не заткнуться, когда твои уже припухшие и саднящие от поцелуев губы подвергаются вялой попытке захвата от точно таких же губ напротив. Они цеплялись за плечи и ладони друг друга, и их пальцы то и дело переплетались, но они все время одергивали себя, с какой-то тупой яростью стягивая мешающиеся пиджаки и рубашки. – А-а-ах, погоди, черт, – Кларингтон отстранился, когда Смайт уверенно обхватил его член, размазывая чуть грубоватой подушечкой большого пальца естественную смазку по все головке. – Я… у меня нет ничего… ох, с собой. Себастиан на мгновение замер, после чего откинулся на подушки с разочарованным стоном. – Блять, ты же не серьезно? – он с надеждой воззрился на партнера, но тот лишь виновато пожал плечами, – охуеть… Так, ладно. Если… если не слишком торопиться… – Ну уж нет, – Хантер помотал головой, приподнимаясь и садясь на колени. – Я не хочу сделать тебе… эм, в смысле, это… ну, нам завтра на работу, и нужно много ходить… – Очень оригинально, – Смайт закатил глаза, проводя ладонью по лбу и глазам. – Ладно, я понял. Мне тоже не очень хочется хромать завтра, но что… что будем делать? Ну, ты мог бы пойти в свой номер и лечь спать, – чуть не съязвил Кларингтон, но на самом деле ему этого совсем не хотелось. Как, собственно, и его пульсирующему члену. – Я могу… – он нахмурился, буквально ощущая дребезжание заедающих шестеренок в своей голове, как вдруг его лицо просветлело и разгладилось. Он вскочил на ноги, застегивая брюки и натягивая на обнаженный торс первую попавшуюся вещь, коей оказался пиджак Себастиана. – Точно! Я схожу… спрошу у Андерсона! – Хуяндерсона, блять, – шатен фыркнул, натягивая нижнее белье, но не прикасаясь к брюкам, после чего раздраженно скрестил руки на груди, тем самым максимизируя степень нелепости своей позы. – Давай быстрее. Хантер лишь усмехнулся, выскакивая из номера и запахивая полы едва ли не трещащего по швам жакета, который был, возможно, чуть длинноват, но зато безумно узок в районе спины и плеч. Он огляделся по сторонам, не находя случайных свидетелей своего полуголого дефиле, и направился по коридору в сторону номера Блейна, в котором уже успел побывать до начала свадебной церемонии. Приглушенный свет не резал глаза, но блики настенных ламп все равно норовили слиться друг с другом, закрутиться размытой вереницей и отпечататься за закрывающимися веками. Что бы ни было в том треклятом пунше – действие оно имело долгое и весьма убойное. Парень остановился напротив белой двери и вгляделся в висящую на ней табличку. Сквозь клубящийся перед глазами туман проступили белеющие на темном основании цифры 206, и Кларингтон, прочистив горло, торопливо постучал по дереву. – Наверное, шампанское в номер, – раздался удивительно бодрый голос Блейна из-за двери, после чего та распахнулась, являя визитеру абсолютно трезвого брюнета с чуть влажными кудрями, облаченного в одно лишь держащееся на бедрах полотенце. Лицо Андерсона удивленно вытянулось, а руки неконтролируемо опустились по швам, отчего дверь раскрылась еще немного, являя затемненный коридор за спиной парня. – Привет, слушай, нужна твоя помощь, я хотел спросить, нет ли у тебя… – Милый, что-то ты долго с шамп-… О да, кажется, Хантер умудрился протрезветь за мгновение. Около входа в ванную комнату замер вытиравший мокрые волосы Хаммел. Наверное, следует отметить, что одет он был ровно в той же степени, что и Блейн. Повисла напряженная тишина, и, наверное, Кларингтон рассмеялся бы от одинаково комично расширившихся глаз Андерсона и Курта, но, на самом деле, все, что он мог делать в этот момент – лишь оторопело переводить взгляд с одного парня на другого, пока последний и не сделал широкий приставной шаг в сторону, скрываясь в уборной и оставляя брюнета наедине со сложившейся неловкой ситуацией. – Не поворачивайся спиной, – молвил приглушенный голос спустя еще несколько наполненных молчанием секунд. Блейн вздрогнул, поворачивая голову. – Что? – Не оборачивайся, – повторил Хаммел, но, либо кудрявый придуривался, либо у него действительно внезапно образовались проблемы со слухом. – Что? – в очередной раз спросил он, поворачиваясь всем корпусом и… О, теперь понятно. На спине Андерсона от лопаток к ребрам тянулись красные полосы – ровно по четыре с каждой стороны. Кларингтон кашлянул в кулак, скрывая смешок, и Курт обреченно простонал что-то вроде «идиот». – Милый? – Хантер ухмыльнулся, привлекая внимание друга. – И давно это у вас? Блейн густо покраснел, потирая ладонью шею и неловко переступая с ноги на ногу. – Ну, нет, я… вообще-то… это что, пиджак Смайта? Кларингтон дернулся, оглядывая себя и торопливо застегивая верхнюю пуговицу жакета. – Что? Нет! В смысле… нет! Я, вообще-то… эм… – Поговорим позже? – брюнет с надеждой заглянул в глаза парня, и тот согласно кивнул. – Спокойной ночи, – пробормотал он, спустя секунду любуясь гладким покрытием захлопнувшейся белоснежной двери. Это было… странно. Он направился обратно, обдумывая случившееся и попеременно то усмехаясь, то хмурясь и кусая губы. Уже у входа в свой номер он вспомнил, что так и не попросил у друга то, что собирался, но возвращаться сейчас казалось не самым мудрым решением. – Я, в общем… – начал он, проходя в комнату и замолкая. Себастиан тихонько сопел, обнимая подушку и не реагируя на Кларингтона. Со спущенными штанами и приоткрытым ртом он выглядел мило и забавно одновременно, и губы Хантера против воли растянулись в какой-то глупой улыбке, которую он не собирался ни прятать, ни анализировать. Он подошел к кровати, аккуратно стягивая с даже не пошевелившегося парня брюки и откладывая их на стул. Смайт что-то пробурчал сквозь сон, укрываясь сбившимся одеялом, и парень задумался о том, что делать ему. С одной стороны, просто так спать в одной постели было бы… странно, но с другой – это, все-таки, его номер, и если шатен занял половину его кровати, значит, вторая половина на всех законных основаниях принадлежит ему, так что… Он быстро скинул костюм, заваливаясь рядом с тихо бормочущим во сне Себастианом, и улыбнулся. Этот вечер был слишком… просто слишком, и, даже несмотря на наступившее от шока протрезвление, Хантера все равно дико клонило в сон – тем более, завтрашний рабочий день никто не отменял. Поэтому, отвернувшись от Себастиана и накрывшись свободным концом одеяла, он довольно скоро провалился в блаженную темноту, которая едва заметно кружилась и звенела, затягивая все глубже, глубже и глубже… Было довольно раннее утро, когда он вынырнул из сна, услышав копошение сбоку, спустя минуту завершившееся тихим «блять, нет, только не снова…» – Ничего не было, – промычал Кларингтон, переворачивая подушку прохладной стороной кверху и с блаженным стоном утопая в освежающей мягкости. Он не видел лица Смайта и вообще не открывал глаз, но был уверен, что расслышал облегченный выдох, поэтому добавил, – твоя девственность все еще с тобой… – Дебил, – хрипло хихикнул Себастиан, легонько толкая его в плечо и получая невнятное бормотание в ответ. Это утро явно уже было лучше предыдущего, решил для себя вновь погружающийся в дремоту Хантер. Может быть, потому, что не было никому не нужных серьезных разговоров. Может быть, потому, что шторы в номере были задернуты, и дурацкое солнце не стремилось выжечь ко всем чертям его многострадальные глаза. А может быть, потому, что за секунду до того, как дверь номера тихо закрылась, а он полностью отключился, ему приснилось мягкое теплое прикосновение губ к правой лопатке. Ведь хорошие сны под утро – это самая лучшая часть ночи.***
– Ну привет, неудачники! Кларингтон вздрогнул от неожиданности, поднимая взгляд к стойке с заказами, у которой в форме официанта стоял высокий статный блондин, от которого так и веяло самодовольством и самовлюбленностью. Даже больше, чем от Смайта – а это что-то, да значило. – Эм-м-м? – вопросительно протянул Хантер, поворачиваясь к Дэйву, но тот лишь отмахнулся. – Не обращай внимания. – Внимание, леди и геи, – Сью устало потерла переносицу, оглядывая подчиненных. – Наш умнейший и обожаемый Чендлер умудрился подвернуть лодыжку сегодня утром в душе своего гостиничного номера, и так как у меня нет времени искать ему сменщика, я… в общем, да. Вы помните Адама, я думаю. Но ты, – она посмотрела на него тяжелым взглядом с долей презрения, – знай – до первого залета. – Есть, Сэр! – по-пижонски отсалютовал мужчина, глядя в спину удаляющейся в кабинет шефа, после чего ухмыльнулся, поправляя подтяжки и щеголевато подпрыгивая на месте. – Неужели вы не рады меня видеть? – Ты, – вошедшая на кухню Сантана ткнула наманикюренным ноготком в грудь парня, опасно сузив глаза, – идешь со мной. Инструктаж по новому меню. Сейчас. Блондин хмыкнул, выходя в зал вслед за управляющей, и Кларингтон вопросительно приподнял брови. В висках надоедливым колокольчиком звенело какое-то дурное предчувствие, и он никак не мог от него отделаться. – Кто это был? – Адам Кроуфорд, – фыркнул Хаммел, облокачиваясь на стойку и раздраженно закатывая глаза. – Работал здесь где-то полгода назад. – Уволился? – Выгнали, – хмыкнул Андерсон, подходя к Курту и аккуратно поправляя воротничок его рубашки. Хантеру оставалось только догадываться, что произошло между этими двумя ночью после его визита в номер 206, но утром они явились на работу вместе, держась за руки и упорно игнорируя удивленные взгляды коллег. И разочарованный стон Карофски, проспорившего сотню довольному как кот Майку. – За что выгнали-то? Я уже и забыл, – Джефф улыбнулся, не отрываясь от раскатывания теста, – помню только, что он козел. – Этого достаточно, – Берри поджала губы, внося корректировки в вышедший чек с первым за день заказом. – Ну, там долгая история, на самом деле, – Курт улыбнулся Блейну, заправляя за ухо парня выбившуюся кудряшку. – Но в итоге закончилось все тем, что он устроил драку из-за чаевых… – Пока Блендер не показал ему, кто на кухне хозяин, – проходящий мимо парня Джесси отбил ему пять, отмахнувшись от тихого «не называй меня так». – Именно, – подтвердил Хаммел, улыбаясь и притягивая брюнета за полы кителя. – Мой герой… Андерсон шутливо рыкнул, приближаясь к лицу официанта и мягко целуя его в губы. – Эксгибиционисты, – протянул возвращающийся из подсобки с куском баранины Сент-Джемс. – Вуайеристы, – не остался в долгу Курт, скрещивая запястья за шеей прижавшегося к нему Блейна. В этот момент на кухню вернулись Лопез и Кроуфорд, и латиноамериканка скривилась, театрально закатывая глаза. – Да в конце концов, снимите комнату. Парни, наконец, отлепились друг от друга, и Блейн показал брюнетке язык, отчего губы той неуловимо дернулись в подобии искренней улыбки. – О, как жаль, что у кое-кого все же оказались яйца для того, чтобы подкатить к этой сахарной заднице, – Адам поцокал языком, притворно печально качая головой. Андерсон скрипнул зубами, моментально напрягаясь, и неодобрительно нахмурившийся Хаммел, успокаивающе обхватил его запястья. В этот момент дверь кухни распахнулась, являя спешащего к чековой машине Смайта. – …вот же, блять, придурки, жареный тартар им подавай, ну это же полный пиз-… Он поднял голову, замечая плотоядно улыбающегося Кроуфорда, и стремительно побледнел. Его кулаки интуитивно сжались, и он, буркнув какую-то неразборчивую нелепицу, выскользнул обратно в зал. И, конечно, блондин проводил его оценивающим взглядом, остановившимся где-то в районе пятой точки. И, конечно, Хантер почувствовал, как рукоять сковородки перестает быть обжигающе горячей, зато становится идеальным орудием убийства. – Ну что же, – хмыкнул Адам, поигрывая бровями и придерживая полупрозрачную дверь. За секунду до того, как последовать за Себастианом, он обернулся и, глядя почему-то именно на Кларингтона – а может, тому только так казалось – продолжил, – здесь остался еще один неплохой вариант. Он вышел, и жаровня наполнилась тихими перешептываниями весьма конкретного едкого содержания. Но Хантер не прислушивался, медленно разжимая пальцы и как-то безразлично глядя на покрывшуюся волдырями ладонь. Где-то глубоко внутри него жгло намного сильнее.***
Кроуфорд безумно раздражал Кларингтона, и тот, как человек целомудренный и уравновешенный по жизни, искренне пытался докопаться до истоков своей неприязни. Ему действительно была несвойственна беспричинная ненависть, но как иначе описать то, что происходило, он не знал. Его бесил идиотский британский акцент блондина, его стиль речи, жестикуляция, тупейшая манера шутить вне зависимости от ситуации и не менее тупейший смех парня над своими собственными псевдо-смешными шутками. Его бесило то, что Адам смотрела на всех и каждого свысока, откровенно халтурил, но умудрялся выкрутиться даже перед вездесущей Сантаной – но, наверное, больше всего его бесили взгляды, которые белобрысый новичок кидал в сторону Смайта при каждой удобной возможности. В итоге к концу первой недели пребывания нового официанта в «Whistle» градус кипения Кларингтона зашкаливал до такой степени, что тот с каким-то пораженным смирением вынужден был признать, что, по-видимому, ему не настолько насрать на Себастиана, как ему самому бы того хотелось. – Эй, Хантер! Горячник вздрогнул, отвлекаясь от собственных мрачных мыслей при взгляде на слишком уж заманчивую увесистую сковороду, и обернулся по направления к кондитерскому цеху, в дверном проеме которого стоял Джефф. – Ник приболел и остался дома, а у меня как назло дохренища заказов… не поможешь? Хантер неуверенно почесал скулу, с опаской поглядывая на помещение за спиной парня. – Ну, я все-таки не кондитер… почему бы тебе не попросить Джесси? Он универсал и… Стерлинг хмыкнул, кивая головой куда-то влево от себя, и Кларингтон проследил взглядом в нужном направлении, удивленно вскидывая брови. – Если я выигрываю – ты выходишь за меня. Если ты выигрываешь – я женюсь на тебе, – отчеканил Сент-Джеймс, разминая пальцы и хватаясь за нож. Холли вскинула голову, звонко смеясь. – Ну ты и придурок… – Поехали! – гаркнул Сэм, нажимая кнопку на секундомере – горячник готов был поклясться, что он являлся частью имущества Сью. Су-шеф и бармен резко замолчали, начиная со скоростью света резать лежащие перед ними плоды лайма тончайшими дольками. Столпившийся вокруг персонал разделился на две команды, представители которых громко делали ставки и подбадривали того, за кого болели. Блейн то и дело делился советами с Джесси, пока Курт отстраненно наблюдал за бесполезной тратой продуктов, играясь с пуговицами на кителе своего парня – подумать только, и как этим конспираторам удавалось хранить свои отношения в тайне целых три недели, если от них за версту несло чертовыми феромонами? Хантер, на какое-то время впавший в прострацию из-за абсурдности происходящего, вернул свое внимание Джеффу. – Эм… что это? – Ежесезонное состязание «Король Лайма», – парень пожал плечами, коротко выкрикивая «Вперед, Холлз!». – Она еще ни разу не проиграла, и Джес делает вид, что злится из-за этого, но ключевое слово – «делает вид»… – Это два слова. – Да насрать. Чем бы ни заниматься во время обеденного перерыва. Вот только клиент ждать не будет. Кларингтон бросил последний взгляд на оккупировавший стол стафф и вздохнул, улыбаясь Стерлингу. – Ладно, веди меня к своим эклерам. Кондитер на мгновение замер, после чего нервно хохотнул. – Вообще-то, я правда хотел поручить тебе эклеры, так что… ты меня пугаешь. Хантер хмыкнул, покачав головой, и переступил порог цеха. Здесь было совсем немного пыльно от муки, а еще пахло смесью карамели, марципана и корицы. И, наверное, из-за витавшей в воздухе сладости здесь было тепло – не так, как в остальной жаровне, но… уютнее, что ли. Работа закипела довольно быстро. Кларингтон после долгих раскопок на антресолях собственных знаний, оставшихся со времен обучения в кулинарной школе, и не без помощи гугла вспомнил-таки, как сделать правильное тесто для эклеров, чем и поспешил заняться, тихо подпевая какой-то попсовой песне по радио. До него лишь на втором куплете дошло, что это «Glad you came», и он чисто интуитивно поднял голову, встречаясь взглядами с Себастианом, явно не ожидавшим увидеть парня в качестве кондитера. После секундного замешательства Хантер открыл рот, четко, одними губами, проговорив: – Turn the lights out now Now I'll take you by the hand Hand you another drink Drink it if you can… Смайт фыркнул, закатывая глаза, но губы его дернулись в ответной улыбке, и он, прищурившись, подошел чуть ближе, отвечая: – Can you spend a little time, Time is slipping away, Away from us so stay, Stay with me I can make, Make you glad you came… – Вообще-то, обычно ты приходишь ко мне, а не наоборот, – поддел его горячник, на что шатен лишь прикусил губу. – Не отрицай, что это в любом случае радует. Кларингтон так и замер с мукой в руках, не в силах подобрать нужные слова. Отмереть вышло лишь в тот момент, когда гордо улыбающийся официант покинул кухню, и внимание парня переключилось на остановившегося у стойки с заказами Кроуфорда. Блядского Кроуфорда с его блядским похотливым взглядом. Хантер скрипнул зубами, добавляя, возможно, чуть больше муки, чем требовалось, и яростно замешивая тесто, представляя на месте белой массы вечно довольную рожу британца. Позже, работая с карамелью, перетирая шоколад в крошку, а лимон в цедру, он безжалостно терзал оборудование, продукты и собственные руки, прикладывая чересчур много усилий для того, чтобы избавиться от навязчивого образа перед глазами. Чаша терпения парня переполнилась в тот момент, когда через пару часов он увидел, как Адам, зажав Себастиана между стойкой и стеной, наклонился довольно близко, слишком близко к его уху, о чем-то долго шепча, и как рука блондина плавно легла чуть ниже талии шатена, постепенно опускаясь все ниже, ниже и ниже… – Упс! Прости, – бросил Джефф, неосторожно промахнувшись и сыпанув на стол корицы. Бурый порошок вспылил над столом, просачиваясь в ноздри и щекоча слизистую. Хантер почувствовал, как жжет где-то в горле, но не мог сказать точно, из-за оседающей вокруг специи или бурлящей меж ребрами ревности. Потому что видеть чужие ладони на теле, которое неделю назад извивалось под ним и от его ласк, было неожиданно невыносимо. На самом деле, так не должно быть. И его вообще не должно это трогать. Тем более, если так хочет сам Смайт… Кларингтон поднял глаза, и его руки моментально сжались в кулаки, потому что, судя по лицу Себастиана, тот явно не хотел ничего из того, что происходило. Но до того как горячник успел сделать хотя бы шаг в сторону парней, шатен скинул с себя руку Кроуфорда, тыкая пальцем в его грудь и шипя что-то прямо в лицо. – Ох, ничего не меняется, – протянул Стерлинг, бросив короткий взгляд на происходящее. Хантер нахмурился, размеренно вздыхая и мысленно считая прыгающих с Биг-Бена бриташек. Вау, как быстро, оказывается, меняются приоритеты. – Ты о чем? – Не о чем, а о ком, – кондитер фыркнул и почесал щеку, оставляя на коже полоску из муки. – Я думал, у этого идиота за полгода хотя бы какие-то мозги появились... Блондин помотал головой, ухмыляясь, и Кларингтон перевел взгляд на все еще препирающихся у стойки парней. – Расскажи мне о нем. – А что, запал? – Джефф подмигнул, кривя губы. – Не лучший вариант, это я тебе как друг гово-… – Заткнись, – Хантер хохотнул и закатил глаза, возвращаясь к теме. – Просто интересно, почему… – Почему даже нас он бесит, хотя обычно поварам насрать на официантов? – горячник кивнул, и Стерлинг пожал плечами, отрываясь от работы и облокачиваясь на стол. – Не знаю, честно, с чего все пошло. По сути, когда Кроуфорда выперли, единственным оставшимся здесь придурком был Смайт. Но это другое, потому что нам почти всем пофиг на все эти официантские страсти, а если пытаться разобраться, кто кого любит/хочет/ненавидит в их среде, можно попасть в дурку. Но Адам… Стерлинг задумчиво взглянул на британца, который с наглой ухмылкой наблюдал за яростно шипящим на него Себастианом, то и дело пытаясь вновь дотронуться до него, но пока безуспешно. – Этот каким-то образом умудрился задолбать даже нас. Он подкатывал, кажется, ко всем работавшим здесь геям, даже ко мне – я тогда еще не встречался с Ником, но, в общем-то, он меня от этого придурка и спас. Только Чендлеру повезло в этом плане, но это же… Чендлер. Хантер хмыкнул, отмечая краем глаза, как шатен, наконец, вышел из жаровни, оставляя немного оглушенного, но по-прежнему дебильно ухмыляющегося Кроуфорда смотреть ему вслед. Точнее, вслед его заднице. Разумеется. – К Смайту тоже? – как бы невзначай обронил Кларингтон, чувствуя, как свербит в носу, и как чешутся костяшки на кулаках. Может, у него аллергия на корицу? – Не, у них вообще что-то непонятное, – Джефф махнул рукой, хватая полотенце и вытирая ладони от муки. – Адам до него донимался тоже, дольше всех, кстати, но, кажется, безрезультатно. Или нет? Да кто этих официантов поймет… Он выпрямился, подходя к печи, пока Хантер наблюдал за стойкой с заказами, у которой вновь нарисовался шатен, отметивший отсутствие Кроуфорда и явно облегченно вздохнувший. Себастиан на мгновение прикрыл глаза, и лицо его мимолетно скривилось – всего на секунду; потом он вновь натянул маску высокомерного безразличия, сидящую не так естественно, как раньше – уж для Кларингтона точно. – Блин, Хант, – Стерлинг разочарованно простонал, разгибаясь. – Эклеры не поднялись. Парень почувствовал укол вины, неуверенно пожимая плечами. – Прости. Сегодня все из рук валится. И вообще… И внезапно, на кратчайший миг на лице Джеффа мелькнуло что-то – что-то, похожее на понимание, после чего он быстро взглянул на проходящего мимо Смайта и как-то по-доброму улыбнулся. И ей богу, Хантер и сам не понял, почему, но в этот момент его сердце чуть не пробило его же трахею, а щекам стало жарко, и он отвернулся, поняв, что краснеет как школьник. И что его только что застукали с поличным. – Тогда возвращайся к себе, я справлюсь. Да и там поближе к… – Ладно, спасибо, пока, – Кларингтон выскочил из кондитерского цеха, игнорируя звонкий смех блондина за спиной и поджимая губы, чтобы не улыбнуться тоже.***
Хантер, на самом деле, никогда не считал свою жизнь скучной. Но, видимо, так считала Судьба. Эта своенравная стерва, наплевав на то, что он в нее в принципе не верил, с первого дня парня в «Whistle» сталкивала его с Себастианом, человеком, подобных которому Кларингтону еще не доводилось встречать. Они сталкивались и сталкивались, как два шарика из гипса, теряя после каждого раза крошащиеся выпадающие куски, постепенно подстраиваясь, высекаясь друг по друга, застревая друг в друге чуть дольше и отлетая на чуть меньшее расстояние. Не важно, о чем шла речь – о спонтанном сексе, о спонтанном почти-сексе или об очередной словесной шутливой перебранке; это неизменно заканчивалось тем, что через какое-то время они разлетались, чтобы вскоре столкнуться вновь. Поэтому в определенный момент Хантер перестал удивляться этим внезапным столкновениям. И, честное слово, он почти не удивился, открыв неделю спустя холодильный цех и через секунду обнаружив в своих объятиях Смайта. За пару секунд молчания горячник успел отметить несколько вещей. Например, то, что волосы шатена были будто бы серее из-за покрывающего их инея. А еще то, что этот же самый иней делал его ресницы поразительно длинными. Или то, что его кожа была чертовски холодной, и вообще парня сумасшедше колотило. – Решил освежиться? – пошутил он, хотя тело непроизвольно напряглось, а челюсти сжались. Потому что дверь цеха была закрыта снаружи. Кларингтон обнял официанта чуть крепче, пытаясь унять его дрожь и как можно быстрее согреть. Из-за холода его собственная кожа покрылась мурашками, но он терпел, гадая и тихо ужасаясь мысли о том, сколько времени официант провел в холодильнике, чтобы настолько сильно замерзнуть. И не думая о том, почему его тело так отчаянно не желало отстраняться. Себастиан на мгновение оторвал лицо от чужого плеча лишь для того, чтобы смерить повара скептическим взглядом, после чего вернулся на место, обдавая его шею дрожащим горячим дыханием. Он был так близко, что его ресницы щекотали теплую кожу. – Я обслуживал столик и уже готовился принести счет, – его голос был хриплым, будто он долго кричал. Судя по толстой звуконепроницаемой двери цеха и тому, как он налетел на первого открывшего дверь человека, это могло быть правдой. – …и потом решил освежиться? – Да ты заебал, – Смайт вяло и как-то неубедительно стукнул Хантера по плечу, судорожно вздыхая. – Потом Адам сказал мне, что ты меня срочно искал, и что ты здесь, и я пришел, а он… Кларингтон дернулся в сторону, остановленный лишь сильными дрожащими руками. Его пальцы сжались в кулаки, а перед глазами помутнело от невыносимого желания найти Кроуфорда и… – Я так понимаю, ты меня не искал? – шатен тихо усмехнулся, проводя все еще холодным, но уже не ледяным носом по коже над самым воротником кителя. Хантер не ответил. Он лишь осторожно и коротко прижался губами к жестким и влажным от стаявшего инея волосам на макушке Себастиана, после чего направился к выходу в зал. Он слышал, что Себастиан семенит за ним, шаркая извечными конверсами по кафелю, но все, о чем он думал – самодовольная улыбка на британской роже только что вошедшего в жаровню официанта. – Я обслужил твоих клиентов, – бросил он Смайту, который попытался выскользнуть из кухни. – Они уже ушли. Хантер замер, потому что замер Себастиан. И да, горячнику все еще хотелось заехать по этой наглой морде, но напряженная спина шатена и воцарившееся на кухне замешательство заставили его остановиться. – Где мои чаевые? – тихо произнес Смайт, медленно оборачиваясь к Адаму. В его глазах загорелось что-то темное и опасное – что-то, что должно было пугать. Но Кроуфорд лишь ухмыльнулся и пожал плечами. – Ну, я забрал их себе, так как я завершил обслуживание, потому что кое-кто прохлаждался. О, не надо было ему этого говорить. – Это неправильно, – тихо пискнула стоявшая неподалеку Бритт, но на нее даже никто не взглянул. Потому что – да, это было неправильно. Потому что Себастиан медленно подходил все ближе к Адаму, останавливаясь лишь тогда, когда носок его правого кеда наступил на ботинок блондина. Потому что Хантер бросил быстрый взгляд на лежавшую на стойке копию чека – и вопрос о целесообразности борьбы мгновенно отпал, так как, судя по общей сумме заказа, чаевые явно должны были быть числом с двумя нулями. – Ты же понимаешь, что должен отдать их мне, верно? – вполне дипломатично начал шатен, глядя прямо перед собой. Потому что они были одного роста, и нет, Кларингтон не завидовал. Кроуфорд улыбнулся и прищурил глаза, придвигаясь так близко, что кончики их носов почти соприкоснулись. – Ты же понимаешь, что я не отдам тебе их просто так, да? – шепотом, но так, чтоб слышали все, выдохнул он, опуская ладонь на бедро Смайта. И все. Вспышка, хлопок, коллапс; первая костяшка домино, задевшая соседнюю и приведшая к большому взрыву. Потому что дальше произошло несколько вещей сразу. Себастиан брезгливо сморщился, скидывая с себя чужие пальцы и бросаясь в нападение. В его глазах всего на одно мгновение мелькнул страх – и Хантер понял его. Ведь Кроуфорд только что выставил все в самом ужасном свете, и, будь персонал «Whistle» потупее, они бы проглотили эту утку. Адам, быстро оглядев скептически настроенный против него стафф, видимо, понял свою ошибку, после чего конкретно облажался, попытавшись схватить Смайта за предплечье. И никто никогда не узнает, что он планировал сделать, потому что между двумя официантами резко выросли Андерсон и Кларингтон. И если первый быстро обошел британца для того, что заломить ему руки за спину, то второй, недолго думая, впечатал свой кулак в ухоженное лицо, чувствуя, как двухнедельное напряжение, наконец, отпускает его, и улыбаясь. Прошло, наверное, пара секунд, после которых все ожили. Повара одобрительно заулюлюкали, отбивая друг другу пять, официанты улыбались, со злорадством глядя на Кроуфорда и наливающийся под его глазом пока еще едва красный синяк, а Блейн взглянул на друга, неловко усмехаясь. – Знаешь, в прошлый раз хватило и этого, – он кивнул головой в сторону рук Адама, все еще плотно прижатых к его же пояснице. – Надо было согласовать действия… – И так неплохо вышло, – хмыкнул Хантер, потирая костяшки правой руки и краем глаза глядя на все еще недвижимого Себастиана. – Деньги, – произнес Хаммел, и брюнет любезно освободил одну кисть англичанина, который без лишних вопросов залез в карман брюк и протянул пару свернутых стодолларовых купюр. – На правах старшего официанта я забираю их себе для того, чтобы решить, как ими распорядиться… – Я думала, я старший официант! – возмущенно воскликнула Рейчел, скрещивая руки на груди. Курт закатил глаза, распахивая полупрозрачную дверь. – Что ж, вынужден тебя разочаровать, – огрызнулся он, выскальзывая в зал. И до того, как проход успел закрыться, Кларингтон заметил, как шатен всучил деньги Финну, быстро шепча о чем-то ему на ухо. – Браво, леди и геи. Или просто геи. Браво, – все вздрогнули, оборачиваясь к по-настоящему довольно улыбающейся Сью, стоящей около своего кабинета. По-видимому, весьма продолжительное время. – Поздравляю всех и каждого: вас двоих, – она кивнула Блейну и Хантеру, – с предупреждением и штрафом, тебя, – Адам угрюмо посмотрел на шефа, – с самым коротким трудовым стажем за всю историю ресторана, ибо – да, ты уволен. А ты… Сильвестр взглянула на Смайта, волосы которого все еще были влажными, а грудь все еще тяжело вздымалась, потому что он действительно чуть не подрался на кухне после того, как несколько минут просидел в холодильнике. Бред, да и только. – Тебе лучше пойти домой. Прямо сейчас, – она поджала губы, скрываясь за черной дверью, и кухня тихонько выдохнула. Кларингтон обернулся к официанту, неловко улыбаясь и тихо начиная: – Мне жаль, что ты… – А знаете, что?! – внезапно отмер Себастиан, сжимая руки в кулаки. Его челюсть напряглась, а глаза сузились и зажглись яростью. – Пошли вы все! Пошел ты, – он указал на Андерсона, который лишь удивленно вскинул брови, – и ты, – настала очередь замереть вернувшемуся Курту, – и ты тоже пошел! – Хантер тихо хмыкнул, когда длинный палец уткнулся в его грудь. – Но ты… ты особенно. Он смерил молчаливого Адама уничижительным взглядом, после чего развернулся на пятках и феерично покинул кухню через черный ход. Ну, феерично не вышло, так как несколько секунд спустя он вернулся и направился в сторону раздевалки для того, чтобы через минуту с курткой и сумкой в руках уйти уже окончательно. – Это было… эпично, – произнес Джесси, глядя вслед шатену, и остальные согласно закивали. Кларингтон лишь вздохнул. Он не пошел следом, внушая самому себе, что не очень-то и хотелось, потому что он, в конце концов, не был каким-то там героем-любовником. Зато он был поваром. И когда ему спустя час пришлось выйти для того, чтобы вынести мусор, он совсем не думал о Смайте и о том, куда тот направился. Но дверь за его спиной скрипнула, и парень, повинуясь какому-то непонятному толчку, юркнул за мусорный бак, сгибаясь в три погибели и мысленно спрашивая у самого себя, какого черта он делает. Из здания, оглядываясь по сторонам, выскользнул Хадсон, и Хантер перестал спорить с собой, потому что некурящий бармен явно не мог выйти сюда просто так. Однако долго ломать голову не пришлось, потому что из-за поворота вывернул Себастиан, ссутулившийся и спрятавший нос в воротник куртки, и Финн быстро подошел к официанту, после чего они оба остановились. Парни находились вне зоны слышимости Кларингтона, но тот, опасливо выглянув из-за бака и пытаясь не думать о том, что похож на идиотского шпиона из дешевого боевика, молча смотрел на то, как Хадсон передает шатену деньги, которые тот быстро убирает в карман. Если бы Хантер был копом, он бы точно решил, что Смайт дилер. Но он был поваром, и все, что он мог – лишь с раскрытым ртом наблюдать за тем, как Себастиан неловко обнимал высокого мужчину, а тот широко и немного грустно улыбался, хлопая его по спине. Вскоре площадка опустела, так как бармен вернулся в ресторан, а шатен покинул улицу – но Кларингтон не спешил внутрь. Он сидел на грязном асфальте за мусорным баком, игнорируя прицепившуюся к кителю картофельную кожуру, и размышлял над тем, что только что увидел. И над тем, в какое дерьмо он умудрился вляпаться. ______________________________________________________________ * - здесь стоит звездочка, потому что автор упоролся и поместил сюда пасхалку с отсылкой к "the place...". не спрашивайте, зачем, я без понятия. это, пожалуй, была последняя гигантская глава. дальше будут короче и (ай хоуп) быстрее.